Глава 7
Пока Мариша вызванивала гримера, Юльке пришла в голову неплохая мысль обзвонить еще раз всех коллег тетки Раи, которые улетали вместе с ней. Глядишь, тихо мечтала про себя Юлька, кто-то из них и вернулся. А если совсем уж повезет, то у него могут быть свеженькие сведения о тетке Рае. Что могло с ней случиться? Да что угодно! Например, она пошла прогуляться, и у нее украли на базаре паспорт. Поэтому ее задержка в Катаре связана с оформлением нового документа. Правда, этот вариант никак не объяснял загадочного молчания тетки Раи, но ведь могла же тетка настолько увлечься любимым делом, что совершенно забыла о родных? Могла! А могло быть и так, что вследствие бури в пустыне была прервана всякая связь между оазисом, где находилась тетка, и крупными центрами? Могло!
Однако червячок сомнения все же точил Юльку. Не могла же связь прерваться больше чем на две недели? И должен же быть у кого-то в этой лаборатории, где трудилась тетка Рая, сотовый телефон с роумингом, который тетка Рая забыла включить. Но другие теткины коллеги вряд ли отличались такой же рассеянностью. Значит, она могла позвонить Юле или Юлиным родителям и предупредить, что задерживается в Катаре.
— Ну, все в порядке! — бодро заявила Мариша, закончившая разговор с гримером. — Хоть и поздно, но Валя согласился нам помочь. А у тебя как успехи?
— Никак, — кисло отозвалась Юля. — Никто из коллег тетки Раи обратно не возвращался.
— А что родственники? Забили тревогу?
— Нет, — еще более кисло отозвалась Юля. — У тех людей контракты заканчиваются поздней. Им еще рано возвращаться.
— А телефонная связь с ними имеется?
— Там какие-то сложности, то она есть, то нет, — ответила Юля. — Но время от времени кто-то из этих людей звонит и сообщает, что у всех из группы все в порядке. Поэтому родственники особо и не волнуются.
— Но почему такие перебои со связью? — изумилась Мариша. — Мне казалось, что это вполне процветающий регион. После того как там нашли нефть, страны Персидского залива развиваются быстрыми темпами.
— Так я поняла, что наличие телефонной связи зависит от того, где находится в данный момент человек, — пожала плечами Юля. — В самом городе связь есть, но иногда ученые выезжают на работу куда-то в пустыню, в некий оазис. Там со связью сложней.
— А про тетку Раю эти люди что-нибудь знают?
— В общем, сведения о ней ко мне попали через третьи руки, — вздохнув, начала рассказывать Юля. — Помнишь, когда я еще в начале наших поисков обзвонила всех родных тех коллег тетки Раи, которые улетели с ней, то попросила, чтобы они узнали о тетке Рае.
— Ну! — подбодрила ее Мариша.
— И бабушка некоего Зиновчика Евгения Львовича передала своему внуку, чтобы тот разузнал про тетку Раю. Но ты сама понимаешь, Зиновчику уже под сорок. А его бабушке за восемьдесят. И хотя мне показалось, что она вполне в своем уме, но кто ее знает.
— Так, и что она тебе сказала? — не выдержала Мариша. — Не тяни ты резину!
— Она сказала мне, что ее внук узнал у своего руководителя, что тетка Рая выразила желание поработать отдельно от своих коллег в какой-то лаборатории, которая находится далеко в пустыне. Уехала она туда не сразу. Но после того, как уехала, о ней наш Зиновчик ничего не слышал.
— А мог бы разузнать? Юля кивнула.
Мог и разузнал, — сказала она. — И не перебивай меня. По словам руководителя Зиновчика, наша тетка Рая успешно закончила свою работу. И вернулась домой в Питер.
— Но это же ложь! — воскликнула Мариша. — Не было ее тут. Вместо нее прилетела какая-то баба с неуравновешенной психикой.
