Глава 12
Проводив задумчивым взглядом спины матери и сына, Инга произнесла:
– Игорь приехал в Великие Луки не просто так. У Милы были какие-то дела с директрисой местного детского дома.
Она обращалась к оставшимся за столом Алене и Ване. И те дружно отреагировали на ее замечание:
– Игорь хотел поговорить с Калерией!
– И нам тоже нужно это сделать.
Да, подруги и раньше намеревались пообщаться с Калерией Леонардовной, а теперь им просто необходимо было это сделать. Ведь, кроме всего прочего, они уже находились в Великих Луках. И еще у сыщиц имелись даже две причины, по которым они хотели увидеться с Калерией Леонардовной. Она теперь интересовала их как союзница Милы и как ближайшая подруга Гербарии. Если в этом мире и был человек, который хорошо знал этих двух женщин, то это была именно директриса детского дома, в котором воспитывалась маленькая Мила и к которой ее мать Гербария испытывала величайшее уважение.
– Ведь она этой женщине фактически доверила воспитание своей дочери. Наверняка выбор на Великие Луки пал не случайно.
– Да, сама Гербария не могла или не хотела заниматься новорожденной дочерью. Но в то же время она хотела, чтобы за девочкой был добросовестный присмотр, поэтому она поместила дочь в хороший детский дом, которым к тому же заведовала ее ближайшая подруга.
– Уверена, директриса докладывала Гербарии о каждом шаге Милы.
– А также о том, что Мила растет далеко не пай-девочкой.
Перекусив, сыщицы почувствовали сильную усталость во всем теле. Они буквально не могли пошевелить ни рукой, ни ногой. И в довершение на них навалилась страшная сонливость.
– Не очень-то удобно ломиться в дом к незнакомой немолодой даме среди ночи, – зевнув, предположила Алена.
– Будет лучше, если мы навестим ее утром, – согласилась с ней Инга.
– Ну что? Пойдем в гостиницу к Полине и Игорю?
– Ага.
Ваня преданно проследовал за сыщицами. Но выйдя на улицу, женщины не сразу сели в машину. Они захотели немного прогуляться перед сном. Но прогулка затянулась, а сами подруги обнаружили, что шли не в ту сторону и теперь до привокзальной гостиницы довольно далеко. Да и к тому же прогулявшись, они неожиданно почувствовали себя значительно бодрей.
– Может быть, все-таки хотя бы узнаем адрес этой Калерии?
– Да, завтра с утра нам будет меньше дел.
Выяснить у местных жителей, где находится детский дом, которым управляет женщина с диковинным именем Калерия Леонардовна, оказалось делом несложным. Детский дом тут был всего один и совсем небольшой. Собственно говоря, в чистом виде детским домом его назвать было даже нельзя. Это был интернат, а в нем содержались дети школьного возраста, которые учились и воспитывались при нем. Некоторые на каникулы уезжали к своим родственникам, другие дети жили тут постоянно.
Все это подруги узнали от старушки вахтерши, которая не прочь была с ними поболтать. Самой директрисы в интернате не было, ее рабочий день закончился, она давно ушла к себе домой. Но вахтерша была на своем посту. И узнав, что они приехали разузнать о судьбе бывшей их выпускницы, сразу же спросила имя последней.
– Милка? – воскликнула она, сверкнув глазами. – Федосеева? Вот уж про кого ни слова доброго сказать не могу. Ну точно оторва, а не девка!
– Вы ее помните?
– Еще бы мне ее не помнить. Много на моей памяти артисток прошло, но чтобы такая… – И, помолчав, вахтерша проникновенно прибавила: – А самое худшее, что как в годы вошла, так на парней заглядываться начала. И еще очень выпить любила. И дурнела через водку, страшное дело.
– Но ведь Мила уехала от вас совсем маленькой.
– А она спиртное уже лет с двенадцати стала употреблять. К пятнадцати годам законченной алкоголичкой могла бы стать, да только наша директриса смекнула, как порок пресечь.
