Глава 5

Неторопливо идя по улице, я мысленно уже спал сном праведника. Так что, когда за моей спиной послышались торопливые и очень знакомые шаги, я уж собирался без всяких разговоров прирезать обоих надоедливый парней. Но, всё же сделав над собой усилие, я повернулся к ним. Те подошли немного опасливо, но, увидев на моём лице почти жалобное выражение (да оставите вы меня в покое, я спать хочу!) всё же заговорили:

— Господин — на улице было уже достаточно светло, чтобы они заметили, как меня перекосило от такого обращения. Видимо не зная, как продолжить, брат РУ (Рыдающего убийцы) уставился на свои ботинки, теряя последние остатки наборного мужества для разговора со мной. Поняв, что на этом красноречие моего ещё совсем юного друга покинуло его, я уставился на самого РУ. Впрочем тот тоже особо не был настроен к диалогу. Подождав для порядка с минуту и окончательно уверившись, что так ничего от них не добьюсь, я заговорил сам:

— Парни, я спать хочу! У меня уже сил даже нет, так что давайте говорите, что хотели или я разворачиваюсь и ухожу. Только если опять меня остановите, я вас сам убью, быстро и кроваво.

Брат РУ упрямо вскинул голову и, уставившись мне в глаза, выпалил на одном дыхании:

— Возьмите нас к себе в ученики!!!

— В ученики? — вяло поинтересовался я.

— Да — в два голоса ответили те.

— И на какой вы мне сдались? — скептически осведомился я — Мне и одному не плохо живётся, а сейчас ещё эльфийку надо беречь, так зачем мне лишняя головная боль? Ну? Убедите меня, почему я должен вас взять к себе в ученики? Приведите хотя бы один довод в вашу пользу.

— Мы поклянемся вам служить до самой смерти! — ответил РУ, а брат в подтверждении его слов кивнул головой.

Не хило! Давать такие обещание довольно опрометчивый поступок. Это ведь не наш мир, где можно наврать, наобещать и нихрена не выполнить. Здесь всё совсем по-другому, точнее почти. В некоторых вещах можно, конечно же, поступать, так же как и в нашем мире. Но вот действительно важные вещи заключаются не только на бумаге, но и на самой жизни. Это довольно редкое явление, и его трудно описать, но из всего прочитанного и услышанного я понял, что для этого используются некие маги-жизни. Их вообще-то довольно много, но сильных — единицы. Помогающие заключать очень серьёзные договоры. Причем, нарушение такого договора приводит к смерти того, кто его нарушил. Маги-жизни с помощью небольшого количества своей крови помещают в организм своих нанимателей своего рода магически-анализирующий разум. Их услуги довольно дороги, но и результат тоже превосходен. Нарушители были только в самом начале, когда только зарождались такие договора. Но после пары довольно жутких случаев, когда был нарушен договор одной из сторон, это дело быстро прекратилось. Смерть, в случае чего, наступала такая, что равнодушным никого не оставляла. Всё-таки процесс моментального старения довольно неприятная вещь, даже для меня. Хотя, в плане ужасов, после того, что крутят по телеку, удивить чем-то вообще становится довольно проблематично. Самое интересное, смерть всегда, во всех известных случаях наступала от моментального старения. Кое-чего прикинув, я сделал вывод, что маги-жизни, которые заключали такой договор, просто выпивали жизненную силу нарушителя, этим самым успешно продляя её себе. Хотя эта теория не имела подтверждения, но это единственное, что объясняло несколько интересных фактов. Во-первых, заключить такой договор не так дорого, как могло бы быть вообще, так что услугами магов-жизни могут пользоваться довольно много людей. Во-вторых, маги сами охотно соглашаются на такие договора. В-третьих, в книге, которую я читал, упоминался некий маг по имени Ришер. Он прожил пять сотен лет, а автор книги до сих пор уверен, что он и по сей день живой, так как его тело не было обнаружено. Этих фактов будет маловато для полноценного доказательства, но я и не собираюсь никому ничего доказывать. Но себе на заметку я взял, от таких магов лучше держатся подальше. Конечно же, не всех! Но особо сильных и старых точно.

Ладно, сейчас всё равно не об этом, надо что-то делать с этими двумя личностями, терпеливо ожидающими ответ:

— А если я скажу спрыгнуть вам со сколы? При этом утверждая, что от этого зависит моя жизнь? Ведь если не прыгнете, всё равно тогда умрёте. Что на это скажите, а? — попробовал я их напугать, впрочем, не сильно надеясь на успех, уж больно упрямые ребята.

— Прыгнем. И пусть это будет на вашей совести — произнёс брат РУ.

— Совести? — злорадно поинтересовался я — Да я от неё ещё в детстве избавился, чтобы не болтала под руку. Мешалась до ужаса, вот я ей голову и свернул. Так что я ещё поплюю вам в след и не поленюсь спуститься и посмотреть, что от вас осталось.

— Всё равно — упрямо мотнул головой тот — возьмите нас.

Видно не судьба мне сегодня поспать. Устало протерев ладонями глаза, я опять воззрился на это двойное недоразумение, так неудачно свалившееся мне на голову.

— Это же ваш город. У вас здесь есть дом, друзья, знакомые — предпринял последнюю попытку отговорить их от этой затеи с учениками — Вы знаете все здешние места, вполне сможете прожить. А если пойдёте со мной, то срок вашей жизни может сократиться до парочки часов или дней, после того как покинете город. Вам это надо?

— Наш город? Да нам этот город принёс только боль, унижении и нищету — злобно скалясь, начал говорить брат РУ — Друзья и знакомые? Это вы так о тех гадах, которые отказались даже немного денег занять на еду? Говорите, дом? Так он считай уже не наш, и нас в любом бы случаи выкинули на улицу, заплатили бы мы или нет. Знаем здешние места? Да, знаем. Но что нам это даст? Всего лишь прожить чуть-чуть подольше после того, как останемся на улице. Те же деньги, которые вы мне подсунули, у нас скорее всего бы просто отобрали. Так лучше рискнуть тем что осталось и пойти с вами, в надежде хоть чего-то добиться, чем медленно, но верно умирать здесь. Хотя, конечно, мы могли бы прибиться к местным ворам, но срок их жизни очень недолог. Да и вряд ли люди графа захотят оставлять в живых двух свидетелей сегодняшней ночи.

Вот гадство! Да мне же теперь вякнуть даже нельзя. Он просто задавил меня своими железобетонными доводами. Не то, чтобы я о них не догадывался с самого начала, но надеялся, что всё же дела у них не настолько плохи. Да и люди графа действительно могли за ними придти, это я тоже знал, но понадеялся на удачу. Конечно, я мог их просто сейчас послать куда подальше и, развернувшись, уйти. Но вот так просто оставлять детей (а кто же они ещё?) на верную смерть? Нет, так сделать я бы не смог при всём своём желании. Убивать своих врагов легко. И ты, и он знаешь, что можешь умереть. Но это справедливо, это всё же бой! Но вот так… так я не могу. Как же мне всё это надоело:

— Из дома забрать что-нибудь надо? — наконец, произнёс я.

У них у обоих стали такие радостные лица после моих слов, что я даже сам невольно улыбнулся (от представления того, каким адом я сделаю их жизнь, когда начну учить). Впрочем, улыбки продержались недолго, затем на лицах появилось задумчивое выражение.

— Кое-что я бы взял — наконец выдал брат.

— Тогда у вас есть ещё время для этого. После того, как возьмёте всё, что вам нужно из дома. Идите к кузнецу и за те деньги, что я дал, купите себе вооружение получше. Скажите, что вы от господина (ну вот, сам себя так назвал, просто кошмар) Хиспа, который не далее как вчера покупал меч, кинжал и три комплекта наплечных метательных ножей. Пусть он вам подберёт точно так же. Понятно?

— Понятно — одновременно прозвучало два голоса, а затем синхронно кивнули головой, близнецы одним словом.

— Кстати, кузнецу отдадите два золотых, и скажете, что я попросил подобрать вам самое лучшее, что есть. За такие деньги и от моего имени он подберёт вам добротное вооружение. Ну а теперь, раз всё понятно, можете идти. Когда будете готовы, подтягивайтесь к таверне 'На перекрёстке', я буду там. Только не задерживайтесь, ждать вас никто не станет.

Убедившись, что смысл всего сказанного до них дошёл, я развернулся и зашагал прочь. А спустя пару секунд услышал торопливые шаги парней, удаляющиеся прямо в противоположную сторону от той, в которую шел я. Блин, свалились же на мою голову. И что теперь с ними делать? Ведь придётся действительно учить их! Но, может, они не выдержат и сами уйдут? Так было бы лучше, а иначе их могут попросту убить и всё. Эх… приглядывай теперь за ними. Хотя, если всё же выживут, то два преданных человека, в которых буду стопроцентно уверен, мне не помешают.

Под такие совсем не возвышенные мысли я и дошёл до таверны. Как ожидалось, люди купца и сам купец уже встали и сейчас без лишней спешки готовились к отъезду. Когда я вошёл во двор, на меня посматривали слегка озадаченно, так как не могли понять, откуда я иду, тем более что никто не видел, как я уходил (кроме охранника). Так что тут сам собой напрашивался вопрос, где я прошарахался всю ночь и как я теперь буду ехать весь день, если ничерта не спал? Ладно, хоть презрительно не смотрели (хотя мне бы было всё равно). Я же, пройдя мимо всех людей, зашел внутрь таверны (охранника уже не было) и сразу направился к себе в комнату, по ходу дела заказав себе утку и просто побольше жареного мяса. Дверь эльфийка открыла быстро, из чего сделал вывод, что спать всё же не ложилась. Да и по слегка стеклянным глазам это было заметно. Пройдя в комнату, я выложил все свои трофеи, а затем, оставив меч и метательные ножи (за исключением тех, что находились в рукавах) вооружился вилкой и, сказав Ушастой, что может поспать чуток, развернулся и зашагал обратно в столовую (как я с легкой руки окрестил помещение, где все ели). За столом уже сидел купец в гордом одиночестве. Он что-то медленно ел и невидящим взглядом смотрел прямо перед собой. Подойдя к нему, я плюхнулся на соседний стул, попутно буркнув что-то мало вразумительное, но с большой натяжкой и нехилым воображением можно было сказать, что это приветствие. Тот встрепенулся и, с интересом посмотрев на меня, спросил:

— Господин — ещё раз кто меня так назовёт, просто убью этого человека, но Вард не заметив моего злобного оскала, продолжил — Хисп, не могли бы вы мне сказать, где вы были всю ночь? Я искренне верю, что вы сильный человек, но нам предстоит очень трудная дорога, люди всё время, в постоянном напряжении ожидая нападения. У вас может просто не хватить сил.

— Хватит — отрезал я.

Действительно, сколько бы я в душе (и не только) ныл, что мне не удалось поспать, я чувствовал, что силы почти полностью восстановлены. Счаззззз только пожрать бы чего-нибудь поколоритнее, типа заказанного мяса, и я буду в полной боевой готовности. Всё-таки хоть что-то Дженус сделал полезное, раз не спав сутки, я уже даже без еды, чувствовал себя отдохнувшим.

— Вы уверены? — всё же переспросил Вард.

— Уверен — опять резко ответил я, голодным взглядом смотря на приближающийся поднос с заказанной едой.

— А как на счёт моего второго вопроса? — не отставал Гротен.

— А? — я его уже слушал даже не в пол уха, а где-то в одну десятую уха.

— Насчёт того, где вы были всю ночь? — терпеливо пояснил купец, старательно не замечая, что я на него совсем не обращаю внимания.

— Где был? По делам судьбы ходил — ответит я, пододвигая к себе поближе тарелку с зажаренной уткой, призывно истекающую соком (без пошлостей!) и обложенную какой-то зеленью.

— Судьба? А что такое судьба? — улыбнувшись, проговорил купец, старательно пытаясь навязать мне своё общение.

— Что такое судьба? — злорадно улыбнувшись произнёс я — Судьба — это та куча дерьма, которую нельзя обойти — сказав это, я радостно воткнул вилку в бок утки и, выдрав солидный кусок, начал есть, при этом всё время обжигаясь, но жадно глотая куски один за другим. Впрочем, это всё равно не мешало мне есть, даже вполне аккуратно. Купец собирался что-то сказать в небольшой перерыв между глотанием очередного куска, но, поймав мой откровенно оценивающий взгляд (свернуть голову одной рукой или всё же двумя?), промолчал и, опустив взгляд в тарелку, начал что-то в ней разглядывать, причем с таким видом, будто только что её обнаружил.

Спустя полчаса я сыто откинулся на спинку стул и блаженно потянулся.

— Кстати, тут ожидается пополнение в виде двух мелко-надоедливых личностей — вспомнив про РУ и его брата, произнёс я, обращаясь к купцу.

Тот тут же воспользовался тем, что с ним заговорили, засыпал целой кучей вопросов, которые все сводились к одному — где я шлялся ночью?

