ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дженг вошел в номер мрачный и злой. В этот раз, как никогда, ему была нужна команда, а не было никого, если не считать этой сумасбродной волчицы, которую ему прислали, не спрашивая разрешения. Конечно, она мила и хороша собой, от нее тает сердце, но не возьмешь же ее в смертельный поход! Если с ней что-нибудь случится, он же никогда себе этого не простит, а всех верных волков забрал Таган под предлогом, что ему некем комплектовать орбитальную станцию. Понятно, что не стоит брать в космос необстрелянных волчат, ясно, что нужны натасканные волки, которые повидали мир, побывали на разных планетах и имеют опыт сражений с имперскими десантниками. И что тут сделаешь, если такие оборотни имеются только в его команде? Но как ему теперь выполнять приказы наставников?
Джунта подняла на него огромные изумрудные глаза, возбужденно принюхиваясь.
— Ты сражался. На тебе кровь. Ты убивал, твои мысли полны смерти. Почему ты не позвал меня с собой?
Волк только тяжело глянул на нее и направился в ванную комнату, там пустил горячую воду и набрал номер администратора.
— Какие корабли находятся на орбитальной станции? — спросил он. — Мне нужно два билета на ближайший звездолет.
— Куда вы желаете направиться? — Администратор был сплошная любезность. — У нас есть прямая связь со станцией.
— Я собираюсь посетить с торговыми целями не одну планету, а две или три. — Дженг бросил дорогой костюм, который он забрал у Кота, в мусорную корзину и залез в горячую воду. — Выбирать очередность посещений буду в космосе.
— У нас есть предложение, которое, несомненно, вам понравится. — Голос администратора стал торжественным. — На причале орбитальной станции находится небольшая звездная яхта, владелец которой ищет пассажиров. Если пожелаете, мы можем с ним договориться насчет вас.
— Договаривайтесь. — Волк бросил трубку и нырнул в мыльную воду. — Подходит.
Предложение было нереальным: оно подходило ему стопроцентно. У него возникло странное ощущение, что кто-то положил приманку. Но он его отбросил, потому что никто не знал, что Дженг собирается покинуть планету, он сам принял решение несколько минут назад. Конечно, можно рассчитать его поведение, но данное действие было абсолютно спонтанным, хоть и вызванным разговором с Котом.
Волк расслабился — горячая вода смыла напряжение последних дней, стало легко и приятно. Он лежал в полудреме, не желая вылезать и возвращаться в обычную жизнь. Пошло оно все куда-нибудь подальше. Иногда и ему требовалось расслабить натянутые как струна нервы. Он был супероборотнем, но это не значило, что ему живется легче, чем другим в этом мире. Как раз наоборот — его волновали такие вопросы, о которых люди и оборотни не задумывались, и доставалось чаще других. Били его нещадно на всех планетах империи, а он становился старше, и все больше хотелось бросить все и поселиться где-нибудь в глуши, в дремучем лесу, заниматься охотой и ни о чем больше не думать. Пусть этот мир решает свои вопросы без него...
Он задремал, но вдруг что-то произошло, волк очнулся и ошарашенно увидел в зеркале, что стоит на полу голый, руки уже трансформированы, острые когти готовы к бою. Дженг набросил на бедра полотенце и осторожно приоткрыл на щель дверь, прогоняя запахи через ноздри. В номере не было никого, но там определенно что-то произошло. Джунта!!!. Эта волчица наверняка кого-то убила — может, горничную или официанта, — пахло свежей кровью! Он рывком открыл дверь, перетек в комнату и замер, пытаясь понять, что произошло. Пахло порохом и каким-то лекарством, запах был знакомым. Он недоуменно уставился на мертвого человека, лежащего на полу, — крови натекло немало, дорогой ковер пропитался насквозь. Умер бандит недавно — от силы минут десять назад, как раз тогда, когда он спал в ванной.
Дженг перевернул его и понял, что это лицо ему незнакомо. Проверил карманы и нашел парализатор. Точно, именно выстрелом из него и пахло. Джунты не было. Он походил по комнате, принюхиваясь и пытаясь понять, что произошло. Понемногу в голове стала складываться картина произошедшего: неизвестные, числом не меньше трех, ворвались в номер и выстрелили в девушку из парализатора. Вряд ли Джунта была готова к нападению, все говорило о том, что она спала, когда открылась дверь, но она успела зацепить одного из нападающих когтем, прежде чем отключилась.
Это было непонятно. Зачем нападавшим Джунта? Не спутали же они ее с ним? Или в этом кроется что-то, чего он не понимает? Дженг потянулся к телефону, чтобы вызвать администратора, но аппарат зазвонил сам.
— Алекс Торнтон?
Голос был ему незнаком.
— Так меня зовут, — сказал волк, напряженно пытаясь разобраться в голосе звонившего. — Кто вы и чего вам угодно?
— Мы — те, кто похитил вашу спутницу, — сообщил голос. — Если хотите ее вернуть, то приходите вечером на набережную часов около десяти. Полицию в наши дела не стоит вмешивать. Поверьте, это в ваших же интересах. Если мы узнаем, что вы им звонили, то сразу перережем ей горло, как она сделала это с одним из наших товарищей. А во-вторых, они всегда беспомощны в таких делах и больше вредят, чем помогают.
— Я вас понял, — произнес Дженг, продолжая играть роль Алекса Торнтона, изнеженного сынка известного торговца оружием. — Только как я могу не звонить в полицию, если в моем номере лежит труп? Вы же не думаете, что я буду ночевать в одной комнате с мертвым человеком? От него натекла лужа крови, которая неприятно пахнет. Мне это не нравится...
— Об этом позаботятся, — хмыкнул голос. — Только не убивайте тех, кто сейчас зайдет к вам, они просто чистильщики, хорошо?
— Ладно, пусть входят, — ответил Дженг. — Кстати, с чего вы взяли, что я кого-то могу убить?
— О ваших кровавых подвигах, господин оборотень, нам хорошо известно... — Голос помолчал, давая волку переварить эту информацию. — Вы убили людей Кота и Толстяка. А слухи в нашем городе расходятся быстро: у убитых есть родственники, патологоанатомы вскрывают трупы, чтобы выяснить причину смерти, в крематории есть рабочие, которые перегружают тела на конвейер, и всем рты не закроешь. Полиция тоже в курсе, как и имперская разведка, просто мы на вас вышли первыми, остальные еще вас ищут.
— Кто вы?
— Вы все узнаете вечером, а сейчас, — голос сделал паузу, — откройте дверь и помните о своем обещании не убивать моих людей. До встречи.
В трубке зазвучали короткие гудки, а в дверь постучали. Волк открыл ее, и в комнату вошли четверо неприметных людей в гостиничной униформе, двое завернули убитого в ковер и унесли с собой, два других обработали кровавое пятно каким-то химикатами, а после этого промыли пол поломоечной машиной. Потом двое вернулись, принеся с собой новый ковер, расстелили его на полу и ушли. Все это время Дженг стоял у дивана, настороженно наблюдая за происходящим в полной готовности к нападению, когтей, правда, он не выпускал, но был готов это сделать мгновенно.
Когда все ушли, он закрыл за ними дверь. Долгие двадцать минут, пока убирали труп и все следы, он стоял одетый в одно полотенце и немного замерз. Дженг натянул на себя комбинезон, мучительно размышляя над тем, что произошло. Кто-то явно пытается его подмять под себя, чтобы использовать для своих целей, только пока было непонятно, что нужно. Деньги? Или кто-то хочет заставить его работать на себя?
Похитители могут думать все что угодно, но ни один оборотень не поставит жизнь одного члена клана против общих интересов. Да и сама Джунта скорее умрет, чем позволит ее использовать в грязной интриге против волков. И Дженга никто не обвинит, если девушка погибнет, это нормальный расклад в его работе. Только почему у него так больно сжимается сердце, когда он думает о том, что ей может быть плохо? Почему он хочет порвать на части тех, кто трогал ее тело? Что с ним не так?
Дженг вздохнул и позвонил администратору:
— Обед в номер, желательно мясо, слабо прожаренное, и побольше, вино, само собой, счет за обед выставить тому, чьи люди только что меня посетили.
— Господину Трампу?
— Ему, родному.
Волк положил трубку и грустно усмехнулся. Он понимал, что на этой бандитской планете администратор будет всегда на стороне бандитов, а не полиции, и поэтому слова менеджера его не удивили. Что ж, по крайней мере, он знает, с кем имеет дело. Трамп — один из самых уважаемых и богатых людей этой планеты, несколько раз Дженг пытался выйти на него и терпел неудачу, а теперь он сам выразил к нему свой интерес. Что ж, поиграем в его игру, но сначала...
Волк набрал еще один номер:
— Отправьте радиограмму на планету Хабби. Диктую. «Пропала няня. Возможно, украли. Целую». А в конце поставьте три точки... нет, лучше четыре... Да я знаю, что они оплачиваются отдельно, просто мне нравится, когда многоточие есть в радиограмме. Говорите, многоточие — три точки? Что ж, поставьте три, у меня с грамматикой не все хорошо. Спасибо. Счет направьте в гостиницу на имя господина Трампа...
Сны были тяжелыми, он словно заново проживал свою жизнь, со всеми ее неприятными испытаниями, и каждая пережитая им боль рождала внутри какой-то непонятный отклик. А потом ему приснился король оборотней, который сказал:
— Я вложил в тебя все, что мог. Теперь ты способен на многое. На что ты потратишь свою силу, я не знаю, только надеюсь, на что-то воистину достойное. Впрочем, если ты ее потратишь только на то, чтобы убить ту, что меня разбудила, у меня не будет возражений. Прощай. Я ухожу.
