Глава 14
СВИДЕТЕЛЬ

Как только последний даурон покинул замок Горлинда, из фонтана, кряхтя и отплевываясь, выбрался Луруд. Магическим взрывом его отбросило прямо в воду, и во время боя зурольд оказался под огромной чашей, с которой сплошным потоком стекала вода.

Под глазом вельможи огнем горела ссадина, на лбу вспухла огромная шишка, однако связь с птицей у волшебника не прерывалась до тех пор, пока бедную не уничтожили.

События развивались явно не в пользу хозяина Луруда, и, будучи не слишком храбрым воякой, он решил отсидеться в безопасном месте. Даже увидев, что бой окончился победой Баратлана, маг побоялся сразу выбираться из укрытия. Его могли счесть за труса и подвергнуть суровому наказанию. «Я лучше пересижу здесь. А когда все уйдут с сокровищами, что-нибудь придумаю». Возникла мысль догнать отряд и, изображая раненого, посетовать на то, что его бросили умирать среди трупов.

Зурольд не успел еще до конца додумать свое триумфальное возвращение, как стал свидетелем кровавой расправы над соратниками. Коричневые воины с лысыми черепами в считаные секунды уничтожили всех. Жизнь теплилась лишь в тирольде, которому убийца перед уходом отдал приказ и наложил заклятие.

Луруд через птицу слышал каждое слово страшного незнакомца.

— Скажешь Дербианту, что тебя предали… — Далее перечислялись имена пяти самых верных Баратлану людей. — Скажешь громко, чтобы слышала вся свита. После этого я разрешаю тебе умереть.

Заклятие живого трупа считалось одним из самых сложных и самых нечистоплотных. Ни один уважающий себя маг не желал марать об него свои ладони, и тому имелись довольно веские причины. Во-первых, такое колдовство оставляло характерный отпечаток на лице того, кто к нему обращался, а во-вторых, магический след жертвы еще долго витал над убийцей, терзая его душу. Назвавший себя дауроном сотворил заклинание, почти не прилагая никаких усилий, не говоря уже о моральных терзаниях. Судя по их действиям, коричневые убийцы были лишены каких-либо человеческих чувств или предрассудков.

Зная, что чужак все видит глазами умирающего Баратлана, Луруд выбрался из убежища, прячась от тирольда за стеной падающей воды. Передвигаясь короткими перебежками от одного укрытия до другого, зурольд выбрался за ворота. Беглец в изнеможении упал и четверть часа пролежал, не двигаясь. «Скоро здесь появятся люди Вурзана. И что я им скажу? Что я им успею сказать, если там будет Дербиант? И почему лысый убийца так уверен, что он обязательно приедет?»

Вельможа поднялся и осмотрелся. Несколько драганов, потерявших седоков, паслись за стенами замка. Луруд обладал властью над животными, и вскоре один из скакунов приблизился к нему и позволил себя оседлать.

«Поехали! Сначала к берольду Крюстану, он должен первым узнать об опасности».

Зурольд успел скрыться в лесу, прежде чем к стенам замка прибыл отряд Вурзана. Как и обещал даурон, в отряде находился агрольд Дербиант со своей свитой.

«Час или два у них уйдет на погребение тел и разграбление замка. Значит, время у меня есть». Луруд слез с драгана и направил ладони в глубь леса. Через минуту на руку мага села небольшая птица. «Если двигаться вслепую, то недолго напороться на какого-нибудь тразона или шайку дауронов, что еще хуже. Лети, мой разведчик!» Птичка вспорхнула и отправилась на северо-восток.

— Разве мы не собирались уходить? — недовольно спросил Варлок, когда бывший верховный маг достал лист бумаги и принялся рисовать замысловатые знаки.

— Это не займет много времени. А вы идите. Когда я смотрю в будущее, рядом никого не должно быть.

— Он там колдует? — спросил Арлангур уже на улице.

— Вроде того, — пробурчал хищник. — Ты лучше скажи, зачем вчера на площадь ходил? Тебе мало лесных неприятностей? Так учти — иногда со зверем легче договориться, чем с человеком… Тот может тебе наобещать золотые горы, а чуть отвернулся — и получи нож в спину.