— Где не важно, с кем тоже, сейчас важно другое. Два паренька поедут вместе с нами.

— Вы думаете, это разумно брать детей в такое путешествие — осведомился Вард.

— Я? Я лично думаю, что совершенно не разумно, поэтому я их и не брал.

— Но вы ведь только… — начал купец, но я, не дав ему договорить, произнёс сам:

— А от меня мало что зависело, это их решение. Я мог, конечно, не взять их, но лучше уж пусть поедут с нами, чем помрут здесь вдвоём.

— Да я совсем не против. Просто мы ведь не на прогулке будем, за ними надо будет присматривать.

— Надо будет — согласился я.

Некоторое время мы просто молча сидели, за это время шустрые служанки унесли все, что осталось от моего заказа и пустую тарелку купца, взамен же принесли две деревянных кружки и кувшин с моим уже любимым вином. Впрочем, я на него сильно не налегал, так как мозги мне нужны были ясные, а я и так уже порядком осоловел от съеденной еды. Минут двадцать от нечего делать я выспрашивал у купца все, что только можно о предстоящем путешествии, и по каким местам нам придётся проехать. Картина предстала совсем не радужная. Надо будет пересечь два болота, 'Вампирский лес', какую-то 'Трольичью впадину' и поле 'Разящей смерти', это то, что особенно привлекло моё внимание, остальной ворох информации я прослушал. На мой вопрос, почему такие банальные названия, купец спокойно ответил, что их так назвали местные жители из-за обитателей. Мне от этого ответа стало откровенно жутко, но, постаравшись не выдать свой страх, я спросил, как же они прошли в прошлый раз. Ответ меня совершенно не порадовал. Их было много и на них побоялись нападать. На мой осторожный вопрос, как же мы пройдём теперь, купец ответил просто:

— А не знаю! Наверное, никак.

Обнадёживающе, неправда ли? Спасибо тебе Дженус, удружил. Это мне напоминает компьютерную игру, только особо жуткую, где вместо виртуального человечка выступаю я. Только вот в отличие от игры у меня сейвов нету, причем даже ограниченных. Так что, в случае, если Дженусу захочется посмотреть, смогу ли я пройти по минному полю (ну или мимо магических ловушек), не взорвавшись, то загрузиться вряд ли удастся. Довольно хреново чувствовать, что тобой буквально управляют. Никому бы не пожелал. Только лучше об этом не думать, может у меня так и шансов выжить будет больше.

— Пойду-ка я разомнусь — наконец, произнёс я, вставая из-за стола — А то мне после всего, что вы наговорили, стали закрадываться мыслишки совсем нехорошего содержания. Вроде самоубийства особо жестоким способом. Хотя эта поездка, по-моему, и так выглядит как сплошной караван суицидников. Ну не будем о плохом! Я пошёл.

Выйдя из таверны, мне тут же услужливо попались на глаза потерянно стоящие пареньки. У каждого в одной руке был зажат меч, а другой же держал по небольшой сумке, через плечи были перекинуты пояски с метательными ножами. Если бы не потерянное выражение лица, то можно сказать, что выглядели они довольно грозно. Вовремя они вернулись, как раз к разминочке. Вот и проверим, насколько их хватит.

Немного постояв на крыльце, и дождавшись, пока они меня заметят, кивком головы попросил идти за мной, а сам же направился во внутренний двор, туда, где делал разминку ещё вчера. Дойдя до нужного места, я скинул с себя всё ненужное, оставив только одни штаны. Перекинув все свои вещи через борт рядом стоящей телеге, я вопросительно уставился на парней. Те сначала не поняли, что я от них хочу, но когда сообразили, что сейчас будет тренировка, разделись так же как и я, закинув свои вещи в телегу. Только вот мечи в руках они оставили, наивно полагая, что я прямо сейчас же начну учить их. Вместо этого я всё так же молча указал на мечи, а потом на телегу. Они хоть и послушно положили мечи в телегу, но на лицах было написано явное сожаление.

— Старайтесь повторять за мной — произнёс я, а сам же начал неторопливо разминать мышцы.

Спустя минут десять парни, по моему мнению, готовы были наброситься на меня и избить, причем, судя по злобным взглядам, особо жестоко и кроваво. Как бы они не старались повторять всё за мной, я всё равно их поправлял и делал замечания, а это их ужасно злило. Тем более, они ведь не были свидетелями вчерашней проверки, когда на меня наседало четыре человека, точнее, три человека и один явно не совсем человек, так что им, как и вчерашним наблюдателем казалось, что я их заставляю делать совершенно ненужные вещи.

В тот момент, когда брат РУ уже собирался послать меня, куда подальше с моей разминкой, появился Кронд и вежливо попросился в ученики. Раздумывал я всего пару секунд, да и то скорее не думал, а просто приходил в себя. Всё-таки ко мне в ученики напросился не подросток, а мужчина раза в два старше меня самого. Когда же я пришёл в себя, так же вежливо согласился с условием, что он будет выполнять всё то, что я буду заставлять его делать, даже если он будет считать это полным абсурдом. И ещё то, что, идя ко мне в ученики, не будет уже шанса уйти от меня. Тот вежливо улыбаясь, ответил, что согласен. Потом же уже произнёс совсем другим голосом, совершенно искренним:

— Если этот абсурд позволяет делать то, что вы вчера вытворяли, то я определенно согласен учиться этому.

За сим, последовала краткая вступительная лекция, на тему — почему люди не летают? Точнее, нахрена вообще нужная растяжка мышц? А потом начался первый урок у моих учеников, как бы странно и дико это не звучало. Когда близнецы увидели, что я поправляю и делаю замечания даже Кронду, они совсем успокоились и молча стали исполняли то, что я им говорил. На их покладистость, конечно же, повлиял Кронд. Если бы не он, пришлось бы мне просто надавать им по шеи с последующей лекций о том, как должны вести себя настоящие ученики с напоминанием, что я их совершенно не держу.

Как бы не было удивительно, но первое занятие прошло 'на ура'. Правда, после него даже Кронд передвигался с трудом, не говоря уж о близнецах. Сказав им, чтобы с полчаса просто отдохнули, а потом поели чего-нибудь посытнее, я пошел, оседлал Снежка и вывел его во двор, затем привязав к коновязи. Всё это у меня заняло не более пятнадцати минут, так что, проделав это нехитрое действие, я подошёл к своим ученикам (определенно надо время для того чтобы привыкнуть к ним в такой ипостаси) и с довольной рожей растянулся на своём плаще, прямо на земле. Но так, чтобы никому не мешать. Сам же я с ленивым интересом поглядывал на своего Снежка. Тот изредка перетаптывался на месте и, громко клацая зубами, пытался дотянуться до каждого мимо проходящего человека. Большинство быстро смекнули, что от него надо держаться подальше и лучше обойти его по кругу, но попадались и такие, кто категорически не хотел делать лишние пару шагов. Так что изредка весь двор оглашался сдавленным воплем и отборными ругательствами того, до кого дотянулся мой Снежок. Посмотрев на Кронда, я отвернулся и как бы невзначай негромко пропел первые три строчки:

Я рожден был ночью

В час молитвы волчьей

В темном логове зверей

Ария… как же я по ней соскучился. Сейчас бы мой мп3шник сюда хотя бы на часок. Лежать под солнцем, да под музыку… что, многого прошу? Вот всегда так. Пока не лишишься, не поймёшь, насколько ценен для тебя был предмет, человек или ещё кто-нибудь, или что-нибудь. Почему так хреново мир устроен? Ну, может, не мир, а человек, но суть-то от этого ведь не меняется? Кстати, насчёт человечков. Оперевшись на правый бок и приподнявшись на локте, я посмотрел через плечо на Кронда. Он выглядел почти нормально. Так, слегка побледнел, и в глазах появилось немного страха, но держался нормально. Реакция на отрывок из песни была намного слабее, чем я рассчитывал, но лучше хоть что-то, чем совсем ничего. Весело подмигнув ему, я опять повалился на плащ и, закинув руки за голову, блаженно прикрыл глаза.

Спустя десять минут Кронд и близнецы поднялись и медленно двинулись внутрь таверны. Как же я их хорошо понимал! У них сейчас болело практически всё. К сожалению, такая уж плата за хорошее растягивание мышц. Правда, это ещё цветочки, вот когда у них будет отличная растяжка, тогда ещё будем работать над выносливостью. Конечно, не будь мы в пути, я бы их загонял уже сегодня, но им ещё надо было сидеть в сёдлах. Точнее, Кронду в седле, а братья придётся довольствоваться повозкой. Хотя, учитывая их состояние, они будут только рады.

Встав и хорошенько отряхнув плащ, я потопал вслед за своими учениками. Надо было проконтролировать их в выборе еды и её количестве. Так как после такой 'разминки', да полчаса спустя, жрать им захочется просто неимоверно, тем более близнецы вообще вряд ли сегодня ели, да и сил у них уже нет совершенно. Всё-таки, целая ночь без сна, нервное напряжение, голодные, да плюс я с этой своей 'разминкой'. Для них это было сродни хорошей пытки. Но ничего, это им только на пользу, зато будут более выносливы, да и в случае чего уже точно знаешь, что по крайней мере один день без сна и еды они могут протянуть. Кстати, надо, наверное, узнать их настоящие имена? Мда… просто гениальная мысль. Даже тошно, насколько она была 'гениальной'. Тормозим, товарищ, тормозим, однако.

К столу с моими учениками я подошёл как раз вовремя, так как они были намерены 'слегка позавтракать'. Честно говоря, то, что они собирались заказать (а главное, в каком количестве), я бы не съел и за полмесяца. Под их злобные взгляды я уменьшил заказ раз в пять и практически полностью его поменял. Впрочем, роптали они только против уменьшения рациона, а вот против того, что я им заказал, они совершенно не возражали. Если близнецы ещё могли себе позволить хоть какую-то роскошь на мои оставшиеся у них деньги, то у Кронда не было в кармане золотых монет (если откровенно, то у него едва хватило бы расплатится за еду). Пока готовили наш заказ, я успел прочитать им ещё одну лекцию. На этот раз о том, какую роль играет пища для человека, и почему мы не можем совсем обходится без неё. Я буквально обрушил на них шквал знаний по биологии. Пришлось пару раз повторить отдельные моменты лекции, но вскоре они вроде всё поняли, хотя слега обалдели от узнавания столь новой для себя информации. В этом мире медицина могла очень многое, но только за счёт магии. Так что большинство знаний моего мира о человеке здесь просто списывали на принцип действия магии.

Когда принесли заказанную еду то наблюдать за Крондом с близнецами было истинное удовольствие. Они смотрели на еду не с видом голодных людей, а как ученые на новую, только что полученную теорию. Впрочем, надолго их не хватило. Спустя минуты две 'учёность' в глазах сменилось совершенно диким выражением. Жратва! Вот что теперь ясно отражалось в их глазах. Следующие десять минут я еле сдерживал себя, чтобы не надавать им подзатыльников. Я, конечно, всё понимаю, голод и всё такое. НО! Можно есть и более аккуратно. Видимо, что-то всё же отразилось в моих глазах, так как Кронд и парни резко притихли.

— Ребята боюсь, вы крупно попали — обрадовал я их. — Придётся ещё поработать над вашими манерами. Голод голодом, но зачем же так жрать? Раз уж напросились в ученики, то будем учить всему. Вы кстати читать, писать умеете? — не дождавшись от них ответа, продолжил. — Значит, ещё будем учить вас писать и читать — хорошо, что грамотным тут считается тот, кто мог хотя бы написать одно-два слова и прочитать столько же, а то представляю, чтобы было, если бы я учил их русскому. Смех, да и только. Хотя говорить на нём может и научу. Тем более тут есть некоторые русские слова, да и, как я уже упоминал ранее, здешний диалект похож на все сразу, так что есть вероятность (и большая), что я смогу их научить говорить на русском. — Ладно, это потом, пока можете жрать как жрёте.

Поднявшись из-за стола, я направился к выходу, но тут вспомнил про свою 'гениальную' мысль. Развернувшись к близнецам, я спросил их имена:

— Камит и Тимак Трогеры — как всегда, ответил за обоих брат РУ. Я уже привычно подавил раздражение на счёт имен и фамилий (чем их мои не устраивают?!!) и, слегка кивнув, вышел на улицу. Мне нужен был купец.

Искомый субъект нашёлся рядом с обозами отдающим какие-то приказы. Выяснив у него что хотел (отправляемся через два часа), я направился в город к кузнецу. Раз придётся учить этих оболтусов (это я так о близнецах, Кронда язык не повернётся назвать оболтусом) элементарным правилам воспитания и культуры, придётся обзавестись ещё тремя вилками. С такими темпами я скоро сделаю здесь 'вилочную революцию', чтобы все начали есть с их помощью.

