* * *
Когда они снова ехали по дороге к границе, Питт повернулся к Лорен:
— Я чуть было не подумал, что старый чудак дал мне ключ к местонахождению сокровищ.
— Ты имеешь в виду упоминание Йегера о реке, текущей под островом?
— Да, но главная трудность в том, что с точки зрения геологии существование подобной реки на небольшом острове просто невозможно.
Лорен повернулась к зеркалу заднего обзора, чтобы подкрасить губы.
— Если река течет достаточно глубоко, ее русло может пролегать под дном залива.
— Может быть, но как узнать об этом, не пробурив несколько километров скальной породы?
— А вам бы, конечно, хотелось найти путь к сокровищам, вообще не проводя горных работ?
Питт пожал плечами и замолчал на несколько минут.
— А он действительно умеет рассказывать старые байки, — сказал Питт, не отрывая глаз от дороги.
— Владелец кафе? Да, голова у него работает.
— Жаль, что я не спросил его имени.
Лорен поудобнее устроилась на сиденье и выглянула в окно, за которым уже появились первые кактусы. Пустыня осталась позади.
— Он сказал его мне.
— И?
— Странное имя. — Она помолчала, пытаясь припомнить, затем пожала плечами. — Очень глупо, но, знаешь, я уже забыла его.
36
За рулем сидела Лорен, когда они достигли Сан-Фелипе, Питт устроился на заднем сиденье и мирно посапывал, и она решила не будить его. Лорен направила запыленную машину на окружную дорогу, стараясь не заехать трейлером на обочину, а затем свернула на юг в сторону гавани. Она никак не ожидала увидеть столько дорогих отелей и ресторанов. Сан-Фелипе переживал строительный бум. Еще недавно сонная рыбацкая деревушка быстро превращалась в модный курорт.
Через пять километров она свернула на боковую дорогу, к докам.
Лорен притормозила возле старого парома, выглядевшего словно призрак со свалки металлолома. Зрелище было еще более неприглядным оттого, что наступало время отлива и паром сидел на морском дне, завалившись на правый борт.
— Поднимайся, соня, приехали! — крикнула она, тормоша своего приятеля.
Питт несколько раз моргнул, недоуменно разглядывая через ветровое стекло проржавевшую посудину, потом решительно потряс головой.
— Скажи мне, я еще сплю, — поинтересовался он, — или ты успела арендовать машину времени?
— Ни то, ни другое, — успокоила она его, — то, что находится у тебя перед носом, всего-навсего твои дом на ближайшие две недели.
— Боже мой, — пробормотал он, — подумать только, настоящий пароход с трубой и колесами по бортам.
— Похоже, наши мысли работают в одном направлении, я только что вспомнила Марка Твена.
— Надеюсь, ты не хочешь сказать, что на нем переправлялись через Миссисипи солдаты генерала Гранта?
Ганн и Джордино уже заметили их появление и успели спуститься по трапу в док, пока Питт и Лорен разглядывали старую посудину.
— Как доехали? — спросил Ганн.
— Если не считать того, что Питт храпел всю дорогу, — чудесно.
— Я никогда не храплю, — сердито возразил Питт, бросая на подругу негодующий взгляд. Лорен трагически подняла глаза к небу:
— У меня образовался синяк на локте оттого, что мне пришлось толкать тебя всю дорогу.
— Что скажете о нашем суденышке? — спросил Ганн. — Построен в 1923 году. Это был, наверное, один из последних колесных паровых паромов в Америке.
Питт снял темные очки и еще раз обозрел судно.
— Что я могу сказать? Паром первой половины двадцатого столетия, предназначенный для транспортировки пассажиров и автомобилей. Название — “Аламбра”. Две палубы, на верхней труба и две рубки. Как и большинство подобных ему судов, загружался либо с носа, либо с кормы, в зависимости от направления, в котором двигался. Даже в свои лучшие времена был скромным трудягой, но наверняка оказал неоценимые услуги миллионам своих пассажиров, вспоминавшим о нем с благодарностью Непонятно только, где ты раздобыл это ископаемое? Украл из морского музея?
— Когда ты познакомишься с ним получше, он тебе понравится, — заверил его Джордино без особой убежденности в голосе.
— Это единственная посудина, способная принять на борт вертолет, которую я смог найти в столь короткие сроки, — объяснил Ганн. — Кроме того, я осчастливил старика, сэкономив деньги НУМА.
— Наконец-то нашелся раритет, который ты не сможешь добавить к своей коллекции, — усмехнулась Лорен.
— Трудно поверить, что его котлы все еще работают на угле.
— Они и были переделаны под нефть еще пятьдесят лет назад. Кстати, машина в отличном состоянии. Средняя скорость двадцать миль в час.
— Ты имеешь в виду морские или сухопутные? — переспросила Лорен.
— Скорость паромов всегда измерялась в морских, — объяснил Ганн с видом знатока.
— Мне кажется, он вообще не двинется с места, пока ты не откопаешь его киль из ила.
— Он будет плавать как пробка еще до полуночи, — заверил Ганн. — Приливы в этой части залива высотой от четырех до пяти метров.
Хотя по поведению Питта и нельзя было этого сказать, но старый паром понравился ему с первого взгляда. Старые автомобили, паровозы, самолеты, суда всегда притягивали его к себе. Когда на него нападали приступы меланхолии, он недовольно ворчал, что родился слишком поздно.
— Какая у нас команда?
— Инженер с помощником и двое матросов для работы на палубе. Я буду командовать судном, — добавил Ганн с детской улыбкой, — пока ты и Ал станете летать над заливом.
— А куда вы спрятали вертолет?
— Он на автомобильной палубе, — объяснил Ганн, — там его удобнее обслуживать, да и о погоде можно не беспокоиться.
— Ты уже продумал план полетов? — спросил Питт у Джордино.
— Я занимался машиной, — ответил тот, — и предпочел оставить его на твое усмотрение.
— Сколько времени нам потребуется для облета территории?
— Думаю, дня три, не больше.
— Пока не забыл, — вновь вступил в разговор Ганн, — адмирал просил тебя позвонить ему в течение утра. Спутниковый телефон в передней рубке.
— Почему бы не позвонить ему прямо сейчас? — удивился Питт.
— Ты забыл о разнице во времени. Три часа не шутка. Сейчас старик уже сидит в Центре Кеннеди и наблюдает за игрой.
— Прошу прощения, — прервала их Лорен, — но я хочу задать несколько вопросов.
Мужчины замолчали и посмотрели на нее. Питт поклонился:
— Прошу на трибуну, уважаемый член Конгресса.
— Первое, куда мы поставим автомобиль и трейлер? Мне кажется неблагоразумным оставлять машину стоимостью в сто тысяч долларов в рыбацком доке.
— Разве Дирк не сказал тебе? Машину и трейлер погрузим на паром. Слава богу, места больше чем достаточно.
— Здесь есть душ и ванна?
— Ванны нет, но на борту имеются четыре дамские комнаты, все на верхней пассажирской палубе, и душ в помещении команды.
— Тем лучше, не придется стоять в очереди в туалет.
— Что поможет тебе вообразить, будто ты находишься на борту шикарного океанского лайнера, — пошутил Джордино.
— Какой последний вопро? — поинтересовался Ганн.
— Я голодна, — величественно произнесла она. — Когда будем есть?
