Глава 6
ЧЕРВЕНЕЦ
И вот однажды на сердитый вопрос учителя: «Ну кто же ты после этого?» ученик, гулко хлопнув себя по деревянной груди деревянным кулаком, ответил: «Я — дуболом!»
Гуамоколатокинт
Мне снился сон — я был мячом. Ногой форварда увлечен… Тьфу, блин… Но что-то мне точно снилось. Только вот что? Я где-то был, с кем-то спорил. Но вот с кем? И о чем?
Э, кажется, мне снился Стас. Точно! Именно он это и был. Мне снился сон — я был мячом. Ногою Стаса увлечен… Н-да… Кабы добраться до него не во сне, а наяву… А так — что толку, что я добивался от него, каким способом я вытащил с Земли Пашку и Элли? И как отправить их обратно… Я ведь даже не помню, что он мне отвечал! Только явно ругался. Вот почему меня на стихоплетные пинки пробило. Я, кажется, даже не успел ничего сказать про Тэнко и Цуки…
О, черт! Так мне это не приснилось!!
Я открыл глаза и сел.
— Хозяин! Ты проснулся!
Стены, затянутые тканью. Потолок с какими-то резными фризами. Кровать с пологом и с меховым одеялом… Окно, застекленное слюдой.
Я готов был не сходя с места дать зуб, что мы находимся не в гостинице. По крайней мере, не в «Плотовщиках».
Какого черта?..
— Ну наконец-то, мистер Вшеулод!
Элли тоже оказалась тут. Да и Пашка. Все в общем свои.
Пашка ухмыльнулся и сообщил:
— Превед, красавчег! Ну и напугал же ты нас! Нашел в какой момент отрубиться!
Ага… После этих Пашкиных слов в голове у меня все встало более-менее на свои места.
— Сколько я валялся выключенным? — задал я вопрос, по-моему, грозящий уже сделаться для меня сакраментальным.
— Да уж вторые сутки идут, Хоттабыч недоделанный! Горазд ты дрыхнуть, я тебе скажу.
— Я что, спал? — Уже произнося это, я сообразил, что скорей всего да. Именно спал. Во всяком случае чувствовал я себя именно выспавшимся. Причем очень хорошо.
— Еще как! — жизнерадостно кивнул Пашка. — Только пузыри пускал! Мы тебя добудиться не могли — пришлось так оставить… Хорошо, маг сказал, что ты сам проснешься. А то уж непонятно было, что и думать…
— Какой маг? — насторожился я. Маг у нас, впрочем, был один, когда мы отправлялись из Терета. Ой, нет — два. Но Бусолы я как-то не опасался. А вот Беранов магистр…
— Да этот, который с герцогом, — тут же подтвердил Морозов. — Они с Бусолой тебя осмотрели, посоветовались, и он сказал, что у тебя что-то вроде переутомления. И что лучше тебя не трогать. Ну мы и не стали.
Ну это уже не так фатально: раз вдвоем осматривали, вряд ли Мэллон мог устроить какую-нибудь пакость — это не так просто отчебучить на глазах другого мага, как я понимаю. Тем более что Бусола не последнего розлива специалист…
— И все-таки не надо больше так нас пугать! — укоризненно сказала мисс Элизабет. После чего я сообразил, что Пашка все это время изъяснялся на «американском» языке. — Сперва мы чуть не решили, что вы умерли. Вы были абсолютно бледный и даже не дышали… А что было бы с нами и с детьми, если бы мы остались без вас?
Ах да, еще и дети!.. Кстати, где они?
Я немедленно это озвучил. И получил, мягко выражаясь, неожиданный ответ:
— За ними согласились присматривать женщины из свиты герцога Берана, — сказала Элли. — Те, что сопровождают виконта Рацека. Они говорят, что им это нетрудно. А нам действительно так удобней.
Тоже неплохо… Но предупредительность его светлости наместника Севера даже как-то смущает… Впрочем, с этим можно будет разобраться и чуть позже.
— Ладно, — отмел я не столь важные на данный момент новости. — А чего мы в «Плотовщиков»-то не вернулись?
— В каких «Плотовщиков»! — фыркнул Пашка. — Ты что, думаешь, мы в Терете?
— А… — сказал я не очень вразумительно. — Как тогда?
Но Пашка понял.