Кузнец чуть не разрыдался, увидев меня с золотым в руке на пороге своей кузни, а когда я ему сказал, что он получит его всего лишь за изготовление трёх 'дьявольских орудий' (вилок), я думал, он скончается на месте. Кстати, почему-то он вбил себе в голову, что вилки это не приспособление для еды, а какое-то особо хитрое оружие (очень хитрое, два удара — восемь дырок), и сгоряча прозвал их 'дьявольским орудием', он даже осенял их крестом, когда делал. Сделать он их успел где-то за час. Так что, вернувшись в таверну, я сразу пошёл будить эльфийку.

Зайдя в комнату, я в нерешительности остановился, даже не зная, что делать. Будить такое создание, особенно когда оно спит? Кощунство!!! От одного вида спящей Солины в груди сладко заныло (точнее зарыдало в захлёб, при этом что есть мочи долбясь в грудную клетку в надежде вырваться на волю). Сделав над собой чудовищное усилие (вмазал себе ладонью по щеке), я всё же подошёл к эльфийке и уже протянул руку, чтобы её растормошить, опять замер. Взгляд против моей воли (да и она даже не особо сопротивлялась) медленно проследовал по изгибам её тела, до стройных ног, а потом ещё медленней вернулся обратно к лицу. Это создание просто сплошное издевательство над мужчинами. Неудивительно, что их никогда не возвращали даже за выкуп. Какой дурак добровольно откажется от эльфийки? Отогнав от себя надоедливую мысль, что дурак это я, всё же разбудил Остроухую. Правда, не растормошил, а нежно провёл рукой по её щеке. Тут уж совладать с собой я совсем не смог. Да и интересно, кто бы на моём месте смог?

— Уже пора? — открыв глаза от моего прикосновенья, тут же спросила она.

— Ага — хрипловатым голосом ответил я. — Пора. Собирай свои вещи, а потом иди чего-нибудь перекуси перед дорогой. У тебя ещё есть на всё про всё почти час.

— Хорошо.

Кое-как повернув своё непослушное тело, прошелся по комнате и собрал все свои вещички. Правда, в отдельную сумку пришлось складывать книги. Блин, так и не успел вчера почитать. Ничего, сегодня наверстаю. Подхватив все сложенные вещи, вышел из комнаты, а потом и из самой таверны. Подойдя к Снежку, я остановился из-за возникшего вопроса в голове — а на кой я собственно буду нагружать своего коня, когда есть повозки? Внятного ответа, на этот вопрос, у меня не возникло, поэтому я развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел искать повозку купца. Ею оказалась не слишком большая, но довольно удобная телега с приделанным каркасом, обтянутым плотной тканью. Воспользовавшись удобным случаем, пока никто не видит, я пристроил свои вещи в уголке так, чтобы никому не мешали, да и вообще их не замечали.

Все приготовления к отъезду были уже закончены, люди позавтракали, и теперь почти все просто расслаблялись, прекрасно понимая, что следующие дни (а может даже и весь месяц) будет не до отдыха. Если вообще в живых хоть кто-нибудь останется. Так что никто не упускал возможности отдохнуть. Ну а чем я был хуже? Вернувшись обратно в таверну, я сел за стол, а минуту спустя мне уже принесли вино. Прикрыв глаза, я откинулся на спинку стула и начал неторопливо потягивать вино из кружки. Видимо, я слишком расслабился, так как, открыв глаза, увидел сидящую напротив меня эльфийку, аккуратно (с помощью вилки!!!) едящую салат. Правда, она ещё не научилась должным образом пользоваться ею, но быстро привыкала. Спустя какое-то время я поймал себя на мысли, что жутко завидую салату и с радостью бы оказался на его месте. Правда, ехидный внутренний голосок тут же напомнил, что меня будут протыкать вилкой, а потом пережевывать. Так что вся зависть мигом улетучилось. Эх… лечится, однако, надо. Хотя, это уже вряд ли возможно вылечить. Только если свернуть себе шею.

Пока эльфийка ела, я допил вино, а потом, поднявшись из-за стола, сходил в комнату за её вещами. Странно. Вроде бы у меня было намного больше вещей, чем у Ушастой? Тогда откуда этот баул? Покупали же совсем чуть-чуть, а не пол рынка! Ладно, сам виноват. Чтобы перетаскать её вещи, мне пришлось сделать две (!) ходки. Пристроил же я их рядом со своими вещами. В итоге Снежок будет везти только меня и ещё сумку с припасами и оружием. Сумку, которую хозяин таверны сам собрал (точнее, слуги по его приказу), не дожидаясь моей просьбы. Заплатив за еду, я ещё дал ему золотой, чтобы он кого-нибудь отправил в деревню, из которой я пришёл (только сейчас понял, что даже не имею понятия, как она называется, хотя столько там прожил) и передал Ярославу, что я жив, здоров, но обратно не вернусь. К моему удивлению, хозяин лишь выпучил глаза и сказал, что той деревни уж лет сто как нет. Уверения с моей стороны, что я как раз оттуда пришел, он просто проигнорировал. Сказав, что его милость просто что-то путает. Слегка обалдев от неожиданного поворота событий, я вышел на улицу с единственным вопросом в голове — где же я жил всё это время, если той деревни просто не существует? А что тогда с вояками виконта? А разбойники? Естественно я тут же вспомнил одно мерзкое, гадкое, противное, ужасное имя — Дженус. Ещё чуть-чуть и я, не взирая на последствия, точно попытаюсь его грохнуть, даже полностью понимая, что это просто невозможно. Но кто мне запрещает хотя бы попробовать? Так сказать, для чисто морального удовольствия?

— Вы готовы? — вывел меня из раздумий голос купца.

— Так точно ваше сиятельство — бодренько отрапортовал я. — А скажите-ка мистер Вард, ваши люди всегда так долго собираются?

Купец предпочёл пропустить мимо ушей то, что его назвал 'ваше сиятельство', и не обратить внимания на какого-то 'мистера'. Но на вопрос он всё же ответил:

— Конечно, нет. Просто пусть люди в последний раз нормально отдохнут и без лишней спешки соберутся. Потом у нас совсем может не быть времени на отдых, а спешки будет предостаточно. Чем быстрее мы будем двигаться, тем сложнее нам будет подстроить какие-либо гадости.

— Ну, спасибо, что утешили, а то я уж начал было волноваться, как представил, что каждое утро им на сборы надо по четыре часа, так мне плохо стало.

— В дороге это всё делается за пятнадцать-двадцать минут, хотя иногда и минут за десять справляемся. Завтракаем же только в седлах, на обед останавливаемся раз в два дня, зато на ужин каждый день.

— На ужин? — растягивая рот в улыбке, спросил я. — А как же насчёт того, что ужин надо отдавать врагам?

— Врагам? — недовольно переспросил купец. — С них хватит и обеда. Слишком жирно им будет оставлять ещё и ужин.

— Полностью согласен. Только я бы и обед тоже не оставлял. Пусть эти твари голодают.

— Это как? — слегка удивленно спросил Вард. — Если мы будем останавливаться ещё и на обед, то нас и ребёнок пешком обгонит, не говоря уж о вооруженном отряде на конях.

— А разве кто-то говорил, что на обед надо останавливаться? — невинно поинтересовался я. — Нам и так с ваших слов, получается, придётся всё время спешить, есть нормально раз в день и нихрена не спать. Так пусть люди хоть питаются от души, чтобы сил у них всегда было много.

— Так вы предлагаете готовить прямо на ходу? — задумчиво проговорил купец.

— Ага.

— Вы гений — просто сказал он.

— Нет. Я люблю читать. Из книг можно узнать уйму полезной информации, хотя и всякого хлама там тоже хватает. Странно, что вы сами не додумались готовить на ходу.

— Действительно странно — согласился купец. — Может, из-за того, что слишком очевидно?

— Наверное. Причем эта особенность очень развита у людей. В упор не замечать очевидного. Это прямо, как найти ключи от хаты, особенно если они зажаты у тебя в левой руке. В этом случае найти их становится просто невозможно. Как-то часа два лазил по дому, пока не дойдя до отчаяния, просто махнул рукой и уж собирался совсем никуда не идти, когда заметил их у себя в руке.

— У меня тоже такое было — не смог не улыбнуться купец. — Спасибо за идею, а я пошёл притворять её в жизнь.

— Да не за что — уже в спину Гротену ответил я.

Из-за 'претворения в жизнь' отъезд был отложен ещё на полчаса. Пока нашли подходящую телегу, нагрузили её дровами и пристроили на ней что-то вроде мангала. Хотя вообще управились просто в рекордные сроки. Видимо, сказался энтузиазм людей. Как же! Теперь можно будет жрать и в обед.

Наконец, несмотря, ни на что мы всё же тронулись в путь (к большому огорчению хозяина таверны). Правда, из-за того, что так поздно выехали, приходилось буквально проталкиваться через поток людей, будто специально идущий нам на встречу. Но всё стало намного хуже на окраине города. Там нас поджидала первая неприятность. Точнее, такую разглядел только я, Кронд и купец. Остальные же посчитали это очень даже хорошим знаком. На выезде из города стояли священники с пятёркой воинов и осеняли крестом каждого проходившего и проезжавшего. Причем в обязательном порядке. Ничего бы не было, если бы этим всё и ограничивалось. Но, к сожалению, вдобавок к кресту они ещё обрызгивали всех святой водой. До них было ещё далеко, но я уже заметил, что Кронд натянул поводья, заставляя идти свою лошадь совсем медленно, постепенно пропуская вперёд себя всех других людей из нашего каравана (точнее, караваном он был, когда только отправлялся в столицу, теперь же он едва дотягивал до 'караванчика'). Он и меня тоже попробовал пропустить вперёд, но, нагнувшись в его сторону, ухватил поводья и потянул его лошадь за собой. Я и эльфийка ехали самыми последними так что, отстав, Кронд бы тут же свалил, чего ему позволить было просто нельзя (ученик ведь, чтоб его). Хотя в его глазах стало проступать загнанное выражение. Ещё чуть-чуть и он просто спрыгнет с лошади и ринется через толпу в обратном направлении и тогда ему, скорее всего, точно будет хана. Вряд ли в городе сейчас только эти пять священников, а мы подошли уже слишком близко для того, чтобы бегство Кронда осталось незамеченным. Подведя Снежка вплотную к его лошади так, чтобы мы касались друг друга стременем, я выпустил поводья, но ухватился за его плечо, заставляя нагнуться ко мне, а сам же негромко заговорил:

— На тебя как действует святая вода?

Тот сначала дёрнулся, но я только ухватил его покрепче. Потом испуганно посмотрел на меня, но, увидев в моих глазах только беспокойство, так же тихо ответил:

— Как вода, попавшая на раскаленную сковороду.

Времени почти не осталось, так что я не стал более ничего спрашивать, только быстро зашептал, что я хочу, чтобы он сделал:

— Сейчас постараешься как можно незаметней соскользнуть с лошади, а затем тут же ныряй под телегу Варда. Там есть, за что ухватится. Тебя не должны заметить. На всякий случай я ещё отвлеку святош — бросив взгляд на стоящих священников, я со словами — Давай! — отпустил плечо Кронда и тут же направился к стоящим людям.

— Добрый день вам, святые отцы — подъехав практически вплотную, вежливо обратился я к ним, попутно загораживая весь вид на телегу Варда.

— И тебе, путник, здравствуй — с поклоном ответил один из них, потом, выпрямившись, он осенил меня крестом, а второй тут же брызнул святой водой. Секундное напряжение, но, увидев, что со мной ничего не происходит, они тут же расслабились и уж было собрались заняться другими людьми, терпеливо ожидающими своей очереди. Но тут, так некстати, случился небольшой затор на дороге, и телега купца остановилась в опасной близости от священников. Так что я, немного продвинувшись вперёд, снова закрыл её от священников, а затем вновь обратился к ним. Пока они окончательно не переключились на других людей.

— Святые отцы, я ведь подъехал к вам не только за благословением (ради этого я бы даже не почесался, тем более меня и так уже 'благословили', причем высшая инстанция), у меня к вам есть небольшая просьба. Сущий пустяк для вас. Не могли бы вы дать мне два вот этих прелестных сосуда со святой водой? — должен заметить то, что я назвал 'сосудом' таковым не являлось, больше всего он походил на стеклянную фляжку, но вот только это явно было не стекло и не фляжка.

— К нашему глубокому сожалению, тут мы вам, господин (хм… даже не перекорежило), ничем помочь не можем. Эти сосуды очень дорогие и, чтобы их сделать, надо много затрат — ответил всё тот же священник, причем, он действительно сожалел, что не может мне ничем помочь.

— Я прекрасно понимаю вас, святой отец, но я могу купить их у вас.

— Но они очень дорогие — с разнесчастным видом ответил он.

— Сколько?

— Половина золотого — тяжко вздохнул он.

Я же молча достал из кармана два золотых и протянул их священнику. Тот сначала потрясенно уставился на монеты, но потом со смиренным видом принял их, а взамен отдал мне две упомянутые фляжки со святой водой. Только вот мне надо было их ещё хоть чем-нибудь занять, затор только рассосался, и телега Варда ещё не успела отъехать. Лихорадочно соображая, чем бы ещё занять священников, мой взгляд наткнулся на странные светящиеся шарики.

