Глава 3
Император второй раз в своей жизни посещал Тевтонию. Но если в первый раз его встречали настороженно и подписание коронного договора происходило при мрачном молчании граждан Ордена, то сейчас его прибытие выглядело совсем по-другому. Тысячи людей съехались в столичный город Гроссбург, и сейчас на пути кортежа, везущего де Берга из порта во временную резиденцию, предоставленную Братьями, десятки, сотни рук размахивали флажками с символами Империи и из сотен глоток рвались в небо приветственные крики. Суровый, внешне холодный город искренне радовался визиту Императора.
Империя, несмотря на то что Тевтонский Орден был вынужден сдаться ее флоту после ряда поражений, не потребовала от него никаких компенсаций или возмещения ущерба потерь. К слову сказать, их практически и не было. Более того, как только Тевтония признала над собой владычество династии де Берга, сразу же на ее миры хлынул настоящий поток технологий, сырья, техники. Буквально за год государство расцвело и зажило совсем другой жизнью. Кроме того, мудрая политика в отношении Ордена также принесла нужные плоды.
Империя не стала ни навязывать собственные порядки, ни преследовать кого-либо за религиозные убеждения, ни выказывать свое пренебрежение. Да и к чему? Эти миры населяли такие же люди, как и в родной Галактике де Берга. А ему, как никому другому, было необходимо единство человеческой расы. Так что тевтонов в Империи приняли как равных себе.
Поэтому прибытию Императора так искренне радовались граждане Ордена. Везущие его, фэлл и магистра вагены двигались по ковру из живых цветов, которые бросали под колеса счастливые люди, и радость тех, кто видел Императора своими глазами, была неподдельной. И Иван также от всего сердца улыбался в ответ настоящим тевтонам, и бывшим крепостным, коренным аборигенам, пришедшим ради такого случая из своих поселений, и их вождям, легко узнаваемым по вычурным головным уборам. Он чувствовал себя легко и свободно в окружении этих людей, словно среди близких друзей или родных…
Машины замерли возле большого двухэтажного дома, расположенного в огромном парке. К дверям подскочили лакеи, и наконец пассажиры смогли выйти из вагенов. Под подошвами хрустнул мелкий гравий.
Де Берг осмотрелся — место ему понравилось. Красивое здание необычного вида, абсолютно белое, с черными балками, делящими стену на прямоугольники, высокие стрельчатые окна в виде витражей. Классическая тевтонская архитектура. Обе фэллы, наоборот, не выглядели слишком довольными. На лице Юмары заиграла презрительная усмешка. Саора также не уступала товарке выражением лица.
— Отличное место, благодарю вас, гроссмейстер!
— Рад, что смог вам угодить, Ваше Величество.
Курт вновь поклонился было, но Император жестом остановил его:
— Прошу вас, не надо, господин фон Вальдхайм. Откровенно говоря, мне не нравится подобный этикет. Если же вы желаете выказать мне уважение, просто отдайте честь, как военный.
— За что же этому вояке подобная милость, Ваше Величество? — Темная фэлла даже побледнела от злости, и де Берг небрежно бросил:
— Потому что я так же уважаю господина фон Вальдхайма, как и он меня. А равные всегда оказывают уважение равным. — И, не дожидаясь ответа, шагнул к дому…
Вечером похолодало. Пруд в саду даже подернулся тонким льдом, несмотря на то что большинство деревьев в парке были еще зелеными. Впрочем, Тевтония всегда отличалась резкими колебаниями погоды, да и по календарю планеты уже была середина осени. Проворные шрехты разожгли камин на первом этаже, и вечером все четверо собрались возле пылающих языков, весело пляшущих за частой решеткой.
— Завтра транспортный корабль доставит нас к Вратам, — сказал де Берг. — А дальше — все зависит от меня и фэлл. Впрочем, та документация, с которой я ознакомился на борту «Вампира», вселила в меня гораздо больше уверенности, и теперь Проход гарантированно будет открыт.
Обе Властительницы с удивлением посмотрели на Императора, потом одна из них не выдержала:
— Вы не поверили нам, Ваше Величество, и решили перепроверить сведения?
— Да, су Саора. Информаторий нашел первоисточник и подтверждение правдивости того, что вы мне поведали.
— Но почему же вы нам ничего не сказали об этом?
