Глава 17. Ледяной мир

Килеана знаками показала, что можно соединять переговорные кабели не только попарно, но сразу все четыре. Эти тонкие ниточки, вытягивающиеся из основания шлема, имели на конце маленькое шарообразно утолщение, которое прилипало к аналогичному устройству собеседника. Когда связь наладилась, Императрица сказала:

— Приборы показали, что эскадра Долитониса прошла мимо нас. Похоже, наша шлюпка осталась незамеченной. До Саллака осталось совсем немного: понизить уровень реальности на полтора пункта и пройти около двух с половиной тысяч мегакосмолиг. Для шлюпки с включенным энергетическим полем на это потребовалось бы несколько секунд. Мы же будем тащиться больше часа. Так что придется немного подождать.

Я в который раз поразился могуществу техники Повелителей. Две с половиной тысячи мегакосмолиг — это расстояние, равное диаметрам трех галактик. Правда здесь, в Хаосе, понятие пространства было довольно условное и, естественно, никаких устойчивых звездных скоплений не существовало. Я почувствовал себя так же неуютно, как и в первые минуты полета на Горохоре. Если там меня и губительный Хаос разделяла магическая оболочка, то тут защитой служили металлопластовые стены десантной шлюпки Повелителей.

Находясь внутри маленького космического кораблика, я ощутил всю бесконечность многомерной Вселенной. На панели управления находился большой экран, постоянно выводящий изображение с внешних камер визуального наблюдения и этим имитирующий переднее смотровое окно. Выглядывая из-за спинки сидения Килеаны, я видел мелькание звезд, летящих нам навстречу и с огромной скоростью скрывающихся за кормой.

Это однообразное зрелище утомляло и вызывало легкое головокружение. Вспомнив о старой солдатской мудрости «когда не воюешь — спи», я хотел было предложить Дилл закрыть глаза и подремать, но увидел, что и без моих советов она прекрасно с этим управилась. Через переговорный кабель я слышал ее ровное дыхание. Я представил, что когда-нибудь буду не только слышать его, но и ощущать на своей щеке… С этими сладкими мечтами я и заснул…

Разбудило меня легкое покашливание Яманубиса.

— Вот и Саллак — Ледяной мир. — Торжественно объявила Килеана, убедившись, что мы с Дилл проснулись и выглянули из-за спинок передних сидений.

На экране монитора появилось изображение сине-белого шара. Я не мог оценить, насколько велика или мала эта планета, ведь я не знал расстояния до нее. Ледяной мир не входил ни в одну звездную систему. Эта планета не вращалась вокруг какого-нибудь Солнца, а самостоятельно передвигалась по пространствам Хаоса, подобно кометам Срединных миров. Ледяной мир был похож на огромную голубовато-молочную жемчужину, окруженную алмазной пылью далеких звезд.

Я удивился тому, что космическое пространство на экране выглядит не черным, как я привык видеть, а темно-синим.

— Учитель, — обратился я к Яманубису, — почему космос здесь светлее, чем в других Измерениях? Здесь что, между звездами не вакуум, а какая-то атмосфера?

— Нет, Рен, — ответил он. — Дело в том, что пока вы спали, наша шлюпка вошла внутрь особой зоны, окружающей Саллак. Эта зона довольно велика — несколько космолиг в диаметре. Она не пропускает внутрь никакие тепловые излучения. Именно поэтому Ледяной мир такой… ледяной. Но излучение не просто отражается, оно как-бы рассеивается и поглощается окружающим планету пространством, поэтому-то космос и окрашен в темносиний цвет. Кроме защиты от тепла, эта зона маскирует Ледяной мир, так что увидеть саму планету можно только тогда, когда оказываешься внутри защитной зоны. Именно поэтому Саллак столько тысячелетий оставался ненайденным. Его точное местоположение в этом Измерении было забыто, а обнаружить планету, окруженную защитной зоной, какими-либо радарами, сканерами или экстрасенсорными датчиками невозможно. Если бы не объединенные силы Ридалины и Акона, мое знание Хаоса да немного везения, то и мы никогда не узнали бы об этой планете.

Пока Яманубис читал свою лекцию, молочно-голубая планетажемчужина заняла весь монитор переднего обзора. Теперь можно было рассмотреть, что поверхность планеты сплошь покрыта высокими остроконечными горами. Здесь, похоже, не было ни равнин, ни плоскогорий. Тот, кто создавал Саллак, позаботился, чтобы на поверхности планеты не осталось ни одного ровного участка.

Когда мне казалось, что шлюпка вот-вот врежется в Ледяной мир, Килеана изменила направление полета, и наш космический корабль перешел на круговую орбиту. Под нами проносились величественные полупрозрачные кряжи, отбрасывающие от своих граненых склонов разноцветные блики, длинные острые хребты, похожие на лезвия лежащих мечей, тонкие ледяные пики, поднимавшиеся над поверхностью на десятки лиг. Точнее, они только походили на ледяные, так как субстанция, из которой состояла планета, по виду напоминала замерзшую воду, но, разумеется, таковой не являлась. Саллак правильнее было бы называть не «ледяным», а «кристаллическим» миром. Если издалека планета казалась жемчужиной, то вблизи она выглядела как шар, который густо намазали клеем и покатали по рассыпанным драгоценным камням, причем камни сильно различались как по размеру, так и по цвету.