— Куда? — спросил Лис во сне, искренне недоумевая, куда может уйти бог, запертый внутри заброшенного храма.
— Ты подкормил меня силой, что осталась в тебе от артефакта, — ответил бог. — Поверь, я взял немного, в тебе ее еще достаточно, чтобы взорвать эту галактику, но и мне хватит, чтобы уйти с этой заброшенной планеты.
— А я? — Макс недоумевал. — Что буду делать я?
— Откуда мне знать, человек? — спросил бог. — Это твоя жизнь, и ты можешь с ней сделать все, что захочешь. Разве до этого ты не этим занимался? Только учти: в тебе растет сила. Пока ее немного, но со временем она увеличится, и тогда ты сам поймешь, для чего она нужна. Прощай! Удачи тебе, человек.
— Удачи и тебе, бог, — прошептал Лис и проснулся, недоуменно глядя на ночь за окном. — «Пусть будет легким твой путь».
Он поморщился и пошел посмотреть, как чувствует себя Маша. Та все еще спала, сжавшись в комочек и вздрагивая, — похоже, ей снились плохие сны. Он поправил ее одеяло и вдруг почувствовал холодок внутри: чувство опасности предупреждало его о чем-то. Не раздумывая, Лис набросил ремень безопасности на девушку поверх одеяла, застегнул его и бросился в кабину. Там включил приборы, запустил двигатель и, как только автоматика позволила, рванул аппарат вверх, одновременно заваливая набок, чтобы уйти в сторону леса. Минуты через две проснулся сканер, и на экране нарисовались две точки — они были еще далеко, поэтому идентификацию произвести не удалось, но летели прямо на него, и вряд ли это было простым совпадением.
Макс выжал полный газ и начал отклоняться к горам, но тут компьютер идентифицировал преследующие его аппараты — оказалось, что это истребители-перехватчики «космос—земля». Лис вздрогнул, а кожа покрылась пупырышками.
— От этих не уйти, — мрачно пробормотал он. — Можно сразу садиться и сдаваться.
Макс включил радио и стал ждать продолжения, которое не замедлило последовать.
— Летательный аппарат номер триста двадцать пять тысяч семьсот сорок один, с вами говорит командир имперского перехватчика майор Лорд. Приказываю сесть на землю и ожидать эвакуации.
— Сесть? — Лис недоуменно поднял брови: видимо, пилот просто не сообразил, что под ним находится лес. Он-то еще может опуститься на какую-нибудь полянку, а вот истребитель вряд ли, и как он будет его эвакуировать? Макс усмехнулся. — Как скажете, сэр. Выполняю, сэр. Хоть и не понимаю, в чем причина, сэр, я законопослушный человек и плачу налоги, сэр. Но если вы сказали, сэр...
Он направил флаер к земле, заметив небольшую полянку.
— Э... постойте, — прохрипел передатчик. — Не садитесь. Я сейчас определюсь с координатами.
— Посадку совершил, сэр, — с ухмылкой доложил Лис. — Произвожу полное отключение двигателя, жду ваших дальнейших указаний.
Он ткнул кнопку отключения всех систем, оставив только связь.
— Какого дьявола?! — взревел голос. — Почему он сел?
— Вы сами приказали ему, майор, — ответил второй голос. — Он просто выполнил ваш приказ.
— И как мы будем выцарапывать его из леса? — Лорд был озадачен. Как все военные, он действовал так, как его учили, не думая о последствиях. Но теперь ему пришлось задуматься. — Нам там не сесть.
Прикажите ему взлететь, пусть летит до ближайшего плато, — предложил второй голос. — Оно есть на карте. Плато Мечта.
— Глупое название, — прокомментировал майор. — Ладно, штатский на флаере, приказываю тебе подняться в воздух и переместиться на плато Мечта. Немедленно!
Макс насмешливо фыркнул. Дверь кабины открылась, и в нее вошла Мумру, зевая и потягиваясь.
— Где это мы? — Голос у нее был мягкий, мелодичный, от него у Лиса сразу стало тепло и светло на душе. Сейчас девушка была не просто красива, а как-то по-домашнему мила. Лис почувствовал, как сердце затрепетало, а внизу живота все напряглось. — Что происходит? Почему я в комбинезоне?
Голос стал растерянным, она ощупала свое тело.
— Почему?.. Что ты сделал со мной? Я не кошка?!!
Девушка побледнела, рухнула в соседнее кресло и разразилась слезами. Макс приглушил связь и прижал голову Маши к своей груди.
— Как ты это сделал? — бормотала девушка, захлебываясь. — Они сказали, нет никакой возможности меня вернуть обратно в человеческое тело, произошел генетический сбой, и это навсегда! Я же настроилась на то, что так и умру драной кошкой...
— Почему драной? — полюбопытствовал Лис.
— Потому что шерсть цепляется за ветки и колючки, — ответила девушка, успокаиваясь. — Какая же еще? Так ты вернул мне человеческое тело? Как ты это сделал? Я смогу обернуться обратно?
— Сейчас не стоит говорить об этом. — Макс погладил ее по волосам, потом наклонился и нежно поцеловал ее прямо в мокрые губы. Ему так давно хотелось это сделать, что сейчас он просто не мог сдержаться. Настроение у него сразу поднялось, особенно когда почувствовал, что мягкие губы девушки ответили ему. — У нас серьезные неприятности.
— Какие? — Мумру насторожилась и отодвинулась, правда, руку его оставила на плече. — Что случилось?
— За нами гонятся два истребителя-перехватчика, точнее, они уже над нами. — Лис вернулся на место и включил связь. — И они потребовали, чтобы мы совершили экстренную посадку.
— Звездный десант?
— А кто ж еще? — вздохнул Макс и крутанул ручку. — У кого еще есть такие летательные машины? Конечно, они. Подожди, сейчас узнаем, что им нужно.
Голос майора наполнил кабину:
— Эй, штатский, отвечай! Почему не выполняешь приказ?
— Потому что не могу, сэр, — ответил спокойно Лис, подмигивая девушке. — Я посадил аппарат на землю сразу, как только услышал ваш приказ, а теперь он застрял в деревьях, мне его самостоятельно отсюда не снять. И взлететь тоже невозможно. Боюсь, десанту придется заплатить фирме, где я арендовал этот аппарат, потому что теперь он неработоспособен, сэр. Все наши переговоры я записываю, чтобы их потом можно было предъявить в суде.
— Дьявол! — Лорд начал материться, причем делал это по-военному изощренно-мастерски. Многие выражения Макс слышал впервые. — Почему ты такой кретин? Разве ты не мог сесть где-то на поляне?
— А вы бы сами стали искать поляну, если на вас нацелены ракеты перехватчика? — ехидно уточнил Макс. — Если бы вам приказали садиться под угрозой смерти? Да вы сразу плюхнулись бы вниз...
— Какие ракеты, придурок? — возмутился Лорд. — Я даже не открывал оружейных люков.
— Вы так сказали по радио, сэр, — ответил Макс, тихо хихикая, представив лицо майора. — Я очень испугался, потому что видел по телевизору, как перехватчики уничтожают целые мятежные города, сэр.
— Никуда не уходи, — вздохнул Лорд, тихо матерясь. — К тебе будет направлена группа поиска и спасения, они тебя переправят на борт.
— На какой борт, сэр? — вежливо поинтересовался Макс. — И ответьте мне наконец, почему вы заставили меня сесть? Что я сделал не так? Почему мной заинтересовались военные? — Лис подпустил в последнюю фразу немного истерических ноток.
— Прекратить! — Макс словно наяву увидел, как поморщился майор. — Нам приказано доставить на борт линкора рядового десантника Макса Лиса вместе с принадлежащей имперской службе разведки дикой кошкой, которая была ему поручена.
— Извините, майор, но при чем тут я? — Макс прикрыл микрофон и тихо приказал Мумру: — Быстро собери продукты, одежду, палатку — все, что понадобится для жизни в диком лесу, мы бросаем аппарат и уходим. Понятно?
Девушка посмотрела на него странным диким непонимающим взором, потом закивала, вытерла слезы и ушла в грузовой отсек, а Лис продолжил разговор. Он залез в карман, вытащил договор аренды аппарата и прочитал:
— Мое имя Ганс Дроссель, я обычный служащий, лояльный, законопослушный гражданин империи и плачу налоги. У меня жена и дети, почему вы хотите меня забрать, сэр? Во флаере нет никакой дикой кошки. У меня аллергия на кошачьих, можете посмотреть в моей медицинской карте, сэр...
— Что?!! — Лорд опять разразился матом, в котором имперской разведке отводилось большое место, потом успокоился и сказал: — Кто бы ты ни был, парень, советую оставаться на месте, пока тебя не подберет спасательная команда. Любая попытка несанкционированного взлета будет караться. Сейчас за тобой следят больше десятка спутников, а на место твоей посадки направлены три беспилотных аппарата. Если ты ни в чем не виновен, тебя отпустят. Все! Я тебя посадил, значит, приказ выполнил и ухожу на линкор. Удачи тебе, Ганс, или кто ты там. И совет: когда тебя найдут ребята из десанта, веди себя прилично, делай то, что тебе скажут, потому что эти парни сначала стреляют и только потом начинают смотреть, того ли подстрелили.
— А разве вы действуете иначе, сэр? — спросил, усмехнувшись, Макс. — Разве не так орудуют все военные?
