Глава 19

— Глянь-ка сюда, Джорден.

Джорден Кар оторвался от своего терминала и развернул рабочее кресло в сторону доктора Ричарда Викса по прозвищу Ти-Джей, рыжеватого блондина со слегка всклокоченной бородкой, усами чуть светлее волос и заслуженной славой украшения любой вечеринки. Но когда доктор Викс не отрабатывал репутацию души компании, он проявлял себя как чрезвычайно компетентный астрофизик, более того, обладал исключительным чутьем, позволявшим ему находить верные решения скорее с помощью интуиции, нежели логического анализа.

— Что там у тебя? — спросил Кар.

— Ну, — притворяясь спокойным, сказал Викс, — с уверенностью не скажу, но, если я не ошибся, данные, полученные от ребят адмирала Хейнесворт, указывают входной вектор.

— Что?! — Кар, не соображая, что делает, пулей вылетел из кресла, остановился за спиной Викса и вытаращился в монитор. — Этого не может быть! У нас и локус еще не определен — откуда же, черт побери, взяться входному вектору?

— Пути Господни неисповедимы, — философски заметил Викс.

— Ну очень смешно, Ти-Джей! — буркнул Кар и, перегнувшись через плечо Викса, ввел в терминал команду.

Компьютер секунду поразмышлял над вопросом, затем послушно изменил конфигурацию изображения. Кар пробормотал неразборчивое проклятие, которое вряд ли одобрил бы его ребе.

— Видишь? — спросил Викс с едва заметным самодовольством.

— Видеть-то вижу, — пробормотал Кар, не отрывая глаз от стрелочек векторов и столбиков цифр на боковой врезке. — Но ты ведь понимаешь, что вероятность этого астрономически — извини за каламбур — мала, Ти-Джей?

— При всей ущербности моего интеллекта, эта мысль посетила и меня, — согласился Викс — На мой консервативный взгляд, только на определение локуса у нас должно было уйти шесть, а то и семь месяцев. И тем не менее, Джорден, вот он. — Викс жестом указал на дисплей. — Гравитационная турбулентность не оставляет места для сомнений, а?

— Какие уж тут сомнения, — пробормотал Кар.

Он выпрямился, скрестил руки на груди и насупил брови, размышляя о последствиях открытия Викса. Они с Мишелем Рено до сих пор держали политических кураторов проекта в неведении относительно того, как далеко продвинулись в поисках долгожданного седьмого терминала Мантикорской туннельной Сети. Но такое достижение утаить просто невозможно. Как сказал Викс, они сэкономили минимум полгода, а скорее даже целый год. Теперь, помимо всего прочего, предстоял непростой разговор с политиками, которые едва ли обрадуются, узнав, что ученые пытались скрыть от них достигнутый прогресс.

С другой стороны…

— Это грандиозная новость! — ликующе воскликнула графиня Нового Киева.

Барон Высокого Хребта не в первый раз подумал, что она обладает непревзойденным талантом констатировать очевидное. Правда, в данных обстоятельствах премьер-министр склонен был оправдать эмоциональность канцлера казначейства.

Он собрал рабочую группу министров в надежной совещательной комнате, оборудованной непосредственно под его резиденцией. Это помещение было погребено под почти пятьюдесятью метрами почвы и керамобетона, но впечатления бункера не производило. Обстановка, от мохнатого ковра, выдержанного в голубых и серебряных цветах дома Винтонов, до «умных» кресел, расставленных вокруг отполированного вручную огромного деревянного стола, была роскошной и элегантной. Одна стена просторного помещения также была «умной» и представляла собой голографический экран, создававший полную иллюзию огромного окна, за которым открывался завораживающий вид на бухту Язона.

Но, вопреки всем попыткам убедить их в обратном, присутствующие всё время помнили, как глубоко под землей они находятся… и как надежно это страхует их от подслушивания.

— Согласен, Марица, это потрясающая новость, — откликнулся Стефан Юнг. — Деловой мир будет вне себя от открытия нового сетевого торгового маршрута, и я, как министр торговли, в восторге от открывающихся перспектив. В то же время должен заметить, что сообщение о сделанном открытии повлечет за собой… некоторые затруднения.