Атмосферы Ледяной мир планета не имел, так что нам с высоты были видны мельчайшие детали ландшафта. Бортовой компьютер десантной шлюпки был запрограммирован на поиск замка или хотя бы следов строительства. Но, чем больше оборотов мы совершали, тем бессмысленнее мне казалась попытка найти среди этого хаотического нагромождения разноцветных кристаллических образований хоть что-то разумно и рационально созданное.

Однако, я волновался зря. Не прошло и нескольких минут, как Килеана издала радостный возглас. В то же мгновение шлюпка резко пошла на снижение. От сладкого ужаса у меня защемило сердце: полупрозрачные скалы ринулись нам навстречу, словно собирались насадить на свои острые пики смельчаков, осмелившихся нарушить тысячелетний покой Ледяного мира. Но Килеана была великолепным пилотом — мы скользили вдоль склонов вниз, к подножиям, огибая выступы и острые пики. Только теперь я понял, насколько же огромна эта планета. То, что с орбиты казалось россыпью драгоценных камней, вблизи превратилось в высоченные многогранные горы, каждая из которых намного превосходила размерами все, что я до сих пор видел или мог представить.

Я слышал, как часто дышит Дилл, и положил руку ей на колено, чтобы немного ободрить. Все-таки я уже как-то раз летал на антиграве Яманубиса, для нее же это был первый полет над поверхностью планеты. Да еще над такой поверхностью!

— Вон там, — воскликнула Килеана, показывая на экран, — между изумрудным и рубиновым утесами! Видите?

Это был замок. Такой же невероятный, как и окружавший его ландшафт. Плоть от плоти Ледяного Мира. Если бы все ювелиры Вселенной собрались, чтобы из множества драгоценных камней построить дворец, у них не вышло бы и стотысячной доли того ослепительного великолепия и величественного совершенства, которое предстало нашим глазам.

Замок стоял в узкой расщелине между двумя совершенно отвесными скалами зеленого и красно цветов. Его нижние этажи тонули в густом переплетении ветвистых кристаллов синих, бирюзовых и розовато-красных оттенков. Создавалось впечатление, что древний заброшенный замок окружал густой дремучий лес, как это и положено в сказках и легендах.

Шлюпка замерла над острыми шпилями замка. Благодаря тому, что в космических кораблях Повелителей использовались устройства внутренней гравитации, на пассажиров не действовали перегрузки ускорения и торможения. Поэтому летательные аппараты могли мгновенно разгоняться до космических скоростей и так же мгновенно останавливаться.

Килеана задумчиво и немного разочарованно произнесла:

— Я не смогу посадить здесь шлюпку. А прыгать вниз без включенных защитных полей — самоубийство. Попробую найти подходящую площадку гденибудь неподалеку.

— А если проломить крышу и влететь прямо внутрь замка? — Я задал вопрос и сразу же понял, что ни у меня, ни у моих сердце не очерствело настолько, чтобы разрушить даже маленькую частичку прекраснейшего во Вселенной строения.

Кроме того, было еще одно обстоятельство, о котором мне напомнила Килеана:

— Не стоит разрушать устройство, которым собираешься воспользоваться.

Действительно, никто точно не знал, где находятся Врата Между Мирами и как их работоспособность зависит от остальных деталей постройки. Вполне возможно, что, подобно дому волшебницы Ридалины, весь этот замок являлся единой взаимосвязанной системой. Уничтожение одной из его частей могло вывести из строя то, ради чего мы сюда прилетели — Врата.

Шлюпка резко взмыла вверх, так что мы вновь смогли обозреть с высоты окрестности замка.

— Можно расчистить место для посадки среди «леса» кристаллов. — Предложил Яманубис.

— Не получится! — Отрезала Повелительница. — Масс-детектор показал, что плотность этих кристаллов очень велика — они прочнее полимерных алмазов. Легким оружием мы с ними не справимся, а более тяжелое либо не работает здесь, в Хаосе, либо может быть обнаружено нашими врагами.

Я представил себе оружие, действие которого может быть обнаружено с расстояния в несколько сотен мегакосмолиг, и понял важность нашей миссии, которая должна предотвратить нападение Диктатора Гилеаниса на миры Сети. Тем более, что первой жертвой обезумевшего Повелителя Повелителей должна стать моя родная Подсолнечная.

— Есть, нашла! — Радостно сообщила Килеана, и в то же мгновение шлюпка вновь ринулась вниз. Острые разноцветные пики, казалось, были направлены прямо мне в сердце. Я инстинктивно бросился к Дилл, чтобы закрыть ее своим телом, защитить…

— Сели!