— А чего особенного? — пожал он плечами. — Что мы, судном на воздушной подушке управлять не умеем? Ехать-то — надо было! Вот мы завелись да и поехали. Проводников — куча, заблудиться было бы сложно. Одна беда — прошли мы двести километров всего. Горючка кончилась. У нас после того, как мы накануне порассекали по реке, баки почти наполовину пустые были. На последних остатках дотащились до какого-то городишки и решили в нем остановиться. До тех пор, пока ваша милость не изволит продрать свои дивные очи. Ты ведь что-то говорил насчет того, что с керосином проблем не будет? Вот вставай давай и решай вопрос!
То, что мы не в гостинице, я угадал точно.
Мы квартировали в тереме местного градоначальника. Поскольку ничего лучшего для наместника Севера тут не нашлось. Ну и нам тоже перепало за компанию.
Как водится в таких случаях, жилище представляло собой жутко запутанную конструкцию. Какие-то лестничные переходы, коридоры и коридорчики, комнаты, расположенные на разных уровнях, без всякого единства… Сложнее, на мой взгляд, был бы только Хогвардс, с его меняющимся внутренним обустройством. Но, слава богу, творение Джоан Роуллинг сюда еще не дошло. Ане то с местных магов сталось бы как-нибудь сказку сделать былью… Нет уж — на фиг, на фиг…
В общем, на улицу мы вышли только через полчаса.
Правда, мы по дороге завернули за Тэнко и Цуки…
Поскольку я решил, что надо бы их взять с собой — на предмет общения. Надо было начинать налаживать отношения. А экскурсия на корабль — чем не повод пообщаться? А то, боюсь, за непродолжительное время нашего знакомства у ребятишек сложилось обо мне не самое благоприятное впечатление. А я, как ни крути, — единственный, кто знает их язык…
Но тут у нас чуть не вышел облом. Потому что на женской половине — где, само собой, содержали детей, — обнаружилось, что всю компанию, в которую добавилась дочка местного городничего — одних примерно лет с Рацеком, как раз сейчас запланировано вести куда-то не то в зоопарк, не то в загородный сад. Я так и не понял — куда. Ну одним словом — гулять.
В принципе, мне было все равно. И я бы забрал с собой всех — чем порт плох для прогулки? Но тут мамки с няньками — или фрейлины? — отчего-то встали поперек подобного времяпрепровождения. То ли грузчики портовые им казались неподходящим пейзажем для созерцания благородных глаз, то ли режим дня так свято блюли — не знаю. Но Рацека с Иолой — так звали местную девочку — на берег напрочь вести отказались.
Само собой, опять же все малолетки впали в депрессию. Им захотелось одновременно и на берег, и в сад — а как же!.. Я уже готов был плюнуть на свою затею. Но тут случившийся герцог Беран самолично разрешил проблему. Отпустив мою часть детского сада со мной. А свою — сурово обломав — отправив согласно плану.
Заодно мы с его светлостью обговорили вопрос о скорейшем отбытии из городишки — именовавшемся, кстати, Червенец, — сегодня же к вечеру, как только я заправлю нашу колымагу, а герцог закончит какие-то свои дела. Подозреваю, что никаких дел у него тут не было. Просто предупредительный наместник Севера таким образом давал мне понять, что не имеет ко мне претензий за задержку. Джентельмен, мля.
Одним словом, мы наконец вышли из дому. Был сильный мороз… Ну то есть не мороз, конечно. Но и не май месяц, как у нас в полку выражались. Слава богу, ни снега, ни дождя с неба не падало. Но сплошные тучи над головой, пронизывающий ветер, слякоть и голые деревья не вдохновляли…
Городишко же и в самом деле оказался — городишком. По-моему, даже крепостной стеной его обнесли исключительно по недоразумению. Хотя стена была вполне приличной.
Но вообще-то по размерам это была скорей не крепость, а замок — метров сто из конца в конец, стоящий на крутом холме высоко над рекой. В плане наблюдения за судоходством — очень даже неплохо. Река просматривалась отсюда на многие километры.
Но вот даже тротуаров тут не было! Идя по улице, приходилось месить грязь независимо от высокого происхождения. Или высокого предназначения… Тьфу… В общем, где-то у ворот я понял, в чем была причина нежелания герцогских теток совершать моцион в сторону реки. Сад-то, как я успел сообразить, располагался за стеной, непосредственно прилегающей к градоначальничьей усадьбе. И туда можно было попасть, что называется, не замочив ног. Да и в самом саду явно было не такое болото, как на улицах…
Что болото, то болото, да…
В крепости-то, оказывается, еще было ничего… А вот за воротами, в посаде — мама не горюй! Там нам с Пашкой вообще пришлось взять детенышей на руки. Чтобы не утонули. А учитывая то, что улица шла по склону холма весьма круто вниз… Грязевой слалом — выдающаяся достопримечательность осенней Остравы! От туристов не будет отбоя! Если их когда-нибудь удастся сюда заманить… Спускаться худо-бедно нормально можно было только потому, что улица была кривая. Как в таких дырах обычно и водится…
В довершение всего посреди улицы нам два раза попадались деревья! Прямо на проезжей части! Уж не знаю, для чего горожанам нужны были эти коряги. Может быть, как раз для того самого слалома?! Или это были какие-то тотемы? Во всяком случае, на одном точно висел меч. А на другом — какая-то сбруя, неизвестно для чего на дерево намотанная.
