Глава 8

— Никому ничего пока не рассказывай, — попросил Рилиот. — Подругам — особенно.

— Хорошо, папа! — Линти улыбнулась своей милой, чарующей улыбкой, заставив родителя вздрогнуть от восхищения. — Но я могу покинуть дворец? Я не под наблюдением?

Советник нахмурил брови и постарался смотреть серьезно, чтобы не выдать своего желания удовлетворить сейчас все прихоти дочери, по которой успел так соскучиться.

— Мне было бы спокойнее, если бы ты пока посидела дома, — признался Рилиот. — Ненадолго, пока разберемся со слухами и страхами… Пойдешь мне навстречу?

— Не обещаю, но постараюсь! — на самом деле, это означало «да, папа, конечно».

Линти скользнула в коридор, ведущий в ее личную обширную часть дворца, откуда можно было связаться со всеми друзьями, подругами и знакомыми, где каждая галерея украшалась выбранными лично ею картинами, а каждый цветок и ручной домашний зверь выросли на ее глазах, иногда — вместе с нею.

Советник улыбнулся вслед дочери и свернул в другую сторону — к лифту «обзорной» башни, с верхушки которой открывался вид на весь его огромный дворец и изрезанную заливами живописную береговую линию омываемой океаном административной столицы Бровурга.

На зеленой от растений смотровой площадке в ожидании гостей стоял столик с напитками и несколько лож вокруг него — почти у самого парапета, с противоположной стороны от маленькой посадочной зоны, где как раз приземлялись четыре новых, сверкающих полировкой, подсветкой и правительственными гербами, катера.

Из каждой машины вышло по одному человеку. Рилиот повернулся к ним лицом и приветственно поднял руки. Гости переглянулись — очевидно каждый из них не знал, кого Советник пригласил сюда кроме него самого. Каждый мимикой дал понять, что польщен компанией, но немало удивлен подбором персонажей для действа с его участием.

— Присаживайтесь, господа! — Рилиот с приветливой улыбкой указал всем на ложи.

Гости не заставили себя упрашивать. Рилиот сам опустился в ложу, расположенную посередине.

— Позвольте представить вас друг другу, — начал Советник. — Думаю, не все знакомы. Председатель Системного Арбитража Литакон; Старший Член Выпускной Комиссии Школы Леноса Гибриор; альтин, аналитик-логистик генерал Релтан; ведущий академик «Института Военных Исследований» генерал Симлаур. Генералы Симлаур и Релтан здесь еще и потому, что один из них присутствовал на совещании генералитета флота, а второй намеренно не был туда вызван. Я собрал вас, господа, чтобы поделиться соображениями, в равной мере касающимися каждой из представляемых вами организаций.

Рилиот сделал паузу, давая гостям передохнуть и собраться с мыслями.

— Как дочь? — воспользовавшись промежутком перед началом деловой части, вежливо побеспокоился Литакон. Одновременно арбитр намекнул, что понимает, что возвращение Линти и предстоящий разговор должны быть взаимосвязаны.

— Спасибо, с ней все в порядке, — улыбнулся Советник.

— Вы уверены? — с озабоченным видом уточнил Гибриор — тучный пожилой человек с умным взглядом и очень интеллигентным лицом. — Она — наша надежда. Лучшая ученица за последние два столетия.

— С ней все хорошо, учитель, — склонив голову в знак уважения, повторил Рилиот. — Девочка совершенно здорова, без отклонений.

Гибриор облегченно выдохнул, показывая, что его беспокойство никак не могло быть притворным.

С любезностями закончили — все пятеро понимали, что причина, заставившая их собраться на смотровой площадке дворца Первого Советника достаточно серьезная, чтобы отвлекать друг друга разговорами ни о чем. Литакон первым решил перейти к делу.

— Слышал, ты собираешь Совет? — сказал арбитр. — С какой целью?

Рилиот вздохнул, убирая с лица улыбку и концентрируясь.

— Хочу уберечь Братьев от уничтожения, — сразу признался он.

Гости переглянулись.

— Ссылаясь на «Положение о пресечении нелегального вооруженного присутствия в космическом пространстве, охарактеризованном статьями 9.1 и 9.7 «Конвекции о Лиге Объединенных Миров»…», замечу, что проявление гуманности нежелательно, — четко отрапортовал Релтан. — Братья — военные преступники, обладающие оружием массового поражения галактического масштаба. Следовательно, ликвидация — наиболее приемлемый путь разрешения конфликта.