– И как же?
– А перестала девчонку за ограду выпускать. Сиди при интернате. Тут-то Милке спиртное взять негде было, заскучала она. Да недолго скучала, перевели ее от нас.
И устремив на подруг совсем не старческий зоркий взгляд, старушка произнесла:
– Небось на новом месте за старое принялась? С парнями гулять и водку жрать?
– Угадали. Мила здорово выпивала.
– А приехали чего?
– Умерла она. Водкой отравилась.
– Ох ты боже мой! – перекрестилась старушка. – Господи, помилуй ее душу. Хорошая была девчонка. Веселая такая.
– А только что говорили, что хулиганка и пьяница.
– Не без этого, конечно. Но зла в ней не было. Вот что главное.
– Значит, убить кого-то Мила бы не смогла?
– Убить? Помилуйте, что вы такое говорите? Милка не злая девка и щедрая. Сколько денег ни раздобудет, тотчас все на друзей и подруг спустит!
– Похоже, вы ее хорошо знали.
– Кто ее знал, так это наша Калерия Леонардовна. Вот она с девчонкой очень много возилась. И психологов к ней особых приглашали, и воспитателей меняли, и программы разные специально для Милки разрабатывали, чтобы, значит, человеком ее сделать. Да только все не в коня корм!
Получив от вахтерши адрес директрисы, подруги снова встали перед выбором – ехать им к ней прямо сейчас или отложить визит на утро. Вроде бы все подсказывало, что визит надо отложить. А с другой стороны…
– Помнишь, что случилось с Гербарией, к которой мы тоже не сразу поехали?
– Да, если бы поехали прямо с утра, как и намеревались, может, тетка жива бы осталась.
– Тебе та ситуация ничего не напоминает?
– Поедем к Калерии прямо сейчас!
Ваня отреагировал на новый приказ своей хозяйки целой речью:
– Надо так надо. Куда скажете, Алена Игоревна, туда и отвезу вас. Я человек подневольный, другой бы уже третий сон давно видел, а я все при вас. Загоняете вы меня вусмерть, пожалеете потом о Ване, спохватитесь, станете спрашивать, где же мой Ваня? А все, нету Вани! Помер ваш Ваня от непосильной работы.
– Не гуди, Ваня. Не всегда же ты так надрываешься. Скоро и отдохнешь.
– Ага, с вами только на том свете и отдохнешь. Да и там вы мне, Алена Игоревна, покою, боюсь, не дадите.
– Ваня, не ной! Что ты как баба?
После этого Ваня обиженно замолчал. И никаких реплик больше не кидал.
Калерия Леонардовна имела на окраине Великих Лук очень даже симпатичный коттеджик. Стоял он отдельно от прочих жилых домов, на берегу небольшой речки. И был дом совсем новым, а участок при нем еще только обустраивался и облагораживался. Забор тут представлял собой проволочную сетку, которую Ваня без всякого труда отогнул, дав проход подругам.
– Как бы собак не оказалось или другой какой охраны.
Но собак не было, охраны тоже. К тому же в окнах первого этажа горел свет, значит, хозяйка еще не спала.
Инга направилась к двери, намереваясь оповестить о своем прибытии с помощью дверного звонка. Но Алена остановила ее на полпути.
– Стой! Лучше подкрадемся и посмотрим, кто это среди ночи у Калерии!
– Гости?
– Уже полночь. А у тетки во всем доме свет горит. Неужели она там тусует одна? Ведь завтра рабочий день. По идее, Калерия должна была бы уже спать без задних ног.
Инга не знала, что и сказать в ответ. Лично она одна ночью в этом уединенно стоящем доме нипочем бы не осталась. И заснуть тоже бы не заснула. Инга – дитя мегаполиса – просто не понимала, как это – взять и остаться в такой глуши и тьме совсем одной. И не так остаться, чтобы за стенами с четырех сторон были другие люди, прекрасно тебя слышащие и, возможно, при желании могущие прийти тебе на помощь, а так, чтобы вокруг не было ни единой живой души на много километров вокруг.
