Книга: Папа Карло из Монте-Карло
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

Желание поделиться с друзьями информацией распирало Ингу до такой степени, что она просто не могла сдерживаться и начала говорить, даже еще толком не устроившись в машине. Но тут ей пришлось столкнуться с напором еще более мощным, чем ее собственный.
– Нет, дай мне сначала сказать! – взмолилась Алена. – Честное слово, я просто лопну, если вам всего не расскажу.
– Говори, – тут же сдалась мягкая и уступчивая Инга, готовая в любой момент сделать своим близким что-то приятное.
Алена кивнула ей с искренней благодарностью и принялась выкладывать те новости, которые узнала от Тихомирова.
– В общем, он считает, что Ибрагим и Гусейновы вместе торговали этой «райской пыльцой».
– И братья Ибрагима кинули?
– Точно.
И выговорившись, Алена повернулась к Инге:
– Ну, расскажи, пожалуйста, теперь ты.
Инга еще немножко подумала о чем-то своем, а потом все же ответила на просьбу Алены и заговорила:
– Ганнибал – настоящая душка. Такой милый, такой доверчивый. Представляете, вел при мне разговоры на французском, воображал, что я его не понимаю!
– Он говорит по-французски?
– А почему бы и нет? Между прочим, он имеет красный диплом. И закончил не какой-нибудь заштатный институтик, а наш родной финэк!
– Честь ему за это и слава, – пробормотала Алена несколько более язвительно, чем было бы надо.
Все дело в том, что ее-то Василий Петрович сумел в этой жизни добиться многого, но вот дипломом, ни красным, ни синим, ни любого другого цвета, увы, похвастаться не мог. И слышать, что кто-то оказался хоть в чем-то лучше ее мужа, Алене было невыносимо тяжело. Однако она быстро напомнила самой себе, что ее Василий Петрович честный налогоплательщик, благодетель и отец родной всего их края. А этот Ганнибал всего лишь ловкий прощелыга и мерзавец. И будь у него хоть десять дипломов, и все МГУ, хорошим и порядочным человеком он бы от этого все равно не сделался.
– И о чем же они говорили?
– О чем говорил его собеседник, понятное дело, мне слышно не было. Но Ганнибал заверил, что все пройдет отлично, договоренности остаются в силе, доставка не откладывается, вот только курьер будет другой.
– Ну, это он мог говорить о чем угодно. Не обязательно про наркотики.
– Слушай, что было дальше!
А дальше господин Ганнибал встал, извинился за то, что ему нужно оставить Ингу одну ненадолго, и покинул обеденный зал ресторана. Но Инга не собиралась просто сидеть и ждать. Она тоже встала и проследовала в том же направлении, что и господин Ганнибал.
– Он снова зашел в туалет и…
– Просто удивительное пристрастие у человека вести разговоры в сортирах!
– Не перебивай, – нахмурилась Инга. – Оставшись, как он думал, наедине с самим собой, Ганнибал перезвонил еще в одно место. Но я-то была всего лишь за стенкой. И мне все было прекрасно слышно.
– Каким же это образом? – удивилась Алена. – Там что, стены из картона?
– Нет, нормальные там стены были, кафельные. Вентиляция вот хорошая, да и Ганнибал не стеснялся, своих чувств не сдерживал.
На сей раз Ганнибал говорил по-русски. И разговор был коротким.
– Все готово? – осведомился он и, услышав ответ, возмутился: – Нет? Почему?
Собеседник пытался что-то объяснить, но господина Ганнибала объяснения не интересовали.
– Он прямо так и сказал: «Меня не интересует, каким образом вы этого достигнете. Работайте по двадцать четыре часа в сутки, но отдайте мне требуемое к сроку».
Собеседник снова что-то произнес, и Ганнибал ответил ему:
– Хорошо, я подъеду к концу рабочего дня и поговорю с ними. Вы будете работать сутки напролет, но продукцию я должен получить к оговоренному сроку.
И вот теперь Инга даже ногой притопывала от возбуждения.
– Ваня, Ваня, ты сможешь проследить за тем, куда этот человек собирается ехать? Я почему-то уверена, что это очень важно.
– Почему?
– Голос… у Ибрагима был такой голос, ну, словно для него это вопрос жизни и смерти. Причем в буквальном смысле.