А я и не заметил! Отсутствие ускорения обмануло меня: я ожидал удара или хотя бы небольшого толчка, как это полагалось при посадке обычного летательного аппарата. Машины Повелителей лишали путешественников этих ощущений, правда, с лихвой компенсировали их захватывающим дух изображением на экранах внешнего обзора.

— Ну? Ты проследил за ними? — Диктатор Гилеанис напряженно всматривался в сферу связи, где виднелась чешуйчатая физиономия трозза Угсы. Под пристальным немигающим взглядом Повелителя даже хладнокровная рептилия чувствовала себя неуютно и старалась отводить глаза в сторону.

— Да, гос-с-с-сподин Дик-т-татор, мои лучшие троззы-сенс-с-соры наблюдали с-сначала за крейс-с-сером, а потом за дес-с-сантной шлюпкой, — склонил голову Угса, немного споткнувшись на слове «диктатор», которое далось ему с большим трудом. — Но потом они ис-с-счезли, с-с-словно шлюпка рас-с-с-створилас-сь в кос-с-смосе. Прос-с-стите, Дикт-т-татор, но с-с-следить за маленькой шлюпкой в Хаос-с-се выше наших с-с-сил.

— Исчезли, говоришь? — Задумчиво произнес Гилеанис, не обращая внимания на извинения напуганного трозза. — Растворились? А, может, они использовали какие-нибудь маскирующие поля или же вошли в область Хаоса, недоступную для ваших экстрасенсорных способностей?

— С мас-с-скирующими полями, которые с-с-создают корабли Повелителей мы, благодаря Вам, з-з-знакомы. Во-з-з-зможно, в Хаосе, дейс-с-сствительно, ес-с-сть з-з-закрытые для нас-с облас-с-сти.

— Так-так, — взгляд Гилеаниса перешел на большую голографическую карту того Измерения, где троззы упустили след его врагов. Угса незаметно вздохнул. — Перед тем, как исчезнуть, шлюпка, случайно не снижала скорость?

— С-с-снижала: — Пробормотал трозз, постепенно начиная соображать, куда клонит Повелитель.

— Так что же ты бормочешь, будто шлюпка просто исчезла?! — Заорал Диктатор. — Идиот, тупая рожа, ты что, не понял, что корабль прибыл к месту назначения, затормозил вблизи какой-то планеты и вошел в ее защитное поле?!

— Теперь догадалс-с-ся:

— Догадалс-с-с-ся: — Передразнил трозза Диктатор, быстро меняя гнев на хладнокровную издевку. — Тогда заодно догадайс-с-ся, что это может быть за планета, которая окружена столь сильной защитой?

— Не з-з-знаю. — Растерялся Угса. — В Хаос-с-се ес-с-сть много неизвес-с-стного, там пос-с-стоянно рождаютс-с-с-ся новые миры…

— А также сохраняются остатки древней магии! — Прервал его Диктатор. — Ты что-нибудь слышал о замках-близнецах Богов Хаоса?

— Пус-с-стяки, с-с-сказки. Их многие ис-с-скали, но никто не нашел.

— Ну, положим, кое-кто нашел. — Самодовольно усмехнулся Гилеанис.

— Правда? — Заинтересовался Угса. — Кто же это?

— Не важно! — Отрезал Диктатор. — Теперь я думаю, что Килеана тоже кое-что нашла. Если я прав, то с минуты на минуту она может оказаться прямо здесь.

Глаза трозза хитро засверкали:

— Так, з-з-значит, в с-с-сказках с-с-скрывалась ис-с-стина. З-ззамки-близ-з-знецы с-с-сущес-с-ствуют и с-с-связаны Вратами Между Мирами?

— Ты очень догадлив для рептилии. Я бы даже сказал — слишком догадлив!

— Я никому не рас-с-с-скрою Вашего с-с-секрета, гос-с-с-сподин Дик-т-татор, — поспешил произнести Угса, — Вы можете верить с-с-своему верному с-с-слуге.

— Ладно. — Гилеанис задумался и с выражением сомнения на лице покрутил на пальце массивное кольцо. — Пока ты мне не нужен. Конец связи.

— А как же наш договор? — Осмелился напомнить трозз. — Он ос-сстается в с-с-силе?

— Да, разумеется, — улыбнулся Повелитель, и от этой улыбки на затылке трозза чешуя встала дыбом.

Сфера связи погасла, а Диктатор все еще продолжал задумчиво вертеть на пальце кольцо. Наконец, решившись, он нажал на определенную комбинацию маленьких синих камушков в оправе. На первый взгляд, ничего не произошло. Но Гилеанис знал, что в этот момент с орбиты Калласа взяли старт две дюжины межпространственных торпед с разделяющимися кварковыми боеголовками. Они понеслись к миру троззов, чтобы уничтожить планету и ее три больших естественных спутника. От торпед не было спасения: троззы не могли их заранее заметить, так как Гилеанис не раскрыл рептилиям секрета оружия Повелителей. Через несколько стандартных часов от бывших слуг Диктатора должна остаться горстка пыли, рассеянная в космическом пространстве.

