35
Египетские и мексиканские агенты поднялись на борт судна вскоре после восхода солнца и приступили к тщательному осмотру, целью которого было обнаружение взрывчатых веществ, если таковые имелись. Они также производили проверку сведений о членах экипажа с целью выявления потенциальных террористов. За исключением нескольких индусов и пакистанцев, все члены команды были англичанами и не имели оснований строить коварные замыслы против египетского или мексиканского правительства.
Все террористы Аммара говорили на хорошем английском и проявили готовность к сотрудничеству. Они по первому требованию продемонстрировали свои фальшивые британские паспорта и прочие документы и предложили оказать помощь в осмотре судна.
Президент Де Лоренцо прибыл тем же утром, только немного позднее. Он был физически крепким человеком невысокого роста с непослушными седыми волосами, жалобным взглядом больших темных глаз и скорбным выражением лица интеллектуала, обреченного всю жизнь заниматься научной работой. Ему было немногим больше шестидесяти лет.
Его встретил Аммар в облике капитана Коллинза. Судовой оркестр исполнил мексиканский национальный гимн, после чего глава мексиканского государства и его свита были препровождены в свои апартаменты, расположенные по правому борту «Леди Флэмборо».
Во второй половине дня к борту судна подошла яхта одного из египетских промышленников, на которой прибыл президент Хасан. Египетский лидер был полной противоположностью своего мексиканского коллеги. Он был моложе — недавно отметил пятидесятичетырехлетие. Высокий и стройный, он двигался неуверенно, как больной человек, а его черные как смоль волосы уже заметно поредели. Влажные черные глаза взирали на весь мир с подозрением.
Церемония встречи повторилась, после чего президент Хасан и его приближенные водворились в апартаментах по левому борту теплохода.
На экономический саммит в Пунта-дель-Эсте прибыло более пятидесяти глав государств стран третьего мира. Некоторые из них предпочли остановиться в поместьях, принадлежащих богатым гражданам своих стран или в эксклюзивном отеле «Кантегрил кантри клаб». Другие предпочли спокойное пребывание на круизных судах.
Улицы, отели и рестораны наводнили дипломаты и журналисты. Уругвайские официальные лица не без оснований беспокоились, сумеют ли они справиться с таким наплывом важных иностранцев в дополнение к обычному потоку туристов. Полиция страны с помощью военных делала все возможное, чтобы справиться с ситуацией, но довольно скоро они были сметены людским потоком, который тек по улицам города. Поэтому полиция оставила попытки навести порядок на улицах, сосредоточившись на охране участников саммита.
Аммар стоял на мостике и обозревал город в бинокль. На минуту опустив бинокль, он взглянул на часы.
Стоящий рядом Ибн-Тельмук спросил:
— Считаешь минуты до наступления ночи, не так ли, Сулейман Азиз?
— Заход солнца через сорок три минуты, — не оборачиваясь, сказал Аммар.
— В порту довольно людно, — заметил Ибн-Тельмук, кивнув на снующие вокруг маленькие катера и яхты, на палубах которых толпились журналисты, жаждущие получить эксклюзивное интервью, и туристы, желающие поглазеть на знаменитостей.
— Никому не разрешайте подниматься на борт, кроме членов мексиканской и египетской делегаций.
— А если кто-нибудь из них пожелает сойти на берег?
— Пусть идут. Порядки на судне должны оставаться прежними. А беспорядки в городе нам только на руку. Нас никто не хватится, а потом будет слишком поздно.
— В полиции и охране дураков нет. Когда с наступлением темноты они не обнаружат наших огней, начнется расследование.
— Их уведомят, что наш главный генератор находится в ремонте. — Аммар указал на другое круизное судно, стоявшее дальше от берега, между «Леди Флэмборо» и песчаной косой, ограничивающей гавань. — С берега его огни можно будет принять за наши.
— Если никому не придет в голову присмотреться повнимательнее.
Аммар пожат плечами:
— Нам нужен всего один час, чтобы выйти в море. Уругвайские власти все равно не начнут поиски за пределами бухты до рассвета.
— Если есть необходимость устранить египетских и мексиканских агентов безопасности, — сказал Ибн-Тельмук, — то сейчас самое время.
— Глушители у всех есть?
— Выстрелы будут не громче, чем хлопок в ладоши. Аммар окинул Ибн-Тельмука проницательным взглядом:
— Хитрость и спокойствие, мой друг. Используйте любой обман, чтобы изолировать их и уничтожить. Нельзя допустить ни возгласа. Если хотя бы одному из них удастся спрыгнуть за борт и предупредить силы безопасности на берегу, мы все умрем. Убедись, что все наши люди это понимают.