— Вполне преодолимые, — указал Высокий Хребет, морщась, но так, чтобы не видела графиня Нового Киева. Не стоило сейчас напоминать ей о «пустяковых» финансовых нарушениях, связанных с деятельностью Агентства. Собственно говоря, именно желание скрыть эту информацию и побудило его приставить к проекту в качестве экономического куратора Мелину Макрис. Мелина, всегда соображавшая, чего от неё требует истинная лояльность, считалась в Агентстве креатурой графини Нового Киева — и успешно работала трансформатором, преобразующим реальные бухгалтерские данные в подходящие для графини. Очень полезное устройство на случай, если графиня, как всегда в самый неподходящий момент, вздумает продемонстрировать свою политическую щепетильность Поскольку графиня, как правило, мучилась угрызениями совести по мелочам, обнаруживая полнейшую всеядность в вопросах куда более принципиальных, барон полагал, что это своего рода защитный механизм. Возможно, она подсознательно цеплялась ко всякой ерунде именно в силу того, что прагматизм не позволял ей реагировать на действительно тяжкие прегрешения.

— Разумеется, преодолимые! — с энтузиазмом поддержала его Элен Декруа. — Это величайшее открытие за десятилетия! Да что там, за века! Туннельный узел является важнейшим фактором, обусловившим благополучие Звездного Королевства, и возрастание пропускной способности Сети придаст нашей экономике самый сильный положительный импульс за последние сто стандартных лет. И новый терминал, который позволит совершить скачок на новый уровень процветания, обнаружен стараниями Агентства, созданного по нашей инициативе!

— Конечно, — согласилась графиня Нового Киева подчеркнуто обыденным тоном, как будто считала самодовольное смакование политической выгоды со стороны Декруа чем-то неприличным. — Но мы ведь не знаем, куда ведет этот терминал. Вероятность того, что он свяжет нас с населенными районами космоса, крайне мала.

— Когда открывали первые терминалы, вероятность того, что они свяжут нас с местами вроде Беовульфа или Звезды Тревора, тоже была крайне мала, — резко возразила Декруа.

— Да пусть он даже соединит нас с неисследованным космосом, каким было пространство Василиска до тех пор, пока мы туда не проникли, — добавил граф Северной Пустоши. — Новые исследования уже сами по себе послужат мощным экономическим стимулом.

— Я вовсе не отрицаю значения этого открытия. — В голосе графини Нового Киева зазвучали нотки оправдания. — Речь идет лишь о том, что, пока не произведена практическая проверка — то есть пока мы не отправили через терминал корабль и не вернули его домой, выяснив, что находится там, с другой стороны, — трудно оценить его истинную важность. Во всяком случае, в ближайшей перспективе.

— Согласен, — многозначительно кивнул Высокий Хребет. — Но я полагаю, Марица, что сам факт совершения этого выдающегося открытия должен быть обнародован как можно скорее. На этот счет возражений нет?

— Никоим образом! Я не возражаю против предания новости гласности, лишь предостерегаю против преждевременного возбуждения ожиданий, которые, не исключено, ещё долго будут оставаться неудовлетворенными.

— Конечно же! — охотно согласился Высокий Хребет. Разумеется, нет никакой необходимости подпитывать неясные ожидания официальными заявлениями. С задачей освещения открытия вполне справятся частные средства массовой информации, а если они спасуют, есть немало способных журналистов, чем-то обязанных правительству. Он был уверен в том, что при необходимости сумеет организовать какую угодно кампанию, формально оставшись к ней непричастным.

— Как скоро мы сможем отправить через терминал корабль? — поинтересовалась Декруа.