— Пилоты не такие, — фыркнул Лорд. — Когда у тебя под брюхом достаточно ракет, чтобы разнести приличный город, то учишься сначала думать о том, сколько дней ты просидишь на губе за ошибку, а уже потом стреляешь. Удачи, Ганс, может, еще встретимся в другой жизни, пива попьем...
Макс хмыкнул и отключил все системы от питания, хоть и понимал, что вряд ли это сможет вырубить маячок, который находится где-то внутри корпуса. Он прошел в грузовой отсек и увидел Машу, которая сидела в кресле и тихо плакала.
— Что случилось? — спросил мягко Лис. — О чем горюешь?
— Я ничего не помню, — всхлипнула девушка. — Я забыла, что такое быть человеком. Я не знаю, какую еду взять, и вообще что нужно женщине. Я же женщина, так? Я смотрю на эти вещи и не знаю, для чего они предназначены. Я слишком долго была зверем, в моей памяти ничего не осталась. Я испачкала в пыли руку и начала ее вылизывать, только потом спохватилась, что люди так не делают. Не делают же?..
Она вновь заплакала.
— Прекрати! — Макс заметался по кабине, собирая рюкзаки. Их оказалось два — один обычный, а второй аварийный. — У нас нет времени на твои истерики. И вообще мне очень нравилась смелая кошка, которую ничто не пугало, и она была готова драться со всем миром.
— Я пару раз тебя едва не разорвала, когда ты лез к моему животику, — проговорила Мумру, понемногу успокаиваясь. — Нельзя трогать то, что принадлежит только одному.
— Почему же ты меня не разорвала? — Лис забросил самый тяжелый рюкзак за плечи, второй, чуть полегче, сунув оборотню. — Что помешало?
Я вдруг подумала, что ты можешь как раз и быть тем самым единственным, которому можно, — тяжело выдохнула Мумру и неожиданно мягко улыбнулась, на ее щеках появились милые ямочки. — Хоть я и понимаю, что мы с тобой совершенно разные — ты человек, а я оборотень, — но все равно мне с тобой хорошо.
— Я бы на твоем месте не был так категоричен. — Лис нажал кнопку открывания люка, потом сбросил трап и начал спускаться. — Я уже не знаю, кто я.
— Ты — и зверь? — Девушка горько усмехнулась. — Что ты можешь знать об этом?
— Кое-что понимаю, однажды меня превращали в кармака. — Макс посмотрел по сторонам и направился к лесу. На самом деле он абсолютно не знал, куда идти и стоит ли вообще покидать флаер. Конечно, их все равно когда-нибудь схватит имперская разведка. Если на орбите планеты повис имперский линкор, никто не сможет покинуть планету без разрешения военных, а это значит, что рано или поздно им придется сдаться. — Думаю, ты знаешь, что это за зверь.
— Знаю. — Мумру шла за ним в шаге, она уже успокоилась и была собрана и деловита. — Об этом звере знают все оборотни. На каждой из пяти планет оборотней живут кармаки. Эти существа когда-то были разумными и умели летать на космических кораблях, потом с ними что-то произошло, и они одичали.
— Кармаки могут перемещаться в космосе без космических кораблей, у них так сконструировано тело, оно вообще может становиться нематериальным, — сказал Лис. Они уходили все дальше в лес, и у него по спине ползли неприятные мурашки. Места здесь были не очень хорошие: если уж Мумру в облике дикой кошки едва не загрызли, то ему тем более нужно держать ушки на макушке. То, что он победил огромного хищника непонятным способом, Лиса не успокаивало: во-первых, здесь водились разные звери, а во-вторых, в случае внезапного нападения он вряд ли что-то успеет сделать. Человек проигрывает в силе и скорости любому хищнику, даже самому маленькому. У него нет ни острого чутья, ни тонкого слуха, ни мгновенной реакции, ни острых зубов и когтей, но зато есть смекалка и технологии. — И версии об их разумности я не отрицаю, просто говорю, что они могут обходиться без техники для космического путешествия. Возможно, когда-то эти существа были выведены искусственно, потому что ничего похожего во вселенной нет.
Лес становился все гуще, серо-зеленая листва сменилась темно-синей, мох под ногами тоже изменил окраску, стал более синим, насыщенным. Он рос густым плотным ковром, нога в него проваливалась до щиколотки, и вверх вылетали фонтанчики холодной воды. Хорошо, что комбинезон был сделан из особой непромокаемой ткани, иначе он бы уже промок, а в сапогах чавкала вода.
Деревья стали выше, они поднимались к серому небу, закрытому темными, плотными тучами, — похоже, собирался дождь. По толстым неохватным стволам вверх ползли паразитные растения типа земных лиан, здесь их было много, кое-какие вырастали диаметром больше метра. Кустарников тоже хватало, некоторые имели шипы двадцать сантиметров длиной, острые как кинжалы, на такой было легко напороться и пораниться. И вообще этот лес был словно специально сделан для того, чтобы губить неосторожных путников: мало того что зверье здесь водилось жестокое и мощное, так и некоторые растения пытались ухватить за ногу или за руку, чтобы полакомиться человеческой плотью.
— Откуда ты это все знаешь? — Девушка удивленно на него уставилась. — Этого не знает никто.
Ты это о чем? — Он взглянул в эти нежные, все понимающие глаза, и внутри его все оборвалось. Это было как выстрел из парализатора — вроде все понимаешь, все слышишь, а двинуться с места не можешь. Какое-то время он стоял, жевал губами и не мог выдавить из себя ни слова, потом все-таки сумел собраться. — Я же молчал...
— О кармаках. — Девушка вздохнула и погладила его по мокрой щеке, отчего внутри у него все оборвалось. — Ты сказал, что они могут путешествовать в космосе без космических кораблей. У нас был один волк, который тоже сделал такое предположение. Он считал, эти существа что-то потеряли в себе, и поэтому космос для них закрылся. Для нас, живущих на этих планетах, они являлись сущим кошмаром: уничтожить их невозможно, зато они убивали всех, кого встречали на пути.
— Я же сказал, что был кармаком, — ответил Лис. — Ты думаешь, я шутил?
— Это невозможно, — недоверчиво покачала головой Мумру. — Они не оборотни, в них превратиться невозможно, у них вообще нет ДНК. Они чужды всему живому.
— Меня как-то вложили внутрь такого хищника, — вздохнул Макс и, воспользовавшись тем, что девушка остановилась, взял ее руку и нежно поцеловал. Пахла она чудесно. — Сделала это одна колдунья.
— Зачем? — Мумру посмотрела на него непонимающим взором.
— Что зачем?
— Мне руку поцеловал...
— Понимаешь... — Лис отпустил руку и задумался. — Если честно, то и сам не знаю, но мне было приятно. А если еще честнее, то, кажется, я в тебя влюбился.
— Но я же ничего для тебя не сделала, больше была обузой, — удивилась Мумру. — За что меня любить?
— Любят не за что-то, а потому что, — вздохнул Макс. — Обычно ни за что.
— Но нам нельзя любить друг друга, — ответила девушка с грустной улыбкой. — Я — оборотень, а ты — человек, мы разные ветви эволюции...
— Да и плевать! — фыркнул Лис, резко сворачивая в сторону. Зачем это сделал, он не знал, но, видимо, чувство опасности сработало. — Я никогда никого не любил, хоть прожил, в общем-то уже долгую жизнь. Было в ней много гадкого, а хорошего не было совсем. Вот сейчас мы на чужой планете, шансов выбраться с нее без пут на руках почти нет. И убить могут, и в тюрьму могут посадить, да мало ли что еще! В первый раз я встретил такую красивую девушку, от взгляда на которую внутри сердце сжимается и хочется жить, а она говорит, что любить ее нельзя. — Он остановился, почесал в затылке, куда упала с дерева тяжелая дождевая капля, и спросил с замиранием сердца: — Ты сказала — «нам»? Получается, я тебе тоже нравлюсь?
— Ты такой откровенный... — девушка сделала длинную паузу, — идиот. Даже не знаю, как с тобой разговаривать. Понимаешь, ни одна кошка не подпустит к животику и другим интимным местам самца, который ей не нравится. А ты меня всю излапал! И как человека, и как кошку! Еще спрашивает... подлец! — Она резко зашагала вперед. — Я думала, ты понимаешь... А ты несешь всякий бред. И действительно — плевать! Меня тоже никто не любил, и мне тоже хочется перед смертью чего-то хорошего. И что?
— Так я тебе нравлюсь или нет? — растерялся Макс. — Я не понял...
— Точно — идиот! — Мумру рассмеялась звонким веселым смехом, потом на мгновение прижалась к нему и нежно поцеловала. — Конечно — нет!
— Но как?.. — Лис заморгал недоуменно глазами. — Почему нет?
— Не напрягайся, — посоветовала ему кошка. — Я потом тебе все объясню, а сейчас выводи нас отсюда куда-нибудь в безопасное место. Хорошо?
— Как скажешь...
Макс обиженно зашагал вперед — и вдруг почувствовал себя счастливым непонятно отчего. Она же его поцеловала! Сама! Значит... лучше об этом не думать, а то еще сделает неправильные выводы. Лис не знал, как вести себя с женщинами, у него не было этого общения: сначала родители умерли, оставив его на улице, потом его подобрал Хруст — вор, который научил его своему мастерству. Дальше воровал, затем путешествовал по империи в качестве пленника. Когда ему было что-то про них узнавать? В школе он не учился, на свидания не ходил, в кафе не знакомился. Конечно, женщины у него были, но все обходилось без разговоров, главное, чтобы платил деньги, но это же не то?!