— Ну да, — кисло произнесла Юля, уставившись в окно. — Только это мы с тобой знаем — А вот коллеги тетки Раи уверены, что она уже дома. Ой, не нравится мне эта история!
— Юлька! — позвала ее Мариша.
— Чего? — обернулась к ней девушка.
— А ты уверена, — помявшись, все же спросила Мариша, — ты уверена, что та женщина, которая сегодня разбилась, упав с форта, она в самом деле не твоя тетка Рая? Может быть, все-таки это была она?
— Да ты что?! — возмущенно вытаращилась на нее Юля. — Что я, свою тетку не узнаю?
— Я просто подумала, вдруг она так в этой своей пустыне изменилась, что ты ее…
— Нет! — решительно произнесла Юля. — Это была не тетя Рая! Голову на отсечение даю!
— Тогда будем действовать по заранее намеченному плану, — решительно заявила Мариша. — Едем к тебе домой. Ты собираешь свои вещи и едешь ко мне!
— Нет, — покачала головой Юля. — Кому-то еще нужно поручить заботу об орхидеях Юрия Алексеевича. Помнишь, он мне их доверил. Я не могу его подвести.
— Тьфу ты! — расстроилась Мариша. — Ты же их сегодня уже поливала!
— И неизвестно, когда я в следующий раз смогу это сделать.
— Ну ты даешь! — продолжала негодовать Мариша. — Тут человеческая жизнь, можно сказать, на волоске висит, а она о цветочках беспокоится.
— Все равно, — сказала Юля. — Они ведь тоже живые.
— Ладно, поливай эти орхидеи. Но только поторопись. Времени у нас в обрез. А Валя не любит работать впопыхах.
Орхидеи и вообще цветы Юрия Алексеевича Юлька полила в рекордно быстрое время, хотя бы уже потому, что навещала их сегодня. Но потом перед ней во весь рост снова встал вопрос, как же ей поступить с растениями дальше. Если они с Маришей улетят в Бахрейн, то поездка явно затянется. А вдруг Юрия Алексеевича не выпустят до их возвращения из тюрьмы? Тогда цветы точно погибнут. Погода в последнее время держалась жаркая.
— Может быть, у Юрия Алексеевича предусмотрены установки для автоматического полива цветов? — посоветовалась сама с собой Юлька. — В таком случае неплохо было бы их отыскать.
Чтобы не тратить время попусту, Юлька решила прогуляться по квартире Юрия Алексеевича и поискать эти самые устройства для полива. Но внезапно ее внимание привлекла к себе одна дверь. То есть она ее видела и утром, когда поливала цветы, но только сейчас Юля сообразила, что в этой двери странного. Ну, во-первых, она была крепко закрыта, и ключа от нее у Юльки не было. А во-вторых, она сильно отличалась от других дверей — была новехонькой. И очень прочной. Безуспешно подергав ее, Юлька отказалась от попыток проникнуть в помещение за ней.
— Что там может быть? — пробормотала она себе под нос. — Странно, даже окна нет.
Юлька еще раз обежала всю квартиру, выглянула из окон наружу и убедилась в своих подозрениях. Закрытое помещение было и в самом деле без окон.
— Кладовка какая-нибудь или чулан, — вздохнула Юля. — Вполне возможно, что устройства для полива именно там. Но мне их не достать. И что делать?
Подумав еще немного, Юля все же решила обратиться за помощью к соседям Юрия Алексеевича.
Через дверь от него жила старушка, показавшаяся Юльке вполне подходящей кандидатурой. Во-первых, у нее в доме и у самой росло много цветов. А во-вторых, она отлично знала Юрия Алексеевича и даже сказала, что большую часть цветущих у нее в доме цветов подарил ей именно он. Так что она охотно взяла на себя заботу о саженцах орхидей и прочих, куда менее прихотливых, но тоже требующих к себе хотя бы минимум внимания растениях в квартире Юрия Алексеевича.
