Глава 19
ВЫГОДНЫЙ ОБМЕН
— Мой господин, Еерчоп в вашем саду.
— Хорошо, Хардан, пойдем. — Дербиант поднялся и последовал за смотрителем.
Остаток дня и всю ночь после заварухи на Большом перекрестке агрольд пешком добирался до замка Пардензака. Путь показался ему бесконечностью. Мало того что пришлось держаться в стороне от проторенных дорог, продираясь сквозь густые заросли, так еще и надоедливые насекомые извели до предела. Сироп из кондитерской лавки, даже смешанный с пеплом и пылью, пришелся им по вкусу.
Легко представить, во что превратился костюм вельможи. Открытые участки тела немногим отличались от одежды: лицо и руки покрыты волдырями, царапинами, черными разводами грязи. А поскольку в Далгании, как и везде, встречали по одежке, стражники берольда не хотели пропускать этакое чучело в замок. Не поскупились они и на едкие замечания в адрес человека, назвавшегося агрольдом.
Дербиант, и до того пребывавший в далеко не лучшем расположении духа, рассвирепел окончательно: насмешки охранников стоили им жизни. Досталось и некоторым деревянным строениям на территории замка. И хотя возникший пожар потушили быстро, Пардензак окончательно уверился в правдивости слов говорящего зверя. Дружба с главным заговорщиком становилась для специалиста по духам все опаснее и опаснее, а родство вообще могло окончиться трагически.
Дождавшись прибытия своего смотрителя, Дербиант наконец покинул дом, к великой радости берольда, который все же постарался проявить максимальное радушие, принимая «дорогого гостя». Агрольд отказался от кареты и отряда охранников, довольствовавшись лишь четырьмя скакунами и комплектом новой одежды.
Хозяин Трехглавого замка стремился поскорее вернуться к себе. По дороге они с Харданом выжали максимум из своих скакунов, загнав до смерти всех четырех. Это было не путешествие, а настоящее бегство. Дербиант боялся столкнуться с дауронами раньше, чем встретится со своим потусторонним слугой. Поэтому во дворце его так и не увидели. Пробравшись тайком за стены замка, вельможа воспользовался тайным подземным тоннелем и оказался в подвальном помещении харчевни «Аппетит тразона». Только один человек знал о том, кто скрывался в особом зале придорожного заведения, он и доложил о прибытии духа.
— Что он там вытворяет на этот раз? — смирившись с неизбежными новыми разрушениями, поинтересовался агрольд, щурясь от дневного света.
— По-моему, камешками бросается.
— Надо поторопиться, а то опять придется менять стекла.
— Окно он сегодня ночью уже выбил вместе с куском стены. Каменщики и плотники пока не приступали к работе.
— От этого помощника одни убытки, — заскрежетал зубами хозяин Трехглавого замка. Они подошли к саду. — Дальше я пойду один.
Разрушитель был настолько увлечен прицеливанием в свисающий в проломе стены портрет агрольда, что не заметил неожиданно появившегося оригинала. Дух и пришел-то сегодня больше для того, чтобы поразить приглянувшуюся ночью мишень: в дневном свете ее лучше было видно.
— Как успехи в разрушении моего замка? — спросил Дербиант вместо приветствия.
— О, привет! — вздрогнул Еерчоп. — Ты все-таки пришел? Я знал, что мои старания не пропадут даром.
Он бросил камень и на этот раз точно поразил цель, пробив в картине огромную дыру.
— Я рад, — засветился широкой улыбкой дух, довольный столь метким попаданием, — очень рад, что ты вернулся.
И чтобы у вельможи не осталось никаких сомнений по поводу его бурной радости, разрушитель кинулся обниматься.
— Да тише ты! — попробовал увернуться агрольд. — Как бы мне не пришлось ремонтировать не только стены дворца, но и собственные кости.
— Опять придираешься? Я к нему со всей душой, а он о мелочах. А еще друг называется. Знаешь, сколько мне пришлось пережить в твое отсутствие? Места себе не находил!
— Если бы ты лучше заботился о своем хозяине, не пришлось бы лишний раз волноваться.
— Так у меня же приказ не сводить глаз с принцессы Линории. А я не могу глаза оставить возле нее, чтобы самому охранять твою драгоценную персону. Ты не просил меня вмешиваться в свою личную жизнь.
