Глава 15

Кресла плотно обхватили замерших в них спецназовцев, двух перевозбужденных женщин и бесчувственное тело Грига. Солдаты старались смотреть в пол или закрывали глаза — одно дело — отвечать за себя, когда от твоих рук, ног и головы что-то зависит, другое — сидеть неподвижно, надеясь, что произойдет чудо. Такого еще никто никогда не делал — маленький десантный ракетоносец наращивал ускорение, намереваясь атаковать специализированный военный крейсер.

Линти почти ничего не видела от усталости — перед ее глазами шли круги и сыпались искры. Альрика молилась, чтобы уверенность, с которой она убеждала капитана бартерианцев, не оказалась результатом ее собственного самовнушения — никто ведь не говорил матери Грига, что Рилиот запретил охране станции стрелять по ракетоносцу — такой вывод Альрика сделала, опираясь на домыслы, показавшиеся ей в тот момент очевидными. Виррадор держал рукояти дублирующего управления, уставившись в экран с таким видом, словно надеялся взглядом сжечь разрастающийся на нем корабль. Ритагор вел ракетоносец, сверкая глазами от притока адреналина в крови — он-то, во всяком случае, сам распоряжался своей судьбой, а риск, которому бартерианец подвергал себя и своих товарищей, заставлял того только улыбаться от удовольствия.

Крейсер разросся до того, что закрыл весь экран — теперь мониторы показывали надстройки на уходящем за горизонт днище, сверкающие от статического заряда излучатели, мерцающие голубыми огоньками антенны и вращающиеся тарелки радаров.

— Они не стреляют… — Альрика несмело взглянула на лейтенанта, надеясь по реакции пилота определить, можно ли уже надеться на удачу.

— Это ясно уже минут десять! — прорычал Виррадор. — Поле! Они не отключили защитное поле! Видишь синие сполохи над шарами разрядников?

— Может нам сбавить скорость? — запоздало усомнилась Альрика.

— Теперь пойдем до конца! — сообщил капитан. Его руки еще сильнее вцепились в рукояти, хотя и без того казалось, что те вот-вот треснут.

Альрика хотела позвать Линти, чтобы попросить девушку оказать воздействие на людей на крейсере, но до страшного рубежа оставались последние сотни метров. Подчиняясь какой-то внутренней логике, Виррадор включил сигнальные фары ракетоносца. Вспыхнув огнями, десантный кораблик пронесся через воображаемую линию защиты противника и продолжил движение к своей цели — теперь уже ничем, кроме брони, незащищенной секции перехватчика.

— Невероятно! — пробормотал капитан. — Они и в самом деле убрали поле!

Ритагор потянул за рычаги, взмывая с ракетоносцем от крейсера, и выпустил десяток ракет, которые устремились вниз, к днищу стального монстра. Грохота слышно не было, но экраны сразу же потемнели, защищая глаза людей от ослепительной плазменной вспышки.

— Есть! — в запале проорал лейтенант.

Солдаты поднимали головы, открывали глаза.

— Этот готов, — поддержал капитан. — А где остальные?

— Один по курсу, двое держат дистанцию. Появился еще и третий, то есть пятый. Он идет наперерез… Повторяем маневр?

— Давай!

Один крейсер оставался внизу, пульсируя ядовито-синими вспышками, но другой приближался к ним сверху.

— Они передумали, — заметил Ритагор. — Уходят от столкновения! Путь свободен!

— Что-то не так… — пробормотал капитан. — Мы ведь их разозлили. Как бы нам не пальнули в спину!

— На это не похоже — мы и сейчас в зоне огня, сэр. Чего ждут?

— Выяснять не будем — попробуй оторваться и набрать ускорение!

Еще несколько секунд напряженной, нервирующей тишины. И вдруг — вздох облегчения. Лейтенант бросает рукояти и откидывается в своем кресле.

— Что?! — капитан глуповато вытянул шею к экрану, затем бросил взгляд на своего лейтенанта.

— Все, сэр! — на лице Ритагора растянулась блаженная, самодовольная улыбка. — Мы в гиперпространстве!

— Ты прыгнул? В какую сторону?

— Какая разница? Доверился Мозгу. Главное — мы оторвались. Выйдем — скоординируем курс.

