Глава 7

В каюте генерала Маронка стоял большой круглый стол. Вокруг стола располагались жесткие высокие кресла, над каждым из которых медленно вращался трехмерный герб и табличка с именем и званием того, кто должен был вскоре под него сесть.

Маронк пришел первым, во всяком случае, до него за столом не было видно ни одного человека. Пожилой офицер медленно опустился на свое место под держащим змею орлом — символом Отдела Государственной Безопасности — и в ожидании посмотрел через стол, положив ладони на полированное дерево столешницы.

Постепенно кресла заполнялись людьми в кителях, мундирах и строгих дорогих костюмах. Все они приходили молча, отдавали уже присутствующим приветствие отточенным движением руки или сдержанным кивком головы и с достоинством садились. Гербы над их челами оживали, окрашиваясь яркими красками, словно выхватывались из серого полумрака золотым лучом света…

Отчасти это, творящееся в каюте Маронка действо было обманом. На самом деле каждый из членов собрания находился за своим собственным столом в своем собственном помещении где-нибудь в своем корабле, на своей базе или планете. Но каждый из них действительно садился в кресло, каждый видел перед собой большой круглый стол, а вокруг него — старших офицеров. Эффект присутствия всех в одном месте был достаточно качественным, чтобы позволить людям отвлечься от окружающей обстановки и задуматься только о том, о чем хотели от них услышать…

Последним ослепительно засверкал герб Бровурга — разместившийся под гербом человек с горделивой осанкой не только опоздал, но еще и выглядел недовольным тем, что вообще здесь присутствовал.

— Генерал Экдаран не только представляет последний рубеж нашей обороны, он еще и пришел последним, — прокомментировал Маронк, тем самым давая понять, что явились все, и заседание военного совета можно считать открытым.

Явившийся последним ничуть не смутился — его орлиный взгляд рыскал по окружности стола, словно отыскивал там кого-то.

— Осмелюсь напомнить, господа офицеры, — твердым голосом заявил Экдаран, нарушая процедуру совещания. — Маршала флота назначает не собрание генералов, а Совет Лиги Объединенных Миров!

— Мы здесь не для того, чтобы избирать маршала, генерал, — не реагируя на оскорбительный тон, спокойно объяснил Маронк.

— Для чего бы мы здесь не собирались, это вопрос Совета, генерал Госбезопасности! — отказался успокаиваться Экдаран. — Я догадываюсь, зачем мы здесь, потому повторяю: только маршал флота или Совет Лиги имеет право на кардинальные политические решения!

— Умоляю вас! — поморщился Маронк и улыбнулся остальным, чуть зашевелившимся от слов Экдарана генералам. — Мы как никогда далеки от политики!

— Тогда почему же я не вижу за этим столом генерала Релтана? — спросил Экдаран.

— Намекаете, что здесь нет альтин? — равнодушно встретил его взгляд Маронк. — Да, их здесь нет. В этом деле альтины — лично заинтересованные лица. Факты, которыми мы располагаем, говорят о ряде ошибок, допущенных нашими лидерами как раз по причине их удивительной одаренности или чувствительности, что одно и то же. И у нас есть мнение, подтвержденное последними событиями: чувствительность не всегда полезна.

Безопасность государства требует от нас осторожности. Здесь нет альтин, но нет и политики — наша задача уберечь Лигу от опасности, а не изменить бытующее мнение о членах Содружества Леноса.

— Я все же повторю, генерал: мне не нравится, что наше собрание происходит за спиною Совета Лиги!

Маронк развел руками, обводя взглядом офицеров — в большинстве своем настороженных, но спокойных. Его жест означал: «так думаете только вы один, генерал!»

— Мы делаем свою работу, Экдаран, они — свою. Совет собирается, нам это известно, но любое решение из Бровурга придет слишком поздно. И вам ли спорить: насколько я знаю, оборона столицы — прямая обязанность командующего пограничным флотом Бровурга?

