Глава 8
БЕЛАЯ РОЗА
До ночи Пламенные и Волк ни с кем другим не разговаривали. Да и меж собой едва перебросились парой слов. К ним и не лезли. Даже къяр помалкивал, не смея обратиться к хозяину.
На ночевку остановились в лесу, в живописном местечке у озера. Разбивали лагерь уже в темноте, она не была для них помехой. Ночные хищники чуяли тех, кто гораздо опасней их самих, и заранее убирались подальше. Пламенные и Арох расположились у отдельного костра, поодаль от всех остальных.
Лунная дорожка на черной воде так и притягивала взгляд. Хотелось по ней пройтись.
— Лохматый, — позвал Альтис, с трудом отворачиваясь от озера. — У тебя в заначке есть чего покрепче.
— С чего это ты взял? — лениво поинтересовался Волк. Он улегся на расстеленном у костра плаще. — Может, и нету ничего…
— Ты мне-то не ври! Нету у него… Доставай давай!
Ворча что-то незлобивое о всяких знающих демонах, Арох покопался в снятых с белой риат седельных сумках. Выудил четыре бутылки.
— Каспианское фиалковое — три штуки. И «Драконья пасть», — занимая свое место у костра, пояснил Арох. Бросил две бутылки фиалкового Пламенным. Вскрыл свою. Поднял. — За Стрима и Рину.
— За Ветра и Колокольчика, — согласился демон.
Алина ничего не сказала. Только надолго присосалась к бутылке.
— Во дает мала́я, — оценил с усмешкой Волк.
— Сам мало́й, — ответила девушка, чувствуя, как внутри разливается тепло и немножко отпускает горечь. Она давно ничего не ела. В последний раз — в доме матери. На голодный желудок «напиток богов» подействует быстрее.
— Только в этом теле, — развел руками бог-волк. — На самом деле древний и вредный…
В ответ Алина рассмеялась. Древний и вредный, как же…
А как допивали «Драконью пасть» — помнили уже не очень хорошо.
Проснулся демон, когда было уже светло. Удивительно, но он не замерз. Продрав глаза, обнаружил, что спит в обнимку с Алиной… И под боком огромного белого волка. Осторожно выбрался из-под большой волчьей лапы, тихим добрым словом помянув прошедшую ночь. По зову природы пришлось идти быстро, хотя ему хотелось медленно ползти, похмелье — штука тяжелая. Вернувшись, Атьтис разжег костер, набрал воды в котелок из ручья, впадавшего в озеро, поставил чай особого состава. Добавив в костер масла, заставил его разгореться жарче. Небо, затянутое серой пеленой, и промозглое утро вызывали желание сунуться в огонь с головой.
Ирхан подошел неслышно и присел с другой стороны костра. Демон ворошил головешки веткой.
— Какого нежитя тебе надо? — тихо спросил он, стараясь не разбудить спящих.
— У тебя зрачок узкий, — чуть помолчав, сказал Ирхан. — И кайма желтая. Со вчерашнего дня не меняется.
Демон взглянул на черного бога пронзительно, будто ловил цель в выемку мушки арбалета. Но тот смотрел открыто. Хотя на его серьезной физиономии и в черных глазах немногое можно было прочесть.
— Я знаю, — медленно произнес Пламенный. — Что-то еще?
— Ничего. — Антрацитовый воин поднялся на ноги и, прежде чем уйти, произнес: — Ты, если что… предупреди.
Альтис удивленно поглядел вслед старому недругу и усмехнулся.
Вскоре мысли о странном утреннем разговоре были забыты. Проснулась Алинка. Она страдала жестоким похмельем, и все внимание Пламенного перешло на богиню Огня. Уже полулежа в его руках и держа кружку с горячим питьем, она слабо произнесла:
— Ал, а правда, что я вчера ходила бить морду Ирхану, подпалила шерсть Ароху и обозвала его мокрой псиной, когда он свалился в озеро?
Демон закашлялся, скрывая смех, а Волк, лежавший без движения, отозвался:
— Ага… я такое тоже помню…
Алина обернулась и поморщилась от головной боли. Зеленые глаза на волчьей морде смеялись.
— Ирхан отделался легким испугом, — доверительно сообщил демон. И шепнул: — А еще мы пели тризну… Сразу обо всех.
Алина съежилась, все вспомнив. Было так больно. И от того яростней, сильней и свободней лилась погребальная песня.
Арох поднялся во весь свой немалый рост, запутался в лапах, упал и обнаружил себя в прежнем облике эльфийского подростка. Горестно взвыл:
— Ну какого нежитя… Это тело не приспособлено под тот градус, который мы вчера употребили. Ал, помоги?
— Сейчас… погоди немножко, — отозвался демон. Он нашел кружку и налил из котелка питье. — Вот, держи.
Пламенный помог страдальцу сесть, и пока тот пил — осторожно лечил.
— А ты какого демона такой бодрый? — мрачно поинтересовался Волк, когда немного полегчало.
— Пламенного, — весело оскалился Альтис в ответ. — Да я просто уже привык. Мне почти каждый день так паршиво.
— Кошмарова задница, — тихо ругнулся бог-волк. — Я не знал…
Альтис ничего не ответил. Только пожал плечами.
Вскоре все собрались в путь. Лошадки толком еще не проснулись, но шли быстрым шагом, изредка переходя на рысь.
Трое бессмертных все еще держались отчужденно, общались только друг с другом. На любую попытку обратиться к ним зачастую отвечали агрессивно. Хмурая, угрюмая Смычок тоже держалась обособленно.
Некроманты переглянулись. Они пристроили лошадей с двух сторон от белого пегаса.
— Госпожа, — позвал Аллодис. Он, в отличие от Нангерата, почти не опасался той безудержной, неодолимой силы, которая была скрыта за внешностью худенького, безобидного подростка.
— Что? — безжизненно отозвалась девочка.
Ее голос вызвал у некроманта то же чувство, какое пробуждали и его дочери, когда были чем-то огорчены. Он искренне желал не оставлять это чудо в одиночестве и беде.
— Мы можем чем-то помочь?
— Чем ты можешь мне помочь, отраженный? Вернуть моих убитых детей? — Смычок повернулась к нему, не снимая повязки с глаз. В ее голосе звучала горечь. — Тебе это не под силу, некромант. Уничтожить моих врагов — тоже задача не для тебя. Подожди, отраженный. Твое время еще не пришло. Ты поймешь, когда оно настанет. А пока — оставьте меня, люди…
Они не посмели больше нарушать ее одиночество.
Небо над ними висело серое. Альтис взглянул вверх и прикинул, когда начнется дождь. Он подумал, насколько сложнее путешествовать обычным путникам. Конечно, если есть хороший маг или качественный артефакт, «быстрые тропы» будут доступны и смертным. Хотя и не те, которыми ходят боги. И все же смертным будут грозить встречи со зверем, с отребьем с большой дороги, с разной нечистью. Мало ли где умертвия поднимутся? Или прорвется какая-нибудь мерзость из нижних миров.
На них не нападали. Боги — народ особый. У них пожизненный запас везения — на разных отморозков, не имея на то желания, они не натыкаются. Их удача убирает с пути всякую хищную тварь, если они не полностью приняли плоть и смертный облик и не идут дорогами простых смертных. Даже если они идут по человеческому тракту, он временно становится «дорогой бога».
Даже скучно.
У Альтиса зачесались руки устроить пакость.
— Лин, Арох! — позвал демон. — Когда закончим все это, давайте огнем и мечом пройдемся по дорогам смертных, а?
Они переглянулись и одинаково заулыбались.
— Мне нравится эта идея, брат! — хищно согласился Волк.
— Даже очень, — кивнула, мечтательно щурясь, Пламенная.
Арох совсем по-волчьи взглянул вперед, чуть наклонившись над шеей белой лошадки.
— Ты это чувствуешь? — негромко спросил он у побратима.
— Да-а… — протянул демон так, что Ульрих, который думал было подъехать и попробовать поговорить, резко дернул своего коня прочь. — А еще я чую преломление на дороге. Этот участок будет спрямлен.
Троица переглянулась. И под клич диких горцев рванула с места в галоп!
— Куда это они? — Эльтан нахмурился.
Ирхан в ответ пожал плечами. Всем своим видом он выражал, что от безумцев можно ждать чего угодно.
Минут через пятнадцать те, кто отстал, настигли удравших вперед спутников.
— Что за… — Ирхан остановил черного, в белых звездах пегаса, у ног которого… лежало тело посреди дороги.
Черный воин спустился на землю, провел рукой над трупом и сплюнул себе под ноги. Поднялся. Сказал для других:
— Это солдат удачи с большой дороги. Мародер, грабитель, насильник. Ал ему всего лишь горло перерезал. Я бы убивал такую тварь подольше.
