11 апреля, среда, вечер. Округ Хила, окрестности Пэйсона, Аризона, США

Если быть до конца честным, идти в компанию молодежи пляжного вида не хотелось. Слишком они бестолково себя ведут и слишком заметны, хоть и укрылись там, где я им посоветовал. Как бы не приманили неприятности, которые тогда еще и на нас распространятся, а нам это не нужно, нам и своих проблем хватило и хватает. Но Дрика так хотела пообщаться, что отказать ей я не смог, к тому же за все время по шоссе не проехало ни одной машины. Видать, ближе к ночи и то редкое движение, которое здесь бывает, замирало окончательно.

Тигр с нами не пошел — уже привычно запрыгнул на фургон и завалился спать. А что ему? Нажрался — и отдыхает.

«Пляжники», как я мысленно прозвал встретившуюся компанию, расположились… как на пляже. С костром, пивом, болтовней, но хотя бы с часовым, за которого был парень с козлиной бородкой, вооруженный самозарядным дробовиком. Он сидел, свесив ноги, на складском контейнере и разглядывал краснеющий горизонт, покуривая немалого размера «джойнт» — то, что у нас на родине принято называть «косяком». Запах жженой тряпки, идущий от него, заставил задуматься о том, насколько эффективен такой наблюдательный пост.

Хорошо, что сами посиделки были не на улице, а в черном трейлере, изнутри напоминавшем роскошную квартиру-студию. Кругом черная кожа мебели и черный же мрамор полов. А заодно все в лампочках, даже… не смейтесь, стиральная машинка, притаившаяся в хозблоке, и та оконтурена гирляндами мигающих огоньков. Видать, рэп-звезда любил все поярче и поблестящей.

А вообще этот Ар-Ви под названием «Трэйлмастер» впечатлял. Построенный на базе мощного грузовика с приводом аж на шесть колес, высоко сидящий над дорогой, с «люстрой» дополнительного света и аж с четырьмя запасками, с мощной лебедкой впереди, он мог проехать где угодно и при этом обеспечить всех, кто внутри, невероятным комфортом. Правда, и выглядел он так, что у любого злодея должно появляться совершенно неодолимое желание конфисковать его в свою пользу.

Компания оказалась гостеприимной — нам сунули по банке с пивом и по здоровенному сэндвичу. Разговор тоже легко завязался — травкой тянуло со всех сторон, что делало всех присутствующих открытыми к общению без всяких границ. Дрика почувствовала себя как дома, чему я ни разу не удивился: приехавшие ребята как раз были ей под стать, если судить по внешнему виду. Я не вмешивался, и лишь когда мулатка с косичками протянула малолетней художнице косячок, я исподтишка показал ей кулак — мне только обкурившегося спутника не хватало. Пусть пивом побалуется умеренно — и достаточно.

Сам я насел на китайца в очках, которого, впрочем, звали вполне по-англосаксонски — Хэдли, — самого трезвого и, похоже, самого рассудительного из всех. История их странствий и спасения меня очень интересовала. Честно говоря, после всего, на что мне довелось посмотреть, меня удивил сам факт того, что такая безалаберная компания выжила, да еще и отправилась в путешествие.

— Мы в Канаду направляемся, — сказал Хэдли. — Лори, вон та, в красном топе и с короткими волосами, оттуда родом, из Альберты. Ее папаша работает главным инженером на нефтяных приисках Атабаски.

— Поближе к стратегическому сырью? — спросил я, усмехнувшись.

— Верно, — кивнул Хэдли. — И туда, где похолоднее. Мертвецы от холода становятся совсем плохими. Думаем, что там будем в безопасности.

— А эта самая Атабаска уцелела?

— Пока связь работала, Лори звонила туда много раз. Проблемы были, но с ними быстро справились. Там глухое место, пятьсот миль от Эдмонтона. Собственно говоря, не Атабаска, а Форт-Мак-Мюррей — единственный город в окрестностях.

Теперь сообразил, о чем речь идет. Вспомнилась хоккейная команда «Эдмонтон ойлерс» — «Эдмонтонские нефтяники». А что, нормальная идея. У кого будет нефть, тот за нее в обмен что угодно получит. Плюс к этому никаких проблем с отоплением и электричеством. Рай, если по новым стандартам судить. Правда, там с нефтью какие-то особенности…

— Там нефть вроде как в шахтах добывают? — уточнил я.