— Надоели мне эти ящерицы! — Рассмеялся Гилеанис смехом безумца. — Слишком много о себе возомнили. Подумаешь, экстрасенсы, видящие Межпространственные перемещения! Пусть теперь увидят мои торпеды. Скоро все миры увидят мои торпеды!

Диктатор резко прервал смех и обратился сам к себе:

— Что же ты медлишь, лорд Гилеанис? Императрица Килеана вот-вот прибудет в твой замок, а к встрече гостьи еще ничего не готово. Непорядок! Надо показать себя добрым гостеприимным хозяином.

Гилеанис распахнул дверь своей комнаты и прокричал своим звероподобным слугам:

— Эй, стража! Утроить караулы. Приготовиться к встрече Килеаны и Ямы-Анубиса. Все помнят, что надо делать?!

Глухое подобострастное рычание и тяжелый топот сотен ног доказали Повелителю, что его слуги готовы к бою и намерены выполнить любые приказы своего господина.

Диктатор Гилеанис внимательно смотрел, как звероподобные воины четко и быстро занимают свои боевые посты. Он тихо пробормотал:

— Не знаю, правильно ли я поступил, не сообщив адмиралу Долитонису о том, что Килеана со своими спутниками покинули крейсер на десантной шлюпке. Может быть, стоило просто расстрелять ее лучевыми орудиями? Но это проклятое «общественное мнение»… Кто-нибудь из экипажей фрегатов, наверняка, проболтался бы о том, как была убита бывшая Императрица. Нет! Все-таки я поступил правильно. Килеана найдет свою смерть здесь, в моем замке. Ни один Повелитель Империи никогда ничего не узнает. Даже мои ближайшие помощники станут думать, что она погибла где-то в Хаосе и таким образом еще больше уверятся в том, что я самой Судьбой избран стать Диктатором Империи. Килеана сама идет в мой замок. Да свершиться воля Рока!

Боковой люк десантной шлюпки отъехал вбок, и мы по-очереди ступили на землю Саллака. Точнее, не на землю, а на ту полупрозрачную молочно-белую субстанцию, которая заменяла здесь привычную почву. Гигантские остроконечные пики со всех сторон окружали узкую расщелину, куда Килевне удалось посадить шлюпку. Они закрывали темно-синее, почти черное небо, но в то же время сквозь их прозрачные склоны и вершины просвечивали мириады звезд, создавая иллюзию, что это сами ледяные скалы излучают фантастический завораживающий свет, идущий как-бы изнутри планеты.

Ландшафт Ледяного мира поражал своей необычной экзотической красотой, и на некоторое время мы застыли на месте, не в силах оторвать взглядов от переливающихся разноцветными огнями ледяных пиков.

Килеана опомнилась первая:

— Что же вы стоите?! У нас ведь времени в обрез!

Ее слова стегнули нас, как удар бича. Действительно, разинув рты от восторга, все забыли о том, насколько смертоносна окружающая нас красота. Несколько лишних минут, проведенных на этой планете, приближали нас к смерти от ужасного сверхъестественного холода.

Быстрым шагом мы направились в ту сторону, где находился дворец Богов Хаоса. Пока что мы не видели его из-за высоких ледяных скал, но каждый шаг приближал наш маленький храбрый отряд к заветной цели (эта фраза, конечно, литературный штамп, но мне она нравится).

Вскоре нам пришлось замедлить движение, потому что, обогнув очередной пик, мы вошли в кристаллический лес, из-за которого не смогли приземлиться непосредственно возле дворца. Теперь, разглядывая огромные ветвистые синие и красные кристаллы высотой в несколько десятков человеческих ростов, я убедился в правоте Килеаны. Действительно, посадить между ними довольно большую шлюпку было практически невозможно, а воспользоваться оружием, чтобы очистить место для посадки, означало сразу же привлечь к себе внимание кораблей Повелителей, которые могли прочесывать эту галактику.

— Смотрите! — Внезапно воскликнула Дилл, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Смотрите — они живые!

Она указала на несколько сравнительно небольших зеленоватых кристаллов, лежащих возле ледяных «деревьев». Вначале я не понял, что она имеет в виду. По-моему, кристаллы, как кристаллы, правда, в отличие от тянущихся вверх «деревьев», шарообразной формы. Высотой по пояс, немного похожие на морских ежей, которых я когда-то видел во время путешествия на край Болота к открытому океану. Подобно колючкам, из кристаллов во все стороны торчали сотни длинных отростков. Но эти образования были совершенно неподвижны, и я никогда не подумал бы, что они «живые».

Однако мой Учитель сразу же согласился с Дилл:

— Да, действительно, это такая особая форма жизни на основе кремния и берионция. Эти существа обитают в мирах с очень низкими температурами, и не удивительно, что мы встретили их и здесь. Они в какой-то мере разумны, но их образ мышления настолько отличается от биологических существ, что общаться с ними мы не сможем. Раньше, обладая Божественным Видением, я бы мог войти с ними в контакт, а сейчас… увы… Да, и самое главное: их жизненные процессы в тысячи раз медленнее человеческих, так что для них мы как-бы не существуем. Они просто не успевают разглядеть нас. Только проведя рядом с ними несколько часов, можно рассчитывать на то, что наше изображение дойдет от кристаллических зрительных рецепторов до кристаллических мозгов этих созданий.