* * *
Берега моря Кортеса особенно хороши осенью Ласковое солнце светит по-прежнему ярко, но уже не обжигает кожу Небо безоблачно Один из самых засушливых регионов Земли, полуостров Баха, надежно прикрывает побережье от ветров, дующих с Тихого океана.
Если летом в заливе и случаются редкие штормы, то осенью их практически нет.
Еще вечером все подготовительные работы были завершены. Машина и трейлер надежно закреплены на автомобильной палубе. Рано утром следующего дня “Аламбра” под командой Ганна покинула стоянку и, сделав широкий разворот, направилась на юг. Старый паром представлял собой внушительное зрелище: из трубы валил черный дым, колеса мерно взбивали морскую воду. Лорен в бикини загорала на пассажирской палубе.
Пока Джордино готовил вертолет к вылету, Питт по спутниковому телефону переговорил с Вашингтоном. Через час он спустился на нижнюю палубу, где была подготовлена взлетно-посадочная площадка. Как только он застегнул страховочные ремни, Джордино поднял машину в воздух.
— Что сказал тебе старик? — спросил Джордино, подняв вертолет до высоты восьмисот метров. Что-то у тебя больно озабоченный вид. Есть новости от Йегера?
Питт сидел в кресле пилота, исполняя обязанности штурмана:
— Единственная дополнительная информация, полученная от Йегера, сводится к тому, что статуя демона расположена прямо напротив входа в туннель, ведущий в пещеру с сокровищами.
— Что он говорит о подземной реке?
— Похоже, он по-прежнему блуждает в потемках.
— А что тебе сказал сам Сэндекер?
— Вот тут-то и начинаются главные сложности. Агенты ФБР и таможни обрушились на нас как гром с ясного неба. Они информировали старика, что одновременно с нами поисками сокровищ Уаскара занимается банда преступников, специализирующаяся на кражах произведений искусства. Судя по словам агентов, они могут быть опасны.
— Значит, у нас появились конкуренты?
— Выходит, что так. Во главе операции стоит семейка, контролирующая мировую подпольную торговлю произведениями искусства.
— И как называется эта милая организация?
— Международная компания Золара. Джордино посмотрел на приятеля и непроизвольно рассмеялся.
— Что тут смешного?
— Когда я учился в восьмом классе, у нас был один придурок, развлекавший нас фокусами на школьных вечеринках. Он называл себя “Великий Золар”.
— Судя по тому, что мне рассказал о нем Сэндекер, нашего Золара никак придурком не назовешь. Правительственные агенты приблизительно оценивают средний годовой доход его организации в восемьдесят миллионов долларов. Неплохая сумма, если учесть, что он не платит налогов.
— О’кей, очевидно, он не имеет отношения к тому парню, с которым я учился в школе. Что думают федералы о том, как близко он подобрался к сокровищам?
— Они полагают, что он наверняка идет впереди нас.
— Все равно. Я готов держать с тобой пари на индейку в День благодарения, что мы найдем сокровища первыми.
— В любом случае мы останемся в проигрыше. Джордино повернулся и недоуменно посмотрел на друга.
— Кажется, я перестал понимать тебя.
— Если мы первыми доберемся до сокровищ, нам приказано сделать все от нас зависящее, чтобы и они все-таки его нашли, а самим незаметно раствориться в осеннем воздухе.
— Бросить миллиард долларов? — спросил Джордино недоверчиво.
— Таковы инструкции.
— Но почему, черт побери?! Я не понимаю наше правительство! Подумать только, оставить миллиард долларов заведомым преступникам.
— ФБР надеется взять их с поличным и припаять им срок на всю катушку.
— Не могу сказать, что подобный способ ведения расследования мне по душе. Налогоплательщики, конечно, ничего не знают.
— Не больше, чем в тридцатые годы, когда армия прибрала испанское золото из Викторио-Парк в Ныо-Мехико, случайно обнаруженное какими-то прохожими.
— Мы живем в грязном, жестоком мире, — вздохнул Джордино.
— Бог с ним. Ложись на курс один-один-ноль, — остановил его жалобы Питт.
— Ты хочешь сначала обследовать восточный берег залива? — удивился итальянец.
— Только четыре острова, чье геологическое строение попадает под имеющееся у нас описание. Хотя я действительно предпочитаю отработать вначале внешний периметр нашего планшета, а потом уж перейти к более перспективной территории.
— Нормальный человек поступил бы иначе, — ухмыльнулся Джордино.
— А ты что, забыл старую поговорку о том, что весь навар достается деревенскому дураку?
37
Это были долгие четыре дня напряженных поисков, но они не принесли никаких результатов. Оксли был обескуражен, Сарасон настроен на удивление благодушно, Мур совершенно сбит с толку. Они облетели каждый остров в море Кортеса, имеющий более или менее подходящее геологическое строение. Несколько раз им казалось, что они замечали на вершинах гор подобие каменных фигур, возможно сделанных руками человека. Но облеты на более низкой высоте, а в особо спорных случаях и утомительное восхождение на вершину убеждали их, что это мнимое сходство было лишь плодом их воображения.
Мур больше не походил на высокомерного академика. Он был просто поставлен в тупик. Скульптура из камня должна была находиться на острове, расположенном во внутреннем море. Пиктограммы на доспехах говорили об этом со всей определенностью, а в точности своего перевода антрополог не сомневался. Для человека с его самомнением неудача была равнозначна, полной катастрофе.
Не менее удивлен он был и резкими переменами в поведении Сарасона.
“Ублюдок, — размышлял Мур, — он больше не высказывает ни гнева, ни враждебности. Что он задумал?”
Странные, почти бесцветные глаза Сарасона постоянно следовали за ним, ни на мгновение не теряя его из вида. Мур отдавал себе отчет в том, что это глаза человека, хорошо знающего, что такое смерть.
С каждым днем Мур все больше чувствовал себя не в своей тарелке. Баланс сил явно изменился. Он был почти уверен в том, что Сарасон сумел увидеть то, чего до сих пор не замечали остальные. Если он инстинктивно сумел почувствовать в Сарасоне убийцу, то стоило ли удивляться, что и Сарасон сумел раскусить его самого.
Но среди этой общей атмосферы подавленности оставалось нечто, что давало Муру пусть небольшое, но ощутимое чувство удовлетворения. Сарасон не был ясновидящим. Он не мог знать, как, впрочем, не знал никто среди живых людей, кроме Президента Соединенных Штатов, что профессор Мур, уважаемый всеми антрополог, как и его жена Микки, помимо всего прочего были экспертами по ликвидации лидеров террористических группировок. С их академической репутацией они беспрепятственно путешествовали по всему свету в качестве консультантов различных археологических проектов. Даже ЦРУ не имело ни малейшего представления об этой стороне их деятельности. Задания им поступали непосредственно от безвестного агентства с названием “Совет по наблюдению за деятельностью за рубежом”, осуществлявшего руководство своими операциями из небольшой комнаты в подвале Белого дома.
Мур беспокойно заерзал в кресле и в очередной раз изучил карту залива.
— Что я мог упустить? — пробормотал он.
Оксли взглянул на часы.
— Пять часов, пора возвращаться, — заметил он. — Я предпочитаю приземляться при дневном свете.
Бесстрастный взгляд Сарасона был направлен на пустой горизонт впереди него. Против обыкновения, он казался расслабившимся и спокойным. На этот раз он предпочел воздержаться от комментариев.
