Старик вел его вниз насупленно и настойчиво, шаг за шагом погружая в глубочайшие лабиринты под Нортригом. Так далеко вниз, что было ясно — они прикоснутся к сокровеннейшим тайнам ушедшего клана. «Маттахо должен узнать потаенное, увидеть сокрытое и руководствоваться истоками…»

«Танцующий свет» махо сопровождал их, освещая путь сквозь все лабиринты, повороты, лестницы и коридоры. Наконец они остановились посреди величественной пещеры. В голубоватом свете ночного видения Дара она выглядела загадочно. По искрящимся зельдой стенам, чуть наклоненные, стояли тяжеленные каменные плиты, заполненные барельефами и надписями. Некоторые плиты стояли в центре зала, укрепленные вертикально. Не иначе это было хранилище истории клана. Медленно и торжественно махо подвел Дара к боковой плите, ничем особо не выделявшейся среди прочих, разве что более обколотой по краям.

Дар с любопытством осматривал каменную плоскость, гладкую и блестящую, как застывшая вода. В центре ее, среди бесконечных вариаций тангрописи и квадратов «бегущего солнца», был большой выпуклый барельеф с изображением горной местности. Под стилизованными пиками лежало длинное горизонтальное тело, подобное крупному гладкотесаному бревну, лишенному ветвей. Оно тянулось из одной части барельефа в другую — неизменное по ширине. В правой его части чернела овальная дыра, от которой тянулась вереница тангров. Они шли ровной цепочкой, направляясь к большой черной пещере на левом краю барельефа. Головы идущих были задраны вверх, а правые руки подняты не то в приветствии, не то в попытке защититься. С виду обыкновенные тангры, даже не воины — ибо у них не было видно ни поясов, отличающих отаругов, ни защитных накладок на груди, ни наручней или шиташей. Размеры латниров, тела, пропорции рук и ног — все было неотличимо от любого из кланов. Однако головной и замыкающий в цепочке резко контрастировали с остальными. Каменные фигурки словно бы имели латнир, покрывающий все тело. В их руках виднелись толстые недлинные палки — скорее всего, оружие. Они были похожи размером на шиташ, но никто же не держит шиташ двумя руками! Головы этих двух защитников тоже были повернуты вверх, позы выражали напряженность и готовность к борьбе.

Некоторые из идущих тангров полуобернулись спиной по капризу резчика. Это было сделано, чтобы показать их латниры… Дар вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха — все латниры были пусты и гладки! Он как будто увидел самого себя со стороны! Стало понятно, почему многие сравнивали его с Древними.

Возле пещеры в скалах стояла вторая группа тангров. Самые обыкновенные вооруженные отаруги, каких и сейчас тысячи. Двое из них стояли спинами, так что можно было разглядеть многочисленные, кропотливо высеченные врезки на их латнирах. Некоторые из отаругов тоже смотрели вверх. Все они протягивали руки вперед, как бы призывая идущих скорее скрыться под защитой горы…

Резчик по камню мастерски передал смутное чувство опасности, нависающее над всеми. Нечто угрожало им, его не было видно, но оно присутствовало, словно поджидающий за углом враг. Из-за этого структура барельефа, в целом вполне мирная, становилась тревожной, загадочной…

— Это — барельеф Древних? — спросил Дар, с трудом сдерживая дыхание.

— Нет, — негромко ответил махо. — Картины созданы резчиками совсем не древнего происхождения. Принято считать, что в данном барельефе запечатлен момент первой встречи тангров ю'Линнора с прилетевшими Древними.

— Прилетевшими?

— Да. Ты видишь, они идут от летающей лодки к горным танграм.

Теперь стало понятно, почему «бревно» имело одинаковую толщину с любого конца. Дар внимательно присмотрелся, но не нашел сходства с летающей лодкой гонклардов, как он ее запомнил. Та не была столь длинной и тонкой.

— От кого они защищаются? От гонклардов?

— Я не вижу, чтобы они защищались. — Голос Ю-махо прозвучал громче, и тут же был возвращен многократным шепчущим эхо. — Тебе кажется!