— А мне они нравятся. — Заявила Дилл. — Я чувствую, что от них исходит аура мира и покоя. По-моему, они очень добрые и дружелюбные. Даже не хищники — питаются кристаллами-«деревьями». И внешне они такие милые, круглые, зеленые… Как интересно: они двигаться, растворяя передние конечности и наращивая задние, чтобы оттолкнуться в нужном направлении. Очень медленный, но верный способ передвижения.

Наш путь лежал возле одной из групп живых кристаллов, и юная волшебница, не удержавшись, сделала несколько шагов в сторону, чтобы прикоснуться к этим полупрозрачным зеленоватым «ежикам». При этом ее переговорный кабель отсоединился от нашей общей связки и я, естественно, перестал слышать голос девушки.

Килеана обратилась ко мне:

— Смотри, Рен, чтобы Дилл не отстала. Она такая… увлекающаяся.

Мне показалось, что в ее словах была легкая грусть и некоторая толика зависти. Возможно, тысячелетняя Императрица вспомнила в этот момент те далекие времена, когда она тоже была молодой и… увлекающейся.

В этот момент краем глаза я уловил красноватый отблеск, который никак не мог быть отраженным светом хаотически мечущихся по небосклону звезд. Я посмотрел наверх и увидел, что одна из огромных ветвей красного кристаллического «дерева», под которым сейчас находилась Дилл, отломилась и начала падать.

Я закричал от ужаса и бросился к своей любимой, однако Учитель успел перехватить мой локоть, пока мой переговорный кабель не отсоединился.

— Не торопись, Рен, — сказал он, — я уже давно заметил падающую ветку. Конечно, она очень тяжелая, но упадет она не раньше, чем через двадцать минут.

Я вновь посмотрел наверх. Действительно, обломок кристалла как будто застыл в воздухе, и только хорошенько приглядевшись, можно было понять, что он очень медленно движется вниз. Не только кристаллические флора и фауна Ледяного Мира жили с тысячекратным замедлением. Само время, видно, замерзло и неторопливо текло на этой планете.

Убедившись, что моей любимой ничего не угрожает, я спокойно подошел к ней, и дернул за руку, чтобы привлечь внимание. Дилл в это время низко склонилась над двумя маленькими светло-зелеными кристалликами, и, казалось, совершенно забыла о цели нашего путешествия. Обернувшись ко мне, она быстро соединила наши переговорные кабели.

— Помоги мне, Рен, — быстро проговорила она, тяжело дыша, — малышам кристаллам грозит гибель — их вот-вот придавит падающей веткой дерева. Я никак не могу их передвинуть! Моя магия здесь еще не действует, а сил не хватает.

Значит, понял я, она уже знает об опасности. И какая же она молодец — помогает созданиям, которые не только никогда не поблагодарят ее за спасение, но даже вряд ли поймут, что были спасены. Я нагнулся над одним из кристаллов, который едва доходил мне до колена.

— Осторожно! — Предупредила Дилл. — Они очень тяжелые. Не поломай их конечности.

— Да у них и так по сотне иголок. В крайнем случае, новые отрастут! — Весело произнес я, просовывая перчатки скафандра между полупрозрачными отростками, чтобы ухватиться как можно ближе к центру.

Я попытался приподнять существо… и мое веселье мгновенно испарилось. Я не мог даже оторвать кристалл от поверхности, не говоря уж о том, чтобы переставить его в безопасное место. Я поднял голову и увидел, что Килеана и Яманубис, не оборачиваясь, продолжают свой путь. Наверное, они говорили о чем-то важном и не смотрели назад, считая, что я и Дилл уже догоняем их.

Первым моим желанием было схватить Дилл за руку, и броситься вдогонку за нашими спутниками. Но когда я увидел фиолетовые глаза волшебницы, которые взирали на меня из-за стекла скафандра с невыразимой смесью любви надежды и ожидания, я понял, что скорее погибну, чем брошу малышей-кристаллов погибать под падающей веткой.

— Давай вместе. — Предложил я Дилл. — Один я не справлюсь. Попробуем перекатить!

Мы уперлись в кристалл и попытались откатить его от «дерева».

— Раз, два, взяли! — Координировал я наши усилия.

Но все было тщетно. Кристалл не сдвигался. Его нельзя было ни поднять, ни перекатить, ни перетащить волоком.

— Может, попробуешь еще раз перемещающее заклинание? — Предложил я Дилл.

— Я и так постоянно пытаюсь. — Огорченно отозвалась она, переводя дыхание. — Но ветка упадет раньше, чем я обрету волшебную силу. Давай еще раз попробуем!

— Раз, два, взяли! — Мне показалось, что мои руки сейчас вытянуться до земли, или кости выскочат из суставов, так велико было напряжение.