Над головой пролетело несколько истребителей, эти были поменьше, планетарные, а потом над лесом закружили два армейских флаера. Лис, почувствовав неприятный холодок внутри, едва успел толкнуть Мумру в сторону упавшего дерева и упал на нее сверху.
— Ты чего? — шепотом спросила она. — Мы же договорились, что не сейчас...
— Тихо! — прошептал он ей в маленькое ушко, но потом не удержался и поцеловал в мочку. — Нас ищут.
— Ты это специально придумал, чтобы на меня запрыгнуть, все вы, мужики, одинаковые, — проговорила девушка, но, услышав гул мотора и увидев пролетающие флаеры, пожала плечами: — А может, и нет...
— Что — нет? — спросил Лис, приподнимаясь. Чувство опасности немного утихло, но не ушло совсем.
— Не все одинаковы...
— А... — Макс подал Мумру руку. — Я не знаю.
— Чего не знаешь?
— Не знаю, что делать. — Он сел на поваленный ствол. — Они нас все равно найдут рано или поздно: армейская разведка никогда не сдается. Нам нужно понять, чего мы хотим, куда стремимся и что требуется для достижения поставленной цели, тогда появится шанс.
— Хорошо сказано. — Девушка с уважением покосилась на него. — Моя цель ясна: я хочу вернуться домой.
— Я тоже, только у меня его нет, — вздохнул Лис. — Но похоже, что наши цели на сегодняшний момент недостижимы.
— Почему?
— Орбитальная станция контролируется военными. Здесь, внизу, работает имперская разведка, которая нас ищет, и, само собой, все передвижения контролирует десант. Конечно, они разыскивают меня и дикую кошку, а вот прекрасная девушка, в которую она превратилась, им не нужна.
— Девушка точно прекрасная, ты уверен? — Мумру на мгновение прижалась к нему, отчего у него внизу живота потеплело. — Мне еще никто никогда такого не говорил.
— Надеюсь, и не скажут, — улыбнулся Макс. — Проще говоря, разведка не знает, в кого ты превратилась, поэтому у тебя есть шанс покинуть планету незамеченной. Для этого нужны только деньги и документы, вот это и станет нашей первоначальной целью. Нам нужно добраться до большого города, желательно столицы, там мы сможем легко решить эту проблему.
— А ты? — Девушка взглянула в его глаза, и он едва не потонул в этой изумрудной глубине. И удивился. Почему, когда девушка становится кошкой, глаза у нее желтые, а когда человеком — зеленые? С чем это связано? — Что станет с тобой?
— Давай не будем думать о том, что от нас далеко, — сказал он рассудительно и зашагал вперед. — Нам еще до города добраться надо, а это будет совсем непросто — идти придется ножками, вокруг дикие звери и десантники со штурмовыми винтовками.
— Впервые за много лет я снова хочу вернуться в тело кошки. — Девушка вздохнула. — А до этого много лет хотела стать человеком, но человеческое тело слабое, двигается медленно, быстро устает, ничего не видит и не слышит. Если бы я смогла вернуться в тело кошки, то могла бы тебя охранять хотя бы от мелкого зверья.
— Хочешь снова стать кошкой? — Макс с удивлением посмотрел на Мумру. — Правда?
— Да. — Девушка кивнула. — Я побыла немного человеком и уже устала: слишком много переживаний и ощущений. — Хочу обратно.
— Так превращайся, — пожал плечами Лис. — Только я твой рюкзак не потащу.
— Рюкзак ты можешь мне на спину привязать, я видела, на нем есть дополнительные ремни, это не проблема, — сказала Маша. — Я боюсь, что обратно потом в человека не обернусь, а ты мне обещал какой-то любви.
— Об этом можешь не думать. — Макс остановился, обнял девушку и поцеловал. — Я тебя в первый раз обратил в человека, значит, снова это сделаю, тем более раз обещал что-то.
— Хорошо. — Девушка сбросила рюкзак и взялась за молнию комбинезона. — Может, отвернешься?
— Что я, действительно идиот, чтобы пропускать такое зрелище? — засмеялся Лис. — Нет уж, превращайся на моих глазах.
— Ну что ж, помни: ты сам этого захотел. — Мумру выскользнула из комбинезона и, прежде чем он смог что-то рассмотреть, закрутилась, встав на четвереньки, все время убыстряя движение. — Потом не жалуйся на потерю потенции, это зрелище не из приятных...
Перед ним образовалось кольцо розового человеческого тела, а потом оно стало меняться, приобретать другие цвета и уже через пару секунд потемнело, а затем движение стало замедляться, и перед ним оказалась кошка. Она встала, подошла к нему, поднялась на задние лапы, передние поставив ему на плечи, облизала ему лицо и посмотрела на него так, что он сразу понял, что она хотела сказать что-то типа: «Понравилось?»
— Пользуешься случаем и пристаешь? — Макс вытер лицо от слюны. — Не могла без языка? Я не очень люблю французские поцелуи...
Кошка смешно зафыркала и, сделав уморительную мордочку, вновь начала вставать на задние ноги.
— Вообще-то уже достаточно. — Лис отскочил на шаг назад. — Мне, конечно, очень приятно, но лучше как-нибудь потом — не забыла, что нас ищут? Где-то над нами висят спутники слежения, а чуть ниже рядом летают беспилотники и все фотографируют. Мотать надо отсюда.
Маша опять смешно фыркнула и, проходя мимо, толкнула его головой, отчего он отлетел на пару шагов назад.
— Решила поиздеваться? — Макс улыбнулся. — Думаешь, что не смогу полюбить зверя? Но я ухаживал за тобой, расчесывал, убирал твой помет — не забыла?
Кошка вновь встала на задние лапы, посмотрела ему в глаза, потом положила голову ему на грудь. Держать ее было тяжело, все-таки веса в ней было больше ста килограммов, поэтому Лис осторожно опустился на землю.
— Ох, и трудно нам с тобой будет, — вздохнул Макс. — Но ничего, как-нибудь справимся. Рюкзак примерить не хочешь?
Маша, не открывая глаз, покачала головой.
— А все равно придется. — Лис почесал ей за ушком, отчего она благодарно замурлыкала, потом не удержался и провел рукой по гладкому животику, за что получил мокрый французский поцелуй. Он нацепил на Машу тяжелый рюкзак. Кошке было не совсем удобно, но она, сделав несколько шагов и подпрыгнув, помотала головой, давая понять, что вполне сможет с этим двигаться. После этого Мумру пошла вперед, а он поспешил за ней. — Ничего, когда перекинешься обратно, по-другому поговорим. И целоваться будем по-настоящему, не по-французски...
Кошка оглянулась и лукаво ему подмигнула. Лис не понимал, как может скрываться в одном существе два разных характера: если девушка была застенчива и скромна, то кошка казалась настоящей хулиганкой, веселой и озорной, которая прекрасно понимала всю иронию происходящего и пользовалась этим для своих проделок. Но в то же время, если бы у Макса спросили, кто из этих двух существ ему нравится больше, он не знал бы, что ответить. Кошка явно была умным, сильным и настоящим другом, который не бросит в беде, а девушка... была той, от вида которой у него сохло во рту и начинало теплеть внизу живота. Маша была скромной, тихой, какой-то беззащитной — в общем, совсем другой. Как такое могло быть, он не понимал, но с кошкой было спокойнее и забавнее одновременно, она точно ничем ему не уступала, а может, даже и превосходила, а вот девушка... С ней хотелось жить.
Он шагал за Машей, не особенно беспокоясь о том, что их окружает, кошка двигалась быстро, иногда останавливаясь, настороженно прислушиваясь и принюхиваясь, и Лис знал, что к ним никто не может приблизиться незамеченным: Мумру услышит и унюхает заранее любое существо.
Холодок опасности понемногу начал таять. Пора было определяться, куда двигаться дальше. Макс достал из кармана телефон с навигатором, который ему выдали в компании, где он арендовал флаер, и вызвал карту местности, по которой они двигались.
Вблизи находился всего один населенный пункт, до него было километров двадцать, и все лесом, дорог не было, это было и хорошо, и плохо. Лис подозвал Машу.
— Видишь? — Он ткнул пальцем в карту. — Нам туда. Больше здесь нет ничего подходящего. Скоро стемнеет, местная луна должна быть по твоему левому плечу. Поведешь ты.
Кошка покачала головой и потерла лапой глаза.
— Ты боишься, что я ничего не увижу в темноте?
Мумру кивнула.
— В крайнем случае схвачусь за твой хвост.
Кошка зарычала и показала острые длинные клыки.
— А как же любовь? — улыбнулся Лис и обнял Мумру за огромную голову. — Убьешь любимого?
Кошка толкнула его головой так, что он сел на мох, и угрожающе оскалила клыки.
— Ладно, — пожал плечами Макс. — Не буду тебя любить, раз не хочешь, влюблюсь в другую.
Мумру угрожающе зарычала и, подскочив к нему, лапой повалила на синий мох.
— Вот и пойми вас, женщин, — пробурчал Лис, поднимаясь. — То целуется, то убить готова. Ты силу рассчитывай, а то покалечишь нечаянно и что потом делать будешь? Раненый я далеко не уйду.
Мумру виновато вздохнула и отвернулась.
— Пошли. — Макс зашагал вперед. — Ты думаешь, десантники будут сидеть на месте? Нет, они сейчас уже лес прочесывают, а на наших возможных вариантах движения ставят дозоры, так что принюхивайся и прислушивайся. Кстати, они тоже понимают, что мы пойдем к этому населенному пункту, значит, там будет засада. И в небо посматривай: беспилотники должны летать над головой, ночью они переключатся на инфракрасные камеры, когда температура упадет, и тогда все живое будет как на ладони...
