Глава 4
ТЕМНИЦА КЛАНА
Слабый колеблющийся свет проникал из коридора — где-то в отдалении жгли огонь. В этом слабом свете окружающее различалось с трудом. Низкий каменный склеп, холодный и сырой, да пара соломенных тюфяков на полу. Небольшая дверь из массивных металлических брусьев. Так содержат диких животных, которые могут причинить вред.
Или убежать.
Дар лежал без движения — окаменевший, озябший, не чувствующий ни холода, ни неудобств.
Он напрасно пришел в Хоргурд.
Надежды на Хуурадан и махо рухнули в одночасье. Его не признали. Точнее, признали в нем чужака. Такого не то что учить — растерзать можно спокойно, во славу клана. И еще получить благодарность от какого-нибудь убеленного годами Отхон-рати…
Перед Даром теперь оставалось только два пути. Попытаться убедить своих тюремщиков в отсутствии злого умысла. Или попробовать выбраться отсюда. И чем больше он размышлял, тем больше убеждался в бесперспективности обоих вариантов.
Дар все-таки поднялся и в ярости ударил по стене кулаком.
Словно в ответ в дальнем углу предупреждающе зарычали. Свет туда не достигал — это была зона сплошной темноты.
— Кто здесь?!
С той стороны послышались тихая возня и звон металла. Отпрянув, Дар автоматически тронул рукоять шиташа, но рука встретила пустоту. Он запоздало вспомнил, что разоружился еще при входе на Царакклан… Джаммшшш!
— Кто здесь? — громче повторил он.
Раздалось насмешливое пощелкивание, перешедшее в свистящий шепот:
— Энтли хаал ба, раатли ак-ка!
Что-то знакомое проскользнуло в голосе, где-то Дар уже слышал эти странные слова…
— Соол даб хум…
Знакомо надавило в темени, и Дар с задержкой понял только что произнесенные слова:
— Ты понял слишком поздно. — Он узнал язык кх'отров. — Ты был дураком.
Они посадили его в одну камеру с чернокостным пленником!
— Ты тот самый кх'отр, которого я поймал на стоянке у реки? — Чужие слова были непривычны для языка, но Дар справился.
— И даже тот, которого ты привез в Изир-дор, пожженный глупыми хуураданцами…
Дар подступил ближе. Зрение уже привыкло к темноте, но все равно чужак стоял сгустком тени. Цвет кости был ему помощником в этом. Железные обручи поблескивали на его шее и правой руке, короткая цепь тянулась к массивным кольцам в стене.
Кх'отр беззвучно смеялся, его тело вздрагивало.
— Ты выбрал не ту сторону добра, странный Дейр, — сказал он, отсмеявшись. — Если бы ты выбрал меня, мы были бы сейчас в гораздо более комфортной обстановке!
— Откуда тебе известно мое имя?
— Я тоже стоял перед Саудраком тогда, помнишь? Никто не мешал мне слушать…
— Почему они посадили нас вместе?
Тело чернокостного вновь стало сотрясаться.
— Прошу тебя, — протянул он, — у меня болят все ребра. Не заставляй меня смеяться еще больше. Видать, не помог тебе мой эриг-шиташ?
Рывком Дар подскочил к нему, схватил за обруч на горле и притянул к себе:
— Что ты им наплел про меня?!
Кх'отр издал шипящий звук, его веселость будто сдуло.
— Одумайся, — под рукой сдвинулись горловые суставы, — что я мог им рассказать? Что я знаю о тебе? Наша трава разная!
— Чего бы ты ни рассказал, для них все будет правдой!
— А цнбр? — вкрадчиво спросил чужак. — Цнбр я тоже смогу так провести?
Дар резко отпустил его, и чернокостник толкнулся в стену. В его словах была истина. Но все же присутствие кх'отра в этом каземате тоже о чем-то говорило.
— Тебя расспрашивали обо мне?
— Конечно. — Он делал вид, что поправляет обруч на шее, но, похоже, просто опасался повторного маневра со стороны Дара.
— И что ты им сказал?
— Правду? — Кх'отр полувопросительно глянул на Дара, и в глубине его глаз переливчато сверкнуло.
— Какую правду? Что они спрашивали?