— Не генералу безопасности напоминать мне о моем долге! — Экдаран потемнел от гнева, но нашел в себе силы сделать жест рукой, означавший: «доволен я или нет, давайте перейдем к делу!».

— Мы собрались потому, что вероятная угроза становится прямой и явной, — объяснил Маронк теперь уже всем. Интонация его голоса изменилась — генерал заговорил с нотами трагизма и усталости от уже проделанной тяжелой работы. — Мы потеряли крейсер, господа! — пожилой офицер вздохнул, чтобы, таким образом, сделать паузу и заострить внимание слушателей. — Теперь этот крейсер угрожает столице Лиги!

Офицеры никак не отреагировали — каждый из них в общем или в деталях представлял себе ситуацию.

— Альтины Совета дали нам координаты места и времени, где следует ожидать «Ослепительный», — разъяснил Маронк тем, кто не знал, откуда Отдел Госбезопасности черпал сведения о предмете этого разговора. — Оказалось, пираты движутся к столице Лиги и должны достичь ее через семь суток — то есть ненамного позже, чем соберется созванный Рилиотом Совет Лиги, генерал Экдаран! Поэтому мой отдел принял решение призвать вас действовать самостоятельно — для того, господа, и существует армия, чтобы в экстренной ситуации мобилизоваться и принять меры, адекватные возникшей угрозе. Генерал, Симлаур, я поручил вам добиться у ясновидящих снимков с меньшим временным интервалом?

— Да, генерал, — отозвался офицер в штатском костюме, герб над креслом которого указывал на принадлежность к «Институту Военных Исследований». — Нам удалось получить несколько новых координат. Смотрите!

В середине стола ожила новая голограмма — проекция галактики с указанными стрелками точками привлечения внимания. Симлаур дал мысленное указание проектору — каждая из точек «разрослась» в схему звездной системы.

— Это все наши планеты, — мрачно заметил кто-то.

— Их идея понятна, — объяснил Симлаур. — Пираты намерены провести крейсер таким образом, чтобы всякий раз выходя из гиперперехода прикрываться населенным миром, входящим в состав Лиги.

— Слишком опасный маршрут, даже, если Мозгу «Ослепительного» удастся его проложить… — в раздумьях оценил Маронк. — Возможно, так до Бровурга им не добраться?

— Если альтины предсказали, что крейсер через семь суток будет в двух световых годах от столицы, значит ничего с ним уже не случится, — возразил Симлаур. — Если, конечно, не вмешаются те, кто знает будущее, то есть мы с вами. Закон звучит так: «изменить предсказанное будущее способен лишь тот, кто знает о предсказании».

— Игра определений! — отмахнулся Маронк. — Ну разумеется: если никто не знает будущего, никто не сможет сказать, что что-то в нем изменилось!

— Это не мое определение, сэр, — ученый пожал плечами. — Тема для философского спора, но факт остается фактом: до сих пор сбылись все предсказания альтинов, за исключением тех, к которым применялись направленные действия, имевшие целью помешать развитию прогнозируемых событий.

— До сих пор… — пробормотал Маронк. — Что, если с этими мантийцами все иначе?.. Что ж, господа. Предположим, мы знаем будущее и потому имеем шансы его изменить… Давайте менять!

Генерал повнимательнее присмотрелся к карте.

— Хитрые бестии, все предусмотрели, — оценил он. — Все миры наши — опасностью для них нельзя пренебречь. Разве что в сравнении с самим Бровургом… Правда, за исключением вот этого! — Маронк указал пальцем на систему, тут же распахнувшуюся на весь стол, отодвинув на задний план остальные изображения. Генерал наморщился, потирая лоб. — Что это вообще за место? Мозгу «Ослепительного» не удалось обойтись только населенными мирами для своих зон смены направлений прыжка?

— Такого маршрута попросту не существует, — сообщил представитель аналитической группы. — Мне только что доложили.

