Сегодня утром, несмотря на рану, я решил все-таки выйти на работу. Ногу я тщательно перевязал, но под брюками это совершенно не заметно — разве что если кто-то специально станет присматриваться, но кого интересует моя нога? Боль удалось убить, хотя взамен пришла неуклюжесть движений.

Я составил график работы на сегодня таким образом, чтобы не нужно было никуда ездить. Вместо этого я полдня провел за своим компьютером, обзвонил множество людей и договорился с ними о самых разных вещах. От одной из таких сделок опять-таки отдавало криминалом, но в свете последних событий мне уже на это совершенно наплевать.

Обедаю я обычно в маленьком кафе напротив нашего «Эпсилона». Сегодняшний день в этом отношении не отличается от других. Во второй половине дня у меня намечается немного свободного времени, и можно будет потратить его с пользой уже не для фирмы, а для моих личных дел.

— Андрей, ты не против? — спрашивает Лена, присаживаясь ко мне за столик. Сегодня наконец узнал ее фамилию — Солнцева.

— Да нет, не против, — не задумываясь, отвечаю я как-то вяло.

— Я хочу сказать, — продолжает она, сидя рядом со мной, — мы же все равно будем друзьями?

— Конечно, — соглашаюсь я.

Логически для себя замечаю — если бы я сейчас послал ее подальше, больше она бы в мою сторону даже не посмотрела. Но мне приятно, что девушка, несмотря на тот не слишком приятный разговор, не отвернулась от меня. Может быть, она сейчас — единственный человек, который хочет видеть во мне только хорошее.

Мы начинаем есть, и на некоторое время замолкаем.

— Андрей, что у тебя с ногой? — спрашивает Лена.

— Ничего особенного. Вчера вечером споткнулся и упал с лестницы, разбил колено.

— Как же, ничего особенного! Да ты еле ходишь! Зачем сегодня на работу надо было приходить? Я же вижу! Вдруг у тебя там перелом? Может, тебе в больницу надо?

— Ничего, пару дней — и все пройдет, — заверяю я.

— Тебе все шуточки! — я гадаю, поверила ли она насчет лестницы.

— Какие шуточки? Я сам себе доктор. Вот увидишь, все будет в порядке.

— Неужели Строк не потерпит пару дней? Я сама ему скажу!

— Ничего ты ему не скажешь. Лена, не утруждай себя заботами обо мне. Я с этим как-нибудь сам справлюсь, ладно?

— Ладно, — нехотя соглашается она. Чуть позже весело добавляет: С лестницы упал… как же!

— Да хоть бы и из окна выпал, тебе то что! — взрываюсь я.

Лена молчит, взгляд ее направлен между мной и тарелкой.

— Андрей, почему ты такой сердитый? Я же вижу, что ты хороший человек, но почему ты так злишься? — тихо произносит она после паузы.

— Лена, если хочешь со мной дружить, давай не будем об этом. Договорились? — спокойно, но настойчиво говорю я.

— Как хочешь.

Я уже не рад, что разрешил ей сесть за мой столик. Но Лена мгновенно сменяет тему разговора, и мы еще десять минут болтаем о последних музыкальных новинках, о ее платье, о недостатках городского транспорта, и, конечно, о последних новостях лунного строительства. Эта тема настраивает меня на то, чем я как раз и собираюсь заняться после обеда. Нервы успокаиваются, раздражения как не бывало, и все уже не кажется таким уж плохим.

Уже в коридоре «Эпсилона» мы расходимся по кабинетам, и на прощание Лена все-таки не удерживается от совета показать мою ногу врачу, но сейчас это почему-то вызывает у меня смех.

Итак, я в комнате один, и компьютер в полном моем распоряжении как минимум на час. Почему бы мне теперь не воспользоваться наконец кодом, добытым Хольгером?

Я вхожу в режим связи и даю машине свой домашний адрес. Орион откликается стандартным сообщением, которым он приветствует всех в мое отсутствие. Я даю ему свой пароль, и он признает хозяина. Все это я делаю в ручном режиме, то есть мышкой, по старинке — а то еще кто-нибудь случайно услышит мой голос и заинтересуется, чем я тут занимаюсь. Хорошо, что Сергей сейчас в магазине, и я здесь один.