Причем второе дерево, к моему изумлению, стояло вообще так, что перегораживало полностью проезд для подвод. Ну — телега там точно не прошла бы. Хотя, может быть, я и ошибся. Благодаря повышенному наклону и скользкости проезжей части мне недосуг было внимательно приглядываться. На ногах бы устоять. Да Тэнко не уронить. Лови его потом на этой катушке…
Хвала Высокому Небу, до реки мы добрались благополучно.
Ну если не считать того, что я-таки проехался на заду несколько метров, на радость визжащего Тэнко, и изгваздался в грязи по самое не могу. И пришлось в результате сменить штаны и куртку… Но это, сами понимаете, была сущая мелочь. В сравнении с мировой революцией…
Наше водоплавающее средство мирно лежало несколько в стороне от причалов под охраной десятка герцогских ратников. Разумная предосторожность… Потому как и вообще на берегу, а особенно на той части причалов, что была ближе к «Стреле», несмотря на отвратительную погоду и явно закончившуюся навигацию, толклось довольно много народу.
Как мне потом рассказал Пашка, когда они вчера, вырулив из-за поворота реки, понеслись к городу, там сперва началась натуральная паника: все кинулись в крепость. Лишь вовремя продемонстрированное знамя герцога спасло горожан Червенца от военных действий с невесть откуда взявшимся чудищем. Но все равно еще какое-то время горожане наблюдали за изделием инопланетного гения только издали. Зато потом началось такое нашествие любопытных, что пришлось от них едва ли не отбиваться. Особенно от ребятишек…
Судя по всему, любопытство это не иссякло до конца и сегодня.
Наше появление вознаградило зевак. Толпа стала заметно плотнее. Народ что-то обсуждал между собой и увлеченно тыкал пальцами. Подходили все новые зрители… Н-да: обстановка для прогулки с детьми получилась не самая подходящая. Вдвойне, выходит, были правы женщины из свиты Берана. А я-то, блин, разлетелся!..
Впрочем, места на «Стреле» было более чем достаточно. Да я и не собирался отпускать малышню безнадзорно бродить вдоль свинцовой от холода воды. Я их совсем не для того с собой взял. Но сначала все равно требовалось заняться делом.
Увы: как и говорил Пашка, баки нашего суперлайнера оказались практически пусты. Все-таки без моего осознанного участия восполнение расходуемого ресурса, похоже, не работает. Поскольку я-то как раз валялся в глубокой отключке… Ладно, постараемся учесть на будущее.
Хуже то, что, если баки пусты, сделать их полными я уже не могу. Глупо — но факт. Я могу оперировать с содержимым чего-либо, только если окружающим оно заранее и однозначно не известно. Во всяком случае с мешком и прочими емкостями я такое проделываю регулярно. А вот тут — фиг. Такой вот магический парадокс, па-анимаешь…
И чего теперь делать?
В принципе — можно тупо деструктурировать это судно в пыль и вместо него выдуть новое. Зачудительное решение!
Впрочем, с вертолетом, например, я бы так и сделал. Но здесь? Во-первых, неизвестно, чем для меня обернется еще раз сотворить такую махину. Все-таки раньше я ограничивался стандартным морским контейнером — почувствуйте разницу… А во-вторых… Да меня просто задавила жаба! Как можно такого красавца после совсем короткой поездки отправлять в уничтожение?!
В общем, я некоторое время колебался между монументальной идеей выдуть на берегу целиком нефтеналивной танк (ну, керосиноналивной) и скромным вариантом ограничиться простым бензозаправщиком. Победила скромность: с топливозаправщиками мне приходилось иметь дело. Да и размеры получались не такими непосильными. А уж заправить из цистерны емкостью в три тонны более объемные баки корабля — это нам как два пальца об асфальт…
Самое смешное, что до еще более простой идеи — выдуть на берегу возле «Стрелы» обыкновенную бензозаправочную колонку — я смог додуматься только задним числом, когда все уже было сделано… Гений, блин…
Короче, выдул я «Урал» с цистерной, поставил его так, чтобы шланга хватило, загнал Пашку с заправочным пистолетом к горловинам — и принялись мы заливать керосин.