Однако оно имело результат — мы чуть приподняли один из кристаллов и переставили его на шаг в сторону. Однако этого было явно недостаточно — он все еще находился в опасной зоне. Кроме того, оставался другой кристалл, а сил у меня не хватало даже на то, чтобы еще раз передвинуть первого. В отчаянии я посмотрел наверх — ветка уже пролетела почти половину расстояния до земли! Мы никак не успевали спасти «детенышей», самим бы успеть вовремя унести ноги.

— Еще раз, Дилл. — Сказал я. — Спасем хотя бы одного!

У меня в глазах потемнело от напряжения, а глаза залил пот. Дилл чувствовала себя не лучше, но между тяжелыми хриплыми вдохами она проговорила:

— Нам удалось сдвинуть его еще на шаг. Еще чуть-чуть, и можно будет спасать второго!

«Спасать второго?! — едва не вскричал я, — а кто потом будет спасать нас самих?!»

Но, сжав зубы, я вновь нагнулся над кристаллом.

— Раз, два, взяли! — Никакое гипнообучение Яманубиса не подготовила меня к перетаскиванию подобных тяжестей! В голове настойчиво стучала мысль: «Зачем я это делаю?» Мысль билась в виски, наполняя всю черепную коробку оглушительным звоном. Мне показалось, что я вот-вот сам упаду на спасенный живой кристалл.

— Ну, вы и силачи! — Голос Учителя возник внезапно, и вначале мне показалось, что это начались галлюцинации от перенапряжения.

Тем не менее, это оказался Яманубис собственной персоной. Рядом с ним стояла Килеана и с о смесью уважения и осуждения разглядывала нашу работу.

— Вам, похоже, жить надоело, — строго произнесла Повелительница, как будто обращалась к непоседливым детям. Впрочем, вполне возможно, в ее глазах мы и были неразумными детьми, рискующими жизнью ради совершенно чуждых нам живых созданий. — Нам пришлось из-за вас возвращаться!

Не сговариваясь, они с Яманубисом подняли второй кристалл и перенесли его шагов на десять в сторону. Потом вернулись за тем, который тащили мы, и также переставили его подальше от дерева. Проделали они это так легко и просто, как будто эти существа не весили втрое больше лягуха! Я мы-то с Дилл напрягались…

Вновь соединив переговорные кабели, мы продолжили свой путь по кристаллическому «лесу». Где-то за нашими спинами обломок древесного кристалла рухнул на поверхность, не причинив никому вреда. Я и Дилл все еще не могли говорить, с трудом восстанавливая дыхание.

Наконец, волшебница произнесла:

— Знаешь, Рен, мне показалось, что один из «взрослых» кристаллов, стоящих неподалеку, смог нас заметить. Он видел и «малышей», и падающую ветку, но, конечно, ничего не мог сделать, ведь для него все это происходило в считанные мгновения. Но он, совершенно точно, увидел тебя и меня, когда мы возились вокруг «малыша». Теперь здесь, среди кристаллов, появится легенда о добрых прекрасных ангелах, приходящих на помощь в минуту смертельной опасности.

— Все это очень здорово. — Ответил я. — Может быть, о нас и сложат какую-нибудь легенду, но вот только «прекрасными» нас вряд ли назовут.

— Почему? — Удивилась Дилл.

— Посмотри на себя глазами кристаллов, или чем там они могут смотреть. По сравнению с ними, полупрозрачными, зеленоватыми, многоногими, мы, в темно-серых скафандрах, громоздкие, с двумя руками и ногами, с большой головой, выглядим ужасными уродами, пятнами темноты, порождениями мрака. Даже то, что мы спасли их «детей», не сделает наш вид более привлекательным.

— Ты ужасный пессимист, Рен! — С притворным огорчением воскликнула Дилл, а потом посерьезнела. — Творишь добро, а сам не веришь, что оно найдет отклик у кристаллов. Уверяю тебя, они оценят наш поступок по-справедливости.

— Я не пессимист, — шутливо возразил я, — я — реалист. Философский взгляд на мир, рациональная оценка действительности, «разум преобладает над чувствами» и все такое…

Дилл внимательно посмотрела на меня сквозь стекло скафандра.

— Ты хочешь казаться таким, — сказала она, — но ты не такой. И именно за это я тебя и люблю!

Вскоре сквозь переплетение веток кристаллических «деревьев» мы разглядели стены замка Богов Хаоса. Теперь я видел, что он гораздо больше, чем выглядел на экране шлюпки. Он явно не был рассчитан на человеческие пропорции. Когда мы приблизились к высоким, в десяток человеческих ростов, воротам, я почувствовал себя маленькой мышкой, подбирающейся к человеческому жилью. Кроме закрытых ворот, никаких окон, отверстий или бойниц не наблюдалось.

Я с сомнением посмотрел на огромные створки, собранные из тысяч разноцветных кристаллов. Другого входа в замок не было, и я подумал, что даже нашими общими усилиями едва ли удастся их раздвинуть. Но Учитель и Килеана совершенно спокойно толкнули руками каждый свою половину ворот, и створки начали плавно раскрываться внутрь.