— А что с ним самим-то случилось? — спросила старушка, когда Юля уже вручала ей ключи от его квартиры. — В больницу снова попал? Странно, вроде бы недавно только вышел.
— В больницу? — переспросила Юля. — А он что, недавно болел чем-то?
— Да, — вздохнула старушка, — давно эта у него болезнь. Почитай по два раза в год лечится. Весной и осенью у него обострения случаются. Полежит пару недель, а потом вроде бы снова ничего. Вот ведь какая беда, вроде бы талантливый человек. Гений, можно даже сказать, а такое горе. Потому и без семьи живет. Кто же с ним, горемыкой, жить захочет, когда он только отчасти нормальный человек? Вот и живет без жены да без детей. И то сказать, может быть, оно и лучше, что детей у него нет. А то передалась бы болячка по наследству. Дети бы тоже маялись. А так нет их, и ладно.
И, вздохнув, старушка перекрестилась. Она явно была расположена поболтать еще немного, но у Юльки совершенно не было на это времени. Хоть ей и было до чертиков любопытно узнать, чем таким страдает Юрий Алексеевич, что даже детей завести не может.
«Наверное, что-нибудь по мужской части, — стыдливо подумала Юлька. — Поэтому и тетка Рая от него к другим переметнулась. Не стану ее порицать, жить с импотентом, пусть даже и гениальным, то еще удовольствие».
В итоге Юлька сказала соседке, что Юрий Алексеевич, возможно, задержится на этот раз надолго, и убежала. А очутившись дома, она в очередной раз порадовалась, что ее мама уже перебралась на дачу на весь летний сезон. Вместе с Юлиной мамой на даче проживала и Юлькина собака — такса Ника. Существо в высшей степени милое, хоть и прожорливое. Но сейчас Юлька радовалась тому, что Ника уже пристроена. И что бы ни случилось с самой Юлей, ее такса точно не пропадет в заботливых руках Юлькиной мамы.
Торопливо отбирая вещи в поездку, Юля столкнулась с рядом сложностей. В том регионе, куда они летели с подругой, наверняка стоит страшная жара. А как же иначе, ведь там пустыня! Но все летние вещи Юльки отличались большей или меньшей степенью обнаженности. А Юля сильно сомневалась, чтобы в исламской стране, где свято почитают обычаи предков и все арабское население живет согласно закону шариата, одобрили ее мини-юбки и открытые сарафаны с тоненькими нитками бус вместо бретелек.
Конечно, самой Юльке очень бы хотелось щегольнуть и в шелковых шортах цвета свежих сливок, и в открытой маечке, богато украшенной вышивкой и стразами. И в бриджах, облегающих ее бедра, словно вторая кожа. Да и летнее платье, которое Юлька купила неделю назад, но ни разу еще не надевала, так и просилось с вешалки в дорожную сумку. Но вот беда, пока платье висело, оно выглядело почти прилично. Ну, подумаешь, на спине декольте почти до пояса. Это, в общем, можно было бы замаскировать шалью. Но как быть с разрезами по бокам, которые обнаруживались, стоило сделать в этом платье хоть один шаг, в результате чего открывались ноги до самых… в общем, ноги оказывались обнажены целиком.
— Нет! — со вздохом отказалась от своих летних нарядов Юлька. — Если я надену что-то из этих вещей, то меня в лучшем случае выдворят из страны, а в худшем просто забьют камнями насмерть. И между прочим, будут правы. Нечего со своими порядками в чужой монастырь лезть.
И тут же она вспомнила, что о своих вещах вообще и думать нечего, ведь ей предстоит изображать из себя господина Маврова, между прочим, ныне покойного. И при мысли об этом Юлька ощутила неприятный холодок между лопаток. Запихав в сумку самые нейтральные предметы своего гардероба, косметику и предметы первой необходимости вроде аптечки и гигиенических прокладок, Юлька поспешно затянула ремни на своей сумке и выбежала из дома.
