Стеф выщипывает мне брови (оказалось, это гораздо больнее, чем я думала), потом отворачивает от зеркала и не дает смотреть, пока не накрасит. Она меня пудрит, а я пытаюсь справиться с желудочным спазмом. В очередной раз напоминаю, чтобы она не накладывала много макияжа, и Стеф в очередной раз обещает, что не будет. Расчесывает меня и брызгает на волосы и еще на полкомнаты лак.

– Макияж и прическа готовы! Теперь ты переоденешься и тогда можешь на себя посмотреть. У меня есть кое-что, что тебе подойдет.

Очевидно, она очень довольна собой. Я же надеюсь, что не очень похожа на клоуна. Подхожу вместе с ней к шкафу, пытаюсь глянуть в маленькое зеркальце, но Стеф тянет меня назад.

– Стой здесь, – говорит она, протягивая мне с вешалки черное платье. – Эй ты, выйди! – кричит она Тристану.

Тристан смеется, но милостиво покидает комнату.

Платье без бретелек и, кажется, ужасно короткое.

– Я не могу это надеть!

– Ладно… как насчет этого?

Стеф протягивает мне еще одно черное платье. У нее их минимум десять. Платье длиннее предыдущего, с двумя широкими бретельками. Меня смущает вырез: он сделан в форме сердца, а бюст у меня не больше, чем у подруги.

Я зависаю у шкафа, и Стеф вздыхает.

– Примерь, пожалуйста.

Я соглашаюсь, снимаю пижаму и аккуратно складываю ее стопкой. Стеф театрально закатывает глаза, а я с улыбкой надеваю платье. Влезаю в него и сразу чувствую, что в нем довольно удобно, хотя я еще даже не застегнулась.

У нас со Стеф почти один и тот же размер, только она выше, а я фигуристей. Поблескивает шелковистая ткань. Нижний край опускается мне до середины бедра. Платье не такое короткое, как я думала, но все же короче, чем все, что я когда-либо носила. С так высоко открытыми ногами я чувствую себя голой. Пытаюсь одернуть подол.

– Хочешь колготки? – спрашивает Стеф.

– Да, я чувствую себя такой… голой, – смеюсь я.

Она роется в ящике и достает две пары колготок.

– Это обычные черные колготки, только кружевные.

Кружевные колготки – это уже перебор, учитывая, что на мне уже килограмм косметики. Я хватаю пару и натягиваю, а Стеф подыскивает мне обувь.

– Я не ношу каблуки, – напоминаю я.

Я не умею их носить, переваливаюсь, как пингвин.

– Ну, у меня есть низкий каблук или шпильки. Тесса, извини, но твои кеды с этой одеждой просто не смотрятся.

Я шутливо хмурюсь. Я ношу кеды каждый день. Она вынимает из шкафа черные туфли со стразами – и надо признать, мне они сразу нравятся. Никогда бы раньше их не надела, но теперь хочу.

– Хочешь эти?

Я киваю.

– Но я могу в них упасть, – говорю я.

Стеф хмурится.

– Да, но они застегиваются на лодыжке, это защищает от падения.

– Что, на самом деле не упаду?

Она смеется.

– Нет, но будет попроще. Примерь.

Я сажусь на кровать, разминаю ноги и жестом прошу помочь мне обуться.

Стеф помогает мне встать, и я делаю несколько шагов. Ремешки действительно помогают держать равновесие.

– Я больше не могу ждать. Погляди на себя, – говорит Стеф, открывая дверцу шкафа.

Кто это, черт возьми? Отражение похоже на меня, только намного лучше. Я боялась, что макияжа будет чересчур много, но все в порядке. Серые глаза подчеркнуты каштановыми тенями, а розовый румянец на щеках делает скулы заметнее. Волосы блестят и завиты крупными волнами, а не маленькими кудряшками. Как я ожидала увидеть.

– Впечатляет, – улыбаюсь я и подхожу поближе, касаясь щеки, чтобы убедиться, что отражение реально.

– Видишь, ты не изменилась. Просто стала более сексуальной, ухоженной девушкой, – хихикает Стеф и зовет Тристана.

Он открывает дверь и с притворным удивлением оглядывает комнату:

– А где Тесса? – затем поднимает подушку и ищет под ней.