— Нам придется изрядно потрудиться этой ночью.
— Что ж, пора отработать наши деньги и сделать Язида правителем Египта.
* * *
Первыми убрали египетских охранников. Не имея никаких оснований не доверять лжеагентам Аммара, они спокойно шли в свободные пассажирские каюты, где их ждала смерть.
Для обмана использовались любые предлоги, на первый взгляд похожие на правду. К примеру, ни у одного из охранников не вызвала сомнений ложь, что один из их высокопоставленных членов делегации слег с пищевым отравлением и капитан просит агента срочно прибыть на место происшествия.
Как только очередной египетский охранник входил в каюту, за ним закрывали дверь, и террорист, исполнявший роль палача, хладнокровно посылал ему пулю в сердце. Затем тела складывали в спальне, а кровь быстро смывали.
Когда подошла очередь мексиканцев, у двоих охранников Де Лоренцо возникли подозрения — и они отказались входить в каюту. Справиться с ними в темном коридоре было делом нескольких секунд. Ни один из несчастных не успел поднять тревогу.
Так один за другим были уничтожены все агенты египетской и мексиканской службы безопасности, всего двенадцать человек. Осталось только два египтянина и три мексиканца, которые стояли у дверей кают своих лидеров.
Темнота быстро сгущалась. Аммар снял капитанскую форму и натянул черный хлопковый костюм. Затем он стянул латексную личину и надел на лицо маску клоуна.
Он как раз затягивал на поясе тяжелый ремень с двумя автоматическими пистолетами и радиопередатчиком, когда в дверь, предварительно постучавшись, вошел Ибн-Тельмук.
— Осталось пятеро, — доложил он, — их можно взять только открытым штурмом.
— Хорошая работа, — сказал Аммар. — Больше нет смысла прятаться. Уберите их, но предупреди наших людей, чтобы соблюдали осторожность. Не хочу, чтобы Хасан или Де Лоренцо случайно пострадали.
Ибн-Тельмук кивнул и отдал распоряжения террористу, ожидающему за дверью. Потом он снова взглянул на Аммара и уверенно улыбнулся:
— Все будет в порядке.
Аммар махнул рукой в сторону большого медного хронометра, висящего над столом капитана Коллинза.
— Уходим через тридцать семь минут. Соберите всех пассажиров и членов экипажа, кроме судовых механиков. Позаботьтесь, чтобы в машинном отделении все были на своих местах, когда я отдам приказ. Остальные пусть сидят в пассажирском салоне. Пора нам открыться и выдвинуть требования.
Ибн-Тельмук не ответил. Он стоял не двигаясь, лишь по его физиономии медленно расползалась улыбка, обнажая все имеющиеся в наличии зубы.
— Аллах уготовил нам великое будущее, — изрек он.
Аммар не смог скрыть иронии:
— Мы будем лучше знать это по прошествии пяти дней.
— Он уже послал нам хороший знак. Она здесь.
— Она? О ком ты говоришь?
— Гала Камиль.
Сначала Аммар не понял, в следующий момент не поверил.
— Камиль? Она здесь, на судне?
— Она поднялась на борт менее десяти минут назад, — ответил сияющий Ибн-Тельмук. — Я поместил ее в одну из кают, предназначенных для женской части экипажа, и приставил охрану.
— Аллах воистину благосклонен к нам, — молвил Аммар.
— Да, он направил муху прямо в сеть к пауку, — добавил Ибн-Тельмук, — и дал тебе второй шанс убить ее от имени Ахмеда Язида.
* * *
В сгущающихся сумерках прошел короткий тропический дождь. Небо очистилось, дождевые тучи уплыли на север. На улицах Пунта-дель-Эсте и на судах в гавани снова засверкали огни, отбрасывая на воду разноцветные блики.
К борту судна сенатора Питта доставил легкий катер. Ему показалось странным отсутствие огней на «Леди Флэмборо». Судно выглядело темным и пустынным, особенно по сравнению с ярко освещенными судами по соседству.
Держа в руках портфель, сенатор спрыгнул на узкую полосу трапа. Не успел он сделать и двух шагов по палубе, когда катер уже отвалил от судна и заторопился к причалу. Сенатор огляделся и обнаружил, что находится в полном одиночестве. Во всем этом было нечто странное. В первый момент сенатор было подумал, что перепутал судно.
Единственным звуком, единственным признаком жизни, донесшимся до озадаченного гостя, был мерный шум генераторов из недр корпуса, да еще чей-то голос, неразборчиво вешавший по судовой связи в помещениях надстройки.