— Пока сказать трудно, — признался Высокий Хребет. — Сообщения адмирала Рено и доктора Кара переполнены мудреными терминами и формулировками. Для меня очевидно, что отчасти эта галиматья предназначена прикрыть их задницы, но это, в общем, понятно, и нажимать на них до поры было бы неразумно. Оба подчеркивают, что никто не мог предсказать — или, по крайней мере, никто не предсказывал — фундаментального открытия такого масштаба. Согласно их отчетам, они буквально наткнулись на критически важные данных, и оба утверждают, что им потребуется время, чтобы уточнить имеющиеся приблизительные цифры. Очевидно, они уже довольно точно сумели определить входной вектор нового терминала с нашей стороны, но утверждают, что должны направить в туннель еще множество зондов, чтобы убедиться в отсутствии погрешностей. А ещё они собираются изучить телеметрию процесса перехода зондов. По словам Рено, без этих данных, и, в особенности, без характеристик перехода, они просто не смогут рассчитать переход корабля с точностью, достаточной для обеспечения безопасности, и до тех пор, пока это не сделано, он и Кар будут возражать против отправки через терминал пилотируемого корабля.

— У меня создается впечатление, будто они боятся собственной тени, — язвительно заметила Декруа.

— А мне кажется, — резко возразила графиня Нового Киева, — что они боятся, как бы спешка не привела к неоправданным человеческим жертвам. Если уж мы веками обходились шестью терминалами, Элен, то вполне в состоянии потратить еще несколько месяцев на исследование седьмого.

Декруа ощетинилась, и Высокий Хребет поспешил вмешаться.

— Уверен, Марица, никто из присутствующих не призывает неоправданно рисковать жизнями наших исследователей. С другой стороны, нетерпение Элен тоже можно понять. Чем скорее мы проложим этот маршрут, тем скорее экономика Звездного Королевства начнет извлекать из него выгоду. И хотя это может показаться пустяком на общем фоне, думаю, ни один честный человек не обвинит нас за то, что честь открытия отчасти должна достаться нам. — Он спокойно выдержал взгляд графини Нового Киева. — Ведь открытие стало результатом работы Агентства, созданного и финансировавшегося правительством — при сильнейшем противодействии, обращаю ваше внимание, со стороны Александера и его сторонников. И коль скоро правительство обвиняют во всех неприятностях, не важно, являются ли осложнения следствием его действий, или нет, это же правительство, по справедливости, имеет право и на похвалу за все, что ведет ко благу.

— Конечно, — согласилась графиня. — Мы вовсе не должны кричать на всех площадях, что честь этого открытия целиком принадлежит нам, но ведь кто-то же заработает на нем политический капитал, и этим кем-то явно должны быть мы. Я просто уточняю, что даже во имя самых радужных политических перспектив давить на адмирала Рено и принуждать его к действиям, которые он считает преждевременными, неразумно. Потому что, если будут человеческие жертвы, эту, с позволения сказать «заслугу» тоже припишут нам.

— Истинная правда, — с готовностью согласился Высокий Хребет и вопросительно взглянул на Декруа. — Элен?

— Ну, конечно же, нам ни к чему терять жизни понапрасну, — досадливо морщась, признала министр иностранных дел. — Но в том, чтобы слегка нажать на Кара и Рено, я лично ничего дурного не вижу. Конечно, во всем надо знать меру, но если дать им понять, что правительство заинтересовано в скорейшем продвижении исследований, это поможет… заострить их внимание на поиске способов ускорить процесс без ущерба для результата.

У графини Нового Киева, похоже, было готово сорваться с губ еще одно резкое замечание, однако под взглядом Высокого Хребта она сдержалась.

— Прекрасно, — деловито сказал премьер-министр. — Полагаю, что по вопросу о способах продолжения исследований мы пришли к соглашению. Давайте обсудим, как и когда следует объявить об открытии. Мне кажется, что это нужно сделать как можно скорее. Вопрос в том, сделать объявление через Кларенса, или лучше устроить пресс-конференцию КМААФИ. Ваше мнение?

Кларенс — это был сэр Кларенс Оглсби, с незапамятных времен руководивший у Высокого Хребта службой по связям с общественностью. В настоящее время он занимал пост пресс-секретаря правительства.

— По-моему, пусть выступит Кларенс, — тут же выпалила Декруа.

— Не уверена, — немедленно подала голос графиня Нового Киева. — Логичнее было бы предоставить право самому Агентству сделать первое сообщение. В противном случае получится, что пресс-секретарь правительства присвоил себе чужую славу.