— У нас в деревне все было не так. Люди помогали друг другу. — Впервые за время своего вынужденного скитания Арлангур вспомнил изгнавшую его деревню добрым словом.

— Но ты же не у себя в деревне, поэтому придется вести себя по здешним законам.

— Не хочу, — по-детски заупрямился парнишка.

— Не хочешь — тогда не отходи от нас с Югоном, — строго осадил его Варлок.

— Я вчера…

— Опять «я»?

— Арлангур вчера почти победил троих взрослых, — важно надулся юноша.

— Ар, пойми: в этой жизни не бывает «почти». Либо ты проиграл, либо одержал победу. А в этом твоем «почти» уместились две предотвращенные Югоном смерти и обе — заметь! — твои.

— Арлангур никого не просил вмешиваться, — обиженно насупился подросток.

— Следует так понимать, что когда опасность будет угрожать мне, ты не поможешь?

— Зачем оскорбляешь? Конечно, помогу!

— А зачем ты оскорбляешь Югона? Он оказался рядом в трудную минуту и пришел на выручку.

— Он следил за мной?

— Да. Потому что он знает нравы здешних людей. А ты — нет.

— На нас все смотрят, — вдруг спохватился юноша.

— Вот видишь, и я веду себя вопреки здравому смыслу. Говорящий зверь вызывает нездоровый интерес толпы. Идем отсюда быстрее.

Югон догнал спутников, когда строения Большого перекрестка скрылись за линией горизонта. Он остановил своего драгана и спешился.

— Держи, — маг передал юноше поводья второго скакуна. — Умеешь ездить верхом?

— Наверное, умею. Только я еще ни разу не пробовал.

— Ничего страшного. Научишься. — Югон внимательно посмотрел вдаль. — Боюсь, что скоро нас ожидает неприятная встреча.

— Если считать, что до этого у нас случались сплошь приятные, то я тоже опасаюсь, — съязвил хищник. — Опять дауроны?

— Нет. Бывшие коллеги. Теперь и они решили проявить внимание к моей скромной персоне.

— Мы успеем дойти до имения берольда Пардензака?

— Скорее нет, чем да.

После неожиданной встречи с Дербиантом Варлок-Ниранд вспомнил все. Паргеонский лес, короля, вернувшегося к «больной» матушке, берклана, превратившегося в опасного заговорщика, и симквест.

— Убийц было семеро, — подытожил Югон. — Тяжелая нам предстоит работенка.

— Я должен их убить? — помрачнел Варлок.

— Нет. Это было бы самым простым выходом. Все гораздо сложнее: чтобы снова стать человеком, тебе нужно каждому из них сделать доброе дело.

Хранитель надолго задумался.

— Все верно, только человечные поступки могут превратить животное в человека, — вздохнул он. — Но какое доброе дело можно совершить для злодея? Перевоспитывать уже поздно.

— Ну не знаю… Вылечить, спасти от смерти, вытащить из долгов, выполнить заветное желание… В древней литературе пояснений не было.

— Ближе других к нам имение Пардензака. Предлагаю зайти к нему в гости и поинтересоваться, чего ему не хватает для полного счастья?

На том они накануне вечером и порешили.

— А что могло понадобиться верховным магам? Ведь они изгнали тебя из своих рядов, — хранитель посмотрел по сторонам и, убедившись, что любопытные зеваки отстали, продолжил: — Будут умолять вернуться?

— Нет. Вряд ли я им нужен. Но ситуация могла сложиться таким образом, что я им очень сильно НЕ нужен. Живым.

— Это все из-за меня! — Арлангур до сих пор не мог успокоиться после вчерашней стычки и решил, что вмешательство Югона стало причиной его раздора с могучими чародеями. «Верховный маг, даже бывший, не будет тратить энергию на обычных грабителей. Наверняка злодеи принадлежали к избранным», — сделал «единственно правильный» вывод юноша.

— Вполне возможно, — размышляя о своем, задумчиво ответил Югон, — но тебе-то откуда это известно?