— Что это у вас, святой отец? — показывая на шарики, вопросил я.

— Сила божья — перекрестившись, ответил он.

— Сила? А не могли бы вы мне и их немного дать? Мой путь будет долог и опасен. Я был бы совсем не против иметь в руках силу божью — дальше я говорил ещё что-то, точнее, мой язык болтал сам по себе, я же скосив глаза, наблюдал за телегой Варда. Удостоверившись, что угрозы для Кронда больше нет, я опять перевел свой взгляд на священника. Тот уже протягивал мне два небольших мешочка, полных святящихся шариков.

— Сколько с меня за это? — осведомился я.

— Нет. Просто берите. Вы и так уже дали нам слишком много, даже для искренне верующего человека (я не верующий, я знающий).

Всё равно достав ещё один золотой, я отдал его священнику:

— Тогда помолитесь за меня и моих спутников. Чтобы мы все остались живы. До свидания, святые отцы — уже ко всем святошам обратился я, затем, развернувшись, поскакал догонять своих.

Теперь дорогу нам никто не загораживал, так что двигаться мы стали намного быстрее (точнее раз в десять). Когда я догнал своих, Кронд уже сидел в седле, а рядом с ним ехала эльфийка, я же пристроился возле Ушастой. Кронд только один единственный раз бросил на меня мимолётный взгляд, но, увидев на моём лице до жути меланхоличное выражение (а мне всё пофиг, я сделан из мяса), так больше ни разу и не повернулся в мою сторону. Я же сам просто наслаждался лесом, в который мы вошли метров через сто от города. После того гигантского, молчаливого (казавшегося мёртвым) и вечно темного, этот выглядел просто как хорошо ухоженный парк. Деревья же радовали своим нормальным размером и обилием зверья. Я, наверное, прибывал в легкой эйфории часа два не меньше. Практически дремал в седле с легко улыбкой на губах (выглядевшей на моей роже скорее сумасшедшей, чем умиротворенной). Так что для меня стало полной неожиданностью, когда у 'шестого чувства зазвенел колокольчик опасности'. Хотя, если говорить по-русски, то моя задница очень заволновалась, предугадывая, что ей может сильно достаться. Причем опасность она почуяла как раз тогда, когда мы выехали их леса, на небольшую поляну, на другом конце которой опять начинался лес. Пока я медленно соображал, что, наверное, стоит на всякий случай предупредить Варда, Кронд уже целенаправленно двигался к нему. Видимо, его 'задница' 'чувствовала' опасность не хуже моей. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, а за мной тут же пристроилась эльфийка. Быстро нагнав Кронда, мы уже все втроём поскакали почти галопом. Так как мы ехали, слегка отстав от всех, то до купца нам было приличное расстояние. Хотя, увидев, что мы все втроём стремительно нагоняем и явно не просто так, караван (чик) начал постепенно останавливаться, а к тому моменту, когда мы его достигли, уже вообще просто встал.

— Что случилось? — спокойно осведомился Вард, когда мы резко затормозили возле него.

— Здесь что-то не так. Здесь опасно — немного нервно ответил Кронд. — Велите всем собраться и быть готовыми к нападению или ещё чему-то в любой момент.

Один из ближайших воинов услышав это, поднял вверх руку с растопыренными пальцами, а затем резко сжал их в кулак. Этот же жест повторили дальние, для тех, кто не видел, а спустя ещё несколько секунд все солдаты начали стягиваться ближе к центру. Минут через пять весь караван сжался, а обозы завернули в кольцо, на случай немедленного нападения. Все слуги поспешили выбраться наружу, вооружившись короткими мечами, надев легкие кожаные доспехи. Воины же слезли с коней, согнав их в центр, и рассредоточились по кругу. Когда всё это было с успехом проделано, Вард, до этого внимательно следивший за своими людьми, опять повернулся к нам, требуя конкретных разъяснений. Вот только эти самых разъяснений ни у кого из нас не было. Пришлось принимать удар на себя:

— Задница почуяла беду. Этого хватит? — хмуро проговорил я.

Купец сначала озадаченно на меня посмотрел, но потом, видимо, смысл сказанного дошёл до него:

— Думаю, хватит — к моему безграничному удивлению, совершенно спокойно ответил Гротен. — Тем более Кронд ещё ни разу нас не подводил, а вы господин (ударить его что ли?) Хисп уже доказали свою компетентность (Вау, он даже знает такое слово, а я думал здесь его ещё нет). Только что теперь делать дальше? Опасность, опасностью, но не стоять же нам теперь здесь всю жизнь в ожидание чего-то?

— А что? Вполне милая поляна, можно и пожить — съязвил я, прежде чем успел себя заткнуть.

Взгляды, которыми меня одарили, были, мягко говоря, далеки от дружелюбных. Хотя нет, вру, эльфийка просто терпеливо смотрела, ожидая от меня каких-либо действий. И почему сразу я? Вон, Кронд, тоже опасность почувствовал, пусть он что-нибудь и делает! Ушастая продолжила всё так же смотреть, только добавила ещё милую, ехидную улыбочку. Это молчаливое противоборство (в котором я проиграл с разгромным 'счётом') не осталось незамеченным. Так что все немного удивленно переводили взгляд с Солины на меня, а потом обратно.

— Ушастая, ну ты и ушастая — вяло огрызнулся я, чем очень озадачил стоящих рядом людей.

Развернувшись в сторону видневшегося леса, я прикинул расстояние. До него было метров восемьсот не больше, десять минут неторопливой ходьбы. Эх… прогулка, так прогулка.

— Я свято верил в истину одну — спрыгнул с коня.

— Лучше быть дважды мертвым, чем истлеть в плену — снял с себя плащ, оставшись в одной рубахе.

— Я убивал, чтоб жить и снова бить — перекинул плащ через седло и отцепил ножны с мечом, болтавшиеся на боку коня.

— Игры мужчин с войною трудно запретить — достал из седельного мешка свернутый пояс с метательными ножами.

— Солнце в глаза, мы в марше на восход — перекинул пояс через правое плечо и закрепил.

— Воздух плюется кровью, сушит черный рот — достал второй пояс и, перекинув его через левое плечо, тоже крепко закрепил.

— Кровь это мой наркотик, долг — мой флаг — приделал ножны за спиной так, чтобы рукоять меча торчала за левым плечом.

— Я как заложник долга расстрелял свой страх — козырнув в направлении удивленного Варда, развернулся и зашагал мимо всех солдат, в направлении леса.

Выбравшись за периметр 'кольца', я уже заорал песню в полную глотку. Надеясь, что враги (если здесь таковые вообще есть) вылезут сами, подумав, что их раскрыли. Только этого, к сожалению (или к счастью?), не случилось, зато погорланил вдоволь:

Далее последовала ещё парочка песен, но пелись они уже просто для себя, хотя и достаточно громко. Неспешно идя в сторону леса, я буквально кожей ощущал устремленные на меня взгляды, как своих, так и кого-то ещё. Пройдя где-то метров триста до леса, я понял, что угроза стала исходить откуда-то с боку, постепенно смещаясь мне за спину. Поэтому тут же скосил глаза и начал посматривать по сторонам. Но ничего опасного так и не заметил. Преодолев оставшееся расстояния до леса, я уже точно знал, что угрозы там нет. Чисто для того, чтобы не вызвать подозрений у наблюдателей (а такие были, и я уже это тоже знал), зашёл в лес, скрываясь от глаз, как своих людей, так и чужих. Пройдя немного в глубь, остановился и, прислонившись к дереву, выждал минут пять, а потом только после этого двинулся обратно, всем своим видом показывая, что здесь совершенно безопасно.

Когда я опять дошёл до трёхсот метровой отметки, специально замедлил шаг, чтобы иметь больше времени для осмотра. Всё-таки именно на поляне было что-то не так, хотя на первый взгляд ничего необычного не было… почти не было. Только сейчас заметил кое-где немного завядшую траву. Да даже не кое-где, а чуть ли не везде! С ужасом в душе я вновь оглядел поле внимательным взглядом. Господи! Дженус! Я тебя точно грохну! Я тебе ноги повыдёргиваю, гаду такому! Все рёбра переломаю! Все зубы выбью! Я тебя, я тебя… уррррр… убью я тебя!!! Я что, так похож на смертника? Если глаза мои не нагло врут, что мало вероятно, то я даже не знаю, что теперь делать. И после этого мне ещё будут говорить, что господь милостив? Убью, кто так скажет!

Стараясь не выдать внутреннего ужаса, я, кажется, слишком переиграл. Люди купца, увидев мою откровенно расхлябанную походку (у меня ноги стали ватными, и по-другому идти я просто не смог бы) и мечтательную улыбку (это единственное, во что я смог превратить жалкую ухмылочку) расслабились, вложили мечи в ножны (алебарды, пики и копья закинули в одну из телег) и уже пошли разбирать своих лошадей, а обозы начали опять разворачивать на дорогу. Чтобы не случилось катастрофы, мне пришлось прибавить шагу, но только так, чтобы со стороны это не казалось паническим бегом. Успел я практически вовремя, солдаты в большинстве ещё даже не взобрались на лошадей, а обозы только-только начали разворачивать. Впрочем, все действия моментально прекратились, когда на моей роже отобразились истинные чувства. Выглядел я слегка обалдевший, и в тоже время было видно лихорадочную работу мысли, глаза же беспрерывно шарили по округе. Вся деятельность немедленно прекратилась, и все с нескрываемым интересом уставились на меня, вертящегося на месте и изредка замирающего, чтобы что-то внимательно рассмотреть. Я же напрягал все свои извилины, чтобы найти выход из сложившейся ситуации. Хотя пол дела уже было сделано, в ловушку мы не попали, а главное, узнали, что она вообще есть. Теперь ещё надо постараться обойтись без потерь или хотя бы свести их к минимуму. К сожалению, просто развернуться и уйти обратно в лес мы не успеем, да и, даже если бы развернулись, то всё равно бы не успели. Если, конечно, не бросили бы все обозы и всех слуг, что, по крайней мере я, делать был не намерен. Именно поэтому сейчас стоял на месте и, не обращая внимания на нетерпеливые взгляды купца и его людей, искал выход из этой ой как не простой ситуации. Причем выход такой, который бы позволил, как я уже говорил, обойтись нам без жертв или свести их к минимуму. И очень надеялся, что найду его. Через некоторое время я действительно вроде нашёл. Взгляд мой попеременно останавливался на большом и высоком дереве (единственное, что я могу сказать о нём, так это то, что оно было здоровым и с листочками), следующей была эльфийка, солдаты, обоз и последним я довольно долго разглядывал поле, точнее, прикидывал расстояние и время. Наконец, придумав более-менее нормальный план, который имел большой шанс на успех, я всё же соизволил повернуться к купцу, который уже с трудом себя сдерживал, чтобы не бросится на меня и не вытрясти объяснение моему поведению. Впрочем, так на меня смотрел каждый, даже Солина и та буквально сверлила меня взглядом, что же, раз так хочется что-то услышать от меня, то слушай:

— Ушастая, а ты когда-нибудь убивала? — сухим лекторским тоном спросил я её.

— Нет — озадаченно ответила та, не понимая, чем вызван такой вопрос.

— А сможешь?

— Не знаю… наверное… смотря, что от этого будет зависеть — немного неуверенно проговорила она.

— Все наши жизни, это достаточно для того, чтобы ты смогла убить? — настаивал я.

— Наверное.

— Ладно, хоть что-то… Тогда ещё вопрос: по деревьям лазить умеешь? — увидев в её глазах чуть ли не жалость, я и сам сообразил, что задавать такой вопрос эльфу, это просто верх идиотизма, они ведь живут на них. — А что? Ты ведь какая-то неправильная эльфийка, так что я задал вполне нормальный вопрос — не преминул я поддеть её. — Ладно, раз умеешь, то я тут у одного вояки видел лук, возьмёшь его и пару колчанов стрел, а затем залезешь вон на то дерево — сказал и махнул рукой в сторону дерева (которое высокое и с листочками).

Не успел я закончить, как один из воинов без лишних вопросов сорвался с места, а меньше чем через минуту уже прибежал с луком и двумя колчанами стрел, по тридцать в каждом. Эльфийка с явным неодобрением осмотрела лук, потрогала тетиву и… тяжело вздохнув, взяла стрелы, после осмотра которых осталась явно довольная. Вопросительно глянув на меня и дождавшись моего кивка, она развернулась и зашагала в сторону недалеко растущего дерева. Достигнув, его она сначала обошла его по кругу, а затем кинула вверх сначала один колчан со стрелами, затем второй и последним в листве скрылся подкинутый лук. Сама же эльфийка секундой спустя буквально взлетела вверх по стволу. Даже будь там лестница, я бы и то не смог так взобраться, а она по голому стволу. Причём до первой ветки было где-то два моих роста. Вот что значит, всю жизнь прожила среди деревьев и даже более того, на самих деревьях. Но сейчас не это главное, я вновь повернулся к купцу:

— Ваши люди обучены сражаться в… — я пошевелил пальцами, стараясь подобрать нужное слово, но не найдя его продолжил — в общем, у нас это звалось 'ежом', некоторые говорили 'рукастый ёж'. Это стена людей, состоящая из несколько мелких групп по пять-семь человек каждая. Три-четыре человека с щитами и мечами, а за их спинами двое-трое копейщиков, пикинеров или алебардщиков.