— Молодец! — капитан тяжело выдохнул, позволяя и себе наконец-то расслабить нервы.

Солдаты, казавшиеся совсем недавно непоколебимыми, хладнокровными богатырями, переглядывались с глуповатыми улыбками наивного детского счастья на широких скуластых лицах.

— Мне нужен контроллер! — умоляюще попросила Линти. — Я теряю сознание!

— Помогите ей! — приказал капитан.

— Ты никогда не делала такого раньше? — только теперь догадалась Альрика.

— Двое суток… — Линти замолкла — ее голова погрузилась под колокол шлема, глаза закрылись, тело обмякло.

— Через час будет, как новенькая! — улыбнулся сержант, подававший шлем.

— Осталось только сесть на Бровурге… — заметил капитан, размышляя. — Они видели, что мы метнулись в другую сторону — может и не заподозрят, что возвращаемся той же дорогой. Отдыхайте — у нас двое суток на расслабление!

Полет прошел без происшествий. Их не преследовали и не поджидали в пунктах изменения направления. Ракетоносец не запрашивал для себя коридора, поэтому рисковал врезаться в какой-нибудь космический мусор, но, пройдя по настоящему лезвию бритвы, люди не хотели думать о маловероятных случайных опасностях естественного характера.

Линти вскоре оправилась от слабости. Она повернула кресло так, чтобы смотреть на Грига, и всю дорогу любовалась своим героем, которому дарила сейчас свободу. Альрика периодически присоединялась к подруге, но в отличие от альтинки, ее мысли не были столь радужными и безоблачными. Остальные, за исключением капитана, лейтенанта и двух сержантов, предпочли пребывать в мире иллюзий — каждый взял по нейроконтроллеру и подключился к развлекательно-информационной библиотеке корабельного Мозга.

Через двое суток, капитан объявил по ракетоносцу «боевую тревогу» — приближалась закрытая пограничная зона столицы Лиги.

— Как будем представляться? — подумал вслух капитан.

Лейтенант пожал плечами:

— Ракетоносец все равно опознают, сэр.

— Догадываюсь. — Виррадор кивнул. — Не верю, чтобы они ничего не слышали о происшествии на научной станции. А, если слышали — знают, что мы настроены недружелюбно. Посмотрим, как теперь встретят…

Их остановили. На экране возникла голограмма полковника флота. Командиры обменялись приветствиями. За ракетоносцем и его экипажем пограничники признали право проходить на Бровург в любое время и без дополнительного разрешения. И… пропустили.

Виррадор недоуменно развел руками, но заметил:

— Не будем гневить судьбу — лучше поторопиться!

Ракетоносец благополучно вышел на орбиту вокруг Бровурга, добрался до нужной координаты и стремительно пошел на снижение.

— О нас знают! Нас ждут! — глаза Линти вдруг излучили тревогу.

— Кто знает, кто ждет? Где — у Школы? — словно пружина, сжалась Альрика.

— Я чувствую… Не могу сказать, кто. Не у школы, там, внизу, на планете…

— Нас пропустили, чтобы взять на земле, — понял Виррадор. — Там больше шансов, что обойдется без жертв.

— Последний рывок, капитан! — попросила Альрика. — Летите прямо к Школе, садитесь как можно ближе ко входу! И прикройте нас с Линти! Если мы сможем туда войти, считайте — всем нам повезло!

— Даже, если не сможете, мы свое дело сделали! — напомнил ей Виррадор.

— Конечно. Но, если сейчас все провалим, некому будет заплатить за работу.

Капитан и Альрика переглянулись, по достоинству оценивая друг друга.

Корабль стремительно падал вниз — космический аппарат, он мог позволить себе маневры, недоступные маломощным планетарным машинам. Внизу показалась Школа — целый город со своими дворцами, парками, спорткомплексами, лабораториями и яхт-клубами.

— Вон к тому, самому большому зданию, — подсказала альтинка, которая ориентировалась здесь лучше прочих. — Там есть посадочная зона на пять катеров — только для руководства.

— Мы там не разместимся, — заметил капитан. — Придется вам прыгать…

— Сэр, смотрите! — позвал лейтенант.

Со всех сторон к центральному строению Школы слетались полицейские катера. По дорожкам бежали солдаты сил безопасности.