Она очень торопилась, поэтому не заметила темно-коричневый «Опель Кадетт» выпуска восьмидесятых годов, притаившийся неподалеку от ее дома. А если бы Юлька хоть чуточку больше разбиралась в машинах, то она бы сразу заподозрила неладное, заметив, как при Юлькином появлении в эту машину поспешно сел крепкий молодой человек. И как резко стартовала с места эта ржавая лоханка. Словно бы у нее под капотом находился не дышащий на ладан родной двигатель, а новенький форсированный. Но ничего этого Юля не заметила, поэтому чувствовала себя относительно спокойно.
Добравшись до Мариши, она позвонила в дверь.
— Ой! — вскрикнула Юля, когда дверь ей открыли. — Тетя Рая! Вы нашлись!
И она сделала попытку броситься на шею своей тетке.
— Погоди ты обниматься! — отодвинувшись, сказала тетка Рая почему-то голосом Мариши. — Грим еще не до конца завершен!
— Мариша? — растерянно уставилась на подругу Юлька. — Это ты? А чего это… Ой, ты бы знала, как ты похожа на тетку Раю. Только вот рост. То-то я гляжу, что вроде бы тетка Рая стала выше ростом. Хотя если бы она встала на каблуки… Мариша, а это точно ты?
— А кто же еще? — неожиданно развеселилась Мариша. — Так ты меня действительно приняла за тетку Раю? Ого, класс! Молодец Валя. Валя! Валя! Ты слышишь, она меня не узнала! Тебе пять с тремя плюсами!
В это время из комнаты появился женственный молодой человек с ярко подведенными глазами, кокетливой челочкой и слегка тронутыми помадой губами. Одет он был в открытую блузку с рюшами и блестящие штанишки, плотно облегающие его круглую попку. Он сосредоточенно посмотрел на Маришу и сказал:
— Солнце мое, иди сюда! Кое-что подправить надо!
— А моя подруга! — напомнила ему Мариша. — Из нее еще мужчину надо сделать!
— Дойдет и до нее очередь! — заверил подруг Валя.
И он не соврал, добился-таки, что Мариша стала точной копией тетки Раи на фотографии в паспорте. А вот рост… Тут гример был бессилен. Мариша была девушкой здоровущей и никак не уменьшалась до размеров миниатюрной тетки Раи.
— Но в паспортах нынче рост и вес не пишут, — довольно заметила Мариша. — Это раньше, когда фотографировать еще не умели, писали приметы и описание телосложения.
— А скоро отпечатки пальцев будут использовать, — сказала Юля. — И еще какие-то усовершенствования введут.
Да, тогда не забалуешь, — пробормотала Мариша. — Хотя, говорят, сейчас операции по изменению отпечатков пальцев проводят не то чтобы совсем уж легально, но, скажем так, полуофициально. Был бы закон, а как его обойти, наш русский человек всегда сообразит.
Возражать ей никто не стал. Валя был слишком увлечен своей работой, превращая Юльку в господина Маврова. А Юлька не могла говорить, потому что ей это строго-настрого запретил делать Валя. Так что Мариша тоже замолчала и отправилась заканчивать сборы своих вещичек.
Ровно в три утра подруги уже стояли на регистрации в международном аэропорту Пулково, чувствуя изрядный мандраж. Теперь Мариша была Раисой Пернатых, а Юлька — господином Мавровым. От такой перестановки у обеих девушек слегка ехала крыша. Однако у них хватило рассудительности, чтобы решить, что проходить контроль будут отдельно друг от друга, но у одного и того же молодого парнишки, по виду стажера. Подруги надеялись, что у мальчишки еще не выработалось своеобразное чутье на мельчайшие странности в поведении пассажиров и он не насторожится при виде замаскированных и покрытых толстым слоем грима подруг. Так оно и оказалось. Скользнув по этим пассажирам равнодушным взглядом, парень не заметил в них ровным счетом ничего странного. И спокойно зарегистрировал сначала гражданку Пернатых, а спустя десять минут и господина Маврова.