Мумру оттолкнула его и вышла вперед, настороженно принюхиваясь, потом прыгнула с места в кусты и вытащила из ветвей небольшое животное, которому тут же перекусила горло и стала с аппетитом обедать. На него она не обращала внимания, съела добычу быстро, облизала мордочку и вновь зашагала вперед.
«Обиделась, — подумал Лис и пошел за ней следом. — Хоть вроде ничего не сказал. Женщина. Тут, того и гляди, обнаружат и опять повезут на Землю, а она чего-то сердится, отношения выясняет. Вот постреляют из парализаторов, свяжут путами — и все: имперские эскулапы на ней эксперименты будут ставить, а у них никто долго не живет. Со мной все произойдет еще проще: осудят через трибунал и расстреляют как дезертира».
Быстро стемнело, уже через пару минут темнота сгустилась настолько, что он не мог видеть даже своей руки. Почти сразу Макс начал спотыкаться, к тому же пошел дождь, холодный, противный, теперь он не мог видеть даже пальцев, поднесенных к лицу. Лис поднял капюшон, закрепил его так, что открытыми остались только глаза, и вздрогнул, когда его руки коснулись усики какого-то любопытного растения. Он начал глубоко и размеренно дышать, пытаясь вызвать ночное зрение. Его научил этому фокусу один из воров.
Способность видеть ночью очень нужна тому, кто занимается незаконным промыслом, даже больше, чем простая осторожность, и этому, как оказалось, можно научиться. Нужно только привести себя в особое состояние, и этого вполне достаточно, чтобы человек начинал видеть всем своим телом. Его учитель называл это кожным зрением, хотя на самом деле к коже это не имело никакого отношения, — просто мозг начинал обрабатывать всю информацию, которая к нему поступала со всего тела.
И вообще видят не глаза, а мозг, именно поэтому, входя в особое состояние, Макс мог даже смотреть сквозь стены. Как всегда, ему понадобилось несколько минут, чтобы адаптироваться, за что он получил довольно болезненный укус от кошки в руку: Маша сердилась, она хотела идти вперед, а он не давал.
— Я ничего не вижу, — пробурчал Лис. — Ты можешь подождать пару минут, пока я не вызову свое ночное зрение, или повезешь меня на себе? В прошлый раз, в парке, мне понравилось.
После этих слов кошка презрительно фыркнула и отошла, сразу что-то зашуршало в темноте, а потом послышались ее ликующий рык и чавканье. Макс подождал еще немного, и постепенно плотная непробиваемая темнота стала светлеть, еще через несколько мгновений он стал видеть все, правда, без красок, во множестве оттенков серого, но это было нормально, большинство хищников так мир и видит. Главное, что виделось все отчетливо.
Он посмотрел и увидел Мумру, рвущую небольшое грациозное, явно травоядное животное, ела кошка с удовольствием, искоса поглядывая на него. Макс показал ей кулак и рассмеялся с удовольствием, увидев, как удивленно вытянулась кошачья морда.
— Идем, — сказал он. — Не забывай, что ночь — это время самых опасных хищников, о которых ни ты, ни я ничего не знаем, а они хорошо слышат, особенно крики раненых, и прекрасно чуют кровь.
Кошка презрительно фыркнула.
— Я знаю, ты крутая, — усмехнулся он. — Только не так давно я спас тебя от не самого опасного хищника этого леса, так что будь скромнее и незаметнее, девушкам это идет.
Маша опять презрительно фыркнула, вырвала еще один кусок мяса из мертвого животного и пошла за ним, жуя на ходу.
Ночь была глухой и темной — мало того что деревья скрывали ночное небо, так еще и шел дождь из набухших, закрывших небеса туч. Под ногами чавкал мох, обдавая впитавшейся в него водой, сверху срывались гроздья капель, — если бы не одежда, отталкивающая влагу, он бы уже промок насквозь. Кошке тоже было некомфортно, она недовольно рычала, когда на нее обрушивался очередной водопад с огромного дерева. Макс прислушивался к себе: для него главное было сейчас — вовремя почувствовать опасность, он не сомневался, что над лесом летают беспилотники, которые высматривают своим инфракрасным оком их с Мумру. Спутники были неопасны, тучи закрывали все небо, а другие частоты для леса не подходили: слишком много вокруг было разной живности.
Раздался громкий рев, кошка одним прыжком оказалась рядом и прижалась к его ногам, жалобно повизгивая. Лис вздрогнул: этого он и боялся — где-то рядом затаился крупный зверь, с которым Маша не могла справиться.
От дерева отслоилась тень и направилась прямо к ним. Насколько же она была огромна! Макс как-то видел картинки слонов и мамонтов и рядом фигурки людей с копьями в руках, так вот сейчас к ним приближался такой же мамонт, только вместо бивней торчали настоящие клыки, да и на лапах были острые когти. Такому зверю они были явно на один укус, а в том, что он приближался именно к ним, Лис не сомневался. Мумру испуганно взвизгнула и одним прыжком запрыгнула на дерево, надеясь спастись там, но зверь легко повторил ее прыжок и запрыгнул на дерево следом. Кошка перепрыгнула на другую ветку, потом на следующую, но хищник не отставал. На одном из прыжков он достал ее лапой, и она, жалобно визжа, полетела вниз.
— Не трогай ее! — закричал Лис, но его голос потерялся в шуме дождя. Да и чем он мог помочь? Слабый человечек, который без техники и оружия ничего собой не представляет. Он увидел, как зверь наклоняется над кошкой, и, завопив как сумасшедший, бросился к хищнику. Макс ударил зверя по гладкой толстой шкуре и отскочил назад. Видимо, это было настолько неожиданно для хищника, что тот на мгновение растерялся и выпустил из пасти Мумру, которой уже хотел перекусить горло. — Уйди!!!
Зверь взревел и ударил его лапой, при этом его когти с полметра длиной прошли через тело, убивая его. Было больно, страшно и одиноко, а еще все показалось настолько глупым, что он горько рассмеялся: стоило ли пройти столько испытаний, чтобы умереть так бездарно? Не в конце пути, не в начале, а в странном лесу, куда он и попасть-то был не должен? Неужели так и ткет свою нить судьба? Он полетел в сторону, умирая и злясь на себя за то, что не сумел защитить девушку, в которую влюбился. И так это было больно и горько, что он, непонятно как изогнувшись в воздухе, приземлился уже в виде кармака — огромного шара, полного непонятной энергии.
Колдунья не раз помещала его внутрь этого страшного зверя, и он знал, насколько он опасен. Мельком взглянув на изуродованное, изломанное мертвое свое тело, он подскочил к хищнику, заключая его внутрь своего огромного тела и выпивая всю энергию без остатка. Хищник в это время пытался вытащить кошку из-под куста, да так и умер, опустившись на землю огромной высушенной мумией с протянутой вперед лапой.
Он услышал дикое взвизгивание Маши: кошка, похоже, испугалась кармака даже больше, чем хищника, который ее убивал. Она визжала и лезла все дальше под куст, хоть уже уперлась в толстые ветки. Лис глубоко вдохнул в себя энергию, которой было так много на этой планете, и почувствовал себя еще более голодным. Он посмотрел сверху на кошку, усмехнулся и стал подниматься выше, туда, где энергии было так много. Макс вошел в тучу, всосал в себя все, что там находилось, потом вышел из нее счастливым, с набитым брюхом, и начал подниматься выше, к стратосфере, чтобы покинуть эту планету и уйти к ближайшей звезде, но, когда планета под ним превратилась в маленький зеленый шар, что-то его остановило.
Он замер, завис на высоте десятка километров от поверхности и начал мучительно вспоминать, какое же дело оставил незаконченным на этой планете, и вдруг понял, что не может бросить это жалкое человеческое тело, которое привязано к нему незримой серебряной нитью. Он вздохнул, еще раз погрелся в лучах ближайшей звезды, вдохнул звездный ветер, который нес в себе так много приятных запахов, что хотелось лежать и неспешно его впитывать, пытаясь разобраться в том, что происходит во вселенной, и спикировал вниз. По дороге он сбил десяток спутников наблюдения и несколько беспилотников, которые его так раздражали, и вошел в неподвижное, изломанное тело, между делом исправив все, что в нем было изломано и уничтожено.
Мгновение — и жуткая память о боли и смерти наполнила его. Он вдохнул в себя наполненный влагой воздух и закашлялся. Его сердце неуверенно стукнуло, а потом застучало уверенно и быстро, наполняя тело силой. Еще немного — и он встал, недоуменно глядя по сторонам.
Кошка так и сидела под кустом, визжа не останавливаясь. Это было настолько неприятно, что он протянул руку и направил на нее энергию кармака, которая так и бурлила в нем. Тут же куст затрясся, и жалобный визг сменился испуганным женским плачем. Макс вздохнул, поправил рюкзак, мешающий, как огромная гиря, привязанная к плечам, и подошел к кусту.
Мумру лежала и плакала, ее обнаженное тело было нежным и привлекательным, а он наполнен уверенностью и силой. Лис обнял девушку, поднял ее и нежно поцеловал. Она ответила сначала неуверенно, потом сильнее, с такой первобытной страстью, что внутри него все взорвалось и завертелось немыслимой скоростью, а когда все закончилось, оказалось, что он лежит на мокром толстом слое мха, а на его груди, тихо посапывая, спит Маша. Поскольку они лежали голыми, а дождь все еще лил, хоть и не с такой силой, что раньше, было довольно холодно. Макс осторожно и аккуратно одел девушку, поднял ей капюшон, устроив его таким образом, что тот закрыл ее лицо. Потом не спеша оделся сам и стал жевать паек.
