Глава 14. УХАЖИВАНИЕ ЗА ПОАЛУ И ЧТО ЗА НИМ ПОСЛЕДОВАЛО
Постучаться в чум довольно сложно.
— Приветствую тебя, Кадлук! — крикнул я.
Из-за полога выглянуло круглое, как сковорода, скуластое лицо с яркими глазами. Черные волосы Кадлука были перехвачены широкой лентой на лбу.
— А! — обрадовался краснокожий. — Ты, значит, и есть тот самый молодой человек, который должен похитить мою дочь?
— Да, — отважился произнести я.
Похоже, охотник пребывал в отличном расположении духа. Очевидно, он несколько лет ждал этого момента.
— Дочка еще не готова, — извиняющимся тоном сказал Кадлук. — Сам знаешь, как это бывает у женщин.
— Конечно, — кивнул я и оглянулся на топчущегося в отдалении Имнака, пришедшего оказать мне моральную поддержку.
Спустя несколько минут из чума показалась Тактук, или Обрезающая Фитиль, жена Кадлука и мать Поалу. Она вежливо улыбнулась и с легким поклоном вручила мне чашечку чаю.
— Спасибо, — поклонился в ответ я.
Женщина удалилась и вскоре вернулась за чашкой. Я в очередной раз поклонился и поблагодарил за угощение.
Имнак осторожно приблизился и встревоженно зашептал:
— Похищение так долго не делается!
Я кивнул и, повысив голос, крикнул:
— Эй, люди! Похищение так долго не делается!
Имнак поспешно отошел.
Из чума доносились возбужденные голоса. Спор шел на местном наречии, так что сути его я не уловил. Несколько раз, правда, упоминался базийский чай. Судя по всему, Кадлук не хотел возвращать Имнаку его подарки.
Наконец из чума высунулась голова Кадлука, и он проворчал:
— Поалу не хочет, чтобы ее похищали.
— Ну что ж, — облегченно вздохнул я, — не хочет так не хочет. — Подойдя к Имнаку, я сообщил ему новость:
— Поалу не хочет, чтобы ее похищали. Пошли домой.
— Да ты что! — воскликнул Имнак. — Теперь ты должен ворваться в чум и утащить ее силой.
— Кадлук держит в чуме оружие? — спросил я.
— Какая разница? — отмахнулся Имнак.
— Я думаю, разница все-таки есть, — заметил я. Про гарпун и слина я не забыл.
— Никакой разницы нет! — упрямо повторил охотник и крикнул: — Кадлук!
Кадлук вышел из чума.
— Говорят, твоя дочь хочет, чтобы ее увезли силой.
— Да, — кивнул Кадлук. Его спокойствие меня приободрило.
— Ну давай! — Имнак нетерпеливо ткнул меня локтем в бок. — Иди и забери ее.
— У нее нож, — равнодушно заметил Кадлук.
— Иди! — не унимался Имнак.
— Давай не будем спешить, — убедительно произнес я. — Ты в самом деле уверен, что хочешь видеть Поалу в своем чуме? Может быть, стоит еще раз все обдумать?
— Мы же любим друг друга! — воскликнул краснокожий.
— Тогда почему бы тебе самому за ней не сходить? — предложил я.
— Я слишком застенчив. — Имнак низко опустил голову.
— Может, она тебя послушается, — предположил я.
Имнак закрутился на месте, потом рухнул на снег и завизжал. Краснокожие охотники любят демонстрировать свои эмоции.
Я осторожно оттянул полог чума. Внутри, наряженная в праздничные одежды, сидела Поалу. Тут же находилась и ее мать Тактук.
Я нырнул в сторону, и мимо моего лица со свистом пролетел нож.
— Тебе никогда не удастся забрать меня силой! — крикнула Поалу.
— Сейчас ты убедишься в обратном, — сказал я.
Она схватила тяжелую сковородку, на каких обычно готовят на улице.
— Послушай, — примирительно произнес я, — я должен тебя похитить.
— Не вздумай ко мне прикоснуться, — злобно прошипела она.
— Обо всем уже договорено, — заметил я.
— Только не со мной, — процедила девчонка.
Последний довод показался мне убедительным.
— Она говорит, что с ней никто не договаривался! — крикнул я Имнаку.
— Какая разница? — раздраженно ответил он.
— Никакой разницы нет, — сказал я девушке.