На какое-то время люди замолчали — облокотившись и развалившись в креслах, они думали или слушали невидимых информаторов.

— Ну что ж, вот и наш шанс, господа. — Маронк первым подался вперед, призывая офицеров высказываться. — Ни планета, ни система не населены. Я предлагаю: паутина «жестких» силовых полей. Мы накроем вот этот участок, — генерал отметил зону на голограмме. — Отсюда до сюда… В момент максимального замедления, после прыжка, даже тяжелый крейсер слеп — он расплющится о силовую стену, избавив нас от проблемы… Что думаете?

— Выброс энергии, — напомнил кто-то из генералов.

— Да, такой взрыв — катастрофа для всей системы, — согласился другой.

— Господа, внимание! — Маронку показалось, что офицеры плохо его расслышали. — Я же говорил: эта система не населена!

— Что не делает ее ненужной, Маронк! — рассудил генерал Ворбунг — представитель Финансового Отдела. — Разве вы не получили те же сведения, что и я? Здесь третья от солнца планета — Инган — разработка Института Экологии Ниягана. С 5604-го по 5649-ый годы там проводились работы по созданию искусственной биосферы высшего экологического порядка — еще один планетарный рай для тех, у кого есть деньги. Выгодное географическое расположение — как вы сами заметили, гиперпространство искривлено таким образом, что для большинства направлений кратчайший путь к Бровургу ведет через эту систему. Удачное сочетание светового, теплового, ионного и потока от солнца, гравитации, геомагнитных полей, геологического состава земной коры. В освоение вложены колоссальные капиталы. Начинали почти с нуля — не было ни воды, ни атмосферы. Биомассу привозили с планет класса З — платили обладателям лицензии отдельно за каждый вид. Сейчас объект готов к запуску. Его собираются выставить на аукцион в Вилотонге. Организаторы надеются на сверхприбыль. Представляете, какие это суммы? Хотите все там взорвать? На стечение обстоятельств никак не спишем. Скандал неизбежен.

— Смотря с чем сравнивать, Ворбунг! — недовольно проворчал Маронк. — Сколько, по вашему, стоит тяжелый крейсер?

— Но вы ведь хотите погубить и планету и крейсер? — возразил финансист. — Ладно бы речь шла про то, что потеря планеты вернет нам корабль!

— Вернуть «Ослепительный» невозможно. Всем нужно уяснить этот факт, чтобы не делать ставку на планы без гарантии на успех — перед лицом угрозы столице нам непозволительно экспериментировать! Я считаю: никаких переговоров, только полная ликвидация. Думаю, вы поддержите.

— Я не согласен, — теперь Маронку воспротивился Экдаран. — Сетка из силовых полей только звучит многообещающе. Что, если удар придется не на «ячейки», а на «узлы»? Есть вероятность, что вместе с «Ослепительным» мы потеряем еще один-два корабля.

— Видите: тем более, — подхватил Ворбунг. — Планета, крейсер и еще несколько кораблей. Считаете, вас похвалят за усердие?

— А вы что предлагаете? — поинтересовался Маронк.

— Я бы хотел, чтобы пиратов взяли живыми, — решительно заявил Симлаур. — Любыми способами, которые можно придумать!

— Не будьте таким жадным! — всплеснув руками, воскликнул Маронк. — Для своих исследований вы получили почти сотню тысяч пиратского молодняка. Неужели этого недостаточно?

Симлаур покачал головой:

— Мы не довольны материалом. Никаких признаков одаренности, во всяком случае — явных. Если бы получить тех, кто у них командует…

— Из-за вашего любопытства, мы будем осторожничать со врагом, угрожающим нашей столице?! — возмутился генерал Госбезопасности.

— Вы же понимаете, что наш Институт не в игрушки играет? — с серьезным видом спросил ученый. — Если кто-то сумел захватить крейсер Лиги — в системе безопасности крейсеров присутствуют слабые элементы. Если так, мы обязаны изучить их, чтобы ЧП не повторилось. По-моему, факт очевидный!

