ГЛАВА 10

- Еще кофе, Ваше Величество?

Елизавета Винтон подняла глаза на тихий шелест вопроса и, улыбнувшись, протянула чашку. Джеймс МакГинесс, улыбаясь в ответ, добавил ей кофе, и отошел прежде, чем она успела сделать хоть один глоток, обходя стол и подливая кофе всем желающим. Кофе был, как всегда, восхитителен, и Елизавета, провожая глазами МакГинесса, в очередной раз подумала, что несправедливо, что тот умеет варить такой великолепный кофе, тогда как Хонор терпеть не могла этот напиток.

Непрошенные мысли крутились в ее голове и она, поставив чашку обратно на стол, заставила себя отмести их в сторону. Без сомнения, штат служащих Горного Замка прилагал все усилия, чтобы тщательно скрыть ее отсутствие во дворце, но им уже пришлось продержаться значительно больше, чем это предусматривалось. Несмотря на изматывающую усталость, вызванную многочасовыми переговорами, огромным количеством адреналина и чересчур сильными потрясениями собственного мировоззрения она понимала, что их дела с Элоизой Притчарт все еще были далеки от завершения.

Она перевела взгляд на сидящую напротив нее за обеденным столом адмиральской каюты КЕВ «Император» президента Республики Хевен только что прикончившую порцию фирменного блюда МакГинесса - яйца Бенедикт - и принявшуюся за свою чашку кофе. Несмотря на бессонную ночь после трудного дня, даже более усталая, чем Елизавета, вторая женщина выглядела невероятно красивой. И при этом демонстрирующей огромное присутствие духа. Елизавета сомневалась, чтобы кто-то мог бы намеренно запланировать больший физический контраст, чем тот, который был между ее собственной кожей оттенка красного дерева и темными глазами и голубоглазой платиновой блондинкой Притчарт. Они вышли из разных политических и социальных систем, по меньшей мере, столь же отличными друг от друга, как и внешность их глав. Однако за последний день или около того она пришла к выводу, правда нехотя - чуть ли не со стонами и затрещинами самой себе - что, несмотря на все внешние различия, где-то в глубине души они обе очень похожи друг на друга.

«Интересно, была бы я столь же хладнокровна, если бы решилась отправиться непосредственно в домашнюю систему своего злейшего врага, особенно после того, как некие «таинственные рейдеры» разгромили ее, и вынуждена была признать вину собственного госсекретаря в фальсификации дипломатической переписки, ставшей причиной возобновления войны? Отбросив в сторону долгую вражду и неисчислимые смерти, и все потому, что поняла, что действовала по прихоти кого-то другого? Даже имея в качестве доказательства этого информацию, полученную от Симоеса, явиться к кому-то с моей репутацией смертельной обидчивости, эквивалентной старомодной злобности любых трех женщин. Особенно после того как было доказано, что упомянутые «Указующие» могут одинаково эффективно управлять нами обеими».

Елизавета мысленно прокрутила в памяти события последних двух дней по местному времени Мантикоры. Даже ее мощный интеллект с трудом справлялся с шоком потрясения только что поменявшим ее представление о мироустройстве. Действительно, казалось до невозможности нелепым, чтобы за два дня изменилось практически все, что она думала, что она знала о двух горьких десятилетиях войны с миллионами смертей. И все же это случилось. И это объясняло многое.

- Итак, - спросила она, отодвигаясь от стола, который с ней делили только Хонор, Притчарт и Томас Тейсман, - Хонор, Симоес говорит правду или нет?

Оба хева посмотрели на Хонор со слегка удивленным выражением лиц, и Хонор улыбнулась. Нимиц крепко спал на своем насесте и после только что прошедшей ночи она не видела никакого смысла его будить.

- Есть причина, по которой Ее Величество спрашивает меня, а не Нимица или Ариэля, - пояснила она гостям. - Так уж вышло, что долго общаясь с древесными котами, я усвоила, по крайней мере, некоторые из их способностей. Я не могу читать мысли, но могу чувствовать эмоции, и знаю, когда собеседник лжет.

Ей было поразительно легко признаться в этом руководителям звездной нации, с которой она сражалась всю свою сознательную жизнь.

Притчарт моргнула, потом ее топазовые глаза задумчиво сузились и президент закивала, сначала медленно, а затем более оживленно.