В это время со стороны леса послышался крик, который тут же перешел в хрип.
— Развлекается демон. — Ирхан взял под узды пегаса и повел его за собой дальше.
За поворотом нашли еще три трупа. Эти были убиты поизобретательней. Некромантов даже затошнило.
— Он сумасшедший, — угрюмо заметил Эльтан. — Они все…
Черный бог небрежно указал в сторону растерзанных тел на дороге:
— Пусть лучше убивают этих, чем кидаются на нас.
Лошади стояли чуть дальше под присмотром Калигула. Белая риат то и дело вскидывала голову и тревожно тоненько ржала. Черный къяр низко фыркал ей в ответ, заставляя стоять на месте. Неказистый рыженький пегас меланхолично объедал ближайший куст.
Они вышли на дорогу минут через пять. Все трое. Все в крови. И от их улыбок передернуло даже Ирхана. Расслабленные и опасные. Умиротворение на лицах.
Кровь густо капала с перепачканных по локти рук Пламенного. Он посмотрел на свою правую ладонь с интересом, лизнул палец. Сплюнул.
— Невкусно. Испачкался, — разочарованно произнес демон.
— Вернись, пожалуйста, в разум, — с тихой нежностью попросила Алина. — Иначе и я не вернусь.
Эльтан вздрогнул, приметив, что зрачки у обоих Пламенных по-кошачьи узкие. Альтис взял Алину за руку и шепнул, с обожанием глядя на сестру:
— Не хочу! Давай останемся в безумии. Здесь хорошо.
— Давай, — легко согласилась воительница.
— Отлично, — довольно протянул Арох. — Это будет хотя бы интересно.
Ожидавшие спутники смотрели на троицу с жалостью и страхом.
— Они не выдержали последнего удара, — негромко сказал Ирхан. — Слишком велика была потеря. Стрим и его эльфийка… Не подходите к ним. Они не в себе.
Несколько крупных капель упали на дорогу. «Бум, бум, бум…» Демон с удивлением посмотрел на крохотные лужицы, поднял лицо к небу… и закрыл глаза, когда пошел дождь. Летний ливень смывал с него кровь и пыль. А он стоял, закрыв глаза и не двигаясь. И капли дождя текли по его лицу. Долго… Когда чужой крови не осталось, а сам он промок до нитки, опустил голову, открыл глаза, сипло сказал побратиму и сестре:
— Пойдем… пора…
Альтис подошел к своему къяру, стараясь не смотреть на тела. Вцепился в мокрую гриву, постоял несколько мгновений, гладя крутую шею коня. Побелевшие губы беззвучно шептали: «Зачем, зачем все эти смерти?.. Я убиваю все вокруг себя… Зачем?..»
Он вскочил в седло, мягко толкнул пятками черные бока.
В пути они провели большую часть дня. Все время под дождем. Почему никто из богов не спешил избавиться от дождя, людям никто не собирался объяснять. Хотя пару раз Ульрих замечал, как недовольно смотрел юный Эльтан на небо. К Волку и Пламенным никто не приближался. Это их вполне устраивало.
Солнца не было видно, и сумерки наступили рано под свинцовыми тучами. Вскоре впереди показался Норит. Остановились в первом же постоялом дворе, на самой окраине. Некроманты уже привыкли к тому, что большинство городов Сильены лишены стен. И все же каждый раз что-то неприятно дергало…
Альтис, встряхнувшись, как кот, вспыхнул огнем, напугав владельца двора. Быстро угас, едва просушив одежду. Подошел к архимагу.
— Утром, Ульрих, ты исчезнешь, — сообщил безумный Пламенный магу, когда-то искалечившему его. Узкий кошачий зрачок. Пристальный, ищущий взгляд. Архимаг остался спокоен.
Дождавшись утвердительного ответа, демон развернулся и поднялся наверх по лестнице в комнату, которую успел для себя выбрать.
Когда Ульрих проснулся утром — их уже не было… Он успел только увидеть в окно, как под мелким утренним дождичком они седлают лошадей и уходят в путь. Алина обернулась, взглянула прямо на мага. Улыбнулась, прощально взмахнула рукой. И бывший наставник огненной богини до боли отчетливо понял — они не вернутся. Уже никогда и никуда.
— Идем через «краткий переход» или по тракту? — Смычок завязывала ленту на глазах.
— Через «переход», — ответил Альтис. — Ты сама говорила, что времени у нас в обрез.
— Хорошо, — кивнула демиург.
Предоставив Смычку вести отряд, Альтис впал в полудрему. Ночь опять выдалась бессонная.
«Опять ты меня избегаешь…» — услышал демон над ухом и, вздрогнув, проснулся.
Зверь вновь подобрался слишком близко. Покопавшись в карманах, демон нашел маленькое зеркальце, которое подарила Карэн. Посмотрел на себя. Зрачки по-прежнему были узкими и не собирались меняться. Вздохнув, демон спрятал зеркальце обратно. Посмотрел на Алинку. Нахмурился. Приказал Калигулу поравняться с пегасом.
— Лин…
Она подняла голову. По бледному лицу стекали с волос капли дождя. Зрачок залил почти всю радужку. Альтис стянул перчатку, коснулся ее холодного лба:
— Линка, ты заболела?
Она покачала головой, ничего не отвечая.
— Линушка, что с тобой? — не на шутку обеспокоился демон.
— Все в порядке… — слабо выдохнула девушка.
Поняв, что вслух она ничего не скажет, поймал ее руку, сжал пальцы, заставил смотреть на себя.
«Что происходит, девочка моя?»
Взгляд в ответ… в нем было слишком много, чтобы выразить словами.
«Понятно… ты только скажи… я прерву этот путь».
«Не надо. Я выдержу…»
«А вот я в этом уже не уверен. Лин… отдай мне Зерги?»
Девушка взглянула с сомнением, но ответила:
«Если она захочет…»
Альтис тут же послал мягкий, зовущий импульс в нужную сторону. Вскоре из рукава девушки выползла прозрачная LiiTtu᾿shot, перебралась в руки демона, вползла под его рукав и устроилась так же на предплечье. Рука повисла плетью. В глазах потемнело, и Пламенный с трудом удержался от того, чтобы на распластаться на шее къяра. Чудовищный отток сил длился всего несколько мгновений.
— Ты — провокатор! — сообщила Алина. К ней понемногу возвращался более-менее нормальный цвет лица.
— О да! — радостно согласился Альтис.
— Спасибо… — тихо сказала богиня огня, глядя на Пламенного демона.
— Не за что, — так же тихо ответил ей демон.
По здравом размышлении давно стоило избавиться от змейки, но демон не мог. Он привык нести ответственность за свои поступки. Состояние Зерги — его вина. Эх, запереться бы на месяц в лаборатории на Велиморе да понять, что происходит с этим созданием. Мечты… Сколько сотен лет ты уже не был дома, демон? Дома… на лазурных озерах Велимора. Единственный демон, живший среди богов, взрослевший в их Колыбели, владевший землями вместе с братьями…
Стоило лишь на миг ослабить волю, как сознание заполнили воспоминания… Стиснув кулаки, Альтис глухо зарычал и послал Калигула в галоп, отрываясь от основного отряда. Успокоиться. Выдержать. Перетерпеть. Лишь бы никто не увидел охватившей его истерики. А перед глазами, как живые, стояли братья. Альтаир, Литис, Коган, Трэн, Стрим… Альтис вдруг с отчаянной отчетливостью понял — он не отдаст Ароха. Никогда. Никому. Никаким демиургам, ни демонам, ни богам, ни самой смерти. Если Волк должен будет умереть ради спасения мира — да пошел этот мир!.. Только не Арох Архорт, которого один раз демон уже потерял! Друг. Брат. Союзник и соучастник всех дел и развлечений, не раз деливший с демоном любую печаль. Знающий демона лучше его самого. Пять тысяч лет. Всегда.
Калигул без понуканий развернулся и отправился в обратный путь. Стоило увидеть промокшего, несмотря на плащ с капюшоном, под мерзким утренним дождичком, ссутуленного беловолосого паренька, как на лице демона сама собой расцвела улыбка. «Никому, — подумал демон. — Никогда». И чуть погодя пришла мысль, окрашенная уже в несколько другой тон: «Всех убью».
Все предпочли не заметить маленького инцидента и продолжить путь, нежели что-то выспрашивать у безумного демона. Только Алина коротко и сочувственно прикоснулась к его руке, и Альтис ответил ей благодарной улыбкой.
Вскоре прекратился дождик. Город давно остался за спиной, когда Создатель выпрямилась, сняла повязку. Она оглянулась и свернула на едва заметную тропку, которая отходила от дороги и вела в небольшую рощицу.