Дело, надо сказать, не быстрое. Учитывая потребное количество. Так что я стоял у задней раскрытой части заправщика и маялся скукой. Даже покурить было нельзя — в связи со спецификой работы. И в сторону не отойдешь: черт знает — а вдруг без меня содержимое в бочке кончится?! Гадство, знаете ли…
Пашка наверху тоже не шибко веселился. А даже в чем-то меньше: там от ветра не имелось совсем никакого укрытия. Потому мы с ним даже потрындеть толком не могли — ему там было не до базара.
От нечего делать я глазел по сторонам и потому шевеление в толпе зрителей обнаружил даже раньше охранников.
Какой-то человек, протолкавшись в первые ряды, явно желал пройти, а Берановы гвардейцы его не пускали. Неизвестный что-то говорил, неслышимое за расстоянием. А потом, заметив меня, принялся едва не подпрыгивать и размахивать руками так, словно он девочка из группы поддержки.
— Всеволод… Гар… — донеслись до меня обрывки криков.
Упс… А ведь он, похоже, меня знает, осенила меня светлая мысль. Я изменил увеличение контактных линз, пригляделся и велел охранникам:
— Пропустить!
— Чего это вы тут делаете, Брада? — спросил я, глядя на смущенного бакалавра.
Последний раз, если мне не изменяет память, я видел его… сколько там дней назад? Ну в общем, когда они меня с этой дамой — Дейной — выводили из запоя. А потом вербовали к ней в команду как специалиста по волколакам.
И какого черта он делает теперь в этой дыре?
— Ну… — замямлил Брада в знакомой уже манере. — Я, сударь, здесь с поручением от госпожи… Она отплыла в другое место… Потом мы с ней встретимся ниже по течению… Увидел вас… Хотел подойти… Но сперва вы спали, как мне сказали, а потом… Стража не хотела меня пускать. Хорошо, что вы увидели…
— Господи, Брада, — сказал я. — Ну говори короче!..
Брада помялся еще. Но все же заговорил порешительней:
— Сударь! Я хотел бы извиниться перед вами!
Чего это вдруг? Я повертел какое-то время сей вопрос в голове, а потом задал вслух, так и не сумев разрешить загадку.
— Я не знал, что вы — королевский магистр! — отчеканил этот недоучившийся тауматург.
— И что?
— Разница в нашем положении не была мне известна, — продолжал Брада не иначе как по инерции. — И я невольно мог оскорбить вас своим поведением!..
О-ё…
— Ты чего, спятил? — спросил я.
Хотя, конечно, да: не знал он, что я личный джинн короля. Откуда? Я тогда и сам этого не знал!.. Стоп…
— Погоди-ка, — остановил я Браду, собравшегося еще что-то сказать. — А сейчас-то ты откуда это узнал?
— От людей герцога Берана…
Тьфу… Умен же ты, господин королевский магистр! Ептыть тебя поперек спины…
— И я хотел бы извиниться, — опять завел свою шарманку этот трактирный прорицатель. — Что вел себя неподобающе с особой такого несопоставимого ранга, как мой…
О-о-о… Эти феодальные китайские церемонии! Различия, в смысле, сословные. Хорошо еще, что здесь не додумались до таких форм общения, какие были в свое время не то у инков, не то у майя… У индейцев, одним словом, где-то в Южной Америке.
Там представитель покоренного племени не мог обратиться к представителю правящего иначе, как повернувшись к нему задом, встав на колени и уткнувшись лицом в землю. В противном случае бедолага подлежал смерти за непочтение. Представляете, как в таком положении можно разговаривать?
Или как у нашего Ивана Грозного заведено было — да и у всех остальных царей тогда, как я понимаю… Совершенно обычное дело: поставить во время разговора ногу на собеседника. На выю. Ага…
— Брада! — Я не то чтобы рявкнул. Или гаркнул. Но сказал это достаточно командно.
Бакалавр проскопических наук вздрогнул и вытянулся.
— Да, господин магистр!
— Во-первых. Я не личный королевский магистр. Я — личный джинн Верховного Короля Остравы и Крунира Дарека, — сказал я, наблюдая, как стекленеет взгляд у бедняги. — Хотя для простоты ко мне обращаются как к магистру… Во-вторых. В момент нашего знакомства я действовал скрытно, что есть абсолютная правда! Именно — скрывал от всех, кто я есть такой, и никому признаваться не собирался! — И в-третьих… Брада! Тауматургию твою за хвост и об угол! Перестань валять дурака и говори со мной, как и говорил раньше — как с нормальным человеком! Понял?!