– Как тебе? – спрашиваю я, снова одергивая платье.

– Ты выглядишь великолепно, на самом деле классно.

Тристан улыбается и обнимает Стеф. Она прижимается к нему, и я отвожу взгляд.

– Да, вот еще что.

Стеф лезет в тумбочку, вытаскивает блеск и мажет себе губы. Я закрываю глаза, и она наносит блеск и мне.

– Готовы? – спрашивает Тристан, и она кивает.

Выходя, я хватаю сумочку и бросаю в нее на всякий случай кеды.

Пока мы едем, я сижу, откинувшись на сиденье, отпустив мысли на волю. Когда мы подходим к ресторану, пугаюсь количества припаркованных мотоциклов. Я думала, мы пойдем куда-то вроде «T. G. I. Friday’s» или «Applebee’s», но никак не в байкерский гриль-бар. Когда мы заходим, мне кажется, что все на меня смотрят, хотя, скорее всего, это не так.

Стеф хватает меня за руку и тянет к столику.

– Придет, Нэт. Ты ведь не против? – спрашивает она, когда мы садимся.

– Нет, конечно, – отвечаю я.

Если это не Хардин, все не страшно. Кроме того, компания бы не помешала, а то я чувствую себя третьей лишней.

Официантка, еще более татуированная, чем Стеф и Тристан, принимает наш заказ. Стеф и Тристан берут пиво. Официантка выразительно приподнимает бровь, когда я заказываю кока-колу, но я не хочу пить спиртное. Вернусь в общежитие и буду заниматься. Через несколько минут нам приносят заказ, я отпиваю глоток и тут слышу свист, означающий, что Нэт с Зедом приближаются к нашему столику. Когда они подходят вплотную, в поле моего зрения попадают розовые волосы Молли, а потом… Хардин.

Я фыркаю кока-колой обратно в стакан. При виде Хардина Стеф широко раскрывает глаза и смотрит на меня.

– Клянусь, я не знала, что он придет. Если хочешь, мы можем сейчас уйти, – шепчет она, пока Зед присаживается рядом со мной.

Заставляю себя не смотреть на Хардина.

– Ух ты, Тесса, ты выглядишь суперсекси! – восклицает Зед, и я краснею. – Нет, правда! Я тебя такой еще не видел.

Благодарно улыбаюсь. Нэт, Молли и Хардин садятся позади нас. Хочу попросить Стеф поменяться местами, чтобы сидеть спиной к Хардину, но не могу себя заставить. Я не хочу встречаться с ним глазами. И это я могу.

– Ты выглядишь обалденно, Тесса, – говорит Нэт, и я, не привыкшая к такому вниманию, смущенно улыбаюсь.

Хардин никак не комментирует мой внешний вид, но я этого и не жду. Хорошо уже, что он не стал издеваться.

Хардин и Молли сидят прямо напротив меня. Я вижу его лицо между Стеф и Тристаном.

Если я только взгляну, это ничем мне не повредит… Прежде, чем я успеваю себя остановить, уже украдкой бросаю взгляд и тут же об этом жалею. Рука Хардина лежит на плече Молли.

Меня душат слезы ревности – наказание за один-единственный взгляд. Конечно, они снова начали встречаться. Или продолжают. Вполне вероятно, они и не прерывали отношений. Я вспоминаю, как ловко Молли вела двойную игру с ним на вечеринке, и глотаю растущий комок в горле. Хардин волен поступать, как ему заблагорассудится.

– Она здорово выглядит, правда? – спрашивает Стеф, и все кивают.

Я чувствую на себе взгляд Хардина, но не могу поднять на него глаз. Он – в белой футболке, под которой просвечивают все его татуировки, и волосы художественно взъерошены, но меня это не волнует. Мне все равно, хорошо ли он выглядит или жутко ли нарядилась Молли.

Хотя ее дурацкие розовые волосы и ужасная одежда страшно раздражают. Шлюха. Удивляюсь таким мыслям и собственной злости, но все равно, она мне никогда не нравилась. Кажется, я никого еще не называла шлюхой, даже мысленно.

Конечно, Молли тут же делает мне комплимент.

– Ты реально здорово выглядишь, подруга, лучше, чем когда-либо! – говорит она, наклоняясь к груди Хардина.