Вхожу в командный режим и даю Ориону инструкцию перейти в режим приема данных с сохранением их на моем винчестере. Он откликается готовностью. Теперь пришло время запросить «Экстроникс».

Скоро компания приветствует меня своей страничкой, на которой информация совсем немногочисленна и больше рекламного характера. Ввожу ключевое слово — «Купол». Немедленно выскакивает требование ввести еще и код доступа. Я набираю по памяти присланный Хольгером код. Есть — вслед за подтверждением доступа на экране появляется заставка с изображением самого Купола. База имеет форму полусферы, хотя не совсем правильной — высота в полтора раза меньше радиуса основания. С разных сторон видно несколько коротких пристроенных к сфере подходов с закругленным потолком. Один из таких подходов значительно шире остальных — через него будут доставлять грузы.

Меня просят зарегистрироваться, и в качестве имени я ввожу Ловец, так же как представлялся Хольгеру. Имя не имеет значения, это просто формальность, дань традиции. Теперь я могу свободно путешествовать по базе данных. Нужно успеть посмотреть максимум за этот раз, при следующем вхождении уже могут возникнуть подозрения — возможно, они проследят адрес источника запроса. Хотя формально знания кода достаточно, но реально доступ к данным «Экстроникс» имеет очень ограниченное число людей.

Быстро просматриваю страницы описаний, удостоверяясь, что мой домашний компьютер все принимает. Лунная база будет рассчитана на двести постоянных обитателей плюс около пятидесяти временных. Жилые отсеки будут оборудованы со всеми удобствами, на уровне хороших земных гостиниц. Кроме тех продуктов, что будут периодически доставляться с Земли, предусмотрена местная оранжерея для самых различных видов съедобных (и не только) растений, а также собственный пищевой цех. Все отходы будут максимально регенерироваться, и только малая часть будет уничтожаться и остатки погребаться в лунных недрах. Кроме прямых жизненно необходимых удобств, на базе будет множество других, переходящих в роскошь. Будут площадки для самых различных видов спорта, включая бассейн; территория отдыха, в том числе настоящий парк с настоящими деревьями и кое-какой живностью. Будет, естественно, круглосуточная прямая спутниковая связь, дающая возможность выйти на любую точку Земли; местная компьютерная сеть с доступом к Интернету; все возможные каналы спутникового телевидения. Будет обширная библиотека — для тех, кто привык читать книги по старинке. Кроме того, над интерьером помещений будут работать ведущие дизайнеры мира, и все комнаты и отсеки будут оформлены в самом разнообразном стиле, чтобы еще больше оживить окружающую обстановку и не дать жителям помереть со скуки. Естественно, на высшем уровне будет организована медицинская помощь, включая непосредственный контакт обитателей с ведущими специалистами-врачами со всего мира. Единственным недостатком я бы назвал пониженный уровень гравитации по сравнению с земным, но с этим земляне не могут ничего поделать — снова признак все того же пятого уровня.

Основную энергию база будет получать через солнечные батареи, которыми выложена вся крыша Купола. Кроме этого, на ней будет установлен ядерный реактор с несколькими дублирующими друг друга блоками. Одной из функций реактора будет генерация кислорода. Вообще, контроль за внутренней атмосферой будет проводится очень тщательно, чтобы постоянно поддерживать ее состав сходным с земным. Первоначально достаточный объем кислорода будет доставлен с Земли, но постепенно база должна будет перейти на полное самообеспечение в отношении воздуха. Естественно, будет поддерживаться абсолютная герметизация внутренних помещений. Предусмотрены шесть шлюзовых коридоров для входа и выхода людей и один отсек для доставки крупных грузов.

Купол — только одно из строений на поверхности Луны, фактически, это только жилой комплекс. Весь набор сооружений называют Лунным Городом, или Лунар-Сити — это и есть официальное имя базы, по крайней мере до тех пор, пока не придумают что-нибудь пооригинальнее. В нескольких километрах от жилой постройки будет располагаться космодром со взлетной площадкой для ракет и посадочной полосой для кораблей типа «Шаттл». Управление космодромом будет максимально автоматизировано, но с возможностью его контроля и дублирования из Купола.