— Просто не верю, Марица, — сказала Декруа с легкой улыбкой, — неужели вы возражаете против того, чтобы мы выступили с хотя бы крохотным официальным сообщением об этом незначительном событии?

Графиня Нового Киева собралась ринуться в бой, но снова вмешался Высокий Хребет.

— Элен, ничего подобного Марица не говорила, — решительно заявил он и взглядом приказал Декруа заткнуться.

В отношении Декруа барон мог себе это позволить, ибо, в отличие от графини, она никогда не позволяла принципам вступить в конфликт с амбициями, зато в тонкостях манипуляций с электоратом и с коллегами по кабинету разбиралась куда лучше графини.

— Лично я, — продолжил он, убедившись, что министр иностранных дел перестала подливать масло в огонь гнева министра финансов, — думаю, что оба предложения не лишены достоинств. Научный характер открытия, безусловно, наводит на мысль о том, что честь объявить о нем должна принадлежать ученым, однако оно представляет собой еще и политическое событие с далеко идущими экономическими, да и не только экономическими последствиями. Предлагаю: пресс-конференцию созовет адмирал Рено, он объявит о сделанном открытии, а Кларенс выступит в качестве содокладчика и представит экономические и политические составляющие этого достижения. И, разумеется, подчеркнет, что все заслуги принадлежат исследовательской группе.

Довольный найденным компромиссом, барон обвел присутствующих лучезарным взглядом, и графиня Нового Киева кивнула. Декруа, хоть и неохотно, последовала его примеру, и улыбка премьера сделалась еще шире.

— Прекрасно! В таком случае я попрошу Кларенса немедленно связаться с адмиралом Рено и обсудить организационные вопросы. А теперь займемся вопросом о субсидиях на строительство новых кораблей, вынесенным на обсуждение по предложению Марицы. Мне кажется…

— Хонор, чертовски рад тебя видеть! — с чувством произнес контр-адмирал Алистер МакКеон, едва Хонор вошла в конференц-зал корабля её величества «Оборотень».

Они с Элис Трумэн прибыли на новый флагман адмирала Харрингтон раньше, чем к нему пришвартовался шаттл с «Пола Тэнкерсли». Мерседес Брайэм прилетела вместе с Хонор. Рафаэль Кардонес и Андреа Ярувальская встретили их на шлюпочной палубе и проводили в конференц-зал.

— Нам с Рафом и Элис кое-как удалось стронуть дело с места, — сказал Алистер, обменявшись с Хонор крепким рукопожатием, — но, похоже, никто в Адмиралтействе понятия не имеет о том, как все это срочно. Думаю, нужен кто-то постарше нас чином, чтобы пнуть их в задницу.

— Если это всё, Алистер, — мягко ответила она, — я все же потрачу немного времени — час-другой — на распаковку вещей, а уж потом отправлюсь на битву с адмиралом Драшкович и Первым Космос-лордом.

— Извини. — МакКеон поморщился, но потом криво ухмыльнулся. — Никогда не умел справляться с бюрократами. А если уж совсем честно, мне кажется, что на этот раз некоторые из них нарочно еле шевелятся.

— Не удивлюсь, если подозрения Алистера подтвердятся, — вставила дама Элис Трумэн, в свою очередь обмениваясь с Хонор рукопожатием. Улыбка её была искренней, но с привкусом досады. — Не знаю, как тебе удалось выбить из Драшкович согласие на перевод всех нас в твоё оперативное соединение, но мне кажется, Адмиралтейство отнеслось бы к ситуации более благожелательно, если бы ты попросила дать тебе людей, не так сильно раздражающих сильных мира сего. Начиная, хотя бы, с выбора себе заместителя.

— Вы хотели сказать, начиная с выбора командующего станцией, мэм, — подала голос капитан Ярувальская.

Эта темноволосая, с ястребиными чертами лица особа давно уже ничем не напоминала ту почти раздавленную несправедливостью женщину, на которую после сифордской трагедии повесили всех мыслимых собак. Сейчас Андреа встретила взгляд Харрингтон сардонической улыбкой.