Сдавать в багаж подругам было нечего, так как с собой они взяли минимум вещей, решив купить все необходимое на месте.
— Если там женщины носят чадру, нам это будет очень на руку, — сказала Мариша, когда подруги уселись в кафе за столик и заказали по большой чашке самого крепкого кофе, какой тут имелся. — Намотаем на себя побольше платков, никто на нас и внимания не обратит. Кстати, ты с собой деньги взяла?
— Да, взяла, — кивнула Юлька. — И свой родной паспорт тоже. Как ты думаешь, я правильно поступила?
— Конечно, — ответила Мариша. — Я тоже взяла. Никогда не знаешь, как дело обернется. И мы, в конце концов, не сможем долго поддерживать наш грим на профессиональном уровне. А значит, рано или поздно нам придется снять чужие личины.
— Слушай, а как мы выберемся обратно из той страны, если у нас в паспортах не будет отметки о въезде в нее?
— Какая разница! — поморщилась Мариша. — Выпустят как-нибудь. В конце концов, захватим самолет.
— Что? — ахнула Юля.
— Не бойся, дурочка. Мы какой-нибудь маленький угоним. Наверняка у нефтяных шейхов там этих самолетов не сосчитаешь. Они и не заметят, если мы позаимствуем у них на время одну машину. Но нам сейчас нужно думать не о том.
— А о чем? — спросила Юля, которой уж очень хотелось вернуться обратно домой без приключений.
Хотя о чем это она! Приключение уже началось. Да какое! И она, похоже, увязла в нем по самые уши.
— Нам нужно подумать о том, как нам найти твою тетку, — напомнила ей Мариша. — В конце концов, мы за этим и летим. У тебя есть мысли на этот счет? Откуда нам начинать свои поиски?
— Думаю, что с тех ее коллег, с которыми она улетела в Катар, — сказала Юля.
— Ага! А где нам их там искать?
— В Духане, — вздохнула Юля.
— Где? — изумилась Мариша. — Духан? Это ведь, кажется, что-то вроде восточной гостиницы, предоставляющей полный пансион для своих постояльцев?
— Да нет, — покачала головой Юля. — Духан — это город в Катаре, где работают коллеги тетки Раи.
— Маленький?
— Да уж вряд ли большой, — ответила Юля.
— Это плохо. В маленьком городке каждый чужак на виду! А ты хоть знаешь, где нам их там искать?
— Вряд ли у них там вокруг города целая сеть лабораторий с оранжереями, — пожав плечами, сказала Юля. — Найдем! В конце концов, у меня есть номера сотовых телефонов коллег тетки Раи. В том числе и этого Жени Зиновчика.
— О! — обрадовалась Мариша. — Это хорошо! Когда прилетим, с него и начнем.
— Не знаю только, как мы с ним свяжемся, если им не разрешается разговаривать по телефону, — вздохнула Юля. — К тому же мне его бабушка сказала, что иногда его трубка не работает. То ли нет связи, то ли что-то еще. Но факт, что трубка подолгу не работает.
— А у других?
— У других теткиных коллег? У них тоже, наверное.
—. Вообще странно, — заметила Мариша. — Но ничего. У нас есть конверт с письмом тетки Раи. В нем же есть обратный адрес?
— Есть, и даже читается вполне отчетливо, — тоскливо подтвердила Юля, думая при этом, в какую же переделку ее угораздило влипнуть на этот раз.