— Давно я такого не видел, — оценил Виррадор. — Подразделения всех мастей. Солдаты, полицейские, спецслужбы. Смотрите: они оцепили двор, но ближе не приближаются!

— Там собственная охрана, — объяснила Линти. — Ближе никого и не пустят.

— А нас? — улыбнулся ей лейтенант.

Альтинка пожала плечами — она надеялась, но не знала наверняка.

— Может еще передумаете? — на всякий случай спросил Виррадор. Ему не ответили. — Ага… Парни, прикрываем меня и девушек! Приготовились!

— Ракетоносец опустится до пяти метров. Ранцы мы вам не дадим — с ними нужна сноровка. Прыгайте — поймаем на руки. Будет две вспышки — вторая — чтобы прикрыть вас. За время второй вы должны добежать до ворот Школы, — лейтенант давал женщинам последние краткие указания.

— Пошли!!! — гаркнул всем Виррадор.

Люк в полу распахнулся. Теперь спецназовцы были в своей стихии — десантирование бартерианского взвода входило в число трюков Книги Рекордов Мира. Ракетоносец ослепил бегущих к лужайке, где располагалась маленькая посадочная зона, вспышкой, имеющей световую, электромагнитную и тепловую составляющие. На несколько мгновений все вокруг было парализовано: люди, машины, радары. Спецназовцы Виррадора увеличивали притяжение ранцев, камнями бросались вниз и ухитрялись отключить гравитацию лишь в последний момент, так, что удар о землю получался совсем не сильным. Они перекатывались в разные стороны и занимали позиции для ведения огня лежа. Когда стянувшиеся к центральному зданию полицейские пережили последствия первой вспышки и смогли что-то видеть, цепочка бартеринцев уже лежала вокруг лужайки с излучателями наизготовку — полицейским ничего не оставалось, как упасть на землю со своей стороны оцепления. Перед второй вспышкой, спецназовцы Виррадора получили предупреждение — они закрыли глаза и досчитали до трех, чтобы пропустить самую сильную порцию светового удара. Именно на счет «три» лейтенант и капитан помогли спрыгнуть в люк Линти и Альрике, и сбросили следом тело Грига. Всех троих благополучно словили. Рядом с девушками тяжело приземлился и сам капитан.

— Бегом! — поторопил он, перехватывая Грига и взваливая его к себе на плечо.

Линти и Альрика побежали изо всех сил. Цепочка бартерианцев сделала несколько предупреждающих выстрелов в воздух. У спасительного входа беглецам преградили дорогу люди в тяжелых белого цвета латах — элитарное подразделение Безопасности Содружества Леноса, состоящее из одних только старших офицеров — не менее профессиональные, чем бартерианские наемники, еще лучше последних экипированные.

— Стоять! — один из офицеров предостерегающе поднял руку, а вторую, с излучателем, направил в сторону бегущих к нему людей.

Виррадор схватил за плечо Линти, которая явно не собиралась остановиться.

— Я альтинка! — изо всех сил закричала красавица, тщетно пытаясь вырваться из крепкой хватки бартерианского капитана. — Я — Линти! Проверьте мой биокод! Вы обязаны защитить нас от опасности в стенах Школы!

После очень короткой заминки, потребовавшейся, чтобы проверить правдивость слов девушки, закованные в белый металл люди расступились, теперь уже целясь в тех, кто вынужденно затаился за кольцом бартерианского взвода. Красивые голографические ворота распались, скрывавшаяся за ними силовая стена исчезла. Впустив Линти и трех ее спутников, люди в белом закрыли проход, сами оставаясь снаружи.

Линти, Альрика и Виррадор с телом Грига на плече вошли в огромный колонный холл — с бесконечно высоким сводчатым потолком, испускавшим золотое сияние, с хрустальным полом, под которым менялись цвета подсветки и медленно проступали сказочные картины, и стенами, на которых взгляд словно проваливался, заставляя смотрящего слишком пристально терять ощущение реальности и пространства…

В холле также ждала цепочка вооруженных солдат в белом.

— Не двигайтесь! — посоветовал старший из этой цепочки. — Сейчас прибудет Учитель!

Линти поспешила скинуть с себя скафандр. У нее было смешанное чувство: гордости за то, что спасала своего лучшего друга, и стыда и даже ужаса, что вошла в этот храм с непосвященными и с оружием. Она только теперь понимала, что уничтожает всю свою прежнюю жизнь, наносит удар всему своему обеспеченному будущему.