— Теперь прошу, — с нажимом в голосе остановил словесный поток призрака агрольд. — Если ты мне друг, конечно.
— Обижаешь! Да я для тебя… — Разрушитель поводил глазами по сторонам. — Хочешь, сделаю из этого озера горячую уху?
— Нет, — остановил ретивого слугу Дербиант. — Такие жертвы ни к чему. Лучше обеспечь мне возможность видеть тебя в любой момент, когда возникнет необходимость. Истинные друзья, как известно, познаются в беде, а пока я был вынужден выбираться из передряг в одиночку.
— Ты хочешь иметь доступ к срочному вызову? — прищурил глаз Еерчоп.
— Да, — твердо сказал агрольд.
После пожара на Большом перекрестке вельможа не сидел сложа руки. Из библиотеки замка Хардан перетаскал хозяину всю древнюю литературу. Дербиант хотел найти сведения о духах, в основном — о взаимоотношениях потустороннего существа со своим хозяином. Вельможа с досадой узнал, что при знакомстве с Еерчопом совершил непростительную ошибку. В самом начале у него еще была возможность сделать из призрака беспрекословного раба, но поскольку Дербиант не произнес соответствующего заклинания, то теперь ему приходилось общаться со слугой на равных. Зато агрольд узнал о другом: дух при определенных обстоятельствах обязан был являться по зову хозяина в считаные секунды.
Вопросы собственной безопасности теперь волновали Дербианта как никогда. Спасение на торговой площади он посчитал счастливой случайностью, а полагаться на волю случая вельможа не привык.
— Я исполню любой каприз моего лучшего друга. — Еерчоп не читал мудреных книжек, зато знал одну хитрость, не записанную нигде: заклинание срочного вызова размещало частицу сознания духа у хозяина, и все, даже самые сокровенные его тайны становились известны слуге-призраку. — С моей стороны никаких возражений. А сам-то знаешь, чем грозит получение доступа?
— Ты про головную боль во время вызова? Переживу, — равнодушно отмахнулся агрольд.
— Мое дело — предупредить. Говорят, ощущение такое, словно тебя огрели мешком с землей.
— Хуже, когда тебя ударят мечом или боевым заклинанием.
— Ну, этого я не допущу. Главное — тебе после вызова продержаться полсекунды. Если я не буду занят, врагам не поздоровится.
— Что значит «буду занят»? — возмутился вельможа.
— Существует ряд ограничений на срочный вызов. Их немного: магический капкан, разборки с себе подобными, смерть. Мы, духи, тоже не вечны.
— А разве на тебя можно поставить капкан?
— Лучше не стоит. Это под силу лишь нескольким верховным магам. Да и то не всегда. — Взгляд Еерчопа стал злым.
— Да я и не собирался…
— Ты не передумал насчет срочного вызова? — поторопился разрушитель. — У меня там женщины без присмотра.
— Можешь начинать, — без прежней уверенности ответил Дербиант.
— Тогда закрывай глаза и приготовься к удару по мозгам. — Еерчоп приблизился к хозяину и сильно боднул его лоб в лоб. — Вот и все. Стоит тебе три раза про себя произнести мое имя — и я приду. Где бы ты в это время ни находился. А пока — прощай.
Дух исчез, так и не сказав, зачем искал встречи с агрольдом. Теперь разрушитель получил доступ ко всей информации, которой владел Дербиант, а самому агрольду уже стало не до общения. Дикая боль стиснула голову со всех сторон. «Может, я поторопился?» — Претендент на королевский трон без сил опустился на траву.
Через две недели непрерывных трудов маргудцы завершили основные строительные работы. Каждая семья получила новую крышу над головой.
И как раз вовремя. Словно дождавшись, когда люди закончат возведение домов, резко испортилась погода. Всю ночь бушевала сильнейшая буря с громом и молнией, освещая яркими всполохами черное небо.
Ливень всегда считался добрым предзнаменованием. Собравшиеся этой же ночью старейшины дали новой деревне имя Веринга, что значило — земля, дарованная Вериной. К утру дождь почти прекратился, а поселенцев ждал новый сюрприз.
— Застывшее море исчезло! — Один из охотников, несмотря на непогоду, решил все-таки испытать удачу. Взобравшись на возвышенность, он, к своему удивлению, не обнаружил на севере привычного пустынного ландшафта. Окружающее пространство изменилось настолько, что парень поспешил вернуться.