— В карьерах, открытым способом, — обернулась к нам упомянутая Лори, спортивного типа девица с развитой мускулатурой и короткой стрижкой. — Битумные пески добывают, а потом паром выгоняют из них нефть. Дороговато, если для продажи, на три барреля добычи нужно один баррель сжечь, как папаша говорит, но в остальном нефть как нефть.

— А вы где все это время были?

— В Калифорнии, — лаконично ответила она.

— То, что я слышал о Калифорнии… — усомнился я. — В общем, там вроде бы совсем все плохо было.

— Верно, — подтвердил Хэдли. — Нам повезло. Айзек… — он показал на парня с бритой головой и заплетенной в длинную косичку бородкой, — …устраивает дискотеки на пляже. Вечеринки и все такое. И как раз в день, когда все началось, должны были такую устраивать. К счастью нашему, еще и с едой. Из-за нее мы все вместе и собрались.

— То есть с едой проблем не было, как я понимаю? — уточнил я.

— Верно, питались всем, что завезли для праздника. А прятались в гараже… ну в смысле в моей фирме, где и прихватили кемперы.

— А оружием где разжились?

— Было у парочки ребят, — снова вступила в разговор Лори. — А у Роба… он погиб… нашелся целый склад, он был любителем пострелять. Он нас и вооружил.

— И когда вы выехали?

— Пять дней назад, — сказала девушка. — Заметили, что стало тихо и мертвецы попрятались. Вот и поехали.

— Хорошо, что бензин есть у вас, — кивнул я на грузовик с цистерной в кузове.

— Там солярка, — сказал Хэдли. — Оба джипа скоро придется бросить — нет нигде бензина. А остальное все с дизелями, для них хватит на всю дорогу.

— А как вы здесь очутились? — задал я давно крутившийся на языке вопрос. — Не самая удобная дорога на Канаду, если из Калифорнии ехать, как мне кажется.

— Заезжали в одно место возле Таксона, в Сьерра-Висту, — ответил тот, махнув рукой куда-то на юг. — Там двое ребят остались, они оттуда родом, а взамен подкинули несколько ружей.

— И как, без проблем ехали?

— С проблемами, — болезненно сморщившись, словно от зубной боли, сказала Лори. — Возле Юмы нас какое-то быдло тормознуло. Думали, что все, конец нам всем, по крайней мере девкам: нас уже забрать хотели.

— А где? — спросил я, ничуть не удивившись.

— Уже не помню, как там городишко назывался. Миль тридцать после Юмы.

— Уэлтон? — предположил я.

— Точно, — энергично закивал Хэдли.

— И как вы спастись умудрились? — сообразив, что речь идет о хорошо знакомых нам «трейлерщиках», спросил я. — Там вся территория бандами контролируется.

— Повезло, — влезла в разговор прислушивавшаяся все это время девица в бейсболке козырьком назад и с круглым, невероятно веснушчатым лицом. — Военная колонна как раз шла по дороге, и те просто убежали.

— Двух девчонок все же увезли, — добавила Лори, — и Роб тогда же погиб: какая-то сволочь выстрелила ему в живот.

Как-то не очень помогло этой компании их оружие, насколько я понял. Готовности стрелять в людей они еще не приобрели. Прятались в своем клубе, а если и отбивались, то только от мертвецов. А «трейлерщики»… у тех уже руки по локоть в крови, их уже ничем не остановишь.

— И что с похищенными? — спросила Дрика.

— Откуда мы знаем? — заговорила мулатка с косичками. — Военным было не до нас, спасибо, что вообще там оказались, искать их никто не собирался. И нас предупредили, чтобы не лезли: бесполезно.

— Это верно, — подтвердил я, — банды там большие и вооружены хорошо. Вас бы всех положили. Мы сами из Юмы едем, знаем, о чем говорим.

А еще, пока я разглядывал эту компанию, мне подумалось, что «трейлерщики» из Уэлтона — не последняя их проблема. Путь у них впереди долгий, куда дольше нашего, а вот готовности и умения защищаться как-то не вижу. Похоже, что они вообще не очень задумываются о собственной безопасности: для нее обкурившегося «часового» с косяком в зубах, которого видно от самого горизонта, явно недостаточно. И при этом у них такое количество молодых и довольно симпатичных женщин. Это же не Аризона провинциальная, где все разъедаются на гамбургерах, — это Калифорния, пляжная тусовка, за фигурами следят, вот и навелись на них аризонские бандюганы, потянуло на качество.