Старик двинул рукой, и его «танцующий свет» сместился в сторону, к другой массивной и тщательно заполированной каменной пластине в два тангровых роста. Она была заполнена знаками тангрописи, а ее края — неровно отбиты.

— Надо было прийти сюда с настоящим огнем. При свете факелов это выглядит не так… хм… сумрачно.

Дар оглянулся, его воображение живо дорисовало факелы на стенах, ю'линнорцев, стоящих перед барельефами и спорящих о том, что видят их глаза. Без «танцующего света» махо в голубоватом свете «ночного зрения» Дара сцена встречи Древних была даже более тревожной, а позы идущих — более напряженными. Вспомнилась небесная лодка гонклардов, атаковавшая Хршитакку слепящими каплями огня. Дар хорошо представлял себе, чего могли опасаться изображенные тут тангры. Опасность именно сверху. Но не должны ли Древние быть равными в оружии с гонклардами?

Увидев, что Дар задержался перед барельефом, Ю-махо поманил его рукой.

— А вот описание первого появления Древних. Возможно, именно того, что изображено на барельефе.

Дар заинтересованно подошел ближе. Каменная плита была покрыта наклонными квадратными значками, заметно отличавшимися от привычной тангрописи. На камне не оставалось пустого места — даже сколы по краям просто обрывали бегущие строчки. Вероятно, изначально эта плита была куда больше.

— Это архаичные письмена старого Иллайньера. Им больше двух тысяч зим. — Голос Ю-махо уважительно понизился.

— Тут говорится о Древних?

— Здесь описываются великий пожар и землетрясение, случившиеся во время небывалой грозы. После них была найдена летающая лодка, которую ты только что видел. Даже здесь сведения довольно отрывочные, поскольку летописец больше уделял внимания роду и клану и их состоянию, чем пришельцам. Но и из этого можно почерпнуть много… Древних было несколько, и их латниры были пусты, — махо скользнул взглядом по Дару, — а их отбив никому не казался чужим… Не находишь ничего знакомого?

— Пожалуй, — согласился Дар. — Хотя насчет отбива… Ху-махо сказал бы иное.

— Ху-махо дурак, — коротко отрезал старик. — Хотя есть одна закономерность. Чем сильнее клан, тем он злее к окружающим. Самые терпимые к чужакам — йарбы. А в момент появления Древних ю'Линнор был в плачевном состоянии. Теперь посмотри сюда!

Старик круто повернулся, его «танцующий свет» метнулся следом, вдруг выхватив в пяти прыжках идеально ровный обелиск не более двух тангров высотой. Видимо, он был закрыт за другими плитами, поэтому Дар не заметил его ранее. В средней части обелиска ровным, повторяющимся светом мигал яркий белый огонек. Ноги сами понесли вперед, и уже через мгновение Дар рассматривал это чудо. До середины камня, словно пена, застыл слой ровного, чуть бугристого беловатого напластования. В центре его была прикреплена Метка, неотличимо повторявшая Метку Дара. Только эта не изредка мерцала блестками, а равномерно и безостановочно пульсировала ярким маленьким огоньком.

Повинуясь бессознательному порыву, Дар вытащил из затылочного кармана свою потеплевшую Метку. Она вела себя странно — ее огоньки стали ярче и двигались быстрее. Дар хотел приложить ее рядом с новой, но Ю-махо удержал его руку.

— Писания рассказывают, что махо клана однажды приложил эту Метку к белой каменной пене. Но оторвать назад ее уже не смог. Она навсегда осталась прикованной к обелиску.

— И она все это время светится? — пораженно прошептал Дар.

— Светится. Это великая загадка и мощь Древних.

— Что это за «каменная пена»?

— Никто не знает, что это такое. Она тоже осталась у нас от Древних. И она растет.

— Как — растет?!

— На вид и по всем признакам это просто зернистый белый камень. Очень прочный камень. Никто не может отколоть от него даже кусочек. Но со временем он медленно увеличивается. За две тысячи зим «каменная пена» смогла покрыть верхнюю половину этого обелиска.