— Арлангур давно вышел из детского возраста. Он все понимает, — важно произнес сын охотника.

— Если бы он все понимал, то не шлялся бы по ночам, где попало, — вмешался черный хищник. Варлок хотел развить начатую тему, но вдруг напряженно принюхался. — Чувствую пять человек с мощнейшей магической аурой.

— Они. Пойду узнаю, зачем я им понадобился: — Волшебник жестом остановил своих спутников. — Постарайтесь не вмешиваться. Лучше присмотрите за животными. Я за них двадцать монет отдал.

— Вот видишь! — недовольно прошептал Арлангур. — Сам вмешивается, а нам запрещает. Так нечестно.

Когда Баратлан рассказал о предательстве самых неугодных Дербианту вельмож, тот настолько удивился, что даже не заметил, как рассказчик отдал концы.

— Этого не может быть! — не веря в удачу, воскликнул хозяин Трехглавого замка.

— Скажи мне кто другой, и я бы тоже не поверил, — поддержал агрольда Вурзан. — Но не верить предсмертным словам одного из самых преданных людей организации… От кого-кого, но от них удара в спину Баратлан ожидал в последнюю очередь.

— У меня нет сомнений в словах героя! — напыщенно произнес Дербиант, преклонив голову. — Теперь нужно поторопиться, чтобы его подвиг не пропал зря. Прошу всех не забывать главную цель визита. И чтобы здесь не осталось ни одного нашего следа.

— Зачем убирать трупы, если нас все равно предали?

— Думаю, предатели уверены в собственной безнаказанности и в том, что живых свидетелей не осталось.

— Теперь их действительно не осталось.

— Не будем разочаровывать ни наших отступников, ни Горлинда. Пожар в замке скроет истинную картину сегодняшнего сражения, и пусть мирольды Ледяных озер как можно дольше не знают подробностей о провале их операции. Вы имеете представление, что обычно случается, когда не могут найти причину неудачи?

— Ищут, на кого бы все свалить.

— Вот именно! И, как правило, находят. А пока наши враги будут разбираться между собой и с теми, кто их информировал, мы предпримем кое-какие действия, чтобы в будущем никому не повадно было следовать примеру изменников.

Агрольд так зловеще произнес последние слова, что стоявшие рядом вздрогнули.

— Правильно, — поспешил поддержать главаря Вурзан, — надо отомстить за Баратлана.

«Вот уж не думал, что буду прикрываться этим именем, — мысленно усмехнулся агрольд. — Ирония судьбы!»

Через два часа заговорщики закончили очистку покоев мирольда от наиболее ценных предметов и покинули начинающий дымиться замок.

— Хорошо, что дед Горлинда построил свой дом вдали от города. Словно специально для нас старался, — Хардан приблизился к отставшему от основной группы всадников Дербианту.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — негромко сказал агрольд. — Без дауронов тут не обошлось.

— Вы, как всегда, правы, мой господин. На этот раз их было гораздо больше трех.

Смотритель обладал способностью разбираться в магических следах чародеев, если после их ухода прошло менее шести часов.

— Чем они околдовали Баратлана? Неужели… — Главный заговорщик специально сделал продолжительную паузу, чтобы Хардан сам закончил мысль. Агрольд не имел представления о природе чар, наложенных на вельможу, но не хотел этого показывать слуге.

— Я восхищен вашей проницательностью, господин, — не обманул ожиданий Хардан, — это действительно заклинание живого трупа. Будь среди нас хоть один верховный маг — и фокус бы не удался.

— Хозяин сарая, в котором мы остановились на Большом перекрестке, говорил, что избранные куда-то подевались.

— Нам их отсутствие пока только на руку.

— Ты уверен, что наши следы не обнаружат?

— Огонь тем и хорош, что уничтожает не только предметы, но и перемешивает все магические отпечатки. Я не знаю, кем нужно быть, чтобы суметь разобраться в оставшемся после пожара месиве.

Углубившись в лес на сотню шагов, отряд остановился, чтобы предать земле тело Баратлана. Его, как самого знатного из всех, решили похоронить вне братской могилы, которой для остальных стал горящий замок Горлинда. По законам дворянства вельможа должен был обрести последнее пристанище не далее пяти сотен шагов от того места, где его настигла смерть.