– Тихомиров уверен, что Ибрагим замешан в торговле «райской пыльцой», – напомнила друзьям Алена. – Он считает, что братья Гусейновы, которые ее активно толкали, могли получать товар от самого Ибрагима.
– Наркотик, я так понимаю, новый, – кивнула Инга. – Для его производства нужно помещение.
– Подошли бы старые заброшенные склады или пришедший в негодность завод.
– Что-нибудь на окраине города или даже в пригороде.
– Но только не в области.
– Да, так далеко Ибрагим мотаться бы не захотел.
– Это при условии, что производят наркотики там же, где их и потребляют. Но ведь их могут производить где угодно. Могут даже за границей это делать. А сюда их только транспортируют и уже тут продают.
– Тихомиров считает, что братья Гусейновы получали товар от Ибрагима – своего родственника. А он живет в Питере. Тут его гнездо, ему тут нравится.
– Значит, наркотики производят тоже где-то здесь. Ведь производство требует постоянного пригляда. Даже если у Ибрагима есть на производстве свой надежный человек, за этим человеком тоже необходим присмотр.
– А вдруг Ибрагим как раз сегодня и намерен поехать на это производство?
– Это было бы замечательно!
– Так что, Ваня, – быстро повернулась к охраннику Инга, – ты поможешь нам сегодня проследить за Ибрагимом?
Ваня прикинул, как ему быть дальше. Если согласится на просьбу Инги, то не поможет ли это ему проявить себя в выгодном свете перед ней? Совершенно ясно, что поможет.
– В принципе, могу сделать, – солидно кивнул он. – Вопрос в том, где этот человек сейчас.
– Это я знаю! – обрадовалась Инга. – У одного его близкого друга сегодня праздник. Кто-то у них там родился, и они празднуют. Ну, то есть как празднуют: в мечети Аллаха благодарят за посланную им милость. Вот и Ибрагим тоже поехал к мечети. Поздравлять. Я так поняла, что там будет еще много народу. Но… но ты ведь справишься? Да, Ваня?
Ваня польщенно кивнул. Ради этого молящего взгляда, ради сияющих глаз он был готов горы свернуть. Поехать к городской мечети, найти там нужного человека и проследить за тем, куда он поедет потом? Легко! Ради прекрасных глаз Инги охранник был способен и не на такие подвиги.
Но прежде всего Ваня был человеком дела. И обдумав полученное задание, он решительно заявил:
– Эта машина нам с вами не подойдет. Слишком она приметная.
– Можно взять машину напрокат.
– Или одолжить ее у кого-нибудь из знакомых.
– Ага, – буркнул Ваня. – Не дурак, понимаю. Сейчас придумаю, где и у кого это лучше сделать.
Вопрос решился в течение четверти часа. И по истечении этого времени все трое пересели в довольно-таки потрепанную жизнью «Мазду». Однако старушка была шустрее, чем казалась на первый взгляд. И под капотом у нее ревел целый табун горячих скакунов.
Машину эту, уникальную в своем роде, предоставил друзьям один старый знакомый Вани.
– Участвую на этой малышке в уличных гонках, ни разу еще не проиграл. Уж ты, будь так добр, не погуби мою девочку. Иначе я останусь без куска хлеба насущного.
– Все будет в порядке.
Ваня был твердо уверен, что сможет сдержать данное своему приятелю слово. Ведь полученное задание казалось охраннику совершенно плевым делом. Ну что сложного в том, чтобы незаметно проследить за тем, куда поедет какой-то там мужик?
Пока происходил обмен машинами, подруги сидели на заднем сиденье и ждали, когда мужчины договорятся.
– Я все хотела тебя спросить, – неожиданно произнесла Инга. – Кто тебе звонил вчера?
– Когда? – прикинулась дурочкой Алена, хотя прекрасно поняла, о каком звонке идет речь.
– Ну вчера, когда мы возвращались с маскарада. Ты еще была вся мокрая, но трубку все равно взяла. Вспомнила?
– Мне позвонила… Одна женщина позвонила. Социальный опрос хотела провести! Ну, знаешь, звонят тебе всякие любезные тетеньки, спрашивают, удобно ли тебе ответить на пару вопросов, а потом зачитывают тебе список из сотни, никак не меньше.