Рядом с центральным зданием будет также склад для грузов особого рода, вплотную примыкающий к еще одному сооружению — заводу. Завод, фактически, и является тем самым, ради чего вообще все это делается. Цель постройки Купола — совсем не освоение пустынного спутника Земли. Добыча лунных ресурсов — пока еще слишком дорогое удовольствие и экономически не может оправдать себя. На Луне будут собираться и дорабатываться сверхмощные пилотируемые корабли, предназначенные для полетов дальше вглубь родной Системы, в особенности — на Марс. Именно Марс земляне предполагают колонизировать в будущем, возможно — вплоть до создания на нем искусственной атмосферы. Луна — только промежуточная база, снимающая нагрузку с Земли, для которой старты подобных кораблей были бы просто губительными. Ведь земляне не знают закона разделения масс и тем более — возможности применения его для постройки антигравитатора…

Между разными частями Лунного Города будет организовано транспортное сообщение. Первоначально это будет несколько луноходов специально изготовленных машин, движущихся не по колесному, а по шаговому принципу. На Луне, с пониженной силой тяжести, для колесного транспорта сильно ухудшается сцепление с поверхностью и увеличивается тормозной путь, что может быть небезопасно, да и неудобно. Шаговые машины уже существуют и принимают участие в строительстве. Они напоминают пауков, имеют шесть основных ходовых конечностей, четыре дополнительных — для бездорожья, и несколько манипуляторов. Эти машины будут разного размера, как для перевозки людей, так и для достаточно крупных грузов. В будущем, когда база уже будет функционировать, предполагается создание сети дорог типа монорельса.

Все оборудование на базе будет работать в автоматизированном режиме и требовать минимального вмешательства человека. Ее обитатели будут заниматься в основном программированием и настройкой этого оборудования на различные режимы работы. Все они будут высокими специалистами в вопросах космического строительства. Некоторую часть населения, конечно, будет составлять обслуживающий персонал для контроля систем жизнеобеспечения, проще говоря — поваров, уборщиков, а также наладчиков, системных программистов, и в таком духе. Но главными будут, несомненно, рабочие космического завода.

Сейчас на Луне вовсю работает интернациональная строительная бригада. Космодром был построен в первую очередь и уже частично функционирует. Создан фундамент всех сооружений — самого Купола, завода и склада для фрагментов будущих кораблей. Полным ходом идет постройка жилого комплекса, сейчас он уже имеет каркас, прокладываются внутренние переборки, стены и потолки, и до конца года он, вероятно, будет иметь уже свою внешнюю и внутреннюю форму. Затем одна бригада перейдет к строительству завода, а другая — к отделке внутренних помещений, созданию системы жизнеобеспечения, установке множества устройств контроля, и так далее, и тому подобное.

Если только Хайлам не оттянет срок, Купол никогда не будет завершен и, возможно, останется последним памятником земной цивилизации — если, конечно, колонизаторы не найдут ему применение. Последним, потому что все, созданное потом, будет уже продуктом цивилизации галактической, членов которой правильнее называть хайламцами, а не землянами. Такова судьба планеты пятого уровня.

Орион принял уже достаточно самой разной информации, но я не собираюсь останавливаться. Фактически, то, что я нашел до сих пор, не настолько интересует меня. Мне сейчас важнее узнать устройство и принцип действия центрального компьютера, на который будет возложено управление базой. Мне известно, что это управление предполагается централизованным, и процессорный блок для такой махины должен быть более чем мощным. В научно-популярных журналах можно встретить заметки о том, что технология построения этого процессора будет сходна с работой нейронов человеческого мозга. Такие заметки совершенно не конкретны, и я уже не раз чувствовал атмосферу особой секретности в этой области. Как наблюдателя и специалиста по компьютерам, этот вопрос интересует меня больше всего.

Я ищу в списке данные о центральном компьютере Купола, но странно! — не могу ничего найти. Не может же быть, чтобы в «Экстроникс» этого не было! Ладно, попробую другой метод. Ввожу «Центральный компьютер» в строке ключевых слов. Причина отсутствия данных тут же всплывает на экране:

«Ваш уровень доступа недостаточен.»