Альрика и Виррадор словно окаменели, застыв в невольном благоговении — их жизненный опыт, накопленные знания и развитая воля не шли ни в какое сравнение с волей, чутьем и опытом тех, кто входил сюда и выходил отсюда.

По возникшей прямо в воздухе хрустальной лесенке бегом спускались трое людей. Все трое — немолодые люди — они выглядели очень взволнованными и бежали так, что, казалось вот-вот могли оступиться и сломать себе ноги. Линти узнала их всех троих: первым бежал Старший Член Выпускной Комиссии Гибриор, вторым — Советник по научным вопросам Лиритон, последним — преподаватель «осязаемого мышления» Даравил. Все трое — альтины…

— Учитель, тут… — начал начальник охраны, но Гибриор дал знак офицерам освободить ему путь, что те послушно исполнили.

— Линти?! — всплеснув руками, закричал бледный от волнения Старший Член Выпускной Комиссии. — Девочка, что ты делаешь?! Ты понимаешь, что натворила?! Это же… — Гибриор словно не поверил своим глазам и даже с каким-то испугом отступил на шаг от могучего Виррадора, держащего на плече тело Грига. — Это же — Отец Братьев?!

— Да, Учитель! — Линти опустила голову и присела в знак уважения.

— Что он здесь делает?!! — завопил старик, в ужасе хватаясь за голову.

Линти вздохнула, с большим трудом заставляя себя уверенно посмотреть в глаза своего учителя и воспитателя.

— Я хочу, Учитель, чтобы вы экзаменовали моего друга! — громко и смело зазвенел под сводами голосок юной альтинки.

Гибриор нервно затряс головой:

— Что ты говоришь?! На каком основании?! Линти, ты вообще понимаешь, что сейчас делаешь?!

Голос Линти окреп — первый шаг она сделала, теперь нужно было идти до конца.

— Каждый имеет право прийти сюда и сдать экзамен на вступление в Школу! — гордо заявила альтинка. — Если его дарование позволит признать претендента одним из нас, его будет охранять закон Леноса, а имя ему — альтин — благородный гражданин Священной Альтины!

— Ты задумала использовать меня, как защиту от своего папы?! — затрепетал Гибриор. — Девочка, такими вещами не шутят!..

— Я задумала спасти человека, которого люблю! Вы обязаны дать ему шанс! Закон Школы требует, чтобы любой…

Учителя переглянулись, обмениваясь потоками стремительных мыслей. Гибриор посмотрел на Грига, которого Виррадор начал осторожно спускать на пол холла.

— Он же не пришел сам! Он даже без сознания! — заявил пожилой альтин.

В это время распахнулись ворота — во дворец шагнул еще один офицер. Этот гость дотронулся до шлема, заставляя автоматику обнажить лицо, и вежливо поклонился Учителям.

— Сложная ситуация, — тихо, словно боялся говорить в полный голос в холле Школы, сообщил он. — Офицеры Государственной Безопасности утверждают, что в здание проник особо опасный преступник. Мы сдерживаем кольцо полицейских, но требуется ваше вмешательство.

В это время Григ, над шлемом которого поколдовал Виррадор, зашевелился и застонал. Все взгляды обратились в сторону просыпающегося юноши.

Гибриор весь сгорбился и затряс головой, словно не хотел верить, что все сейчас происходит именно так, как происходит. В этот момент Линти даже почувствовала жалость к учителю, а в ее душе тоскливо заскреблись тени сомнения и раскаяния. Только пути назад уже не было — ни у нее, ни у старого воспитателя.

— Хорошо, Линти, — наконец убито произнес Учитель. — Я сделаю то, что ты просишь — мой долг требует поступить по закону Содружества. Но твой поступок, милая, может иметь катастрофические последствия! И для тебя самой и для всех, кто был тебе дорог!

— Где я? — спросил Григ. Он пришел в себя и выпрямился на своих ногах, придерживаемый за плечи капитаном бартерианцев. — Что я здесь делаю?

Линти бросилась к своему другу, встала между ним и Учителями, заглянула в лицо юноши.

— Ты должен сдать свой экзамен! — ее голос был таким пронзительно-умоляющим, что Григ заморгал, не понимая, о чем таком важном его сейчас просят.