— Если бы Маронк знал о таком вашем мнении, он бы наверняка пожалел, что не пригласил вас на совещание! — пораженный резкостью позиции генерала, пробормотал Симлаур.

— Это не «мое мнение», — поправил Релтан. — Такова логика событий.

— Господа, вы не знаете всех фактов, — остановил их Советник, переходя к сути вопроса. — Собираюсь поделиться информацией, которую вам надлежит узнать первыми по роду деятельности структур, в которых вы состоите: Литакон непосредственно занят расследованием взаимоотношений высших сановников Лиги и пришедших из ниоткуда нарушителей нашего спокойствия; Гибриор, как хранитель традиций Содружества Леноса, просто обязан быть в курсе всего нового, что удается узнать о сверхъестественных возможностях человека; Симлаур и его Институт займутся поиском научных разъяснений происходящему; а Релтан — представитель Содружества в высших армейских кругах, причем такой представитель, который способен помочь другим генералам отмести эмоциональные аспекты и трезво посмотреть в корень проблемы. Указывая на личную заинтересованность, зная о заслугах каждого из вас перед государством, и целиком и полностью доверяя вам, как личностям, я попрошу сохранить услышанное здесь сегодня между нами и проявить собственное участие, всячески избегая оглашения полученных сведений.

Люди посмотрели заинтригованно и удивленно одновременно — начало разговора оказалось очень уж пафосным.

— Ты же не хочешь попросить нас вступить в сговор? — с улыбкой, но достаточно серьезно спросил Литакон.

— Надеюсь, что нет. Во всяком случае, оставляю за вами право расценивать мое предложение, как сочтете необходимым… — Рилиот выдержал паузу и заглянул в глаза каждому, чтобы еще раз убедиться в правильности своего выбора. Этим людям он вполне мог доверять.

— Вернемся к пиратам, — сказал Советник. — У вас, господа, есть факты: невидимость космического города «Улей» для взоров предсказателей Лиги; бегство его из силового капкана, организованного самим Тургаоном — человеком, который не допускает ошибок; массовый гипноз, позволивший одному мальчику завладеть умами целого земного государства; наконец — захват нашего сверхтяжелого крейсера без единого выстрела и повреждения. Основываясь на этих, документально подтвержденных свидетельствах, вы, как и большинство из нас, теряетесь в догадках, самая страшная из которых: есть ли предел возможностям пришельцев из прошлого, и не окажемся ли мы со всеми своими технологиями бессильными перед необыкновенным даром агрессивно настроенных неизвестных?

Следует, правда, отметить, что у самих Древних мантийцев, ближайших потомков которых мы наблюдаем, слабости имелись в избытке, что и позволило в свое время Революции смести с лица галактики легендарную Мантийскую Империю и все, что с той было связано. Но такую мелочь все предпочли забыть, а наши военные решили проблему самым распространенным и доходчивым способом: уничтожим, а там станет ясно.

— Вы пострадали лично — ваша дочь, дочь друга, друг, доверенное лицо — неужели вы, Советник, против кардинальных мер, предпринимаемых армией? — удивился Релтан.

— Теперь — да.

— Виною — радость возвращения девочки?

— Нет, генерал, радость возвращения дочки не вернула жизни Кани и Тургаону. Виною — полученная от дочери информация. Волею провидения Линти оказалась в самом пекле адской кухни пиратского корабля. Она разговаривала с предводителями Братьев, она узнала их законы, их возможности. Она своими глазами видела то, о чем мы с вами знаем лишь понаслышке… И вот она утверждает, что воины «Улья» больше не представляют для нас опасности.

— Советник, это еще не значит… — мягко улыбнувшись доверчивости отца похищенной красавицы, попробовал вставить арбитр.

Рилиот не дал закончить предложение и продолжил, чуть повысив голос:

— Еще Линти сказала, что кроме сильно преувеличенной военными опасности, пираты представляют для нас больший интерес, чем мы даже могли бы себе представить.

— Объясните?! — в нетерпении поторопил Гибриор — учитель альтинов первым почувствовал и принял на себя распространяемое Советником ощущение глобальности подготавливаемого заявления.

Вторым стал Симлаур — поддавшись воодушевлению Гибриора, ученый алчно сверкнул глазами, предугадывая приближение своего звездного часа. Литакон и Релтан сохранили спокойствие — интерес к научным открытиям в их понимании не лежал на одной чаше весов с политическими осложнениями, которыми могли угрожать эти открытия.

— Информация такова: не все пираты одинаково одарены от природы, — призывая взглядом к вниманию, произнес Рилиот.