А что я могу сделать? Разве что попугать рассказами, чтобы осторожней были. Подумал и взялся рассказывать «историю возникновения и расширения современного бандитского движения в Аризоне». Не дав Дрике себя поправить, списал выразительный шрам на голове от прошедшей вскользь пули на бандитскую же засаду, рассказал о разбежавшейся тюрьме возле Финикса, которую, к их счастью, эти ребята объехали южнее, — в общем, все, что смог вспомнить и придумать, на них вывалил. Вроде как задумались. Хотя под смоление косячков… не знаю, что из сказанного у них в мозгах осталось. Не дымили разве что китаец Хэдли и спортивная канадка Лори. Та даже пива не пила — обходилась минералкой.

По ходу размышлений вспомнился мне «жертвенный мешок». Когда я шарился по опустевшему дому в Юме в поисках спрятанного уехавшим за тридевять земель хозяином оружия, я решил оставить один пистолет и один карабин там — на случай, если владелец растащенного нами имущества каким-то образом сумеет добраться до дома. Но замыслу не суждено было сбыться — в квартале начался пожар, и смысл этой самой «жертвы богам удачи» потерялся: все бы сгорело. И тогда я решил, что этот самый карабин и этот самый пистолет я отдам кому-то, кому это будет очень нужно. И кому пойдет на пользу.

Насчет «пойдет ли на пользу» — эти модные ребята из хороших семей вызывали у меня некие сомнения. С американцами вообще так, на мой взгляд, — они из подросткового возраста и не выходят никогда. Но если некоторые хотя бы привыкают отвечать за себя и свои поступки, то «золотая молодежь», то есть те самые, которых я вижу сейчас, могут и до старости пребывать в блаженно-инфантильном состоянии духа. А таким уже ничто не на пользу. Как на них ни посмотрю, а в голове сразу формулируется мысль: «Добыча. Они — добыча для любого, кто сочтет их таковой». К тому же у них впереди целые тысячи километров пути через американскую глубинку, где не очень любят модных и эпатажных «ребят из больших городов».

Что мне, казалось бы? У меня своих проблем хватает, но как-то жалко, если эти бестолковые «пляжники» сгинут по пути в эту самую свою Канаду. Хотя бы потому, что они пока проявили себя как публика симпатичная и дружелюбная. Вообще они больше всего смахивают на новую генерацию хиппи, безобидных по определению.

Бросив взгляд на часы, я обнаружил, что мы неслабо засиделись. Позвал Дрику, увлеченно болтавшую с кем-то в углу, начал прощаться. К чести голландки надо сказать, что поднялась она сразу, хотя уходить ей явно не хотелось. Но нам в дорогу с рассветом, и катить невыспавшимися в путь дальний и опасный — не самая лучшая идея.

— Там темно, — сказал Хэдли, — мы подвезем вас.

— Не думаю, что стоит фарами мелькать, — возразил я. — Мы хорошо вооружены, здесь триста шагов всего, так что дойдем.

— А мы не будем фары включать, — сказала Лори, вставая. — И так все нормально видно.

Возражать дальше я не стал: самому как-то неуютно было от мысли о пешей прогулке по темной пустынной промзоне. Страх темноты к нам уже вернулся в полной мере, хочется держаться или поближе к людям, или просто где-то запереться.

— Ну если вам не трудно, — пробормотал я.

Вышли из «Трэйлмастера», спустившись по затейливо подсвеченным ступенькам. Нет, рэп-заказчик точно был не совсем в себе, тут даже унитаз подсвечен по кругу, насколько я успел убедиться. Кстати, какого черта они сами не отключат эти мигалки, неужели аккумуляторы есть совсем лишние?

Хэдли повел нас к «рэнглеру» с досками для серфинга, прикрепленными к дугам.

— Вопрос можно? — не выдержав, спросил я. — Вы планируете в пустыне серфингом заниматься или на мазутных озерах в Альберте?

— Не надо о больном, — засмеялась Лори. — Это моя машина. А вообще верх от нее остался дома, и эти доски — единственное укрытие от солнца. Понимаю, что выглядит глупо, но иначе просто изжаришься.

Ну вот, все очень просто объясняется. А я было подумал, что кто-то здесь совсем дурак. А дурак вовсе я сам: мог бы и догадаться, что ехать без тента по пустыне — не самая лучшая идея, это как в микроволновке сидеть.