— Она должна быть где-то здесь, — произнес археолог, изучая острова, которые он уже успел вычеркнуть из своего списка как бесперспективные, и чувствуя себя, как студент, провалившийся на ответственном экзамене.
— У меня неприятное чувство, будто мы уже несколько раз пролетали над ней, — заметил Оксли.
Увидев раз антрополога в ином свете, Сарасон не собирался повторять прежних своих ошибок. Теперь он относился к нему с уважением, как к равному себе противнику. Несмотря на возраст и телосложение, Мур обладал завидной силой и отменной реакцией. Почтенный профессор перепрыгивал расщелины с легкостью горной козы и сдвигал мешавшие ему валуны, почти эквивалентные его собственному весу. Спектакль, разыгранный им на острове, больше не вводил Сарасона в заблуждение.
— Может быть, скульптура, которую мы ищем, уже уничтожена, — предположил он, не отрывая глаз от горизонта.
— Нет, нет, — быстро возразил Мур. — Я бы наверняка сумел опознать ее фрагменты.
— Ее могли просто убрать. В конце концов, множество скульптур находятся в музеях.
— Если бы мексиканские археологи перевезли крупную скульптуру в музеи, я бы узнал об этом одним из первых.
— Тогда как же вы объясняете тот факт, что мы ее до сих пор не нашли?
— Я не могу этого сделать, — признался Мур. — Как только мы приземлимся, я попробую еще раз изучить мои заметки. Возможно, существует еще один незначительный ключ к загадке, который я упустил при переводе.
— Надеюсь, вы найдете его то следующего утра, — сухо заметил Сарасон.
Оксли с трудом боролся с подступающей дремотой. Он находился за штурвалом самолета с девяти часов утра, и его шея уже одеревенела от напряжения. Чтобы хоть как-то снять напряжение, он налил себе стаканчик кофе из термоса и сделал несколько глотков. Кофе оказался не только холодным, но и имел отвратительный вкус. Он уже собирался сплюнуть оставшийся во рту напиток, когда его внимание привлек посторонний предмет, появившийся в небе справа от гидроплана.
— Не часто мне приходилось видеть вертолет в этой части залива, — произнес он безразличным тоном.
Сарасон даже не потрудился повернуть голову.
— Должно быть, патрульный вертолет мексиканского военно-морского флота, — предположил он.
— Скорее всего, разыскивает пьяных рыбаков, у которых сломался двигатель, — добавил Мур.
Оксли потряс головой:
— Мне еще не приходилось видеть военный вертолет бирюзового цвета.
Сарасон удивленно поднял голову:
— Ты можешь определить его опознавательные знаки?
Оксли поднес бинокль к глазам.
— Вертолет американский, — сообщил он.
— Вероятно, патрульный вертолет агентства по борьбе с наркотиками, работающий совместно с мексиканскими властями.
— Нет. Вертолет принадлежит НУМА. Хотел бы я знать, какого черта они здесь делают.
— Насколько мне известно, они ведут океанографические исследования по всему миру, — произнес равнодушно Мур.
Сарасон как будто одеревенел в кресле:
— Два ублюдка из этой лавочки сорвали мою операцию в Перу.
— Вряд ли между этими двумя событиями существует какая-то связь, — заметил Оксли скептически.
— И какую же операцию в Перу сорвали вам люди НУМА? — поинтересовался Мур.
— Они превысили свои полномочия, — ответил Сарасон туманно.
— Интересно было бы как-нибудь услышать ваш рассказ об этом событии.
— Это совершенно не касается вас, — огрызнулся Сарасон. — Сколько человек в машине?
— Вообще-то эта модель способна поднимать четверых, но пока я вижу только пилота и одного пассажира.
— Они приближаются или удаляются?
— Пилот идет на сближение. Вероятно, они пересекут наш курс метрах в двухстах над нами.
— Можешь подняться или подлететь поближе к нему? Я хочу взглянуть на них.
— Поскольку власти не могут отобрать у меня лицензию, которой я все равно не имею, могу попробовать.
— Это безопасно? — встревожился Мур.
Оксли улыбнулся:
— Зависит от пилота вертолета.
Сарасон взял бинокль и принялся изучать приближающуюся машину.
— Модель, несомненно, другая, — решил он, — хотя цвет и эмблема совпадают. “Смешно думать, — решил он про себя, — что в приближающейся к нам машине могут быть те же самые люди, которые появились неизвестно откуда в небе над Андами”.
Он настроил бинокль на кабину пилота. В течение ближайших нескольких секунд он увидит лица пилота и сидящего рядом пассажира и убедится, что его опасения напрасны. Но по непонятной для него самого причине Сарасон почувствовал, что привычное хладнокровие начинает изменять ему, и нервы напряжены до предела.
* * *
— Как ты думаешь, — спросил Джордино, — это наши конкуренты?
— Может быть, они, — ответил Питт, разглядывая в морской бинокль гидроплан, летевший на диагональном курсе по отношению к вертолету. — Они кружили над островом не меньше пятнадцати минут, высматривая что-то на вершине горы. — Да, я почти уверен, что это они.
— По словам Сэндекера, они начали поиски на два дня раньше нас. Значит, пока они ничего не нашли.
— И эта мысль согревает твое сердце, не так ли? — улыбнулся Питт.
— Но если ни мы, ни они ничего не нашли, выходит, что никакого монумента нет и в помине.
— Не думаю. Наши и их сведения о скульптуре основаны на фактах, полученных из независимых источников. Сокровища где-то здесь. Просто пока мы искали не там, где нужно, но я не сомневаюсь в том, что мы находимся на правильном пути.
— Тогда где же этот чертов демон?
— Где-то там, — сказал Питт, указывая на море. — Наберись терпения. Рано или поздно мы отыщем его.
— Похоже, наши приятели решили набрать высоту, чтобы получше рассмотреть нас, — заметил Джордино.
— Не обращай внимания.
— Что ты видишь?
— Парня, который разглядывает нас в бинокль.
В этот момент мужчина опустил бинокль и протер глаза.
Улыбка исчезла с лица Питта.
— Старый знакомый из Перу, — удивленно констатировал он.
— Старый знакомый? — переспросил Джордино.
— Самозванец, выдававший себя за доктора Миллера, — пояснил Питт.
Заметив, что и незнакомец узнал его, Питт улыбнулся и приветливо помахал ему рукой.
* * *
Если Питт был только удивлен неожиданной встречей, то Сарасон был буквально ошеломлен ею.
— Снова они! — вырвалось у него.
— Что ты сказал? — переспросил Оксли.
— Люди, сидящие в вертолете, те самые, что сорвали мою операцию в Перу, — пояснил он.
— Странное совпадение, — заметил Оксли. — Ты уверен, что не ошибся?
— Еще бы! Такое не забывается. По их милости наша семья потеряла несколько миллионов долларов.
— Что они делают здесь? — спросил Мур.
— То же, что и мы. Кто-то информировал их о наших поисках. Может быть, у вас, профессор, есть приятели в НУМА?
— Мои отношения с правительством ограничиваются заполнением налоговой декларации, — возразил Мур. — Кто бы они ни были, эти люди не входят в круг моих друзей.
— Он прав, — поддержал профессора Оксли. — Для него физически невозможно выйти на внешний контакт. Наша служба безопасности сразу же узнала бы об этом.