Привычные к путешествиям такого рода бессмертные быстро объяснили людям их места в предстоящем перемещении. Создатель нашла нужное место — небольшую поляну посреди рощицы. Спрыгнула с белого пегаса, встала на одно колено, коснулась земли раскрытыми ладонями… Слово, слетевшее с ее губ, не было словом. Звук, рождающий глубинный ужас, заставивший землю содрогнуться, хотя все осталось недвижимым. Туман вокруг… резкая перемена. И стволы высоких деревьев. Создатель встала. Огляделась.
— Альтис, — позвала девочка, и демон, спрыгнув с къяра, подал ей карту.
Расправив ее прямо на земле, что-то просчитала, огляделась, снова сосредоточилась на карте.
— Ошиблись на сутки пути, — сообщила Смычок. — Старый переход, сместилась граница. Ал, иди сюда.
Демон склонился над картой вместе с девочкой.
— Ты лучше эти места знаешь, — сказала она. — Смотри, мы вот здесь… а нужно вот сюда. Только думай о том, что люди свалятся после суток скачки и толку от них не будет. И сестра твоя нездорова.
— Знаю, — недовольно ответил демон. Посмотрел на карту и пальцем прочертил маршрут. — Идем к реке, а потом вдоль берегов. Тропки проложенные, путь займет меньше двух дней. Вот здесь сворачиваем и ко второй половине дня оказываемся у врат. Только вот… Лес тут глухой… Тропки звериные… И звери разные. Даже удача богов может отказать. Тем более что ты сильно притягиваешь их к материальности.
— Кошмарова задница, — буркнула девочка и нахмурилась. — Это из-за того, что мой материальный облик принят через подматерию, а не из надматерии. Я и сейчас частично нахожусь в гостях у Кошмара. Только он блокирует мое естество настолько сильно, чтобы я не боялась разрушить Творение своим присутствием.
— А ты авантюристка, — поняв, чем рискует и какой страшный путь прошла девочка, высказал Пламенный.
— Чего только не сделаешь ради спасения своего мира, — криво усмехнулась Создатель. Она спрятала в карман золотую ленточку, что до того болталась на шее. Встала. — Ты ведешь.
— В путь, — коротко бросил остальным спутникам Альтис, забираясь в седло на спину мигом оказавшегося рядом Калигула.
Огромные исполины закрывали кронами солнечные лучи. Лес оказался хвойным. Это облегчало путь всадникам и лошадям. Демон настороженно оглядывался и прислушивался. Волк, казалось, флегматично уставился в гриву лошадки. На самом деле он ловил каждое движение и звук. Сейчас ему как никогда хотелось пробежаться по лесу в шкуре зверя.
— Арох, — позвал Альтис.
— Чего? — отозвался Волк.
— Перекидывайся, — потребовал демон.
— Каким образом? — удивился эльфенок.
— Перекинулся, Волчара, и на четыре лапы!.. — Демон рявкнул так, что Арох кувырком слетел со спины лошадки… и через несколько секунд встал на четыре лапы. С удивлением на волчьей морде посмотрел на побратима, но тот заорал: — В разведку пошел! Исчез отсюда бегом!..
Волк прижал уши и рванул прочь. Пламенный усмехнулся и взял под уздцы эльфийскую риат. Через несколько минут издалека послышался счастливый, ликующий вой.
— Тоже мне разведчик, — проворчал Пламенный, скрывая улыбку.
Двое из первого круга Купола весело переглянулись.
— Оригинальные у него методы, — заметил Эльтан.
Черный бог молча согласился, он решил, что, быть может, стоило бы слегка пересмотреть свое отношение к златоглазому психопату.
Через три часа они выехали к реке. Альтис, спустившись на землю, порыскал вдоль берега, отыскал звериную тропу. Лес сменился.
— Лошадей под уздцы — и за мной, — скомандовал он.
Калигул был отпущен с приказом присматривать за белой риат, чтобы не сорвалась за любимым хозяином. За эфирными пегасами не требовалось особо смотреть — верные сущности, обличенные в лошадок, просто следовали за хозяевами. Они и жили-то, только пока были нужными. Альтис терпеть не мог потребительского отношения к полуматериальным созданиям. Поэтому и подарил когда-то своему рыжему пегасу возможность жить в материи без хозяина.
Шли долго. Часть дороги неугомонный демон проделал бегом, заставляя и остальных мчаться за собой. На бурчание о том, что у них есть лошади, демон мерзопакостно усмехнулся и подобрал для каждого недовольного самую обидную характеристику.
Алина в компании колдунов насобирала по дороге грибов и оборвала пару кустов еще зеленого орешника. Некроманты быстро «состарили» орехи до нужной спелости.
Только под вечер, найдя наконец подходящий для ночлега берег, путники остановились.
Арох явился, когда остальные уже успели разбить лагерь и развести два костра. Вывалился из кустов счастливый, с тремя упитанными фазанами в руках. Когда он успел перекинуться и где поймал птиц, никто интересоваться не стал.
— Готовить не буду, я — охотник! — заявил жутко довольный бог-волк, свалив добычу у костра.
— Марш за дровами, охотник! — рыкнул в ответ демон, и эльфенка сдуло обратно в лес.
За готовку, после купания в речке, в этот вечер взялись Эльтан и Алина. Получилось у них, как и ожидали, так вкусно, что ужин просто смели. Создатель, ворчавшая:
— Ну это просто кощунство — так вкусно готовить! — потребовала добавки.
Сытая нега собравшихся за одним костром придавила ленью любые мысли о том, чтобы куда-то еще пойти.
— Линка, — когда совсем стемнело, позвал Альтис, — спой мне.
— Не пытай меня, — лениво отозвалась воительница, нагло использовавшая плечо Ароха в качестве спинки кресла.
— Ну Ли-ин…
— Ну отвали-и…
Эльтан поднялся, отошел, вернулся через минуту, неся в руках зачехленную тэру, которую Альтис добыл для сестры еще в Тиро.
— Сыграй, богиня, — попросил он, протягивая дочери Огня то, что ей принадлежало.
— Ладно, — со вздохом сдалась она, доставая инструмент из чехла.
Немного времени потратила на настройку. Она никогда не училась играть на струнных инструментах. Если бы не Альтис — она бы этого всего и не умела. Как бы она жила без него?! И жила ли — еще большой вопрос. Редко девочки с даром Пламени доживали даже до тринадцати. Самопроизвольная инициация — и неизбежная смерть. Если бы не Альтис…
Безумный Пламенный демон. Самый лучший…
Пальцы уже давно создавали свою мелодию. Вступил и чувственный голос Алины:
Горит свеча, танцует пламя
В золоте глаз избранника.
Шепчет ветер заветное имя,
Зовет в дорогу странника…
Она пела, никого, кроме демона, не замечая вокруг. Альтис смотрел на нее с улыбкой, как только и можно смотреть на любимую младшую сестру.
На ночлег, оставив караульных, путники отправились уже за полночь.
Алина и Альтис снова оказались рядом. Желание быть вместе, ничего не прося взамен, неосознанно заставляло их держаться поближе друг к другу. Первым вызвался дежурить Волк. С его опытом, он вполне мог сделать это в одиночку. Даже если какая-то опасность будет близко — ей не суждено нарушить границы лагеря, пока на страже белый охотник. После пробежки на четырех лапах ему было хорошо. Чувства обострились до предела. Любой хищник задолго до приближения чуял — здесь сам король лесов. И лучше не перебегать ему дорогу.
— Ал… Что будет завтра?.. — шепнула в ночь богиня огня.
— Все будет хорошо, — пообещал демон Пламени, найдя на ощупь ее руку. — Завтра все будет хорошо…
«Врешь…» — беззвучно шепнула воительница с улыбкой.
Демон прекрасно все слышал:
— Спи, мой золотоволосый котенок.
Закрыв глаза, она вскоре заснула. Отправился в мир грез и усталый демон, так и не выпустив маленькой руки Алины.
Создателю не спалось. Она сидела в темноте, смотрела в никуда. Все пошло не так. Слишком не так. Чем бы ни закончилось то, что происходит сейчас, она долго еще не сможет ничего создать. Любая мысль о новом Творении, пусть даже малом, вызывала воспоминания о кончине тех, кого она любила, как родных сыновей. Едва ли хоть когда-нибудь удастся оправиться от этих ударов. Что ж… у нее найдется другое дело. Например, изощренная месть. О-о-о, эти твари пострадают еще сильнее, чем от прежних ее дел, когда мироздание сталкивало демиургов лбами!
