Глава 90
Отряд из бывших и нынешних бойцов Каспара Фрая двинулся на юг. Фундинул по дороге несколько раз пересказывал, как ему пригрезился голос его милости во время починки ворот. Едва ли это сам Каспар Фрай звал его, но Фундинул расценивал произошедшее как знак свыше.
Отойдя мили на три и оказавшись в месте, где заросли кустов заполняли все пространство между дюнами, отряд встал лагерем. Была определена очередность несения караульной службы, и Одигул с Рыпой отправились на две ближайшие возвышенности, чтобы следить за округой.
Спустя час Рыпа спустился в лагерь и сообщил, что на берегу «что-то дымит». Углук отправился с ним и, увидев столб черного дыма, понял, что это тревожный сигнал со сторожевой башни Тарду, там хватились пропавших солдат и, возможно, уже нашли их тела в кустарнике.
Потянулись долгие минуты ожидания, в любой момент бойцы отряда были готовы услышать приближение погони, но ничего не происходило. Должно быть, солдаты решили, что злоумышленники уже далеко на юге и бегать за ними не с руки. А может, испугались засады в кустарнике.
Ночь прошла спокойно, если не считать тявканья пары приблудных шакалов, страдавших от ночного холода.
Спали плохо, хотя постелили нарезанной лозы и сбились в кучу. Ночью крепко подморозило, а под утро налетела короткая метель. Несколько минуту ветер свистел в кустарнике и сек по лицам колючими снежинками. Потом заряд непогоды иссяк, и стихия понеслась дальше — на юг.
С рассветом низкие тучи разошлись, выглянуло солнце, и продрогшие бойцы стати завтракать все той же свининой. Других припасов у них не было, а воду добывали из копанки. Она оказалась слегка солоноватой, однако жажду утоляла хорошо.
— Нужно на разведку сходить, — сказал Углук, когда пришло время принимать какое-то решение. — Ждать нам нечего. Прорвемся в тюрьму, выпытаем, где содержат его милость, заберем лошадей — и назад, в Ливен.
— Сначала в Харнлон, — напомнил Рыпа.
— Ну да, сначала в Харнлон.
— Можно я в разведку пойду. А то совсем замерз, — попросился Одигул.
— Конечно, — согласился орк. — Вот с папашей и пойдешь.
Послышался негромкий свист, все повернулись в сторону сторожевых высоток и увидели Свинчатку — он призывно махал рукой, видимо подзывая Углука, но побежали к нему все, и когда они, запыхавшиеся, взобрались на вершину дюны, увидели на песчаной равнине две точки — это были всадники, двигавшиеся с юго-востока.
— Спешат куда-то… — заметил Фундинул.
— Да, — поддержал его Углук. — Напуганы очень, а второй едва в седле держится.
Всадники приближались, и уже было видно, что второй порядочно отставал от первого. Он то и дело падал на шею лошади, а ехавший первым даже не оборачивался, продолжая отчаянно понукать шпорами измученную лошадь — ее бока были изодраны в кровь.
Вскоре отстающий всадник не удержался в седле и упал на песок, лошадь сделала еще несколько шагов и остановилась.
— Фундинул, давай за мной, остальные остаются здесь!
Орк и гном помчались через кустарник, выбежали на открытое место и, оглядевшись, побежали быстрее. Выглядело это забавно — огромный орк с трофейным мечом в руках и квадратный гном с подобранной дубинкой.
Когда они подбежали к упавшему, лошадь испуганно попятилась, но не ушла. Раненый был еще жив, это оказался истекающий кровью вердийский кавалерист с прорубленной косым ударом кирасой.
— Эй, приятель… — Фундинул коснулся лица раненого.
Тот открыл глаза, но как будто ничего не видел.
— Кто тебя ранил? Кто тебя ранил, приятель?
Вердиец не отвечал.
— Что толку, он ведь не понимает ярити, — сказал Углук.
— Наверное, — вздохнул гном и поднялся.
— Королевские всадники… — неожиданно прошептал вердиец и попытался приподняться. Фундинул подложил ему под голову руку:
— Говори, мы тебя слушаем! Ну? Говори же!
— Много… всадников…
Это было все, что успел сообщить солдат, его глаза закрылись, и Фундинул оставил его.
— Уходим, — сказал орк.