— Су Юмара, ваша роль во всем настолько незначительна, что я счел ненужным загружать вас излишней информацией. Все детали известны лишь основным исполнителям: мне, как главному действующему лицу. И господину фон Вальдхайму, как человеку, ответственному за открытие прохода. Ваша же роль… Ее могут выполнить две любые фэллы из ваших племен…
Император намеренно оскорблял Владычиц. Уж слишком многое они ему не сказали раньше, во-первых. А во-вторых, их желание залезть в его постель просто выводило из себя. Да, он понимал их как политик — брак с ним поднимал мир фэллов на первые позиции после Метрополии. Но как мужчина… Подобного оскорбления памяти его женщины Иван прощать не собирался. Ладно, пусть бы прошло какое-то время после похорон, в конце концов. Но лезть к нему, когда супружеское ложе еще не остыло…
И, похоже, что фэллы это поняли наконец, поскольку проглотили унижение молча, только переглянувшись между собой.
Иван поднялся со своего места, подошел к невысокому столику, стоящему в углу комнаты, и, открыв бутылку, наполнил четыре бокала, поднял один из них:
— За удачу!
Остальные последовали его примеру. Тонкий звон драгоценных сосудов, столкнувшихся в тосте… Затем тевтон произнес, вернув пустой бокал на место:
— Предлагаю пойти отдыхать. Вылет очень рано. Прошу прощения…
— Конечно, Курт. Согласен с тобой.
Удивленный взгляд фэлл в сторону Императора: когда это он стал таким вот добрым к гроссмейстеру? Фон Вальдхайм отдал честь на военный манер Ордена, вскинув руку к виску, и вышел. Иван тоже поставил бокал, отвесил легкий поклон в сторону обеих су:
— Прошу прощения, дамы. Я — спать. — И также покинул зал, оставив их одних…
Де Берг уснул сразу, практически мгновенно, хотя это было и немного необычно для него — в незнакомом месте он всегда долго не мог заснуть. Но не в этот раз, как ни странно. Может, то, что тевтоны не казались ему чужими, или из-за повышенной тяжести планеты, но провалился в сон практически мгновенно, едва голова коснулась мягкой подушки. Обычный в последнее время глубокий сон без сновидений.
Тем более странным оказалось пробуждение: мягкий звук будящего устройства и знакомый голос одной из фэлл рядом:
— Проклятье, уже надо вставать?
И голос второй:
— А было так сладко спать!..
Иван открыл глаза, повернул голову в одну, потом в другую сторону. Вот же твари! Они все-таки влезли в его постель! Прислушался к себе — никакой интимной близости между ними не случилось. Фэллы просто провели ночь вместе с ним, но не больше. Он сдержал эмоции, не обращая внимания на призывные взгляды, откинул одеяло, слез с ложа, направился в душ.
Впрочем, пока тугие струи обмывали его тело, пришло понимание, что и су внесли свой вклад в предстоящую авантюру. Если то, что они хотели соблазнить его как мужчину, было политикой, то просто нахождение их рядом в течение ночи действительно пошло на пользу его организму. Может, поэтому Иван обошелся за завтраком без обычных выпадов в их сторону и даже помог Саоре взойти на транспортный дирижабль, поддержав ее за локоток, когда та пошатнулась на высокой ступеньке трапа, что вызвало завистливый взгляд со стороны темной соплеменницы.
Взревели мощные двигатели, получающие энергию от литиевых реакторов, и транспорт начал подниматься в небо. Дирижабль был небольшой, но очень быстрый. Из-за того что все было принесено в жертву скорости, небольшое помещение для пассажиров выглядело строго функциональным: два узких диванчика для сидения вдоль стен с крошечными иллюминаторами-окошечками. Впрочем, через узкие стекла ничего, кроме огромных кучевых облаков, залитых ярким ослепительным солнцем, не было видно.
— До точки назначения — два часа, — произнес динамик в кабине, и Иван расслабился, потом спохватился:
— Курт, ты как?
— Нормально, Ваше Величество.
Тевтон прикрыл глаза, настраиваясь на предстоящее, а де Берг вдруг поманил обеих су, сидящих напротив него:
— Идите сюда.
— Что?! — синхронно удивились обе, но Иван просто протянул руки и перетащил женщин к себе, устроив по бокам, положив руки обеим на плечи.
— Я был не прав. Но и вы тоже.
Юмара было вскинулась, но тут же затихла, просто обняв Императора и положив голову ему на грудь. Чуть помедлив, Саора последовала ее примеру. Несколько минут прошло в тишине.
— Вы должны вернуться, Ваше Величество.
— Обязательно должны, Ваше Величество.