Покопавшись в своем дорожном рюкзаке, Смычок вытащила то, что брать сюда было крайне опасно. Но и оставить это по-прежнему в мягких лапках основы сознания Кошмара она не могла. Белую Розу. В материи она казалась стеклянной. Лишь бы артефакт все-таки сработал…
По лепесткам побежали огоньки, и Создатель насторожилась. Поднялась, неслышно подошла к спящим Пламенным. Роза потеплела в руках. Но кто из них? Кто?! Или… оба?..
— В чем дело? — Чуткий демон проснулся. Спокойно смотрел на Создателя, не пытаясь подняться.
Проснулась и Алина. Приподняла голову, скользнула равнодушным сонным взглядом по цветку в руках Смычка.
— Не понимаю… — вздохнула Создатель. Опустила Розу и ушла, ничего больше не сказав.
Пламенные переглянулись.
— Что это было? — поинтересовалась девушка.
— Не знаю, — пожал плечами демон. — Спи, еще ночь…
— Угу, — кивнула она и уже через минуту сладко спала.
Ее мирное дыхание вскоре снова убаюкало Альтиса.
Утром каждый из отряда, не отдавая себе в том отчета, оттягивал минуту, когда нужно будет отправиться дальше. Каждый помнил, чем закончилась проверка предыдущих врат. Никто не хотел новой смерти. Боялись за свои жизни только два некроманта — люди. Боги боялись друг за друга. Демон и Создатель — за всех, кроме самих себя.
Когда солнечный диск оторвался от горизонта, Альтис поднялся и резко бросил:
— Хватит рассиживаться.
Собрались быстро. Шли снова пешком.
Волк то и дело исчезал среди листвы, возвращался молчаливый и злой. Альтис и Алина шагали рядом, не глядя по сторонам. За полдень остановились на привал, решив устроить себе по паре бутербродов на обед.
— Далеко еще до врат? — Эльтану казалось, что их задержка длится уже нескончаемо долго.
— Двадцать минут неторопливым шагом, — отозвался Альтис.
— Идем. — Создатель поднялась на ноги.
Лошадей, кроме къяра, оставили на месте привала. Здравомыслящие бессмертные вовсе не хотели лишиться своего верного четвероногого транспорта. Метров за пятьдесят до самих врат рассыпались среди деревьев тенями, уходя в круговую разведку.
Арох прошел под носом у рыси и даже щелкнул ошалевшую кошку по этому самому носу, чтобы не зевала. Обалдевшая хищница, учуяв хозяина лесов, вопросительно муркнула, получила в ответ короткий предупреждающий рык и предпочла убраться подальше. Он — хозяин, но требования помочь не было, а своя шкура ближе к телу. Отойдя на приличное расстояние, не выдержала и кружным путем вернулась, наблюдая, но не приближаясь. Любопытство в свое время сгубило не одну кошку… Арох, услышав мягкие шаги, улыбнулся. Несмотря на волчью природу, кошек все равно любил. Как и их покровительницу. Эх, где сейчас Таллэ? Наверное, на Велиморе. В последнее время бессмертная Кошка не очень любит бывать в материи. Переживает предательство. Хотя того, кто посмел обидеть Кошку, Арох сам порвал на мелкие клочки четыре века назад.
Вспоминая, Арох не забывал о своем основном деле.
Жаль, что без Стримбора ментальная связь утратила большинство свойств… Арох остановился. Потратил минуту на то, чтобы совладать с собой. Когда он присоединился к остальным, ничто не говорило о том, что совсем недавно ему хотелось выть в полный голос.
— Никаких следов чужого присутствия, — сказал Ирхан. Заметил слугу демона, вернувшегося последним. — Ал?
— Не уверен. — Демон взглянул в сторону большого камня.
Больше тридцати метров в диаметре. Весь зарос — деревьями, кустарником, мхом.
— Явной опасности не чую, но если бы не дело — обошел бы по краю Грани.
— Их отсюда запечатать нельзя? — спросила воительница.
— К сожалению, эти — только изнутри, — вздохнула Смычок.
— Тогда без подготовки не приближаемся, — подвел итог антрацитовый воин.
Обсуждение нужных действий было недолгим. Дальше общались редкими короткими репликами и жестами. Некромантов тоже приставили к делу. Смертные или нет, а эти двое могли быть очень полезны.
Спустя час они обеспечили такие тылы и защиту, что можно было бы выжить, даже если этот лес вдруг перестанет существовать. Калигула Альтис беспощадно выгнал из зоны возможных боевых действий. Так же как и некромантов.
— Идем я и Ал, — предупредила Создатель.
— И я, — хмуро возразила Пламенная.
— И ты, — спокойно согласилась Смычок. — Остальные ждут.
Троица на шаг не дошла до врат. Переглянулись.
— Я первый, — решил Альтис.
— Похвальная смелость! — прервал его насмешливый голос.
Посреди врат стояли сразу трое! Опирался на копье Амат, протирал масляной тряпкой один из наконечников двусторонней глефы Руан. Матиалис, склонив голову, смотрел на противников с легкой полуулыбкой.
— Bay, девочки, вы решили встретить меня все сразу?! А где подтанцовка? А то в вашем балете сегодня всего трое! — Смычок едко усмехнулась. И едва слышно шепнула Пламенным: — Не нападайте первыми.
Альтис видел: переговоры с врагом были явно лишними. Дикая жажда крови во взгляде сестры это только подтверждала.
— Какая же ты стерва, — восхищенно протянул Руан. — Я тебя за это почти люблю.
— Рыженький, продемонстрируй свою любовь делом — убейся сам! — жизнерадостно предложила Создатель. — А то я маленькая и слабая, мне будет тяжело забить тебя ногами до смерти.
— Ну что ты. — На лице ублюдка расцвела мечтательная улыбка. — Как я могу лишить тебя такого удовольствия?
— Не расслабляйтесь, ребята, — все так же доброжелательно посоветовала она. — Преимущество остается на моей стороне.
— Тебе понравился мой подарок? — поинтересовался Амат таким тоном, что Альтису захотелось заставить его собирать выбитые зубы сломанными пальцами здесь и прямо сейчас.
— О, это был подарок?! — изобразила изумление Смычок. — Извини, не оценила. — Резко сменила тон: — Единственный и последний раз интересуюсь — миром уберетесь?
— А ты как думаешь? — с наигранной нежностью поинтересовался Руан.
— Думаю, уберетесь, — ответила Смычок. — Что, нет? Придется вас убивать? Жаль. Хотя обещаю обеспечить вам роскошный могильник.
— Начнем?.. — растянул губы в улыбке убийца великого ламия.
Прежде чем кто-то успел сделать хоть одно движение, в атаку бросилась богиня огня. И упала, когда глефа Рыжего вошла в ее грудь, как в масло. В руках Смычка мгновенно оказалась Белая Роза. Покрытая сетью трещин…
Артефакт оказался на земле, а Создатель уже наполовину потеряла все сдерживающие ее в материальной оболочке щиты! Что угодно, только не смерть Розы! А то, что артефактом оказалась Алина, сомнений уже не вызывало никаких!..
Реальность вокруг кривилась, время и пространство искажались столь сильно, что начинали убивать все живое! Трехмерное становилось пяти-, восьми-, четырнадцатимерным, заворачиваясь само в себя, время петляло, вилось, повторялось и рвалось…
Ирхан и Эльтан понимали, что не могут вступить в бой. То, что происходило на плоскости врат, убивало. Если бы чудом и удалось выжить, то сознание раздирало в клочья! Альтис с Алиной уже наверняка погибли…
Волку было плевать на собственную смерть. Он уже прокладывал себе путь к полю боя.
Безумным Пламенным сумасшествие было не в новинку. Альтису даже не пришлось перекраивать сознание. Увидев Матиалиса, с остатками рассудка и здравого смысла он попрощался. Сейчас под бешеными атаками демона демиург отступал.
Алине понадобилось время, чтобы привести себя в нужное состояние. Никакой стабильности — иначе разорвет в клочья. Изменение вместе с пространством. Плевать на завороты времени и зеркальные повторения. Никакого удивления, никакого сосредоточения… Рана в груди мешает, но это ничего…
Глаза открылись с трудом, но она хотя бы могла видеть.
Золотой Дракон сражался с Медным Всадником. Сражался насмерть и побеждал. Облетевший пеплом у ее ног Амат возник за спиной девочки-дракона. Тускло блеснув, металлический ошейник сомкнулся на шее Смычка прежде, чем она успела хоть что-то сделать! Руан замкнул на ее руках браслеты. Пламенная увидела ужас в глазах Создателя…
Тело еле слушалось. Алина попыталась встать. Было больно. В глазах темнело и плыло.
— Как тебе понравится оказаться запертой в реверсном кольце прошлого собственного мира? — прошипел на ухо Смычка чужой демиург.