- Так вот почему из Вас вышел настолько дьявольски эффективный переговорщик! - Воскликнула она почти торжествующе. - Я не могла поверить, что абсолютный новичок в дипломатии смог так хорошо просчитать нас. Теперь я поняла - Вы плутовали!

Последние слова были произнесены почти со смехом, и Хонор кивнула в ответ.

- В дипломатии, как говорили мои наставники из Министерства Иностранных Дел, не бывает «плутовства», Госпожа Президент. В подтверждение этого, один из этих наставников привел мне старинный постулат. Он сказал, что в дипломатии, если вы не плутуете, то вы просто плохо стараетесь.

Елизавета фыркнула от изумления, а Тейсман покачал головой

- Однако, в данном случае, - продолжила Хонор уже более серьезно, - Ее Величество спросила меня, действительно ли я могу определить, говорит ли доктор Симоес правду. Я уже сообщила ей, - она посмотрела прямо на Притчарт, - что я знаю, что Вы не лгали, Госпожа Президент. С другой стороны, я также предположила, что вы с самого начала будете ожидать, что Нимиц сможет передать мне свои наблюдения, и что я передам их Ее Величеству, таким образом, я не чувствую никаких угрызений совести на этот счет.

Притчарт снова кивнула, и Хонор пожала плечами.

- Что я могу сказать вам о Симоесе, так это то, что его гнев и его ярость, направленные на этих «Указующих», абсолютно искренни. Внутренние мучения этого человека просто невероятны.

Она на мгновение закрыла глаза и глубоко вздохнула.

- Все, что я могу понять из его «мыслесвета», подсказывает мне, что он говорит правду, насколько он ее знает. Мог ли или нет МакБрайд попытаться передать дезинформацию, я, естественно, утверждать не могу. Но, взвесив все, я считаю, что он тоже говорил правду. Это все очень хорошо стыкуется с тем, что мы уже видели, и с тем, что Симоес смог рассказать нам об их оборудовании.

- И все же во всем этом чертовски много дыр, - ворчливо заявила Елизавета.

- Да, это так, - согласилась Хонор. - Но, Елизавета, с другой стороны, я бы сказала, что Звездной Империи сейчас известно бесконечно больше, чем мы знали еще вчера…, учитывая, что раньше мы вообще ничего не знали об этом

Елизавета медленно кивнула, а затем посмотрела на Притчарт.

- Таким образом, все сводится к тому, - медленно проговорила она, - каким путем мы пойдем дальше. Но, чтобы ни случилось, я хочу, чтобы Вы знали, как сильно я благодарна Вам за ту информацию, которую Вы нам предоставили. И я думаю, мы обе согласны с тем, что война между Хевеном и Мантикорой закончена.

Она покачала головой, словно даже сейчас не могла до конца поверить в то, что сама только что сказала. И не потому, что она не хотела, а потому, что это казалось совершенно невозможным, так же как нет ничего такого, что может оказаться правдой только из-за общего желания, чтобы это было правдой.

- Обратите внимание, - продолжила она, - я не ожидаю, что все будут в восторге от этого. Впрочем, еще несколько дней назад я, вероятно, сама была бы одной из этих людей, - признала она.

- Поверьте мне, найдется несколько более парочки миллиардов хевов, которые, скорее всего, будут ощущать себя точно так же, - сухо заметила Притчарт.

- И в этом вся проблема, не так ли? - Мягко поинтересовалась Елизавета. - Я полностью уверена, что мы сможем прекратить стрелять друг в друга. Но этого недостаточно. Не в том случае, если информация Симоеса и МакБрайда на самом деле верна.

- Нет, этого недостаточно, - тихо подтвердила Притчарт

- Ну, хорошо, - улыбнулась Елизавета грустной улыбкой, - по крайней мере, я могу быть уверена, что ваш Республиканский Флот не будет угрожать нам достаточно долго, пока мы разбираемся с этим адмиралом Филаретой.

- На самом деле, - сказала Притчарт, - у меня на уме кое-что другое.

- Кое-что другое? - Елизавета подняла брови.

- Ваше Величество, Елизавета, мезанские «Указующие» желает уничтожить оба наших государства и начать они намерены со Звездной Империи. Я не знаю, уверены ли они в том, что ФСЛ может справиться с вами, или рассчитывают на то, что это сделаем мы, увидев представившуюся возможность. Но это, на самом деле, не имеет значения. Важно лишь то, что эта атака Солларианского Флота всего лишь очередной шаг в стратегии направленной против нас обоих. Таким образом, я считаю, что пришло время сделать нечто большее, чем просто прекратить стрелять друг в друга.

