Шон посадил флайер точно на узкую полосу гальки между водой и соснами.

— И где твой дом? — поинтересовался он, ничего похожего на жилье вокруг не увидев.

— Тут рядом. — Анвил сосредоточенно думала о чем-то своем. Потом сказала: — Странное ощущение — летать внутри прозрачной коробки. Не чувствуешь ветра, запахов, только земля исчезает снизу.

— Не знаю, мне не с чем сравнивать. Разве что с десантированием, но там-то просто падаешь вниз. — Это был намек поделиться ощущениями от другого полета, но девушка пропустила его мимо ушей.

— И далеко мы можем так улететь?

— Это военная модель, так что на виток вокруг планеты должно хватить. Теоретически. Гражданские летают гораздо ближе. — Он не разглашал военной тайны, это знал любой ребенок. — Прошу. — Люк в борту приглашающе чавкнул, распахиваясь.

Шон спустился вслед за легко спрыгнувшей эльфийкой и поспешил следом.

Если смотреть с летящего флайера, дом выглядел как поросший мхом валун. Если же вглядываться с земли, то можно было увидеть на первый взгляд бессмысленное переплетение веток, прутьев и каких-то вьющихся растений, в котором при наличии изрядной доли фантазии угадывались стены.

— Даже чем-то похоже на дом, — пробормотал он вполголоса самому себе. — Только уж больно дырок в стенах много, да в окнах стекол нет, да и… хм… двери тоже. Зимой, наверно, не очень уютно.

— Меня устраивает, — высунулась наружу Анвил, все прекрасно слышавшая. — Ты заходить будешь?

Конечно, Шон не мог не удовлетворить своего любопытства. Тем более что пригласили.

Изнутри дом не впечатлял. Вообще никак. Низкое ложе да деревянный и тоже низкий столик. Все. Если не считать роскошного вида на озеро, скал и торчащих из-за верхушек сосен горных вершин.

— Прямо скажем, небогато, — огляделся он по сторонам. Странно, но все, что о ней наговорил Оккли, давно забылось — он даже в мыслях перестал воспринимать ее как врага, пусть и потенциального. Наоборот, с ней он мог общаться настолько свободно и непринужденно, как ни с кем другим. Как будто знал ее не первый год.

— А чего тебе нужно от жилища? — Она нисколько не обиделась, а заинтересовалась.

— Для меня дом — прежде всего крепость, — высказался Шон. — Затем — надежность, комфорт и удобства. И место, где можно заняться интересным делом. — Он подумал, потом неуверенно привел пример: — Полазать по сети, послушать музыку или что-нибудь посмотреть. — О своем немного детском увлечении рисованием он скромно умолчал.

— Этот дом удовлетворяет всем твоим требованиям, — пожала плечами Анвил. — Для меня. Разве что ваша… сеть тут недоступна. Не думаю, правда, что это проблема.

— Но эти стены сдует мало-мальски приличным ветром! Где тут надежность? И тепло тут только летом, да?

— С чего ты взял? — искренне удивилась она. — В зависимости от условий или моего желания дом изменяется. Ах, ты же не видишь! — вдруг сообразила она. — Ну можешь залезть в свой флайер и стрельнуть по дому из чего-нибудь помощнее, — предложила она, хотя Шон почувствовал, что ей это не понравилось бы.

— Да брось. Во-первых, я тебе верю, — он улыбнулся, — во-вторых, не настолько этот вопрос принципиален, чтобы получать ответ таким радикальным способом, — улыбнулся он еще шире. — Кстати, а чем ты здесь питаешься и как готовишь?

— Проголодался или очередная проверка? — Она пересела поближе к столику. — Что тебе сделать?

— На твое усмотрение, — предложил он. Просто хотелось увидеть, как тут дела с питанием.

— На самом деле еду можно готовить множеством разных способов. Например, так.

Что она сделала, Шон не увидел, просто вдруг ветки около стола вспучились несколькими клубками, они быстро выросли в размерах, после чего раскрылись, оставив на столе четыре пухлых сероватых лепешки. А последняя пара клубков так и осталась висеть над столом, вырастив из себя по длинной трубочке. Из возможных вариантов Шон выбрал правильный:

— А отсюда будем пить?

— Верно. Не знаю, насколько тебе понравится такая пища, но не делай поспешных выводов, что ничего другого сделать я не смогу, — просто не знаю твоих предпочтений. К тому же это чисто растительная пища.

— От пробы точно не откажусь. — Ему показалось или она на самом деле начинает перенимать его манеру разговаривать?