— Наверное, здесь полно смертельных ловушек… — Как бы размышляя вслух, произнесла Дилл. — Было бы странно, если бы Боги Хаоса никак не защитили свой замок от непрошеных гостей.

— Конечно, ты права, — согласился Яманубис, — но для нас эти ловушки не опасны. Все они рассчитаны на существ гораздо большего размера. И не забывай, что действуют ловушки со скоростью всех процессов этого мира. Мы их даже не заметим, пройдем мимо, а они сработают далеко позади нас.

Сквозь полураскрытые створки ворот мы вошли внутрь. Теперь мне стало ясно, что не только размеры, но и форма здания никак не соответствовали человеческим представлениям о красоте, симметрии и упорядоченности. Если снаружи замок гармонично вписывался в окружающий пейзаж, то его внутренние покои строились совершенно по иному принципу. Волнистые, словно кривые зеркала, плавно переходящие друг в друга пол и стены были выполнены из однотонной голубовато-белой субстанции. Хорошо, что их поверхность была не гладкой, а чуть шероховатой, иначе мы давно скатились бы в ближайшее углубление.

Широкие, округлые в сечении, коридоры тянулись в разные стороны от входа. Они также шли не прямо, а извилисто, так что увидеть можно было только то, что находилось до ближайшего поворота. Верх и вниз разбегались спиральные пандусы без каких-либо перил или ограждений. Их поверхность, в отличие от пола, была идеально отполирована, так что я с ужасом представил себе, как, взобравшись под самую крышу, мы поскользнемся и будем падать долго-долго, несколько часов, пока, наконец, не замерзнем и не разобьемся о хрустальный пол на мелкие ледяные кусочки.

— Какое интересное место. — Сказала Килеана. — И планета, и замок прямо противоположны своим аналогам в Срединных мирах.

— Как это? — Не понял я.

— Ну, вспомни свою планету, Рен. Горы, холмы, равнины, водоемы, растения, живые существа — все естественные природные детали ландшафта имеют округлую или по крайней мере сглаженную форму. А в Ледяном мире, наоборот, все это состоит из многоугольных кристаллов с ярко выраженными гранями.

— Точно! — Подхватила Дилл. — А все, что создано людьми, имеет, как правило, прямоугольные грани: дома, транспорт, различные предметы. Здесь же замок Богов Хаоса состоит из закругленных и плавно перетекающих друг в друга поверхностей.

Теперь и я понял, что Повелительница имела в виду:

— Действительно, в замке нет ни одной острой грани, даже ступеней нет — только гладкие пандусы. И коридоры больше похожи на широкие кривые норы. Как будто здесь жили не гуманоиды, а… какие-нибудь червяки.

— А гуманоиды здесь никогда и не жили. — Напомнил Яманубис. — Люди почему-то всегда считали, что Боги, как и они сами, должны иметь тело, голову, две руки и две ноги. Но ведь это чушь! При физической материализации Боги принимают ту форму и размер, которую пожелают на данный момент.

Я попробовал представить себе, как должны были бы выглядеть существа, ходящие (или ползающие?) по этим округлым коридорам и наклонным пандусам. В моем воображении возникли гигантские слизни с щупальцами, со стебельками-глазами, с множеством сочащихся клейкой жидкостью желез, с… в общем, я не хотел бы встречаться с древними хозяевами этого замка, пусть даже они не чудовища, а Боги.

— Если это замок — близнец замка Гилеаниса на Калласе, то почему они так непохожи друг на друга? — Спросила у Яманубиса Килеана. — Ведь я несколько раз бывала на Калласе, но никогда не видела ничего подобного… Впрочем, Гилеанис приводил своих гостей всегда в одни и те же помещения и никогда не показывал замка целиком.

— Вполне возможно, — добавил Учитель, — обустраивая свое логово, Гилеанис привел в «человеческий» вид внутренние помещения замка на Калласе. Правда, не все. Иначе он давно нашел бы Врата Между Мирами и побывал здесь.

— Так куда нам нужно идти?

Яманубис уверенно показал на один из коридоров:

— Туда! Акон запечатлел в моей памяти план замка и последовательность открытия Врат.

По-моему, этот коридор ничем не отличался от десятка других. Но я уже привык доверять Учителю, не задавая лишних вопросов. Мы пошли по коридору, который, все время закругляясь вправо и постепенно опускаясь, вел нас куда-то вниз, в «подвалы» замка.

— Далеко еще? — Обеспокоено спросила Килеана. — Скафандры долго не продержатся.

— Мы уже почти пришли. Сколько еще у нас есть времени?

— Примерно сорок стандартных минут.

— Должно хватить.

Мы прибавили шаг, хотя идти вниз по неровному, как склон оврага, коридору было довольно тяжело. Если бы не шершавая поверхность, гораздо удобнее было бы просто скатиться вниз, как с горки.

Внезапно за очередным изгибом коридор расширился и нашим взорам открылась шарообразная комната.

— Хоть что-то геометрически правильное в этом дворце. — Заметила Килеана. — Это и есть Врата Между Мирами?