Лори плавно тронула джип с места и повела его в сторону дороги. Задами здесь было не проскочить — везде какие-то заборы, контейнеры или канавы. Но, к счастью, ночь была лунная, света хватало, так что необходимости включить фары не было.

— Половина бака осталась, — вдруг сказал Хэдли. — Миль на сто с небольшим, потом машину придется бросить.

— А сливать бензин не пробовали? — немного удивился я такому заявлению.

— Пробовали, — ответила за него Лори, — но машины, что рядом с дорогой, уже все без бензина. Мы даже думаем, что кто-то специально проехался вдоль трассы и слил все, что получилось. А соваться куда-то в города с мертвецами боимся. У нас оружия мало, стрелять мало кто умеет, в общем, не бойцы большинство из нас.

— А ты стрелять умеешь? — спросил я.

Оружия у Лори не было, кстати, лишь Хэдли не расставался со своей двустволкой, к которой у него было, если судить по патронташу, десятка полтора патронов, не больше.

— Я же с севера Канады, — сказала она даже чуть укоризненно, — отец брал меня на охоту, когда я еще только ходить начала. Мне кажется, что только мы с Хэдом и умеем стрелять.

— А ты где учился? — спросил я у китайца, поняв, что «Хэд» — это и есть «Хэдли».

— В саперном корпусе Вооруженных сил этой прекрасной, но, увы, покойной страны, — усмехнулся он. — Отслужил три года связистом, чтобы поступить в колледж. Сразу оговорюсь: кроме меня, никто больше нигде не служил. Только Роб, который погиб. Если бы не он, не знаю, чем бы мы отбивались. Калифорния — не Аризона, оружия у людей мало.

— Не пойму, вы с этими ребятами из одной компании или нет? — задал я еще один актуальный вопрос.

— Ты имеешь в виду — изначально? — спросил Хэдли.

— Именно.

— Нет. Это компания Боба Майера, он работал у нас дизайнером. Боб уехал к своей семье, а остальные остались с нами. Они нормальные ребята, просто… — тут он задумался, подбирая слово. — …Просто они слишком хорошо думают о людях. И пока люди их в этом не разубедили.

— А ты, Лори? — вдруг спросила Дрика.

— Я их знаю давно, но мы не из одной тусовки, — покачала та головой. — Я тренер по фитнесу в пляжном «джиме», многие из девочек у меня занимались.

Вот в это легко верится, если присмотреться. Спортивность из нее так и прет, да и глядя на девиц из числа «пляжников», понимаешь, что они в спортзалах много времени провели. К этой бы спортивной форме еще какие-нибудь полезные умения.

Неожиданно у Лори в кармане заговорила рация. Из нее послышались смешки, потом молодой мужской голос сказал:

— Лори? Дай мне Хэда!

С той стороны послышалось ржание, Лори тоже засмеялась, потом выругалась и отключилась, сказав:

— Видите? В детском саду у детей и то ума больше. Они этой шуточкой наслаждаются уже месяц и продолжают ржать.

— И будут наслаждаться, пока трава не кончится, — добавил «жертва шутки».

— У них ее еще мешок, не меньше, — фыркнула Лори. — Когда эта закончится, они смогут новую вырастить.

Джип свернул с боковой дорожки на территорию «Четырех сезонов» и плавно покатил к ангару, в котором мы прятались.

— Ребята, а вы понимаете, что виктимность поведения вашей компании немного зашкаливает? — спросил я, когда машина остановилась возле дверей нашего убежища.

— В смысле? — чуть насторожилась Лори.

— Ваша компания одновременно и очень заметна, и откровенно беззащитна, — сказал я наконец вслух то, что собирался сказать в течение последнего часа. — А ведь очень много хороших людей погибло, а плохих людей уцелело. Причем за счет того, что плохие сбились в стаи. Да что я вам говорю, вы таких уже встретили возле Юмы.

— И что нам делать? — пожал плечами Хэдли. — Не сбегать же от них? Тем более что нам по пути, все едут в Альберту. И я думаю, что рано или поздно они… поумнеют, пожалуй.

— Вопрос в другом — какой ценой, — ответил я. — Плохо умнеть за минуту до того, как тебе прострелят голову или когда такую молодую и красивую потащат в трейлерный парк для общего пользования.

— Ты хочешь что-то посоветовать или просто портишь настроение? — спросила Лори, уставившись мне в глаза и поджав губы.