— По… нял… — выдавил из себя Брада. И действительно стал слегка похож на человека. А не на строевого болвана из армии императора Павла Петровича.
— Ты что — именно за тем ко мне и пёрся, чтобы извиниться?
— Н-нет, — замотал парень головой. — То есть — да! — спохватился он тут же. Но уже вполне нормальным голосом. — Но вы, сударь, поймите… Я же вам говорил, кажется, что еще не имею диплома. И занимаюсь своими предсказаниями не совсем законно. А если об этом узнают в Академии…
— Да не узнают… Успокойся ты!
— Спасибо! — совсем воспрял духом будущий дипломированный чародей. И тут же признался: — Но я, конечно, шел к вам не только за этим!
О! Наконец-то! Преамбула закончилась! Амбула пошла!
— А зачем?
Это чудо в перьях опять засмущалось.
— Ну видите ли, сударь… Я уже выполнил здесь то поручение, что мне дала госпожа Дейна. Ну и я подумал… Ведь вы все равно плывете вниз по реке. А мы договорились встретиться как раз на Державе — у устья Остравы… Вот я и подумал…
— Да что подумал-то? — Впрочем, я, кажется, догадался, о чем хочет сказать этот мямля. Да и неудивительно было, в общем-то… — Ты что, собираешься попросить тебя туда подкинуть?
— Да, сударь! — с надеждой кивнул Брада. — Если вы согласитесь!
Когда Брада не мямлит — он очень даже нормальный человек.
Мы с ним вполне быстро договорились — куда его надо доставить и когда ему прийти на борт «с вещами». Эта самая Держава и вправду была нам по дороге. Город располагался в месте слияния Этера и Остравы и контролировал все судоходство в интересах Поставля. Потому и назывался соответственно.
Нам от того места надо было поворачивать в столицу. Ну а Браде с Дейной — двигаться туда, куда они и собирались. В Брамбор. Кстати… Может, мне с ними Сметака отправить? Он же сказал, что вроде как оттуда родом. Отвалю ему золота «за службу» — и уволю в отставку. По здоровью. Мне он, собственно, ни на что не нужен…
Вот только согласится ли? Он же явно уверовал, что от меня исцелится. И даже, кажется, уже начал… Блин. Не отвяжется ведь. Н-да. Мысль была хороша, но неосуществима.
Мы еще некоторое время пообщались с Брадой. Я кое-что рассказал ему о своих крунирских приключениях, не вдаваясь особо в подробности, — дурной я, что ли?! А потом мне надоело торчать на холоде у заправщика. И морозить Пашку на палубе. И я предложил закруглиться. Сообразив, что и четверти заправки мне за глаза хватит — все равно ведь эта четверть не кончится! А там посмотрим…
— Ладно, хватит! Пошли внутрь, братцы…
Кроме того, у меня родилась еще одна полезная мысль. Раз уж Брада у меня под рукой оказался.
— Слушай… — обратился я к нему. — А ты не мог бы посмотреть моих людей? Ну — в смысле ауры у них?
Брада опять начал мяться.
— У меня не получится так просто, — заныл он. — Мне ведь надо настроиться, сосредоточиться… Я не умею вот так, на ходу…
Да? А в Терете ведь читал? Вроде… Или нет? Только сидя за столиком? А на ходу действительно не пророчествовал… Ну елки-палки… Недоучка…
— Что, совсем, что ли? — на всякий случай уточнил я.
— Ну… Поверхностно — могу, — сознался припертый к стенке работник чародейского труда. — Но это будут только самые общие моменты…
— Да мне не надо интимных подробностей их жизни! Просто — посмотри и скажи, что сможешь сказать. И все.
— Ну… хорошо… — согласился Брада. — Я попробую.
— Ну вот и отлично! Пойдем знакомиться. Поскольку ты теперь тоже вроде как член команды. По крайней мере, до Державы…
Я запустил самоуничтожение бензовоза, и мы поднялись на «Стрелу».
А на «Стреле» было дивно как хорошо — после промозглого и ледяного ветра. Тепло, сухо… Эр-кондишен… Цивилизация. А если учесть содержимое бара, так и вовсе — культура!
Элли, как выяснилось, времени тоже зря не теряла. А очень даже с толком. Во всяком случае мне, пока я топтался на берегу, было жутко интересно, чем они тут занимаются. Ибо наружу никто не выбегал, в окнах не мелькал, и вообще было тихо.