— Ничего странного. После такого обильного дождя трава быстро растет, — ничуть не удивился Зарлатонг.
— А горы повырастали тоже от дождя? Пойдемте со мной.
Несколько старейшин во главе с Прэлтоном, отец Арлангура и обескураженный охотник поднялись по склону холма, у подножия которого пристроилась новая деревня.
То, что открылось их взору, требовало времени для осмысления. Еще накануне здесь была бесконечная пустыня. А теперь зеленое море из густых крон могучих многовековых деревьев билось своими волнами об отвесные серые скалы, закрывавшие горизонт в северном направлении.
— Вот это фокус! — первым опомнился Зарлатонг. — То-то вчерашняя гроза мне показалась необычной для наших краев.
— Чужая гроза, незнакомый лес, неведомые горы… — тяжело вздохнул глава клана Живой земли. — Нам остается уповать только на великого Сиера. Надеюсь, он и здесь не оставит своих детей без присмотра.
— Прэлтон, куда нас занесло?
После успешного завершения нелегкого похода уважение к этому старейшине со стороны маргудцев возросло. Поэтому мучивший всех вопрос задали именно ему.
— В самое безопасное место, — уверенно заявил он.
— Но мы же тут ничего не знаем!
— Сейчас важнее другое. О нас никто теперь не знает.
— И что нам делать?
— Самое время для соборного костра, — торжественно ответил Прэлтон. Остальные старейшины согласно закивали головами.
Через соборный костер жители деревень Саргандии обращались к Сиеру. Они знали, что Великий чрезвычайно занят, что не следует часто тревожить его своими проблемами. Случись подобное в Маргуде, самые уважаемые люди вряд ли пришли бы к такому решению, но сейчас… Новое поселение еще ни разу не беспокоило покровителя, а потому обращение не должно было вызвать гнев Великого.
Когда пламя поднялось выше деревьев, главы кланов расположились вокруг кострища. Они направили свои ладони к огню и запели призывную песню. Голоса исполнителей крепли с каждым словом, завораживая слушателей внутренней энергией. И вдруг песня оборвалась на полуслове. Пламя разделилось на два серповидных языка, сомкнувшиеся вновь у вершины, а в центре образовавшегося огненного круга возник образ молодой женщины в боевых доспехах.
— Хотите мира — готовьтесь к войне! — произнесла она голосом Верины. — К беспощадной войне.
Старейшины упали на колени. Все бывшие маргудцы поспешили обратить свой взор к земле, и только Зарлатонг не отрывал глаз от удивительной женщины: женщина как две капли воды была похожа на его жену. «Милая, ты пришла за мной?» Мужчина сделал шаг к огню, но воительница лишь грустно покачала головой и продемонстрировала необычные доспехи и вооружение, совершив два полных оборота вокруг оси.
На плече у нее висел узкий колчан с дротиками, к поясу были пристегнуты два кинжала, пригодные как для метания, так и для рукопашного боя. В руках женщина держала укороченное копье с заостренным лезвием и крючковатыми выступами в месте его соединения с древком. Наметанный взгляд копьеносца отметил, что наконечники дротиков отливали серебром. Кромки кинжалов и лезвия копья также были отделаны серебром.
Женщина остановилась, внимательно глядя на Зарлатонга, словно пытаясь подсказать нечто важное. «Враг боится серебра», — догадался охотник. Женщина кивнула и исчезла, вмиг погасив огромный костер.
— Хвала великой Верине! — раздался мощный голос Прэлтона.
Так у верингцев появился еще один покровитель.
Арлангура заперли в просторной камере с огромной решеткой вместо одной из стен, возле которой стояли два стражника с копьями. Они откровенно зевали, опираясь на свое оружие.
— А этот чего натворил? — лениво поинтересовался один из них, звеня ключами.
— Точно не знаю, — ответил доставивший его конвойный. — То ли он побил пятерых мужиков, то ли его побили… Какая разница? Наше дело доставить и запереть. Разбираться будут другие.
