Глава 24

Переезжая с улицы на улицу, от мастерской к лавке, от лавки к пекарне, Каспар и Лакоб собирали на подводу все больше припасов.

Мешки с солониной и сумки с галетами, крупа пшенная и фрукты сушеные, связки мечей и пучки стрел, трепаная ткань для бинтов и притирания для остановки крови. Все это аккуратно грузилось на телегу и перекладывалось чистой рогожей. Лакобу понравились доспехи — наклепанные на кожу стальные накладки. Каспар пообещал ему выдать такие же.

После продуктовых запасов взяли полторы дюжины валяных шерстяных одеял, большой медный котел, пять мешков овса для лошадей, дюжину пар холщовых штанов и рубах.

Разохотившись, Каспар добавил четыре недорогих арбалета и сотню болтов для них, затем развернул телегу и поехал к западным воротам, недалеко от них находились принадлежащие ему склады.

Клаус, приказчик Каспара, был немало удивлен, увидев хозяина в паре с каким-то человеком, да еще при нагруженной телеге.

— Нечего тут удивляться, — пройдя мимо него, пробурчал Каспар. — Сейчас холсты грузить будем.

— А куда вы их повезете, хозяин? — поспешил за ним Клаус.

Каспар остановился перед штабелями крашенных в разные цвета холстов и после недолгого раздумья сделал свой выбор.

— На продажу, Клаус, куда же еще? Сними-ка мне вон те два индиго, пурпур — тоже два возьму и четыре больших тертых.

Не дожидаясь грузчика, всегда полупьяного бородатого мужика, Клаус сам подвинул лесенку и стал вытягивать затребованные Каспаром холсты. Вскоре все они были погружены на подводу.

— Прощай, братец, — сказал Каспар и, дернув вожжи, стал выводить лошадь на дорогу.

— Прощайте, хозяин, — ответил Клаус, недоумевая, зачем хозяину лично понадобилось ехать и продавать холсты.

— Взял бы тогда уж пару возов, что ли…

Клаус пожал плечами и вернулся в склад, у него еще было много работы.

Ломовая лошадка тяжело кивала головой, однако телегу тащила исправно. Дорога была ровная, и до хозяйства Табриция они поехали вдоль старой крепостной стены. Встречные с интересом посматривали на них, очень уж много разного товару было на телеге. Мужчин интересовали мешки и короба, женщины засматривались на штуки пурпура и индиго.

Во дворе у Табриция Каспар оставил телегу с товаром и получил своего мардиганца.

— Значит, завтра, как солнце взойдет? — уточнил Табриций, имея в виду время доставки лошадей и припасов.

— Да, будет в самый раз, — кивнул Каспар, взобрался в седло и поехал за ворота, Лакоб поспешил следом.

Когда оказались на дороге, он спросил:

— Ваша милость, а ты не боишься, что подведут тебя воры? Ты набрал запасов, а они вдруг не явятся!

— Явятся, сейчас их посланник нас возле дома дожидается. Я всегда знаю, когда человек слово держать будет.

— И воры?

— Они, конечно, не шибко честные, но у них выбор невелик. Остаться на зиму голодными и драться за каждую корку с другими ворами либо попытаться заслужить себе пропитание трудом.

Каспар не ошибся — оказавшись на улице Бычьего Ключа, они с Лакобом сразу увидели присланного Красавчиком Свинчатку. Тот стоял напротив ворот дома Каспара Фрая и ждал, почесывая под курткой пузо. Увидев конного, он вначале испугался, но потом узнал Каспара и, не удержавшись, помахал рукой.

— Здорово, господин Фрай!

— Здравствуй, Свинчатка. Чего скажешь?

— Красавчик сказал — мы готовы.

— Все будут?

— Все, господин Фрай, и Бабушкин Звон, и Котлета — всех приведем.

— Значит, с восходом жду вас за северными воротами, там уже будут лошади и подводы. У тебя почему штаны дырявые?

Неожиданный вопрос застал Свинчатку врасплох.

— Так это, господин Фрай, протерлись они, это я еще третьего дня от собак убегал…

— Ладно, завтра подыщем тебе штаны простые, но надежные.

— Спасибо, господин Фрай. Ну так я пошел?

— Иди, братец, смотрите не опаздывайте.

— Не опоздаем.