— Тем не менее я клянусь, что это те же самые люди. Это они свалились на мою голову с ясного неба и спасли археолога и фотографа из священного колодца. Их имена Дирк Питт и Ал Джордино. Первый более опасен, чем второй. Это он убил моих людей и сделал кастратом Тупака Амару. Мы должны проследить за ними и узнать, где они базируются.
— У меня горючего едва хватит на то, чтобы добраться до Гуаймаса, — запротестовал Оксли. — Проследим за ними в следующий раз.
— Прижми их к земле и заставь сесть, — потребовал Сарасон.
Оксли покачал головой.
— Если они так опасны, как ты говоришь, у них может быть оружие, а у нас его нет. Успокойся, братец. Никуда они от нас не денутся.
— Эти ублюдки хотят сами найти сокровище.
— Подумайте, о чем вы говорите! — запротестовал Мур. — Откуда они могут знать о сокровище? Моя жена и я — единственные люди, расшифровавшие пиктограммы доспехов. Либо вы ошибаетесь, либо наша встреча с ними простое совпадение.
— Как вам может подтвердить мой брат, я не часто ошибаюсь, — возразил Сарасон.
— Так или иначе, но ваше предположение совершенно абсурдно.
Но Сарасон больше не слушал антрополога. Он вспомнил об Амару. Постепенно лицо его просветлело.
— На этот раз они заплатят за все, — прошептал он мстительно.
Джозеф Золар вместе с Микки находились в гостиной, когда его братья и Мур вернулись домой.
— Думаю, мне незачем спрашивать вас о том, нашли ли вы что-нибудь. Ваши лица говорят сами за себя.
— Мы найдем его, — пообещал Оксли. — Должен же он быть где-нибудь.
— Я не уверен в этом, — возразил Мур. — Мы уже обследовали почти все острова.
— А ты задержался, — заметил Сарасон, пожимая руку брату, — мы ждали тебя еще три дня назад.
— Сделка, которая принесла нам один миллион двести тысяч швейцарских франков, стоит небольшой задержки.
— С дилером?
— С коллекционером, шейхом из Саудовской Аравии.
— Как прошла встреча с Винсенте?
— Продал ему всю коллекцию, кроме чертовых идолов. Почему-то они напугали его до полусмерти.
— Может быть, на них лежит проклятие? — рассмеялся Сарасон.
Золар равнодушно пожал плечами:
— Если на них лежит проклятие, это означает только то, что следующему клиенту придется как следует раскошелиться.
— Ты привез их с собой? — спросил Оксли. — Мне бы хотелось взглянуть на них.
— Они в моем багаже в самолете. Увидишь позднее. Но я надеялся, что вы порадуете меня хорошими новостями.
— Мы сделали все от нас зависящее, — сказал Мур. — Осмотрели каждую скалу, торчащую из моря к югу от устья реки Колорадо до мыса Сан-Лукас, но не нашли ничего похожего на крылатого каменного демона с головой змеи.
— Не хотелось бы еще больше огорчать тебя, но сегодня мы встретились с парнями, сорвавшими нашу последнюю операцию в Перу, — сказал Сарасон.
— Надеюсь, не с теми дьяволами из НУМА, — спросил Золар недоверчиво.
— С теми, черт бы их побрал. Звучит невероятно, но я почти уверен, что они тоже ищут сокровища Уаскара.
— Я согласен с братом, — кивнул головой Оксли, — иначе что им делать в этом районе.
— Они не могут знать больше нашего, — сказал Золар.
— Может быть, они проследили вас, — предположила Микки.
— Вряд ли, — покачал головой Оксли. — У нашего гидроплана диапазон полета в два раза больше.
— Возможно, наша встреча чистая случайность, — заметил Мур.
— Что будем делать? — спросил Сарасон, не обращаясь ни к кому в частности.
— Я думаю, миссис Мур уже дала нам правильный совет.
— Я? — удивилась Микки. — Я всего-навсего предположила, что…
— Что они могли проследить за вами.
— Ну и что с того?
Золар хитро прищурился:
— Мы потребуем от наших местных друзей начать отрабатывать деньги, которые мы платим им, и прежде всего установить, где находится база наших конкурентов. А когда мы это узнаем, то сами проследим за ними.
38
До наступления темноты оставалось чуть более получаса, когда Джордино посадил вертолет внутри белого круга, нарисованного на грузовой палубе “Аламбры”. Два матроса, откликавшиеся на имена Хесус и Гато, уже ожидали поблизости, чтобы помочь поместить машину под навес и закрепить ее там.
Чуть дальше стояли Лорен и Ганн. Когда Джордино выключил зажигание, они подошли поближе. Минуту-другую спустя к ним присоединились мужчина и женщина, вышедшие из густой тени, отбрасываемой палубной надстройкой.
— Как дела? — спросил Ганн, стараясь перекричать шум моторов, у Джордино, высунувшего голову из окна кабины пилота.
Вместо того чтобы надрывать голос, тот показал ему опущенный к земле большой палец.
Питт вышел из вертолета и удивленно поднял брови.
— Вот кого не ожидал увидеть, — сказал он, — и уж во всяком случае здесь.
Доктор Шеннон Келси сдержанно улыбнулась, пока Майлс Роджерс с энтузиазмом пожимал руку Питта.
— Надеюсь, вы не станете возражать, что мы свалились вам как снег на голову, — заметил Роджерс.
— Конечно нет. Я рад увидеться с вами. Полагаю, вы уже познакомились с нашими коллегами.
— Да, хотя ни Шеннон, ни я не ожидали увидеть здесь члена Конгресса США и заместителя директора НУМА.
— Доктор Келси рассказала мне о своих приключениях в Перу, — сказала Лорен низким грудным голосом, — судя по ее рассказу, она ведет весьма интересную жизнь.
Джордино вылез из вертолета и, в свою очередь, приветствовал неожиданных гостей.
— Привет, привет, — сказал он. — Вся банда снова в сборе. Это воссоединение старых друзей или рабочее собрание охотников за старыми мумиями?
— Да, что же все-таки привело вас на наш убогий паром в море Кортеса? — спросил Питт.
— Правительственные агенты потребовали от нас, чтобы мы бросили все наши дела в Перу и прилетели сюда помогать вам в ваших поисках.
— Правительственные агенты? — переспросил Питт, удивленно посмотрев на Ганна.
Тот только пожал плечами:
— Факс, информировавший меня об их прибытии, пришел час спустя после того как они появились сами в наемной лодке. Они решили подождать вашего прибытия и тогда подробно рассказать о своих намерениях.
— Точнее, это были агенты Таможенной службы, — объяснил Роджерс. — Они появились в Городе мертвых в сопровождении чиновника высокого ранга из Госдепартамента и сыграли на нашем патриотизме.
— Нас попросили осмотреть и сфотографировать сокровища Уаскара, когда вы найдете их, — добавила Шеннон. — По их словам, они обратились именно к нам, учитывая мою репутацию знатока культур Анд и Майлса как фотографа, но главным образом потому, что нам уже доводилось работать с вами.
— И вы согласились, — подвел итог Питт.
— Когда они добавили, что бандиты, которых мы встретили в Андах, связаны с синдикатом торговцев крадеными произведениями искусства и также занимаются поисками сокровищ, мы стали собирать вещи, — закончил Роджерс.
— Золар и компания?