— У меня до сих пор не выходит из головы седовласый парень со шрамом и его говорящий зверь, — обратился к Хардану агрольд, когда они снова тронулись в путь. — Наведи справки по своим каналам.

— Сделаю все возможное.

— Может, сразу направимся в гости к берольду Крюстану? — спросил подъехавший Вурзан. — Ребята рвутся в бой.

— Я же сказал — нет, — сурово отрезал агрольд. — На сегодня крови хватит. Пусть «ребята» немного успокоятся. Объясни им, что предатели обязательно свое получат. И очень скоро.

«Сегодня утром прискакал гонец Пардензака и доложил о внезапном недомогании хозяина. Еще два мирольда из окружения Дербианта сообщили о непредвиденных задержках в дороге, из-за которых они не успели к началу моей охоты, а трусливый Грендак, приехавший вчера вечером и обнаруживший, что остался один, вообще упал с драгана. Сейчас он лежит во дворце со сломанной ногой и счастлив, как ребенок. Ничего, это ненадолго, я ему такого лекаря приставлю, сразу запоет другие песни. Похоже, намеченный сценарий изменился без нашего участия. Очень жаль, — размышлял король. Бринст в сопровождении свиты, людей мирольда Горлинда, егерей и нового лесничего остановился на большой поляне Паргеонского леса. — Сам Дербиант, по моим расчетам, должен „совершенно случайно“ найти повод для срочного визита к своему королю, если он на самом деле задумал то, в чем я не сомневаюсь. Или ему не нужно стопроцентное алиби? А может, я все же ошибаюсь? Агрольд умеет преподносить сюрпризы».

Когда от лесничего поступило предложение пригласить на очередную охоту в Паргеонском лесу Горлинда, король не стал возражать. Последствия этого приглашения Его Величество осмысливал полдня и пришел к интересным выводам. Несчастный случай с Горлиндом, подкрепленный неожиданным разорением его имения, бросит огромную тень на первое лицо государства и настроит всех мирольдов Ледяных озер против центральной власти. Под вопросом сразу окажется основной денежный поток в казну. Дербианту все это крайне необходимо, однако он должен оказаться вне подозрений, следовательно, он примет участие в королевской охоте.

Бринст приказал телохранителям позвать мирольда.

— Горлинд, вы полностью следовали моим указаниям?

— Да, Ваше Величество. Все инструкции выполнены. В замке почти две сотни воинов, а прибывший вчера к Вурзану тирольд Баратлан имеет при себе немногим больше пятидесяти. У них нет ни одного шанса на спасение.

— Тирольд не должен пострадать. Надеюсь, это вы учли?

— Конечно, мой король. Как только он получит информацию о «предательстве» Дербианта, мы дадим ему возможность уйти из засады. В моем замке есть подземный ход. Наши воины сделают все необходимое, чтобы Баратлан туда добрался. Я слышал, он неплохой полководец.

— Надеюсь, что именно так все и будет. — Король дал понять, что беседа окончена, заметив приближавшегося лесничего.

— Ваше Величество, егери взяли два следа: семейства беркланов и молодого тразона. Кого прикажете преследовать?

Настроение у Бринста было подавленное, потому он сделал выбор в пользу более крупного хищника: охота на этого зверя редко обходилась без жертв.

— Твой предшественник хорошо умел справляться с тупорылыми монстрами. Посмотрим, чего стоишь ты.

— Слушаюсь, мой король.

Всадники поскакали в южном направлении.

Югон прошел с полсотни шагов и увидел стоявшего посреди дороги человека. «Вот так встреча! Никак Ролин пожаловал?» Эти двое не любили друг друга с раннего детства. Когда Ролин узнал, зачем глава избранных собирает добровольцев, вызвался первым.

Сейчас он стоял с гордо поднятой головой, скрестив руки на груди. У верховных магов эта поза означала приглашение к поединку — сражению, имеющему целый свод различных условностей и ограничений. «Как бы не так! — внутренне усмехнулся изгой. — Ваши правила распространяются только на избранных, а по отношению ко мне будут нарушены при первом же удобном случае».