— Не вижу ничего сенсационного, — признался, разведя руками, арбитр.

— Я продолжу, — кивнул Советник. — Что, если так: среди пиратов только один человек способен осмелиться называть себя равным нам?

— Говоря иначе, — подхватил Релтан. — Только один человек ответственен за все происходящее, а для отклонения угрозы государственной безопасности достаточно ликвидировать всего одного пирата? Как-то туманно, сэр, вы не находите? Почему только один? А что, если два или три? Пиратов десятки тысяч. Можно ли доверять предположению девочки, наверняка не имевшей возможности пообщаться с каждым и оценить каждого? И еще… что значит ваше «осмелиться»? Акцентируете наше внимание на том, что даже этот единственный индивид не настолько силен, как мы себе представляем?

— Браво, Релтан! — не теряя достоинства, Рилиот немного поаплодировал. — Все правильно. Мы имеем гарантированно всего одного сильного экстрасенса! Мы знаем, что он один потому, что появление одаренного индивида на корабле пиратов не было случайным и естественным, что могло бы навести на мысль о вероятном повторении дара в других Братьях с похожим генетическим кодом и находящихся в аналогичных условиях существования. В том-то и дело, господа, что наделение силой одаренного предводителя было вызвано намеренно и искусственным путем, с применением ТЕХНОЛОГИИ о которой мы пока ничего не знаем!

— Это уж слишком! — заявил Гибриор.

Остальные не стали спешить с выводами.

— Полагаете, Линти все это придумала? — улыбнулся, уловив мысль старика, Первый Советник.

Гибриор пожевал губами, отказываясь что-либо утверждать.

— Не исключаю, — пробормотал учитель. — У этой девочки всегда была очень развитая фантазия.

— Позвольте продолжу? Моя Линти рассказала мне следующее: город «Улей» был построен уцелевшим до наших дней мантийским ученым Гронедом и на протяжении всей своей истории использовался для воплощения в жизнь замыслов своего создателя. Как говорит дочка, этот человек, Гронед, погрузил себя в анабиоз на целое тысячелетие, и направил «Улей» на обладающую максимальной исторической ценностью Землю, чтобы быть уверенным, что точка назначения не исчезнет по вине людей космоса в течении значительного по человеческим меркам срока, который определил, как оптимальный, чтобы начать все сначала…

— Начать что? — спросил Симлаур.

— Строительство новой Империи… Какая разница? Важно не что, а как!

— Хм… Господа, добавлю кое-что от себя, — вздохнул Симлаур. — Мы получили тело названного девочкой индивида. К сожалению, его мозг был мертв достаточно долго, чтобы потерять всю свою информационную ценность. Могу подтвердить, что этот человек был одет в халат с гербом Мантийской Генетической Службы (что, правда, ничего еще не означает), и что его организм вероятнее всего и в самом деле достаточно долго находился в замороженном состоянии. Больше мы пока ничего не знаем… Сэр?

— Как говорит моя дочь, этот мантиец владел секретом одаренности своих современников. Он утверждал, что таланты альтинов, объяснения которым мы пытаемся разыскать на генетическом уровне, передаются нашим детям в виде «промежуточного кода» — обучающей информации, которую с успехом можно передать человеку, не имеющему предков с «планеты экстрасенсорных титанов». Не морщитесь, господа ученые, потому, что я скажу вам сейчас еще больше: не так важно, во что верил строитель «Улья», важно, чего он добился! Гронед и в самом деле построил своего рода излучатель, с помощью которого сумел воплотить свои теории в практику: вернувшись ото сна, мантийский ученый «обучил» и без того достаточно одаренного мальчика Грига, а затем заставил того выполнять каждую из своих прихотей, для чего подкармливал энергетически, усиливая силу мальчика и делая его монстром, способным совершать небывалые, в нашем понимании, вещи.

— Согласен с учителем: это уж слишком! — Симлаур покачал головой.

— Никто не смог бы поверить в такую историю, ни угрожай сейчас наш собственный крейсер безопасности миров Лиги, — подытожил Рилиот. — Я — Первый Советник и самый сильный из вас альтин. Скажу вам, господа: я много думал, и я верю дочери! Чтобы не тратить время на споры, давайте примем, что «именно так все и было». Что мы тогда имеем? Убитого гения, взорванный Тургаоном кристалл-передатчик и армию пиратов, лишившуюся дома и предводителя, но все еще пытающуюся сохранить свою независимость.