Иван едва заметно вздохнул:
— Я вернусь в любом случае. Но не обещаю, что к вам. У меня будет Симбионт. Зачем мне в таком случае жена?
— Есть запрет…
— И что? Вместе с вами сидит прямое нарушение этого табу. Почему же я не могу повторить то, что произошло десять тысяч лет назад?
— Но вы же единственный потомок подобного инцеста, Ваше Величество. Ни одна другая линия не выжила!
Крыть было нечем — фэллы правы на все сто. Де Берг вновь вздохнул:
— Давайте лучше отдохнем. Скоро уже… — И прикрыл глаза, последовав примеру гроссмейстера, старательно делавшего вид, будто его нет вместе с остальными…
— Идем на посадку! — сообщил пилот корабля, и все сразу зашевелились.
Саора протерла кулачком свои огромные глаза:
— Ах, как сладко спалось!..
Лицо Юмары тоже выглядело довольным. Де Берг сообразил, что раз они обладают эхом способностей Симбионтов, значит, получают от близости с ним какую-то частицу наслаждения. Так вот оно что! Получается, что они инстинктивно чувствуют удовлетворение! И это дополнительно вынуждает быть их столь агрессивными в…
Иван усмехнулся про себя. Снаружи чуть громыхнуло, затем последовал толчок, дирижабль, отстрелив якоря, вонзившиеся в грунт, включил лебедки, начав спуск. Открылась дверь в кабину, и на пороге появился пилот:
— Можно выходить, дамы и господа.
Гроссмейстер кивнул и обратился к остальным:
— Пошли.
Вид у тевтона был донельзя сосредоточенный. Впрочем, и остальные тоже откровенно вибрировали, пожалуй, кроме Императора. Де Бергу было все равно — получится, значит, будем следовать задуманному. Погибнет он во время перехода — так тому и быть. Не откроется Проход, тогда он приложит все оставшиеся силы для организации дальнейшей подготовки к последней войне человечества…
Под высокими сапогами из натуральной кожи хрустнул камешек, и Иван осмотрелся. Посреди густых кустов высились валуны и остатки древних колонн, практически потерявших свою форму под влиянием времени. Седой древностью веяло от них. Лишь на одном, самом большом камне сохранился значок, вырубленный настолько глубоко, что даже миллионы лет не смогли стереть его с поверхности базальта. Де Берг вздрогнул: именно этот знак был на лбу у Ярро. Что за…
— Сюда! — Фон Вальдхайм раздвинул кусты и шагнул вперед.
Император, не раздумывая, последовал за ним, следом двинулись обе фэллы. Путь неожиданно удивил де Берга — сразу за кустами начиналась тропа, ведущая вниз, под землю. На ее поверхности еще угадывались следы плит, которыми та была вымощена. Десяток шагов, и все вокруг потемнело, лишь позади идущих едва маячил светлый вход в подземелье, прикрытый густой листвой.
Гроссмейстер пошарил в своей сумке, вытащил факелы, вручил каждому. Защелкало кресало, и после нескольких неудачных попыток вспыхнуло яркое бездымное пламя. Почему тевтон действует именно так? Чувствует подсознательно или нашел что-нибудь в Информатории?.. Впрочем, наверное, все действительно должно происходить, будто миллионы лет назад.
— Осторожно. Внизу — Бездна! — вновь обратился ко всем фон Вальдхайм.
Юмара отшатнулась при этих словах от края тропы, вьющейся вдоль гигантского провала. Фэллы притихли. Они и так ненавидели любые пещеры и ограниченное пространство вообще, а тут миллионотонная тяжесть камня и земли ощутимо давила на всех, кто был внутри.
— Мы вообще туда попали? — дрожащим голосом спросила Саора.
Ей было хуже всего.
— Да. Это — Врата, — ответил ей де Берг.
— В обычное время у Бездны нет дна. Но сегодня — особый день и сможем достигнуть бесконечности… — Голос Курта гулко раздался в пустоте подземелья, срезонировав со множеством свисающих над головой сталактитов.
Шаг за шагом. Виток за витком. Под ногами время от времени раздавался характерный хруст костей тех, кто забрел сюда раньше. Юмара тоненько вскрикнула от страха и бросилась к тевтону, прижавшись к нему изо всех сил, когда свет ее факела выхватил из тьмы скелет фэлла, неведомыми путями попавшего сюда тысячи лет назад. На удивление сухая атмосфера подземелья превратила тело в жуткую мумию с оскаленными зубами, осыпанную бисером, которым когда-то была вышита истлевшая за века одежда.