Роджерс кивнул головой.
— Они рассчитывают на то, что мы поможем им опознать убийцу доктора Миллера.
— Минутку, — остановил его Джордино. — Выходит, что Золар и его братья связаны с “Солпемачако”?
Роджерс снова кивнул.
— Разве вам никто не рассказал, что “Солпемачако” фактически филиал компании Золара? — удивился он.
— Догадываюсь, что кто-то наверху забыл об этом, — заметил Джордино, бросив на приятеля многозначительный взгляд.
С молчаливого согласия Джордино, Питт решил пока воздержаться от упоминания о сегодняшней встрече с самозванцем.
— Вам рассказали о результатах дешифровки кипу?
Шеннон утвердительно кивнула.
— Я получила полный перевод.
— От кого?
— Курьер, который его доставил, был агентом ФБР.
— Черт знает что! Удивляюсь, как это правительство еще не информировало прессу и не продало права на экранизацию сюжета Голливуду.
— Если произойдет утечка информации, — заметил Джордино, — все кладоискатели отсюда до Северного полюса слетятся в море Кортеса, как мухи на язвы святого Бернарда.
Внезапно Питт почувствовал, как смертельная усталость навалилась на него. В голове шумело, мускулы затекли. Ему хотелось поскорее лечь и немного поспать.
Сегодня у него были все основания чувствовать себя разбитым и обескураженным.
“Какого черта! — подумал он. — С какой стати я должен молчать? Зачем нести крест одному?”
— Мне бы не хотелось вас огорчать, — медленно произнес он, бросив взгляд на археолога, — но боюсь, что ваша поездка сюда окажется пустой тратой времени.
Шеннон с удивлением посмотрела на него.
— Вы не нашли местонахождение сокровищ?
— Разве кто-нибудь уверил вас в обратном?
— Но я полагала, вы знаете, где его искать.
— Мудрое уточнение, — заметил Питт. — Нет, мы не нашли и следов каменного идола.
— Вы знакомы с символом, о котором упоминается в кипу? — спросил Ганн.
— Да, — ответила она не колеблясь. — Демон мертвых.
Питт вздохнул.
— Мне следовало додуматься до этого раньше. Доктор Ортис описывал его нам.
— Припоминаю, — подтвердит Джордино. — Почтенный профессор раскопал каменного идола с огромными клыками и назвал его богом подземного мира народа Чачапойаны.
— Смесь ягуара, кондора и змеи, — медленно повторил Питт почти точные слова перуанского археолога, — который разрывает своими клыками всякого, кто осмелится потревожить покои умерших.
— Тело и крылья покрыты чешуей, как у змеи, — дополнила описание Шеннон.
— Теперь, когда вы точно знаете, что искать, поиски пойдут быстрее, — подхватила Лорен, обретая былой оптимизм.
— Ну и что с того? — возразил более практичный Джордино. — Дирк и я обыскали все острова, попадающие под описание кипу, и ничего не нашли. И судя по всему наши конкуренты преуспели не больше нашего, — подтвердил Питт. — Мы исчерпали наши возможности.
— Вы уверены, что не нашли следов идола? — спросил Роджерс.
— Даже кусочка его клыков, — вздохнул Питт. Шеннон была разочарована.
— Тогда это просто миф, — протянула она.
— Никакого сокровища не существует, — пробормотал Ганн, опускаясь на деревянную скамью. — Придется мне связаться с адмиралом и сообщить ему, что мы закрываем проект.
— Нашим конкурентам рано или поздно придется сделать то же самое, — добавил Джордино.
— Вряд ли они легко смирятся с этой мыслью, — возразил Питт, — так просто отказаться от клада стоимостью в миллиард долларов не в их стиле.
— Вы что, видели их? — удивленно спросил Ганн.
— Помахали им рукой на прощание, — ответил Питт, не вдаваясь в подробности.
— Жаль, что нам не удалось схватить убийцу доктора, — произнес Роджерс с досадой. — Я уж не говорю о своих разбитых надеждах первым сфотографировать золотую цепь Уаскара.
— Крах, — пробормотал Ганн, — полный крах. Шеннон кивнула своему спутнику.
— В этой ситуации нам не остается ничего другого, как подумать о возвращении в Перу.
— Сдаться после стольких потраченных усилий, — прошептала Лорен.
Уныние Питта как рукой сняло.
— Не хочу говорить за всех, но, по-моему, объявлять о полной капитуляции пока преждевременно. Сейчас я собираюсь принять душ, выпить пару стаканчиков текилы со льдом и съесть большой кусок мяса. После этого я отосплюсь как следует, а уж завтра утром подумаю о том, что еще можно сделать.
Все недоверчиво уставились на него, все, кроме Джордино. Того, что он увидел и услышал, было ему вполне достаточно, чтобы понять, что его другу пришла в голову какая-то мысль.
— Теперь ты снова похож на человека, — заметил он. — Ну и какая же светлая мысль внезапно озарила тебя?
— Ты помнишь случай, когда одна из наших поисковых команд нашла старый пароход, принадлежащий некогда республике Техас?
— Это было где-то в конце 1987 года, — сказал Джордино. — Корабль назывался “Завала”
— И где он был найден?
— Где-то в окрестностях Галвестона.
— Теперь понял?
— Я уж точно ничего не понимаю, — резко сказала Шеннон. — К чему вы клоните?
— Кто сегодня готовит обед? — спросил Питт, игнорируя ее выпад.
— Сегодня моя очередь, — сказал Ганн уныло, — а почему тебя это интересует?
— Потому что после плотного обеда и пары коктейлей я уже собираюсь изложить вам свой новый план.
— И какой же остров вы на этот раз выбрали? — спросила Шеннон, не скрывая иронии.
— Кто говорит об острове, — сказал Питт таинственно, — наше сокровище лежит на суше и все еще поджидает нас.
* * *
Полтора часа спустя Джордино, заступивший на вахту, развернул “Аламбру” на север, в направлении Сан-Фелипе. Пока Ганн с помощью Роджерса готовил обед, Лорен отправилась на поиски Питта и нашла его в машинном отделении мирно беседующим с инженером. У него был вид очень довольного собой человека.
Гордо Падилья, не выпуская сигару изо рта, возился со своими машинами. На нем были ковбойские сапоги, рубашка с открытым воротом и джинсы, обрезанные выше колен.
— Роза, моя жена, — рассуждал он между двумя глотками местного пива, — думает, я люблю мои машины больше, чем ее. Я же говорю ей, что любить машины гораздо лучше, чем иметь любовницу. Намного дешевле и спокойнее.
— Женщины никогда не понимали пристрастия мужчин к машинам, — согласился Питт.
— Женщины, по своей природе, не могут испытывать чувство привязанности к грязным железкам, — вставила Лорен, — не говоря уже о том, что в этом случае они ничего не получают взамен.
— Но, милая леди, — удивился Падилья, — разве можно описать словами чувство удовлетворения, которое испытываешь при виде безупречно работающей машины, которую ты отладил собственными руками.
— Я и пытаться не буду, — рассмеялась Лорен, — но должна признать, что ваше машинное отделение производит внушительное впечатление.
— Да, — согласился Питт, — возможно, рядом с современным дизелем паровая машина кажется безнадежно устаревшей, но, если оглянуться назад и вспомнить, когда она была построена, мы не можем не воздать должное искусству и трудолюбию наших предков.