— Они спрашивали, откуда ты знаешь мой язык…
— Ну и?..
— Я подтвердил…
— Что подтвердил?!
— Их предположение, что это мы обучили тебя и специально подбросили возле разбитой Хотоаги.
Кх'отр был начеку и почти успел увернуться, кулак Дара лишь задел его плечо, врезавшись в каменную стену. От бешенства Дар не почувствовал боли. Следующий удар заставил чернокостника со стоном повиснуть на цепях. Тяжело дыша, он скривился, однако продолжал так же прямо смотреть на собеседника. Дар невольно вспомнил бесстрашное поведение чужака в окружении Саудраковых головорезов в Изир-доре.
— Что еще они спрашивали? — Озлобленность исчезла так же внезапно, как и пришла. Сказанное кх'отром полностью объясняло все происшедшее на Круге эгиббардов. Реальность снова была ясной и простой.
— Они вели со мной долгие беседы, — тихо сказал кх'отр, с опаской косясь на его руки. — И у меня не было особого выбора. Только не думай, что я специально… Порой бывают моменты, когда ты больше не можешь терпеть и готов сказать все что угодно, лишь бы боль ушла из твоего тела…
— Тебя били? — с запозданием догадался Дар.
Чужак усмехнулся.
— Ты и впрямь будто с неба упал!
— Извини… — Дару стало неловко, он отодвинулся.
— Самое страшное — не побои. Цветок помогает их выносить.
— А что для тебя страшно?
— Хуураданская дроба, их поганый зеленый сок. И еще «окна для ног»…
— А… У меня тоже это вчера было.
— И как тебе, понравилось? Твой язык жил сам по себе? — Кх'отр нервно облизнулся.
— Да… Но мне надоело, и я остановился.
— Остановился?! — Глаза кх'отра распахнулись. — Сам прекратил «беседу откровений»?
Дар кивнул.
— Ты хочешь сказать, что заснул? — В тоне чужака сквозило недоверие.
— Нет. Просто остановил язык. А вот с дробой прежде у меня не было проблем.
— Мм… — прошелестел чужак, — дивных у тебя впереди открытий много.
Внезапно Дар заметил, что кх'отр делает ему знак глазами, указывая на зарешеченную дверь.
Медленно обернулся. За дверью было пусто, но на полу лежала длинная тень, которой раньше там не было. Кто-то стоял у стены со стороны светильника.
Вот истинная причина, почему его поместили рядом с кх'отром! Большой Круг желает знать правду о Даре. А сотрудничество и сговор с кх'отром отлично вольются в версию махо…
— У тебя нет шанса, — одними губами сказал чернокостный и снова облизнулся. — Это хуураданцы. Их трава самая бешеная. Им проще убить тебя, чем допустить угрозу для своей цнбр. Смерть при малейшем подозрении. Извини, но я повторюсь: твой выбор был ошибочным.
— Вы сами напали на меня, — злобным шепотом ответил ему Дар.
— Мы приняли тебя за хуураданца. Посмотри на себя! На цвет своей кости!..
Но им не собирались давать возможность вволю перешептываться. За железной дверью отчетливо загремело. Появились трое обвешанных оружием отаругов, с факелами и тронками в руках. Каземат окрасился оранжевым блуждающим светом. С лязгом открылась дверь, и порог переступила фигура выдающихся форм, с обнаженным шиташем в массивной лапе.
— Спать! — коротко рявкнуло луженое горло.
Дар переглянулся с кх'отром, но тот отвел глаза. Что ж, не было пока причин перечить страже. Тем более что от полученной информации и так кружилась голова.
Дар медленно отошел назад к своему тюфяку, успев заметить, как перекосилось лицо стражника при взгляде на кх'отра…
* * *
Сон пришел незаметно и так же незаметно развеялся.
Та же темень встретила его пробуждение. Сколько прошло времени, было совершенно неизвестно. Дар обнаружил, что капли воды редко, но мерно капают ему на ногу. Возможно, это его и разбудило. Он передвинулся на соседний тюфяк. Где-то далеко потрескивал огонь.
