78

Аркуэнон ушел на охоту, и, ожидая его с трофеем, Углук и Фундинул набрали целую кучу дров. Они сложили их аккуратным «домиком», но раньше времени огня не разводили — это считалось дурной приметой. Каспар на ощупь пытался определить, какой ущерб нанесен его мечу после схватки с коварными карликами в башне, а Бертран разбирался с ремешками накладок и посеченными наплечниками: за время этого похода весь отряд, кроме Аркуэнона, стал походить на шайку оборванцев.

Все прислушивались к доносившимся из леса звукам надеясь предугадать появление Аркуэнона, но эльф, как всегда, появился неожиданно — кусты расступились, и он возник с тушей лесного оленя на плече. Именно о таком мечтал Углук.

Они с гномом оживились, подскочили к эльфу и сняли с его плеча трофей.

— Ничего себе, какой тяжелый! — ликовал Углук. — И как ты его дотащил?

Эльф, не ответив, сел на поваленное дерево и отрешенно уставился в землю, всем видом показывая, что свою часть работы он выполнил.

Углук и Фундинул работали на редкость слаженно, несмотря на частые перепалки, у них отлично получалось готовить и воевать на пару.

Оленя быстро освежевали, разделали, шкуру растянули на палках — неизвестно зачем, а мясо традиционно нанизали на сучки и положили жариться. Гном следил за тем, чтобы оно не подгорало, вовремя поворачивая куски, Углук в нетерпении причмокивал и вздыхал. В животе у него бурчало так громко, что было слышно далеко от костра.

— Готово! — наконец объявил Фундинул и первый кусок подал орку. Тот разорвал дымящееся мясо и, не боясь обжечься, стал быстро его поедать. Даже Аркуэнон засмотрелся на орка, а гном сказал:

— Тебя можно показывать за деньги на ярмарках — кормление голодного орка! Подходи, народ, две медяшки с носа. По три рилли в день зарабатывать можно.

— Я… согласен… если… за деньги. — Углук проглотил мясо и перевел дух. — А что до приличий, так это не для голодного орка.

Только Фундинул собрался было раздать мясо всем остальным — оно уже было готово, как вдруг Аркуэнон резко поднялся:

— Сюда идут!

— Кто?

Каспар вскочил с мечом наготове, Бертран тоже выхватил оружие, Углук со вздохом покосился на сочные куски оленины и потянулся за двуручником.

— Не дают поесть, — пробурчал Фундинул.

Что-то прошуршало, треснул сучок. Каспар открыл сумку, где лежал «Железный дождь», чтобы все было под рукой. Бертран приготовил арбалет.

Послышались отчетливые шаги. Каспар определил, что пришельцев двое, и немного успокоился — отряд из пяти бывалых бойцов трудно было чем-то испугать. Но не следовало забывать, что сейчас они находились не просто в лесу, а в Башне Ужаса, куда не забредали просто сбившиеся с пути дровосеки.

Качнулись ветви сонной ели, и на открытое место вышли двое с обнаженными мечами. Один выглядел постарше, другой был молод и показался Каспару как будто знакомым.

Чужаки приблизились, и Каспар точно узнал молодого — это был убитый им принц Гвистерн.

— С возвращением, ваше высочество, — сказал Каспар, давая понять, что не боится призраков.

— Да ведь это принц Гвистерн! — поразился Фундинул. — Но ведь он умер!

И гном посмотрел на Каспара, ожидая каких-то объяснений.

— Узнал, коротышка! — прошипел Гвистерн, поигрывая мечом. — Думали, отделались от меня? Как бы не так! Сейчас вы все умрете!

— Сегодня мы это уже слышали, — заметил Бертран, его графская кровь начала закипать. — Мы только что избавились от мессира Кромба, вы с ним не столкнулись, ваше высочество?

— Лично я не питаю к вам неприязни, — сказал старик с длинным изогнутым мечом в руках. — Но вы перешли дорогу моему ученику и разрушили наши планы.

— А ты кто такой? — спросил Каспар.

— Меня зовут Алвин. В вашем мире я известен как глава магического ордена Кошачьей лапы в Харнлоне.

— А ты нас титулами не пугай! — начал заводиться Фундинул. — И не таких укорачивали!

— У вас, господин гном, сейчас мясо сгорит, — улыбнулся старик и показал длинным острым перстом на костер.

Фундинул отвлекся, а Алвин исчез, чтобы возникнуть рядом с орком и наброситься на него. Зазвенела сталь, старик проявлял незаурядную гибкость и проворство, успевая наносить удары налево и направо и ухитряясь связывать весь отряд. Должно быть, его атака оказалась неожиданной не только для бойцов Каспара Фрая, но и для принца Гвистерна. Какое-то время он лишь смотрел на мельтешение теней и блеск стали, не зная, на кого напасть, потом выбрал гнома, полагая, что с ним проблем не будет.

Его высочество был не единственным, кто ошибался в Фундинуле. После первых стремительных выпадов и ударов он не достиг результата, но получил по голове топорищем и пришел к выводу, что гном дерется не по правилам.

Тем временем грандмастер Алвин, не зная усталости, легко перемещался от одного противника к другому, то свирепо рубя наискось, то затевая с Бертраном быстрые обмены острыми выпадами. Он не стесняясь пускал в ход кулаки и, пропуская удары Углука, с достоинством держал их.