Ну уж нет.
— Amenotiva, — сорвался шепот с губ богини огня. Прими жертву, Белое Пламя!
Бросилась к демиургу, смерти которого больше всего желала, обняла его крепко, как родного, прижалась всем телом. Не понимая, в чем дело, демиург промедлил несколько драгоценных мгновений. Она подняла голову, чтобы взглянуть ему в глаза. И в узких зрачках Амат прочел смертный приговор.
Прими свою дочь, Пламя.
— Альтис!..
Серое на сером. Простор родного мира. Тартог. Демон вскинул взгляд. Знакомый пейзаж. И верховный демон.
— Ты слышишь меня, мальчик? — обеспокоенно позвал Пожиратель Душ.
Спиной Альтис почувствовал пульсирующую внутри камня силу. Обнаружил себя сидящим у больших врат.
Верховный склонился к Пламенному. Огромный. Он подавлял своей мощью, мраком, невероятной силой. До полусмерти пугал любого одним призраком своего присутствия. Люди нечасто выживали, даже если Эррхорт Таргон туа Суарос Демис просто проходил мимо. Чрезвычайно умен! Но правит силой и демонической жестокостью. Иначе просто не справился бы со своими подданными. Одному Альтису было плевать на всю эту мощь и величие. Пламенный никому никогда не подчинялся и ни перед кем не склонялся. Верховный это когда-то понял. Знал, что, как ни пытайся, ему не сломать, не согнуть и не подчинить этого безумного и невероятно талантливого демона. Он тактично умыл руки, чтобы не терпеть поражений и не подрывать собственный авторитет. Если же приходилось сцепляться в споре и проигрывать — делал вид, что уступил намеренно. Альтис молчал. Он прекрасно понимал, что не стоит подвергать сомнению власть в нижних мирах.
— Что тебе нужно, Эррхорт? — Язык во рту мешал говорить. В глазах плыло.
— Ты умираешь, Альтис, — сказал тот. — Я не могу допустить твоей смерти, мальчик.
— Да шел бы ты, верховный… — слабо выдохнул Пламенный, чувствуя, что плывет не только в глазах, но и в голове. — Кошмару в зад…
Эррхорт и бровью не повел. Он давно привык к поведению вспыльчивого и своевольного побратима богов. Хотя когда-то Пламенный доводил его до ярости.
— Я не могу допустить твоей смерти, упрямый мальчишка, — повторил сильнейший из демонов. — Рядом с тобой умирает Создатель! А если погибнет она — нам всем не жить!
— Ну и пусть… — Бледное подобие усмешки исказило черты того, кого уже давно в тайных летописях звали темным богом.
— О брате подумай! — рявкнул Эррхорт, не ожидавший такой реакции. — О девчонке своей! Некогда мне тебя уговаривать, Пламенный! У тебя всего пара минут, чтобы принять корону Тьмы и выжить!
«Не хочешь жить сам — спаси меня!» — то ли шепот, то ли крик внутри или рядом… Зверь.
— Ну же?! Альтис!
Силы утекали так стремительно, что Пламенный уже почти не чувствовал своего тела. Но смог прошептать на языке творения:
— Принимаю…
Огонь перестал бушевать только к утру следующего дня. Если бы не щиты, выставленные богами первого круга Купола, сгорел бы, к демонам, весь вековечный лес. До пепла выгорело огромное пространство диаметром в километр. И это несмотря на все попытки сдержать всепожирающий огонь.
Остановили пожар не столько боги, сколько два некроманта. Колдуны выложились до предела и только к утру пришли в сознание.
— Кто-то из них умер, — сипло выговорил Арох, глядя на буйствующую стихию.
Когда все началось, Огонь мягко, но решительно вытолкал Волка прочь, не причиняя вреда. А когда хозяин лесов попытался вернуться в смерть, его за плащ зубами ухватила так и не удравшая в чашу рысь. Прижав от испуга уши с кисточками, она упиралась в землю всеми четырьмя лапами, рычала, но охотника отпускать не собиралась. Благоволившая Волку Кошка могла бы и не простить одной из своих дочерей бегства!
Он не плакал — не было сил. Просто сидел на земле, обняв подвернувшуюся под руку рысь, и смотрел в огонь. И сгорал дотла…
Небо затянуто облаками, накрапывает мелкий дождик. Холодное утро, а от земли, по которой ступали бессмертные, шел жар. Къяр ступал осторожно, стараясь не разворошить угли в тех местах, где когда-то росли огромные старые деревья.
Угли, зола, курящийся дымок…
— Давно я не видел такой силы, — произнес Эльтан, оглядываясь вокруг. — Здесь еще долго ничего не вырастет.
— Я видел, как Альтис испарял камни, будто воду, а не только деревья сжигал, — устало отозвался Арох, пустым взглядом скользя по тому, что когда-то было чащей леса.
— Здесь другое, — сказал Ирхан, глядя под ноги. — Здесь целенаправленно уничтожалось все живое. Любые зачатки жизни сожжены до пепла, я даже не могу разглядеть, на какую глубину… Врата догорали. На глазах бессмертных последние языки всепожирающего пламени погасли, являя миру демона в истинном облике. Почерневшие крылья, обнимавшие плотным плащом, медленно раскрылись, выпуская из объятий Создателя. Ирхан отступил на шаг. Голову светловолосого демона венчала корона Тьмы. Только сильнейшие способны вынести этот поистине кошмарный дар! Всего шесть демонов пережили коронацию! Черный воин сильно сомневался, что сам выдержал бы тяжесть этой чудовищной вещи, даже если бы выжил во время обряда!
— Я тебя недооценил, — протянул Ирхан.
Создатель пришла в себя, открыла глаза. Птицей бросилась к краю врат, застыла.
— Арох, — позвала она, и Волк оказался рядом. Без слов поднял из пепла кусок сплавленного в ком стекла. Отер плащом. Стекло оказалось зеленым с белыми разводами. А внутри едва заметно мерцал огонек. — Пока это цело — у всего мира есть надежда. И у Алины. Сохрани.
— Сохраню, — пообещал Волк, сжав в ладони бесценный и невзрачный комочек.
— Ирхан! — Черный бог встретился взглядом с изменчивыми глазами Золотого Дракона. Она коснулась своего запястья с тяжелыми металлическими браслетами. — Дальше идете без меня. Нужно запечатать последние врата. Эти ублюдки все-таки смогли меня подловить. Я постараюсь вернуться побыстрее. Не очень весело быть в плену прошлого собственного мира. — Смычок вздохнула, подергала металлический ошейник, охвативший тонкую детскую шейку. И произнесла с искренним восхищением, приправленным горечью: — Ирх, Алина убила твоего создателя. Очень сомневаюсь, что хоть когда-нибудь Амат сможет возродиться после того, что сотворила дочь Пламени.
— Жаль, я не успел убить его сам, — сказал в ответ Ирхан.
Создатель улыбнулась, шагнула на землю и осыпалась золотистыми песчинками. Альтис проводил этот песок взглядом. Демон попрощался с Создателем раньше, чем догорел огонь. Они о многом успели поговорить.
Пошатнулся, но удержал равновесие, взмахнув крыльями. Взялся рукой за крыло, не очень веря в то, что оно действительно есть. Посмотрел на свои руки. Коснулся острых зубцов черной короны, венчавшей голову. Огляделся. Соизволил заметить то, что осталось от леса. Страх лег тенью.
— Где Алина? — Охрипший, как у старого ворона, голос.
Никто не ответил. Даже Волк отвел глаза.
— Где моя сестра?! — повторил демон, чувствуя, как страх превращается в ужас.
И пустота там, где в последние годы была ее душа. Нет больше родного плеча рядом. Никогда она больше не кинется на защиту, не боясь сцепиться со всем миром, не останется рядом тогда, когда в страхе отступят другие. Не обнимет, не заглянет в глаза и не скажет, как всегда: «Ты самый лучший. И я люблю тебя». Не повторит: «Никого нет. А я — часть тебя». И никто никогда не сможет стать ближе, чем та, с кем долгое время пришлось делить одно тело на двоих.
Демон обхватил рукой левый бок и вдруг хрипло расхохотался. Больно было так, что он едва мог дышать. И все равно смеялся. Даже в родном теле оно осталось. И теперь никогда уже не забыть названия лекарств и слов успокоения больного сердца. А волосы теперь наверняка не белые, а с золотом.
Разворошил ногой пепел. Поднял оружейный пояс с двумя клинками. Вот и вернулись к хозяину Белые мечи…
«Ты была права. — Пусть она не слышит, но Ал может позволить себе сказать ей, не ожидая ответа. — Без тебя я жил бы долго и бессмысленно…»
— Куда мы теперь? — как-то жалко прозвучал вопрос из уст Эльтана. Ведь сейчас он уже не казался бесконечно юным и ветреным. Арох взглянул на бога первого круга неодобрительно.