Кх'отр сидел неподвижно в своем углу. Длина цепи вряд ли позволила бы ему прилечь. Трудно было понять, спит он или бодрствует. Нечто похожее на сочувствие шевельнулось в душе Дара. Сочувствие одного заключенного к другому. Но он тут же прогнал его. Вероломный кх'отр был одним из тех, кто столкнул Хуурадан с а'Зардатом, и Дар видел все последствия этого.
«Тебе-то что? — промелькнула холодная мысль. — Какое тебе дело до Хуурадана, коль они бросили тебя в неволю?»
Дар нахмурился, вспомнив открытое дружелюбное лицо молодого Ходвата, сумрачные самоуверенные черты Саудрака, полные надежды глаза ратников, замерших в локтевой связке боевой «спины» латнир к латниру.
Нет, Хуурадан не сможет стать ему чужим.
Друзья не становятся врагами!
Память вдруг развернула эту сцену: сотни стрел в воздухе, грохот и рев атакующих скакунов, шершавое древко длинномерного копья в руке, пробитые латниры пехотинцев, отползающих к центру «спины», агонизирующий дром, взметающий комья земли, — и железная решимость в глазах хуураданцев. Вновь его охватило то странное чувство общности, слитности, что пришло во время боя «спин» со всадниками Док-Атора. Каждого из ратников Саудрака Дар чувствовал как себя самого и всех вместе воспринимал как одно целое. Он был их частью тогда, частью клана! Затем, без перехода, перед внутренним взором предстали очертания подземелья Древних в Хршитакке, заросшего нитями влажной травы.
И тут же издевательски прошептало в ушах голосом махо: «Друзья Хуурадана имеют Хуурадан под латниром!»
Что изменилось с тех пор, как он шел с отрядом Саудрака? Почему они считают его чужаком?
Дар осознал, что до сих пор толком не знает процесса взаимодействия цнбр и тангра, не знает, где селятся в теле эти крошечные побеги…
Его взгляд остановился на кх'отре. Тот по-прежнему был неподвижен, как дерево, но теперь глаза его были открыты.
— Утро светлое! — раздалось насмешливо из угла, чужак заметил его взгляд.
— С чего ты взял, что сейчас утро?
— «Не теряй бодрости, даже заметив крылья пикирующей смерти!» — продекламировал тот нараспев. — А иначе что отличает нас от уилисов?
Дар невольно усмехнулся: его учил жизни тот, кто сам сидел в ошейнике на цепи.
— Расскажи мне про свою цнбр! — без обиняков перешел он к делу.
Глаза кх'отра сузились, блеснув как лезвия.
— Ты и правда хочешь оскорбить меня?
— Давай я расскажу тебе про себя, — перебил его Дар. — Меня нашли отаруги Саудрака возле разрушенной вашим отрядом Хотоаги. Первые вещи, которые помнит мой ум, — это лица хуураданцев и костры перевалочного лагеря. Что было прежде, об этом моя память молчит.
Кх'отр смотрел на него завороженно, щели его глаз жадно приоткрылись.
— С пустым латниром и без цнбр внутри я не знал даже, кто я такой… Представь себе: сильный, взрослый, тренированный воин, понимающий несколько языков и… не знающий, кто он такой! Мало того, не знающий ровно ничего о мире, в котором оказался. Все приходится постигать заново. Каждую мелочь спрашивать… А тангры зачастую предпочитают оскорбляться вместо ответа.
— Я помню это странное чувство, — кх'отр согласно склонил голову к плечу, — когда встретил тангра без отбива и без врезок на латнире. Я подумал тогда, что Хуурадан изобрел что-то новенькое…
Дар смотрел на него выжидающе.
— А теперь Хуурадан подозревает, что это мы, из кх'Отрии, приготовили ему западню. — Улыбка осветила тонкие темные черты чужака. — Я понимаю… вопрос Д-ра задан с простой целью познания…
— Точно, кх'отр!
— Что ж. У травы нет ума, а у тангра только одна жизнь. У меня внутри есть цнбр. Маленькая частичка славной Атсинбирг великой кх'Отрии! Мы — самое многочисленное племя степей и лесов Рортанга, потому что наша Атсинбирг самая большая и сильная!
Он приосанился, в его голосе зазвучали нотки гордости. Эту осанку немного портил ошейник, железная цепь от которого тянулась к громадному кольцу в стене.