— Нет есть! — возразила она.
— Она говорит, что разница есть! — крикнул я.
— Никакой! — прокричал в ответ охотник.
— Никакой разницы нет, — сказал я Поалу.
— Она всего лишь женщина! — донесся с улицы голос Имнака.
— Ты всего лишь женщина, — повторил я и подумал: «А ведь и в самом деле!»
В следующее мгновение она вскочила и попыталась размозжить мне голову тяжеленной сковородой. Дабы действительно не лишиться мозгов, я выбил сковороду у нее из рук.
Тогда девушка метнулась в глубь чума. Она лихорадочно переворачивала все вещи, но ничего подходящего под руку не попадалось. Очевидно, Кадлук заблаговременно вытащил из чума свое снаряжение.
— Скажи, — спросил я Поалу, — если ты не хочешь, чтобы тебя похитили, зачем ты нарядилась в праздничные одежды?
— Правда же она в них хорошенькая? — оживилась Тактук.
— Очень, — признал я.
— Я не из тех, кого можно просто так взять и утащить, — отчеканила Поалу, буравя меня взглядом.
— Я и не сомневался, — ответил я.
— Где Имнак? — гневно спросила девушка.
— Разумеется, она знала, что он топчется возле чума.
— Топчется возле твоего чума, — сказал я.
— Почему он сам меня не похищает?
— Я говорил, что это его личное дело, — сказал я. — Но он слишком застенчив.
— В таком случае, — заявила девушка, — я никуда не иду.
— Она никуда не идет! — крикнул я Имнаку.
— Ну и ладно! — откликнулся он спустя несколько мгновений.-
Поалу встревожилась. С чувством огромного облегчения я развернулся и направился к выходу.
— Подожди, — сказала она. — Ты что, не собираешься меня похищать?
— По мне, так тебе вообще не следует выходить из чума, — бросил я.
— Пошли! — крикнул с улицы Имнак. — Не хочет и не надо!
— Подарки я тебе верну, — громче, чем было необходимо, произнес Кадлук.
— Можешь оставить их себе, — великодушно отозвался Имнак.
— Нет, я не могу этого позволить, — возразил Кадлук.
Его позиция мне нравилась. Если он в самом деле вернет все подарки, мы вдоволь напьемся базийского чая, укутаемся в шкуры и поедим сушеного мяса табука.
— Интересно послушать, какие песни сложат про Поалу, — произнес Имнак, — девушку, которую никто не захотел похищать.
— А как, собственно говоря, ты собирался меня увозить? — спросила Поалу. — Ты ведь не взял саней.
— На улице мало снега, — возразил я.
— Эй, подожди! — крикнул Имнак. — Сани как раз у нас есть!
Поалу недоверчиво выглянула из чума.
Неподалеку действительно стояли сани, те самые, которые Имнак построил еще на стене и на которых мы пересекли ледник Акса.
В них были запряжены нарядные по случаю радостного события Тимбл, Тистл и Арлин.
— Ну и ну! — презрительно воскликнула Поалу. — Ты в самом деле хотел увезти меня на санях, запряженных белокожими животными? Какой же ты все-таки подлец! Ты даже не понимаешь, что для девушки это настоящее оскорбление!
— Я могу взять напрокат снежного слина, — сказал Имнак, — Тебя устроит?
Я представил, как разъярится снежный слин — огромное, свирепое существо, когда поймет, что его запрягли в сани без снега.
— Может быть, — откликнулась Поалу.
Имнак поспешно отстегнул от саней Тимбл, Тистл и Арлин и тут же удалился. Рабыни растерянно переглянулись.
— Хотите еще чая? — поинтересовалась Тактук.
— Спасибо, с удовольствием, — ответил я. Похоже, это был единственный способ вернуть хоть что-то из растранжиренного Имнаком добра.
Через несколько минут появился Имнак со здоровенным снежным слином на поводке из плетеного каната. Зверь принадлежал Акко, который, по обычаю краснокожих охотников, с радостью поделился своим богатством.
— Кто-то привел снежного слина и запряг его в сани рядом с чьим-то чумом, — сказал Имнак.
— Где только ты нашел этого заморыша? — откликнулась Поалу. — Не мог найти чего получше?
— Кто-то даже не посмотрел на снежного слина, — обиженно произнес Имнак.
Поалу выглянула из чума.