- Что, например? - Медленно спросила Елизавета и ее глаза сузились в напряжении.

- Как я понимаю, ваши линии по производству ракет выведены из строя, - объяснила Притчарт. - Том объяснил мне, что у вас, вне всякого сомнения, на складах боеприпасов осталось еще достаточное количество этих богопротивных суперракет, чтобы гарантированно надрать задницу этому Филарете, если он действительно намерен следовать своим приказам. Но это заставит вас использовать резервы, а учитывая то, что «Указующие» уже выпотрошили вашу домашнюю систему, я думаю, что будет хорошей идеей сохранить как можно больше этих ваших боеприпасов в надежде подыскать для них более достойную мишень.

- И? - Елизавета распахнула глаза во внезапном понимании.

- Ну, так уж получилось, что у Томаса есть скромный маленький флот, в две или три сотни кораблей стены, я так понимаю, ожидающий в гипере приблизительно в восьми часах хода от звезды Тревора. Если вы готовы довериться нам в пространстве Мантикоры, то, может быть, мы сможем наставить Филарету на путь истинный. И хотя наши аппаратные средства не настолько хороши как ваши, но все, что я видела до этого, указывает на то, что они много лучше всего, что солли могут выставить против нас.

- Вы предлагаете мне военный союз против Солнечной Лиги? - Очень осторожно задала вопрос Елизавета.

- Если МакБрайд был прав, то большей части Солнечной Лиги недолго осталось, - мрачно ответила Притчарт, - а учитывая, что та же кучка кровожадных ублюдков, которая расстреляла вашу родную систему, также непосредственно ответственна за то, что мы с вами убили несколько миллионов собственных граждан, я думаю, можно сказать, что у нас есть определенная общность интересов в их отношении. И это не является случаем бескорыстного альтруизма с моей стороны. Оба наших государства в списке «Указующие». Вам не кажется, что любому из нас будет очень глупо позволить другому идти ко дну и оставлять себя в полном одиночестве?

Взгляды карих и топазовых глаз встретились над столом с остатками завтрака и стало очень, очень тихо.

- Вы ведь знаете, что у нас все еще остается множество проблем, - сказала Елизавета через мгновение почти обыденным тоном. - Все те люди по обе стороны, которые не любят друг друга. Все эти последствия взаимных подозрений.

- Конечно, - кивнула Притчарт.

- Кроме того, стоит небольшой вопрос - выяснить, где же расположена настоящая штаб-квартира «Указующих», и кто еще работает на них, и какое еще оружие у них есть, и где еще есть эти запрограммированные убийцы, и каковы их планы насчет Республики после уничтожения Звездной Империи.

- Верно

- И, теперь, когда я начинаю думать обо всем этом, возникают вопросы о том, как мы собираемся восстанавливать наши производственные мощности здесь, и какой объем технологий - и как быстро - мы сможем убедить предоставить свой флот и флоты своих союзников. Вы понимаете, как они начнут упираться и ругаться, стоит мне только предложить им нечто подобное!

- Я уверена, что именно так и будет.

Две женщины посмотрели друг на друга, и затем обе медленно начали улыбаться.

- Какого черта, - сказала Елизавета Винтон, - я всегда любила трудные задачи.

Она протянула руку через стол.

Притчарт приняла ее.

- Вы шутите!

Председатель Чянг Бентон-Рамирес смотрел с недоверием на Федосея Микулина и Жака Бентон-Рамирес-и-Чоу. Трое мужчин сидели лицом к лицу в зале заседаний высшего уровня защиты, погребенным ниже фундамента Западной Башни здания Исполнительного Совета в центре города Колумбия и предназначенном для работы непосредственно его Председателя. Бентон-Рамирес был более чем немножко раздражен, когда Микулин настоял на встрече лично, а не по компьютерной конференц-связи. У него было много других дел, на которые он мог бы потратить свое время, делая что-нибудь другое, помимо пешего похода и последующего спуска в лифте на пятисотметровую глубину, но Микулин был его самым доверенным советником. Именно поэтому, в дополнение к его обязанностям советника директора, он был еще и комиссаром Центрального Разведывательного Управления Республики Беовульф.

И именно поэтому Бентон-Рамирес, несмотря на неудобства, принял его «предложение» встретиться именно здесь.