Я смотрю ей в глаза и выдавливаю из себя поддельную улыбку.

– Не возражаешь, если я глотну? – спрашивает Зед, хватая мой стакан, прежде чем я успеваю ответить.

Обычно я против, когда кто-то пьет из моего стакана, но мне неудобно отказать. Зед залпом проглатывает половину, и я толкаю его локтем.

– Прости, детка, я закажу тебе другой, – говорит он ласково.

Он действительно очень симпатичный; ему надо быть моделью, а не студентом колледжа. Если бы не татуировки, Зед, вероятно, и был бы моделью.

За соседним столиком слышится шум; Хардин с горящими глазами громко откашливается. Хочу отвернуться, но не могу. Я вижу, как Хардин следит за рукой Зеда, лежащей на спинке нашего сиденья прямо позади меня.

Глаза Хардина сужаются, и я решаю немного поразвлечься. Вспомнив, как он категорически возражал против того, чтобы я тусовалась с Зедом, я чуть прислоняюсь к соседу. Глаза Хардина вспыхивают, но он тут же берет себя в руки. Я понимаю, что все это смешно и по-детски, но мне все равно. Если уж мне приходится быть рядом с ним, то пусть ему будет так же неприятно, как и мне.

Официантка возвращается и принимает заказы. Выбираю гамбургер и картошку без кетчупа, остальные заказывают жареные крылышки. Хардину приносят колу, всем остальным – еще пива. Я все еще жду свою колу, но мне не хочется показаться невежливой и делать официантке замечание.

– Здесь самые лучшие крылышки, – говорит мне Зед, и я улыбаюсь.

– Ты собираешься в следующие выходные на костер?

– Не знаю, это не совсем мое. – Он отхлебывает пиво и опускает руку со спинки кресла на мое плечо. – А ты?

Я не вижу, но чувствую, что Хардина это раздражает. Мне и правда неловко, раньше я никогда ни с кем не флиртовала, кажется, я ужасно это делаю.

– Да, с Лэндоном.

Все хохочут.

– С Лэндоном Гибсоном? – спрашивает Зед смеясь.

– Да, он мой друг, – отвечаю я невозмутимо.

Мне не нравится, что они смеются.

– Он пойдет на костер! Этот лузер! – смеется Молли, и я сердито на нее зыркаю.

– Нет, он не такой. Он классный, – защищаюсь я.

Понимаю, что мое понятие «классный» не совпадает с их, но мое ближе к истине.

– «Лэндон Гибсон» и «классный» в одном предложении несовместимы, – говорит Молли и проводит ладонью по волосам Хардина.

Я ее ненавижу.

– Ну, извините, что он не такой крутой, чтобы болтаться с вами, но он… – почти кричу я, выпрямляясь и сбрасывая руку Зеда.

– Ого, Тесса, расслабься! Мы же просто шутим, – говорит Нэт.

Молли смотрит на меня и усмехается. Кажется, она не очень-то принимает меня всерьез.

– Ладно, просто я не люблю, когда обзывают моих друзей, особенно за глаза.

Нужно успокоиться… меня просто переполняют эмоции: Хардин рядом, и он лапает Молли у меня на глазах.

– Ладно-ладно, извини. Кроме того, надо отдать Лэндону должное, он подбил Хардину глаз, – говорит Зед, снова обнимая меня.

Хардин посмеивается над каждой репликой, даже над моими.

– Да уж, хорошо, что профессор их разнял, а то Хардина бы отделали и похлеще, – добавляет Нэт, примиряюще мне улыбаясь. – Но, к сожалению, ему удалось ускользнуть.

Профессор? Их разнял не профессор, а отец Хардина. Либо Лэндон соврал, либо… Стоп, а знают ли эти парни, что Хардин и Лэндон могут стать сводными братьями? Я смотрю на Хардина; теперь он, кажется, взволнован. Он им врет. Надо бы сказать ему об этом прямо сейчас, при всех. Но я не могу. Мне он не нравится. Но мне труднее обидеть человека, чем ему.

Если не считать Ноя, напоминает внутренний голос, но я стараюсь не слушать его.

– Ну, кажется, на костре будет весело, – говорю я.

Зед смотрит на меня с интересом.

– Может быть, я и соберусь.

– Я пойду, – неожиданно говорит Хардин из-за соседнего столика.

