79
Июньское солнышко уже спряталось за ряд домов, однако до темноты было ещё далеко.
— Я вижу наши дома, Серёга, и это правильно, — поделился наблюдениями Окуркин.
— Я тоже вижу, — ответил Сергей.
Он понимал, о чем говорил Леха. Прошлым кошмарным летом их путешествия начинались с того, что, выходя из гаража, они не находили ни домов, ни огней. Одним словом — никаких ориентиров.
— Они вышли, шеф! — сообщила через коммуникатор старуха Живолупова. Она скрывалась за кустом молодой полыни, от которой свербело в носу и хотелось чихать. — Выпускайте «девочек»!
— Понял вас, агент Гадючиха. Выпускаем…
Ход с «девочками» был придумал самим Яндкваном, который успел изучить много местной литературы и пришёл к выводу, что ликвидировать самцов человеческих людей проще всего, охмурив их присутствием самок того же вида.
Роль самок того же вида должны были играть агенты Имперской разведки, преобразившие свою внешность гипнотическим экраном. В качестве образцов они выбрали пару пышнотелых блондинок, сошедших со страниц мужского журнала «Твой огромный размер».
Красотки в откровенных купальниках, едва заметных на холёных телах, выплыли из-за кучи мусора, оставшейся с зимы, и в ритме ча-ча-ча двинулись навстречу своим жертвам.
— Опа-на! Кажется, опять промах, Серёга! Смотри, какие уроды, блин, зеленые!
В надежде, что Леха, как часто случалось, снова начал бредить, Тютюнин посмотрел в направлении его взгляда и обомлел. Навстречу им с Окуркиным вихляющейся походкой двигались два зелено-бурых чудовища, больше похожие на вставших на задние лапы ящериц.
У них были выпученные лягушачьи глаза и драконий гребень, начинавшийся на голове и кончавшийся на укороченном хвосте. Помимо отвратительной походки, у ящеров была улыбка в двести пятьдесят зубов, и они явно были рады встрече с Лехой и Серёгой.
— Чего делать-то? — отступая к гаражу, спросил Леха. — Чего делать-то, они же нас жрать собираются?!
В отчаянии он быстро осмотрелся и вывернул из земли прикопанную рессору, которая прежде мешала ему загонять «запорожец».
Теперь оказалось, что рессора пришлась кстати.
— Убью! Убью, гады! Не подходи! — закричал Окуркин и начал угрожающе размахивать железякой.
Последовав примеру друга, Серёга схватил забытый кем-то коленвал.
Помимо уродливых наростов на головах ящеров рядом с дыркой, которая служила ухом, крепились блестящие приборчики, с помощью которых чудища общались со своими соплеменниками.
— Гамакван на связи, сэр! Вы уверены, что самцы человеческих людей правильно поняли наши намерения?
— Проработанные мною источники, агент Гамакван, дают утвердительный ответ.
— Но они что-то кричат нам, сэр?! — вмешался Турукван, который играл роль второй обольстительницы, — Это ведь они ликвидировали Рональдоквана! Они и нас сейчас ликвидируют, сэр!
— Успокойтесь. Согласно полученным мною сведениям, самцы человеческих людей сильно возбуждаются при виде самок, поэтому не стоит беспокоиться.
— Но чем это они размахивают, сэр?! Это не оружие?
— Минутку, ребята, я проконсультируюсь с агентом Гадючиха…
Между тем до вопящих и подпрыгивающих человеческих самцов оставалось пройти всего несколько шагов.
— Я выяснил, ребята. Тот самец, что поменьше, крутит над головой рессору — это часть механизма, который…
Дослушать своего начальника агент Гамакван не успел — получив рессорой по голове, он грохнулся наземь.
Его напарник Турукван попытался бежать, но получил по спине коленвалом и рухнул возле своего коллеги.
— Все, готов живой уголок! — радостно объявил Окуркин и наступил ногой на свой трофей.
Тютюнин, подойдя ближе, тронул носком ботинка другого ящера и заметил:
— Лех, а ведь мы тогда в парке точно такого видели… Ты ещё хотел его на чемоданы пустить…
— Да?