Он обернулся, чтобы вернуть катер, но тот уже успел отойти слишком далеко. Кричать было бесполезно. Потом из тени возникла фигура, державшая в руках автоматическую винтовку, направленную в грудь сенатора.
— Это «Леди Флэмборо»? — раздраженно спросил сенатор.
— Кто вы? — Последние слова по непонятной причине были произнесены шепотом. — Что вы здесь делаете? — Охранник вел себя довольно странно, и сенатор счел необходимым назвать себя и объяснить свое присутствие. — Говорите, вы сенатор Джордж Питт? Американец? Вас не ждали.
— Президент Хасан был проинформирован о моем прибытии, — нетерпеливо пояснил сенатор. — Пожалуйста, опустите оружие и проводите меня в его апартаменты.
Охранник подозрительно осмотрелся:
— С вами прибыл еще кто-нибудь?
— Нет, я один.
— Вы должны немедленно вернуться на берег.
Сенатор показал на удаляющийся катер:
— Увы, мой транспорт уже ушел.
Охранник напряженно что-то обдумывал. В конце концов он решился, опустил винтовку, спустился на палубу и подошел к двери. Свободную руку он протянул к портфелю.
— Сюда, пожалуйста, — тем же таинственным шепотом проговорил он, словно делился с сенатором важным секретом. — Дайте мне ваш портфель.
— Здесь официальные документы, — решительно заявил сенатор и, для верности прижав к себе портфель обеими руками, прошел мимо охранника.
Он откинул тяжелую черную занавеску и оказался в просторном салоне, площадью около двухсот квадратных метров. Обширное помещение было отделано дубовыми панелями и стилизовано под гостиную английского родового замка. Здесь были люди: одни — одетые в деловые костюмы, другие — в форму членов экипажа. Все они с напряженным вниманием уставились на вошедшего, словно он был мячом в решающем футбольном поединке.
У стен салона молча стояли девять человек, одетых в одинаковые черные костюмы, напоминающие спортивные, и мягкие туфли. На плече у каждого висел автомат. Медленно водя дулами автоматов из стороны в сторону, эти люди контролировали аудиторию.
— Добро пожаловать, — сказал усиленный динамиками голос. Он принадлежал человеку, внешне не отличимому от остальных, стоящих перед микрофоном. Единственное, что выделяло его среди собравшихся, — маска клоуна, закрывавшая верхнюю часть лица. — Будьте добры, представьтесь.
Сенатор Питт в полном недоумении смотрел по сторонам:
— Что здесь происходит?
— Я пока не получил ответа на свой вопрос, — сказал Аммар с ледяной вежливостью.
— Сенатор Джордж Питт. Я прибыл для встречи с президентом Хасаном. Мне сообщили, что он находится здесь, на борту этого судна.
— Президент Хасан сидит в первом ряду кресел.
— Но почему эти люди держат всех под прицелом?
Аммар вздохнул, демонстрируя притворную усталость:
— По-моему, сенатор, все совершенно очевидно. Вы по недоразумению попали на захваченное судно.
Сенатор силился поверить в очевидное, но его разум не желал мириться с абсурдностью происходящего. И еще он почувствовал страх, который помимо воли закрался в душу и грозил овладеть всем его существом. Словно под гипнозом, он двинулся вперед, прошел мимо капитана Коллинза и его офицеров, увидел знакомые, но очень бледные лица президентов Хасана и Де Лоренцо и, словно споткнувшись, остановился, встретившись взглядом с Галой Камиль.
В этот момент он понял, что эти люди вскоре умрут.
Он молча обнял Галу за плечи и, взглянув в ее горящие гневом глаза, почувствовал, что страх покинул его, уступив место ненависти.
— Ради бога, — воскликнул он, — вы понимаете, что делаете?
— Я отлично понимаю, что делаю, — ответил Аммар. — Аллах благословил каждую деталь моего плана. Выражаясь вашим языком, он повысил наши ставки, неожиданно послав нам Генерального секретаря ООН и американского сенатора. На ваше прибытие мы, откровенно говоря, не рассчитывали.
— Вы совершаете непоправимую ошибку, — мрачно изрек сенатор. — Вы не сумеете выйти живыми из капкана, в который сами же и угодили.
— Что вы, сенатор! Я сумею выбраться из этого, как вы изволили сказать, капкана живым, и обязательно сделаю это.
— Невозможно.
— Вовсе нет, — тихо проговорил Аммар, и на его физиономии появилась угрожающая улыбка. — И очень скоро вы сами в этом убедитесь.