Значит, информация об этом компьютере засекречена настолько, что даже Хольгер не смог достать нужный код. На это должны быть свои причины. Так или иначе, но я добуду его. Отставим в сторону Хольгера и пойдем другим путем. Кто работает в «Экстроникс», и к кому из них я смогу подобраться?

Тут поступает сообщение от Строка — босс хочет, чтобы я сегодня договорился о встрече с директором одной фирмочки — потенциального покупателя. Бросаю взгляд на часы — однако, я занимался этим делом почти полтора часа. Все, на сегодня хватит! Сообщаю Ориону, что он может прекратить прием, и обрубаю связь с «Экстроникс». Пора наконец и работой заняться.

Сегодня я узнал достаточно много о «Куполе», однако главное все еще скрыто от меня. Но придет время, и я так или иначе доберусь до этой информации.

Кентор Эйнос еще вчера узнал от меня правду о том, что произошло вечером. Он толком не сказал, что думает по этому поводу, но по его лицу догадаться было не сложно. Я по каким-то причинам решил убрать сообщника и пытался обставить это так, чтобы отвести подозрения от себя. А тот почуял что-то неладное и хотел меня опередить — не получилось. Черт бы его побрал, пускай он думает все что хочет, мне плевать! Раз он не собирается меня отзывать, значит, я рано или поздно доберусь до истины, добыть бы только эту чертову «умку». Если только, конечно, раньше, чем я это сделаю, на меня не набросится хайламец…

Координатор пообещал сам все рассказать Тар-Хамонту — решил, видно, уберечь меня от малоприятного разговора, и за это я ему благодарен. Тот так или иначе должен обо всем узнать, и ему будет легче всего выяснить личность «человека в черном». Возможно, это прольет чуть-чуть света на события. Думаю, Тар-Хамонт не станет ничего делать до тех пор, пока это не узнает. Впрочем, возможно, он будет знать уже завтра, и что помешает ему тогда приняться за меня?

Про намечающуюся на сегодня встречу с Ванам Зигел я ничего не сказал. Может, она мне ничего и не принесет, эта встреча, да и вообще я не обязан отчитываться о каждом шаге, хотя Эйнос хотел бы именно этого. Разговор получился натянутым, ведь что тут может быть хорошего, когда знаешь, что тебе не доверяют?

Вернувшись домой, я рассортировал информацию по «Куполу», принятую Орионом. Оставил только действительно полезные файлы, остальное уничтожил. Хотел было распечатать пару листов с общими данными, но передумал. Теперь я уже не доверяю своему сейфу. До чего мы дожили — на Земле взломщики используют эккумундивированные ключи! В таком случае я должен ставить эккумундивную же защиту, но это против правил. Да, кто-то нарушил эти правила, а я все равно должен их соблюдать, и ничего с этим не поделаешь, Основная инструкция имеет силу закона.

Подвожу итоги собранным данным. В Центр я пока ничего передавать не буду. Еще рано, сделаю это, когда буду иметь все. Раньше я бы так не поступил, но сейчас думаю иначе. Раз Эйнос мне не доверяет, значит, как говорил хайламец, нужно действовать самому.

Думал посмотреть еще файлы персонала «Экстроникс», но уже не успеваю — время подходит к семи часам. Пора ехать, опаздывать не в моих правилах.

Когда выхожу из дома, нога начинает болеть сильнее. Приходится заблокировать еще с десяток нервных узлов, и она становится как колода. Несколько дней все-таки придется похромать. Ничего, терпи, землянин после этой раны с месяц провалялся бы в больнице.

Время я таки рассчитал неправильно — не учел свою поврежденную ногу — и опоздал на две минуты. К счастью, хейвенки еще не было, иначе я бы чувствовал себя неловко. Жду минут десять, люди проходят туда и сюда, некоторые тоже кого-то встречают, а она все не появляется. Вспоминаю ее неопределенную фразу — «скорее всего, буду» — и начинаю мысленно проклинать и ее, и себя. Мог бы сидеть сейчас дома и разбираться с «Экстроникс», может быть — поговорить с Ларроком или Нальгором, а приходится торчать здесь.