По всему выходило, что в весьма скверную, учитывая наличие уже двух трупов и пропавшую где-то в далекой пустыне тетку Раю. Однако, несмотря на терзавшие Юльку сомнения, полет прошел вполне благополучно. Если, конечно, не считать мучений обеих подруг из-за невозможности освежить лицо водой. Мариша развлекалась, читая вырезки, найденные в сумочке погибшей «тетки Раи». Все они содержали сведения о загадочных случаях исчезновения или смерти видных людей, политиков, бизнесменов и олигархов. Общее в этих смертях было то, что всем этим людям умирать было решительно незачем. Однако некоторые покончили с собой, другие пытались это сделать, третьи просто исчезли в одночасье, да так основательно, что многодневные активные поиски не дали никаких зацепок.
— Ничего не понимаю, — пробормотала наконец Мариша. — Зачем этой женщине было таскать с собой все эти вырезки, не имеющие лично к ней никакого отношения? Статьи из иностранных газет. И лишь одна на русском языке.
— И о чем в ней?
— Убийство политика, — сказала Мариша. — Его прикончила собственная любовница, а потом пыталась покончить с собой. Девица была явно не в себе.
— Действительно, странно, — пожала плечами Юля. — Может быть, все эти люди чем-то насолили этой «тетке Рае», вот она мстительно и собирала вырезки об их несчастьях.
— Ты еще скажи, что это она их всех и довела! — фыркнула Мариша и, отложив вырезки, снова принялась глазеть в окно на бесконечные белые облака.
Но в конце концов утомительный перелет закончился, подруги сошли на землю Бахрейна. Под жарким солнцем они почувствовали, как весь их грим моментально поплыл.
— Что делать? — прошептала Юлька. — Я таю! И борода отклеивается. Мариша, я еще похожа на Маврова?
— На господина Маврова, которого мучает тяжелое похмелье, — утешила ее Мариша. — А я?
— Мою тетку в таком помятом виде я ни разу не видела! — не осталась в долгу Юлька.
Но вместо того, чтобы разозлиться и зашипеть, Мариша вдруг схватила за руку подругу, которая уже намеревалась выйти в зал прибытия.
— Стой! Какой ужас!
— Что такое? — встревожилась Юля.
— Мне только что в голову пришла одна мысль. Мы ведь с тобой едва не попались!
— Да в чем дело?
— Как ты не понимаешь, если господин Мавров и «тетка Рая» имеют в этом регионе деловые или даже дружеские связи, их тут вполне могут встречать! Ты же знаешь, как у местных жителей развито гостеприимство.
— Ну и что?
— Да эти встречающие мигом нас с тобой рассекретят! — воскликнула Мариша. — Это для незнакомых таможенников мы еще как-то могли сойти за тетку Раю и господина Маврова. Да и то нам сильно повезло. А если мы сейчас встретим человека, который лично знал господина Маврова, нам не поздоровится. У тебя уже сейчас вся борода перекосилась. Еще несколько минут, и она вовсе отвалится.
— Ой! И что делать?
— Что делать? Снимать с себя эту бороду к чертовой бабушке! А я начну молодеть.
И не теряя даром времени, Мариша извлекла из дорожной сумки ридикюль с косметикой и принялась ватным тампоном, пропитанным специальной жирной смазкой, снимать с себя грим. Отвернувшись к стене, чтобы избежать любопытных взглядов, Юлька одним рывком избавилась от бороды. А потом и от густых мужских бровей. После чего подруги поспешно покинули здание аэропорта.
Если в толпе встречающих в белых бурнусах и были люди, лично знавшие господина Маврова и «тетку Раю», то они никак себя не проявили. Из чего подруги сделали вывод, что им удалось проскользнуть в Бахрейн незамеченными, и преисполнились самодовольством. Если бы они потрудились обернуться назад, то не были бы так спокойны за свое дальнейшее пребывание в этой стране.
Потому что как раз в этот момент к стойке администратора подскочил смуглый до черноты человечек в европейской одежде, державший в руках фотографию господина Маврова собственной персоной. За человечком возвышались двое мужчин, под просторными одеждами которых могло скрываться любое оружие — от автоматов до небольшого гранатомета. Во всяком случае, администратор быстро оценил степень опасности, проворно вскочил, взял фотографию и куда-то умчался. Вернулся он минут через десять, очень запыхавшийся. Трое молча выслушали его донесение, дружно повернулись и прошествовали к выходу.