Юноша сел на пол в центре камеры. «Как я с ними разделался! Здорово! Если бы не стража, всем бы досталось. Нет, определенно мне нечему больше учиться. Себя я в обиду не дам, случится постоять еще за кого-нибудь — запросто! — Арлангур никак не мог успокоиться после драки со взрослыми. — Но почему Югон меня бросил? Может, он испугался тех пятерых? Значит, это были не простые люди! Как же я раньше не догадался! А еще друг называется! Я ради него от такой девушки отказался, а он…»
Мысль, что ему самому удалось справиться с могучими чародеями, недолго тешила самолюбие пленника. Поразмыслив еще немного, парень нашел более правдоподобное объяснение: с верховным магом что-то случилось. «С другом стряслась беда, а я даже не заметил». — Настроение у сына охотника резко покатилось вниз, и он принялся растерянно озираться по сторонам.
В каземате находилось несколько десятков человек. Кроме артистов, занявших место вдоль стены справа, белобрысый заключенный раньше никого не видел. К ним он и направился:
— Добрый вечер.
— Здравствуй, юноша, — заговорил с ним полный мужичок с жиденькой бородкой на круглом лице. — Какими судьбами тебя занесло за решетку?
— Заблудился. Завтра придет дядя, — Арлангур решил придерживаться прежней версии, — и заберет меня отсюда. А вы здорово с мечом управляетесь! Мне понравилось.
— Ты был сегодня на площади?
— Да. Жалко, что представление не дали закончить. Вы мне не расскажете, что там дальше было?
— А чего рассказывать? До ночи еще далеко, а нам лишняя репетиция не помешает. — Толстяк был не только актером, но также выполнял обязанности режиссера и заведовал всем театральным имуществом. — Ребятки, подъем! То, что нас заперли за решетку, еще не повод расслабляться. А ну, за работу!
Артисты по-прежнему оставались в костюмах, с деревянным оружием. Представление началось снова при свете тюремных факелов. Сначала за ним наблюдали только заключенные, потом подключилась стража всей тюрьмы, собравшаяся перед решеткой: в их скучную жизнь внесли хоть какое-то разнообразие.
На сей раз актеры играли гораздо веселее, сбросив тяжкий груз с души (хоть они и находились за решеткой, зато никто не пострадал). И даже при отсутствии декораций спектакль заладился с первых сцен.
К середине представления зрители дружно топали ногами от восторга и хохотали над комичными ситуациями, в которые постоянно попадал главный герой. Сын Зарлатонга стоял раскрыв рот от удивления. Он был восхищен разворачивающимся действом, а когда объявили антракт, серьезно задумался над своим будущим. «Эти люди практически не пользуются магией, а творят настоящее волшебство! Еще совсем недавно хотелось выть от тоски и — вот, пожалуйста, мне весело, настроение — лучше некуда. И где? За решеткой». Надоевшие нудные нравоучительные слова Варлока впервые начали доходить до сознания юноши. «Оказывается, волшебство можно создавать и без магии».
Второе действие спектакля началось со сцены, в которой участвовали все актеры, за исключением спавшей на лавке женщины. Лицедеи демонстрировали сутолоку с многочисленными случайными падениями то одного, то другого артиста. В центре событий находился самый неуклюжий воин с огромным деревянным мечом, висевшим у пояса. Он пытался занять место в тесном строю, постоянно поворачивался из стороны в сторону, задевая своим оружием соседей. Когда мужчина бросался помочь упавшим, его меч работал еще эффективнее. В результате на импровизированной сцене в вертикальном положении остался только один этот полный невысокий мужичок. Он настолько правдоподобно изображал недоумение, что публика пришла в неистовство. Животы болели у всех.
Именно в этот момент в каземат вошли двое. Один, с остановившимся взглядом, был явно не в себе, вышагивая на негнущихся ногах. Второй, седой, со шрамом на щеке, в отличие от спутника, шел твердой уверенной походкой. Стража вокруг решетки заснула мгновенно, даже во сне продолжая усмехаться.
— Прошу прощения, — извинился Югон, — что прерываю спектакль. Одному из зрителей пора домой.
— Это за мной, — недовольно проворчал Арлангур.
— Заботливый у тебя дядя, — усмехнулся режиссер, удивленно подняв брови.
— Можно, я досмотрю представление? — попросил юноша.
— Не сегодня, — кратко ответил маг.
Он взял ключи у одного из спящих стражников и открыл замок. Когда к выходу направились и другие зрители, седой волшебник сделал останавливающий жест.
— Господа, спектакль еще не закончился. Приятного вам просмотра. — Закрыв решетку, Югон бросил ключи неподалеку от заснувших тюремщиков.