Есть, впрочем, особо не хотелось, в теле по-прежнему бурлила энергия, которую набрал кармак. Дождь закончился, крупные капли еще слетали с листьев и били по носу, но уже стало не так холодно и сыро. Лис доел паек, который, на его удивление, оказался очень неплохим. Следовало идти дальше, только будить Мумру не хотелось: она так хорошо спала, и лицо у нее во сне было таким счастливым, какого он никогда не видел в реальности. Макс сел с ней рядом и стал ждать, когда она проснется. Ему было хорошо — кажется, он даже был счастлив.
Дженг поел, мрачно глядя в свое лицо, насмешливо отражающееся в блестящем кофейнике: Алекс Торнтон — веселый, розовощекий юнец. Как же ему надоела эта личина, и как она мешала. Большинство проблем, которые на него свалились, исходили от столь безобидного лица и фигуры. Люди на этой планете просто не могли понять, что милое лицо совсем не значит милый характер. Они привыкли грабить, убивать и насиловать, уважали только силу и ничего другого не признавали, а сила всегда видна в лице. У Алекса Торнтона силы в лице не было, поэтому каждый встречный пытался у него что-то отобрать.
Образ определенно надо менять, только на какой?
Волк допил кофе, спустился на лифте и пошел по улице, вглядываясь в каждого встречного. Смеркалось, багровый диск скрылся в тучах. Дженг свернул в один переулок, потом в другой, уходя все дальше от центральных улиц, погружаясь в гетто: дома здесь были низкими, старыми, грязными и обшарпанными, от них веяло бедностью. Теперь было понятно, что именно здесь вырастали, как плесень, те самые бандиты, которые становились бойцами различных банд.
Впрочем, выбор у подростков здесь небольшой: либо идти на фабрику помощником робота — подвозить и отвозить заготовки — и умереть, не дожив до сорока, от какой-нибудь болезни, заполученной на той самой фабрике, где сносные условия труда обеспечивали только роботам, либо прожить красивую, но такую же короткую жизнь местного бандита. Понятно, что второе нравилось больше, недостатка в бойцах не было, в бедных районах даже создавали при храмах своеобразные воскресные школы, в которых учили грамоте, а заодно стрелять и драться.
— Юноша не хочет милую и послушную девочку? — услышал Дженг и недоуменно покосился на симпатичную, небольшого роста девчушку, явно не достигшую совершеннолетия. — Я беру недорого.
— Нет, — покачал головой волк. — Продажной любовью не интересуюсь.
Он собрался идти дальше, но тут из темноты выдвинулись два здоровых крепких парня, в руках они держали складные дубинки.
— Ты зачем приставал к моей сестренке? — угрожающе произнес один. — Она у меня еще маленькая, я за нее любого порву.
Второй зашел Дженгу за спину.
— Вообще-то мне были нужны вы оба, а не ваша маленькая сестренка, — произнес волк, внимательно разглядывая обоих. Рожи у них были устрашающие — как раз такие и нужны на этой планете, чтобы чувствовать себя в безопасности. — Заработать хотите?
— Ты нам и так сейчас все отдашь, — прорычал первый, — но сначала ответишь за приставание к моей малолетней сестре.
Бандит ударил Дженга в лицо. Попасть он, конечно, не попал, волк переместился вбок, не давая второму ударить его по голове дубинкой, потом рванулся в темноту, но так, чтобы оба гопника смогли его догнать. Они, естественно, бросились за ним. Дженг пробежал немного, нашел тихий, пустой переулок и забежал в заброшенное здание. Оба бандита ринулись туда же. Здесь он их подождал, правда, действовал осторожно, чтобы не заляпать кровью комбинезон.
Волк пропустил удар, но острым когтем проткнул бандиту печень, и теперь тот оседал с недоуменным лицом на землю — недоуменным оттого, что на волке был бронежилет. Потом ушел перекатом от второго, вырвал ему трахею и стал ждать, когда оба умрут.
Впрочем, времени он не терял, а запоминал все оттенки, гримасы, выражения лиц, морщинки и складки, чтобы перевоплотиться.
Когда он вышел из дома, на нем уже была личина одного из бандитов, а в кармане лежала личная карточка и немного денег.
Волк добрался до набережной и не спеша прошелся по ней, пытаясь вычислить тех, кто искал с ним встречи. Над дымящейся от вонючих промышленных испарений рекой горели ярко-желтые фонари, которые прятали город, делая его поистине прекрасным. Яркие звезды сияли над головой, складываясь в рисунок незнакомых созвездий. Желтые и красные облака медленно позли по темному небу.
Было довольно многолюдно — похоже, это место горожане выбрали для вечерних прогулок. Он в своем комбинезоне ничем не отличался от прохожих, а лицо у него было теперь такое, что заговаривать с ним никто не решался.
Скоро он вычислил трех человек, которые явно кого-то ждали, вероятнее всего его. А еще минут через пятнадцать обнаружил и флаер, спрятанный в небольшом темном дворике в сотне метров от набережной. В нем находился еще один — пилот, с ним Дженг и решил поговорить. Он дождался, пока один из двоих передаст пилоту сверток с едой, купленной на набережной, и заскочил внутрь. Флаер был большим, в нем легко могло поместиться с десяток человек. Когда волк ввалился вслед за бандитом, пилот недовольно поморщился.
— Тебе еще чего тут надо? — Он включил небольшую лампочку, чтобы получше его рассмотреть, и поморщился. — Я тебя не знаю, уходи отсюда, а то будешь иметь дело с Рыжим.
— Рыжий... — удивленно заморгал Дженг. — Это еще кто такой?
Пилот покосился на бандита, принесшего еду, и тот, выхватив пистолет, нажал на курок. Дженг едва успел убрать голову. Пуля пролетела совсем рядом, а выстрел довольно болезненно опалил лицо. Он выкинул вперед руку, сложенную щепотью, вдавил бандиту кадык в горло, выхватил из его рук пистолет и повернулся к пилоту, который испуганно тянул рукоятку своего ствола из сумки на поясе. Волк избавил и его от оружия и спросил:
— Куда приказано вести оборотня?
— Кто ты такой? — прошипел пилот. — Ты знаешь, что Рыжий тебя убьет?
Дженг даже рассмеялся от неожиданности:
— Ты совсем не понимаешь, что происходит? Я только что убил парня, который принес тебе еду, и забрал у него пушку, а после этого дал тебе по роже пару раз. Как ты думаешь, что я буду делать дальше? Испугаюсь и убегу?
Пилот оторопел — до него, кажется, стал доходить истинный смысл происходящего.
— Хорошо, будем считать, что ты меня напугал своим Рыжим и я испугался, — продолжил волк. — Что я, по-твоему, должен сделать? Правильно, вижу, догадался: убрать свидетеля. А кто у нас свидетель? Кто меня может узнать? Догадываешься?
До пилота дошло, он побледнел, глаза забегали, он вытер кровь с лица и спросил дрожащим голосом:
— А если я расскажу все, что знаю, ты меня не убьешь?
— Нет, ну ты настоящий кретин. — Волк вновь засмеялся. — Зачем мне тебя убивать, если ты меня отвезешь к Рыжему, или к кому там тебе приказали, и там обо мне все равно все узнают? Заводи свою леталку.
Пилот ткнул в клавишу, пошла предстартовая подготовка.
— Только я должен сообщить о прибытии. Меня обязательно спросят, почему я не остался.
— Ответишь правду — что влез в кабину какой-то гопник, приставил к башке пистолет и приказал лететь.
— Хорошо.
Пилот поднял машину в воздух, ввел нужные координаты и включил автопилот, потом по радио повторил то, что ему приказал Дженг. Ему разрешили лететь и привезти с собой того идиота, который не понимает, на кого замахнулся. После того как пилот переговорил со своей базой, настроение у него улучшилось, он даже попросил разрешения использовать аптечку. Волк разрешил: ему было все равно — этот человек не представлял для него никакой опасности. Главное, что они летели в нужном направлении, а что будет делать пилот — не так важно.
— А ты смелый парень, если решил связаться с Рыжим, — сказал пилот. — Не знаю, сколько тебе заплатил этот оборотень, но, поверь, вряд ли ты до Рыжего доберешься: он сидит высоко, почти на небесах.
Девчонку тоже ты отвозил? — спросил Дженг. — Туда же?
Его глаза сами собой закрывались. Как всегда после схватки, наступало расслабление.
— Какую девчонку?
— Не зли меня, — проговорил медленно волк. — Координаты вбиты, мы летим в нужное место, ты мне больше не нужен. Лучше отвечай.
Он, не открывая глаз, полоснул когтями по руке пилота, когда тот, решив, что волк не видит, полез куда-то под сиденье, видимо, за запасным пистолетом. Человек взвыл от боли и тут же бросился к аптечке, которая наложила ему несколько швов и накачала обезболивающим.
— Так ты скажешь? — Дженг открыл глаза, перед этим сделав вертикальные зрачки. Это было настолько неожиданно для пилота, что тот затрясся от страха.
— Твоя девчонка на базе, — завопил пилот. — Ее держат под охраной и на снотворном, которое постоянно вкалывает личный врач Трампа.
— Хорошо, — покивал волк. — Что ты еще хочешь сказать?
— А ты на меня не рассердишься?