Без четверти восемь Зигел, она же Оксана Щербанюк, показывается на выходе из метро. После вчерашнего дождя сегодня резко потеплело, и она одета легко, в одно только пестрое платье. Для обычной журналистки она, несомненно, слишком шикарна, мужчинам такие нравятся, и она это знает. Мы с ней никогда не были хорошо знакомы, иначе, лет хотя бы пять назад, я мог бы влюбиться в нее. Сейчас я предпочел бы девушку помоложе, более простую… такую как Лена? — ловлю себя на мысли. Черт побери!

— Целых пятнадцать минут, — замечаю я.

— Вот тебе и на! — восклицает Зигел. — Хоть бы поздоровался. Женщине, между прочим, позволительно опаздывать.

— Ну, извини, — не спорю я. — Здравствуй, Оксана.

— Признаюсь тебе, Андрей, первый раз меня так встречают. Обычно мужчины падают к моим ногам и протягивают букеты цветов.

Это, конечно, преувеличение, но не слишком далекое от истины.

— Я бы с радостью стал твоим поклонником, но, боюсь, уже давно опоздал.

— Ради тебя я послала бы всех остальных подальше.

— Именно ради меня — не стоит, — возражаю я. — Я совсем не твоего типа.

— Ну как знаешь, — Зигел окидывает взглядом Крещатик. — Я тут давно не была. У вас здесь красиво.

— Может быть. Тебе со стороны виднее.

— Куда ты меня поведешь, Андрей?

Я вижу, что она все-таки придерживается той же линии поведения, что и с обычными своими кавалерами. Но для меня, особенно сейчас, этот вариант не подходит.

— Оксана, я бы с удовольствием много чего тебе показал, но у меня болит нога, поэтому гулять мы не будем.

Только теперь она обращает внимание на мою хромоту.

— Ой, извини, я не знала. А что случилось?

— Пойдем ко мне в машину, по дороге расскажу.

— Нет, не надо в машину. Присядем где-нибудь не скамейку.

Я не спорю и соглашаюсь насчет скамейки. Потом я пересказываю в общих чертах историю моего приключения с черным человеком.

— Вот так. Это хорошо, что он вернул оружие, — говорит Зигел.

— Не он вернул, а я забрал, — поправляю я.

— Все равно — хорошо.

Слово «лучемет» она предпочитает не произносить на людях, хотя я совершенно уверен, что никого вокруг не интересует наш разговор. Она вообще не так уж плохо себя контролирует, как это кажется на первый взгляд. Все-таки, как ни крути, наблюдателем уже восемнадцать лет, опыт немаленький, хоть и не очень любят ее в Центре.

— Эйнос подозревает меня, — прямо говорю я. — А ты что думаешь?

— Не знаю, — она делает расплывчатый жест руками. — Ты знал Вольского?

— Нет.

— А я знала. И я не думаю, что это ты, — добавляет она.

— Так, — словно останавливаю я Зигел. — По поводу советника. Ты хотела мне что-то рассказать?

— Вот еще! — неожиданно возражает хейвенка. — Ничего я не хотела. Я, если хочешь знать, вообще не из-за тебя летела в Киев.

— А из-за чего?

— Я же журналистка! — даже обижается Зигел. — Готовлю репортаж о творениях вашего мэра, который впервые в истории решил снизить цену на транспорт. Понял?

Вот ты и попалась, мысленно замечаю я. Репортаж — только прикрытие, настоящая цель — именно встреча со мной. Решила немного поломаться — ладно, можно и потерпеть.

— Понял, — отвечаю я. — Знаешь, что сказал бы Борис на моем месте?

— Борис? — удивляется она.

— Барков, — поясняю я. Мы, наблюдатели, стараемся избегать упоминать на Земле наши настоящие имена. — Он бы сказал — тогда иди и рассказывай все этому мэру, а не трать время со мной!

Оксана искренне рассмеялась и взяла меня за руку обеими своими руками.

— Андрей, дело не в том, что я ХОЧУ это рассказать — потому что я действительно не хочу — а в том, что тебе НУЖНО это знать. Особенно теперь… — фраза обрывается, но я и так знаю, каким должно было быть продолжение.

— Хорошо, — соглашаюсь я и принимаю позу внимательного слушателя.