— Владыка весьма заинтересован в дружеских связях с Далганией и шлет искренние уверения Вашему Величеству в том, что досадное недоразумение с крондом Мирштой не способно бросить тень на исконно дружественные взаимоотношения между великими державами.
Просьба посла Зирканы об аудиенции стала для Бринста неприятной неожиданностью. Король сразу приготовился к очередной проблеме, теперь уже со стороны северного соседа, и назначил встречу в лазоревом кабинете. Этот цвет действовал на монарха успокаивающе, а нервного срыва на дипломатической встрече он не мог себе позволить.
Однако вопреки ожиданиям разговор оказался почти приятным. Гарташ пространно рассуждал о необходимости укрепления союзнических обязательств, в чем был заинтересован и сам Бринст, затем предложил замять скандал с подданными Диршана. «К чему он клонит? Что же могло понадобиться его владыке, если тот не захотел воспользоваться столь выгодным для Зирканы стечением обстоятельств?»
— Моему господину было бы весьма приятно, если бы вы смогли оказать народу Зирканы небольшую услугу, как это принято между добрыми соседями, — наконец посол подобрался к цели своего визита. — Надеюсь, пожелание владыки не останется без внимания Вашего Величества?
Диршан не расстался с мыслью изучить получше дауронов и решил воспользоваться услугами Дербианта. По последним данным, агрольд уже имел некоторый опыт борьбы с дауронами, а потому считался самой предпочтительной кандидатурой для добывания небезопасного рабочего материала. Однако найти главного заговорщика людям Диршана не удалось. Пришлось использовать дипломатические каналы.
— Для дружественного народа Зирканы я готов сделать все, что в моих силах, — заявил король.
— Речь идет о странных типах, появившихся в последнее время в Далгании. У них практически лысый череп, если не считать отметины в виде ромба. Мой владыка хотел бы получить их в обмен на своих нерасторопных подданных. Голова за голову.
«Диршан так „высоко“ ценит своих вельмож, что готов обменять их на злодеев? Ну и ну! Хотя чего я-то удивляюсь? Сам не отказался бы отдать с десяток. Причем безвозмездно».
— К сожалению, живыми нам эти разбойники в руки еще не попадались. Но первые же пленники будут вашими — слово короля!
— Они называют себя дауронами и обладают силой верховного мага. Владыка просил передать вам некоторые древнейшие инструкции из королевских семейных летописей. Здесь рекомендации по задержанию опасных чародеев. — Посол передал запечатанный сверток и низко поклонился, собираясь уходить.
— Ваше Величество! Мы их поймали, гадов лысых! Живыми. — Берольд Кринод, возглавляющий столичную охрану, едва не сшиб дверью зирканского посла.
Волшебники, стоявшие за спиной монарха, направили на возбужденного берольда ладони. Бринст жестом остановил телохранителей:
— Все в порядке.
После недавних драматических событий король распорядился пропускать берольда в любую комнату в любое время, но сейчас сильно пожалел о своем приказе.
— Куда вы их поместили?
— Все шестеро находятся в подвале королевского дворца. Мы их заперли в самую надежную камеру. Хотите взглянуть?
— Всех в одну? — Посол побледнел. Он получил строгие указания, как перевозить дауронов, и точно знал, к чему приводят нарушения.
— Что с вами, посол? — Бринст поднялся.
— У них на лбу точно есть ромбические отметины?
— Конечно, имеются! — поспешил подтвердить начальник городской стражи. — Да не бойтесь вы! Не такие они страшные, пока спят.
— Ваше Величество, — Гарташ поклонился, — прошу срочно ознакомиться с посланием моего господина. Это чрезвычайно важно.
Бринст быстро распечатал бумагу и через минуту отдавал приказы Криноду.
— Когда вы планируете забрать мой подарок Диршану? — без прежнего энтузиазма в голосе спросил король после того, как спящих пленников растащили по отдельным камерам.
— Первого, если позволите, сегодня. Второго и третьего завтра после полудня.
— Кстати, я не зря сказал «подарок». Может, вы заодно возьмете с собой и Миршту с кузенами? Моим специалистам никак не привести их в чувство.
— С сего момента владыка Зирканы передает решение их судьбы на ваше усмотрение. Для него эти вельможи больше не существуют.