– Н-наверное, днем тут очень мило, – слегка заикаясь от ночной свежести, произнесла она.
– Не старайся быть тактичной. Тут просто жутко. Все эти ямы… Б-р-р! У меня от них мороз по коже.
Алена имела в виду, что по всему участку были выкопаны глубокие ямы для посадки плодовых и декоративных деревьев. Видимо, Калерия не пожалела денег на озеленение своего участка, деревья она приобретала не в виде простых саженцев, а покупала подрощенные крупномеры, для которых были вырыты глубокие посадочные ямы. Черные и разверстые, они выглядели в ночи просто пугающе.
– Словно могилы, которые ждут своих новых обитателей.
– Замолчи! И без того жутко!
Внезапно входная дверь открылась и на крыльцо упала широкая полоса света. В этой полосе появилась высокая женщина в спортивном костюме, которая пугливо произнесла:
– Кто тут?
Разумеется, скрытые в тени дома подруги промолчали. Молчал и Ваня. Убедившись, что никого здесь нету, женщина тем не менее не торопилась уходить. Она поспешно спустилась по каменным ступеням крыльца, о чем свидетельствовал шорох ее шагов, и повозилась минуты две. И вдруг из дома послышался еще один женский голос, на зов которого хозяйка тут же поспешно откликнулась:
– Иду, иду, дорогая моя!
Она бросила то, с чем возилась у порога, и вновь поднялась по ступеням. А оставшиеся снаружи подруги переглянулись между собой. Голос, прозвучавший из дома, был им знаком.
– Там Полина.
– Точно!
Вдвоем Инга с Аленой никак не могли ошибаться. Допустим, одной из них голос подруги еще мог бы померещиться, но им двоим и сразу – нет!
– Полина в доме у Калерии!
– Она нас обманула!
– Не пошла с Игорем в гостиницу, сюда приехала!
– Стерва!
– Вруша!
– Нахалка!
Подруги могли бы сказать о Полине еще много всякого, но их пресек Ваня:
– Надо бы послушать, о чем ваша подруга с этой директрисой гутарят.
Голос Вани, как всегда, был голосом мужского разума.
– Но как это сделать?
В окнах дома директрисы были вставлены отличные звуконепроницаемые стеклопакеты. Они не пропускали ни единого звука. Пройти через дверь подруги тоже не могли. Они слышали, как в ночной тишине следом за шагами Калерии раздался скрежет запираемого замка. Значит, прямой путь был закрыт для сыщиц.
– Могу разбить окно, – предложил Ваня.
– Нет, хулиганства и мародерства не нужно.
– А как тогда?
Этого Алена не знала. Но зато она понимала другую вещь: доверять Полине целиком и полностью они больше не могут. Подруга затеяла какую-то свою игру, а значит, она не была полностью с ними откровенна.
– Я была согласна помогать ей и Игорю, когда была уверена в их невиновности. Но теперь… В деле уже целых два трупа, одна воспитанница, а другая подруга Калерии. С самой Калерией задушевно беседует наша Полина, но нас в суть этого разговора не посвящает.
– Всегда говорила, что Полинка эта лицемерная особа.
– А что это директриса ваша спрятала под крыльцом?
И снова голос Вани призвал подруг к реальности.
– А действительно, чего она там возилась?
Сыщицы кинулись к крыльцу, вернее, к тому месту, где Калерия провозилась дольше всего. Крыльцо было каменное, с широкими ступенями. Но оно не было еще закончено. И там, где возилась Калерия, виднелась зияющая пустота. Видимо, впоследствии эту пустоту планировалось залепить декоративной отделкой – гранитом, искусственным камнем или любым другим материалом, лишь бы создать видимость целостной постройки. Но сейчас, когда строительные работы на участке и возле дома еще только велись, под крыльцом зияло внушительных размеров отверстие.
Алена просунула в него руку.
– Осторожно!
– Все в порядке!