— Я только хочу, чтобы ты правильно меня понял. Я давно должна была передать все это наверх. Но я раньше не смогла и сейчас не могу. Если ты все расскажешь Эйносу, ты, в общем, будешь прав…

— Но ты бы этого не хотела, — заканчиваю я фразу.

— Да, — говорит Зигел после небольшой паузы. — Я бы этого совсем не хотела. Но я тебя пойму, если ты это сделаешь.

— Я подумаю, — говорю я честно, поскольку еще не знаю, что будет из себя представлять ее рассказ.

— Ты узнал, что у меня была связь с Вольским, но ты не знаешь деталей, — начинает хейвенка. — Видишь ли, когда его назначили советником, я как раз была свободна и сразу обратила на него внимание. Он был выскочка с амбициями и хорошо подвешенным языком, и он, я сразу это поняла, был человек со стороны. Я решила, что надо ловить момент, пока не поздно. Он примерно моего возраста, и я не сомневалась, что смогу произвести на него впечатление. В общем, все вышло по-моему. Он приблизил меня к себе, а я понемногу вытягивала из него информацию. Так продолжалось чуть больше года. И знаешь, что я тебе скажу, Андрей? За этот год я так и не поняла, сколько правды было в его словах о любви ко мне. Он действительно был мастер заговаривать зубы — нас, женщин, вообще легко поймать на этом, а вот в правительстве у него это выходило не так успешно.

Оксана делает паузу, чтобы я переварил последнюю фразу, которую она, похоже, считает очень важной.

— Вот так. Обычно я так долго никого не удерживаю, но Вольский был полезным человеком. Но за год он мне уже совершенно надоел, я хотела чего-то нового, свежего. В общем, я говорю ему: Дима, с тебя хватит. Ты хороший, но бывают и лучше. Извини, но что было, того не вернешь. Он сначала это всерьез не воспринял, думал, я поломаюсь и вернусь. Через несколько дней он позвонил мне в гостиницу, я его послала — говорю, завтра уезжаю, а куда — не твое дело. Вечером он буквально ворвался ко мне в номер. Я хотела его прогнать, и тогда он это сказал. Знаешь, что он сказал?

Я понял, что в этот раз это действительно вопрос и ответил:

— Нет, не знаю.

— Он сказал так: если ты уйдешь, то заинтересованные лица узнают, кто ты такая на самом деле и кто такие Андрей Шалькин, Борис Барков и Иван Шиловский. Потом подумал и добавил: а если я узнаю, что ты что-то сообщила наверх, на следующий день президент сделает заявление на всю страну. Понимаешь, он так смотрел, когда это говорил, что я испугалась. Я должна была поговорить с Эйносом, но я этого не сделала. Не знаю, как он мог бы об этом узнать… Ты думаешь, Андрей, это глупо? Я в самом деле боялась, что он объявит о нас на всю страну, и все из-за меня. Скажи, ты не веришь, что он мог это сделать?

— Не знаю.

Заявление Зигел так обрушилось на меня, что я действительно не мог сразу ничего сообразить. Значит, советник знал… И что он мог сделать? Какие у него были доказательства, чтобы разоблачить нас, чтобы ему поверили? Насчет президента — это все-таки блеф, тем более на следующий день и на всю страну — глупости! А вот насчет «заинтересованных лиц»… Так или иначе, кто-то все же это сделал, черт побери! Кто-то знал и знает о нас, а разболтал один из наших же. Вот дерьмо!

— И что было дальше?

— Я осталась с ним. Я хотела выяснить, откуда он все это знает, но Вольский больше ни разу ничего такого не говорил. Понимаешь, я полностью потеряла над ним контроль. Может, я его никогда и не имела, не знаю. Я и себя уже плохо контролировала… Вот так. А через несколько дней я решила его убить.

Снова пауза, чтобы я осмыслил фразу.

— Андрей, я хочу, чтобы ты понял. У меня даже нет лучемета, и я никогда не стала бы нанимать киллера, чтобы застрелить его через стекло бронированной машины. Нет! У меня даже нет для этого связей. Мой план был совсем другой. Вольский собирался прийти ко мне в номер. Мы бы выпили, я бы подсыпала ему в бокал один порошок. Потом он бы развеселился, стал буйным, накинулся бы на меня. Я выхожу на балкон. Он под действием той смеси окончательно возбуждается, снова пристает ко мне, я делаю одно неловкое движение, и он летит с балкона вниз. Я даже рассчитала, что в соседних номерах должны услышать мои крики, а слева в это время на балконе один тип обычно курил, он бы подтвердил, что Вольский был пьян, начал приставать к женщине, ну и… В общем, все было продумано и подготовлено. Но в тот вечер он не пришел.