И вновь — шаг за шагом. Все ниже и ниже…
Курт озабоченно взглянул на свой наручный таймер и перевел с облегчением дух — они пока успевали…
Еще одно тело. Превратившиеся в ржавчину доспехи необычного вида, тем не менее сохранившие свою форму. Нечто вроде кольчуги, прямой меч, точнее — очертания его на земле рыжего цвета, и камень в навершии рукояти, горящий алым в свете факела. Конический остроконечный шлем…
Фон Вальдхайм удивленно замер на месте, и Император спросил:
— Что такое? Разве это не один из ваших?
— Совсем другой доспех. У Ордена никогда не было ничего подобного…
Из истлевшей сумки, ранее висевшей на боку мертвеца, выкатились свернутые в трубочку кусочки белой коры с нанесенными на них едва заметными знаками. Одна из су наклонилась, но в этот момент мигнул и погас факел Юмары. Все вздрогнули, и Курт заторопился:
— Надо поспешить! У нас очень мало времени…
Вот и дно Бездны. Где-то там, наверху — выход из жуткого подземелья. Последние метры пути представляли собой сплошные залежи костей умерших или погибших здесь в неведомые времена. Одежда всех эпох и народов. Доспехи и просто скелеты. Фэлл начало трясти, и они в прямом смысле слова стучали зубами от ужаса. Даже невозмутимый внешне тевтон нервничал. Лишь де Берг выглядел по-прежнему спокойным.
— Вот оно!
Император первым увидел Врата, представляющие собой арку, высеченную в сплошном монолите стены, в которую упиралась тропа. Фон Вальдхайм сбросил с плеч сумку, которую нес, и рванул клапан. Прохлаждаться было некогда. На свет появилось несколько свечей, сосуд с непонятной жидкостью, пара кусочков дерева и пергамент.
— Су Юмара — направо, к знаку Солнца. Су Саора — налево, к знаку Луны! — скомандовал Курт.
Фэллы бросились к указанным местам.
— Ваше Величество, встаньте точно по центру!
Де Берг ступил в высеченные в камне отпечатки ступней. Курт тем временем извлек из сумки белоснежный плащ магистра с черным крестом, потом осенил себя крестным знамением и опустился на колени за спиной Императора.
— Как только камень станет туманом — идите, Ваше Величество! Сил у меня не так много, но я постараюсь держать Проход как можно дольше, чтобы вы успели миновать коридор.
— Спасибо.
Иван поправил рюкзак на спине. Позади послышался голос тевтона, начавшего читать непонятные слова с листа, который он принес с собой. Первые секунды ничего не происходило, но потом вдруг де Берг ощутил дрожь на коже — воздух начал вибрировать от каждого звука голоса гроссмейстера. А затем там, где находился фон Вальдхайм, зародилось сияние, усиливающееся с каждым мгновением. Атмосфера сгущалась на глазах, каждый вздох давался с трудом, и на миг де Берг испугался за гроссмейстера, сообразив, какое напряжение испытывает тот в данный момент.
— Аури, Деа, Аури, Меа! — выкрикнул Курт хриплым голосом, и фэллы, едва держащиеся на ногах, синхронно наложили свои ладони на высеченные сбоку арки очертания рук.
— Уура. Терра. Миар!!!
Вспышка ударила по глазам, и в этот миг Ивана толкнули в спину — фон Вальдхайм из последних сил дал ему понять, что пора.
Ноги сами сделали первый шаг, второй… Де Берг прикрыл глаза, когда понял, что сейчас врежется в камень, но шаг следовал за шагом, а ожидаемого удара не было. Только ощущение чего-то вязкого, через которое он продирался изо всех сил. Еще и еще. Шаг за шагом. Ощущение усиливалось, и наконец Иван просто замер на месте, не в силах сделать следующий шаг. Неудача? У Вальдхайма не хватило сил?.. Дикая злоба наполнила разум, и де Берг рванулся вперед.
Нечто, окружающее его, лопнуло с тихим треском, и мужчина покатился по чему-то твердому. Но ощущение густоты пропало! Он перевел дух — получилось! Прошел! Наконец-то можно открыть глаза…
С удивлением Иван увидел, что оказался посреди большого плато, окруженного скалами, вздымающимися до небес. Абсолютно незнакомый узор звездного неба. Пять маленьких лун в недосягаемой высоте… Сел прямо на густую траву, ясно видимую в отраженном свете небесной пятерки, осмотрелся вновь, теперь уже по сторонам. Никого, только вдалеке, в низине, что-то темнеет. Бесформенное и большое. Роща или жилище? Идти к нему сейчас или дождаться, когда рассветет?