Алена сама не знала, зачем она соврала лучшей подруге. Наверное, в душе она понимала: не только Ваня, но и ее дорогая Инга тоже не одобрит того, что она затеяла. Алена и сама уже не знала, стоит ли ей идти на свидание с Эвклидом. Как-то несолидно он себя ведет в эти дни. Сначала отказывается от им же самим назначенной встречи. В другой раз звонит среди ночи, потом без всякой предварительной договоренности требует, чтобы она приехала, уверяет, что немедленно желает ее видеть. Василий Петрович себе таких штук никогда бы не позволил.
К этому времени друзья уже выдвинулись в путь.
– Вон его машина! – воскликнула Инга.
Ваня взглянул в ту сторону, куда она указывала, и заметно скис. «Бугатти Вейрон» – самая быстрая и самая дорогая машина в мире. Гоночный болид, способный развивать прямо-таки фантастическую скорость без всякого видимого усилия. Впервые в голове у Вани мелькнула мысль о том, что, пожалуй, он может и не сдюжить. Все-таки у него под капотом триста лошадей, а у соперника может быть их в несколько раз больше.
– И зачем такие машины люди себе покупают? Все равно в городских условиях всех лошадок выпустить никогда не удается. Пока часть их из-под капота вылезет, уже светофор, пора табун обратно загонять.
Но оказалось, что ехать господин Ибрагим собирался не только по городу. Закончив дела, поздравив друга, тепло расцеловавшись с друзьями и знакомыми, мужчина двинулся в сторону выезда из города. И тут Ваню во второй раз охватили недобрые предчувствия. Еще больше они усилились в тот момент, когда машина господина Ибрагима пронеслась мимо поста ДПС на скорости добрых двести двадцать километров. Промелькнула, и нет ее! Ваня, который двигался на законопослушных восьмидесяти или около того, лишь зубами скрежетал от злости.
Подругам тоже было не по себе. Они видели, что преследуемая машина удаляется от них все дальше, превращаясь в крохотное пятнышко, а они ровным счетом ничего не могут с этим поделать.
– Что ты так медленно плетешься, Ваня? Мы же его потеряем! Гони что есть мочи!
– Не могу, – оправдывался охранник. – Во-первых, заметно будет. А во-вторых, штрафов боюсь. Не хочу приятеля своего подводить.
– Нашел о чем думать! – разозлилась Алена. – Все штрафы я ему оплачу.
– Нет, все равно подозрительно будет. Что мы друг за другом помчимся? Обязательно на себя внимание обратим!
– Но что же делать? Он же уходит!
– Погодите, Алена Игоревна, переживать. Там дальше по трассе пробочка будет. Там мы его и нагоним.
Ваня оказался прав. Уже через пять километров от города трасса встала.
– Встретились два одиночества, – прокомментировал Ваня. – Пробка.
– Так мы совсем отстанем от Ибрагима, – упавшим голосом произнесла Инга.
Слышать ее укор было для Вани подобно соли на рану. «Ну, решайся, – говорил ему внутренний голос. – Пан или пропал!»
И Ваня воскликнул:
– Э-э-эх! Прокатимся по горкам! Держитесь, дорогие дамы!
И он лихо вывернул руль, съехав на обочину под самым носом огромного черного «Шевроле», навороченного по полной программе, дико крутого и потому самодовольного до беспамятства. Увидев, что дорогу ему перешла какая-то там жалкая развалюшка, этот «грузовик» разразился негодующим воем. Но он тут же захлебнулся им, когда понял, что «Мазда» и не собирается с ним конкурировать.
Ваня не стал ехать третьим рядом по обочине. Пользуясь тем, что ограждения на этом участке не были установлены, он вывернул руль еще больше и поехал по самому склону дренажной канавы, которая шла вдоль всей трассы.
– Ваня! Ваня! – кричали подруги, цепляясь за все, за что только возможно. – Мы же падаем!
Их обеих перекосило набок настолько основательно, что они были вынуждены почти лежать на заднем сиденье и друг на друге. Особенно становилось жутко, когда машина подпрыгивала на какой-нибудь кочке.
– Ваня, мы все перевернемся сейчас!
– Караул!
Но Ваня не отвечал им. Он вцепился в руль, и все его внимание было сосредоточено на безупречном выполнении сложного маневра. Как ни напуганы были подруги, они все же отдавали своему водителю должное, им удалось обогнать несколько сотен машин до того, как Ваня вновь вывернул руль и вернулся в относительно нормальное положение – на обочину.
– Мы живы! Ура-а-а!