На вкус лепешка немного напоминала картофельное пюре, только ощущения выражены ярче, в ней попадались кусочки то ли овощей, то ли фруктов — не разобраться.

— На мой вкус, вполне прилично, — не стал ни льстить, ни лгать он, потянувшись к напитку. — Это пьют так же, как я предполагаю?

Неизвестного происхождения напиток оказался безо всяких натяжек вкусным. Причем настолько, что припомнить что-либо аналогичное ему не удалось.

— Ну ничего себе! Из чего делают такую вкуснятину? — Он одним махом выдул все содержимое пузыря.

— Тут много разных компонентов, в основном то, что растет в этом лесу, но немного обработанное.

— Вот те раз! — удивился он. — Тут, кроме шишек-то, ничего и нет.

— Я тебе потом покажу, — пообещала она.

«Как будто светит еще раз с ней встретиться». Эта мысль, неожиданно всплывшая откуда-то изнутри, вдруг заставила его на секунду замереть на месте.

— Обязательно покажешь, — через силу улыбнувшись, согласился он.

— Ты погуляй пока по окрестностям, а меня ожидает пара дел. — Она виновато улыбнулась. — Это быстро.

И выскользнула из дома.

Он дернулся было вслед за ней, но потом опомнился. Во-первых, он ей верит, как сам говорил недавно, а во-вторых, у нее нет причин его обманывать. Ну или ему хочется так думать. С другой стороны, за попытку проследить за эльфийкой его бы только похвалили в колонии, но этой идеи он даже не рассматривал. Неужели проникся таким доверием? Вопрос самому себе остался риторическим. Но закралось подозрение — может быть, именно так они и заставляют плясать под свою дудку? Или все-таки это банальная паранойя человека, никогда не сталкивавшегося с обычной искренностью? Но заставить себя верить… Нет, без постоянного контроля над собой обойтись не удастся. И без таких вот приступов недоверия. В том числе к самому себе. Самое страшное — думать, что ты полностью контролируешь ситуацию, в то время как тебя просто водят за нос и ты со слезами радости на глазах исполняешь чужие приказы, считая их полностью своими решениями.

«Вот чтобы мне в Черную шахту провалиться! — мысленно отругал себя Шон въевшимся еще с детства выражением. — Пора завязывать! Солдату думать противопоказано уставом. Ибо вредно. Для организма».

Вроде бы успокоив себя таким образом, он выбрался на берег озера и невольно вздохнул во весь немаленький объем легких — настолько тут было хорошо. Волны чуть слышно шуршали галькой, сосны — иголками, а солнышко приятно грело сквозь форму. Он блаженно зажмурился:

— Да-а, я бы тоже не отказался здесь пожить. Рыбки поудить, грибов пособирать… и все такое.

Мысль, конечно, прекрасная, но если быть до конца честным, такая перспектива в целом его не привлекала. Пожить тут пару недель — отлично, месяц — куда ни шло, но обитать постоянно — увольте. Он столько не выдержит. Может быть, годиков через пятьдесят его потянет так вот погреться на солнышке с удочкой в руках. Но сейчас такая жизнь не для него.

«Но ведь это не повод для того, чтобы взрывать такую красоту в поисках этой долбаной руды? — неожиданно спросил он себя. — Что мешает использовать куда более гуманные методы, коих придумано сотни? — И сам же ответил: — Да обычная экономия! Вернее, жадность некоторых представителей руководства. Или всех. Скорее, всех. На небольшой экономии в масштабах корпорации они поимеют неплохой доход в масштабах одного конкретного человека. Хватит на маленькую космояхточку для любимой дочки, например». Нет, он им даже почти не завидовал — почему-то не прижилась у него привычка искать выгоду за счет ущемления других. Может, не представилось такой возможности в самом начале карьеры, а потом уж и взгляды сформировались, даже принципы кое-какие.

Он усмехнулся: пора диссертацию писать на тему «Формирование мировоззрения личности под влиянием окружающей среды» или что-нибудь в этом роде. Правда, ему уставом не положено знать, что такое диссертация. К счастью, сеть в плане самообразования дает все, что угодно. Но, к сожалению, этим мало кто пользуется, предпочитая более волнительное времяпрепровождение… для которого также есть все, чего душа пожелает. И даже сверх того.