— Какой экзамен, Линти? Где я?

— Ты в Школе Леноса, на Бровурге. Ты должен доказать им, что родился альтином!

— Доказать… Зачем? — он был сонным, пытался сосредоточиться.

— Григ, я так решила! Слушайся! — Линти закричала на самых высоких нотах, не в силах совладать со своим страхом — из-за упорства этого гордого дурака, весь ее план мог разрушиться в одночасье. — Ты знал, как мне выжить в «Улье», я знаю, как защитить тебя здесь! Забудь про свои предрассудки — если ты докажешь сейчас, что родился настоящим альтином, никто не посмеет причинить тебе вред! Ты получишь право голоса! Ты сможешь повлиять на дальнейшую судьбу своих Братьев! Ты оживешь и для них, и для меня, и для себя самого! Ты должен жить, Григ, чтобы помочь своим людям! Ты должен жить, потому что я хочу этого! Я умоляю тебя: сделай это!!!

— Линти, что происходит? — уже более осознанно, Григ огляделся. — Кто эти люди?

— Солдаты охраны. Учителя Школы Леноса. — Линти схватила руками его голову, заставляя смотреть только себе в глаза. — Григ, я попыталась тебя спасти! Я вытащила тебя из лаборатории Симлаура! Я рисковала своей жизнью, жизнью Альрики и людей, согласившихся нам помочь. Если сейчас ты откажешься от экзамена или провалишь его, всем нам придется ответить перед законом! Если ты сдашь экзамен — мы станем героями, которые вернули миру еще одного носителя генов Альтины! Ты должен попробовать, Григ! Сделай это, займи свое место и… решай сам, как тебе поступить — вернуться в тюрьму Симлаура или остаться со мной, чтобы жить и приносит пользу себе и своему брошенному на произвол судьбы Братству! Не волнуйся: ни ты, ни твои Братья не изменили условий вашего договора — я увезла тебя, не спросив, хочешь ты того или нет. Это была не твоя идея. Ты чист и перед Братьями и перед нами. Но кто мешает тебе стать в придачу хозяином положения?

Григ нахмурился.

— Я и в самом деле не просил тебя помогать мне! — недовольно пробурчал он.

Линти сделала большие глаза, не смогла проглотить обиду и разрыдалась.

— И я не просила тебя бросать топор в Каса!!! — заорала она, срываясь и задыхаясь от горечи. — И я не просила тебя спасать мою жизнь!!! Ты сам решил, потому, что тебе так хотелось!!! Теперь моя очередь, понял!!! Не тебе меня останавливать!!!

Учителя потрясенно переглянулись. Альрика стояла, открыв рот, и не осмеливалась вмешаться. Виррадор отступил от Грига на несколько шагов, чтобы выйти из зоны внимания, и наблюдал оттуда, считая себя посторонним на этой семейной сцене. Линти рыдала. Григ молчал, за живое задетый воспоминаниями альтинки.

Наконец юный Отец тяжело вздохнул — он не мог смотреть, как колотится, заливаясь слезами, это хрупкое, нежное существо.

— Хорошо, — пробормотал Григ. — Я сделаю, что ты просишь!

— Линти, ты слышишь? — Альрика обняла подругу за плечи. — Он согласился!

Гибриор нашел нужным сделать шаг в сторону этой троицы.

— Вы хотите сдать экзамен, молодой человек? — обратился он к Григу. — Вы приняли решение поступить в Школу Леноса?

Неуверенно, но Григ кивнул.

— Вы уведете моего сына в Зал Испытаний? — зачем-то спросила Альрика, в представлении которой, как и абсолютного большинства людей Лиги, все, связанное со Школой Леноса, было овеяно духом легенд и мистических сказок.

«Мы прекрасно знаем, что этот экзамен — простая формальность!» — ее тут же обдала жаром возмущения мысль спокойного с виду Учителя. — «Мы даже не сомневаемся, что мальчик — альтин! Проблема в другом — что будет, когда этот, враждебный нам человек, станет членом Содружества? Вы не только сторонились нас всю свою жизнь, Альрика, вы выставили Школе ультиматум, который мы не в силах проигнорировать! Но если закон вынуждает нас выполнить ритуал, не станем же мы убивать время, доказывая очевидное? Во всяком случае, не более, чем необходимо, чтобы признать неизбежное!»