Лорен протянула ему бутылку текилы и стакан со льдом.
— Обед будет готов через десять минут, — сообщила она.
В машинное отделение спустился Хесус и сказал Падилья несколько слов по-испански. Выслушав его, инженер повернулся к Питту.
— По словам Хесуса, неизвестный самолет вот уже полчаса кружит над паромом, — сообщил он.
— Хороший признак, — сказал Питт коротко.
— Знак чего? — не поняла Лорен.
— Наши конкуренты потерпели неудачу, и теперь они собираются следить за нами в надежде, что мы приведем их к сокровищам. С этого часа инициатива за нами.
* * *
После обеда Питт разложил на столе морскую и две геологические карты и приступил к объяснениям.
— Как известно, поверхность Земли постоянно изменяется. Ландшафт сейчас уже не тот, каким он был пятьсот лет тому назад. Тысячи лет назад море Кортеса простиралось далеко на север, занимая место нынешних пустыни Колорадо и Императорской долины. За минувшие столетия река Колорадо вынесла в море огромное количество песка и ила, образовав обширную дельту на месте некогда существовавшего здесь залива. Части отступившего моря кое-где сохранились и сегодня, например, озеро Кахуилья, названное, насколько я могу судить, по имени племени индейцев, некогда жившего на его берегах. Путешествуя у подножия холмов, окружающих сегодня пустыню, можно увидеть следы этой древней береговой линии и обнаружить многочисленные раковины живших в море моллюсков.
— Когда это произошло? — спросила Шеннон.
— Между 1100 и 1200 годами нашей эры. В начале века была сделана неудачная попытка оросить пустовавшие земли. Был построен канал, чтобы подвести сюда воду из реки Колорадо. Но в 1905 году, после необычно сильных дождей, скопившаяся вода прорвала плотину и затопила самую низкую часть пустыни, получившую название моря Салтон. Сегодня это большое озеро, лежащее на восемь метров ниже уровня океана. В настоящее время благодаря интенсивному испарению площадь бассейна стабилизировалась.
Ганн извлек из шкафчика бутылку мексиканского бренди и, за неимением подходящих бокалов, разлил его в пластиковые стаканчики.
— За успех, — провозгласил он.
— Вы только посмотрите, — подал голос Джордино, — что сытный обед и небольшое количество алкоголя способны сделать с людьми.
— Хочется надеяться, что Питт нашел наконец правильное решение проблемы, — заметила Лорен.
— Давайте пока воздержимся от излишних восторгов, — предложила Шеннон, делая нетерпеливый жест рукой.
Питт не ответил и, склонившись над картой, начертил линию, огибающую пустыню с севера.
— Это вероятное положение древней береговой линии, какой она была в конце пятнадцатого столетия, — пояснил он.
— Меньше чем в километре от современной границы США и Мексики, — заметил Роджерс.
— Южнее расположена обширная заболоченная территория, известная под названием лагуны Салада.
— При чем здесь болота? — удивился Ганн.
— Остров, на котором инки спрятали свои сокровища, как вы уже, наверное, поняли, сегодня уже не остров, — пояснил Питт.
Закончив объяснения, он откинулся на спинку стула и стал неторопливо смаковать бренди.
Остальные склонились над картами.
— Что это за значок? — спросила Шеннон, указывая на маленькую змейку, которую Питт изобразил около большой горы на полпути между болотами и подножием гор Лас-Тинайас.
— Им я обозначил искомую точку, — объяснил Питт.
Ганн внимательно изучил геологическую карту.
— Гора относительно невысокая, — заметил он скептически.
— Меньше пятисот метров высотой, — согласился Питт.
— Как она называется? — спросила Лорен.
— Серро-эль-Капироте, — ответил Питт. — Капироте по-испански означает высокую церемониальную шляпу.
— И вы думаете, что эта гора и есть то место, где инки зарыли свои сокровища? — спросил Роджерс.
— Если вы внимательно посмотрите на карту, то найдете и несколько других изолированных вершин. Любая из них более или менее соответствует имеющемуся у нас описанию. Но лично я ставлю на Серро-эль-Капироте!
— Откуда такая уверенность? — удивилась Шеннон.
— Попробовал поставить себя на место инков. Конечно, я выбрал бы наиболее подходящее место, чтобы спрятать величайшие сокровища своего времени. Если бы я был их предводителем, то наверняка попытался бы отыскать самый заметный остров, расположенный в северной части залива, подальше от ненавистных испанцев Серро-эль-Капироте находится на максимально возможном удалении от берегов Перу и одновременно является самой приметной вершиной в этих местах.
Настроение людей, собравшихся на пассажирской палубе, заметно изменилось. У них появилась надежда успешно завершить проект, совсем недавно находившийся на грани провала. Уверенность Питта непроизвольно передалась остальным. Даже Шеннон была убеждена.
Недавние сомнения рассеялись. Дело оставалось за малым: найти статую демона на вершине Серро-эль-Капироте.
Возможно, они не были бы столь оптимистичны, если бы знали о мыслях, все еще бродивших в его голове Питт был уверен в правильности своих выводов, но он был достаточно практичным человеком, чтобы полагать, что все трудности уже позади.
Он и Джордино не рассказали коллегам, что они опознали убийцу доктора Миллера среди других участников преступной группировки. Пока Золар и его сообщники не знали о его новой догадке, но это было слабым утешением.
Питт попробовал представить себе Тупака Амару с его холодными безжизненными глазами. Этот человек очень опасен, а он был всего лишь одним из рядовых членов банды. В том, что охота за сокровищами принесет еще много неприятных сюрпризов, Питт не сомневался ни секунды.
39
Они покинули Сан-Фелипе, легли на курс, проложенный строго на север, и двигались по нему, пока колеса “Аламбры” не стали вязнуть в красном иле. Где-то впереди лежала дельта реки Колорадо. Во все стороны простирались унылые солончаки, лишенные каких-либо признаков растительности.
Питт бросил взгляд на печальный ландшафт сквозь боковое стекло кабины пилота, пока пристегивал ремни безопасности. Шеннон сидела рядом с ним в кресле второго пилота. Джордино на этот раз обосновался в салоне для пассажиров за компанию с Роджерсом. На прощание он помахал рукой Ганну, который приветствовал его традиционным жестом победителей, и Лорен, пославшей ему воздушный поцелуй.
Питт привычным жестом потянул на себя штурвал, и несколько секунд спустя очертания “Аламбры” растаяли где-то далеко внизу. Он продолжал набирать высоту, пока вертолет не достиг отметки пятисот метров, после чего лег на заранее проложенный курс.
Вертолет летел над водами залива еще около десяти минут, пока не углубился внутрь лагуны Салада. Обширная территория низины была заполнена водой после недавних дождей, а высохшие остатки черных кустов подымались над поверхностью соленой воды, словно руки скелетов к небесам с мольбой о спасении.
Болота скоро остались позади, и Питт направил машину над песчаными дюнами к подножию гор, ограничивающих с запада лагуну Салада Ландшафт внизу, окрашенный в унылые темно-коричневые тона, приобрел характерные лунной поверхности черты.
— Под нами дорога, — объявила Шеннон, указывая вниз.
— Магистраль номер пять, — объяснил Питт, — связывает Сан-Фелипе и Мехикали.
— Мы летим над пустыней Колорадо? — спросил Роджерс.