— Как и тот, что угроза слишком велика, чтобы ее попросту изучать! Довольствуйтесь тем, что имеете, и не переходите границы! Тайну захвата крейсера мы похороним вместе с теми кто ее знал, и у вас не будет головной боли!

— Я так не думаю, генерал. В науке достаточно прецедента, чтобы задать направление — людям достаточно знать, что это возможно, и рано или поздно эксперимент обязательно повторят.

— Я все же предлагаю изменить план, — заявил Экдаран. — Что, если среди пиратов есть альтины, способные почувствовать угрозу собственной гибели? Лучше подготовить капкан и захлопнуть его, когда «Ослепительный» войдет в систему и погасит скорость до досветовой.

— Мы не можем без конца пенять на всесильность альтин! — закричал Маронк.

— Присоединяюсь: за капкан, — поднял руку Ворбунг.

Еще несколько офицеров чуть приподняли над столом правую ладонь, давая понять, что поддерживают предложение Экдарана.

Маронк перевел дыхание и непонимающе посмотрел на командующего флотом Бровурга:

— Экдаран, вам ли не желать их ликвидации? Вы ведь с Тургаоном были друзьями?

Экдаран чуть помрачнел от напоминания, в его глазах сверкнул огонек давно созревшего решения — политика, которую выбрал в отношении пиратов этот человек, только с первого взгляда казалась миролюбивой.

— Именно поэтому я за капкан, а не за силовую сеть, — объяснил генерал. — Есть вероятность, что враг не ударится о стену, угрожающую стопроцентной смертью. Я много общался с альтинами: предчувствие гибели выражено у них особенно четко. Чтобы почувствовать ловушку для всех, альтину нужно сосредоточиться, чтобы предсказать собственную смерть — не обязательно: даже в неосознанном состоянии, ментатом овладевает тревога предчувствия гибели.

— То есть, вы хотите собрать корабли вокруг системы, дождаться появления гостей, после чего сомкнуть сети? — подытожил Маронк.

— Совершенно верно, — сказал Ворбунг. — Шесть тяжелых кораблей натянут силовой мешок, из которого пиратам не вырваться.

— Однажды они уже сбежали! — предостерег генерал Госбезопасности.

— Тогда у них был «Улей», — сказал Симлаур. — Особенный корабль с особенными возможностями.

— Мы этого не знаем! — Маронк покачал головой, нервничая от очевидного бессилия склонить всех к наиболее безопасному для государства плану. — Что, если не железо, а люди владеют секретом бегства из силового мешка?! Мы ничего про них не знаем, кроме того, что они — самая большая угроза государственной безопасности за последние пятьдесят лет!

— Вы против мешка? — присоединился к дискуссии Лорконтэн — генерал Планетарных Миротворческих Сил Быстрого Реагирования.

— Я категорически против! — объяснил Маронк. — Взяв «Ослепительный» в мешок, мы не избавимся от проблемы. Крейсер сможет годами отражать атаки шести кораблей того же класса. Вместо того, чтобы решить задачу, мы устроим затяжную войну внутри звездной системы, которую, как вы говорите, намерены выставить на аукционе.

— Зато сохраним систему в целости и обезвредим врага — рано или поздно Мозг «Ослепительного» падет. — Лорконтэн пожал могучими плечами, признавая рассуждения товарищей вполне логичными. — Вопрос времени. У нас всегда будет возможность подвести помощь, противнику ее ждать неоткуда. Я за мешок.

— В таких условиях у пиратов останется возможность пойти на переговоры, которые ускорят развязку, — поддержал Симлаур.

— Вы все равно надеетесь получить кого-то из них живыми?! — возмущенно вскричал Маронк. — Понимаете, что мой отдел никогда этого не допустит?!