Комната была совершенно пуста. Ее матово-белые вогнутые стены излучали мягкое свечение, как и все остальные помещения дворца.

— Если все получится, то отсюда мы переместимся прямо в замок Гилеаниса. — Произнес Яманубис, быстро обходя комнату по кругу и простукивая ладонью стены. Так как ее диаметр был около десяти шагов, переговорные кабели не расцеплялись, и мы могли спокойно разговаривать друг с другом.

— А если не получится? — Спросил я.

— Тогда НЕ переместимся. — Спокойно ответил Учитель.

— Скафандры начнут разрушаться через двадцать минут. — Напомнила Килеана. — Может, стоит поторопиться?

— Я и так делаю все, что могу. — Буркнул Яманубис, выбивая по округлой поверхности комнаты причудливую дробь.

Я подумал, что таким образом он имитирует действия Богов Хаоса. Когда они материализовались, чтобы жить в своих дворцах, то, наверняка, принимали облик довольно больших существ с множеством конечностей. Для включения Врат требовалось нажать на определенные точки комнаты, что для Богов не составляло особого труда. Яманубис же сейчас был заключен в обычное человеческое тело. Ему приходилось метаться от одной части комнаты к другой, приседать, подпрыгивать до самого сферического потолка и стучать, стучать, стучать… Не удивительно, что его переговорный кабель скоро отсоединился и в полной тишине мы потрясенно следили за нечеловечески быстрыми передвижениями бывшего Бога Смерти.

— Он не успеет! — Внезапно воскликнула Килеана. — Смотрите: поверхность скафандров уже не глянцевая, а матовая. Это начал разрушаться верхний слой.

У меня по спине побежали мурашки. Мне показалось, что я ощущаю, как холод Ледяного мира начинает проникать внутрь скафандра. Сначала озноб перейдет в мороз, мороз сменится стужей, стужа вызовет обледенение и потом…

— Я попробую защитить скафандры от разрушения. — Сказала Дилл. — Я чувствую, что моя волшебная сила достаточно возросла.

— Дилл, милая, ты хотя бы представляешь себе, что боевой скафандр Повелителей — это не просто одежда, а шедевр микромолекулярной технологии? — Тихо, но отчетливо произнесла Килеана, и в ее голосе послышались нотки отчаяния. Впрочем, она быстро овладела собой и после секундного колебания продолжила. — Скафандр состоит из особого материала, невосприимчивого к магии, так что воздействовать непосредственно на него бесполезно. Вот если ты попробуешь создать вокруг нас хотя бы тоненькую защитную пленку, как это делал Горохор во время полета через Хаос…

— Я постараюсь. — Робко проговорила Дилл. Но все мы знали, что эта робость вызвана не сомнениями в своих силах, а природной скромностью. Магия юной волшебницы была единственным шансом избежать гибели… Или отсрочить ее…

Дилл начала что-то напевать, и в то же мгновение наши скафандры как будто покрылись радужной мыльной пленкой. Внезапно песнь оборвалась. Неужели?!.. Нет. Килеана знаками показала, что наши переговорные кабели не выдержали и рассыпались. Они не попали в защитное поле, созданное Дилл, и теперь осыпались на пол мелким белым порошком. Я с нарастающим страхом посмотрел себе под ноги. Неужели всем нам суждено превратиться в такую же ледяную пыль?!

С этого момента мы могли общаться друг с другом только знаками. Я, Дилл и Килеана тесно прижались друг к другу, инстинктивно ища друг у друга тепла и защиты. Даже разделенные скафандрами, мы ощущали согревающее единение. А вокруг нас в бешеном ритме продолжал метаться Яманубис. Я уже с трудом успевал следить за его молниеносными движениями. Никогда ни один человек, даже Повелитель, не смог бы двигаться с такой скоростью, с какой двигался низенький толстячок Яманубис. От него сейчас зависело, успеем мы покинуть Ледяной мир или же навсегда останемся тут, мелким белым порошком рассыпавшись по полу.

Сквозь радужную пленку и стекло скафандра я видел лицо Дилл. Ее губы быстро шевелились, а глаза были закрыты. Она находилась в глубоком трансе как тогда, когда из расчески Килеаны создавала мост через реку, кишащую рыбами-волосами. Я не мог ей ничем помочь. Мне оставалось только верить в ее силы, ждать и надеяться на то, что Яманубис откроет Врата раньше, чем Дилл потеряет сознание.

Я смотрел на свою любимую волшебницу и чувствовал, как странная легкость охватывает мое тело. Голова закружилась, как после большого бокала игристого вина. «Это и есть смерть?» — хотел я спросить, но меня никто бы не услышал. Мои друзья находились рядом, но каждый был заключен в непроницаемую скорлупу скафандра. «Даже когда окружен близкими людьми, смерть встречаешь в одиночестве.» — сделал я невеселый философский вывод.

Головокружение усилилось, и мне показалось, что мои ноги отрываются от пола… Круглая комната сжалась вокруг меня, выдавливая из тела разум и душу. Я закрыл глаза и, наверное, заорал от боли и ужаса…