Оказалось, что мисс Кент нашла отличное «дело» для наших «японцев»: смотреть мультики. В салоне, по моей, видимо, склонности к комфорту, были установлены телевизоры. Вот возле одного из них и сидели Тэнко с Цуки и, буквально не отрываясь от экрана, следили за тем, как Том гоняется за Джерри. Или Джерри гоняет Тома… Я, увы, не настолько хорошо знаю сей шедевр, чтобы определить такие нюансы после беглого взгляда.
Но вот то, что ребятишки ВИДЕЛИ изображение на экране, — это я сообразить был способен. Безусловно, это говорило о многом. Правда, реального проку от сего открытия было ноль целых хрен десятых… Но хоть какая-то уверенность — это тоже хорошо. Вот еще Брада мне их просканирует — тоже, может быть, что полезное узнается…
Что, однако, было не менее примечательно — тут же перед телевизором присутствовал и Сметак. И — тоже пялился в экран!
Во блин… А это как понимать?
Я уставился на своего слугу так, как если бы у него выросла вторая голова… Но нет. В смысле — не выросла! Действительно — сидит, смотрит… И что, неужели видит?!
Но, приглядевшись, я с облегчением понял, что все нормально… Ну то есть — как и у всех местных. Не видит он ничего, а только честно пытается разглядеть, за чем это следят дети. А поскольку дурной пример заразителен — он никак не может оторваться от непонятного стекла, на котором явно что-то есть… Ну глядишь, если так еще с часик потренируется — то и в самом деле различать начнет. Помнится, в Крунире моим головорезам именно столько понадобилось, чтобы увидеть — кому меньше, кому больше…
Сама же Элли, надежно обуздав народ с детским уровнем развития, была занята самым важным — и нужным в данный момент, на мой взгляд! — делом: готовила в буфете выпивку и закуску. Впрочем, в телевизор, как всякая расторопная хозяйка, она косить успевала. Но и на стойке бара уже стояла целая если не фаланга, то уж наверняка шеренга тарелок, дополненная строем стаканов с дринком. А по салону разносились умопомрачительные запахи.
Что ж, очень кстати…
Меня, однако, ждал облом.
Не в смысле выпить-закусить. С этим все прошло нормально. И выпили, и закусили.
Для застолья даже детей легко удалось оторвать от телевизора. А мне — с ними поговорить под угощение. И даже разговорить вполне. Во всяком случае, меня они, похоже, перестали бояться и отвечали охотно.
Вот только проку от этого разговора все равно не вышло.
Правда, я все же кое-что узнал… Но толку-то? Например, они, оказывается, риса в глаза не видали. Здорово, да? И такого корабля, как «Стрела», — тоже. И вообще никаких кораблей. Даже космических. Ну это я так думаю. Специально-то спрашивать не стал — и так же было ясно… И на такой реке, как Терет, они никогда не были — не говоря уже о море. О чем подобная информация говорит?
На всякий случай я поспрошал их про Среднюю Азию — ну что сам помнил. Пашка помог. Увы…
По их же собственному описанию, они жили в большом доме — на мой взгляд, усадьбе — где-то в сельской местности посреди гор. Что за горами — они не знали. В доме были вполне цивилизованные удобства вроде центрального отопления и водоснабжения, но не было электричества. Зато имелась масса слуг. Ездили на лошадях. Пахали на быках. Ежедневно почтальон приносил газеты и корреспонденцию. По соседству имелось еще несколько таких же домов, где жили такие же семьи.
Занимавшиеся неизвестно чем.
Правда, как мне удалось узнать у Тэнко, соседи вместе с его родителями служили в каком-то Управлении. Но что именно это Управление делало, парень по малолетству не знал. Хотя я из него вытянул что-то про Отдел Селекции, где работала его мать. Работа отца была связана с освоением каких-то объемов — взрослые иногда об этом говорили.
Управление По Делам Леса, ага… Бред сивой кобылы…
В общем — ничего.
Еще больше обломал меня тауматурговед Брада.
Когда я по завершении трапезы отвел его в сторону и спросил:
— Ну как? — он только виновато развел руками.
— Мужчина — воин. Женщина — торговец… кажется. Твой слуга-оборотень — похоже, полукровка. У него в роду был кто-то из лесовиков — точнее не скажу. Ну а дети… Что в таком возрасте можно прочесть? Дети и есть дети.
Я чуть не плюнул.
Стоило ли ради этого обращаться к ясновидцу?