Бентон- Рамирес-и-Чоу был третьим директором по особым поручениям Планетарного Совета Директоров (а так же одним из родственников [похоже, американцы называют кузенами и кузина всех непрямых родственников] его председателя), с другой стороны он пользовался тщательно неточно сформулированными связями с ЦРУ. Неточность формулировки была вызвана тем, что существовали неофициальные (очень неофициальные) связи Планетарного Совета с Одюбон Баллрум. Это позволяло всячески отрицать какие-либо контакты Совета (или, особенно! -спецслужб) с Одюбон Баллрум, даже здесь, на Беовульфе. Если бы кто-нибудь задался вопросом почему, то нападки на Мантикору после Инцидента в Грин-Пайн сделали бы причины этого кристально ясными. Несмотря на то, что все знали о существующих контактах, а большинство людей было просто уверено, что Бентон-Рамирес-и-Чоу, как экс-председатель и нынешний вице-председатель Антирабовладельческой Лиги, имел эти связи. Это был один из тех самых случаев «не спрашивай и тебе не соврут», и тот факт, что обычно агрессивные Беовульфские Новостные агентства ни разу не задали вопрос о том, как Беовульф в целом рассматривает генетическую работорговлю, только подчеркивал текущее положение дел.

Однако не это было причиной сегодняшнего присутствия здесь Бентона-Рамиреса-и-Чоу. Нет, он присутствовал здесь потому, что еще один родственник Председателя оказался глубоко вовлеченным в то, о чем только что сообщил Микулин.

- Я абсолютно не шучу, Чянг, - сказал Микулин. - Я понимаю, что мы не должны шпионить за нашими друзьями, но так делают все, и я не сомневаюсь, что никто на Мантикоре, если он достаточно умен для того, чтобы самостоятельно завязать шнурки на своих собственных ботинках, не думает иначе. Хотя, если быть честным, я не уверен, что они обрадовались бы, выяснив, насколько высокопоставленными являются некоторые из наших… «источников» на самом деле.

- Жак, а Ваша племянница случайно не является одной из них?

- Нет, это не она, - тон Бентон-Рамиреса-и-Чоу был значительно холоднее, чем тот, котором он обычно обращался к Председателю. Бентон-Рамирес-и-Чоу был невысок, имел темные волосы и кожу цвета сандалового дерева и те самые миндалевидные глаза, которыми он поделился с сестрой… и своей более известной (или скандально известной) племянницей. - И если я когда-нибудь буду настолько глуп, чтобы попросить ее стать таким «секретным агентом», то, без сомнения, она отправит меня прямиком на виселицу, - добавил он кратко.

- Ну, я сильно сомневаюсь, что она поступила бы так, - сказал Бентон-Рамирес со смешком, который прозвучал странно примирительно. - Я уверен, что герцогиня Харрингтон была бы значительно меньше, гм, землянкой.

- Нет, если бы я попросил ее пошпионить за Елизаветой, то она была бы пошла и дальше, - Бентон-Рамирес-и-Чоу едко усмехнулся. - На самом деле, более вероятно, что она бы просто оторвала мне голову и использовала бы ее в качестве футбольного мяча!

- Ладно, ситуация понятна, - согласился Председатель. - Но я полагаю, из того, что ты говоришь, Федосей, мы можем полагаться на достоверность отчета нашего информатора?

- Да, - отрезал Микулин.

- Проклятье, - Бентон-Рамирес встряхнул головой. - Я знаю, что самое малое на что мы надеялись, предупреждая их о прибытии Филареты, что они прекратят стрельбу друг в друга, но я никак не ожидал такого!

- Никто из нас не ожидал этого, - согласился Микулин. - Но, если честно, то решение Елизаветы и Притчарт зарыть топор войны на самом деле чертовски менее важно, чем та причина, по которой они сделали это.

Было что- то очень странное в его голосе, и Председатель взглянул на Бентон-Рамирес-и-Чоу. В выражении лица того было заметно интересное сочетание согласия и чего-то вроде застарелого шока, поддержанного раскаленной добела, пылающей яростью. Несмотря на все приобретенное за года жизни самообладание, Жак Бентон-Рамирес-и-Чоу был очень эмоционален, но сейчас Бентон-Рамирес был более чем немного озадачен тем смертельным блеском, что светился в темно-карих глазах собеседника.