И она вытащила наружу пачку бумаг.
– Что это?
– Понятия не имею! Тут темно и ни фига не видно!
– Но все-таки?
– Какие-то печати. Похоже, что официальные документы.
– Отлично! – заволновалась отчего-то Инга. – Давай их сюда!
– Уверена?
– Никто не станет прятать среди ночи под крыльцо официальные бумаги, если они не представляют угрозы их владельцу!
Инга проворно засунула документы себе под рубашку. Они даже не успели толком остыть. Ведь Калерия вытащила их из-за пазухи всего несколько минут назад. Содрогнувшись от брезгливости, Инга усилием воли приказала себе не думать о таких вещах. Сейчас важно выяснить, кто мог убить Милу и Гербарию.
– Ваня, что же нам делать? – прошептала Инга, упрятав бумаги за пазуху и для надежности прихватив ремнем от брюк. – Нам надо узнать, о чем говорит Полина с Калерией.
– Вам это надо?
– Очень! – горячо заверила его Инга, почему-то в душе не сомневающаяся, что Ване подобная задача будет по плечу.
И она не ошиблась. Услышав ее горячий шепот, Ваня необычайно воодушевился и заявил:
– Для вас, Инга, я все сделаю!
– О, спасибо тебе!
– Не благодарите пока, рано.
Согнувшись в три погибели, Ваня двинулся вдоль стены дома. Обратно он вернулся довольно быстро.
– Пошли, за мной! – свистящим шепотом приказал он женщинам. – Я нашел вход в дом!
Вход был импровизированным. Собственно говоря, это была дыра в стене на уровне второго этажа, который пока что представлял собой только стены и крышу. Дыра обозначала будущий дверной проем, а площадка перед ним должна была стать террасой или чем-то вроде того. К ней вела шаткая деревянная лестница, сколоченная из чего попало. Видимо, этой лестницей пользовались рабочие, чтобы попасть на второй этаж, минуя обжитые хозяйские нижние покои.
И вот теперь этому сооружению следовало помочь сыщикам подобраться поближе к Полине и Калерии.
– И как мы туда полезем? – со страхом глядя на деревянную лестницу, спросила Инга.
– Обыкновенно. После того болотца, где мы нашли Гербарию, нашим туфлям уже никакое испытание не страшно. Все равно их выкидывать надо. В них прямо и полезем!
И Алена направилась к лестнице, намереваясь карабкаться вверх первой. Но Ваня пресек ее порыв:
– Первым пойду я. Выдержит меня, выдержит и вас обеих.
Лестница под тяжелым телом охранника поскрипывала, но держалась. Добравшись до верха, Ваня поднял два больших пальца, показывая, что все в порядке. Следующей по лестнице поднялась Алена, а последней Инга. Она отнюдь не была уверена в правомочности их действий, поэтому старалась ступать как можно неслышней и незаметней. Итогом ее стараний стало то, что она оступилась и чуть было не загремела вниз. Ей удалось в последний момент уцепиться рукой за деревянную балясину, а потом Ваня втянул ее за шиворот наверх.
– Ну, куда теперь? – присоединившись к своим друзьям и все еще не уняв бешеного сердцебиения, спросила она.
Вместо ответа Ваня махнул рукой в сторону недостроенного второго этажа. Впрочем, пол тут уже был залит. Стены тоже имелись. И даже стеклопакеты были установлены. Оставались отделочные работы, и ничто не могло существенно затруднить передвижения сыщиков.
– Где-то должна быть лестница, ведущая на первый этаж. Надо ее найти и спуститься к Калерии.
– Она нас не услышит?
– Молча пойдем. И желательно незаметно для Полины.
Лестница вскоре нашлась. И друзья принялись на цыпочках спускаться по ступеням.
– Ничего не слышно, – посетовала Инга, дойдя до самой нижней ступени этой лестницы.
