79
Едва переведя дух после тяжелого боя, Углук бросился к разоренному костру, но было поздно — сгоревшие куски были втоптаны в землю.
Половина разделанной оленьей туши валялась неподалеку, орк схватил ее и помчался к известной ему луже. Эльф пошел следом, чтобы в случае чего прикрыть забывшего обо всем орка.
— Фундинул, поправь костер! — крикнул Углук.
— Этого ничем не исправишь, — улыбнулся гном и стал собирать в кучу дымящиеся головешки.
— Ты как себя чувствуешь, братец Фундинул? — спросил Каспар, вынимая котомку мессира Маноло.
— Я в порядке, только в груди болит и подташнивает — у этого колдуна не нога, а лошадиное копыто.
— Ничего, мы и от этого лечим, — уверенно заявил Каспар и достал баночку с нужным снадобьем. — Из магов, которые нас преследовали, теперь остался только Дюран, но он в плену у своих приятелей.
— Хорошая новость, — сказал Бертран, снимая накладки и посеченную рубашку. На его теле было множество ссадин и кровоподтеков.
— Как ты так исхитрился, на тебе живого места нет?
— Странные ты задаешь вопросы, Фрай, я старался быть полезным.
Смазав кровоподтеки Бертрана и огромный синяк на груди Фундинула, Каспар разрешил им одеваться. С помытой половиной туши вернулся Углук.
— Эй, гном! Ты почему костер не поправил?
— Я поправил.
— Нет, ты не поправил! Нужно было положить на головешки дрова, теперь бы уже пламя было!
— Я лечился, меня колдун лягнул — знаешь, как больно?
— Это неважно. — Углук положил половину туши на поваленное дерево и приготовил трофейный кинжал, чтобы резать мясо. — Лучшее лечение — это еда, понял, гном? Если будешь сыт, на тебе заживет любая рана.
Пристыженный Фундинул быстро собрал разбросанные дрова и на старых головешках развел огонь. Пришел Аркуэнон и тихо сел в сторонке; в его луке была трофейная уйгунская стрела — свои уже закончились.
Вскоре снова запахло жареным мясом, потрескивание костра успокаивало. Углук подавал Фундинулу все новые палочки с насаженными кусками мяса, и скоро вся половина туши была приготовлена для жарки. Каспар хотел было спросить орка, действительно ли тот может съесть все, но не стал. И так было ясно, что сможет.
— Я вот о чем подумал, ваша милость, — неужели вы всю жизнь так провели — походы, драки, раны? И ради чего? — задал гном неожиданный вопрос.
— Воинская доблесть, Фундинул, — ответил за Каспара Бертран. — Каспара Фрая в городе уважают, с ним водит дружбу герцог, у него большой дом и золото в банке.
— М-да, — согласился Каспар. — Пожалуй что так.
Они поели мяса и сразу стали зевать; после боя, который совсем недавно кипел на этом месте, руки и ноги ныли от усталости.
— Аркуэнон, ты дежуришь первым, потом разбуди Углука, а меня — под утро.
— Понял, ваша милость, — отозвался орк, счастливо хрустя хрящиками.
Бойцы стали расстилать одеяла и, прижимая к себе оружие, погружались в чуткий сон — это был чужой лес, здесь можно было ожидать всякого.
Костер понемногу догорал, из кустов натекал туман, а над лесом висели все те же сумерки.
Через три смены караула отряд поднялся; вокруг как будто ничего не изменилось, все те же кусты, туман и тревожные голоса птиц — они все время чего-то боялись.
Позавтракали остатками мяса — Углук опять был голоден, и Каспар выдал ему два предпоследних сухаря.
Едва они тронулись в путь и прошли ярдов пятьдесят, как среди кустов замелькали карлики.
— Ну никак они не угомонятся! — возмутился Фундинул.
— Аркуэнон, как у тебя со стрелами? — спросил Каспар.
— Я могу стрелять в самых сильных.
— Хорошо, будем двигаться осторожно, может, они не решатся напасть…
Карлики и в самом деле стали отходить, появилась надежда, что они помнят преподнесенный им урок и больше не полезут в драку.
Пока двигались через лес, Аркуэнон подстрелил зайца, небольшая добыча, но и это годилось. Зайца доверили нести Углуку.
Когда лес стал редеть, пошли осторожнее. Скоро показался темный зев широкого входа, он вел на лестницу, которую Каспар за ее ширину прозвал Парадной.
— Там полно карликов, — сказал Аркуэнон.
— Ничего не поделаешь, другого пути мы не знаем.
Отряд развернулся в цепь и двинулся к воротам. Было видно, как суетятся карлики, выстраивая боевые порядки. Их набралось не менее трех десятков, все с мечами и круглыми щитами с гербом в виде грифона. Когда отряд Каспара приблизился к воротам ярдов на двадцать, среди карликов воцарилась тишина, они застыли неподвижно, готовые принять бой.
— Стойте, — сказал Каспар и убрал меч в ножны. Положив на землю сумку, он достал из нее «Железный дождь».
Строй карликов дрогнул, Каспар улыбнулся. На это он и рассчитывал, ведь многие из этих маленьких воинов видели, что делает эта машинка. Он медленно поднял оружие и прицелился в ощетинившийся клинками строй. Карлики стали пятиться, и тут Углук крикнул во всю глотку:
— Бу-у-у-у!
Этого оказалось достаточно, чтобы карлики оставили строй и понеслись по лестничным маршам наверх.
Но совсем они не ушли — когда отряд Каспара стал подниматься, снова решили атаковать, подбадривая друг друга высокими голосами и ударяя мечами по щитам. Получалось очень громко, эхо гуляло между маршами, шедшим первыми Бертрану и Углуку приходилось то и дело вступать в короткие стычки с карликами, но они быстро обращали их в бегство.
Однако стоило подняться еще на один марш, как там уже ждали новые боевые порядки. Углук с ходу расшибал пару щитов, а Бертран, пользуясь длиной кавалерийского меча, делал быстрый укол в ногу одного из карликов, и этого хватало, чтобы очередная группа обратилась в бегство, причитая и прихрамывая.
На лестнице война у карликов никак не ладилась — если в первую встречу с отрядом Фрая они нападали в просторном помещении, выскакивая из множества проходов, то здесь, на лестнице, приходилось драться честно, лицом к лицу, однако при большой разнице в силе даже десять карликов не могли противостоять одному Углуку.
В конце концов они так рассердили орка, что он, не удовлетворившись расколотыми щитами, погнал отступающих карликов выше, да так быстро, что Бертран едва за ним поспевал.
Это подействовало, карлики больше не показывались.
— Наконец-то, — сказал Каспар, опуская меч. — Я уже думал, они от нас не отстанут.
На следующем марше их ждал Углук, он сидел на заросших желтоватым мхом ступенях и отмахивался от надоедливых мошек, кормившихся на этом мху. Каким-то образом на присутствие орка реагировала светящаяся плесень, ее свисавшие над Углуком ленты меняли цвет с синеватого на желтый.
В углу под потолком завозились летучие мыши.
Каспар перевел дух, поправил сумку и сказал:
— Ну что, пойдем дальше, пока маленькие хозяева не вернулись.