Но делать нечего… Я поблагодарил Браду. Вывел его из «Стрелы», и мы распрощались до вечера — ему требовалось забрать из гостиницы вещи.
Стоя у люка и наблюдая, как Брада скрывается в толпе на причале, я закурил. Постаравшись прикинуть, можно ли извлечь что-либо полезное из сказанного им. По всему выходило, что ничего нельзя. Хотя какой-то момент меня, кажется, зацепил… Вот только какой?
Я перебрал в уме отчет Брады. Нет, не ухватывается… Мелочь какая-то. И ведь главное — непонятно с чем связанная… То ли с Пашкой, то ли с Элли, то ли с детьми, то ли со Сметаком…
Точно. Брада сказал, что Сметак — полукровка. Потомок лесовиков. Эльфов здешних то есть. А если так — то ликантропия у него, может быть, вовсе не приобретенная, а врожденная. То есть он не больной, а просто от рождения такой был. И тогда понятно, чего это вдруг он смог «излечиться» посредством контакта со мной, джинном Высокого Полета… В смысле — Неба! Как я и предполагал — чистое самовнушение. Эльфы-то здешние вполне могут управлять своей трансформацией. В отличие от больных на всю голову волколаков. Просто он об этом не знал, вот и все.
И что теперь?
Говорить об этом Сметаку или нет?
Ну пожалуй, сейчас — точно пока не надо. Мало ли что… А вот сдать или хотя бы показать его эльфийским специалистам надо будет обязательно. Они-то уж должны знать, что следует делать в данном случае.
Ага… Они-то знают.
Вот только я — понятия не имею, что собой эти знания представляют. Приволоку им парня — а вдруг они его к высшей мере социальной защиты? В целях сохранения чистоты эльфийской расы? Не то чтобы я всерьез такого варианта опасался… Но, с другой стороны — я этих обитателей Леса уже посмотрел в деле. И видел, на что они способны…
А с еще одной «другой стороны» — я ж ему сам предложил, если что — эльфам его отдать. И он согласился. Но это только в том случае, если излечить его не получится.
А у меня получилось? Пока не знаю…
А значит, нечего и голову ломать. Вот когда вылечим — и если, — там и решим. А сейчас пусть остается. По крайней мере, до Остравы.
Видимо Сметаку и в самом деле судьба выпала такая — моим слугой работать. Паспарту, так сказать. Или Пятницей. Чем я хуже Робинзона? Или того же Филеаса Фогга?
Стоп. Что это?
Сначала я заметил дерево. На причале. Позади толпы. Когда мы шли к «Стреле», никакого дерева я не видел. Ну — бывает… Но что делать дереву на причале?! Это типа — и на камнях растут деревья, что ли?
Или горожане его сюда притащили? В качестве вешалки, ага… Вон на нем действительно висит что-то. Но как я мимо-то прошел и внимания не обратил? Или и впрямь — пить меньше надо? Так я сегодня еще и не пи…
Я хотел себе напомнить, что пил-таки. Сто грамм перед едой. Еще и двух часов не прошло.
Но не успел.
Дерево на причале колыхнулось и неспешно начало удаляться.
Само. Поскольку с борта «Стрелы» мне отлично было видно, что вокруг него пусто. Ну разве что какой-нибудь шутник тащил его за веревочку…
Ага. И заставлял перебирать ногами… Корнями… Или что там было внизу у этой хреновины?!
Я не сел, где стоял, по одной только причине: потому что уперся задом в борт надстройки.
ЧТО ЭТО??
Уж всякого я здесь навидался. Сам, можно сказать, представляю по здешним меркам форменную невидаль. Но вот ТАКОЕ… Да этого просто не могло быть! Ни по каким законам! ВООБЩЕ!!!
Я зажмурился и изо всех сил потряс головой. Не помогло… Что там полагается делать для проверки галлюцинаций? Надавить на глаз? На который вот только? И на чей? Или ущипнуть себя? А если не помогло — ущипнуть галлюцинацию… Впрочем, в последнем случае, кажется, имелись в виду привидения…
— Блин… Я чумею от этих короедов! — раздался у меня над ухом насмешливый Пашкин голос.
— Что?.. — Боюсь, выглядел я в этот момент чересчур бледно. Я повернулся в Пашкину сторону и увидел, что Морозов смотрит точнехонько вослед уходящему дереву. Да еще и ухмыляется. О каких короедах он вел речь? — Ты о чем?
— Да вот! — Пашка кивнул на экземпляр ходячей флоры. — Представляешь, что было бы, начни эдакая штука по Москве бродить?