— На север, — отозвался Альтис. — Волк… уверен, что хочешь идти до конца? Может, вернешься?
Арох с такой яростью взглянул на брата, что тот слегка струсил. Но вместо того чтобы дать в морду побратиму, Волк выругался. Умело и виртуозно, сразу на двух языках. В нимадоргском изощренных ругательств оказалось значительно больше, чем в серебряном.
Демон смутился от этой тирады. Вздохнул:
— Прости.
— Кретин, — припечатал Арох.
Шли быстро и без лишних остановок. И почти не разговаривали. Все предпочитали лишний раз без нужды не дергать наглухо замкнувшегося в себе демона.
В тот день, подойдя к лошадям, он что-то нашептал на ухо Алининому пегасу, прежде чем отпустить рыжую лошадку. Белоснежного пегаса Создателя демон отпустил молча. И застыл, будто неживой.
Только на пятый день пути по лесу Альтис очнулся. Остановил къяра. Сказал в ответ на немой вопрос Ирхана:
— Берем чуть западней. Будет тракт, ведущий в Кавит. До города — день пути. Придется замаскироваться под смертных.
Демон не стал выдумывать ничего особенного. Он принял облик Белого командора. Теперь это было его тело, и он владел плотью по праву. Собственно, только этим телом он теперь и владел. Способность принять свой истинный облик он получил, но… все формировалось только из этой плоти. Отныне и навсегда.
Алина умерла, оставив Альтису невероятно ценный для демона прощальный дар. Такой, какой никто никогда не получал за всю историю мира. Самым желанным даром была способность к жизни в материи, но… Как это получить, никто из демонов толком не знал. Оказалось все просто и одновременно невероятно сложно. Никто из высших не пошел бы добровольно под Печать, ничья суть не стала бы сливаться с плотью, рожденной в материальном мире. Такое слияние означало отречение от себя. Никто из них не любил этот мир так, чтобы потерять себя. Никому не дана душа, которая своей любовью и смертью добровольно подарила бы демону способность жить в материи самому. Без якорей, привязок и источников силы.
Дело было еще и в том, что любой демон, хоть низшая тварь, хоть высший разумный, — нежить. Поэтому для каждого из них Жизнь оставалась самым желанным… Дети Пламени отличались от своих собратьев тем, что не принадлежали Смерти и не являлись нежитью изначально. Три демона в нижних мирах были самыми живыми среди своих. Не зря ведь Альтиса свои же сочли богом…
Корона темным обручем обхватила лоб. Снять ее было невозможно. Но замаскировать — вполне. Альтис коснулся кончиком пальца темного переплетения, повел от середины лба к уху. Обруч, которым стала корона, перетек туманным маревом и превратился в крохотное черное колечко-серьгу. Никто теперь не смог бы сказать, что эта маленькая черная серьга — вещь, которая давала хозяину возможность справиться даже с Кошмаром. Собственно, против него изначально это и было создано. Демон, способный носить корону Тьмы, способен отдать приказ Кошмару. Главное, уметь это делать. И хватит ли воли не сломаться и не убежать прочь от всепожирающего ужаса… Ни у одного демона еще не хватало… Разве что Эррхорт выдерживал. Да и то — всего пару раз.
Альтис снова замкнулся, так и не сказав ни слова до самых стен города.
Городок был совсем небольшой. Высокие и прочные стены закрывали город от леса. Пожалуй, не считая столицы, это был первый город, обнесенный стеной как положено. Вокруг Тиро, например, стены вообще никакой не было. В морской столице толком защищен был только верхний город. Не привыкли в Серебряной Империи жить в страхе. И не боялись друг друга жители, кем бы они ни были.
Путники едва поспели до закрытия ворот. Солдаты в карауле узнали Альтиса и пропустили легенду войны без вопросов. Три Грифона бывали в этом городе…
Нангерат огляделся и вспомнил, что Кавит был захвачен уже на второй год войны. На третий пришли трое непобедимых Пламенных со своим отрядом и отбили город у врагов. Пленных не брали. Они вообще редко кого-то щадили. Город еще пару раз пытались захватить, но защитники стояли насмерть. Кавит возрождался. Медленно, но верно. То и дело попадались разрушенные стены, пустые дома зияли провалами окон… Да и других следов было много. Некроманты чувствовали: почти в каждом дворе было похоронено хотя бы одно тело. А сколько сожжено и брошено в братскую могилу — не сосчитать. Запах смерти все еще витал здесь. Смерти, голода, болезни, насилия, крови, нищеты… Но за следующим же поворотом колдуну пришлось вновь убедиться, что Сильена и Нимадорг — два разных мира. Десяток подростков, которых язык не поворачивался назвать беспризорниками, хотя именно таковыми они и должны быть, под руководством пожилой женщины заново отстраивали дом. Делали на совесть, никто не отлынивал и не работал спустя рукава. По обрывкам разговоров Нангерат понял: они остались без родителей, и эта женщина приютила их всех. Теперь — отстраивают дом для двоих подросших братьев, которые пожелали жить своим умом. И такого рода обиталище они возводят уже в третий раз.
Некромант попытался представить себе что-либо подобное в родной стране — и не смог. Чтобы чужая старая ведьма смогла собрать под своей рукой озлобленных волчат?.. Разве что ради дармовой рабочей силы, да и то — палкой и угрозами. А ведь эти — не волчата и женщина — не старая ведьма. Женщина заботится о них, дети платят ей благодарностью.
Он ехал и оглядывался. Приметил, что женщина — многоликая из чистокровных въерчей, а среди подростков по меньшей мере трое — частично обращенные оборотни. Нимадоргец увидел это лишь потому, что сильенцы свою природу и не скрывали. «Как жаль, что мы истребляем многоликих…» — неожиданно всплыла в голове колдуна отчетливая мысль. Как жаль. И как бессмысленно…
Вскоре отряд остановился. И снова, как некогда, название одного из двух постоялых дворов вызвало у демона кривую ухмылку. «Рьета». «Говорящая отрезанная башка» в переводе на серебряный. Да и название города придумано с юмором. Kaivit, Волчья Яма. «Дом зверей, которые охотятся на волков» — пожалуй, так будет правильней. Не суйся — сожрут.
Постоялый двор оказался чистым, пусть без роскоши и вообще каких-либо излишеств, но очень опрятным и даже уютным. Сняли на всех три комнаты, больше было и не надо. Ужин заказали в общем зале. Альтис проворчал что-то насчет того, что наконец-то нормальная еда, а не что попало когда придется. За последние дни голодный демон порядком отощал.
— Завтра нужно купить теплые вещи, — сообщил демон. Он подумал о дальнейшем походе. — В горах, да еще и на севере, холодновато.
Ирхан удержал готовое слететь с языка: «Без тебя знаю». Ему тоже пришлось поменять внешность. Теперь он был не беспросветно черным, а просто смуглым молодым человеком.
— Знаешь, где можно побыстрее найти? — спросил он. — И чтобы не всякую дрянь, которая расползется на второй день.
— Надеюсь, он еще жив, — рассеянно отозвался Пламенный. — Я давно здесь не был…
— Ал, — тревожно позвал Эльтан, — тебе бы отдохнуть.
Демон протяжно зевнул, пробормотал, что да, не мешало бы, и побрел в сторону комнаты, которую делил с Волком.
— С утра будить его не будем, — предложил Ирхан.
Остальные единодушно согласились. Только Арох проворчал, — он-то лучше всех знал Пламенного:
— Разве что сам с рассветом вскочит и еще всех нас пинками поднимать будет.
Ночь прошла на удивление спокойно. Усталые путники свалились в объятия сна и отдыхали до утра.
Альтис открыл глаза задолго до рассвета. Ему снились братья. Алина. Снова братья. Все, что не случилось. И все, что произошло… Демон долго лежал, смотрел в потолок и слушал спокойное дыхание спящего на соседней кровати Волка.
Только ближе к рассвету ему удалось снова уснуть. И все равно он умудрился встать раньше остальных и поднять отряд пинками.
— Придурок Пламенный… — проворчал себе под нос сонный Ирхан, подходя к занятому для их компании столику. — Откуда в тебе столько энергии? — И осекся, встретившись взглядом с демоном.
Свинцовая тяжесть прижимала Альтиса к земле. Скупые экономные движения, каменное выражение лица — при полном отсутствии сил. Только железная воля держала его спину прямой, а глаза — открытыми. Но чего это ему стоило… Лишь пустой безжизненный взгляд и странная темнота зрачков выдавали смертельную усталость.
Ирхан отвел глаза и больше не произнес ни слова.