— Ну и что на него смотреть? Заморыш и есть. Неужели во всей тундре не нашлось слина поздоровее?
Следуя непонятным для меня мотивам, Имнак куда-то побежал и через несколько минут вернулся с новым слином.
— Первый был намного лучше, — тут же прокомментировала его действия Поалу.
Имнак выпряг из саней второго слина и набросил сбрую на первого.
— Надеюсь, все это шутка? — ехидно поинтересовалась Поалу. — Ты не можешь всерьез полагать, что я поеду на этом уродце?
— Конечно нет, — сквозь зубы процедил Имнак и уселся в сани.
— Ты куда? — встревожилась Поалу.
— Уезжаю, — сердито бросил он. — В свой чум.
— Я знала, что все этим и закончится, — пожала плечами Поалу.
— Ты мог бы треснуть ее чем-нибудь тяжелым по башке? — прошептал мне Кадлук. — В свое время я поступил так с Тактук.
Женщина радостно закивала.
— А это мысль! — воскликнул я.
— Неужели никто не заступится за девушку, которую хотят похитить? — запричитала ни с того ни с сего Поалу.
В руках у нее снова была сковородка. При определенном умении такой штукой можно запросто расколоть череп.
Кадлук нервно огляделся. Не хватало еще, чтобы кто-то действительно полез заступаться. Вокруг чума уже собралась приличная толпа зевак.
— Наарток! — крикнула Поалу. — Неужели ты не вмешаешься?
— Ни за что! — яростно замотал головой здоровенный парень с рукой на перевязи.
Я вспомнил, что именно его Поалу достала ножом последний раз. Имнак предупреждал, что Наарток, будучи его соперником, попытается меня прикончить. Мне, однако, показалось, что здоровяк искренне мне сочувствует.
— Давай пошевеливайся, — сказал я Поалу. — А то скоро стемнеет. Через несколько недель действительно наступала полярная ночь.
Сковорода полетела мне в голову. В последний момент я успел пригнуться, и тяжеленная штуковина с глухим звоном ударилась о лоб Наартока.
Поалу метнулась в чум. Не говоря ни слова, я бросился следом. Поймав девчонку, я сгреб ее в охапку и перебросил через плечо. Она яростно замолотила по моей спине маленькими кулачками.
— Я никуда не пойду! — визжала она во все горло.
Я поставил ее на ноги и вышел наружу.
— Она никуда не хочет, — сообщил я Имнаку.
— Иди назад, — зашипел он.
— Послушай, дружище, — сказал я. — Я очень дорожу нашими отношениями, но с меня хватит. К тому же Поалу действительно не хочет, чтобы я ее похищал.
На Имнака было жалко смотреть.
— Придется тебе самому ее вытаскивать, — сказал я.
— Я стесняюсь, — потупился краснокожий.
— Тогда пошли домой, — сказал я. — Чая я уже напился.
— Пошли, — мрачно произнес Имнак. — Я действительно тебя замучил.
— Вовсе нет, — возразил я. — Просто это разные вещи:
похитить девушку и похитить Поалу.
— Поалу — девушка, — угрюмо пробормотал он.
— Не уверен, — сказал я.
— По-твоему, она самка слина? — испуганно произнес охотник. Его метафизика вполне допускала подобные превращения. Иногда люди принимали образ животных, иногда происходило наоборот.
— Очень даже может быть, — мрачно сказал я.
— Тогда многое становится понятным, — угрюмо пробормотал охотник, но тут же замотал головой и воскликнул: — Да нет же! Это невозможно! Я знаю Поалу уже много лет! Когда типы были детьми, мы собирали птичьи яйца на скалах, держались за руки и вместе боялись слинов. К тому же, — он пристально посмотрел мне в глаза, — она дочь Кадлука.
— Пожалуй, ты прав, — вздохнул я, — Она не самка слина.
— Но слиньи повадки она усвоила хорошо, — проворчал краснокожий.
— Это точно.
— Многие женщины похожи на самок слина, — сказал Имнак.
— Неужели ты знал женщин, похожих на Поалу? — изумился я.
— Честно говоря, нет, — признался охотник.
— Куда вы собрались, жалкие лентяи? — крикнула Поалу.
— Домой, — отозвался Имнак.