— Нет, Альрика. — Гибриор мирно улыбнулся, словно ничего не говорил мысленно, и только теперь решил удовлетворить любопытство женщины. — Мы ограничимся несколькими простыми тестами. Их можно провести здесь.

— Пойдем, Григ. — Учитель обратился к юному Отцу «Улья».

Вдвоем, Григ и Гибриор, оторвались от основной группы и прошли в самый центр огромного холла, где Брату предложили сесть в кресло.

— Несколько простых экспериментов, уважаемый Претендент, — объяснил Гибриор. — Мы не станем отнимать у вас много времени. Тест первый. Закройте глаза, Григ! Когда вы их откроете, перед вами появятся люди. Все они — голограммы. Никаких видимых отличий, которые могли бы подсказать вам ответ, не существует. Будьте внимательны! Вы должны выбрать ныне живущих.

Григ послушался. Он закрыл и открыл глаза. Вокруг кресла стояли мужчины и женщины. Двадцать человек. Разного возраста, разной национальности, разного роста и комплекции.

— Начинайте! — сказал Гибриор.

Григ даже не задумался — он чувствовал себя уязвленным, поступал сейчас по принуждению и хотел как можно скорее покончить с глупым, как ему казалось, тестированием.

— Вот этот и этот — вымышленные персонажи, — сказал Брат. — Они не живут сейчас и не жили раньше.

— Как вы это определили? — взглядом выдав взволнованность, поинтересовался Учитель.

— Не знаю… — Григ невольно задумался, из чего сложилась такая уверенность. — Они какие-то… направленные.

— Что? — уточнил Гибриор.

— Нету беспорядка… Как вам сказать? Я смотрю на этих людей и вижу идею, вижу логику — их не бывает в живой природе. И они… пустые. За этими голограммами ничего не стоит.

— Хорошо, — похвалил Гибриор. — Дальше?

— Вот этот и этот мертвы. Остальные живут сейчас… Кроме вот этого — этот ни жив, ни мертв.

Гибриор поднял брови, требуя разъяснений:

— Как это?

— Про тех, что мертвы — не спрашивайте — сам не знаю. А вот этот… С этим парнем что-то не так. Образ и глубокий и пустой одновременно. Словно этот тип умер, а потом вновь родился.

Гибриор одобрительно кивнул:

— Этот человек был арестован за убийство. Ему произвели коррекцию личности. Прежнее его «я» умерло, сейчас живет новое. — Учитель вздохнул. — На нем обычно и спотыкаются… Что ж, Григ, десять баллов из десяти!

Гибриор посмотрел на своих товарищей, стоявших ближе всех к месту действия, и обменялся с ними тяжелыми взглядами.

— Не будете вы так любезны, Претендент, — попросил Учитель. — Подать мне кресло, которое видите у колонны. Вы сидите, а я стою… Стоп, стоп, сделайте это не поднимаясь!

Григ не уловил смысла просьбы. Ему не сказали слов «тест второй», но просили принести стул.

— Кресло повинуется мысленному приказу? — спросил Брат. — Вы хотите проверить, могу ли я давать мысленные команды?

— Кресло из обыкновенного красного дерева. Подай мне его!

Григ посмотрел на кресло, затем на Учителя. Просьба показалась глупейшей. Чувствуя себя дураком, Брат начал сердиться. Но Гибриор терпеливо ждал! Тогда Григ выбросил вперед руки и резко вернул их к груди, вложив в этот жест все свое раздражение и желание приблизить дурацкое деревянное изделие, чтобы затем разломать его на куски. Кресло пронеслось через зал и сильно, с грохотом, ударилось о кресло Грига, едва не разлетевшись и не поранив парня.

— Второй тест пройден, — опять со вздохом кивнул Учитель, отмечая про себя, что сам Григ выглядит ошеломленным. — Перейдем к третьему. Вы должны решить задачу, кажущуюся неразрешимой. Я попрошу вас выполнять все мои указания. Буду давать мысленные команды, воздействуя на вас гипнотически. Вы должны делать то, что я говорю, но сохранить контроль над своим сознанием.

«Закройте глаза!»