После короткого завтрака Альтис повел компанию по улицам городка на окраину. Почти у самой стены завернул в очередной проулок и вскоре вывел спутников к небольшому уютному дворику. Огляделся, что-то вспоминая, и направился к дому с едва заметной вывеской. Краска на ней облупилась, рун было не разобрать.
Альтис постучался в крепкую дубовую дверь, по обыкновению, ногой:
— Открывай, старый хрен! Не то я дверь вынесу, к демонам в Тартог, и хибару по бревнышку раскатаю!
После этих слов дверь мигом распахнулась. В дверях стоял пожилой мужчина. Он возвышался над демоном в его нынешнем человеческом обличье на добрых две головы. Оборотень — это было прекрасно видно даже в его человеческом облике. Не метаморф, а настоящий зверь.
— Надо же, — усмехнулся Альтис. — А я думал, ты сдох от старости.
— Я еще тебя переживу, недомерок, — фыркнул в ответ перевертыш, протягивая руку и схватив бывшего сослуживца за локоть в армейском приветствии.
— Это верно. — Улыбка на лице демона померкла. — Я к тебе по делу. Ты шкурами еще занимаешься? Тогда я к тебе с заказом.
— Шитьем и кройкой тоже, — ответил оборотень. — Проходи, нечего на пороге разговоры разговаривать.
Кем угодно можно было представить этого старика, от охотника до кузнеца, но только не портным. Альтис кивнул, жестом пригласил спутников за собой. Пройдя короткий темный коридор, они оказались в закрытой лавке, больше похожей на кабинет. Его хозяин был не просто портным. Сам охотился, сам выделывал шкуры и шил только теплую одежду. Лучшую в этой части империи. Пожилой коренастый оборотень, которого звали Туор, рыкнул трем девушкам, с любопытством выглянувшим из-за двери, чтобы принесли гостям вина.
— Дочки? — приподнял бровь Пламенный.
— Дочки, — вздохнул Туор. — Бездельницы. Давно уж замуж пора, да все никак не отдам.
На мгновение каменная неподвижность и тень на лице выдали изможденность демона.
— Давай сразу к делу, старик. Мы идем в горы на север. Там холодно, сам знаешь.
— Для тебя еще с прошлого раза полный костюм лежит, — отозвался оборотень. Окинул Пламенного внимательным взглядом и с удивлением констатировал: — А ты подрос…
— Ты еще вспомни, сколько мне лет, — зло фыркнул демон. Он принял поднесенный одной из девушек кубок. — И сколько было, когда ты мерки с меня снимал. Естественно, я вырос, это всем живым, знаешь ли, вообще свойственно!
— Не злись, — примирительно поднял широкие ладони охотник-портной. — Доделать — час работы. И… — Туор запнулся, не зная, как сказать. Решился: — Для Леона и Анжея тоже было готово. Тот, что на Леона был шит, подойдет эльфу…
— А тот, что был для Анжея, подойдет белобрысому, — кивнул на некроманта Альтис. Только полуприкрытые веки могли выдать опытному наблюдателю ярость демона. — Если у тебя есть готовое на остальных — вообще замечательно. У меня нет времени ждать.
После минутного раздумья оборотень согласно кивнул:
— Найдется. Кое-что нужно будет доделать, но к завтрашнему дню будет готово.
— Отлично, — сухо ответил демон. Достал из кармана увесистый кошель: — Вот тебе задаток. Посчитаешь, сколько я тебе за все должен, — отдам остальное.
Туор кивнул. Позвал помощника. Мерки со всех сняли быстро, тем более что с наметанным глазом не требовалось долгой возни.
Покинув обиталище охотника-портного, Альтис с ледяным спокойствием бросил спутникам:
— У вас есть свободный день. Потратьте его с пользой.
И неторопливо побрел вдоль улицы. Ирхан и Арох переглянулись, кивнули друг другу, после чего Волк стремительно нагнал демона. Белый, с вызывающе-красной каймой плащ взвился за спиной.
— Какого нежитя тебе? — проворчал Альтис, не глядя на друга.
— Ходячего, — отозвался Арох. — С тобой пойду.
— Оно тебе надо? Свали куда-нибудь, достопримечательности посмотри. Леденцов себе купи, пить тебе еще рановато.
— Заткнись в тряпку, демон, — миролюбиво ответил бог-волк. — Я иду с тобой. Должен же за тобой кто-то приглядывать, а то опять напьешься и передерешься с половиной мужского населения города. Кто тебя потом из канавы вытаскивать будет?
Альтис покосился на эльфенка. Отвечать не стал, но так красноречиво фыркнул, что слов просто не понадобилось. Арох тут же заворчал себе под нос о мерзких побратимах, жалуясь на жизнь.
— Какой же ты нудный, брат, — вздохнул Пламенный. Он оставил попытки избавиться от Волка. Сознавал, что это бесполезно.
На постоялый двор побратимы вернулись только к утру. Внешне все было в порядке. Только ссадина на лице Ароха и едва заметная хромота Альтиса, а еще то, как бережно он обращался с собственными руками, могли подсказать, что эти двое не теряли времени даром. С юности они любили ночь и охоту. Охоту на ночную мразь, промышлявшую в разных подворотнях. Эта дрянь среди разумных не переводилась никогда. Хотя раньше у двух хищников жертв было побольше. Они не убивали всех подряд, нет. Прежде чем убить, Альтис читал разум подонков и решал — прирезать быстро или пытать так, чтобы от криков мерзавца не могла спать вся улица. Они не убивали ради развлечения, хотя было бы неправильно сказать, что процесс охоты этим хищникам совсем не нравился. Демон и бог вершили казни, воздавали заслуженное отбросам общества разумных. Карающий Защитник самим Создателем облечен властью карать любого. Даже богов первого круга. Для Пламенного никто не указ, кроме собственной воли. И власть признавал над собой он только одну — свою собственную. А уж убивать и вовсе считал своим святым и неоспоримым правом.
— Скольких отправили за Грань? — поинтересовался черный воин, учуяв едва заметный запах крови.
— Всего пятерых, — лениво бросил в ответ демон. — Зато со вкусом.
— Кавиту теперь будет спаться спокойней. — Арох искоса взглянул на богов первого круга. — Ты не представляешь, что за грязь мы здесь нашли.
Эльтан и Ирхан переглянулись. Звездоокий юноша уточнил:
— А покалечили скольких?
— Не считал, — пожал плечами демон. Вытащил из кармана куртки руку, медленно, морщась, стянул перчатку. Посмотрел на свою обожженную, в полопавшихся волдырях от ожогов, изящную кисть. — Я не считаю низших тварей, которых калечу и убиваю. И скольким я выжег метку на их грязных телах — не помню. Считаю я только главарей — тех, кто творил такое, о чем я даже не стану вслух говорить.
Альтис сжал кулак, разжал, повернул ладонь, рассматривая ожоги на тыльной стороне. Арох вздохнул:
— Пойдем лечить твои ожоги, брат, А то опять меч в неподходящий момент из руки упустишь.
Кивнув, демон направился в комнату. Бросил отрывисто:
— К обеду идем забирать обновки и отправляемся в путь.
От еды демон отказался. Рука сильно ныла, а от боли его всегда начинало мутить. Порошок, который пришлось принять, вообще напрочь отбил аппетит. Припасы в дорогу собирал Волк.
Альтис вышел из комнаты перед самым уходом. Бледный, с забинтованной от пальцев до локтя правой рукой.
— Завтра пройдет, — хмуро бросил в ответ на беспокойство и немой вопрос Ирхана Пламенный. — Меток слишком много раздал.
Вскоре изрядно поредевший с начала пути отряд снова оказался на окраине, у дома портного-оборотня. Зимние костюмы Туор готовил действительно полностью — от тонкого нижнего свитера до удобных меховых сапог.
— Еще одеяла приготовил, — сообщил пожилой оборотень. — Заплечные горные рюкзаки, «кошки», снаряжение…
Альтис слушал Туора вполуха, проверяя количество карманов на куртке и штанах, состояние и количество ремней на голенищах высоких меховых сапог, ремешки на капюшоне и прочие мелочи. Вдруг замер. Поднял голову. Улыбнулся с такой непередаваемой нежностью, что оборотень растерянно замолк:
— Привет, лисичка.
Маленькая, рыженькая, в веснушках, девочка, что осторожно выглядывала из-под стола, после этих слов осмелела, улыбнулась в ответ и вышла к Пламенному, не боясь. На вид ей было не больше семи.
— Привет. — Девочка склонила голову набок, рассматривая незн — акомца серыми, с зеленью, глазками. — А ты кто?
— Я — Ал. А ты смелая, лисичка.