— Рассержусь ли я? — Дженг задумался. — Вообще-то я не люблю убивать и хотел оставить тебя в живых, но если знаешь что-то важное, а говорить не хочешь, то, пожалуй, я изменю свое решение.
— Это касается девчонки, — выпалил пилот. — Я хочу жить!
— Продолжай... — Настроение волка стало резко портиться, он почувствовал, что сейчас услышит что-то очень неприятное.
— Рыжий приказал доктору отрезать от нее маленькие кусочки — он хочет проверить, как она будет восстанавливаться. Все же знают, что оборотня не убьешь, он обернется в человека, и от ран не остается и следа, — только непонятно, что происходит с пулями, которые внутри.
— Они выходят потом, и очень болезненно, — пробормотал Дженг. — Где ее держат? И куда мы летим? Что за место эта ваша база?
— Это небоскреб, в нем сто этажей, в пентхаусе находится сам Трамп, но мы его никогда не видим, у него свой лифт, а Рыжий и вся база занимают верхние десять этажей и три подвальных помещения, там и оружие.
— Плохо, — покачал головой волк. — Небоскребов не люблю: подниматься высоко, а на каждой лестничной площадке норовят устроить засаду...
Он запил паек водой из фляжки и посмотрел вверх. Тучи разошлись, на небе показалась блестящая звезда, которая смотрела вниз, на него. Правда, Макс предполагал, что это не звезда, а новый спутник, который запустили с борта линкора, чтобы следить за ним, старые-то он все пожег, пока был кармаком, но на душе все равно стало спокойнее. Звезды — это хорошо, если бы он захотел, то смог бы подняться в облике кармака и качаться на ласковых волнах реликтового излучения. Но увы, кто же будет оберегать вот это спящее чудо?
Лис убрал капюшон и поцеловал Машу в щеку, и она открыла глаза. В них плескалось недоумение.
— Ты?!!
— Ага. — Столько недоверия и радости было в этом вопросе, что Макс улыбнулся. — Я...
— Ты воспользовался моей беспомощностью, набросился на меня и изнасиловал, — грустно констатировала девушка. — И это было подло...
Она потянулась к нему и поцеловала.
— Очень подло.
— Вообще-то все было с точностью до наоборот. — Лис погладил ее по щеке. — Сопротивлялся я...
— Значит, ты меня коварно соблазнил, — улыбнулась Мумру и потянулась всем телом, при этом словно невзначай потерлась мягкой грудью об его руку. — А уже потом воспользовался моим беспомощным состоянием...
— Нам идти надо, а то поймают нас. — Макс провел рукой по ее волосам, уже почти высохшим. — Я бы, конечно, еще раз воспользовался твоим беспомощным состоянием...
— Только раз?
— Ну, может, больше, — с сомнением произнес Лис. — Только вряд ли стоит.
— А я сейчас подумала вот о чем. — Маша поднялась на локте. — Нас все равно поймают рано или поздно, — а что, если эти мгновения и были самыми лучшими в нашей жизни, а мы бежим куда-то? Может, стоит остаться здесь и еще немного побыть счастливыми? Впереди же все равно нет ничего хорошего, по крайней мере в ближайшем будущем...
— Хорошего нет, это точно, — согласился Макс. — Но и тут не самое лучшее место на свете: лес, хищники, мокро, десантники скоро появятся...
— Раз здесь водятся такие страшные твари, то вряд ли вояки сюда сунутся, — улыбнулась Мумру и потянулась. — Так что, думаю, не поймает нас здесь никто.
— Может, и так... — Лис опустился на мох рядом с ней и поцеловал девушку нежно и осторожно. — Ты права. Будет жаль, если наши лучшие минуты мы потратим на то, чтобы от кого-то убегать.
Ее губы были мягкими и теплыми. Она была податливой как воск и таяла в руках. Он выполнял ее желания, а их было много. Если эти минуты самые лучшие в этой жизни, то следовало многое успеть. Все попробовать, все узнать и понять. Макс вздохнул, а дальше все закрутилось, завертелось непонятно как, а потом исчезло, просто пропало — и все. А когда Лис очнулся через бесконечно долгое время, он вновь увидел над собой далекое серое небо и ветки деревьев-гигантов высоко вверху. Сырой мох, хоть и мягкий, — не самое лучшее место для любви. Холодно. Он натянул на себя комбинезон, а потом одел Машу, целуя и обнимая. Она даже не открыла глаз, хотя он знал, что девушка не спит, а о чем-то думает.
— Кстати... — Мумру очнулась и взглянула на него серьезно и задумчиво. — Ты видел кармака или мне это показалось в предсмертном бреду?
— Я ничего не видел, — покачал головой Макс, — потому что в это время лежал раненый под другим кустом.
— Ты бросился меня защищать, поэтому и получил, я видела. — Маша погладила его по щеке, а потом нежно поцеловала. — Очень глупый поступок. Мне, конечно, приятно, что у меня такой добрый, смелый, пусть и очень тупой, парень, только шансов у тебя не было никаких. Спасибо тебе...
— Так ты вроде уже поблагодарила. — Лис улыбнулся. — И мне понравилось. И вроде бы это было много раз, или мне показалось?
— Да? — Девушка поморгала удивленно огромными глазами, которые в свете одинокой звезды загадочно заискрились. — Когда это я успела? Ничего не помню...
— Ты только что набросилась на меня, чтобы дать мне воспользоваться твоей беспомощностью, — засмеялся Макс. — А потом долго отбивалась так, что я высвободиться не мог.
— Это от близкой смерти. — Мумру вновь стала очень серьезной. — Всегда после большой опасности хочется любви, чтобы почувствовать, что ты еще жив. Мне было очень страшно, я же на самом деле умирала. Зверь схватил меня за горло и очень удивился и рассердился, когда ты его ударил, а потом появился кармак... — Девушка вскочила, подошла к кусту, выволокла из-под него огромную шкуру. — Точно кармак: только он высасывает жизнь, больше никто.
— Ты уверена?
— Конечно. — Маша вернулась к нему, легла так, чтобы ее голова оказалась на его коленях, и продолжила: — Самая опасная в мире тварь недавно была здесь, но она спасла нас от смерти и ушла, а так не бывает.
— Почему?
— Обычно кармак убивает всех, кто находится рядом, потому что постоянно голоден, а питается он жизненной энергией. Я точно это знаю. Значит, либо кто-то его спугнул, либо... — Она внимательно посмотрела на него. — Нет, этого не может быть. Ты не можешь становиться кармаком. Этого никто не может, и я сама видела, как ты лежал весь переломанный под тем деревом. А теперь на тебе ни царапины... Как?!!
— Я не знаю. — Лис погладил ее по щеке, потом поцеловал. — Я очнулся, когда зверь умер, а мое тело вновь стало здоровым и сильным, потом помог тебе обернуться. Может, это просто чудо?
— Я не верю в чудеса, — покачала головой Мумру. — Они не случаются, когда нужны. По мелочам — да, иногда бывают, но, когда близко смерть, никогда не происходят. Ладно, будем считать, что нам повезло, хоть я помню, как ты рассказывал, что раньше превращался в кармака. Это же было?
— Меня превращала в него одна колдунья. — Макс вздохнул. — И это было больно и неприятно...
— А что было с твоим телом, когда ты превращался?
— Оно оставалось человеческим, только я из него выходил и становился самым странным существом во вселенной.
— Вот это я и хотела узнать. — Кошка встала и начала раздеваться. Макс смотрел на нее во все глаза, внутри что-то сладко сжималось, хоть сил у него уже не было. Впрочем, внизу живота вновь что-то шевельнулось. — Возможно, ты научился призывать эту тварь. Если так, то у нас появился дополнительный шанс на выживание. Ладно, потом разберемся, а сейчас нужно идти, небо становится серым — верный признак того, что скоро рассветет, а днем десантники обязательно попробуют нас достать. Я дальше пойду в облике зверя: в нем мне проще. Раньше мечтала стать человеком, а теперь понимаю, какое это было глупое желание. — Мумру разделась и теперь стояла перед ним во всей своей ослепительной наготе, нисколько не смущаясь, наоборот, поворачиваясь, чтобы он мог все рассмотреть. А смотреть было на что: тонкая талия, высокая пышная грудь, широкие бедра, стройные ноги, а над всем этим — лицо молодой задорной девчонки с огромными глазами, при взгляде в которые екало в груди. — В человеческом облике хорошо только сексом заниматься.
— Правда?
— И перестань так на меня смотреть, а то я снова на тебя наброшусь. — Кошка рассмеялась. — У нас, оборотней, другие отношения. Мы живем мало, поэтому времени на выпендреж и заигрывания у нас нет, — если нам кто-то нравится, то подходим и говорим, а тот просто обязан ответить тем же, иначе его ждет суровой разговор с наставником. Волчата у нас вообще считаются подарком Великого Волка, поэтому и отношение к ним как к чему-то очень дорогому. Правда, рожать мы предпочитаем в зверином обличье, тут ты прав, потому что не так больно. И оборотни не создают устойчивых пар — лучше всего, если волчата будут от разных самцов, так больше шансов на выживание. В общем, не переживай...
— Но я думал...
— Ты мне нравишься, Макс... — Мумру подошла к нему и прижалась так, что Лис потерялся в этом мире. — Если бы ты был оборотнем, я бы объявила тебя своим, но ты же человек!
— Я не подхожу тебе? — спросил Макс. — Ты не любишь меня, поэтому не хочешь объявить меня своим?