— Я не могу принять вызов верховного мага. Если у тебя с памятью все в порядке, то должен помнить: шестнадцать лет назад меня лишили этой привилегии, — вместо приветствия сказал Югон.

— Помню-помню. И мне горько сознавать, что твоя хваленая смелость улетучилась вместе с ушедшими годами.

— Не надо путать смелость и глупость, это абсолютно разные понятия. Надеяться, что ты явишься один, а тем более для честного поединка — самая большая глупость.

— А лишить своих спутников защиты, по-твоему, разумно? — злорадствовал старый «друг». — Через минуту от них не останется и мокрого места, умник!

«Кто мог так сильно напугать самих верховных магов? Если совет предоставил Ролину колпаки магической непроницаемости, значит, меня сильно зауважали».

— Насчет мокрого места спорить не буду. А вот от кого оно останется — большой вопрос. Не хочешь заключить пари?

Улыбка мгновенно сползла с лица избранного, он приподнялся на цыпочки, чтобы разглядеть происходящее за спиной седого соперника.

— Ты блефуешь, — неуверенно произнес Ролин.

— Плохо видно? — Югон обнаружил еще четырех бывших коллег, прятавшихся в снопах. Вот о ком предупреждал хранитель. — Давай для света добавим огоньку.

Седой волшебник раскрыл ладони и молниеносно выпустил две пары огненных залпов. Мощные вспышки пламени принялись пожирать солому, зазевавшиеся маги пытались разглядеть, что происходит на переднем крае. Югон не проявлял особого любопытства, у него имелись задачи поважнее. «Время в бою — самая драгоценная вещь, — любил повторять его критонский наставник. — Будешь растрачивать его по пустякам — не заметишь, как жизнь потеряешь». Югон одним рывком сократил расстояние с противником до минимума. Однако меч лишь рассек воздух: в последнюю секунду Ролин воспарил в небо. В руках избранного появился жезл, принявший боевую форму.

— Хочешь подраться? Ну наконец-то! Я тут чуть не умер со скуки от беседы с тобой, — крикнул он сверху.

— Сейчас мы это исправим. — Седой маг тоже взлетел, оказавшись лицом к лицу с врагом.

— Мне кажется, твоя железка недостойна даже касаться моего оружия. — Ролин восторженно взглянул на свой сияющий инструмент, переливавшийся от избытка магической энергии.

Жезл принял вид укороченной алебарды с четырьмя полукруглыми лезвиями и коническим набалдашником на конце. Югон многое знал о подобных артефактах. Они могли приобретать различные формы, трансформироваться по ходу боя, но главное их достоинство заключалось в том, что они аккумулировали в себе энергию. Почти такой же артефакт висел на шее у изгоя в виде медальона.

— Убивает не оружие, а тот, кто им владеет. — Югон нанес удар первым и, поднырнув под противника, полоснул его по спине.

Рубаха верховного мага расползлась, открывая взору металлические пластины спрятанных под ней доспехов. «Значит, в воздухе ты долго не продержишься, — смекнул седой волшебник. — Учтем». Он снова поменял положение, оказавшись справа от соперника, жезл которого произвел залп огромной мощности. «Такое ощущение, дружок, что ты первый раз держишь его в руках» — Югон нанес удар в плечо и резко ушел вниз.

Следующий выстрел Ролина все же угодил в цель. Правда, совсем не в ту, которую наметил себе горе-стрелок. И все же нельзя сказать, что магический заряд пропал даром: один из четырех магов на земле, только что закончивший борьбу с пламенем, получил серьезный удар. «А это неплохая мысль!» — обрадовался изгой. Он оказался единственным, кто отметил «меткость» избранного. Остальные в это время были слишком заняты: кто боролся с огнем, кто с самим Югоном, движения которого теперь приобрели четкую направленность.

Через четверть часа Ролин совершенно выбился из сил — и магических, и физических. Его жезл также иссяк, выпустив с последним выстрелом небольшое облако пара. «С меня хватит, пусть теперь другие занимаются этим гадом», — решил он, приземляясь.