— Умеют — ответил купец, поняв из моих не слишком внятных объяснений, что я от него хочу. — Я не знаю, из каких вы мест, но во всех известных людям краях, этот вид построения называют 'рогран'. Это, по-моему, знают все, а так же то, что его могут составить только отлично обученные и тренированные бойцы. Все мои люди могут сражаться в подобном строю — с явным оттенком гордости в голосе закончил Вард

— Так это же просто отлично! — искренне обрадовался я. — Тогда пусть все ваши люди вооружаются и строятся в 'рогран', как вы его назвали, только строятся под тем деревом, на котором засела эльфийка.

Ни дожидаясь ни от кого команды, солдаты разбрелись за своим оружием, которое уже успели оставить, кто в телегах, кто прицепил к коням, правда были и такие, кто всё это время держал его в руках. Последние сразу направлялись к дереву. Спустя минуты две-три под деревом стояли все люди из каравана. Впереди были воины, построившиеся в ежей, точнее в рограны, а за их спинами стояли обычные слуги с одними мечами в руках. Правда, среди них сильно выделялись Камит и Тимак с арбалетами в руках. Отлично! Всё было готово, хоть никто этого не понимал и зачем вообще все эти построения. Солдаты же исходили из того, что раз говорят надо, значит надо, поэтому безропотно выполняли. Для успешной обороны осталась ещё одна последняя деталь:

— Кронд, встань вот здесь — сказал я, когда нашёл его держащем щит в одном из отделений, а на том месте, где должен он был встать, воткнул один из своих двуручников, вытащенный из повозки купца немногим ранее. — Думаю, ты справишься, если уж ты не справишься, то больше никто не справится — хоть я и говорил вслух, понимания в глазах ни у кого не было, даже купец уже просто махнул рукой в мою сторону, признавая своё поражение, и спрятался за остальными воинами.

Дождавшись, когда Кронд занял свою позицию, держа щит в левой руке и меч в правой, я удовлетворенно кивнул и, развернувшись, зашагал обратно к полю, перед этим сказав всем, чтобы были готовы:

— Сейчас будет весело — кинул я им, не оборачиваясь. — Слабонервных просьба удалится.

Отойдя метров на семьдесят от своих, я поднял с земли не слишком большой, но и не маленький камень. У меня было такое ощущение, что я забрёл зимой в берлогу медведя и теперь собираюсь его пнуть, да посильнее. Если же прировнять к этому миру, то я собирался воткнуть меч в задницу спящему дракону. С криком 'Леопольд, выходи подлый трус!' бросил камень в поле, чуть в сторону от дороги. Когда ничего не произошло, я негромко и чисто для себя констатировал:

— Не вышел. Не проснулся. Не сожрал.

С мыслью о том, что камней у меня ещё много, я бросил следующий, а потом ещё один и ещё… камне на десятом, когда уже все свои (люди купца) полностью уверились, что у меня, видимо, что-то случилось с головой, над полем отчетливо раздался чей-то крик.

— Пять очков, мистер Хисп, за прямое попадание — нервно прохихикал я, прекрасно понимая, что последует за этим криком. Действительность превзошла все мои самые смелые ожидания. Сначала раздался чей-то крик:

— Нас раскрыли! — дошло, наконец, до идиотов.

Засим по полю прокатилась непонятная волна, а в следующую секунду после этого всё травяное покрытие скаталось в разные стороны наподобие того, как я сам скатывал дома свой ковёр. Я думал, они просто так хитро замаскировались, а тут, оказывается, поработали маги — это не есть хорошо. Тем более их, как минимум, двое, раз 'ковер' скатывался сразу в две стороны. На то, что тут будут маги, я не рассчитывал, это может быть губительно. Только времени на то, чтобы развить эту мысль, у меня уже не осталось. Когда ковёр полностью скатался, с земли вскочило около двух сотен человек, орущие в едином порыве 'В атаку!!!'. Согласитесь, придаваться размышлению в такой обстановке становится вредно для здоровья, особенно если эти люди подскочили ни больше, ни меньше в двадцати метрах от тебя (ближайшие). Рванувшись в сторону своих в стиле 'ночной кошмар любого спринтера', я оказался рядом с ними как раз в тот момент, когда орущая толпа (назвать их по-другому просто нельзя) достигла моего предыдущего места дислокации. В этот же момент Ушастая сделала первый выстрел, а потом на нападавших обрушился такой шквал стрел, что создавалось ощущение, что вместо одной единственной эльфийки на дереве сидит целый взвод лучников.

Впрочем, расстреляв первый колчан стрел (я мог дать стопроцентную уверенность, что она ни разу не промахнулась, хотя штук десять стрел всё же срикошетило, а ещё около пяти стрел умудрились отбить), она не стала расстреливать второй. Второй колчан стрел оставила на потом, будет нас прикрывать. Волна нападавших, таковой уже не являлась, Ушастая поработала на славу, теперь это была просто груда копошащегося 'мяса'. Когда Солина выкосила первый ряд бегущих, их товарищи по оружию просто споткнулись об тела своих же и с грохотом навернулись, в свою очередь делая подлянку другим. В итоге на ногах остался стоять только последний ряд нападающих. Видимо, ждать, пока все встанут, им не захотелось, а может тем, кто хоть кого-нибудь убьет, причиталась какая-то премия (а может ещё что-нибудь). Человек шестьдесят, что остались стоять на ногах, оббежали копошащуюся кучу людей и с ревом устремились прямо на нас. Сделав знак Ушастой, чтобы пока не стреляла, я взял в обе руки свой двуручник и приготовился им хорошенько поработать, рядом подобрался Кронд, а за нашими спинами солдаты. Нападающие на нас идиоты мало того, что ринулись вперёд всех, так ещё и нападали 'клином'. Будь они на конях, это безусловно была бы правильная тактика, но пешком… с этого карикатуру можно рисовать — 'Атака идиотов', а затем внести во все тактически учебники и обвести красным.

Когда первый был от меня буквально в трёх шагах (причем он бежал с таким радостным лицом, будто я умру только от одного его вида, и ему ничего не будет), я прыгнул в его сторону, только слегка в бок. Двуручник же услужливо выставил на уровне горла бегущего. Скорость бегущего, мой прыжок ему на встречу, слабое сопротивление для меча, и тело нападавшего побежало дальше, ещё не осознав, что оно уже мертво, а голова уже ничем не соединена с ним. Только времени оглянуться у меня уже не было. Срубив голову первому, я нырнул под стремительно летящий меч второго и рубанул нападающего по ногам. Рядом просвистел меч Кронда и на меня начал заваливаться живой труп с разорванным горлом. Шаг вперёд, резко выпрямляюсь и распарываю ещё одного вместе с кольчугой от паха и до левого плеча. Немного смещаюсь влево и со всей силы бью кулаком в челюсть какому-то особо шустрому вояке, меч же втыкаю в бок ещё одному. Бросив взгляд в сторону, мгновенно выставил меч над незащищенной спиной Кронда. Смертельный удар от него я отбил, но и за этого мне самому пришлось парировать удар меча своим кинжалом. Уведя меч нападающего в сторону, я оказался совершенно раскрытым для атаки, даже пнуть никого не мог, а вот меня смогли. Отлетев от удара на щиты солдат, я едва их не повалил. Они, в свою очередь, не растерялись и сильным толчком буквально выстрелили мной в нападавших. В длинной прыжке срубил голову пнувшему меня воину. Приземлившись, сделал два быстрых шага назад и опять прыжок вперёд, при этом рубящий удар мечом сверху и наискось, вгоняя лезвие меча в основание шеи и высвобождая его уже у правой подмышки. Кто-то начал заходить с права, схватив меч левой рукой, правой метнул нож в горло нападавшему. Рядом воин сражался с Крондом, при этом стоя ко мне боком. Грех было не воспользоваться таким шансом. Схватив его за шиворот, заставил обежать меня полукругом и запустил его прямо на услужливо подставленную пику. Над самым ухом просвистела стрела, попав в кого с омерзительным чавкающим звуком. Резко развернувшись, я увидел опрокидывающегося навзничь воина со стрелой в глазнице. Мельком показав большой палец эльфийки, я резко парировал удар ещё одного, после чего со всей силы врезал ему головой в переносицу, судя по хлынувшей крови из ушей и сломанного носа, этот уже был не жилец. Крутанув над головой меч, опустил его ещё на одного, того не спас ни шлем, ни щит, подставленный под летящий меч. Сделал опять два шага назад, и затем, парировав удар, со всей силы пнул ногой в колено нападавшему, тот взвыл, но в следующее мгновение я распорол ему горло, и он повалился на спину, судорожно дёргаясь. Отпрыгнув на свою исходную позицию, один за другим метнул пять ножей, при этом ни разу не промахнувшись. Метнул бы больше, но просто не успел, в этот момент до меня добралось сразу трое. Благодаря своей скорости резко поднырнул под мечи, выпрямившись уже сбоку самого крайнего. Резко толкнув его на меч Кронда, я пнул другого в пах, а затем со всей силы ударил мечом по третьему. Тот даже успел поставить блок, но мой меч благодаря длине проскользнул по лезвию противника и больно оцарапал ему руку, резко дёрнувшись, он подписал себе смертный приговор. Укол в грудь и мгновенная смерть. Подлетевший четвертый воин откровенно разевал рот от всего происходящего, я же сделал выпад в его сторону, буквально нанизав его на свой меч. Оттолкнув хрипящего воина, развернулся и пнул в кадык второго, уже начавшего приходить в себя. Оглянувшись, я понял, что сражаться больше не с кем, все из тех шестидесяти были мертвы или умирали.

На всякий случай я прошёл и добил всех умирающих. Будет обидно, если кто-нибудь из них вцепится в ногу в ненужный момент. Причем, когда я умерщвлял всех этих людей, чувствовал одну лишь брезгливость и ничего более. Не знаю, была ли это защитная реакция организма, для того чтобы сохранить мои остатки нервов. Может последствия вмешательства Дженуса, а, скорее всего, и то и другое, но я точно знал, что раньше бы такого никогда не сделал. Будь я в нормальном состоянии, не сделал бы и сейчас. На данный момент, они представляли реальную угрозу для всех нас, и я просто сделал то, что должен был сделать. По крайне мере, я сам себя так оправдывал, но, судя по потрясенным лицам моих спутников, это оправдание было довольно слабое. Ну и хрен с ним! Это моя проблема, забота или ещё что-то, а не их, так что пошли они все… лесом… далеким.

Встав опять рядом с Крондом (единственный, кто смотрел на меня чуть ли не с восторгом) я только сейчас удосужился посмотреть на свой двуручник. Мда… его теперь только на переплавку, ни какой починкой тут даже не пахнет. Я уж собирался, было отбросить его в сторону, но тут мой взгляд задержался на наших врагах и я решил, что напоследок он мне ещё поможет сделать 'доброе дело'.

Нападающие теперь совсем не напоминали ту толпу, которая была всего пару минут назад. Теперь это были хорошо обученные наёмники. Построившись в три ряда, они двинулись этой стеной на нас. Когда до них осталось метров двадцать, я сделал знак эльфийки, разрешив ей стрелять на своё усмотрение. Что же, теперь мой черёд. Подождав, пока нападающие приблизятся на десятиметровое расстояние, я для начала раскрутил двуручник и со всей силы запустил его в строй надвигающихся солдат. Бросок оказался на редкость удачен, одного даже убило, а ещё одного оглушило. В образовавшуюся брешь я 'разрядил' весь свой запас метательных ножей, а эльфийка добавила стрелами. Когда кидаться стало больше не чем, я отстегнул и скинул с себя сначала один пояс для ножей, а затем и другой. Потом снял ножны со спины и, вытащив из них меч, откинул в сторону, левой рукой покрепче ухватил кинжал.

После этой массовой чистки перед нами стоял отряд, состоящий почти из сотни человек. Причем особой уверенности в своей победе они не питали, даже наоборот. Постояв минуты две, они поняли, ножей, чтобы кидаться, у меня больше нет, а стрелы, по-видимому, закончились (это они так думали), поэтому они решили напасть. Подбадривая себя криком, они бросились в атаку. Что ж… у них был шанс, они его упустили, винить кроме себя им некому. Перехватив меч и кинжал, я прыгнул на встречу нападающим. Кто не спрятался, я не виноват.