— Где хранится цнбр в твоем теле?
— Не стоит говорить так, — нахмурился чернокостник. — Слово «цнбр» можно употреблять только применительно к собственной траве или с тангром одного с тобой рода. Для тебя же пусть это будет «Атсинбирг»!
— Пусть так! — нетерпеливо перебил Дар. — Где это внутри тебя?
— Мы говорим: «Под латниром живут корни, что связывают птенца с гнездовьем». — Кх'отр взмахнул рукой, под звон цепи коснулся своего панциря.
— Тебе приходилось снимать латнир с врага?
Кх'отр криво ухмыльнулся и посмотрел в сторону двери.
— Ты находил там его цнбр? — настаивал Дар.
— Ты прав, прав. — Чернокостник поморщился. — Это всего лишь иносказание. Никакой Атсинбирг там конечно же нет…
Он был смущен. Похоже, кх'отр никогда серьезно не задумывался об этом.
— Так где же это?
— Какая разница? Она внутри нас. Это часть нас.
— Я хочу понять, где я подцепил это…
— Подцепил?
— Подцепил, нашел, обрел, встретил. Называй, как хочешь. Я был пуст, как ты помнишь. А сейчас?
— А сейчас? — Эхом повторил тот, его взгляд замедлился, замер. — Я могу… Великое небо! Я могу тебя слышать! Как это могло произойти?!
— Именно. — Дар тяжело вздохнул. — Если бы я знал…
— Погоди. — Кх'отр нервно усмехнулся. — Ты хочешь сказать, что ты прижил себе траву, и… И даже не знаешь чью?
Дар молчал, уперев в собеседника тяжелый взгляд.
Кх'отр откинул голову и гулко расхохотался.
Из коридора, там где были охранники, раздалась брань и обещания испортить настроение тем, у кого горло особо громкое.
— Ну знаешь… — Чернокостник быстро взял себя в руки. — Ты должен быть более осмотрительным!
— И был бы, если бы тупоголовые тангры, с которыми я имел дело, объяснили все нормально про цнбр! Хорошо, что ты другой. Расскажи, как вы вживляете цнбр своим детям?
— Я все-таки попросил бы тебя, — тут же надулся кх'отр, но вдруг рассмеялся, ударив себя по колену. — Ну да, понимаю… Цнбр… Да!..
— Джаммш! Как вы это делаете?
— Тихо, тихо. Мальчиков представляют Великой Матери сразу после рождения — на Первом ритуале. Он индивидуальный. На Втором ритуале, групповом, они впервые пьют зеленый сок и получают свою собственную «долю», которую они должны зарыть в своей пещере…
— Попади! Что такое «первый ритуал», «второй ритуал», «доля», «зеленый сок»?..
— Первый ритуал происходит в Царакклане. Я не знаю деталей — я не махо, а посторонние не допускаются. Второй ритуал проходит при всех, на праздниках. Зеленый сок — это дроба, Атсинбирг делает ее специально для них.
— Дробу делает цнбр?
— А ты как думал? — поморщившись, спросил кх'отр. — И пить дробу можно только собственного корня!
— Теперь мне понятно с «беседой откровений»… Но ты продолжай.
— Если не уверен, что это сок твоей Атсинбирг, лучше пить простую воду. И много раз ты пил хуураданскую дробу?
— Много. Не отвлекайся.
— Ну так вот. Юноши получают от махо «долю» своей травы, сверток с корнем и землей, который они должны зарыть в собственной пещере на участке своего рода. Причем вырыть такую глубину, какую только смогут за два дня. Чем глубже будет, тем им же лучше.
— Это чем же? — спросил Дар.
Чернокостник сверкнул глазами, но не ответил.
— До Второго ритуала цнбр у детей есть?
— Есть. — Кх'отр все же с трудом переносил употребление табуированного слова. — Конечно же есть…
— Значит, траву вживляют на Первом ритуале, — задумчиво пробормотал Дар. — Хотел бы я знать, что там происходит за закрытой дверью…
— Странно знаешь что? — Тон кх'отра стал задумчивым.
— Что? — откликнулся Дар.