Подруги были так счастливы, что едва сдержались, чтобы не расцеловать Ваню.
Езда по обочине оказалась сущим наслаждением по сравнению с первой частью пути. И это несмотря на то, что такой способ передвижения тоже был против правил и сильно беспокоил подруг. Но если вспомнить, как они только что висели над канавой, рискуя рухнуть в нее каждую секунду, обочина была сравнима с широким Невским проспектом в тихие предрассветные часы.
– Сумасшедший! – с деланым гневом произнесла Алена. – Ты мог нас всех угробить!
– Но не угробил же? – обиделся Ваня. – Эх, Алена Игоревна, не цените вы меня. А я, между прочим, в юности учился вождению у самого Шмахера.
– Ты хочешь сказать, Шумахера?
– Нет, Яков Иванович Шмахер – мой учитель математики. Замечательный человек!
– Ты же говорил, что плохо учился в школе.
– И что? От этого Яков Иванович становится менее замечательным человеком? Он всегда повторял мне, что математика – царица всех наук. Именно с привлечением математики любой вопрос получает необходимую упорядоченность. Если бы не математика, весь наш мир до сих пор пребывал бы в состоянии хаоса. Так он мне говорил – неучу, а я его почти не слушал. Тогда не слушал, а теперь вот понимаю, прав он был.
– И при чем тут уроки вождения?
– Яков Иванович возил меня на трек, чтобы наглядно продемонстрировать: главное в гонках – это не умение изо всех сил жать на педаль газа, а умение все правильно рассчитать.
– Ладно, допустим… А долго нам еще по обочине ехать?
– Теперь уже не очень. Как только увидим… Вот, кстати, и он! Перестраиваемся!
И Ваня вновь повернул руль, пристроившись в основную колонну. Через несколько машин подруги увидели автомобиль господина Ибрагима. Пробка вынудила присмиреть всех лошадей у него под капотом. И как они ни рвались наружу, вырваться им оттуда никак не удавалось.
– Ваня, ты молодец! – хлопнула Алена по спине своего водителя. – Справился!
– Ну наконец-то, – кивнул Ваня, сам очень довольный тем, что удалось догнать преследуемого. – А то все сумасшедший да ненормальный!
– А что нам было говорить? Ты чуть не угробил нас!
– Да чтобы я хоть когда-нибудь позволил себе такое! Алена Игоревна, вы тоже скажете иной раз! Вы же знаете, как я к вам отношусь.
– Знаю, Ваня, знаю. Ты все сделал правильно, прости меня.
Пока Алена нахваливала своего шофера, Ваня все время косился в сторону Инги. Но она вновь разочаровала его. Кажется, Инга вообще не слышала, что происходило вокруг нее. Все ее мысли витали где-то далеко, и Ване стало страшно досадно. Что не так с этой барышней? Почему она никак не хочет оценить его по достоинству? Ведь он не пьет, не курит, ведет исключительно здоровый образ жизни. Продемонстрировал ей лихой трюк. Да любая женщина должна мечтать о таком мужчине! Почему же тогда Инга ведет себя так, словно ей абсолютно все равно?
Ваня понимал, что тут не обошлось без другого мужчины. Случайно услышанные обрывки разговоров его хозяйки со своей подругой навели Ваню на эту простую мысль. И он даже знал, кто его соперник. Знал, но в душе не верил. Ну, разве замухрышка Залесный может быть сравним с ним, с Ваней? Он его легко в первом же раунде сделает. Ну, допустим, если и не в первом, то во втором или третьем – это уж точно. У Вани рост, у Вани мышечная масса, у Вани фактура, наконец! А у Залесного что? Одно только название, что следователь!
И еще одно давало Ване определенные надежды в плане покорения сердца прекрасной Инги. Вот уже несколько дней, как они все втроем занимались тем, что можно было счесть прихотью скучающей бездельницы, а можно было назвать и душевным благородством. Но как ни назови то, чем они занимались, Залесный ни разу за это время так и не проявился. Будь Ваня на его месте, он бы Ингу никуда от себя не отпускал. Контролировал бы каждый ее шаг, заставил бы отчитываться обо всем, чем она занималась за день. А вот Залесному, судя по всему, было плевать на это.