Десять минут спустя всё было кончено. Живым никто не ушёл. С нашей же стороны было только парочка легкораненых, и то один из-за того, что поскользнулся на крови и неудачно упал, а второго зацепил свой же. Кое-как отыскав свои валяющиеся ножны, я вложил в них уже тщательно оттертый от крови меч и устало поплёлся в направлении обоза, чтобы как следует отмыться от крови. Я был буквально с ног до головы покрыт её, причем в большинстве чужой, своя просто не успевала натечь из тех царапин, что я получил, они тут же закрывались.

Чтобы отмыться от крови, мне пришлось израсходоваться почти всю свою воду. Правда, хоть я и отмылся, у меня было такое ощущение, что я стою до сих пор весь в крови. Стараясь избавиться от этого чувства, я выкинул свою одежду, которая была на мне и, достав из мешка чистую, поспешил облачиться в неё. От этого стало немного лучше. Теперь ещё один животрепещущий вопрос: а где эльфийка? Посмотрев по сторонам, я нашёл её стоящей рядом с моим Снежком, судя по её лицу, она сейчас грохнется в обморок или у неё начнётся истерика, по мне, так лучше пусть будет обморок (только без пошлостей, просто так шуму будет меньше). Подойдя к ней, я увидел ещё одну деталь, которую не заметил сразу, она левой рукой аккуратно придерживала правую, с которой капала кровь. Подойдя к ней и взяв её руку в свою, я увидел, что у неё ободраны пальцы буквально до кости. Видимо, это последствие быстрой стрельбы, хотя такого бы не случилась, будь она в специальных перчатках для стрельбы из лука. Пока Ушастая была под впечатлением от всего произошедшего и поэтому не ощущала той зверской боли, которую должна была бы ощущать, но когда полученное потрясение немного пройдёт, боль напомнит о себе. Пока этого не случилось, я поспешил смыть кровь с её пальцев и уж собрался было просто перевязать их, когда у меня появилась одна мысль. Чем чёрт не шутить, может и получится. Под обалдевший взгляд эльфийки (на такое она не могла не отреагировать), я засунул в рот все три её покалеченных пальца. Минут через пять усердного сопения я вытащил её пальцы изо рта и сплюнул накопившуюся кровь. Идея сработала, пальцы у неё полностью зажили, даже следов не осталось.

— Нужда — мать изобретения — прокомментировал я сие медицинское чудо.

— Спасибо — слабо отозвалась та. — Как ты это сделал?

— Ну, блин, что не знаешь, как говорят? Поцелую и все пройдёт, вот я и поцеловал.

Та лишь на это вздохнула и… упала в обморок! К слову сказать, упасть то я ей не дал, успел вовремя подхватить. Пришлось её уложить в телеге купца, у него там как раз целая куча подушек оказалась, вот на них то её и уложил. Вард даже не вякнул против, он вообще, по-моему, старался держаться от меня подальше, в отличие от близнецов и Кронда. Первые спустя минут двадцать после устроенного геноцида врагов притащили мне мои два пояска с метательными ножами, уже начищенные до зеркального блеска, а второй готов был за меня порвать глотку хоть самому Императору. Что же 'путешествие' УЖЕ приносит свои плоды. Может, Дженус не такой уж и козёл? Но ему всё равно надо хотя бы набить морду, если и не убить, чисто в качестве профилактики (ничего не могу с собой поделать, такие мысли душу греют).

Следующий час половина людей складывала трупы в жуткую поленицу, другая же заготавливала дрова, для погребального костра. Но все были на стороже, ведь где-то рядом притаились как минимум два мага земли. К счастью, маги никак себя не проявили, и мы спокойно закончили погребальный костёр и, запалив его, снова тронулись в путь, только теперь никто в караване не разговаривал. Для того, чтобы хоть чем-то занять себя, я догнал телегу купца и, забравшись в неё, достал из сумки первый том по магии огня. Посмотрев на спящую эльфийку, я с сожалением выбрался из телеги и вновь запрыгнул на Снежка. Поудобнее устроившись в седле, выпустил поводья из рук и с предвкушением раскрыл книгу. Глава начиналась сразу на корешке, без всякого предисловия, аннотации, пролога или ещё чего-то в этом же духе. Текст был написан мелким убористым подчерком и выглядел очень даже читабельно. Сама же глава была размером ровно с одну страницу. В данном случае она занимала всю поверхность корешка. Вторая же глава начиналась уже на листе и имела точно такой же размер, заинтересовавшись, я пролистал всю книгу и подтвердил свою догадку. Каждая сторона листа была главой, причем не больше и не меньше, ровно одна сторона. Открыв книгу с конца, я увидел, что последняя глава тоже была написана на корешке и была тысячной по счёту. Это что же, если можно читать только по одной главе в день, а здесь их тысяча, то на прочтение этой книги у меня уйдёт чуть меньше трёх лет? Да плюс ещё других пять книг, которые по размеру вроде такие же, это тогда получается, что для того, чтобы прочитать все книги, мне понадобится около семнадцати лет? Нихрена себе, сказал я себе… Ладно, сначала надо разобраться, почему нельзя читать больше одной главы в день, а потом уж будем думать дальше. Вновь открыв начало книги, я принялся за чтение первой главы:

Медитация, отчуждение от мира, уход в астрал, очищение, как бы всё это не называлось, этим обозначается одно и тоже — полный контроль над разумом и телом. Эта самая первая и практически важнейшая часть в обучении любого мага. Без полного контроля над своим разумом и телом дальше можно даже не учиться. В этом заключена основа всей магии, полная власть над своим внутренним Я. Но особое внимание этому уделяется у 'Файросов' людей подчинивших себе стихию огня. В случае потери контроля над собой такие люди творили просто ужасные вещи, именно поэтому их всегда было меньше чем других. Их боялись и поэтому старались уничтожить, но большинство из них погибали от своей же собственной силы. Именно поэтому для таких людей особо важен контроль над собой.

Дальше автор книги привёл пару случаев, когда один из Файросов терял контроль над собой. Такие сгорали заживо, взрывались, заодно разнося всё вокруг себя в радиусе пары километров, просто рассыпались в прах и так далее, и тому подобное. Видимо, автор написал это для того, чтобы читатель понял, насколько важен контроль над своим Я. Что же, могу сказать что он добился успеха. Желание рассыпаться прахом или сгореть заживо у меня совершенно не было, так что я самым внимательным образом прочитал ту часть главы, где вкратце рассказывалось об 'получение контроля'. Честно говоря, я не понял, как можно из такого небольшого кусочка что-то понять. Да ещё была странная приписка в конце:

В случае, если материал не был усвоен с первого раза, просьба ОБЯЗАТЕЛЬНО ПЕРЕЧИТАТЬ ГЛАВУ вновь НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ!

Кое-как подавив в себе желание, прочитать и вторую главу, я, дабы не искушать себя, засунул книгу в седельный мешок. Сам же задумался над прочитанным. Вот скажите, КАК можно что-то понять из этой главы? Точнее, понять-то как раз можно всё, но вот чему-то научится вряд ли. Впрочем, Уильям, когда продавал книгу, говорил что-то про сон, так что подождём до завтрашнего дня.

Часа через два лес закончился, и дальнейший наш путь пролегал вдоль реки со странным названием Лупоглазая. Как объяснил мне Кронд, её так назвали из-за обитавшего в ней зверька. После того, как он мне его описал, я неотрывно стал смотреть на реку, причем таким взглядом, что Кронд даже предпочёл отъехать от меня подальше, просто на всякий случай. Около двадцати минут безотрывного смотрения на поверхность воды всё же дало свои результаты. Сначала из воды показался длинный отросток с большим глазом на конце, а затем, когда глаз на отростке повертелся в разные стороны, появился и сам хозяин. Сперва я видел только прозрачную макушку этого существа, но вскоре он выбрался на берег и предстал во всей своей красе. Это было существо ростом где-то с пол метра, да и то, если считать его рост вместе с отростком, а так он был сантиметров двадцать-двадцать пять. На первый взгляд казалось, что он состоял из уплотнённой воды, тем более просвечивался насквозь, но это явно было не так. Сам же на вид он представлял довольно занятное зрелище. Его тело имело шаровидную форму, большую часть которого занимал рот, вверх торчал уже знакомый отросток с глазом, но у существа так же имелись ноги и руки, точнее их подобие. На руках и ногах было всего по три пальца, соединенных перепонками, что явно позволяло ему быстро плавать, а ходил он, смешно расставляя ноги и руки, шатаясь из стороны в сторону, словно пьяный. Каких либо признаков ушей или внутренних органов у него не наблюдалось, так что было непонятно, как он дышит, слышит и чем он может питаться, не имея совершенно ни каких органов. Впрочем, ответ на свой последний вопрос я получил практически сразу. Пока я его с интересом разглядывал, он целенаправленно двигался к растущей возле берега траве. Подойдя к ней, он взял небольшой пучок травы одной рукой, а другой провел у её основания, легко срезая. Проделав так раза три, он скомкал всю траву и затолкал себе в рот, не пережевывая. Да и чем ему было пережевывать, если зубов-то нет? Заинтересовавшись, что же будет дальше, я подъехал поближе к этому странному зверьку. Тот же на моих глазах стал стремительно зеленеть, пока не стал болотного цвета. Постояв ещё с пол минуты, он опять принялся срезать траву. На этот раз Лупоглаз (ну и названьице) срезал шесть пучков, а затем, сложив их в один большой, взял в 'руки' и деловито зашагал обратно к воде. Погрузился он в неё точно так же, как и вылез, даже глазом в конце поводил из стороны в сторону.

За то время, что я потратил на рассматривание зверька, караван уже успел порядком удалится, рядом же со мной остался только Кронд, который, кстати, с не меньшим интересом разглядывал вышеупомянутого зверька. Видимо, он его тоже никогда не видел. В общем, поспешили мы за караваном, чтобы уж совсем не отстать.

До самого вечера больше ничего так и не случилось (к моей вящей радости, а то устал я от слишком насыщенных дней), по крайней мере, из того, что заслуживало бы, чтобы об этом упомянули. На привал мы остановились уже когда совсем стемнело, а так как еду приготовили ещё во время пути, то после остановки сразу поели и завалились спать, предварительно выставив часовых. Я же попал в утреннюю смену. Так что времени поспать у меня было предостаточно, только вот что мне было уготовано этой ночью, я ещё даже не подозревал. Укладываясь спать, я был сыт, умиротворен и вообще просто доволен жизнью. Много ли для счастья надо?

Сначала мне снилась какая-то совершеннейшая чепуха. Я от кого-то где-то убегал, и мне надо было куда-то к кому-то попасть. Всё это происходило как в тумане с изредка появляющимися лицами Солины, Кронда, близнецов и тех, кого я знал ещё в своём мире. Затем же кто-то будто переключил какой-то переключатель, и я оказался в шаровидной комнате, точнее не совсем комнате. Я находился в большом стеклянном шаре, а за его пределами всё было полностью в огне, это было страшное и одновременно завораживающее зрелище. 'Жидкий огонь', вот на что это было похоже, он был точно таким же, как выглядела бы вода во время шторма. И это было просто потрясающе! Я готов был смотреть на это зрелище часами. Но, к сожалению, мне такого удовольствия не доставили. Пока я вертел башкой из стороны в сторону, ничего не было, но как только я остановился и начал рассматривать одну сторону шара, сзади меня раздалось вежливое покашливание.

Резко обернувшись, я увидел недалеко от себя мужчину в элегантном костюме, причем, судя по его внешнему виду, 'Армани', по сравнению с этим 'костюмчиком', была дешевой и жалкой подделкой. Руками же он опирался на длинную изыскано сделанную трость, по всей длине которой была вырезана змея, точнее дракон. Только сейчас заметил, что ручка трости была головой дракона, а резьба как бы его тело. Таких драконов любят рисовать китайцы. Длинное чуть ли не змеиное тело, заканчивающееся большой головой дракона. Только этот выглядел очень впечатляюще. Сам же мужчина выглядел довольно молодо, я бы дал ему лет тридцать. У него были длинные черные волосы, собранные в хвост, тонкие аристократичные губы, нос с горбинкой, и обычные карие глаза. ТОЧНЕЕ ОГНЕННЫЕ!!! Нет, карие. Блин он что издевается? Сейчас они вообще стали голубыми… теперь зеленые… желтые. Круто. Глазастый хамелеон! Точнее, глаза-хамелеоны.

— Ты кто такой? — задал я вполне закономерный вопрос.

Не успел я после этого и глазом моргнуть, как этот 'хамелеоноподобный' оказался рядом со мной и…

БАХ!

— Ай! За что?! Больно ведь!!! — получить такой тростью по башке довольно болезненно.

БАХ!

— Да больно же! Хватит!

БАХ!

— Ты что, псих?!!

БАХ!