Каспар выхватил из сумки «Железный дождь» и выстрелил, но дротик лишь пробил рукав длинного балахона. Глава ордена стремительно атаковал Аркуэнона, не давая тому возможности сделать выстрел. На помощь эльфу бросился Бертран, длинные клинки скрестились в быстром обмене ударов, подскочил Углук и обрушил на Алвина страшный удар, двуручник вышиб из клинка мага синие ослепительные искры, и опять он ускользнул, чтобы напасть с фланга на Каспара.

Орк снова пошел в атаку, его злило, что какой-то старик с легкостью парирует его удары. Он так увлекся, что чуть «провалился» во время выпада, и Алвин вышиб у него из рук тяжелый двуручник. Каспар бросился вперед, чтобы не дать Алвину добить растерявшегося орка, последовал быстрый обмен ударами, и опять маг ушел с линии атаки, чтобы возникнуть рядом с эльфом и не дать всадить стрелу в Гвистерна.

— Что же это такое, сожри меня огры? — прохрипел орк, хватая свой меч.

— Не торопись, — посоветовал ему Каспар, заводя за спину руку с кинжалом-крюком.

— Фундинул, ты как?

— Я в порядке! — отозвался гном, размеренно ведя бой с Гвистерном. Он понимал, что будет лишним в схватке четверых против одного.

То ли устав, то ли решив осмотреться, Алвин замер, ожидая нападения. Костер за его спиной потрескивал, начали гореть принесенные орком бревна.

— Делим! — скомандовал Каспар. И трое стали наступать — он, Бертран и Углук. Делить — означало бить поочередно, чтобы противник тратил сил в три раза больше и не вел равных схваток с каждым по отдельности. В общем, надо было попытаться извлечь выгоду из численного превосходства.

— А может быть, сыграем по дуэльному кодексу? — предложил вдруг Алвин и улыбнулся. Он предлагал драться один на один. Бертран, как дворянин, был не против, но старые наемники — Каспар и Углук только засмеялись. На лесной тропе дуэльные кодексы не признавались.

— Аркуэнон, не трогай его пока… — сказал Каспар и первым нанес удар. За ним последовали Бертран и Углук, и снова Каспар. Он намеренно попросил Аркуэнона не вмешиваться, поскольку тот провоцировал Алвина на быстрые контратаки. Это ломало схему боя, а Каспару требовалось время, чтобы приспособиться к манере Алвина и применить какой-нибудь из своих наемничьих приемов.

Удары сыпались на Алвина один за другим, вне Башни он мог распылить этих смертных несколькими пассами, но здесь его возможности были сильно ограниченны. К тому же подготовка этих бойцов оказалась куда выше, чем он предполагал. Стоя под градом ударов и прилагая немалые усилия, чтобы не отступить, он стал лучше понимать Гвистерна, противостоявшего этому отряду и погибшего от руки Фрая. Этот наемник готовил какую-то подлость, Алвин это чувствовал, но прозреть ее не мог, вся его концентрация и Сила в условиях Башни тратились только на битву.

Получив удар в голову, упал Гвистерн. Алвин мгновенно оказался рядом, отвлек гнома ударом сверху и лягнул его в грудь. Тот ударился о дерево и зашипел, как хорек. Гвистерн поднялся, и они продолжили бой. Фрай, орк и дворянин быстро очутились рядом и снова стали охаживать Алвина тяжелыми ударами.

— Ну старик, я тебе этого не прощу! — прокричал Фундинул, но Алвин только скривился: битва начинала его утомлять.

Каспар заметил в нем эту перемену; замахнувшись в очередной раз, он не ударил и, как только Алвин собрался парировать, поймал его клинок крюком и рванул на себя, подставляя под удар Бертрана. Кавалерийский меч прошел сквозь мага, словно сквозь туман, старик рванул свой меч с такой силой, что выдернул из рук Каспара кинжал. Этого мгновенного замешательства Алвина эльфу хватило, чтобы стрела ударила мага в грудь и осталась торчать, проткнув его отяжелевшую проявившуюся плоть.

Он отшатнулся, покосился на оперение стрелы, и в этот момент Каспар пронзил его мечом и выдернул клинок с поворотом.

Черная кровь хлынула на траву, и та задымилась, старик поднял руки к небу и издал такой жуткий крик, что Каспар и его товарищи присели, зажав уши руками.

Алвин стал подниматься над землей, раскачиваясь, словно от ветра, его швырнуло ярдов на тридцать в одну сторону, потом в другую — он ударился о ель, да так, что с нее посыпалась хвоя.

Все замерли, Фундинул и Гвистерн тоже прекратили бой. Услышав жуткий крик, принц понял, что случилось непоправимое — его наставник переоценил себя, потерял над собой контроль, и теперь его тело устремлялось в тот мир, где он родился и откуда был изгнан. Раздался хлопок — и зависшего над землей Алвина не стало.

Гвистерн огляделся — он остался один против пятерых и не имел ни малейшего шанса справиться с ними. Недолго думая принц бросился в кусты и помчался прочь, каждое мгновение ожидая удара стрелы в спину.

Но никто не стрелял в Гвистерна, и никто его не преследовал.

Оставшись один в лесу, выхода из которого он не знал, принц упал на землю и разрыдался.