— Посоветовать… возможно, — кивнул я. — Но для начала хочу что-то подарить. Пошли внутрь.

Наверное, это и есть знак судьбы. Решил же тогда, когда откладывал в отдельную сумку пистолет и карабин, что отдам их тем, кого встречу в пути и кто будет в этом нуждаться, и так и выходит. Из всей компании бестолковой молодежи только этим двоим оружие впрок и пойдет.

Вошли в ангар, и Лори сразу отвлеклась на кота, который спрыгнул с фургона и с разбегу боднул головой мою ногу. Хэд же чуть не споткнулся о зверя, но все же на ногах удержался. А я, не говоря лишнего, распахнул двери фургона и полез в кузов, стараясь выкопать из-под прочего барахла черную нейлоновую сумку с «жертвой».

— Ничего себе, — присвистнул Хэдли, заглядывая внутрь машины, — все свое ношу с собой? А мотоцикл зачем?

— А если машина сломается? — ответил я вопросом на вопрос и с усилием выдрал нужный мешок из груды прочих.

Поставив его на пол, я присел рядом и вжикнул «молнией», открывая заинтересованным взглядам гостей его содержимое.

— Что там? — тихо спросила Лори.

— Это подарок, — ответил я и вытащил оттуда карабин. — Винтовка «Смит-и-Вессон Эм-Пи 15», по большому счету — клон военной М-4, но в гражданском самозарядном варианте, с шестнадцатидюймовым стволом и со всеми этими игрушками. — Я потыкал пальцем в бесконечные «рельсы» для всякого обвеса.

— Подарок? — чуть не подавившись, переспросил Хэдли.

— Именно, — подтвердил я. — Почему — не спрашивай. Так вышло, и все тут, вы тут ни при чем. К винтовке четыре магазина и двести сорок патронов. А еще вот это…

Моя рука вновь нырнула в черное чрево сумки и извлекла оттуда увесистый черный пистолет в кобуре.

— «Беретта М9», армейская, — продекларировал я этот дар. — В комплекте с тремя магазинами и сотней патронов. На этом список даров исчерпан.

— И что мы должны взамен? — задумчиво спросила Лори.

Из чистой пакостности я осмотрел ее с головы до ног, особенно внимательно заглянув в вырез топа, после чего сказал:

— Боишься данайцев, дары приносящих? — Я покачал головой, затем добавил: — Ничего. Я же сказал, что это подарок, то есть даром. Бесплатно, в общем. Кто из вас что возьмет — решайте сами, тут даже советом помочь не могу.

Она озадачилась еще больше, но при этом решительно схватилась за карабин. Хэдли, судя по всему, не возражал, безропотно подтащив к себе кобуру с пистолетом. Нацепив ее себе на пояс, он спросил:

— Как вы дальше поедете? Я имею в виду — по какому маршруту?

— Дальше по Билайн-хайвей, — пожал я плечами. — После Пэйсона свернем на Кристофер-Крик и оттуда — до шестидесятой дороги.

— Нам пока по пути, — сказал он, к моему удивлению.

— Почему? Вам же лучше прямо на север.

— У двоих родители в Альбукерке, связи с ними нет, — ответила за него Лори, — а уже оттуда мы пойдем прямо на север.

— Предлагаете присоединиться? — спросил я.

— Почему бы нет?

— Здорово! — обрадовалась молчавшая до сих пор Дрика, но я опустил ее на землю:

— Это не очень хорошая идея. Нам надо добраться туда, куда мы едем, и не хочется рисковать, встраиваясь в такую пышную колонну. Могу лишь предложить ехать впереди, в дозоре. Если замечу что-то подозрительное, дам знать.

Хэдли подумал секунду, кивнул, сказав:

— Это тоже неплохо. Мы действительно не самые безопасные попутчики, а так вероятность угодить в неприятности ниже. К сожалению, только до Сокорро, Нью-Мексико.

— Это сотен пять километров, день пути, — пожал я плечами.

— Пожалуй, — ответил он. — Ладно, пойдем мы обратно, спасибо за подарки. Глядишь, как-то сумеем отплатить за них.

Лори тоже поблагодарила, и они вышли в дверь. Пока они не загрузились в машину и не поехали обратно, я прикрывал их с карабином наготове, пристально вглядываясь в темноту вокруг. Но оттуда никто ни на кого не бросился.