— Да что ты в самом деле?!! — попробовал я увёртываться. Ага, как же, удары посыпались целыми сериями и все по голове (а я ведь с ней и так не в ладах). Попробовав просто блокировать удары, я с удивлением обнаружил, что трость проходит сквозь руку и всё равно бьёт меня по макушке. Удары же по самому мужчине имели сходный результат, мои кулаки просто пролетали сквозь него, не причиняя вреда. Последнее, что я попробовал сделать, так это убежать, только всё равно ничего не получилось. Как бы я быстро не бежал, казалась, что он просто шёл за мной и бил меня по голове. В итоге я просто остановился и стал ждать, когда же я проснусь. Как только я остановился и перестал делать попыток избавиться от мужика, он перестал меня бить и заговорил, ехидным голосом:

— И откуда берутся такие идиоты?

— Сам ты идиот! — на своё горе среагировал я.

БАХ!

— Да больно ведь!

БАХ!

Я опять замолчал и стоял, не шевелившись, но ещё одного удара не последовало, а мужик опять заговорил::

— Идиот, хам, элементарной вежливости нет совершенно. Только увидел тут же 'Ты кто такой?' — передразнил он меня. — Деревенщина!

Так это что? Я получал по башке только из-за того, что не поздоровался?!

— Ну так как? — вопросил тот.

— А?

БАХ!

— Здравствуйте!!!

— Смотри-ка, ещё не всё потерянно и из тебя даже может получиться вполне нормальный человек — задумчиво проговорил мужчина, оглядывая меня с ног до головы.

— Я и есть нормальный человек — вот кто меня тянул за язык?

БАХ!

— Намёк понял! Молчать и ещё раз молчать!

БАХ!

— Вот и молчи — ответил мужик. — Что же мистер Хисп, будем знакомиться, меня зовут Эдвард, обойдёмся без фамилий и, может, будем на ты?

Видя, что он вопросительно уставился на меня, я поспешил закивать головой, боясь, что если что-нибудь скажу, то опять получу по голове.

— Вот и хорошо! Будем знакомы. Ну а теперь о деле. Я буду тебя учить всему тому, что ты прочитаешь в тех трёх книгах, что ты купил.

— Учитель?!! — вырвалось у меня, а я то наивный думал, что это просто какой-то до ужаса странный сон. Теперь понятно, что имел ввиду Уильям, когда говорил, что с такими книгами не нужен никакой учитель. Книга и была относительно живым учителем. Правда, 'уроки' будут проходить непосредственно в моей голове.

— Учитель — снисходительно произнёс Эдвард, и легонько кивнул головой. — Надо ведь кому-то брать на себя ответственность за обучение таких никчёмных созданий вроде тебя. Хотя, если над тобой хорошенько поработать, то из тебя выйдет толк, но так как ты пока полный идиот, то беседы на более-менее интересные темы мы отложим. Поговорим о книге. Ты сегодня прочитал первую главу, и она действительно самая важная, если конечно ты внимательно читал, то заметил, что я особо заострил на этом внимание.

— Так эту книгу ты написал — опять вырвалось меня.

— Конечно! А ты думал кто перед тобой? Стал бы я тратить время на всяких бездарей, если бы они ещё читали какую-нибудь пакость. Моя книга самая лучшая для обучения, правда, к сожалению, даже она имеет свои недостатки. Слишком много времени требуется для обучения по моей книге, точнее по ним, их ведь три. Но тут тоже многое зависит от потенциала самого человека. Есть такие, кто и за всю жизнь не сможет ничему научится, точнее научится то он конечно сможет, скажем зажигать огонь на кончике пальца (я после этих слов сразу подумал о себе, ведь я только это и умею делать), высушить свою одежду, не замёрзнуть (где интересно такое может случиться, ведь здесь температура ниже пятнадцати градусов не опускается), в общем всякие мелочи — всё говорил и говорил Эдвард, прохаживаясь из стороны в сторону и крутя в руках свою трость. — Так что нам надо сначала определиться, на что ты вообще способен. От этого будет зависеть всё твоё дальнейшее обучение. Ведь если ты сможешь понять только простейшее, то зачем тебе вообще медитация?

— А скажи, в чем определяется потенциал человека? — рискнул я задать вопрос и, судя по одобрительному взгляду (уже совершенно белых глаз), я задал вполне актуальный вопрос.

— Это трудно объяснить такой деревенщине как ты, но я попробую — видимо, ему доставляло удовольствие звать меня деревенщиной. — Это зависит от восприятия окружающего мира. На сколько развит сам человек, причем как физически, так и умственно (тут он не удержался и бросил в мою сторону насмешливый взгляд). Насколько развито его внутреннее Я, ленив этот человек или активен, трудолюбив или полный лоботряс. Тут много различных критериев и потенциал не постоянен, да и вообще, само слово 'потенциал' не слишком верно. 'Потенциал' — это если говорить простыми словами, на что вообще способен человек, что из него может получиться. В нашем же случае он может меняться с развитием самого человека, то есть его 'потенциал' будет постепенно повышаться, причем это происходит на протяжении всей жизни, но вот скорость его 'развития' может контролировать сам человек. В теории каждый способен стать практически богом, (видимо тут у меня на лице отразился такой скепсис, что он поспешил поправиться) богом на земле, а не самим богом (с этим я ещё могу согласиться). Но это только в теории, ведь человек это довольно мерзкое существо, да и ленивое. А теперь опять вернёмся к тебе. Давай сначала узнаем, что же в тебе есть.

— Белки, жиры, углеводы — опять ляпнул, прежде чем успел сообразить.

БАХ!

— Так вот — продолжил, как ни в чём не бывало, Эдвард — проверим твой нынешний уровень развития и на что ты будешь способен в обозримом будущем.

— А как ты будешь проверять? — мысленно перекрестившись, задал я вопрос.

'Интеллигент' (аки Эдвард) задумчиво посмотрел на меня, потом на свою трость и видимо решил, что вопрос всё же не выходит за рамки допустимого (вот бы ещё знать эти самые рамки). Не воспользовавшись своим, как я уже понял, излюбленным методом (это типа когда БАХ!), решил всё же снизойти до моей 'жалкой личности' и ответить на заданный вопрос.

— Да, в общем-то, ничего особенного. Просто встать в круг.

— Какой? — да когда же я научусь держать язык за зубами?!!

БАХ!

— В круглый! — рявкнул 'интеллигент'.

Оглядевшись по сторонам, я никакого круга так и не заметил (да ещё ужасно отвлекал 'жидкий огонь'). В общем, ничего не обнаружив, что мало-мальски походило бы на круг, я вопросительно уставился на Эдварда.

БАХ!

— Идиот! Под ноги себе посмотри!

Я, потирая голову, послушно опустил взгляд себе под ноги. Блин, я стоял в кругу! Вот теперь спрашивается, зачем этот придурок мне вообще сказал становиться в круг, если я и так в нём стоял? Подняв взгляд на Эдварда, я увидел довольную улыбку. Теперь понятно, ЗАЧЕМ он сказал так! Всего лишь, чтобы лишний раз обозвать идиотом и вдарить мне по башке.

— Так теперь просто расслабься и постарайся ни о чём не думать — проговорил Эдвард.

Естественно нет ничего удивительного, что, вместо того, чтобы все мысли 'ушли' из головы, они набились в неё как селёдка в бочку. Правда, после парочки очень болезненных ударов тростью по голове, она стала просто болеть и, кроме гула, я уже ничего не ощущал в ней, а про мысли и говорить нечего, при желании вряд ли бы смог о чём-нибудь подумать.

— Ну, а теперь, пожалуй, начнём!

Не знаю, чего он там начинал, но я, как дурак, простоял на одном месте в течение десяти минут, под его воздетыми вверх руками. Исходя из того, что мы всё равно находимся в моём сознании, я сделал вывод, что это было всего лишь жалкой игрой на публику, а так как я был единственным её представителем, мне приходилось терпеть эту ненужную хрень. Только вот говорить об этом Эдварду я совершенно не горел желанием, уж больно он тростью сильно бьёт, хотя вроде бы это лишь сон (ну или почти сон). И, вообще, раз так больно, а я не просыпаюсь, то может он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО бьёт меня по голове, в реальном мире? Скажем, с помощью какого-нибудь фокуса? Я ведь не знаю, по каким законом действует магия, так что вполне возможно, что, проснувшись, я обнаружу у себя на голове пару превосходных шишек. Только, судя по количеству ударов и их силе, шишек будет далеко не пара, если только десятков? Но с другой стороны ведь у меня потрясающая регенерация, так что, может, всё же ничего не будет?

Пока я предавался столь возвышенным мыслям, Эдвард, наконец, опустил руки, этим ознаменовав, что он закончил (чтобы он там не начинал). Впрочем, выглядел он жутко злым, так что, рявкнув, чтобы я стоял, не шевелившись, опять воздел руки надо мной и закрыл глаза. На этот раз он простоял так добрых двадцать минут и после этого буквально покраснел от едва сдерживаемого гнева (то, что это был гнев, я даже не сомневался). Уж не знаю, что он там увидел (услышал, почувствовал, понял, нужное подчеркнуть), но это явно не доставило ему никакого удовольствия (мягко сказано, по-моему, он хотел меня убить).

— Что же — спустя какое-то время заговорил Эдвард — ты полный кретин, идиот, деревенщина, но, к моему глубочайшему сожалению, очень одаренный кретин, идиот и деревенщина.

Теперь хоть стало понятно, почему он так злится. Учить меня не хочет, гад такой! Только всё равно придётся, да и вообще вряд ли у него есть выбор учить или не учить. Ведь книгу может прочитать каждый, так что ему, скорее всего, и приходится учить каждого, кто её прочтёт. Правда, если припомнить то удивление, какое было у Уильяма, когда я ему показал, что умею зажигать огонь на кончике пальца, и последовавшие за этим действием слова, учеников у Эдварда не было уже чёрт знает сколько. И, вообще, по мне, так ему грех жаловаться, всё-таки куда интересней с кем-то общаться, чем обитать где-то… хотя вот именно где-то! Может ему там до ужаса нравится, а тут припёрся какой идиот, и требует, чтобы его учили. Правда, я не приперся, а прочитался или, если точнее, выдернул его откуда-то в своё сознание и теперь меня надо учить. Интересно, а где он действительно провидит своё время между очередным учеником? Хотя, судя по манере его 'учительства', учеников у него никогда не было, а если и были то, скорее всего, не больше одного-двух. Да и вообще, не я его заставлял писать такую книгу, точнее книги, а раз написал, то пусть теперь учит. Что посеешь, то и пожмёшь. Раз написал такую книгу, то пусть теперь и расхлёбывается с последствиями.

— Ладно, идиот — тяжко вдохнув, заговорил Эдвард — придётся тебя кретина такого всё же учить. Да и всё равно в любом случаи пришлось бы. Приказы от высших инстанций вообще обсуждать не полагается.

— Высших? — озадаченно переспросил я.

— Высших.

Это кто? Судя по тому, что Эдвард мёртв, ну или по крайне мере не жив, то, значит, высшие инстанции для него это всякие ангелы (если такие вообще есть) и Дженус. Дженус? Почему бы нет?

— Слушай, а высшая инстанция, это случаем не Дженус?

Судя потому, как побледнел Эдвард, кто такой Дженус он был прекрасно осведомлён.

— Откуда ТЫ знаешь ЕГО имя?!! — проговорил он в крайней степени офигения.

Разве я мог упустить такую возможность? Конечно же, нет!

— Так я из-за этого гада — с удовольствием посмотрел на Эдварда, который буквально посерел — в общем, я из-за этого гада здесь и нахожусь. Шантажист жалкий, чтоб его черти загрызли или хотя бы просто попинали. Жил не тужил, а тут вмешался Дженус и давай играться с моею жизнью, делает одну подлянку за другой. Хотя вино у него классное, да и жратва тоже ничего. Вроде тот же виноград, но раз в десять вкуснее, чем ел я. Если бы ещё не шантажировал при любом удобном случаи и не подставлял, то был бы вполне нормальным человеком, ну или тем, кем он является, а так убить его хочется. Сильно хочется…

После этого Эдвард минут пять просто стоял и сосредоточенным взглядом смотрел куда-то мне за спину (я даже обернулся, но естественно ничего не увидел). По прошествии этого времени, он, наконец, пришел в себя и сразу же заговорил:

— Что же, начнём твоё обучение — надо заметить, что теперь он говорил сухим официальным тоном, резко отличавшимся от того ехидного который был до этого. — Ты прочитал первую главу, первой книги. Она является основой всех трёх книг и моя задача научить тебя 'управлять' своим телом и своим Я. Очень хорошо, что ты уже достаточно развит в физическом плане и у тебя очень обширные познания о мире, это сильно поможет при обучении. Так что давай начнём. Медитация — это…

В течение четырёх часов (ну это примерно может чуть больше, может чуть меньше) Эдвард рассказывал мне всё, что он знал о медитации. Честно говоря, я даже не догадывался, что можно так долго говорить на такую тему. Для меня вся медитация сводилась к тупому сидению на полу в позе лотоса. Но после такой обширной лекции прочитанной Эдвардом я стал уже более благосклонно относиться к этому искусству (как его охарактеризовал интеллигент). Последний же час я провёл в тренировке, но, как и ожидал, ничего у меня не получилось, хоть я и запомнил абсолютно всё из того, что было сказано. Кстати, забыл об этом упомянуть, видимо, из-за того, что всё это происходило непосредственно в моём сознании, я запоминал абсолютно всё из того, что было сказано в этом помещении (думаю, не самое лучшая идея так именовать своё сознание, но зато в такой ипостаси легче воспринимать его).