Размышляя, он шел вдоль кромки воды до тех пор, пока не уткнулся в скалу, уходящую в воду. Дальше можно двигаться только с применением соответствующего снаряжения. А место оказалось обитаемым. Вернее, посещаемым. Уютная площадка под скалой у самой воды создавалась как будто специально для пикников. Похоже, когда-то сюда наведывались геологи из разведывательной партии — больше просто некому. Остатки кострища прямо на камнях, не в лесу, да несколько измочаленных временем окурков — все, что осталось от стоянки. Современная посуда и упаковочные материалы живут на природе дай бог пару суток, после чего мирно разлагаются. Экологический бум давно миновал во многом благодаря таким вот мелочам. «Странно, что не делают быстрорастворимых сигарет».

Он уже развернулся, чтобы идти назад, когда со скалы на него кто-то прыгнул. Боковым зрением отметив движение, он уже понял, что не успевает встретить опасность. Оставалось только быстро отступить по единственно возможному направлению — в озеро. Что он и сделал, не рассуждая, а просто просчитав вероятность.

— Вот ты где! — обрадованно заявила Анвил, когда он, отфыркиваясь, вынырнул на поверхность. — Ты не умеешь нырять. Давай научу, — предложила она.

— Ты всегда… появляешься так… внезапно? — Он неловко подгреб к берегу: одежда мешала.

— Не думала над этим, — беззаботно отозвалась она. — А у вас принято в одежде купаться? — Неужто она еще не поняла, а смущение списывает на счет того, что его увидели купающимся?

— Не принято, — буркнул он. Потом представил себя со стороны и невольно рассмеялся. — Скорее, даже наоборот.

— Тогда чего ты прыгнул?

— Обучен так, понимаешь? Если не успеваешь определить степень опасности, считай по максимуму. Я не успел, вот и прыгнул в наиболее удобное место.

— Какая странная у тебя работа. — Фраза походила на соболезнование.

— Какая есть. Надо выжать вещи.

Он быстро разделся до трусов, потом подумал, плюнул и снял все. Правда, отвернулся. Анвил с интересом смотрела. Кое-как выжал одежду и уже собирался одеваться, когда она предложила:

— Давай досушу.

Подошла поближе, невольно заставив Шона еще повернуться. Чтобы не выглядело совсем уж невежливо, пришлось встать как-то полубоком. Девушка одной рукой подняла его штаны, а другой провела вдоль, отчего от них повалил пар. Тут уж Шон не выдержал и повернулся полностью — хрен с ней, со скромностью, когда такое показывают!

— Забирай. — Она протянула ему штаны и потянулась за рубашкой.

— Как ты это делаешь? — не удержался он от закономерного вопроса.

— Не знаю, как тебе объяснить. Пусть будет — просто умею, хорошо?

— Как скажешь, — поскучнел он. С другой стороны, а что даст ее объяснение? Что она силой мысли умеет разгонять молекулы воды? Это и так ясно. А вот как это делается, объяснить куда сложнее. Пожалуй, он сам бы не справился, если бы умел такое. Так что обижаться не стоит. — Спасибо.

— Рада помочь. Я закончила, можем возвращаться.

Издалека корабль больше напоминал игрушку, эдакую модельку из компьютерной игры с анимешным уклоном — узкая серебристая игла на светло-коричневой керамике космодрома смотрелась эффектно. Впрочем, эта игла имела вполне отчетливые признаки не только космического корабля, но и атмосферного объекта, однако все необходимое оперение за пределами атмосферы убиралось в корпус.

— Красиво… — Анвил впервые выразила явное одобрение творению человека. — Какой большой!

— Пятьдесят с небольшим метров — самый маленький корабль, приспособленный к межзвездным полетам, из существующих, — сухо пояснил Шон.

Он до сих пор пребывал в недоумении, граничащем со злостью: как могло случиться, что сопровождать эльфийку на Котел отправляют именно его. Ведь все шло к тому, что полетит сам Оккли. Но вдруг старый вояка каким-то волшебным образом занемог настолько, что врач запретил ему лететь.

Из короткой беседы с боссом Шон узнал, что и сам полковник пребывал едва не в шоке от своего внезапно пошатнувшегося здоровья. «Такой свиньи он мне еще не подкладывал!» — высказался он в отношении собственного организма.

Шон являлся второй кандидатурой.

Без сомнений, компания Анвил его устраивала на все сто. И даже больше… но… Но его не устраивала планета, куда предстояло лететь. Менять превосходный климат типично курортного местечка на подземелья четвертой Дельты? В здравом уме на такое не соглашаются. Там все ненастоящее: место, где живешь, — бывшие горноразработки, воздух — искусственный, освещение — электрическое, пища — синтезированная. И за все это еще и платить надо. Впрочем, он на работе, так что хоть от этой обязанности он избавлен. Сомнительный плюс.