Там к ним подошли еще трое молодых мужчин самой свирепой наружности, тоже в просторных одеждах, под которыми так удобно прятать любое оружие. Маленький человечек, который, несмотря на свою карикатурную внешность, был у них за главного, раздал своим молодцам задание, после чего те рассыпались по всей площади, останавливая прохожих и суя им под нос фотографию господина Маврова. Двое начали ходить среди оставленных на площади машин, такси и частных средств передвижения. Но опрос свидетелей ничего не дал. И молодцы в светлых одеждах вернулись к своему боссу.
Выслушав их, тот сделался пунцовым. И метнулся обратно в здание аэропорта, где снова вцепился в дежурного. Тот снова затрепетал и помчался наводить новые справки. На этот раз отсутствовал он дольше. Но ему все же удалось выяснить, что господин Мавров точно сошел на землю Бахрейна в числе других пассажиров. Только после этого маленький смуглый человечек с лицом, напоминающим сушеный финик, увел своих молодцов обратно на улицу, где они сели в две машины и помчались в направлении города.
Однако ничего этого подруги не видели, так как к этому времени они уже были довольно далеко от аэропорта. Но сначала, выскочив из аэропорта, девушки оказались перед новой проблемой. Они стояли на площади, полной машин и смуглых мужчин в европейской и национальной одежде, и чувствовали себя хуже некуда.
— Нужно отсюда поскорей убираться! — заметила Мариша. — А то мы привлекаем к себе всеобщее внимание. Еще не хватало, чтобы нас запомнили и попросили предъявить документы.
— Ага, — кивнула головой Юля. — Будет очень печально, потому что на проверке документов наше пребывание в этой чудесной стране и закончится.
Но, к счастью, именно в этот момент возле подруг затормозила странного вида машина, щедро раскрашенная шашечками. После некоторого колебания подруги все же признали в ней такси и без промедления запрыгнули в машину и втащили за собой свои сумки.
— В отель! — распорядилась Мариша, уповая, что водитель усвоил хотя бы азы английского языка. — В самый большой отель, который есть в городе!
Водитель кивнул, показывая, что прекрасно все понял. И сообщил, что все будет просто о'кей.
— Как мы забыли захватить с собой разговорник, — пробормотала Мариша. — Сейчас он бы нам очень пригодился.
В ответ Юля напомнила подруге, что мысль о том, что они летят в арабскую страну, появилась у Мариши всего за несколько часов до отлета. Поэтому мчаться за разговорником было просто некогда, не говоря уж о том, что все книжные магазины ночью закрыты.
— Сама знаю! — огрызнулась Мариша.
Кондиционера в такси не было. Впрочем, как и многих других вещей. Например, не было замков на дверцах. И, как подозревали подруги, фары, фонари и подворотники тоже не работали. Во всяком случае, все встречающиеся им на пути водители машин и не думали использовать фары для того, чтобы сообщить другим водителям о своих намерениях. Они поступали проще. Высовывались по пояс из окон машин и вступали в дебаты, кому первому проезжать перекресток.
Так же поступали и пассажиры этих машин и автобусов. И иногда из окон вывешивалось по десятку голов, оглашавших окрестные пустынные земли возмущенными криками.
В итоге проезд каждого перекрестка занимал в среднем от трех до пятнадцати минут в зависимости от сговорчивости участников движения. Но, с другой стороны, это было даже хорошо. У подруг было время подумать, пока их водитель спорил с другими водителями.
— Что же нам делать, ведь в отеле при поселении нас наверняка попросят предъявить паспорта! — простонала Юлька.
— Покажем свои!
— Но они же у нас без отметки о въезде в страну!