За этими мыслями они все въехали в Петергоф – Петродворец, город фонтанов и парков. Мекка всех приехавших в Питер туристов. Побывать в Петербурге и не увидеть знаменитого Самсона или любимый дворец императрицы Монплезир («мое удовольствие») не мог позволить себе ни один нормальный человек.
Но друзья возле фонтанов или вообще в парадном центре города надолго не задержались. Их путь лежал через него еще дальше. И там, уже на самой рабочей окраине города, машина господина Ганнибала неожиданно свернула и скрылась за большими железными воротами, отделяющими от дороги промышленную зону со странным названием «ЗАПАЗ». Эти пять букв были отлиты из металла, покрашены синей краской и установлены над воротами уже давно, видимо еще в советские времена. Потому что над самими буквами сияла красная звезда, которую после перестройки поленились выковыривать из вывески.
И все вокруг опять же говорило о том, что советский дух еще не выветрился до конца из этих корпусов и строений, отделенных от дороги сеткой-рабицей.
Ворота были закрыты. Но в будочке сидел бодрого вида дядечка, который бдительно выглянул наружу, когда Ваня подошел к нему.
– Дружище, ты мне дорогу не подскажешь? А то я что-то заплутал.
– Отчего не подсказать? – удивился сторож. – Подскажу.
– Адрес вроде бы тот, – делая вид, что заглядывает к себе в бумажку, а потом сверяясь с табличкой, сказал Ваня. – Но тут что – закрыто?
– Проезд только для сотрудников и заказчиков. Тебе что надо-то?
– Мебельное производство «Заря».
– Нет, – покачал головой сторож. – Это не у нас. У нас тут химией всякой химичат. Растворители, лаки, краски.
– Производите?
– Что-то сами производим, что-то просто разливаем.
– А фирма называется «ЗАПАЗ»? – стремился выяснить как можно больше о противнике Ваня.
Но он не угадал.
– «ЗАПАЗ» тут еще в советское время был. Зольное агропромышленное предприятие автономного значения, сокращенно «ЗАПАЗ». А сейчас тут лакокрасочное производство.
– И на работу к вам можно устроиться?
– А тебе зачем? – удивился сторож. – Вроде бы ты мебель собирался покупать?
– Нет, на мебельное производство я тоже работать хотел пойти. Так что, есть вакансии?
– Для тебя – нет. У нас молодых берут.
– Я как раз не для себя, я для племянника, – нашелся Ваня. – Закончил институт, балбес, а устроиться на работу никуда не может. И ведь химик-технолог, вам такие не нужны?
– Может, и нужны, – пожал плечами сторож. – Мне не сообщают. Коли очень надо, зайди сам в отдел кадров, спроси.
Но Ваня не успел воспользоваться любезным предложением сторожа. В это время за воротами послышался шум и голоса. А минуту спустя в створку застучали кулаки.
– Петрович, открывай!
Ворота открылись, и оказалось, что там уже образовалась толпа из десяти-двенадцати человек рабочих. За ними подтягивались еще люди, которые также спешили к выходу. При этом все радостно улыбались, и сразу же становилось ясным: какая бы ни была причина, побудившая этих людей встать со своих рабочих мест, она не из разряда плохих.
И все же сторож счел нужным напустить строгости.
– Куда это вы все собрались, ребята? – грозно насупился он. – До конца рабочего дня еще целых два часа!
– Остынь, Петрович! Отпустили нас!
– Всех? – не поверил сторож. – И кто отпустил?
– Не видел, что ли, тетеря, хозяин приехал! Он и отпустил.
– С какого это перепугу? Вроде бы не выходной.
– Перепуг – это у тебя. Что ни перепуг, то перепук! А у хозяина праздник. Праздник у него. Сын у друга родился.
– Да не у друга, у брата!
– Точно, у брата пацан родился.
– У брата, но не сын, а внук!
– Первый!
– Да и то сказать, стал бы наш хозяин из-за какого-то чужого мальчишки нас сегодня отпускать и завтра еще выходным днем делать.
Сторож задохнулся от изумления:
– Что? И завтра тоже отдыхаете?
– И мы отдыхаем, и ты не работаешь. Закрывается лавочка до понедельника. Сегодня четверг, завтра пятница, потом суббота и воскресенье – все равно не работаем, получается почти четыре выходных дня.
– Ура Ибрагиму Надировичу!
– Вот это хозяин!
– Вот это молодец!