– Вот и хорошо, – успокоил ее Ваня. – Значит, им нас тоже не слыхать. А то вы, Инга, даром что такая из себя вся воспитанная и элегантная, а топаете, что иная кобыла в конюшне у нашего Василия Петровича.
От такого сравнения дыхание у Инги окончательно перехватило. В глазах потемнело от сдерживаемой злости. И она с трудом удержалась от того, чтобы треснуть Ваню по лбу. Вот так кавалер, нет, убивать таких кавалеров надо!
– Тихо вы там, – шикнула на них Алена. – Подходим уже.
И действительно, теперь сыщики могли различить два голоса – Полины и незнакомой им женщины.
– В очередной раз объясняю вам, уважаемая, я понятия не имею, что я должна была сказать вашему сыну.
– Игорь не стал бы меня обманывать. Он ехал к вам, значит, у него имелись к вам вопросы.
– Спросите у него самого, какую цель он преследовал.
– Сейчас это невозможно. Мой сын утомлен и спит.
– А вам, значит, не спится.
– Я очень волнуюсь за Игоря. Эта наглая девчонка впутала его в какие-то свои махинации. Мила приезжала к вам недавно?
– Мила Федосеева – это одна из моих педагогических неудач. – В голосе Калерии послышалась сдерживаемая досада. – Я не люблю вспоминать об этой девочке. И в том, что она нынче мертва, я могу частично винить также и себя саму. Вы сказали, она умерла от отравления недоброкачественной водкой? Увы, я этому совсем не удивлена.
– Но у следствия другая версия. Они считают, Мила была отравлена. И они подозревают моего сына. Но это не он!
– А я чем могу вам помочь?
– Назовите людей, имеющих отношение к судьбе Милы!
– Нет!
– Возможно, убийца найдется среди них!
– Это невозможно.
– Вы знаете, кто отец Милы?
– Родители Милы – порядочные люди.
– У порядочных людей алкоголики не рождаются!
– Увы, всякое бывает. Повторяю, вам лучше поискать злодея среди повседневного окружения Милы. Девочка выбирала себе в друзья ребят, с которыми лично я бы ей дружить не советовала.
– Мила общалась с алкашами и проститутками! – неожиданно зло произнесла Полина. – Дочь вашей подруги стала дешевой шлюхой! Да-да! И не смотрите на меня так. Я уверена, вы знали родителей Милы. Назовите мне вещь, которой могла бояться Гербария!
– Что?
– Мила собиралась шантажировать свою мать! Скажите мне, что это могло быть?
– Вам-то зачем?
– Я передам полиции, и они отстанут от моего сына!
– Я вам ничего не скажу!
– Потому что вы и сами замешаны! Ну-ка! Выкладывайте! Чего хотела Мила от своей матери? В чем она ее подозревала?
– Я не знаю.
– Помогите мне! Я уверена, что вы это можете!
– Я не могу!
– Вы же воспитывали Милу! Вы заменили ей мать! Уверена, вы любили девочку и хотите, чтобы ее убийца был наказан.
– Да, – едва слышно произнесла Калерия. – Хочу. Но я ничем не могу вам помочь! Я точно так же не понимаю, кому могла быть выгодной смерть Милы.
– А ее мать?
– Что?
– Она могла пойти на убийство дочери?
– Что вы такое говорите!
– Отвечайте – да или нет?
– Ну… наверное, да, – после внушительной паузы произнесла Калерия. – Но это только между нами! В полиции я никогда не повторю такое!
– И не надо! Так я и знала, чувствовала, что Игорь в опасности. Но бог уберег моего мальчика от куда более страшной участи, чем та, которой он подвергся! Ведь если мать Милы расправилась со своей дочерью, она могла и до моего сына добраться тоже!
Подруги переглянулись. Они старались не вести при Полине разговоров о своем расследовании, но, видимо, кое-что подруга все же услышала и сделала выводы, приведшие ее в этот дом. Нетрудно было предположить, что Полина в очередной раз стремилась защитить своего Игоря, который по-прежнему оставался для нее маленьким, безумно любимым мальчиком.