— Ваш отдел не имеет прерогативы перед Институтом, — возмущенно покраснев, напомнил ученый. — Все решает Совет!

— Не о чем больше спорить, — решил Экдаран. — Давайте проголосуем. Кто за мешок?

Он сам первым поднял руку. Следом приподняли ладони пятьдесят два генерала. Оставшиеся пятнадцать поддержали Маронка.

— Решено абсолютным большинством голосов, — прокомментировал Экдаран и встал со своего кресла, считая вопрос закрытым.

План Грига начал осуществляться. Воинство «Улья» пересекало галактику, направляясь к самой важной планете самой крупной и могущественной государственной структуры космоса, чтобы там, угрожая огнем и мечом, высказать врагу условия освобождения попавших в плен Братьев и добиться для себя самих надежды на новое, достойное будущее.

Следуя проложенным Мозгом курсом, «Ослепительный» ускорялся, переходил в гиперпространство и возвращался оттуда только для того, что изменить направление следующего прыжка. Всякий раз при этом на экранах красовалась одна из солнечных систем галактики — населенная и охраняемая собственным военным флотом, способным остановить десяток таких кораблей, как «Улей» Братьев. Маскировка сверхтяжелого крейсера Лиги позволяла ему уходить без боя — так же незаметно, как и появляться. Пограничные корабли врага рыскали иногда совсем рядом, но никак не проявляли своего интереса к незваному визитеру.

На борту «Ослепительного» первоначальная эйфория от долгожданной активности постепенно утихла по мере того, как Братья осознавали, что по-прежнему совершенно ничего не способны делать. Они все равно оставались самыми обычными пассажирами — беспомощными сторонними наблюдателями. Крейсер не нуждался в помощи техников «Улья» — для пилотирования этой громадины вполне хватало одного Грига, изредка соглашавшегося с планами Мозга и, таким образом, вносившего хоть какой-то свой вклад в развитие надвигающихся событий. Еще более бесполезные воины, чтобы окончательно не деморализоваться, занимались тем, что расставляли повсюду караулы, проводили изматывающие тренировки, чистили оружие и проверяли исправность катеров и ботов, на которых в свое время добрались до «Ослепительного» из застрявшего на Земле «Улья». При этом только самые глупые из них не теряли надежды, что в предстоящей на Бровурге схватке могут пригодиться его сила, выносливость, мастерское владение оружием или навыки космического пилота. Крейсер все делал сам. Чтобы вести войну, кораблю не требовалась помощь — орудия, способные разнести планету, не стали бы более устрашающими, если бы вокруг них стали крутиться катера бывших героев-абордажников. Да и Братьям на этот раз не ставилось цели захватить корабль врага в целости и сохранности — этот рейд производился не ради наживы и не имел ничего общего с обычными регулярными экспедициями армии «Улья».

Прежний, частично вырезанный Братьями, а частично взятый ими в плен и сидящий сейчас в камерах трюма, экипаж «Ослепительного» в свое время ощущал себя более значимым — Мозг предоставлял каждому из офицеров возможность корректировать решение своих задач, относившихся к той узкой специализации, которой владел техник, пилот, стрелок или стратег. Люди были нужны ему для того, чтобы привносить в военные действия элемент случайности, непредсказуемый для другого такого же Мозга на корабле противника, а также — пускать в ход недоступную для любых машин интуицию. Братья могли делать то же самое, но, в отличие от настоящего экипажа, они не знали своих «рабочих мест», не имели представления, как повлиять на ход мыслей Магнитного Мозга, да и сам Мозг «Ослепительного» все еще не соглашался признать в пиратах «своих». Хотели Братья того или нет, им приходилось только ждать и надеяться на провидение и на дальновидность своего одаренного юного предводителя…