— Ты так быстро устал? Понимаю. Нелегко за один бой уничтожить сразу четырех верховных магов. Интересно, что плохого они тебе сделали?

Ролин огляделся по сторонам. Помощников видно не было, зато ландшафт местности изменился до неузнаваемости: поверхность земли была сплошь изрыта воронками.

— Ты опять меня обманул! Радуйся, можешь забрать мою жизнь и мое оружие, — верховный маг небрежно бросил жезл победившему противнику.

В свое время Югон прошел хорошую школу у критонцев, одна из пословиц которых гласила: «Единственный безопасный подарок врага — его смерть».

— Я не нуждаюсь в подношениях, — произнес Югон, отбив трофей обратно «другу детства».

Мощный взрыв образовал еще одну воронку на том месте, где только что находился Ролин, а бывшего верховного мага отбросило взрывной волной. «Каким ты был, таким и остался… — подумал Югон, поднимаясь. Затем пристально посмотрел на дымящуюся яму и поправил себя: — Нет, теперь ничего не осталось».

Волшебник отряхнул пыль и направился к друзьям: «Надеюсь, хранитель не дал себя в обиду».

— Итак, зурольд, я с нетерпением жду ваших объяснений. Вы готовы ответить на несколько вопросов? — Тон берольда Крюстана не предвещал собеседнику ничего хорошего. Луруд поспешил согласиться.

— Конечно, берольд. Все, что вам будет угодно.

— Во-первых, мне будет угодно знать, почему вы сейчас стоите здесь, а не сражаетесь вместе с тирольдом Баратланом? Во-вторых, как вы посмели явиться в мой дом в таком безобразном виде? И в-третьих… нет, пока хватит. Может, для вынесения приговора мне будет достаточно и первых ответов.

— Какого приговора, берольд?! — кипя благородным негодованием, воскликнул Луруд. — Я, рискуя жизнью, спешу, чтобы спасти вашу шкуру, а вы угрожаете мне расправой! Хотите услышать ответы? Пожалуйста! Тирольд погиб. Вместе со всем отрядом. Прямо возле стен дворца мирольда Горлинда. Причем погиб не от рук людей мирольда, которых в замке почему-то оказалось втрое больше, чем нас, а был подло убит какими-то лысыми отщепенцами в коричневых робах, вроде как явившимися нам на подмогу.

— Тирольду не хватило собственных сил? Вам прислали подмогу?

— Сначала лысые действительно помогли расправиться с воинами Горлинда, устроившими нам засаду, а потом перерезали всех спасенных. Как скотину! Только меня не заметили. Вот почему я здесь, а не вместе с моим боевым командиром. — Зурольд возвел глаза к небу.

— Ты должен был бежать не ко мне, а к Вурзану. Возможно, кого-нибудь и удалось бы спасти. Неужели ваши «союзники» уничтожили всех до одного?

— Как раз одного человека они оставили. Не совсем живым, но говорить он еще мог.

— Хватит изъясняться загадками! Кто это был?

— Чужаки называли себя дауронами. Они применили заклятие живого трупа к нашему тирольду.

— Что?! — Глаза берольда готовы были вылезти из орбит. — Зачем?

— Приказали ему перед смертью назвать предателей агрольду Дербианту.

— Дербианту? А при чем здесь он? Агрольд сейчас должен охотиться на Горлинда в Паргеонском лесу.

— Это мы так думали. А я своими глазами видел его вместе с людьми Вурзана.

— Они-то как там оказались?

— Наш покойный тирольд был осторожным человеком. Он послал находившихся в резерве гонцов к зурольду за подмогой, когда мы обнаружили засаду.

— Ты говорил о предателях?

— Тот, кто надругался над нашим господином, приказал назвать пять имен. Первым в списке шло ваше. Это, кстати, еще один ответ на первый вопрос. А заодно и на второй: мне некогда было переодеваться. Может, они уже скачут сюда.

— Твоя история слишком невероятна, чтобы оказаться ложью. Полагаю, что остальные дворяне, вошедшие в список предателей, это…

Берольд не ошибся в своих предположениях.