— Нарисуем! В паспортах господина Маврова и «тетки Раи» они есть. Так что скопировать их не представляет особого труда.
И Мариша попросила их водителя остановить у первого попавшегося магазина канцелярских принадлежностей. На этот раз он ее не понял. Пришлось повторить, сопровождая свой вопрос жестами. Мариша старательно шуршала бумагой, сворачивала ее в трубочку, изображая пишущую ручку или карандаш. А потом водила рукой в воздухе, словно бы писала. Но даже после этой пантомимы водитель все равно ни черта не понял. И лишь мотал головой и твердил: «Но, но!»
Из чего подруги в конце концов сделали ошибочный вывод, что канцелярских принадлежностей в Бахрейне не продают вовсе. Каким именно образом действовал в таком случае весь административный аппарат страны, оставалось только догадываться. Возможно, они все переключились на электронные носители информации, но это все равно не объясняло загадочного исчезновения из свободной продажи писчей бумаги и чернил.
Как всегда, их выручила бездонная сумка Мариши, в которой, хорошенько порывшись, можно было обнаружить массу полезных вещей. Так и в этот раз подруги нашли в ней все необходимое для изображения фальшивой печати в паспортах. И, воспользовавшись тем, что водитель в очередной раз увлекся спором с пешеходами, приступили к делу.
На этот раз в спор с их водителем вступило многочисленное и дружное семейство, состоящее из пяти женщин разного роста и комплекции и штук пятнадцати хорошеньких темноволосых детишек. Кроме того, тут было еще несколько человек, по всей видимости, слуг. Все они скучились возле высокого мужчины с белой пеленкой на голове, стянутой красочным обручем, и с каким-то удрученным выражением бородатого смуглого лица. Похоже, бедняга никак не мог понять, на черта ему нужна вся эта шумная толпа из жен и детей, ни на минуту не оставляющая его в покое. Тем не менее в спор с водителем за честь и права своей семьи он вступил со всем пылом. И в конце концов с помощью слуг добился для своих домочадцев возможности перейти дорогу.
К тому времени, когда глава семьи с видом человека, исстрадавшегося в борьбе за справедливость, переводил свое семейство, паспорта подруг уже украсились чуточку кривыми, но в целом вполне сносными печатями, изготовленными из ластика с помощью лезвия бритвы и все того же скальпеля, который Марише удалось протащить через таможню.
— Надеюсь, что их никто не станет пристально рассматривать, — сказала Мариша.
Как выяснилось, ее опасения были вообще напрасны. Мельком взглянув на первую страницу паспортов обеих подруг, сидящий за стойкой араб даже и не подумал пролистать их дальше. Он быстро занес в компьютер имена прибывших. И на хорошем английском языке объяснил им, что может предоставить лишь двухместный номер, так как все отдельные номера в данный момент в их отеле зарезервированы под какую-то научную конференцию.
Оказавшись у себя в номере, подруги поняли, почему он остался свободен. Несмотря на истинно восточную роскошь отеля, больше напоминающего дворец средней руки, и цены, которые поразили воображение подруг уже не так приятно, вид из номера открывался на глухую стену дома напротив. К тому же в номере постоянно что-то гудело, видимо, за стеной располагались водопроводные трубы и прочие коммуникации. Впрочем, закрыв окна сплошными жалюзи и включив негромкую музыку, подруги сочли, что жить можно.
— В конце концов, долго мы тут не задержимся, — сказала Мариша. — Нам бы только раздобыть «языка» да выяснить, как можно перебраться в соседнее государство.
Но на это у них уже не хватило сил. После перелета и смены климата они смогли только напрячься и заказать себе в номер еду и чай. Никакого пива или (о, Аллах, храни нас от искушения!) более крепких спиртных напитков и даже вина к еде не полагалось. Вяло пожевав рис с овощами и какое-то довольно нежное и нежирное мясо, подруги рухнули на кровати и провалились в тяжелый сон без всяких сновидений.