Григ подчинился. Учитель внимательно посмотрел на юношу и даже протянул к его голове руки, чтобы усилить воздействие.

«Дышите ровно! Медленно! Глубоко! Еще глубже! Не думайте ни о чем! Дышите! Расслабьте тело, избавьтесь от мыслей! Здесь никого нет. Вы одни. Тишина. Вам хочется спать. Вы слышите только свое дыхание. Не думайте! Теперь… спите!»

«Если я засну, то не смогу слышать, что вы скажете делать дальше!» — усомнилась мысль Грига. — «Так нужно?»

Гибриор опустил руки — продолжать дальше не было смысла.

— Открывайте глаза, Григ! Вы опять выиграли. Остался совсем маленький эксперимент, который принесет больше пользы вам самим, нежели мне. Прислушайтесь к себе и не торопитесь с ответом. Куда ведет вас судьба? Точнее, думая о том, что сели в кресло в холле моей Школы, вы ощущаете тепло или холод? Не отвечайте сразу. Даже для очень сильного альтина бывает сложно понять, что хорошо, а что плохо, потому, что польза сегодняшнего дня может оказаться разрушением для дня грядущего. Закройте глаза и подумайте!

Брат закрыл глаза, а Гибриор посмотрел на своих коллег.

«Я испробовал тесты из ВЫПУСКНОГО экзамена!» — поделился он мыслями. — «Парень нервничает: ему претит идти против своего прежнего решения, его укололи слова Линти, задели ее чувства. Он возбужден и ошеломлен. Может быть поэтому так легко справился. Все решил интуитивно, без напряжения. Он действительно очень, очень сильный альтин! Если такой человек пройдет нашу программу, ему не найдется места на прежних постах государственной власти, разве что — встать во главе флота, лишившегося своего маршала. Я не знаю, что будет… Никогда еще под эти своды не входил посторонний, который бы вышел отсюда членом Содружества и курсантом Школы. Мы очень хорошо знаем всех Претендентов — от самого их рождения, чаще — еще до зачатия. И сейчас наблюдаем, как рушится мир, в которых прожили всю свою жизнь!..»

— Я чувствую тепло, — сказал Григ. — Но я думаю, что это неправильно!

— Вы предпочли бы знать, что ваши друзья хотят навредить вам? — удивился Учитель.

Григ немного смутился.

— Я не хотел того, что сейчас происходит. Если поступок Линти принесет только пользу, я был не прав, и виноват перед нею. Не хочу я так думать — я знаю, что должен был отказаться!

— Поверьте, вы и в самом деле не правы, курсант. Вы даже не представляете еще, насколько не правы! Вставайте Григ!

Гибриор первым пересек холл и подошел к ожидающей результатов группе.

— Он альтин, это несомненно, — сообщил всем Учитель. — Только какой альтин? Искусственный или природный?.. В любом случае, в законе не оговорено, как человек стал тем, кем он стал — я принимаю этого мальчика в Школу Леноса. Он пройдет обучение на тех же правах, что и остальные курсанты. По завершению, станет тем, кто вершит судьбы и направляет народы!

Альрика, Виррадор и учителя зааплодировали. Офицеры охраны заулыбались, подбадривая, как им казалось, нового ученика уважительными взглядами. Линти вспыхнула, не веря своему счастью, завизжала, бросилась непонимающему причин ее радости Григу на шею, сжала изо всех сил, покрыла лицо парня обжигающими, от избытка переполняющих ее чувств, поцелуями…

— Снаружи ждут чужака — пусть увидят курсанта. Вам нужно переодеться, Григ! — невольно забыв о своих сомнениях взирая на радость любимой ученицы, сказал Гибриор. — Думаю, серебряный костюм с золотистым биочувствительным знаком отличия Высшей Школы будет вам более к лицу, чем этот серый унифицированный скафандр!

Ворота распались, пропуская Грига, Линти, Альрику и Виррадора. На улице происходило что-то странное: цепочка офицеров в белом сдерживала настоящую толпу из солдат, офицеров, правителей и журналистов; в воздухе висел настоящий рой полицейских и военных машин; все пространство вокруг центрального здания Школы было заполнено полицейскими и солдатами. Бартерианцы Виррадора отсутствовали, как и не было видно их ракетоносца — видимо, осознав, что капитан и заказчики могут пробыть внутри еще долго, спецназовцы предпочли не идти на конфронтацию со своим же собственным руководством и покинули оцепленную зону.