Григ же старался побольше времени проводить один. Он избавился от общества не только Альрики, изо всех сил старавшейся занять собой мысли уже взрослого сына, но и от Дора, считавшего своим долгом не отходить от Отца ни на шаг и ни на минуту. Юноше нужно было разобраться в себе. По какой-то причине он сейчас ощущал тяжесть: на душе стало тоскливо и горько. Григ не сразу смог понять, от чего: крейсер все делал правильно, семьдесят пять тысяч Братьев готовились умереть по одному только слову своего Владыки, надежда на успех предстоящей миссии выглядела вполне обоснованной. В придачу, угрожать целому государству всего одним, пусть даже и сверхмощным крейсером было в духе и в традициях Братства — для такого поступка требовались немалые смелость и даже наглость, достойные попасть в Книгу Героев «Улья»… А на душе царило опустошение. То ли предчувствие, разбуженное кристаллом Гронеда, мешало юноше поверить в наступление светлого завтра, то ли исчезла так до конца и не осознанная мечта, таившаяся в искрящихся беспричинной радостью существования синих глазах навсегда ушедшей из его жизни Линти, то ли от того, что детство оборвалось так неожиданно и так быстро, унеся вместе с собой все, что казалось дорогим и несокрушимым…

Григ не мог разобраться в своих ощущениях. Еще он не мог определить, что из поступков, приведших последних воинов Братства сюда, на крейсер, было его виной и заслугой, а что — Гронеда, наделившего сознание своего посланника недоступной даже альтинам силой, но вынуждавшего юношу поступать в своих интересах, не позволяя ему осознать, что возникающие в голове мысли принадлежали кому-то другому.

Григ сидел на полу, подобрав под себя ноги — в аскетических условиях, напоминавших родную каюту «Улья», ему лучше думалось — когда набежавшие мысли разогнал голос Мозга:

— Капитан! Ближайшая система принадлежит Лиге, но не населена ее поданными. Может быть, отойти от маршрута и сэкономить время?

— Что ты имеешь в виду? — удивился Григ, не ожидавший от компьютера никаких «если».

— Вы дали указание провести крейсер так, чтобы каждое торможение осуществлялось в опасной близости от населенного мира в составе Лиги. К сожалению, в точности соблюсти заданные мне условия невозможно. Либо на этот раз мы пройдем вблизи Ингана — планеты, принадлежащей Лиге, но не входящей в ее состав, либо отойдем от предложенного вами правила и двинемся «напрямик», делая одну точку перехода в открытом космосе, но зато уменьшая общее число точек на целых три. Ваше мнение?

С каждым словом голографического капитана-Мозга внутри Грига усиливался холодок необъяснимых пока сомнений. Парню не понравилось и то ощущение, которое распространилось по телу, едва только Мозг вообще начал говорить. К сожалению, юный Отец не умел еще читать собственных предчувствий и использовать их себе во благо — иногда он списывал набегающие на ум фантазии на недостойное Брата малодушие, иногда на корню душил их, иногда отмахивался, даже не прислушиваясь.

— Почему ты не сказал раньше? — с недовольным видом поинтересовался Григ.

Голограмма пожала плечами:

— Я выбрал оптимальный маршрут. Никаким другим образом провести «Ослепительный» к Бровургу через космическое пространство вблизи миров Лиги невозможно. Информация о том, что одна из планет необитаема, является второстепенной — я доложил ее вам, когда пришло время выбора. Решите вы идти через Инган или направите крейсер более коротким путем — в любом случае и тот и другой маршрут самые лучшие из всех прочих возможных. Хотите сказать, что я нарушил приказ? Хотите сказать, вы отказались бы от своего плана, если бы знали, что в лучшем случае одна из планет на пути окажется не столь значимой в глазах правительства Лиги, как вам бы того хотелось?

— Конечно нет…

— Знаю: это написано в ваших глазах. Поэтому предлагаю решить сейчас: как мне поступить с Инганом?

— Если не Инган, то поворот в открытом космосе? — с сомнением в голосе повторил Григ.

— Да, сэр. Исключающий необходимость двух последующих поворотов и сокращающий общее время нахождения в нормальном пространстве на семьдесят часов.