- Что ты имеешь в виду? - Председатель откинулся на спинку кресла и его глаза сузились. Тот факт, что Элоиза Притчарт заявилась без предупреждения в двойную систему Мантикоры и, видимо, согласилась на какого-то рода союз против Солларианской Лиги, особенно после того, как Звездная Империя была жестоко ослаблена, потряс его словно один из наиболее фундаментальных переворотов в истории человечества. Так что, если Микулин нашел что-то другое, еще более значимое…

- Федосей, я думаю, что такое понятие, как альянс вооруженных сил Мантикоры и Хевена, само по себе является достаточно интересным для остальной части вселенной, - заметил он.

- Я уверен, что это так, - мрачно согласился Микулин, - но, что еще более «интересно» для меня и для всех остальных на Беовульфе, это то, а я чертовски в этом уверен, что причина, по которой Притчарт совершила эту поездку на Мантикору в том, что Зилвицкий и Каша вновь объявились. И оказывается, что все это время они были либо на Мезе, либо на обратном пути с нее.

Сузившиеся глаза Бентон-Рамиреса расширились, а Микулин пожал плечами.

- У нас есть пока только очень предварительный доклад на эту тему, Чянг, - отметил он, - и наш источник был не в состоянии сделать его полным. Точнее, если на то пошло, он даже не смог приблизиться ко всему этому. Но из того немногого, что у нас есть, похоже следует, что Зилвицкий и Каша были по раздельности или вместе в Грин-Пайн, но во время взрывов они уже ушли. Так же, возможно то, что они были причастны к взрывам, хотя и косвенно. Надеюсь что у нас довольно скоро появятся более точные разведанные об этом, но ключевым вопросом является то, что они делали на Мезе и какую информацию о Мезе они смогли получить. Информацию, которая, откровенно говоря, должна противоречить почти всему, что мы думали, и что мы знали о Мезе.

- Прошу прощения?

Голос Бентон-Рамиреса прозвучал нелепо спокойно, но на самом деле это было не так. Просто было невозможно воспринять эту информацию без масштабного переосмысления ситуации. Если во всей галактике и существовала одиночная звездная система, на которую разведка Беовульфа расходовала больше усилий, чем на Мезу, или о которой она была бы лучше информирована, то он не мог себе представить, кто это мог бы быть. С тех пор как Леонард Детвейлер и поддержавшая его оппозиция были переселены на Мезу, эта система стала темным двойником Беовульфа. Она стала одним из самых злокачественных источников раковых образований галактики, и бессмертным позором для общества, из которого вышли ее основатели.

Возможно, были допущены ошибки в оценке полученных разведкой Беовульфа сведений о Мезе. На самом деле, Бентон-Рамирес всегда допускал возможность таких ошибок, так как Мезе был очень хорошо известен интерес Беовульфа к ней, а местные операции ЦРУ всегда носили слишком прямолинейный характер. Но, безусловно, Микулин не считал это просто «ошибкой» - ни тон его голоса, ни выражение лица не указывали на это.

- Если то, что мы слышали до сих пор и указывает на какие-либо признаки, то большинство из того, что мы думали и что мы знали о Мезе не просто ошибочно, а является преднамеренной дезинформацией сфабрикованной Мезой, - произнес Микулин суровым тоном. - Я пока не готов полностью положиться на достоверность известных нам сведений о тех событиях. Если честно, то большая часть меня не хочет признавать даже возможность того, что мы так сильно ошибались, да и встреча Елизаветы с Притчарт состоялось менее сорока дней назад. Все эти рассуждения по-прежнему слишком предварительны, и Бог знает, сколько еще нестыковок в них обнаружится. Но предполагая, что во всех этих действиях есть вообще какой-либо смысл, то это означает, что Меза имеет свои планы; планы, имеющие чертовски более глубинный характер, чем простое зарабатывание денег на генетической работорговле или даже щелканье по нашему носу тем презрением, с которым они буквально столетиями попирают Кодекс Беовульфа. И не только это, манти были правы с самого начала, говоря о том, кто стоит за событиями в Талботте и за «Ударом Явато». И не только потому, что Талботт придвинул границы Звездной Империи слишком близко к системе Мезы. Очевидно, они имеют собственные планы, в которые вовлечен весь род человеческий, и я думаю, что мы можем быть полностью уверенными в том, что если у Мезы имеются планы в отношении Звездной Империи и Республики Хевен, то в них также найдется парочка страниц о том, что они приготовили для нас.