Мы не торопясь побрели в сторону чума Имнака. До него было около двухсот ярдов. Имнак вел под уздцы снежного слина, я шел сзади, рядом брели Тимбл, Тистл и Арлин.
— Имнак — жалкий лентяй! — закричала нам вслед Поалу. — Он никогда не споет свадебную песню! Он не умеет грести на кайаке! Он плохой охотник!
— Я начинаю злиться, — сказал Имнак.
— Краснокожие охотники не злятся, — напомнил я ему.
— Иногда краснокожие охотники очень злятся, — упрямо произнес Имнак.
— Я этого не знал.
— Поверь мне.
— Имнак — жалкий лентяй! Неудачник! Плохой охотник! Бедная та женщина, которую он заманит в свой чум! Я очень рада, что я не его жена! Мне повезло! Ни за какие сокровища я бы не пошла в его чум!
— С меня хватит! — внезапно произнес Имнак.
— У мужчины должна быть гордость, — заметил я.
— Как жаль, что я такой застенчивый, — процедил он сквозь зубы.
— Действительно, жаль, — сказал я.
Неожиданно Имнак запрокинул голову в небо и издал душераздирающий животный вопль. Затем он развернулся и побежал к чуму Кадлука,
— Идем, идем, — сказал я растерявшимся рабыням. Мы продолжали шагать к чуму Имнака. Снежный слин, фыркая, тащил сани по грязи.
Сзади раздались торжествующие крики. До самого чума Имнака мы ни разу не оглянулись. За нами следовала огромная толпа. В середине, наклонившись вперед, шествовал Имнак. За ним семенила визжащая девушка в свадебном наряде. Она сгибалась пополам, упиралась в землю ногами и отчаянно пыталась вырваться. Охотник крепко держал ее за волосы.
У самого чума он перебросил ее через плечо. Когда ноги девушки оторвались от земли, она поняла, что сопротивляться бесполезно, и беспомощно затихла. Теперь он мог нести ее куда угодно. Имнак выбрал собственный чум. Войдя в жилище, он швырнул невесту на кучу шкур у своих ног.
Оказавшись на земле, Поалу снова озверела. Она попыталась было выскочить на улицу, но Имнак снова швырнул ее на шкуры.
— На тебе свадебный наряд, — сказал он, — Может быть, ты собралась на свадьбу? Ошибаешься. Свадьбы тебе не видать. И вырядилась ты напрасно.
— Имнак, ты чего? — испуганно пролепетала Поалу.
— Снимай все! — приказал охотник.
— Имнак! — заплакала девушка.
— Снимай, говорю!
Дрожащими от страха руками, Поалу стащила с себя одежду. Краснокожие охотники привыкли ходить обнаженными. Но даже для них было большим удовольствием посмотреть на такую красавицу, как Поалу.
Имнак связал руки девушки и выволок ее из чума. Под одобрительный гул толпы он привязал ее к шесту для просушки мяса, к которому несколько дней назад привязывал Арлин.
— Имнак! — перепуганная девушка заходилась от крика. — Что ты собираешься делать?
Не говоря ни слова, охотник вернулся в чум и вскоре вышел, подбрасывая на ладони тяжелый хлыст для слинов.
— Имнак! — завизжала она.
— Только один человек может быть главным в чуме, — философски заметил краснокожий и с треском огрел девушку плетеным кожаным ремнем.
Собравшиеся вокруг охотники и их жены одобрительно загудели.
— Имнак — самый главный человек в чуме! — выкрикнула Поалу, — прежде чем Имнак стеганул ее еще раз.
— Имнак — первый! — закричала она. — Имнак — самый главный!
Он засунул хлыст за пояс.
— Ты самый главный, Имнак, — всхлипывала Поалу. — Я твоя женщина. Обещаю всегда тебя слушаться. Твоя женщина будет делать только то, что ты ей прикажешь. Нет, Имнак! — завизжала Поалу, увидев в руках у Имнака разноцветные кожаные шнурки.
— Аййи! — выкрикнул кто-то из зрителей.
Охотник повязал шнурки на горло обнаженной девушки.
В толпе началось ликование. Люди топали по грязи, кое-кто затянул песню.
Уверен, что никто из них не ожидал увидеть столь редкое и восхитительное зрелище, как цветные шнурки на шее надменной и неуживчивой Поалу.
Теперь любой свободный человек мог безнаказанно ее ударить и приказать что угодно.