— А эта планета, Инган, она представляет для Лиги ценность?

— Представляет. Планета причислена к мирам Земного типа с выгодным географическим местоположением. Ее заселение людьми — вопрос ближайшего времени. Что вы решаете?

Григ колебался. Оба варианта казались ему одинаково ненадежными. Но второй выглядел еще хуже первого — если бы альтины предсказали, что «Ослепительный» окажется в свободном космосе, именно там его бы и встретили.

— Твоя оценка, Мозг: есть вероятность, что на Ингане нас ждет засада?

— Я не умею предсказывать, сэр, только решаю логические задачи. Если брать за постулат, что альтины способны назвать любую координату «Ослепительного» на любом временно интервале, «засада» может нас ждать где угодно.

— И на Ингане?

— На Ингане — в том числе, сэр.

Григ вздохнул — логика Мозга в этой проблеме выбора оказывалась бесполезной. Но и останавливаться, чтобы искать другие решения, он не имел права — тысячи Братьев верили в уже заданный Отцом курс. Он бы не смог объяснить им настоящую причину своих колебаний.

— Ладно, Мозг. Летим, как планировали, — решился парень. — Кажется, я делаю глупость, но пусть будет Инган! Сколько до него?

— Четырнадцать часов, сэр.

— Хорошо. Предупреди Братьев, чтобы в это время они были наготове.

…Последовавшие за этим разговором четырнадцать часов полета отличались от предыдущих. В первую очередь тем, что Григ подсознательно начал отсчитывать минуты до момента, когда станет ясно, правильное ли решение он принял. С каждой уходящей минутой неопытный экстрасенс все сильнее ощущал внутреннее волнение, которое могло говорить только об одном — что-то не так, что-то неправильно.

Григ не знал, что на самом деле ничего не решает: сделанный им выбор определял как раз те координаты, которые предсказали генералитету Лиги ее ясновидящие, и выбери он другой путь, и координаты в предсказании стали бы совершенно другими. Ясновидящие видели такое будущее, в котором выбор Грига предсказывался точно так же, как и результат этого выбора. Григ мог бы повлиять на свое будущее, если бы сумел предсказать решение генералитета Лиги, основанное на знании уже существующего на этот момент предсказания альтин. К сожалению, он еще не умел играть в разрушение причинно-следственных связей, он не знал, как выиграть в этой игре с наделенными таким же даром противниками…

К тому моменту, как Мозг доложил о завершении гиперпространственного перехода и благополучном гашении скорости в непосредственной близости от планеты Инган, юный полководец довел себя до высшей степени нервного возбуждения. Вопреки мнению компьютера, что все в порядке, Григ понял, что непоправимое уже случилось. Сидя на полу и пошатываясь от эмоциональной перегрузки, парень четко различил в своем видении силуэты громадных военных посудин, приближающихся к «Ослепительному» сразу со всех сторон — сверху, снизу, справа, слева, спереди и сзади. Ему захотелось крикнуть Мозгу, чтобы тот сделал хоть что-нибудь, но, словно во сне, Григ не смог совладать со своим собственным телом. Особого значения это уже не имело — крейсер угодил в западню, едва только вошел в эту злополучную солнечную систему. Его здесь ждали. Ждали давно и хорошо подготовились. Шанса сбежать не оставалось.

— Сэр? — изобразив на лице голографического капитана легкую тревогу, позвал Мозг.

Григ поднял голову, с трудом заставляя себя вернуться в реальность и сфокусировать взгляд на глазах голограммы.

— Прямо по курсу заметил магнитную яму, — сообщил Мозг. — Судя по выражению вашего лица, вы что-то об этом знаете?

«Это не природная аномалия, Мозг.» — поделился тяжелыми мыслями юный Отец. — «То, чего мы боялись, случилось. Нас окружили шесть таких кораблей, как твой. Готовь крейсер к бою!..»