Окуркин пригляделся к зеленому чудовищу и, довольный, хлопнул себя по ляжкам:
— Ну уж теперь я своего не упущу, блин! Тут с каждого по два чемодана получится.
Окуркин стал деловито измерять поверженных чудовищ пядями.
— А зачем нам так много чемоданов? — спросил его Серега.
— Да не будем мы все на чемоданы изводить. Мы по одному сделаем — по чемодану и по одной — по курточке. Думаю, даже гребень этот можно оставить.
— Можно оставить, — согласился Сергей.
— Стоять-не-двигаться-стреляю! — прокричал кто-то совсем рядом.
«Никак опять Шароемов», — успел подумать Тютюнин.
— Стоять, мерзавцы! Майор Шароемов на огневом — что? — рубеже. И руки, руки повыше! Я хочу видеть ваши руки!
— И я тоже хочу видеть ваши руки, — выходя из-за гаражей, произнёс второй милиционер. — Я держу их на мушке, товарищ майор, можете вызывать «воронок».
— Чёрный во-о-орон, чёрный во-о-орон, над моею го-лово-о-ой, — вдруг заголосил Леха, которого, видимо, накрыла вторая волна от фильтрованного продукта.
— Ты пожи-ы-ывы не дождесся-а-а! — запел вместе с ним майор Шароемов, которого неожиданное пение задержанного сбило с толку.
— Товарищ майор, вы же преступнику подпеваете! — в отчаянии закричал второй милиционер.
— Да? — удивился Шароемов. — Отставить пение, приставить ногу. В противном случае — что? — при попытке к бегству. Целься в них лучше, Раздолбаев. Мы за поимку этих монстров получим с тобой — что? — очередные воинские звания.
— Так мне некуда выше подниматься, товарищ майор. Я ведь уже прапорщик.
— Ничего, премируют тебя новыми сапогами, а сапоги они и на прапорщиках хорошо сидят… Алло, девушка! — закричал Шароемов в мобильный телефон. — А будьте добры мне отдел самых жестоких убийств… мы тут двоих задержали. Кто задержал? Блистательный майор Шароемов и героический прапорщик Раздолбаев… Слушайте адрес…
Быстро описав местность, в которой находился, Шароемов сунул за голенище мобильный телефон и, поигрывая пистолетом, подошёл к злоумышленникам:
— Итак, что я вижу? Старые знакомые, в том числе рецидивист Тютюнин. На этот раз, гражданин Тютюнин, не помогут вам ни ваши заступники из прокуратуры, ни ваши — что? — заслуги перед родиной.
— Какие заслуги, товарищ майор? — поинтересовался Серёга.
— Слышал я, что ты на шестьдесят девятом километре Дубининского шоссе бомбу на холме обезвредил, — сказал Шароемов и вздохнул. — Я не исключаю, Тютюнин, что где-то там внутри ты хороший человек и, может, даже мух в форточку — что? — выпускаешь. Но девок-то, девок-то зачем так обработал, а? Они же на чудовищ зелёных стали похожи. Меня ведь тоже женщины бросали, но чтобы так реагировать…
Шароемов снова вздохнул.
Послышался звук сирен. Тютюнин огляделся. Вокруг собралась уже приличная толпа знакомых и незнакомых людей, которые примчались сюда, побросав самое лучшее, что было в их жизни, — бразильские сериалы.
— Смотри, это же Лешка Окуркин!
— А второй-то Серёга-приёмщик! — шептались в толпе. — Видать, достукался.
— Кто?! Кто там?! — кричали напиравшие сзади. — Да говорят, поджигателей поймали, — отвечали им те, кто был поближе.
— Разойдись! — приказал Шароемов. — Необходимо пропустить транспортное средство!
Народ нехотя расступился, и хромоногий уазик, подпрыгивая на рытвинах, подобрался к гаражам. Следом за ним, заливаясь сиреной с какими-то истерическими всхлипами, подкатила «скорая помощь».
— Ну, милости просим в клетку, — пригласил суровый Шароемов и махнул пистолетом.