Зигел остановилась. Я хотел ее как-то успокоить и подбодрить, но она продолжила сама:

— Он, конечно, не мог ни о чем догадаться. Не знаю почему, но он не появился. На следующий день он крутился в Белом доме, потом сам позвонил мне, культурно так извинился и обещал зайти. Я решила, ничего страшного, не вышло вчера, получится сегодня. Но ничего опять не получилось — он так и не доехал ко мне.

— Почему?

— Его застрелили. Именно в этот день, вот так. Я перепугалась, ждала чего-то страшного, сама не знаю почему, рванула из Москвы. Ничего не случилось. Я решила не говорить ничего Эйносу. А потом — это покушение на Баркова.

— Значит, ты хочешь сказать, Эйнос ни о чем этом не подозревает?

Молчание — почти полминуты.

— Ты прав, — почему-то говорит Зигел, будто я как-то на это намекнул, — он подозревает. Он не может знать ничего точно, но догадывается. И знаешь, что я скажу? Он давно уже думает, что среди нас есть предатель. Дело не в советнике и не в покушении. Это только последняя капля. Я думаю, здесь уже давно… нечисто.

Может быть, она права. Может, и в самом деле предательство имеет глубокие корни. Если так, трудно даже представить, каких масштабов оно могло достичь.

— Андрей, совсем не важно, кто стрелял в Вольского. Может, я не одна такая. Может, он не поладил еще с кем-то из наших, и тот опередил меня. Я не знаю и не хочу знать. Но кто дал ему информацию — вот что важно! Вот кого нужно искать!

— Эйнос думает, что это я.

— Я не знаю. Я рассказала тебе все. Ты это передашь ему?

— Как наблюдатель и руководитель операции, я обязан сделать это.

— А как человек?

— Оксана, ты же нарушила Инструкцию! Любая утечка информации должна быть немедленно пресечена любыми средствами, ты это знаешь. Ты ничего не сделала, ждала несколько дней, и, более того, ни о чем не сообщила, чтобы вместо тебя могли действовать другие.

— Господи, Андрей! Я женщина, слабое существо. Тебе легко говорить все это. Что бы ты сделал на моем месте?

И в самом деле, что сделал бы я? Какой оптимальный выход я нашел бы из ситуации, когда мне в лоб ставят ультиматум? Легко ли тут соблюдать инструкции?!

— Наверное, я бы убил его сразу же, тем, что попалось бы под руку.

— Даже если бы это был лучемет?

— Да!

— Вот так. И после этого ты будешь говорить об инструкциях?

— Черт с ними, с инструкциями! Я ни в чем не виноват, тебе ясно? Я хочу вытащить этого негодяя из-под земли! Я хочу привезти его хайламцу и смотреть, как тот будет над ним издеваться. Да я бы и сам его, вот этой рукой…

— Андрей, тише, на нас смотрят!

Я в момент останавливаюсь и возвращаюсь к реальности. Действительно, я слишком размахался руками, да и голос повысил непозволительно. Так нельзя, в самом деле! Потеря контроля — последнее дело. Вон милиционер подозрительно смотрит в мою сторону — что он подумает?

Я встаю со скамейки. Хейвенка поднимается вслед за мной, и мы направляемся к метро. Из-за моей вспышки нога разболелась сильнее. Черт!

— Оксана, ты сама должна все рассказать. Поверь, так будет лучше. Иначе я все равно это сделаю.

— Да, конечно. Ты тысячу раз прав, Андрей, — она вполне контролирует свое поведение. — Пускай твоя нога поскорее поправляется.

— Спасибо.

Возле метро мы расстаемся, и я направляюсь к своей машине. В это время подозрения все больше закрадываются в мою душу.

По крайней мере двое наших знали Вольского — Ларрок и Нальгор. Который из них может оказаться предателем?