— Эй, вы, перебирайте ногами поживее! — подбодрил Эндрю, ожидавший их снаружи. С пилотом они познакомились еще вчера, в местном клубе. Он оказался веселым и общительным парнем, больше всего на свете любящим… да, угадали — летать на космическом корабле.

— А где трап? — Шон посмотрел на люк шлюза — до него было метров шесть.

— Чай, не важные персоны, — отмахнулся Эндрю и нажал на кнопку пульта, открывающую шлюз. — Придется поработать ручками и ножками. — Вниз спустилась легкая пластиковая лестница, по которой пилот ловко взобрался наверх. — Прошу!

— «Игла-2» — это название? — первым делом спросила у пилота Анвил, когда они оказались в шлюзе. — Там на боку написано…

— Так точно! — охотно ответил Эндрю. — Таких кораблей сделано пока четырнадцать, а этот — второй. А само название дано, как вы понимаете, за форму.

— Мы будто попали во вторую часть фильма ужасов, где коварный маньяк закалывал своих жертв швейной иглой, — мрачно пошутил Шон, надеясь, что Эндрю не обидится. — Просто название мне не больно нравится, — пояснил он.

— Ты прав, — неожиданно согласился пилот. — Я зову ее Ингой. Идемте, я покажу ваши каюты.

Короткий узкий коридор вывел их к трем дверям — одна в торце коридора, две по бокам. Шон не удивился, когда Эндрю распахнул боковые двери.

— Кают всего две, кораблик-то маленький. А я в рубке живу, но вам туда нельзя, а следит за этим весьма агрессивная автоматика.

— Само собой, — согласился Шон. — Машинка дорогая.

— А то! Короче, выбирайте каюты и располагайтесь. Общаться до самого прибытия будем только дистанционно. О старте предупрежу. Удачи!

Это, конечно, не круизный лайнер, но и не десантный бот. С одной стороны, кораблик проектировался с расчетом на скорость, поэтому и объемы ограничены и излишеств не наблюдается. С другой стороны, пассажиром этой посудины легко мог оказаться президент корпорации или любой из совета директоров, поэтому и о комфорте здесь не забыли. Возможно, даже с потерей некоторых скоростных качеств. Каюта четыре на три метра с кроватью, рассчитанной на двоих, столом, креслом и видеосистемой. Миниатюрный пищеблок с полным набором оборудования и такой же миниатюрный санузел с душем. Никаких тебе кабинетов, спален и ванн с джакузи. Но ради сэкономленных семи, а то и больше, дней полета можно и потерпеть.

— Поможешь разобраться с вашей техникой? — Анвил незаметно вошла, пока Шон сам пытался сообразить, как выпросить у пищеблока хотя бы пару бутербродов.

— Конечно. Как только сам пойму, — хмыкнул он, продолжая сосредоточенно рыться в меню аппарата. — Можешь уже начинать приобщаться.

— А что ты делаешь?

— Пытаюсь заказать у этого ящика какую-нибудь еду. Вот смотри — заходим в меню, ищем пункт… хм… «меню». Ага! Теперь идем, допустим, в салаты. Так, что тут у нас? Пусть будет, например, «Свежесть»… интересно, что это за зверь? — Честно говоря, Шон не был избалован изысканными блюдами, поэтому слабо разбирался (точнее, вообще не разбирался) в сотнях наименований разнообразных блюд. — Теперь, по идее, надо нажать «ОК». — Он нажал.

И вдруг приятный женский голос сказал: «Заказ принят. Пожалуйста, ждите».

— Ишь ты! — поразился он. — А вслух заказать нельзя, что ли?

— Можно, — еще более неожиданно ответил голос. — Достаточно произнести слово «заказ», чтобы войти в диалог выбора блюд.

— До чего дошел прогресс! — наигранно восхитился Шон. — У нас в столовке все ограничивается простым выбором из списка, — пояснил он девушке. — Но в целом — почти как у тебя дома.

— Принцип похож, — согласилась она. — Только управление происходит по-разному.

— Предлагаю тут и пообедать, — предложил он.

Не успели они назаказывать кучу блюд, скорее ради интереса, чем от голода, как настенный монитор нарисовал жизнерадостную голову Эндрю.

— У вас есть двадцать минут, чтобы все это съесть, — сказал он, оценив масштабы пиршества. — Или выкинуть в утилизатор. Потому что ровно через двадцать две мы стартуем, и до выхода из атмосферы нас будет немножко болтать. А потом мы будем немножко ускоряться. Короче, я вам вообще есть не советую, — заключил он и отключился.