Рабочие обошли сторожа с Ваней, и разбрелись кто куда. Когда последний из них ушел с территории производства, к воротам вновь подъехала машина Ибрагима. Он сам лично высунулся из окна, мельком скользнув равнодушным взглядом по Ване, взглянул на сторожа и произнес:
– Петрович, ты тоже можешь быть свободен. Праздник у меня, я всех распустил.
– Да уж я слышал, Ибрагим Надирович! – подобострастно заулыбался сторож. – С праздничком вас!
– Спасибо. Так ты все понял? Ты тоже уходи и отдыхай до понедельника!
– Как прикажете! Слушаюсь!
Машина уехала. И сторож тоже засобирался.
– Не судьба тебе сегодня на работу к нам своего племянника устроить, – сказал он Ване. – Ничего, ты на следующей неделе приходи. Раз у Ибрагима такое настроение хорошее, может, он и твоего племянника на работу возьмет.
Но Ваня не торопился уходить. Он мешкал, надеясь разведать еще что-нибудь.
– А вы что же, совсем уходите? Все?
– Ты же сам слышал, выходные у нас. Закрываемся.
И сторож, снова выскочив на улицу, уже с вещами, загремел замками и ключами.
– Так-то ночная смена должна была через четыре часа прийти, но это уж не моя печаль. Если Ибрагим захочет и их тоже отпустить, так и хорошо. Пусть люди отдохнут. А если нет, так у них своя охрана и свои ключи имеются.
И мужик, закрыв ворота и дверь в свою будку и не заботясь больше о сохранности вверенного ему имущества, проворно двинулся следом за ушедшими рабочими. Ваня посмотрел ему в спину, и вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль.
– Постой! – догнал он сторожа. – А что, если нам выпить по такому случаю?
– Супруга у меня больно строгая.
– Я угощаю.
– Угощаешь?
Сторож задумался. Было видно, что супруга супругой, а выпить он не прочь, особенно за чужой счет. Но его смущает то, что он не знает личности неизвестного доброхота.
– Ваня! – протянул ему свою лопатообразную ладонь охранник.
– Сергей Петрович, но для близких просто Петрович. Будем знакомы. Только уж разреши тебя спросить, Ваня, зачем же ты на меня потратиться хочешь?
В глазах Петровича плескалась хитринка. Мол, а я ведь не так прост, как ты думаешь! Мигом тебя раскусил. Но Ваня знал, как обращаться с такими людьми. Им надо подыграть. И все сложится отлично.
– А я не без задней мысли к тебе подъезжаю, – подмигнул ему Ваня. – Приведу к вам в понедельник своего племяша, а ты за него, глядишь, словечко в отделе кадров и замолвишь. Или мне подскажешь, к кому там лучше обратиться.
Этот ход мыслей сторожу был понятен. На его лице появилась ответная улыбка. И он тоже хитро подмигнул Ване:
– Ушлый ты парень, как я погляжу! Если племяш в тебя пошел, большое будущее у парня.
– Нет, он весь в своего отца. Ни капли моего или моей сестры в нем нету. Тюфяк и рохля. Но дело свое знает, на одни пятерки в институте учился.
– На пятерки учился, а устроиться на работу не может? – усомнился сторож.
– Я и говорю, мямля он! Несусветная мямля!
Так, беседуя о не существующем никогда в природе парнишке, парочка новых друзей двинулась вдоль дороги. И вскоре они пришли в небольшой кабачок, где уже сидели несколько знакомых Петровича. За истекшие минуты компания уже успела порядком «разогреться». И теперь они радостно приветствовали появление сторожа в обществе Вани. А узнав, что Ваня стремится пристроить к ним на производство своего племянника, мигом принялись предлагать свои услуги.
– На склад можно парня определить.
– Скажешь тоже, у вас на складе больше двадцатки никто не получает!
– И что? Зато регулярно! А не как у вас, все зависит от плана.
– Так план мы выполняем и даже перевыполняем. На одних премиях мы, бывает, еще столько же получаем! Конечно, в цех давай к нам парня пристраивай!
– А возьмут?
– Мы с мастером насчет племяша твоего поговорим, – горячились ребята. – Ты наливай, главное!