— Не самое дипломатичное высказывание, Андреа, — заметила Хонор.

Новый операционист соединения скривила губы.

— Ваша милость, имея дело с новым руководством Адмиралтейства, я, в первую очередь, усвоила: дожидаясь, чтобы Адмиралтейство сделало для нас что-то само, мы никогда ничего не дождемся. И, при всем моем почтении, мэм, вы знаете это не хуже нас. Поэтому, мне кажется, в «семейном кругу» мы можем высказываться откровенно.

— Возможно, вы правы, — согласилась Хонор после секундного молчания, а потом пожала плечами и вновь обратилась к МакКеону: — Теперь, когда мы с Мерседес прибыли, нужно собраться, сесть и обсудить создавшееся положение. Если выяснится, что нам что-то требуется от Адмиралтейства, я, разумеется, возьму самую большую дубину. Но, признаюсь, если получится обойтись собственными силами, пусть с использованием «черных» каналов, то я бы предпочла избежать новых… бесед в Адмиралтействе.

— Понял, — согласился он. — Наверное, каждый из нас должен взять на себя часть ноши, сколько сможет, чтобы не заставлять тебя отдаваться на милость Адмиралтейства.

— От таких высказываний я воздержалась бы даже в «семейном кругу», — усмехнулась Хонор. — Но вообще-то мысль держать меня в резерве на крайний случай очень даже недурна. Ладно, — сказала она, продолжив прерванный путь к креслу во главе стола, сев, сняв Нимица с плеча и устроив у себя на коленях, — давайте-ка для начала уточним, в каком положении мы находимся.

— Отставание от графика составляет примерно две недели, — доложила Трумэн.

Хонор подняла бровь, и золотоволосая контр-адмирал пожала плечами.

— «Гефест» закончил ремонт «Оборотня» раньше срока, а Раф со Скотти ухитрились полностью укомплектовать его ЛАК-крыло, но с остальными НЛАКами мы уже отстали на неделю только по срокам прибытия. А пока все носители и ЛАКи не соберутся в одном месте, просто невозможно судить о степени их готовности. Сомневаюсь, что готовность прибывших будет соответствовать стандартам «Оборотня», но это справедливо в отношении практически любого корабля, кого бы они к нам ни направили. Скотти не откажется использовать для дополнительных занятий с персоналом всё время, которое мы сможем выделить, но его экипажи на две трети состоят из ветеранов, так что притирка не обещает быть долгой. Согласен, Алистер?

— Я тоже так думаю, — подтвердил МакКеон.

— Понятно. — Хонор кивнула и перевела взгляд на Ярувальскую. — А как с тем проектом, который мы обсуждали с вами?

— Почти всё идет по плану, ваша светлость, — заверила Ярувальская. — Данные хранятся в секрете, согласно инструкциям, и у нас с коммандером Рейнольдсом появилось несколько новых соображений. Мы еще не вполне готовы ими поделиться, но надеемся вас не разочаровать.

— Хорошо, — сказала Хонор со странной хищной улыбкой, сделавшейся шире и теплее, когда она уловила озадаченность своих подчиненных.

Ну да ладно, еще успеется посвятить их в подробности. Она не сомневалась, что никто из них не будет возражать против одного небольшого побочного проекта, который она назвала операцией «Уилберфорс». Но в силу чрезвычайно… деликатной природы разведывательных данных, лёгших в основу замысла, она старалась, во всяком случае до прибытия в Силезию, по возможности ограничить круг посвященных.

— Значит, ты считаешь, что к прибытию на Сайдмор экипажи ЛАКов подтянутся? — спросила Хонор, обращаясь к Трумэн, на что та ответила неопределенным жестом.

— Надеюсь. Более того, я уверена, что в конечном счете Скотти доведет их всех до уровня своих требований, но вот полной гарантии, что он справится до нашего прибытия на станцию, дать не могу.

— Конечно, по части ЛАКов главный специалист у нас Элис, — подал голос МакКеон, — но мне кажется, что в данном случае она слишком пессимистична. На мой взгляд, те, кто уже здесь, делают большие успехи, во всяком случае, если судить по работе на тренажерах. Правда, я могу ошибаться. Ведь, как мне кажется, — он ухмыльнулся, глядя на Хонор, — её светлость пригласила меня, чтобы было кому заниматься старомодными лоханками.