— Да уж… — выдавил я из себя. С некоторым усилием. Потом сообразил, что можно еще сказать: — А почему короед-то?
— Дык корредами же их называют, — сообщил мне Морозов без запинки. — Как еще по-русски-то обозвать такое?
По-онятно…
— А ты-то откуда знаешь? — спросил я.
Тут уж Пашка посмотрел на меня удивленно:
— Как откуда? Да сразу же, как увидел их тут, по улицам шастающих, — так и спросил… А ты чего? Не знаешь, что ли? — дошло до него.
— Да кто это такие?! — Я решил махнуть рукой на свой имидж знатока местных реальностей. Тем более что в данном случае вся ясно было по факту.
Ну оказалось вот что…
Все среднее и нижнее левобережье Этера было населено этими самым корредами. Ходячими деревьями. Разумными. Судя по всему — это уже мои собственные домыслы, — жили они тут задолго до людей. Черт его знает, как жили… Как-то. Причем жили на территории всего материка. Потом пришли люди. Начали рубить леса, стрелять зверей — ну как всегда и везде. Корредам это, естественно, не понравилось. А людям, естественно, не понравилось, что это не понравилось корредам… Дальше, я думаю, объяснять не надо: поскольку люди были вооружены огнем и мечом, а корреды, что называется, только голой пяткой, — понятно, кто победил.
Но людей тогда было еще мало. Потому деревянных отогнали в восточную тайгу, где людям покуда жить было не очень удобно, — и там оставили. Вот с тех пор они тут и обитают… Или произрастают? Ну — живут, в общем. Люди к ним не лезут — по крайней мере, слишком сильно. А они — к людям. Во всяком случае, как я сам опять же сообразил, слушая Пашкин рассказ, восточные земли Остравы простирались не более чем на день пути от реки. Дальше начиналась уже территория корредов. Что они там делают — никто толком не знает. Забредающие туда искатели приключений… очень быстро эти приключения находят — на свою нижнюю часть спины. Попытки селиться постоянно — пресечены давным-давно и совершенно однозначно. Хотя опять же ходят слухи, что кое-кому удалось с этими лесными братьями договориться… Но мало ли что рассказывают про земли варваров?
А на левобережье Этера получилось что-то вроде демилитаризованной зоны. Здесь люди и корреды не воюют. Так… Иногда разве подерутся. В основном занимаются взаимовыгодной торговлей. Или обменом… Вроде как… И корреды, понятное дело, могут свободно шастать по людским поселениям и заниматься тут своими делами. Не во вред людям. Вот такие в Червенце и бродят. В основном в поисках работы…
— Они что — еще и говорящие?!
— Ну… да, — подтвердил Пашка. — Я даже с одним уже побеседовал. Исключительно забавно изъясняется. Откуда-то изнутри себя. Как из бочки.
— Ну только этого мне тут не хватало! Блин: «Здравствуй, дерево!» А работают-то они ЗА ЧТО?
Пашка посмотрел на меня как на больного:
— Дык как все — за деньги!
Не судите меня после этого строго за то, что я схватился руками за голову. Вы бы тоже, наверное, схватились… Ну анриал же полный! Бродячие деревья, нанимающиеся работать за деньги!
— Деньги-то им на что?!
— Дык, — объяснил мне добрый Пашка. — Они на эти деньги где-то там у себя покупают нужную им для жизни магию. Только, сам понимаешь, денег у населения немного, чтобы платить за мелкую работу. Потому платят им натурой. Сэконд-хэндом всяким. А они его потом перепродают по дешевке. Так и зарабатывают…
Ык…
— А у кого они магию-то покупают?
— Да у своих же — кто посильней в этом деле, как я понял… Только ты уж у меня подробностей не спрашивай — я не знаю! Это тебе должно быть известно, а не мне!
Ма-ма… Как сказал матрос Джек Воробей, застреленный капитаном Джеком Воробьем. Я с ними с ума сойду… Со всеми…
Грохот копыт по причалу вырвал меня из прострации.
— Магистр Гар! Магистр Гар!! — Сквозь шарахнувшуюся в стороны толпу к нам подлетел всадник.
Да что там еще?!
Всадник оказался Берановым гвардейцем. Вид у него был весьма впечатляющий… Лошадь по самое брюхо в грязи. И хрипящая, как загнанная. Это он что, по здешним улицам галопом летел? Я оттолкнулся от борта:
— Что случилось?
Посланец выпалил, не слезая с коня:
— Его светлость просит вас прибыть в крепость! Виконт Рацек похищен!