— Твоя Атсинбирг. — Он сидел ровно, прикрыв глаза, и чуть раскачивал головой. — Она мне совершенно не знакома!
— Что значит — не знакома?
— По отбиву можно определить корень. — Кх'отр открыл глаза и уставился на Дара немигающим взором. — И поверь мне, я мастер в этом деле. Корень, подобный твоему, я не слышал еще никогда.
— Так наслаждайся теперь новизной, — съязвил Дар.
— Ты не понял, — покачал головой чернокостник, его тон изменился, став металлическим. — Чтобы выяснить, где ты это взял, надо определиться, откуда это. Так вот я не знаю — откуда.
— Ты не можешь определить, чей корень у меня?
— Именно.
— Ну да, это важно. Тогда надо расспросить других тангров, — нахмурился Дар. Кто знает, может, ему выпала лотерея принадлежать какому-нибудь сильному и могучему корню?
Кх'отр тихо рассмеялся.
— Вряд ли кто-нибудь сделает это лучше меня. Я — разведчик. Знать кланы — мое дело. Я в темноте за сотню шагов могу определить, какого корня тангр стоит передо мной!
— Между прочим, — вставил Дар, — эгиббарды на Круге сказали, что у меня может быть трава йарбов.
Чернокостный засмеялся сильнее.
— Глупые хуураданцы! Разве им не ведомо, что малочисленные и трусливые йарбы не покидают своих убежищ? А ближайшие из них весьма далеко отсюда. И уж точно их нет между Изир-дором и Хоргурдом.
— Так, значит, я не йарб?
— Можешь быть уверен!
— А много ли корней ты умеешь различать?
— Все, которые встречаются, включая соседей пятых соседей моего клана. Меня натаскивали еще ребенком на специально вывезенных пленных, — заявил кх'отр и, сочтя вопрос Дара признаком сомнения, презрительно добавил: — Во всем Хоргурде не найдется никого лучше меня в этом искусстве!
— Значит, я из мест, расположенных подальше, чем пятые соседи, — констатировал Дар. — Ладно, трава появляется у детей после Первого ритуала. Туда вас не пускают. Но долго это длится?
— Нет… Детей оставляют наедине с Великой Матерью всего на ночь…
— Вот оно! — Дар кивнул. — Ну конечно! Теперь все ясно!
Он почувствовал запоздалое удовлетворение. Части головоломки сложились.
— Что тебе ясно?
— Я знаю, чья цнбр у меня! И даже знаю, почему ты ее не встречал.
— Ты? — На лице чернокостного появилось недоверчивое выражение.
— Да. Эта цнбр не принадлежит живущим кланам. — Дар вкратце рассказал о своем ночлеге в Хршитакке, о подземном зале, полном тангрописи с «летящим солнцем». Рассказ о почти полностью заросшем цнбр подземелье сделал глаза кх'отра совершенно круглыми.
— Ты осмелился зайти в атат Древних?!
— Хм… По размеру оно больше походит на Царакклан. Да и ум я там не потерял, как видишь.
— Великое небо! — Кх'отр закатил глаза. — Тангр с травой Древних! Самих Древних!..
— Проклятая Хршитакка! — раздосадован но промолвил Дар. — А мне так нужно было родство Хуурадана, чтобы добраться до махо. Кто теперь ответит на мои вопросы?
Глаза кх'отра снова стали щелочками:
— Тебе не обязательно нужен был для этого Хуурадан.
— Молчи! — прикрикнул Дар. — Твои мысли мне известны. Я даже не знаю, кто ты, а ты уже рассчитываешь на мое доверие.
— Это просто поправить. — Чужак вскочил на ноги. На этот раз его цепи прозвенели легко, почти как кольца-обереги на руках Ходвата.
— Мое имя Куаргир, корня Фиоркхур, клана кх'Отрия! — Он приосанился. — Я потомственный разведчик и сыщик моего клана. Ни один из латниров моего рода не хранится на стенах врагов!
— Вы так хорошо сражаетесь, что никому не удается прикончить вас?
— Естественно, ты сам видел… — начал было кх'отр, но тут же замялся, вспомнив исход схватки с Даром.
— Ладно, — отмахнулся Дар. — Однако пользы от этого все равно мало. С цнбр Древних под латниром я так же нужен кх'Отрии, как и Хуурадану.