— Так уж и старомодными, — хмыкнула Хонор.

— К сожалению, в этой шутке больше правды, чем нам бы хотелось, мэм, — сказала с кислой гримасой Ярувальская. — Согласно последнему приказу, поступившему от Чакрабарти, одна из предназначавшихся нам эскадр «Медуз» передается Флоту Метрополии. Вместо неё нам предлагают две эскадры кораблей доподвесочной конструкции, причем, как я выяснила, по меньшей мере два корабля будут даже не супердредноутами, а дредноутами.

— Всего две эскадры? — переспросила Мерседес Брайэм и обернулась к Хонор. — Ваша светлость, вы предупреждали меня, что они стараются обкорнать нам тоннаж, но это просто немыслимо! Две эскадры доподвесочных кораблей никак не могут заменить эскадру СД(п)!

— Не могут, — с угрюмой сдержанностью согласилась леди Харрингтон.

Похоже, недобрые предчувствия Бенджамина насчет республики Хевен все-таки начинали просачиваться сквозь ту массу, которая сходила за мозги нынешним разведчикам. Она напомнила себе, что надо обязательно передать Елизавете и Вильяму Александеру предостережения Протектора… включая последние сведения о намерениях Эревона. Но сейчас всё отошло на второй план в сравнении с собственными проблемами, ибо никакого разумного объяснения радикальному сокращению числа кораблей, отправляемых для устрашения Империи, просто не было. Получалось, что Адмиралтейство дает ей всего одну эскадру СД(п). Конечно, ещё у них будет предположительно восемнадцать супердредноутов (а если Андреа права, то часть из них будет дредноутами) старого образца, плюс две слабенькие эскадры, уже дислоцированные у станции под командованием адмирала Хьюита. Конечно, шесть новейших кораблей в одиночку могли разгромить целый флот устаревших, но менее безрассудным решение Адмиралтейства от этого не становилось.

«Сказать им о Гвардии Протектора?» — подумала она. Особых причин для умолчания не было… за исключением доверенности с Бенджамином, что никто, кроме Альфредо Ю, ничего не должен знать до прибытия грейсонских кораблей в Силезию. Протектор по зрелому размышлению решил, что лучший способ избежать споров на родине — просто умолчать о предмете возможного спора. Для всего флота и населения планеты Гвардия Протектора просто-напросто отбыла в глубокий космос в долгий тренировочный поход, естественно, вместе с кораблями сопровождения. Целью похода заявлена отработка ведения длительных и дальних операций с опорой на собственные материально-технические ресурсы. Тот факт, что маршрут гвардии пролегал к звездной системе, куда, по стечению обстоятельств, как раз направлялась к месту нынешнего назначения в КФМ сама её командующая, следовало считать счастливым совпадением. Время от времени, как известно, случаются и такие.

Кроме того, как резонно указал Уэсли Мэтьюс, когда спросили его мнение, узнай какой-нибудь сэр Эдвард Яначек или Саймон Чакрабарти, что Грейсон собирается компенсировать недостаток кораблей у Хонор, Адмиралтейство почти наверняка постарается еще больше сократить имеющиеся в её распоряжении мантикорские силы. И эти соображения в свете новостей, сообщенных Ярувальской, приобретали особый смысл.

«Нет, — решила Хонор, — с моей стороны будет нечестно рассказать всё моим людям, когда Бенджамин своим не может даже намекнуть. Наверное, это не слишком хорошо по отношению к ребятам, но зато вдохновит их вылезти из кожи, чтобы скомпенсировать недостаток имеющихся сил. Кроме того — тут она скрыла улыбку, — когда Альфредо объявится на Марше, это будет для них приятным сюрпризом. Если, конечно, они не решат линчевать своего любимого адмирала за то, что она не предупредила заранее о его прибытии!»

— Ну что ж, — произнесла она вслух. — Наверное, нам придется найти способ обойтись без лишних кораблей, так ведь?