Ваня слушал и улыбался втихомолку. Ему были хорошо понятны нехитрые мысли этих простых людей. Они почуяли запах дармовой выпивки и теперь всячески лезли к Ване в друзья. Ценность такой дружбы обычно прямо пропорциональна количеству выпивки, которую способен выставить тот или иной объект «дружбы». Но у Вани в этом отношении проблем не было. Его бумажник был туго набит бумажными купюрами различного достоинства. Всякий раз, когда Ваня отправлялся сопровождать Алену Игоревну, ее муж подзывал его к себе в кабинет и вытаскивал из сейфа деньги. Затем он передавал их своему верному телохранителю со словами:
– Бери и трать сколько нужно!
– Много даете, Василь Петрович, – пробовал урезонить хозяина Ваня. – Не потрачу!
– Бери, бери! – твердил хозяин. – Трать сколько нужно, во всем за Аленкой приглядывай. Нужно – людей найми себе в помощь. Но смотри, чтобы с Аленкиной головы ни один волосок не упал. Пусть делает все что захочет. Но за нее ты передо мной собственной головой отвечаешь.
Поэтому сейчас Ваня ощущал себя кем-то вроде Креза. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что осторожности он не утратил. Со своими новыми приятелями он сам не пил, отговариваясь, что сейчас за рулем и ему еще предстоит ехать назад в Питер, радовать племянника перспективой новой работы. И своим бумажником тоже особо не размахивал. Вытаскивал денежки одну за одной, но так осторожно, чтобы никто из работяг не заподозрил истинный размер Ваниного богатства.
Разумеется, разговор вертелся около темы нечаянной удачи, которая выпала рабочим, – целых три с половиной дня выходных. И тут уж Ваня улучил минуту и ввернул вопрос, который интересовал его больше всего:
– И часто хозяин вас такими праздниками радует?
Оказалось, что подобное случилось впервые.
– А вообще-то у нас строго. Опоздания или там прогулы недопустимы. За такое запросто уволить могут.
– А предприятие прибыльное?
– Ну ты же видел, на какой тачке наш хозяин прикатил? Конечно, имеет прибыль. Но бога гневить нечего, зарплату еще ни разу никому не задерживал. Все четко в срок. И если больничные или отпуск у кого, тоже все оплачивают.
И только тот мужик, который звал Ваниного племянника работать к себе на склад, внезапно произнес:
– Хоть и странно, откуда у Ибрагима берутся деньги на зарплату.
– Ты чего болтаешь?
– Что знаю, то и болтаю, – огрызнулся работник склада. – Потому что в этом месяце я товара едва ли на двести тысяч отпустил. На одну только зарплату Ибрагим чуть ли не вдвое больше потратил.
– Что же он, в убыток себе работает?
– Наверное, откуда-то с другого бизнеса вливание делает, – развел руками мужик. – У Ибрагима, я слышал, и другой бизнес имеется.
– И он нам все равно при этом ни разу зарплату не задержал! – ахнули все.
– Вот это человек!
– Какая душа!
Где-то Ваня уже слышал подобные речи. А, ну да! Точно так же отзывалась о своем работодателе и милая девушка, работающая в магазинчике верхней одежды, которой владели братья Гусейновы. Ей они тоже платили из своего кармана, потому что никакого товарооборота в их магазине не происходило.
– А ведь еще есть аренда, счета за электричество и многое другое, – продолжал развивать свою мысль мужик со склада. – Как Ибрагим за все это платит? И самое главное, долго он еще будет это делать?
Но остальным ход его мыслей не понравился. В нем слышалось нечто неприятное, угрожающее их благополучию. А людям сегодня хотелось праздника, хотелось сидеть и радоваться выпавшей на их долю удаче. Хотелось думать о том, что они самые успешные и самые везучие. И конечно, правдивые слова работника склада об истинном положении дел на производстве не нашли отклика в их сердцах.
– Слушай, ты же не бухгалтер, – тут же осадили они мужика. – Есть деньги у хозяина, и хорошо. Значит, накопил за это время.
– В этом месяце торговли нет, так в другом будет!
– Никто не стал бы торговать совсем уж себе в убыток!
Мужика быстро затюкали, и он предпочел замолчать. Но Ваня намотал на ус то, что услышал. И понял, что не напрасно он пошел с этими мужиками, сидит тут с ними, смотрит и слушает. И заказав всем еще по пятьдесят граммов водки и кружке пива, он приготовился просидеть в вонючем кабачке еще столько времени, сколько понадобится для того, чтобы выведать у этих людей все, что им известно о господине Ибрагиме, его бизнесе и личной жизни.
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11