— Нет, ты точно кретин. — Маша рассмеялась и запрокинула голову к небу, выкрикнув: — Ну что ж, раз сам напросился... Великий Волк, я объявляю этого парня своим и буду драться с любой самкой за него, прими это и запомни!
— Круто, — ошарашено проговорил Лис. — Не думал, что у вас все так просто.
— К чему сложности, когда жизнь коротка?
Мумру встала на четвереньки и закрутилась все быстрее, быстрее, пока не превратилась в коричневый круг, а когда остановилась — поднялась огромной кошкой. Она подошла к нему, боднула головой, а потом, встав на задние ноги, облизала его лицо. Макс увидел шаловливые искорки в ее глазах, улыбнулся и, подняв вверх руку, провозгласил:
— Великий Волк, объявляю эту глупую кошку своей любимой женщиной и буду драться с любым самцом, хоть и знаю, что проиграю эту схватку. Учти это, пожалуйста, и запомни.
Мумру повалилась на спину и задергалась в странном припадке, при этом издавая непонятные звуки: то ли мяуканье, то ли взвизгиванье. Вряд ли кто-то в этой галактике наблюдал, как животные смеются. Лису повезло — он это только что видел своими глазами. Когда отсмеялась, она подошла к нему, заглянула в его глаза, все еще повизгивая от смеха, и толкнула лапой рюкзак.
— Не знаю, над чем ты смеялась, но я был искренен. — Макс начал привязывать мешок ремнями, стараясь расположить их так, чтобы они не мешали зверю двигаться. — Надеюсь, ты тоже. Я правда в тебя влюбился...
Кошка фыркнула.
— Не хочешь верить — не надо, но это так и есть. — Лис закрыл застежки и набросил на плечи ремни своего рюкзака.
По лесу пополз предрассветный туман, влажный, холодный, который, казалось, пронизывал до костей. Утро приближалось, а они по-прежнему были далеки от своей цели. За ночь они прошли не больше пяти километров, остальное время сражались, умирали и любили друг друга.
— Давай, шагай, подруга. Я за тебя умереть поклялся.
Мумру фыркнула еще раз и пошла вперед. На этот раз
она шла осторожно, принюхиваясь и прислушиваясь, ее ноздри раздувались, а уши ходили из стороны в сторону: похоже, она убедилась, что против сильного зверя ей не выстоять, но Макс этому был рад, и вообще он испытывал невероятное ощущение счастья. Они любили друг друга, и им обоим понравилось — разве это не здорово? На самом деле Лис всегда боялся того, что может оказаться неуклюжим в постели: ведь весь его опыт — это несколько проституток, которые ложились с ним за деньги и, конечно, не могли ничего плохого сказать из боязни, что он им не заплатит. Ас Машей все получилось замечательно, может, потому что он ни о чем в этот момент не думал? Его просто понесло куда-то, а он не стал противиться этому чувству.
Кошка иногда оглядывалась на него, и ему казалось, что он видит в ее глазах странное недоумение, как будто Маша тоже не понимала того, что с ними произошло. Наверное, и у нее возникли к нему какие-то чувства. Макс об этом подумал и огорченно замотал головой: такого просто не может быть! Кому может понравиться беспризорник, который вырос в большого вора?
— Стоять! — Лис вздрогнул и вдруг понял, что слишком задумался и пропустил предупреждение своего тела об опасности, а они находились не в той ситуации, чтобы забывать о том, что их могут убить. — Руки вверх!
Макс поднял руки вверх, оглядываясь по сторонам. Кошки он не увидел — вероятно, она успела спрятаться. Из-за кустов вышли трое разведчиков в камуфляже, обвешанных с ног до головы оружием.
— Ты, что ли, Ганс Дроссель? — спросил с усмешкой разведчик со знаками старшего лейтенанта. — Если так, то почему не стал дожидаться нас возле флаера?
— Я Ганс Дроссель, вы не ошиблись, — закивал Макс. — Я очень рад вас видеть, правда. Я простой служащий, который решил немного отдохнуть от суеты города. Мне понравился этот лес, я даже решил слетать в ближайший город, чтобы купить оружие и здесь поохотиться на диких зверей, но когда летел, на меня налетели перехватчики. Они угрожали мне ракетами, а я хорошо знаю, что нельзя спорить с теми, у кого есть оружие и власть, поэтому опустился вниз, как мне приказали, но мой аппарат застрял в ветвях деревьев, а ночью появились страшные звери, они так ревели, что я испугался и побежал сам не знаю куда.
— Хорошая попытка, — ухмыльнулся разведчик. — И даже могло бы прокатить, если бы не связь. Твой флаер не застрял в ветвях, а стоит на поляне абсолютно исправный и готовый к взлету, да и для насмерть перепуганного обывателя ты слишком предусмотрителен. У тебя за плечами рюкзак, а в нем, я уверен, имеется все, что нужно для долгого похода, и ты не мечешься хаотично по лесу, а движешься строго по прямой к ближайшему населенному пункту. Кстати, тебя уже три часа ведут спутники. Так что, Макс по прозвищу Лис, я рад нашей встрече, кстати, на фото ты выглядишь старше. Я — старший лейтенант Хобот, моих спутников тебе знать не положено.
— Я тоже рад, — заулыбался Макс. — Со мной столько всего произошло, на нас напали, только меня зовут Ганс Дроссель...
— Кончай врать, Лис, — поморщился старший лейтенант. И он сам, и его спутники настороженно смотрели по сторонам, оружие держали наготове. — Теперь я понимаю, откуда у тебя такое прозвище. Мне абсолютно все равно, что с тобой происходило, моя задача — доставить тебя на линкор, и все. Тебя и дикую кошку из оборотней, которая должна быть с тобой. Кстати, где она? Соврешь — получишь в живот из парализатора, а это больно.
— Она убежала сразу после того, как я посадил флаер...
Лис не успел договорить: получил выстрел в живот. Как он ни готовился к этому — все равно оказалось невыносимо. Он упал на землю, его ноги задергались сами собой, а изо рта пошла слюна. Разведчик даже не взглянул на него, как и два его спутника: они по-прежнему настороженно смотрели по сторонам.
— Я предупреждал о вранье, — хмуро проговорил лейтенант. — И внимательнее нужно меня слушать: я сказал, что тебя уже три часа ведут спутники, а это значит, что кошку видели рядом с тобой. Итак, повторяю вопрос. — Он поднял парализатор. — Где твоя кошка?
Макс кое-как отдышался, скинул с плеч лямки рюкзака, вытащил из него аптечку под пристальными взглядом разведчика и прижал ее к плечу, — сразу несколько игл проткнули ему кожу, а еще через пару секунд стало легче дышать, боль отступила.
— Не знаю, — прохрипел Лис. — Наверное, вас испугалась и убежала.
— Смотри, какие все стали пугливые, — усмехнулся старший лейтенант, вслушиваясь в то, что ему говорили по рации. Его спутники повернули оружие влево и выстрелили одновременно, стараясь захватить как можно большую площадь. Стреляли из парализаторов, но в лесу это оружие малоэффективно: кусты, деревья рассеивали излучение. Убедившись, что они ни в кого не попали, разведчик продолжил: — Кошка была на твоем попечении, рядовой, если она сбежала, тебя ждет трибунал и, вероятнее всего, расстрел, так что советую ее позвать или подманить.
— За совет спасибо, к сожалению, воспользоваться им не могу. — Макс, охая и ахая, поднялся с земли. — Не любят меня звери.
— А у меня другая информация. — Хобот вслушался в то, что ему говорят по рации, и ухмыльнулся. — Говорят, ты с этим оборотнем в обнимку спал, такая у вас была взаимная любовь. Зови ее, у меня времени нет, чтобы ее тут ждать, или получишь еще один выстрел из парализатора, а его могут перенести немногие.
— Я не могу...
Договорить Макс не смог: новый выстрел из парализатора опрокинул его на спину. Максу было плохо, очень плохо, он чувствовал, что умирает, сердце билось неровно, и он бы умер, если бы мозг не закрыла серебристая пелена. Она сняла частично боль, и ему удалось открыть глаза, поэтому он увидел, как из кустов выскочила Маша, пронеслась через поляну и скрылась, провожаемая выстрелами, а один из разведчиков упал на синий мох, зажимая рану в боку. Через мгновение кошка появилась вновь, и еще один разведчик упал.
Остался только Хобот, он бросил парализатор в кобуру и взял в руки автомат. Умирать он явно не собирался, несмотря на то что ему кричали в рацию о том, что имеет право применять для защиты только парализатор, но он лишь морщился и орал что-то в ответ. Окружающее расплывалось перед глазами. Лису было очень больно, хотя, конечно, не так, как в храме.
Аптечка воткнула ему еще несколько игл, и тут же защелкали пустые гнезда: лекарство кончилось. Максу становилось с каждой минутой все хуже, стало трудно дышать, тяжелый плотный воздух никак не хотел проходить в легкие, а грудина не хотела работать. Голова кружилась, сердце едва билось, качая густую вязкую кровь по сосудам. Лис не слышал о том, что кто-то мог выжить после двух выстрелов из парализатора в упор. Ходили легенды, будто одного здоровяка полицейские смогли стреножить только после второго выстрела, но это, вероятнее всего, были легенды. Даже полицейским в империи запретили применять парализатор после множества смертельных случаев, и это оружие осталось только в колониях и у военных.
Ему было плохо, но перед тем как зрение ему окончательно отказало, он успел заметить, что кошка, выскочив сзади разведчика, одним ударом сломала тому шею, а после этого Лис полетел в темную пропасть, где на дне лежал плотный, многолетний серый лед и где ему придется упокоиться навсегда.