— Да, — покачал головой Кадлук. — Больше ты не придешь в мой чум.
Он ткнулся носом в щеку дочери, отвернулся и зашагал прочь.
— Отец! — закричала она.
— Неужели это ветер так завывает? — не оборачиваясь, произнес Кадлук.
— Отец! — кричала девушка.
— Точно, ветер, — сказал Кадлук и зашагал прочь.
Теперь она и в самом деле не имела права вернуться в отцовский дом. Имнак мог запросто убить ее за такой проступок. На шее девушки болтались цветные кожаные шнурки.
Толпа начала помаленьку расходиться.
— Почему ты так со мной поступил, Имнак? — всхлипывала Поалу.
— Потому, что хотел тобой владеть.
— Я не подозревала, что ты так силен, — сказала Поалу.
— Достаточно силен, — кивнул Имнак.
— Теперь я это вижу, — произнесла она. — По твоим глазам.
Имнак промолчал.
— Значит, теперь я буду принадлежать тебе?
— Да, — сказал он.
— Как это странно — кому-то принадлежать, — мечтательно прикрыла глаза Поалу.
Имнак пожал плечами.
— Я любила тебя с самого детства, Имнак, — всхлипывая, произнесла Поалу. — Я столько лет мечтала стать твоей женой. Но я никогда не думала, что стану твоим животным. — Она подняла глаза на охотника. — Ты в самом деле заставишь меня слушаться?
— Конечно, — сказал он.
— Твое животное очень довольно, — лукаво улыбнулась Поалу.
Имнак ткнулся носом ей в щеку и в горло. Так принято у краснокожих охотников. Весьма деликатная процедура, напоминающая одновременно обнюхивание и ласку.
Затем он крепко обхватил ее за талию.
— Надо зажечь лампу и вскипятить воду, — произнесла девушка. — Тогда я смогу приготовить тебе ужин.
— Ужин подождет, — сказал Имнак и принялся ласкать и гладить свою добычу. Это была сильная, уверенная и требовательная ласка. Так прикасаются только к своей любимой собственности.
Поалу задышала быстрее.
— Имнак, — прошептала она, — ты можешь делать со своим животным все, что захочешь. Оно будет послушно исполнять все твои капризы.
— Для меня это не новость, — заметил охотник.
— О, Имнак! — застонала она. — Пожалуйста, умоляю тебя!
Как только он отвязал ее от шеста, Поалу рухнула на колени и прижалась губами к сапогу краснокожего. В этой позе она застыла, ожидая дальнейших команд.
Он жестом показал, что ей следует ползти в чум. Девушка повиновалась. Имнак шел следом, поигрывая тяжелым хлыстом. Войдя в чум, он сунул хлыст ей в зубы. Девушка преданно смотрела на своего хозяина, крепко закусив рукоятку. Подобные приспособления используются для того, чтобы рабыня не очень шумела при экстазе. Теперь Поалу могла лишь стонать и повизгивать.
Судя по всему, потом он сжалился и вытащил хлыст, ибо до моих ушей долетел сладостный крик отдающейся своему господину девушки.
Тимбл и Тистл переглянулись. По глазам было видно, что каждая с удовольствием поменялась бы сейчас местами с новенькой.
Арлин робко прикоснулась к моей руке.
— Господин? — прошептала она.
— Ты меня просишь?
— Умоляю, господин.
— Ну ладно, — усмехнулся я и привлек к себе рабыню.
До чего же сладостное ощущение!
Тимбл отвернулась. Я заметил, как Тистл, в прошлом состоятельная девушка по имени Одри Брюстер, облизнула губы. Я едва заметно улыбнулся. По-моему, именно Тистл, или Одри, как я иногда по привычке ее называл, первой придет к полному рабству. На это указывало множество мелких деталей, которые, однако, не ускользали от моего внимания. Она раньше всех остальных станет настоящей рабыней, или, как говорят на Горе, первой оближет свои цепи.
— Господин, — прошептала Арлин.
Я начал целовать ее в лицо, плечи и горло.
Она впилась в меня маленькими крепкими пальчиками.
Умная, красивая, страстная девочка.
Моя собственность.
Боюсь, что те, кому никогда не приходилось владеть женщиной, меня не поймут.
— О! Господин! Господин! — застонала она.
— Потише, — приказал я.
— Слушаюсь, господин, — прошептала девушка.