— А папа говорит, что я трусиха, — тут же нажаловалась на старого оборотня кроха.
— Он ошибается, — уверенно ответил демон, протянув девочке руки.
Она, ничуть не усомнившись, тут же забралась на колени присевшего на край стола демона.
— Младшая? — спросил Туора Альтис.
— Младшенькая. Рийти. Странно, что к тебе пошла. Никому она не верит, а к тебе потянулась, как к родному, — ответил оборотень. Со вздохом погладил дочку по рыженькой головке. — Все никак облик не обретет… Боюсь, и не сможет…
Для истинного оборотня не обрести второй облик — все равно что Пламенному родиться девочкой. Верная смерть в возрасте тринадцати — шестнадцати лет.
Альтис нахмурился, заглянул в глаза ребенка. Поймал искорки смеха, улыбнулся в ответ.
— Не сказала отцу родному? — спросил девчонку демон. — Ох, Рийтара, пороть тебя некому!
Услышав «взрослый» вариант своего имени, девочка поджала губки, собираясь обидеться, но передумала.
— Так ведь не оборачивалась же, — пояснила она.
— Не всегда все должно быть так, как рассказывают взрослые, — строго сказал ребенку демон. И посмотрел на старого оборотня: — Лисица она. Только как ты не будет. Двутелая лисица. Что ж ты, дурак седой, не рассказал дочерям, что оборотни необязательно должны владеть лишь данным при рождении физическим телом? Что тел может быть два или даже три? Знал, что дурак ты, Туор, но чтобы настолько дуб…
Туор хватал ртом воздух, не в силах что-либо сказать, и взгляд на малышку выдавал, в каком состоянии находится отец.
— А ты хороший, — выдала свое мнение кроха, обняв Альтиса за шею.
Тот рассмеялся:
— Это ты хорошая, Рийти-лисичка.
— Их тысячу лет не рождалось… Откуда ты знаешь?.. — выдавил из себя Туор.
— Глаза у меня есть, чтобы видеть, — проворчал в ответ демон. — Беги, рыжик, зови свой второй облик. Отцу похвастаешься.
Девочка радостно убежала, напоследок заявив Альтису, что он «вообще самый лучший и таких не бывает».
— Не смотри на меня так, Лесовик, — сказал, вернувшись к изучению куртки, демон, припомнив фронтовое прозвище оборотня. — Не для смерти я рожден. Дети — вся моя жизнь. Это единственный смысл. Я вижу их души и сути насквозь. Потому и лисичку твою сразу разглядел.
Бывший сослуживец помолчал.
— Жаль… — Он осекся под злым, пронзительным взглядом.
— Сколько я тебе должен? — перевел демон разговор со скользкой темы в деловое русло.
Оборотень тут же назвал сумму. Альтис состроил выражение лица «последний грош отбирают», выторговал себе дополнительную пару меховых перчаток и заплатил. Он знал: сейчас им довелось забрать у этого своеобразного портного самое лучшее. Не только пошито из отборного материала, но и каждая нитка заговорена — сохранит оптимальную для тела температуру. И на все наложены чары легкости и специальные разгрузки. Наденешь — и никакой ветерок не задует, коварный холод не проберется под куртку. Благо в средствах демон был не стеснен. Даже один полный набор у этого мастера стоил баснословно дорого. Но и служить мог десятилетиями. Если его, конечно, не жечь, не срезать с израненного тела и не уничтожать любым другим интересным способом.
Уходил Альтис последним, выпроводив спутников. На прощание дал пару советов о том, что делать с дочкой, оказавшейся двутелой.
— Бессмертный.
Демон остановился как вкопанный, замерев на пороге. Медленно обернулся. Встретился взглядом с пожилым оборотнем.
— Удачи тебе, бог Пламени. — Туор смотрел открыто.
Горечь прозвучала в словах, которые Альтис все же произнес, прежде чем выйти за дверь:
— Я демон Пламени.
Уже через полчаса путники направлялись по дороге к северной части Великой Гряды. По тракту Альтис предпочитал ехать до ближайшей деревни, после чего — по лесу до подножия…
— Лошадей у подножия придется оставить, — сказал Ирхан, взглянув на демона. — Я помню это место. Там искривление материи, и если лететь на пегасах — просто не доберемся. Только пешком, никаких переходов, никаких сокращений пути. Иначе — не попадем.
— Плохо, — отозвался Пламенный.
«Калигул, ты это слышал?»
«Да, высший. Но я приспособлен путешествовать по горам».
«Посмотрим…»
Два дня до последней попутной даже не деревеньки, а скорее хутора в два десятка домов, прошли в молчании. Если весь остальной отряд меж собой общался время от времени, то Альтис не проронил ни звука. Никаких поползновений взаимодействовать с внешним миром больше необходимого с его стороны замечено не было. Замкнувшись в себе, он даже не смотрел по сторонам. Спутники единогласно решили к нему не подходить. И правильно сделали, потому что внутренняя война со Зверем проходила с переменным успехом. После смерти Алины желтоглазый взбесился. И пусть у безумного порождения собственной сути Пламенного не хватало сил полноценно противостоять Альтису, но изводил он демона изрядно.
В деревеньке дольше, чем на ночевку, задерживаться не стали. Потом пришлось идти по лесу. Благо у Ароха нашлись свои старые «струнные» тропы, иначе пришлось бы идти не шесть дней, а пробираться по чащобе месяц. Альтис старался спать все время, что было не занято дорогой, да и на спине у Калигула все чаще полулежал, а не сидел. Ни у кого даже мысли не возникло распределять дежурства в расчете на демона — слишком больным и замученным он выглядел. Синяки под глазами превратились в черные круги, а кошмары не позволяли отдохнуть. Но он держался. И молчал.
К моменту, когда они достигли подножия, ему удалось немного прийти в себя. Зверю, силы которого тоже оказались не бесконечны, надоела эта борьба. И когда он затих, Альтису стало легче дышать.
У подножия они встали лагерем. Здесь, несмотря на разгар лета, было совсем не жарко. Север. Горы. Холодное северное море в пяти-семи днях пути.
Сидя у костра, где с ужином сегодня возились Эльтан и Аллодис, демон расстелил на земле карту и прикидывал, где и как лучше пойти.
— Сколько еще проходим верховыми? — Первые слова за восемь дней молчания были произнесены резко, сухо и хрипло.
Ирхан взглянул в сторону Гряды:
— Недолго. До подъема, потом только пешком.
— Калигул. — Демон взглянул на своего къяра. — До подъема — с нами, а потом идешь через перевал сам. Будешь ждать меня на другой стороне.
«Но, высший… я могу путешествовать по горам… Я могу основной груз нести!»
— Калигул. Прекрати мне возражать. Я не в настроении спорить.
Къяр заткнулся и поклонился.
Путешественники уже давно надели свитера под куртки. Еще пара дней — и придется переодеться полностью.
Короткий, несколько скудный ужин закончился быстро. После чего каждый занялся укладыванием своего рюкзака и освобождением седельных сумок. Горное снаряжение, которым снабдил путешественников Туор, действительно оказалось отменным. Когда почти все было перебрано и собрано, к Альтису подошел Волк.
— Ал… — Арох позвал нерешительно, сомневаясь, стоит ли это делать. Демон обернулся, и бог-волк протянул ему зачехленную тэру. — А это… куда?
Альтис бережно взял в руки инструмент. Провел по тэре, ощущая под чехлом изгибы…
— Ты ее с собой тащил… — Пальцы побелели на грифе.
Волк подождал внятного ответа, понял, что это бесполезно, и тихо ушел. Его вахта была первой. Разбудив ночью в срок себе на смену Нангерата и укладываясь спать, он видел, что демон все еще сидел, держа в руках последний подарок, преподнесенный Алине. В редкие моменты справляясь с каменной неподвижностью, гладил струны.
Ближе к рассвету демон принял смену Ирхана, отказавшись будить Эльтана. Когда черный воин уснул, демон наконец остался один.
Пора было воплотить в жизнь принятое ночью решение.
Когда на кончиках пальцев зажглись огоньки, внутри все свело дикой болью. Зажав в железный кулак воли то, что было вместо души, Альтис коснулся дерева… Она горела медленно, до последнего не желала умирать. Жалобно позвякивали струны. Когда в руках осталась горстка пепла, стального кулака воли не хватило, чтобы сдержать все, что творилось внутри, пока она горела. Уничтожить последний кусочек ее души собственными руками. Ножом по сердцу удар за ударом, медленно и очень больно. Заставив себя развеять по ветру остатки пепла, демон уронил голову на руки и заплакал, сдавленно и тихо, чтобы никто не услышал.
Это только его боль. Разделить ее с ним никому не позволено. Даже узнать о ней…