— Меня обычно не тошнит и не укачивает, — пожал плечами Шон, продолжая жевать. Только бросил взгляд на монитор, показывающий сейчас часы, чтобы успеть убрать со стола.

— Ах да, — опять появилась голова. — Вы же сами не догадаетесь. Короткий ролик по технике безопасности. — Он опять пропал, оставив вместо себя изображение приятного вида стюардессы с третьим размером груди. Похоже, это был стандартный ролик для пассажиров круизных лайнеров.

Анвил с интересом прослушала, что во время полета в атмосфере рекомендуется не покидать противоперегрузочного кресла… а также не покидать его во время разгона и торможения, так как гравикомпенсаторы не обеспечивают полного комфорта в полете. И так далее. Шон скучал.

Просмотрев ролик, он смахнул всю посуду в утилизатор, проводил Анвил в ее каюту и собственноручно усадил в кресло, пристегнув всеми ремнями.

— Надеюсь, перегрузки не будут настолько сильными, чтобы нельзя было ходить в гости, — сказал он перед уходом.

— Ха, я смотрю, вы уже на местах! — В голосе Эндрю смешались радость и удивление. — В первый раз такое наблюдаю!

— Привыкай, — подмигнул ему Шон. — Стартуем?

— Ага, раз у вас все в порядке. Ну понеслась.

Он что-то нажал у себя, отчего Инга вздрогнула всем своим металлическим корпусом и плавно оторвалась от поверхности. И при этом совершенно бесшумно.

— А где перегрузки и шум? — удивленно спросил Шон. — Меня возили на других корытах. — Пока он ощущал только легкую вибрацию. Перегрузка, правда, тоже ощущалась, но лишь самую малость — как на прогулочном флайере.

— Мы пока на А-генераторах, — пояснил пилот. — Всплываем, как воздушный шар. Двигатель пущу на километре — ниже не положено: экология и все такое…

— Военным транспортам такое понятие незнакомо, — вспомнил Шон стандартный взлет десантного бота. А потом с содроганием припомнил боевой.

— Инга тоже так умеет, только зачем? — с монитора пожал плечами пилот.

— Как там Анвил? — спросил Шон.

Вместо ответа на мониторе рядом появилась еще одна картинка, показывающая с интересом озирающуюся девушку. Как будто она могла что-то видеть за пределами каюты! Или могла?

— Можете разговаривать.

— Анвил, — позвал Шон, — как ощущения от полета?

Она перевела взгляд на монитор.

— Интересно. Но зачем расходовать так много… сил, чтобы сдерживать подъем?

— Ах, вам слишком медленно?! — загорелся Эндрю. — Сейчас добавим гари!

И сразу их вдавило в кресла. «С десяток „g“ наберется», — озабоченно прикинул Шон и добавил вслух, с трудом сглотнув ком в горле:

— Не переборщил? У нас все-таки не одни десантники на борту.

— Кратковременно не страшно…

— Нет-нет, все в порядке, — поспешила успокоить Анвил. По ее внешнему виду никто не сказал бы, что она испытывает хоть какие-нибудь неудобства. — Так интереснее. А можно быстрее?

— Быстрее-то можно… — протянул Эндрю, — но тогда нас всех размажет по креслам. Впрочем, не размажет — автоматика не допустит такого. А вообще подожди, пока выйдем за пределы атмосферы, где гравитационное влияние планеты слабое, и тогда я покажу вам настоящее ускорение! С гравиками, конечно.

— Что это? — спросила она почему-то у Шона.

— Гравикомпенсаторы, надо полагать, — ответил он.

— Они самые. Жаль, что, кроме перегрузок, ничего не почувствуешь, так как сравнивать особо не с чем. Так, врубаю двигатели.

На этот раз Ингу ощутимо тряхнуло, а где-то за пределами каюты разнесся едва слышный равномерный гул.

— Что-то тихо, по-игрушечному, — недовольно заметил Шон.

— Ну извини, — хмыкнул Эндрю. — Так уж сделали. Мы не на спортивном флайере, где пилот по шуму движка ориентируется. У меня все на приборах. А если надо будет, то и в голове, когда шлем нацеплю, — уж тогда буду чувствовать ее как родную!

— Смотри не влюбись, — в шутку предостерег капрал.

— Да я уже… — с ноткой грусти признался пилот. — Пришла пора показать вам планету сверху.