19

У выхода из лифта адмирала ожидала церемониальная свита, поскольку в этот день он был Главным докладчиком Государственного Собрания.

Восемь рослых дунтосвинтов были наряжены в старинные костюмы и представляли восемь различных стихий: «сильного дождя», «так себе дождя», «слабенького дождя», «сырого тумана» и «тёплого течения». Всего набиралось пять стихий, а остававшиеся три стихии носили название резервных.

Окружённый свитой адмирал Пинкван отправился в длинное путешествие по главным коридорам Собрания — так требовал древний церемониал. Прежде, в далёкие стародунтосвинтские времена, курьер обходил таким образом все каналы поселений. По сравнению с курьерами прошлого адмиралу было куда легче, ведь он шагал не по глубокой грязи, а по красным ковровым дорожкам.

Молодые секретарши и письмоводительши, работавшие в Пентакване, при виде процессии останавливались и с интересом рассматривали адмирала, что было немудрёно — в его возрасте почтённые дунтосвинты находили себе спутницу жизни.

— Внимание! Господин адмирал флота Его Императорского Величества Пинкван Ква Боземото! — объявил глашатай, когда адмирал наконец появился в зале заседаний.

Демонстрируя ему своё уважение, сенаторы затрясли гребнями и стали со скрежетом царапать когтями свои столы. А Пинкван, оставив церемониальное сопровождение у дверей, важно взошёл на трибуну, окинул взглядом притихший зал и провозгласил:

— Ква — нашему Императору! Ква — уважаемым сенаторам и мне, скромному Пинквану — ква!

— Ква-ква-восемь-раз-ква! — дружной скороговоркой произнесли сенаторы, и снова в зале воцарилась тишина. Это было затишье перед бурей.

— Ур-родливый водоп-плавающий Пинкван! Где ты был все это время и почему тебе нечего нам сказать, мор-рда зелёная, а?! — прокричал Председатель собрания. Он не имел против адмирала ничего личного, однако такова была традиция.

— Я не уродливый водоплавающий, мои предки, в частности Пинкван Ква Твисту, взошёл на берег девятьсот тридцать четыре периода тому назад… С тех пор я хожу по суше, и уши мои не забиты морским песком… Но лицо моё хранит память о морских водах, и такова моя природа — я всего лишь дунтосвинт…

Произнеся этот заученный текст, Пинкван вздохнул. Ещё не менее получаса, согласно традиции, ему предстояло нести всякий вздор, и лишь после этого можно было перейти к делу.

Такова традиция.

Наконец отговорив положенные по протоколу слова, Пинкван стал докладывать о выводах, которые сделал, посетив Солнечную систему:

— Юпитер — большая планета. Земляне там ни разу не появлялись, мотивируя это высокой гравитацией, однако полагаю, все дело в их лени.

— Откуда сведения о такой их позиции? Я имею в виду гравитацию и все такое, — поинтересовался сенатор от округа Болотазия.

— Я опирался на донесения сотрудников Имперской разведки. У меня не было причин не доверять им. Теперь дальше: Венера — не заселена, каналы на Марсе не достроены, диск Сатурна по-прежнему имеет небольшой люфт. Землянам ни до чего нет дела. Они нюхают клей и беспорядочно размножаются.

— Это ужасно! Какой же клей они нюхают? — крикнул с верхнего ряда сенатор от полуколониальных мотофибских земель.

— Одну минуту, у меня записано… — Адмирал заглянул в записи. — Резиновый клей «Момент».

— А где, простите, его можно взять здесь, в Квакбурге?

— Сенатор Торчкван, вы задаёте вопросы не по существу! — напомнил Председатель.

— Итак, земляне ведут себя очень пассивно и не выказывают охоты куда-либо двигаться со своей планеты, однако, мне кажется, я знаю почему…

— И почему же, адмирал? — поинтересовался Председатель, старый осанистый дунтосвинт с бордовым гребнем.

— Потому что на их планете много болот, рек и озёр, населённых лягушками. Было бы глупо куда-то бежать от такого богатства…

— Да!

— Правильно!

— Теперь нам понятен их интерес! — выкрикивали сенаторы с места. Адмирал Пинкван поднял лапу, призывая всех к тишине.

— Это ещё не все новости, уважаемые сенаторы. Самым удивительным является то, что сами люди лягушками не питаются…

— Что?!!

— Как?! Почему?! — снова заволновалось собрание. Нормальному дунтосвинту трудно было представить, что можно жить рядом с озёрными лягушками и не кушать их.

— У меня вопрос, — поднял руку влиятельный сенатор округа Лубандия. — У меня вопрос, а являются ли эти земляне белковой формой жизни? Может, они какие-нибудь метаноиды или коксохимисты? Иначе почему они не кушают… э-э… озёрных лягушечек?!

— Отвечу и на этот вопрос, господа сенаторы. Судя по донесениям агентов Имперской разведки, земляне отнюдь не метаноиды. Некоторые из них кушают лягушек. Делают это, во-первых, змеи-ужи, во-вторых, птицы-цапли и, в-третьих, человеки-французы.

— То есть ужи, цапли и французы — наши прямые конкуренты? — уточнил сенатор от Лубандии.

— Так точно, господа сенаторы. Злейшие наши враги. Однако и остальные земляне не сахар — они отнимают у наших лягушечек жизненное пространство, осушая болота и строя плотины.

— Смерть им! Смерть! — закричали сенаторы.

Все повскакивали со своих мест, поднялся шум и гвалт.

— Вот именно, вот именно, господа сенаторы, — с улыбкой произнёс Пинкван, пользуясь тем, что может усилить свой голос с помощью микрофона.

Собрание немного успокоилось.

Сенатор от округа Лубандия снова подал голос:

— Каковы будут ваши рекомендации, адмирал? Что мы можем сделать, чтобы как можно скорее завоевать Землю? Вы пришли к каким-то выводам?

— Выводы, конечно, сложились, — согласился Пинкван. — И выводы вполне определённые. Благодаря деятельности Имперской разведки Земля, а в частности Россия, наполнена нашими агентами. И надо сказать, большинству из них удалось забраться на руководящие посты. Осталось совсем немного. Подвести к Земле самый большой флот Его Императорского Величества во главе с флагманом «Суперквак» и заменить всех землян на наших дунтосвинтов или на сочувствующих нам человеков.

— А что, есть и такие? — удивился один из сенаторов.

— Представьте себе, господа сенаторы, такие есть. Президент самой большой и мощной страны сочувствует дунтосвинтской программе — об этом свидетельствуют записи бесед с ним наших агентов.

— Удивительно! Предлагаю обеспечить ему и его семье неприкосновенность, а также принять их в дунтосвинты! — восторженно воскликнул сенатор от округа Лубандия. — Надеюсь, он не уж, не цапля и не француз?

— Нет, с этим все в порядке. Он — американец.

— Но послушайте! — подал голос с верхних рядов сенатор Торчкван. — Где же в Квакбурге можно достать клей «Момент»?

— Вы уже всех достали, господин сенатор Торчкван! — рассердился Председатель. — Лучше бы попросили уважаемого докладчика адмирала Пинквана рассказать нам о России. Что это такое, адмирал?

Услышав знакомое слово, Пинкван посерьёзнел и задумчиво проговорил:

— Говорить о России можно долго, господа. Но одно могу сказать вам вполне определённо — умом Россию не, понять…