— Ладно, на сегодня закончим — спустя пять часов после начала первого 'урока' произнёс Эдвард. — Честно говоря, не ожидал от тебя таких успехов в обучении (это интересно, про какие такие успехи он говорит, если я ничерта не добился?!!) правда, могло быть и лучше. Первую главу больше не перечитывай, но старайся тренироваться при любом удобном случаи. Объяснять больше мне ничего тебе не надо, всё, что было необходимо, я уже объяснил, теперь дело только за тобой, а мы будем двигаться дальше. Естественно пока ты не достигнешь необходимых результатов в медитации, ни о каких манипуляциях с энергией и речи идти не может. Но я должен добавить, что на начальном этапе очень много теории и практически полное отсутствие практики. Я сделал так специально, чтобы у моего ученика было время для того, чтобы подчинить 'себя себе' (просто парадокс какой-то), и, пока происходит этот процесс, изучается большая часть теоретических знаний, основных, разумеется, но дальше твоё обучение будет практически полностью завязано на практике. Будут лишь небольшие вступления перед уроками, а дальше практические занятия. От того, как ты с ними будешь справляться, будет зависеть твоя скорость обучения. Если преподаваемый материал будешь усваивать достаточно легко, то сможешь читать несколько глав в день, но это всё будет после. Сейчас же я категорически не рекомендую (странно, что он сказал рекомендую, а не запрещаю) пользоваться никакими способностями Файросов, это может быть опасно для других и смертельно для тебя. Следовать этому совету или нет, решать тебе и только тебе. Но я бы всё же рекомендовал послушать меня и вспомнить тех, кто не сделал этого — всё это время он простоял на месте, не двигаясь и даже не моргая, но теперь он опять стал (как в самом начале нашего знакомства) ходить из стороны в сторону, крутя и изредка перебрасывая свою трость из руки в руку. — Напоследок хочу тебе сказать, что скорость своего обучения ты можешь контролировать сам. Например, не обязательно читать книгу пока полностью не освоишь своё тело, но я бы всё же посоветовал тебе читать, иначе потом будет только хуже, так как тебе будет хотеться немедленно приступить к практике, и, в конце концов, ты можешь что-нибудь натворить. На этой ноте позволь мне откланяться, а ты можешь дальше досматривать свои сны.

После этих слов помещение поплыло и я 'уснул'. Точнее, просто перестал воспринимать 'реальность сознания' (ну и сочетание!) и снова погрузился в не слишком для меня радостное царство Морфея, как обычно при этом бывает, не понимая, что я сплю. Причем, как назло, снилась какая-то совершеннейшая муть, постепенно перейдя в банальный кошмар, выстроенный на подсознательных страхах. Как назло, кошмар из-за этого получился кошмарный (иными словами таким, каким он и должен быть). Снилось, что на нас будто кто-то напал, почти всех мгновенно перебили, остались в живых только я, эльфийка, купец и один из близнецов, впрочем, последнего тут же прирезали. Дальше — хуже. Купца долго и упорно пытали, затем настал черёд и Солины, думаю излишне говорить, что хотели с ней сделать? Тут я уже в конец озверел, не помогли даже верёвки, я их просто порвал, но добраться до Ушастой так и не смог. Буквально через десять шагов мне в ногу вонзилась стрела, а следом арбалетный болт. Спустя ещё секунду меня сбили с ног, а затем зачем-то перевернули на спину и прижали к земле. Через некоторое время подошёл какой-то тип, выглядевший как просто сплошное черное пятно с человеческими очертаниями. Он почему-то очень медленно стал наклоняться, протягивая ко мне свою 'руку'. Извернувшись, я выдернул правую руку из захвата и что есть мочи вцепился в горло (по крайне мере туда, где оно должно было быть), стараясь придушить этого гада. К моему удивлению, тень захрипела и, вцепившись своими руками в мою, попыталась отодрать их от своего горла, когда это не получилась, она упорно что-то начала хрипеть, но слова разобрать я не мог. Заинтересовавшись, почему другие не помогут 'тени', я обернулся и увидел, что никого вокруг меня нет, а я лежу на своём плаще, повернувшись же обратно к тени, я увидел трепыхающегося в моих руках Дола. Некоторое время я с удивлением на него смотрел, пытаясь понять, куда же делся тот тип, которого я душил, и откуда взялся Дол? Наконец, когда у Прогорского уже закатились глаза, я поспешил разжать руки.

После этого минут пять мне понадобилось, чтобы привести Дола в порядок, а после того как я добился того, что его взгляд стал осмысленный, первые его слова были такие:

— Да чтоб меня черти в Ад утащили, если я вас ещё хоть раз буду будить! — прохрипел он, кое-как подымаясь на ноги

— Так ты бы ещё мечом в меня стал тыкать! — тут же по привычке начал отнекиваться я. — Надо было просто позвать, да и всё. Я бы проснулся.

Он с некоторым сомнением посмотрел на меня, но дальше эту тему развивать не стал, хотя видимо, что-то ему сказать хотелось. И вряд ли это была бы благородная речь истинного рыцаря.

— Да ладно тебе — поднимаясь на ноги и становясь рядом с ним, произнёс я. — Главное, живой остался, а остальное лишь незначительные мелочи. Или ты так не считаешь?

Он на это лишь что-то буркнул мало понятное, а потом уже почти нормальным голосом (правда, хрипеть он теперь будет пару дней) сказал:

— Я ведь для чего вас будил-то, часовых сменить надо.

— Надо так надо. Вот только приведу себя в порядок и растолкаю остальных, а ты можешь уже ложиться.

— Спасибо — благодарно ответил он и буквально повалился на мой плащ, храпеть же начал сразу, после того как поблагодарил. Мда… устал человек.

Как и сказал Долу, я сначала привел себя в порядок, но потом, вместо того, чтобы будить остальных, направился к повозке купца. Как я не уверял себя, что всё, что мне приснилось, было лишь сном, я понял, что не успокоюсь, пока не удостоверюсь, что эльфийка в безопасности и жива, здорова. Тихо подойдя к телеге, я аккуратно отодвинул полог и, чуть-чуть понастроив своё зрение, с удовольствием оглядел спящую Солину, она по-моему даже не шелохнулась с того момента как я видел её вчера. Подавив в себе желание дотронуться до неё, опустил полог и пошёл будить остальных.

Должен заметить, что остальные будиться никак не желали и вообще всячески противились этому делу. Пожалуй, только Кронд более-менее спокойно встал, к близнецам пришлось подходить трижды (да и то в последний раз я их просто ухватил за шивороты и выдернул из телеги). Я, конечно, понимал, что сегодня им даже шевелится больно, но это не повод, чтобы спать до обеда, тем более от разминки им не увильнуть никакими путями. Дав им пять минут на то, чтобы привести себя в порядок, я растолкал ещё шестерых. В итоге через десять минут все часовые были заменены. Честно говоря, десять минут это, по-моему, слишком уж много, по мне, так трёх-пяти минут должно хватить за глаза, а те, кто с утра не умывается, могут вообще в течение одной или двух минут сменить своих товарищей на посту. Но это для меня много, может, для них это нормально, я ведь раньше никогда в роли часового не выступал. Впрочем, на своём посту я простоял совсем чуть-чуть, лишь для того, чтобы удостоверится, что опасности никакой в округе нет. Странно, но теперь чувствовать угрозу я стал ещё до того, как она таковой становилась, хотя неделю-полторы назад такого ещё не было.

Короче, удостоверившись, что всё тихо-смирно, я пошёл за Крондом и близнецами. От последних пользы в роли часовых совершенно не было, облокотившись по разные стороны одного дерева, они просто уснули. Надавав им слегка по шеи (чисто в качестве профилактики), я погнал их в сторону Кронда. Когда 'банда' оказалась в сборе, я обрадовал их известием, что сейчас будет разминка и то, что теперь придётся делать её каждое утро. Надо сказать, что от такой перспективы стало плохо даже Кронду, но ничего поделать они не могли, тем более, я им ещё радостно напомнил, что, не будь мы в пути, я их бы по-настоящему стал гонять. К сожалению, фантазии на то, что бы придумать нечто такое, что было бы хуже разминки, у них не хватило. Но я всё же заверил их, что такое всё же есть.

— Ну-с? Начнём разминочку? — произнёс я таким радостным голосом, за который хочется убивать.

Выбора у них всё равно не было. Так что на протяжении полутора часов я опять над ними 'издевался'. Должен заметить, что после вчерашней мясорубки и моего непосредственного в ней участия избегать этого издевательства никто не стал, хотя близнецы стонали от каждого нового упражнения. По прошествии же полутора часов, к безграничному удивлению близнецов, у них всё перестало болеть (впрочем, Кронд был не менее озадачен). Я же лишь злорадно поржал и 'успокоил' их тем, что стоит только ненадолго прилечь или присесть, всё заболит опять и сильнее раза в два.

— Всё-таки это издевательство, а никакая не разминка — злобно пробурчал один из близнецов.

— О, поверь мне, если мы достигнем Хогарта, ты будешь вспоминать об этой разминке, как самой легкой и безболезненной части твоего обучения — успокоил я его, по братски похлопав по плечу.

— Что всё так ужасно? — попробовал отшутиться Кронд.

— Даже хуже, чем ты можешь себе представить.

После этих слов желание продолжать эту тему ни у кого не возникло (ну разве только у меня, чтобы от нечего делать слегка попугать их). Немного постояв, мы разошлись по своим постам, я же на всякий случай припугнул близнецов, что буду проверять, не уснули ли они, и если найду их спящими, то потом не обижаться. Судя по тому, какими подавленными они ушли, они как раз и собирались хорошенько выспаться, но теперь не рискнут (если, конечно, не самоубийцы).

Рядом с моим местом, где я должен был 'сторожить', росло большое дерево. Больше от нечего делать, чем по какой либо необходимости, я взобрался на него и, соорудив себе лежанку из веток, с комфортом развалился там, чутко прислушиваясь к различным звукам. Чтобы не терять времени даром, я принялся медитировать, правда, для этого пришлось сесть на колени, иначе я мог вместо медитации просто банально уснуть.

Четыре часа сидения на коленях и я пришёл лишь к боли в пояснице, затёкшему телу и плохому настроению. Ни о какой энергии мира и говорить не стоит. По прошествии этого времени, мне начало казаться, что это просто какая-то чепуха, и я только зря трачу время, но другая часть меня упорно твердила обратное. И вообще, что это за бред на счет подчинения 'себя себе'? Маразм какой-то! Впрочем, другая часть опять влезла и едко прокомментировала эти мысли, сведя всё к тому, что я просто слегка туповат. И ничего я не туповат! Хотя… вот дурак!!! Ведь именно это и имел ввиду Эдвард, когда сказал, что надо подчинить 'себя себе'! Я же действительно всегда спорю со своим внутренним голосом. Может, кто другой и скажет, что это бред, но я так не считаю. Я бы даже назвал это совестью, но боюсь это не так. Да и вообще, раньше я за собой такого не замечал… хм… первые признаки 'второго Я' появились сразу после того, как я научился зажигать огонь на кончике пальца. Это тогда что же получается? У меня происходит что-то типа раздвоения личности? Нихрена себе, сказал я себе… Теперь становится понятно, почему Файросов совершенно не осталось! Мало ли какое будет моё второе Я, вдруг это будет какой-нибудь маньяк-извращенец, тогда он таких дел может наворотить, так же становится ясно, почему Эдвард рекомендовал не пользоваться своими способностями. Причем, думаю, он даже специально не указал причину. Это было сделано для того, чтобы избавиться от меня или лишь ради проверки. Хотелось бы, чтобы было второе, но нельзя исключать и первое, на всякий случай надо будет всё хорошо анализировать из того, что будет говорить мне Эдвард. Если он не объяснил, что может случиться в этом случае, то ему ничего не мешает поступить точно так же и в другой раз.

От всего того, что я тут надумал, я начисто забыл, где нахожусь. Так что, по привычке собираясь походить для стимуляции мозгов, я вскочил на ноги. К счастью, всё тело затекло настолько, что я тут же опять упал на колени, а не свалился с дерева. Надо, однако, быть аккуратнее. Медленно поднявшись на ноги, я подождал, пока кровообращение придёт в норму, и осторожно спустился с дерева. К этому времени лагерь уже потихоньку стал просыпаться, а солнце начало подыматься из-за горной гряды, видневшейся в направлении нашего маршрута. Идя к лагерю, я думал, что же принесёт с собой начинающийся день. При этом очень сильно надеясь, что день пройдёт нормально и без всяких происшествий.