Император остановился на втором варианте — рисковать, идя по незнакомому хотя бы визуально месту, было бы верхом глупости. Мало ли кто прячется сейчас в темноте? Пусть луны и делают все вокруг видимым, но все-таки недостаточно. Хорошо замаскированный враг может остаться незамеченным. Уж лучше дождаться рассвета…
Он сделал несколько шагов в сторону, выбирая местечко, потом извлек из рюкзака кусок плотной ткани и расстелил на земле. Сойдет. Еще служа в армии Марлитании, де Берг научился при нужде быть неприхотливым и обходиться тем, что есть под рукой. На боку — большой тесак, которым он может отбиться в случае нападения. Одежда на нем достаточно теплая и прочная. Не замерзнет. Так что ждать рассвета — единственное, что стоит сейчас сделать.
Иван улегся на ткань, прикрыл глаза. Тихо. Не слышно даже голосов ночных обитателей мира. Ничего. Только его дыхание. Странная какая-то тишина. Слишком уж плотная. К тому же полное ощущение, что она сгущается, словно та противная вязкость, которую пришлось преодолевать при переходе сюда.
Де Берг раскрыл глаза и чуть не ахнул: звезды на небе стремительно исчезали одна задругой, гасло сияние лун — словно нечто пожирало пространство, поглощая материю мира. Иван попытался вскочить и не смог — это самое, неизвестное придавило его к земле. С ужасом заметил, как вдруг зашевелилась трава, стремительно вырастая на глазах, под спиной зашевелились стебли, пытаясь пробить ткань подстилки. Толстый вьюн обвил его руку, ухватившую рукоять ножа, пытаясь не дать ему сделать это.
Значит, это нечто боится стали?! С треском лопнул тонкий побег. Рядом торопливо зашевелились другие, тоже стремясь ухватить руки человека, но кисть уже сжала выточенную из рога рукоятку, рванула, стремительно вспарывая траву. Что это?! Из разрезов брызнула густая, вязкая жидкость! Рука сама вывернула лезвие, потянула нож к себе. Треск — и ткань мироздания рвется, словно гнилой кокон. Другая рука бьет по гаснущим звездам, и стена, окружившая Ивана, осыпается трухой, и ледяной воздух заполняет легкие. Тело мгновенно приходит в себя, разум проясняется…
Ворхам! Гигантский ворхам! Вот что это! Паразит с одной из знакомых де Бергу планет, выросший здесь до неимоверных размеров. Император вышел из Прохода прямо в его желудке, который тот выбрасывает в качестве ловушки для пищи. Стоит лишь попасть туда, и обратной дороги нет. Ворхам имитирует для несчастного все блага на стенах собственных внутренностей, но стоит жертве расслабиться и потерять бдительность, как чудовище высасывает из него все: жизнь, силы, разум, даже мысли…
Словно подброшенный пружиной, де Берг взвился в воздух в гигантском прыжке. Вот она, безмозглая голова чудовища. Ворхамы думают желудком! Голова у них лишь для пережевывания пищи и испражнений, ибо анусом слизняк не обладает. Тяжелое лезвие свистнуло, отсекая выпущенный наружу желудок неимоверных размеров. Паразит охнул, скрючился, подтягивая под тельце лапки.
А Иван уже приземлился за тушей. Мерзкое зловоние окутало мужчину, и он удовлетворенно улыбнулся — паразит издыхал. И верно — тупая башка вдруг ухватила челюстями собственную ногу, с хрустом начала ее пережевывать. Закончив с ней, выдрала кусок из своего плоского брюха, опять приступила к трапезе. Поскольку мозга слизень оказался лишен, то теперь его челюсти будут жрать хозяина. Не останавливаясь, пока не останется мышц, могущих приводить их в действие.
Де Берг плюнул на азартно жующего самоубийцу, отошел в сторону. Пнул сапогом почти мгновенно истлевший желудок. Еще бы — пищи тому не досталось, а без чужого мозга ворхам — ничто.
Вновь огляделся — он был не на плато. Просто небольшая ровная площадка перед отвесной скалой, в которой высечены такие же Врата, как и на Тевтонии. Внизу, спереди круглого пятачка — обрыв. И россыпь настоящих звезд над головой, с чистым морозным воздухом, бодрящим организм.
Что ж, тогда ждем рассвета. А пока можно полюбоваться, как ворхам пожирает сам себя…