Гибриор не смог больше молчать:

— Что вы такое говорите? — возмутился ученый. — «Примем, что так и было»?! Вы представляете, что «мы примем»?! Альтином не нужно родиться?! Альтина не нужно готовить десятки лет?! В Содружество способен войти всякий бездарь и тунеядец после десятиминутной процедуры облучения неким «обучающим полем»?!

— Понимаю ваше недовольство, — с серьезным видом согласился Советник. — Но природу вещей нельзя подогнать под наши о ней представления! Что, Гибриор, если все так и есть, как вы и сказали?

— Прибора нет, никаких текстов на эту тему в «Улье» не обнаружено, Гронед мертв… — с задумчивым видом обронил Симлаур. — Остался только мальчик, которым управлял ваш мантиец… Если бы еще изучить, что в нем не так… Если бы понять, что изменилось под воздействием обучающего поля… Хотя, конечно, сохранить бы и остальных Братьев — похожий код, проще сравнивать…

— И я об этом, — поддержал Рилиот. — Имеем ли мы право отмахнуться от сенсационного открытия моей дочери и закрыть глаза на правду «о могуществе и талантах расы альтинов»? Мое мнение: нет не можем!

— Ты все-таки становишься на путь разрушений? — опечалившись, но понимая, что ничего уже не изменит, первым осознал суть Литакон.

— Пока не становлюсь. — Рилиот нахмурился, в последний раз проматывая в голове все за и против. — Пока не идет речи, чтобы сделать миллиарды людей равными тебе или мне — вопрос в том, имеем ли мы право собственными руками лишить человечество шанса стать лучше? Альтины вырождаются. Таких, как мы все меньше и меньше. Через семьсот-девятьсот лет никого может уже не остаться. Я — Советник. Я не могу не думать о том, какой мир наступит после меня.

— Шанс достаточно призрачный, — рассудил Симлаур. — Даже зная, что альтина можно получить, побуждая организм учиться использовать скрытые резервы, Институт потратит десятки и сотни лет, пока найдет нужное направление. Если мы не получим мальчика, захватившего наш «Ослепительный», все, что здесь прозвучало, не знания, а гипотезы!

— Именно поэтому я собираю Совет, — объяснил Рилиот. — Хочу сделать так, чтобы мальчик по имени Григ стал достоянием нашей науки.

— При всем уважении, сэр! — остался на своем Релтан. — Если пираты уцелеют при захвате крейсера, их всех, по закону, ждет коррекция личности. На счету этих «братьев» тысячи жизней мирных граждан, тысячи солдат флота и два альтина!

— Да, — присоединился Литакон. — Ты ведь не планируешь завтра изменить конституцию?

— Не пугайтесь, господа — я не сумасшедший. Закон есть закон, но… мы можем схитрить.

— Что вы имеете в виду? — спросил Гибриор.

— Можно создать условия, при которых мы будем «вынуждены» поступить так, как хотим.

— Не понимаю? — Литакон потемнел, боясь услышать то, что не посмеет скрыть от Арбитража.

— Можно довести дело до переговоров и принять условия пиратов (насколько их можно будет принять) в обмен на наши собственные требования. Например, чтобы получить назад крейсер, мы согласимся оставить их всех живыми.

— Интересный ход, — проворчал Гибриор. — Что, если пираты не пойдут на переговоры с нами?

— Пойдут.

— Откуда ты знаешь? — присоединился к учителю Литакон.

— А зачем они движутся через наши населенные миры? — вопросом на вопрос ответил Советник.

— Это же очевидно, — отозвался Релтан. — На Земле им таким образом удалось избежать атаки флота — сделали выводы.

— Но почему к Бровургу?

— Откуда мы знаем? Например, отомстить.

Рилиот покачал головой.

— Начать мстить могли бы прямо там, на Земле. Предпочли ведь уйти.

— Насколько нам известно от вашей же дочери, сэр, их предводитель, Григ, потерял сознание, — продемонстрировал собственную осведомленность Релтан. — Без предводителя пираты не смогли совладать с крейсером, который сам принял решение покинуть Землю, чтобы избежать потерь среди мирных жителей. Раз «Ослепительный» изменил курс, я делаю три вывода: Григ очнулся, крейсер под контролем пиратов, а их планы могут быть самыми разнообразными.

— А я думаю иначе, Релтан, — возразил Советник. — Они стараются держаться поблизости от населенных миров, чтобы всегда иметь преимущество в торговле с нами. Им что-то от нас нужно.

— А что мы можем им предложить? — спросил Релтан.

— То, что они наверняка ищут: свободу.

Мужчины зашевелились.

— В том понимании, которое есть у них? — поинтересовался Литакон.