Все оборачиваются на него, а Молли смеется.

– Да, ты уж пойдешь, – говорит она и закатывает глаза.

– Нет, на самом деле там не так уж и плохо, – мягко настаивает Хардин, заставляя Молли снова недоверчиво покачать головой.

Хардин пойдет, потому что Зед согласился? Может, флиртовать у меня получается лучше, чем я думала.

Официантка приносит заказ и протягивает мне гамбургер. Выглядит он замечательно, не считая нескольких капель кетчупа сбоку. Я морщу нос, пытаясь стереть соус салфеткой. Ужасно не хочется отказываться, у меня и так сегодня нелегкий день. Меньше всего я хочу опять привлекать к себе внимание. За столиками идет обсуждение сегодняшней вечеринки, все поглощены крылышками, а я беру картошку. Официантка спрашивает, не нужно ли нам что-нибудь еще.

– Нет, спасибо, – говорит Тристан, и она собирается уйти.

– Погодите. Она заказывала гамбургер без кетчупа, – громко произносит Хардин, и я роняю картошку на тарелку.

Официантка с беспокойством смотрит на меня.

– Извините. Хотите, чтобы я его забрала?

Я так смущена, что могу только отрицательно покачать головой.

– Да. Она хочет, – отвечает Хардин за меня.

Какого черта он встревает? И откуда он узнал, что там был кетчуп? Он просто пытается поставить меня в неловкое положение.

– Хорошо, дорогуша, давай свою тарелку. – Официантка улыбается и протягивает руку. – Я принесу тебе другой.

Я отдаю тарелку и благодарю ее, глядя в пол.

– Что это было? – спрашивает Молли Хардина.

Она говорит очень тихо, но я слышу.

– Ничего, она не любит кетчуп, – объясняет Хардин, и Молли фыркает, отпивая из своей кружки.

– И что? – продолжает она, и Хардин смотрит на нее в упор.

– И ничего. Проехали.

По крайней мере, я не единственная, кому он грубит.

Приносят новый гамбургер, без кетчупа, съедаю его почти целиком, хотя у меня нет аппетита. Зед платит за меня, что одновременно и приятно, и неловко. Хардин снова раздражается, когда Зед обнимает меня на выходе из кафе.

– Логан говорит, вечеринка уже в разгаре, – говорит Нэт, читая эсэмэску.

– Поехали со мной, – предлагает Зед и хмурится, когда я отрицательно качаю головой.

– Нет, я не иду на вечеринку. Тристан подбросит меня обратно.

– Я могу ее подвезти в общагу, все равно туда еду, – говорит Хардин.

Я почти уже иду к нему, но, к счастью, Стеф перехватывает меня..

– Нет, мы с Тристаном ее подбросим. И Зед может поехать с нами, – с улыбкой говорит она Хардину.

Если бы взглядом можно было убить, Стеф рухнула бы на пол в ту же минуту.

Хардин поворачивается к Тристану.

– Ты же не хочешь ехать пьяным в кампус; полиция будет свирепствовать, раздавая штрафы, сейчас же пятница.

Стеф смотрит на меня, ожидая, что я скажу, но я не знаю, что возразить. Я не хочу ехать с Хардином вдвоем, но не хочу и заставлять ехать Тристана, когда он выпил.

Я пожимаю плечами и прижимаюсь к Зеду, ожидая, пока они разберутся.

– Прекрасно, давай подбросим ее и поедем веселиться, – говорит Молли Хардину, но он качает головой.

– Нет, ты поедешь с Тристаном и Стеф, – решительно говорит он, и Молли съеживается.

– Господи, давайте просто рассядемся по машинам и вперед! – стонет Нэт, доставая ключи.

– Да, поехали, Тесса, – заявляет Хардин.

Смотрю на Зеда, потом на Стеф.

– Тесса, – рявкает Хардин, открывая дверь машины.

Понимаю, что, если я не пойду, он потащит меня силком. Но почему он хочет быть со мной, если он сказал Стеф, что нам лучше не видеться. Он забирается внутрь и заводит двигатель.

– Все будет нормально, только напиши мне эсэмэску сразу, как доберешься, – говорит Стеф.

Кивнув, иду к машине. Любопытство сильнее меня, и мне интересно знать его намерения. Я просто должна узнать.