Пораженный Дар не мог отвести глаз от зрелища мигающей Метки и растущей «каменной пены». И все же его внимание привлекли знаки в центре обелиска. Они словно выходили из-под растущей пены Древних. Часть их была значительно крупнее остальных, словно подчеркивая значимость передаваемой информации.

— Что тут написано? — Дар указал рукой на заинтересовавшее его место.

— Это конец фразы: «…чего они? Узнавать всегда — часть чего? Принадлежащий и произрастающий есть целое в своих частях. Целое всегда с тем, части чего одинаковы. Встречая новое, спроси: часть чего ты?..»

— Это относится к Атсинбирг? — уточнил Дар, зачарованно глядя на мигание белого светлячка.

— Без сомнения. Но не только. Есть много трактовок этого афоризма. Некоторые считали, что в Ледяном Просторе, где не может жить цнбр, тем не менее есть целые и его части. Другие говорили, что целое — это не клан, а, например, весь Рортанг, вся планета.

— Ты приводил сюда Зордаора? — вдруг осенило Дара.

Ю-махо повернулся, посмотрел удивленно:

— Он тебе рассказал об этом?

— Нет. Но он говорил о спасении детей Рортанга.

— Что он еще говорил?

— Он был уверен, что мне нужно идти к тебе. Он сказал, что ты ждешь меня давно…

Юйра вздохнул и тяжело задумался. Его фигура в ночном зрении Дара выглядела как неярко светящийся туман, пронизанный нитями большей плотности. Его латнир и борода были самыми светлыми.

— Это так, — наконец изрек старик. — Если ты именно тот, кто здесь описан.

Его голова поникла, и безмерная грусть послышалась в голосе. Было сложно понять ее причину.

— У ю'Линнора было много противников, — наконец продолжил махо. — Во все времена. Фактически, когда Древние научили нас делать эриг-сталь, мой клан уже сократился до ничтожных размеров. И даже с новым оружием потребовались столетия борьбы, чтобы Иллайньер утвердил себя. В войнах за утверждение многие первые барельефы были утеряны или уничтожены врагом. А оставшиеся дают разрозненную информацию. Единственное, в чем они сходятся, — это в возвращении Империи.

Старик замолчал, и Дар был вынужден переспросить:

— Возвращении Империи?

Махо поднял голову и некоторое время пристально всматривался в Дара, словно видел впервые. Его взгляд был расфокусирован, и было трудно понять, что именно он рассматривает. Неудобное тепло появилось у Дара в затылочной части головы. На мгновение возникло иррациональное подозрение, что махо может видеть его мысли. Но это конечно же было не так…

— Вот здесь, — Махо наконец повернулся к сложной вязи архаичных письмен, и желтый шар его «танцующего света» лег на избранное место на камне, — начертано: «Вслед за ним приходят новые времена. Цнбр перестает быть тайным словом. Империя тангров возвращается. Дети Рортанга спасены…»

— За кем — за «ним»?

Ю-махо снова одарил собеседника тяжелым взглядом.

— В этом месте камень сколот. Многие думали, что речь идет о великом Древнем, который когда-нибудь прибудет в ю'Линнор. Другие полагали, что имеется в виду не персона, а некое глобальное событие, которое изменит судьбу всех кланов.

— А что думаешь ты?

— Это не все. Вот здесь, — «танцующий свет» скользнул влево и вниз, ярко высвечивая и тут же гася блестящие грани врезок на камне, — здесь значится: «Но не станут ли новые времена смертью Иллайньера? Они будут. Ибо да разобьется слеза о камень вечности!»

— Поэтому ты… — Дар поперхнулся, голос вдруг потерял силу. — Поэтому ты сказал, что я — твоя смерть? Тогда, при первой нашей встрече?

— Мой клан еще не умер, — гордо поднял голову Ю-махо, его тело выпрямилось. — Пока жив махо, жив и его клан!

— Но я не собираюсь никого убивать!

— Кто знает, — прошептал свистящим шепотом старик, глядя в одну точку чуть выше головы Дара. — Если ты тот, кто принесет новые времена… И кто знает, стоит ли Иллайньер возрождения Империи…