— Ты не прав! Кх'Отрия — это не страна дикарей! Три уважаемых рода Кх'Отрии посвящены изучению истории и дел Древних! Они были бы счастливы пообщаться с тобой!
— Что это меняет для меня, с моим цветом кости? — усмехнулся Дар. — Ваш махо примет меня? Возьмет в ученики?
— Кто может приказать махо? — Куаргир деликатно отвел взгляд.
— Вот видишь? А я не имею желания менять один застенок на другой. Так что у меня теперь нет выхода. И даже если удастся выбраться наружу, отнюдь не земли кх'Отрии будут моей целью.
— Куда же отправится могущественный Дэйр, если не секрет? — Тон кх'отра стал вкрадчивым.
— На юг. Там, где поднимаются горы, называемые Лахирд. — Дар с сожалением подумал, что зря не послушал старого Зордаора, еще в Изир-доре тот дал ему самый верный совет — идти к махо ю'Линнора.
— Есть и такие, сразу за Старогорьем… Чего тебе в них?
— Там стоит город, называемый Городом Кузнецов.
— Его другое название — Горн. Я бывал в нем. Лучшие голубые эриг-шиташи куются в Горне. И что там тебе?
— Это мое дело. Мне бы туда добраться.
— Горы Лахирда — бывшие владения канувшего клана ю'Линнор. Объединившись, Хуурадан с б'Рваном разбили и разграбили ю'Линнор. Сейчас горы пустуют, и кланы толком не проложили еще границу между собой. С Хуураданом ты уже пообщался. Зачем тебе связываться теперь с проклятым б'Рваном? Тебя там просто продадут в рабство.
На лице Куаргира проявилось неприязненное и подозрительное выражение. Похоже, что и с б'Рваном у клана кх'Отрии были неважные отношения.
— Б'Рван мне безразличен, — отмахнулся Дар. — Мне нужен только Лахирд.
— Ты говоришь загадками, — тихо протянул чернокостник. — Впрочем, какая разница… отсюда ведь нет выхода, верно?
Он сказал это таким странным тоном, что Дар вздрогнул.
Родовичи этого кх'отра из поколения в поколение занимались разведкой на территориях врага. И кто знает, как часто братьям, дядьям, отцам его рода доводилось попадать в застенки и бежать оттуда.
Дар оценивающе глянул на Куаргира.
Тот с пониманием выдержал этот взгляд. Его лицо хранило отпечаток презрительности. Глаза вновь стали изогнутыми лезвиями.
— Куаргир умеет быть благодарным, — прошептал он. — Куаргир помнит, что его латнир все еще на его спине благодаря Дару.
— Что?
— Хуураданцы решили использовать меня, чтобы добраться до тебя. Мою жизнь поддерживают лишь потому, что для этой цели мало подходят трупы! — произнес кх'отр на пределе слышимости.
Вспомнив, что их могут подслушивать, Дар быстро обернулся: длинная тень знакомо темнела за дверью.
Куаргир усмехнулся и кивнул.
— Хуу имеет переводчиков с моего языка. Но ты сказал, что знание моего языка уже было вложено в твою голову?
— Это так.
— Корень Древних, умения Древних… — пробормотал кх'отр, и вдруг из его уст полились шипящие звуки: — Скхаршш ввекх отхоспхад тха?
В темени Дара знакомо напряглось, и смысл этих звуков стал ясен ему. Кх'отр спрашивал: «Ведом ли тебе язык Тха?»
— Оротхортха, шитхалласп хоаршашш! — тихо ответил он, произнося: «Слова Тха не закрыты от меня».
Куаргир глубоко вдохнул, меряя взглядом Дара с головы до ног. Глаза его заблестели каким-то диким блеском. Он медленно поклонился Дару.
— Рад служить могущественному Дэйру корня Древних, — продолжил кх'отр на языке Тха. — От которого нет тайн на Рортанге.
— Тайны-то как раз есть! — невесело усмехнулся Дар.
В этот момент послышались грузные шаги у двери. Жалобно заскрипел отодвигаемый засов, но Дар и Куаргир успели обменяться многозначительными взглядами.