Появление четверки преступников подняло невероятный шум. Не менее тысячи прицелов сфокусировались на Григе и его спутниках. Не менее тысячи излучателей взлетели к плечам и замерли в ожидании приказа открыть огонь. Звук синхронно сбрасываемых предохранителей слился в единый щелчок и, как по команде, заставил всех замолчать.

Ошеломленные неожиданно наступившей тишиной, Линти, Григ, Альрика и Виррадор замерли, в некотором ошеломлении оглядывая ряды снайперов. Подчиняясь бессознательному порыву, Линти рванулась вперед и закрыла собою Грига.

Какую-то минуту в тишине ощущалось лишь напряжение застывших в одной точке взглядов: они молча смотрели друг на друга — преследуемые и преследователи.

Наконец из толпы вырвались двое: Рилиот в слепящее-белом одеянии Советника, и Маронк в генеральском мундире коричневого цвета. Уловив движение руководства, солдаты также подались вперед, угрожая четверке прижатыми к плечам излучателями.

Григ решительно отодвинул девушку и сделал шаг навстречу всей этой массе людей и оружия…

Рилиот не сбавил темпа, а вот генерал Госбезопасности словно споткнулся.

— Черт побери!!! — простонал Маронк. Пожилой офицер в отчаянии смотрел на рукав красивого серебристого костюма юноши, на котором гордо переливался знак отличия курсанта Школы Леноса — доказательство признания его обладателя законным и неприкасаемым членом высшего общества.

Генерал замер и медленно повернулся. Повинуясь обреченному жесту своего командира, солдаты нехотя опускали оружие.

Рилиот подал знак, требуя пропустить его яхту. Красивый, золотистого цвета катер с огромным личным гербом Первого Советника на борту приземлился прямо на посадочной зоне — машины Учителей, которые стояли здесь раньше, были предусмотрительно эвакуированы офицерами школьной охраны, когда стало ясно, что здесь они будут в небезопасности.

— Все в катер! — испытывая гордость от своей победы, радостно скомандовала друзьям Линти. Она улыбнулась отцу, который только посмотрел исподлобья, укоризненно покачал головой и молча развел руками.

«Проходите, раз приглашают!» — услышали мысль Советника Альрика и Виррадор. Грига за руку волокла Линти, поэтому Брату приглашение и не требовалось. Рилиот вошел последним. Яхта поднялась в небо, оставляя самостоятельно утихать переполох вокруг школы, и медленно успокаиваться разгоряченную кровь военных, недоуменно провожающих глазами машину тех, кто какой-нибудь час назад считался опасными государственными преступниками.

«Папа, давай мы поговорим дома!» — умоляюще попросила Линти — ей не хотелось, чтобы Григ и Альрика стали свидетелями предстоящей ссоры.

Рилиот поднял голову, посмотрел на светящееся от счастья лицо дочери и не смог удержаться от слабой улыбки.

«Ты помнишь, что у тебя сегодня двадцатилетие?» — поинтересовалась в сознании Линти мысль Советника.

«Папа?!» — бездонно-синие глаза альтинки увеличились от неожиданности и сверкнули восторгом.

«Я горевал почти пять дней, милая. Не думаю, что будет разумным решением, наказывая тебя, страдать еще столько же. Случилось лишь то, что не могло не случиться. Так, что давай попробуем забыть о твоем непослушании, хотя бы на этот день и на этот вечер?»

«Ты ничего не отменил, да? А гости? Откуда ты знал, что я успею вернуться к балу? Откуда ты знал, что у меня и Альрики что-то получится?»

«Важно не то, что знал я, а то, чего не слышали гости! В тайну твоего исчезновения посвятили лишь тех, кого было нужно. Остальные придут на праздник, как ни в чем не бывало.»

Линти широко и счастливо улыбнулась.

«Большое спасибо тебе, папочка!» — мысленно от чистого сердца поблагодарила она. — «А как же Григ? Я могу пригласить Грига на свое торжество?»

По глазам Рилиота пробежала тень, но многозначительная мысль не выдала настоящих эмоций Советника:

«Я ведь всегда говорил тебе: друзья по Школе — желанные гости в нашем доме!»