— Собственно, пустыня Колорадо лежит к северу от реки. То, что мы видим сейчас внизу, скорее относится к пустыне Соноран.
— Не слишком приветливая страна, — заметил Роджерс.
— Те, кто относится с неприязнью к пустыне, обычно находят в ней свою могилу, — вздохнул Питт, — и лишь те немногие, кто не хочет сказать, что любят, но, по крайней мере, хорошо знают ее, имеют шансы выжить.
— Вы хотите сказать, что здесь живут люди? — спросила с удивлением Шеннон.
— Я говорю, разумеется, об индейцах, — уточнил Питт. — Вообще-то эта пустыня считается одной из самых живописных среди ей подобных, и даже обитатели нейтральной Мексики любят время от времени наведываться сюда.
Джордино опустил боковое стекло и осмотрел в бинокль простирающийся внизу ландшафт.
— Твоя гора должна вот-вот появиться справа по борту, — объявил он.
Питт кивнул, немного скорректировал курс и увеличил скорость. Серро-эль-Капироте медленно вставала перед их глазами. Может быть, она и не была безупречно конической, но ее сходство с высокой шляпой было несомненным.
— Кажется, я вижу то, что нужно, — сообщил Джордино. — Если не ошибаюсь, какая-то фигура на вершине.
— Снижаюсь, — объявил Питт.
Он сбросил скорость и сделал несколько широких кругов вокруг вершины. Затем почти вплотную приблизился к каменному колоссу и заставил машину зависнуть в воздухе. Первое впечатление было ошеломляющим. Каменный монстр, присев на задние лапы, словно изготовился к прыжку. Широко раскрытая пасть с чудовищными клыками придавала ему сходство с голодной собакой.
— Оставайтесь на местах, ребята, — предупредил Питт, — сейчас сообразим, что можно сделать.
— Он существует! — крикнула Шеннон, не в силах больше сдерживаться. — Он на самом деле существует!
— Похож на горгулью с портала средневекового собора, разве что намного омерзительней, — заметил Джордино, единственный из пассажиров вертолета ухитрившийся сохранить некое подобие хладнокровия.
— Необходимо совершить посадку! — крикнул Роджерс, стараясь перекричать рев моторов. — Мы должны посмотреть на него с близкого расстояния!
— Слишком много острых скал вокруг, — возразил Питт, — сначала найдем подходящую площадку.
— Метрах в сорока позади демона имеется небольшая проплешина, — заметил Джордино, указывая рукой в нужном направлении. — По-моему, там мы ничем не рискуем.
Питт кивнул в знак согласия, сделал еще один круг и, сбросив скорость до минимума, аккуратно посадил вертолет на единственное пригодное для посадки место на вершине Серро-эль-Капироте.
Джордино первым выскочил из машины и закрепил вертолет на открытой всем ветрам площадке. Закончив с этим, он сделал выразительный взмах рукой, и Питт послушно выключил зажигание.
Роджерс последовал примеру Джордино, но, в отличие от итальянца, не забыл предупредительно протянуть руку Шеннон. Впрочем, его помощь не понадобилась. Едва коснувшись ногами земли, та со всех ног бросилась к каменному идолу. Питт вышел из машины последним, но и не подумал устремиться за своими спутниками Вместо этого он поднял к глазам бинокль и внимательно осмотрел небо вокруг, особенно тот его участок, где за несколько минут до этого уловил слабый звук авиационных двигателей. Предчувствие не обмануло его. Серебристый силуэт гидроплана оказался единственным посторонним предметом на голубом фоне безоблачного неба. Пилот вел машину на высоте не менее двух тысяч метров, принимая все меры предосторожности, чтобы остаться незамеченным с земли. Но Питта не так легко было обмануть. Еще с того момента, когда он рано утром поднял вертолет с верхней палубы “Аламбры”, его не оставляло ощущение, что посторонняя машина следует за ним по пятам. Сделанное открытие только подтвердило справедливость его подозрении.
Еще до того как он присоединился к коллегам, Питт осторожно приблизился к кромке отвесного обрыва и заглянул вниз.
“Слава богу, что мне не надо спускаться с этой кручи”, — подумал он.
Панорама пустыни, лежащей у его ног, и в самом деле мало кого могла оставить равнодушным. Октябрьское солнце окрасило камни и песок, тускло-коричневые летом, во все цвета спектра. Далеко на юге сверкали воды залива, а по обе стороны от него и лежащей внизу лагуны Салада величественно подымались остроконечные пики высоких гор.
Его охватило чувство законной гордости. Он проделал неплохую работу и нашел то, что искал. Более того, он сумел понять психологию древних инков, выбравших и в самом деле удивительное место для захоронения своих сокровищ.
Когда он наконец приблизился к каменному колоссу, Шеннон уже производила тщательное измерение его деталей, а Роджерс бегал вокруг, делая один снимок за другим. Джордино не торопясь обследовал каменный пьедестал, стараясь обнаружить какие-нибудь следы, указывающие на местонахождение туннеля, ведущего в недра горы.
— Удалось что-нибудь узнать о создателе этого монстра? — спросил Питт.
— Несомненно влияние культуры Чачапойаны, — не задумываясь ответила Шеннон. — На мой взгляд, это один из наиболее выдающихся памятников его зодчих. Обратите внимание на резные украшения пьедестала. Они полностью дублируют аналогичные изображения в Городе мертвых.
— Техника та же самая?
— Можно сказать, идентичная.
— Может быть, там и здесь работал один и тот же мастер.
— Вполне возможно. — Шеннон подняла руку и осторожно коснулась ладонью нижней части покрытой чешуей шеи чудовища. — Надо полагать, инки не раз привлекали для исполнения своих работ скульпторов Чачапойана.
— Что и говорить, у этих ребят было странное чувство юмора, если они сотворили себе бога, от одного вида которого может скиснуть молоко.
— Легенда о происхождении этого чудовища дошла до нас лишь частично, но, судя по представлениям обитателей Чачапойаны, кондор снес яйцо, которое было съедено и тут же извергнуто ягуаром. Из этого яйца вылупилась змея, которая переселилась в море, где обросла рыбьей чешуей. Чудовище, получившееся в результате всех этих метаморфоз, оказалось настолько безобразным, что другие боги, жившие под солнцем, избегали его, и оно было вынуждено снова переселиться — на этот раз в подземный мир, где и стало стражем царства мертвых.
— Да, история ничуть не менее привлекательная, чем облик самого монстра.
— Разумеется, он безобразен, — сказала Шеннон серьезно, — и тем не менее я не могу отделаться от странного чувства глубокого сострадания. Не знаю, как это объяснить, но мне кажется, что каменный идол живет своей жизнью.
— Понимаю вас. Я тоже ощущаю, что в нем есть нечто помимо холодного мертвого камня.
Питт перевел взгляд на обломки одного из крыльев, лежащие у подножия статуи.
— Бедный старый демон! Похоже, ему пришлось пережить нелегкие времена.
Шеннон печально кивнула в знак согласия и указала на многочисленные надписи и следы пуль на пьедестале и груди демона.
— Жаль, что местные археологи так и не смогли по достоинству оценить это выдающиеся произведение двух сопредельных культур, достигших расцвета за многие тысячи километров от этого места…
Неожиданно Питт резко поднял руку, призывая ее к молчанию.
— Вы слышите странный звук, напоминающий плач? — прошептал он.