— Дадим им другой корабль попроще? — с издевкой в голосе присоединился Релтан.

Рилиот поднял ладонь, призывая всех успокоиться:

— Конечно нет. Больше никаких кораблей.

— Тогда что же? — спросил Симлаур.

— Свободными можно быть и не только в космосе. — Советник пожал плечами. — От этого требования мы не отступимся… Что думаете?

— Я все же не уверен, — признался Релтан. — В данный момент «Ослепительный» атакуют шесть равных ему кораблей флота. Если бы пираты хотели переговоров, уже сейчас могли бы заговорить.

— Они заговорят, обещаю, — уверенно заявил Рилиот. — Завтра. Завтра пираты выйдут на связь со флотом, а я начну заседание Совета. С Бровурга мы установим контакт с генералом Маронком — насколько я знаю, именно тот взял на себя командование операцией. Таким образом, когда Братья будут готовы предъявить нам свои требования, мы будем готовы принять их, но уже в своих интересах.

— Решение Совета будет иметь силу закона… — начал вслух мысль Симлаур, который уже начал обдумывать, какую пользу сможет извлечь благодаря такому своевременному вмешательству Первого Советника.

— Ты предвидишь, что будет завтра? — спросил Литакон.

Рилиот не ответил арбитру, а обратился ко всем:

— Скажу вам еще кое-что, господа. У меня есть еще одна причина уверенно говорить, что пираты станут искать с нами переговоров: на борту «Ослепительного» находится женщина, давшая жизнь предводителю Братьев — бывшая подруга Тургаона и мать его дочери — Альрика. Как Альрика попала в «Улей» — отдельная история. Я лично знал эту женщину: она обладала острым умом и на редкость сильной жаждой жизни. Если у Альрики найдется возможность повлиять на своего сына, чтобы завершить дело миром, она обязательно это сделает.

— Хорошо, — согласился наконец Релтан. — А зачем вам, сэр, нужны были мы?

— Хороший вопрос! — улыбнулся Советник. — Если помните, я с этого начал. Уточню, раз вы этого просите. Вы все четверо — заинтересованные лица. Лично вы, Релтан, способны повлиять на решение генералитета, напомнив нашим флотоводцам об их долге перед Советом и перед Лигой. Вы, Гибриор, должны подготовить и свою Школу и альтинов вообще к тому, что мы не такие особенные, как нам казалось — на это потребуются время, осторожность, терпение. Вам, принимающему в Содружество, в любом случае надлежало услышать то, что здесь говорилось. Литакон возглавляет единственный орган управления, способный блокировать решение завтрашнего Совета — он, как никто иной, должен был знать, что мы задумали, чтобы по незнанию не навредить моим планам. Ну а вам, Симлаур, предстоит завершающая часть операции — воспользоваться результатами наших трудов и употребить их во благо науки.

— Постойте, — пробормотал ученый. — Вы говорите, что щадите пиратов только для того, чтобы Институты могли докопаться до сути метафизического явления?

— Разумеется, генерал!

— Сэр, я глубоко благодарен и лично вам и Совету, но есть еще одно «но», о котором нельзя забывать! Пираты — преступники, но мыслящие существа. Мы не сможем проводить опыты без добровольного согласия испытуемых. — Симлаур развел руками. — Так выглядит закон, обращенный лицом к науке! Так что, боюсь, ничего не получится. Если вы предоставите Братьям свободу, никто из них не изъявит желания пострадать во имя общечеловеческого прогресса!

Рилиот ничуть не смутился:

— Наши условия станут жестче, только и всего, генерал. Мы ведь не прощаем и не забываем преступлений против Лиги, мы всего лишь уступаем требованиям целесообразности! Взамен за свободу десятков тысяч Братьев, потребуем не только свой крейсер, но и жертв со стороны руководящего состава. Пожертвовать собой ради всех остальных — это в их стиле. Думаю, те, кого мы выберем, еще и поблагодарят нас за такую возможность…

«Зачем тебе на самом деле это понадобилось?» — Литакон заглянул в глаза другу. — «Вместо того, чтобы подождать, не утихнет ли пламя, ты решил подкормить огонь, чтобы не нервничать в ожидании и не ломать голову, погаснет тот или нет?»

«Ты прав и не прав одновременно» — также мысленно отозвался Советник. — «Погаснет огонь или нет, мы не знаем. А если ему суждено гореть, пусть лучше полыхает у меня на глазах, чем где-то в невидимых углах нашего огромного дома, угрожая когда-нибудь разрастись до пожара и спалить все дотла!»