Шеннон прислушалась и покачала головой.
— Я не слышу ничего, кроме стрекота камеры Майлса. Странный звук и в самом деле исчез.
— Наверное, это был шум ветра, — предположил Питт.
— Или плач тех, чей покой охраняет Демон мертвых.
— Я думал, его присутствие должно гарантировать им вечное успокоение.
Шеннон снисходительно улыбнулась:
— Мы пока знаем очень мало о ритуалах древних инков, не говоря уже об обитателях Чачапойаны. Наш каменный друг мог быть не столь миролюбивым, как мы его представляем.
Питт оставил Шеннон и Майлса заниматься своей работой и подошел к Джордино, продолжавшему исследовать каменный пьедестал колосса.
— Нашел какие-нибудь признаки туннеля? — спросил он.
— Ни малейших. Я не смог найти ни одной даже самой маленькой трещины. Можно подумать, что инки нашли способ сплавлять камни. Статуя сделана из целого куска гранита, образующего внутреннюю часть горы. Если проход и существует, он должен быть где-то в другом месте.
Питт поднял голову и прислушался.
— Вот опять, — сказал он.
— Ты имеешь в виду этот странный крик?
— Ты тоже слышал его? — удивленно спросил Питт.
— Да, и решил, что это ветер свистит в трещинах скал.
— Не похоже на ветер, — заметил Питт. На лице Джордино появилось недоверчивое выражение. Он послюнявил палец и поднял его вверх.
— Ты прав, — согласился он. — Ветра и в помине нет. Полный штиль.
— Звук неустойчив. Я слышу его только временами.
— Я тоже это заметил. Он продолжается секунд десять, не больше, а затем исчезает почти на минуту.
— Возможно, что это как раз то, что мы ищем. Вентиляционное отверстие пещеры.
— Попробуем поискать его, — предложил Джордино с воодушевлением.
— Используем для начала другой способ.
Питт не спеша протер линзы своих очков, вытер пот со лба и прислушался.
Странный звук возникал и исчезал точно через определенные промежутки времени, словно по расписанию. Выждав, Питт указал в сторону северного склона горы. Дополнительных объяснений не потребовалось. Друзья со школьных лет, они привыкли понимать друг друга с полуслова за время совместной службы в военной авиации и за двенадцать лет работы в НУМА, научившись, когда надо, вообще обходиться без слов.
Джордино спустился метров на двадцать вниз по крутому склону и остановился, ожидая дальнейших указаний. С этого места звук казался сильнее, но, скорее всего, дело было в своеобразии акустики среди окружающих скал. Поэтому он нисколько не колебался, когда Питт направил его в другую сторону, где склон горы прорезала узкая трещина глубиной метров десять.
Пока Джордино лежал на животе, пытаясь разглядеть что-нибудь на ее дне, подошел Питт и, устроившись рядом, вытянул руку ладонью вниз. Звук повторился еще раз, и Питт удовлетворенно кивнул.
— Это где-то здесь. Я чувствую слабое дуновение ветерка. Внутри горы, несомненно, имеются пустоты, по которым циркулирует воздух.
— Я схожу за канатом и карманным фонариком, — предложил Джордино.
Через минуту он вернулся в сопровождении Шеннон и Майлса. Глаза археолога сверкали от возбуждения.
— Ал сказал мне, что вы нашли отверстие, ведущее внутрь горы.
Питт кивнул:
— Через несколько минут будем знать это наверняка.
Джордино обвязал конец нейлоновой веревки вокруг выступа скалы.
— Кому достанутся лавры первопроходца? — спросил он.
— Бросим жребии, — предложил Питт.
— Орел.
Питт подбросил четвертак в воздух и наблюдал за тем, как он упал на землю у его ног.
— Ты проиграл, — объявил он.
Джордино пожал плечами, но от жалоб на несправедливость судьбы воздержался. Он помог товарищу закрепить свободный конец веревки вокруг пояса.
— Не старайся поразить меня своей техникой скалолазания, — посоветовал он. — Я сам спущу и вытащу тебя наверх.
Питт не сомневался в физических возможностях Джордино. При небольшом росте итальянец был широк в плечах, а крепости его мускулов мог позавидовать профессиональный борец Множество соперников, включая нескольких обладателей черного пояса карате, испытали на себе необыкновенную силу его захватов.
— Береги руки, — предупредил Питт приятеля.
— Смотри лучше, чтобы не переломать ноги, — фыркнул Джордино, вручая ему фонарик.
Он начал медленно травить веревку, помогая товарищу безопасно проскользнуть между стенами узкой трещины.
Когда ноги Питта коснулись дна, он поднял голову.
— О’кей, — крикнул он. — Я на дне.
— Видишь что-нибудь?
— Небольшую расселину, но можно протиснуться.
— Не снимай веревки. Там может быть обрыв.
Питт лег на живот и с трудом протиснулся в узкое отверстие. Ему пришлось ползти около трех метров, прежде чем лаз достаточно расширился и он смог встать на ноги. Он включил карманный фонарик и направил его луч на обступившие его черные стены. Впереди лежал проход, уходивший в недра горы. В гладком каменном полу через каждые несколько шагов были вытесаны ступени.
Порыв сырого воздуха пронесся над его головой, как — дыхание гиганта. Он провел ладонью по ближайшей стене, она была покрыта мельчайшими капельками воды. Он прошел вперед, насколько позволяла длина веревки. Остановившись, направил луч фонарика в непроглядную темноту впереди и почувствовал, как страх перехватил ему горло. Из мрака на него сверкнули чужие глаза.
На небольшом пьедестале из черного камня стоял еще один демон — точная копия гиганта, установленного на вершине горы. В отличие от старшего собрата он был украшен бирюзой, клыки сделаны из полированного кварца, а в орбиты глаз вставлены большие красные камни.
Питт с трудом поборол соблазн отвязать веревку и продолжить спуск, но решил, что это было бы несправедливо по отношению к товарищам. Они заслужили такую честь не меньше его. Он неохотно повернул к выходу.
Пока Джордино помогал ему выбраться из расщелины, Шеннон и Роджерс не находили себе места от возбуждения.
— Что вы там увидели?! — крикнула Шеннон, не в силах больше сдерживаться. — Расскажите скорее, что вы там нашли.
Питт несколько секунд смотрел на нее, не произнося ни слова, затем широко улыбнулся.
— Дорога к сокровищам охраняется еще одним демоном, но других препятствии я не обнаружил.
Радостное возбуждение охватило присутствующих. Шеннон и Роджерс обнялись и поцеловались. Джордино с размаху хлопнул друга по спине. Детское любопытство заставило их свесить головы в расщелину в тщетной попытке увидеть вход в туннель. Мысленно они уже находились в пещере сокровищ, глубоко в недрах горы.
Только Питт не поддался общему порыву. Его глаза обшаривали чистое небо над ними и пустой горизонт. Внезапно перед его мысленным взором промелькнула страшная картина: гидросамолет, следовавший за ними сегодня утром, атакует беззащитную “Аламбру”. Несколько секунд он видел ее так отчетливо, словно наблюдал на экране телевизора.
Шеннон первая заметила отрешенное выражение его лица.
— Что с вами? — встревоженно спросила она. — Вы выглядите так, словно только что потеряли близкого человека.
— Возможно, — медленно ответил Питт. — Очень даже возможно.
