ГЛАВА ПЯТАЯ
Дженг проснулся внезапно, словно и не спал. Рядом определенно что-то происходило. Он приподнялся на локтях, потом бесшумно скатился на пол и прокрался в соседнюю комнату. Джунта тоже не спала, она сидела на диване, и рубашка аппетитно обтягивала ее грудь, показывая острые соски. На его заинтересованный взгляд она не обратила никакого внимания, потому что была занята трансформированием руки, вытягивая когти и изменяя челюсть под клыки.
— Что происходит? — прошептал Дженг, садясь рядом на диван. — Почему ты меняешься?
— Меняюсь? — Девушка перевела взгляд на свои руки и, вздохнув, убрала когти. — Извини, это рефлекторное, само собой происходит. Я же росла в том центре, откуда когда-то вышел и ты, командор. Ты помнишь линию препятствий, по которой нас гоняли? Они же в нас вбили изменения на уровне инстинктов.
— Ты так и не ответила на мой вопрос. — Оборотень отрастил уши, расширил ноздри и прислушался. — Меня не интересует твое прошлое, а только настоящее и будущее.
— Я услышала, как несколько человек подошло к двери, — прошептала Джунта. — Они начали вскрывать замок, именно это и заставило меня проснуться. Я услышала скрежет и пиликанье какого-то сложного электронного прибора.
— Ясно. — Дженг принюхался и прислушался к себе. Определенно за дверью кто-то был, и этот кто-то пришел сюда явно не с доброй целью: выдавал запах — пахло страхом, яростью и злостью и еще чем-то, что он вряд ли бы мог объяснить, но именно в совокупности все это говорило о том, что готовится нападение. Людей было как минимум пятеро — больше, чем нужно для того, чтобы захватить глупого молодого человека, но явно меньше, чем для оборотня. Люди хотят схватить Алекса Торнтона — это понятно, а как поступить ему? Самое худшее, что он может сделать, — это показать свое истинное «я». Он должен всем казаться нагловатым юнцом, желающим заработать немного денег, чтобы доказать своему отцу-миллиардеру, что тоже чего-то стоит. Порвать этих людей он успеет в любой момент. Значит, должен лечь в кровать и притвориться, будто ничего не слышал. Но что делать с юной волчицей? Он прошептал:
— Быстро одевайся, забирай свои вещи и уходи на балкон. Я не хочу, чтобы тебя здесь обнаружили. Если будет нужно, зависнешь на стене, но тебя не должны заметить.
— Я стану сражаться, командор, — прошипела Джунта, вытягивая пасть, чтобы вырастить клыки. — Мы убьем, разорвем на части глупых людей. Я буду драться с тобой бок о бок, командор, как мечтала еще молодой волчицей. Ты можешь доверять мне.
— Если бы я хотел их убить, то справился бы без тебя. — Дженг убрал одеяло и подушку в шкаф и бросил девушке ее одежду. — Но я сюда прилетел, чтобы выполнить задание Тагана, а не для того, чтобы оставлять за собой кровавые следы, говорящие о том, что оборотни спокойно перемешаются по империи. Ясно?
— Да, командор. — Девушка схватила свои вещи в охапку и направилась на балкон. — Но что мне делать?
— Ни во что не вмешивайся, это не твоя война, — ответил оборотень, ложась в постель. — Тебя здесь быть не должно, а значит, тебя и нет.
— Но что мне делать, если они схватят вас, командор? — Джунта скрылась на балконе, а там, дрожа от ночного холода, стала одеваться. — Как быть тогда?
— Значит, судьба такая, — усмехнулся оборотень. Он задышал глубоко и мерно, приводя себя в состояние покоя. — Будь здесь — я вернусь, этот номер за мной записан, да и вещи тут мои, ничего со мной не случится...
Глаза у него закрылись, он даже успел задремать, когда дверь в номер открылась. Бандиты вошли и сразу направились прямо к его кровати. Жестокий удар в лицо должен был, вероятно, привести его в бесчувствие. Дженгу никогда не нравилось, когда его бьют, но в этот раз он вынужден был терпеть и обуздывать свое звериное начало, которое очень хотело разобраться с обнаглевшими людьми.
Потом ему накинули на руки пластиковые наручники и затянули их так, что даже кровь перестала поступать, потом подняли на ноги, накинули на него одеяло и потащили к двери в трусах и майке. Дженг услышал, как кто-то вышел на балкон, и замер от неприятного предчувствия, что того сейчас убьют, но грабитель помигал вниз лазером и вернулся.
Оборотень вздохнул с облегчением, продолжая трястись от страха и холода. Девушку бандит не заметил, значит, она все сделала правильно. Волк представил, как Джунта висит у бандита над головой в полной боевой готовности, и незаметно усмехнулся.
Как он понял, это не грабители, так как из его вещей ничего не взяли, что совершенно меняло дело. Этих он точно не имеет права убивать, пока не узнает, чего им от него нужно.
Он почти ничего не видел, поскольку одеяло закрывало ему лицо, что, впрочем, не мешало ему использовать все остальные чувства. Больше всего его интересовало, как похитители минуют администратора внизу, но, видимо, тот был в сговоре с ними или ему пригрозили, потому что по фойе его проволокли без каких-либо проблем. Голые ступни почувствовали гладкую плитку у входа, затем его вывели на улицу. Ночи здесь были прохладными, поэтому запахи долго оставались в воздухе, не развеиваясь. Запах администратора он почувствовал у выхода — пах тот потом и страхом, значит, ничего не мог сделать и боялся за свою жизнь.
Дженга протащили по тротуару, он почувствовал ногами твердую ребристую плитку, и забросили в пассажирский флаер. Трое остались рядом с ним, он чувствовал запах пота и алкоголя, а двое скрылись в кабине пилота. Один из них, видимо, и был пилотом, потому что аппарат резко поднялся в воздух сразу, как только тот сел за штурвал, второй, должно быть, руководил операцией, потому что его властный резкий голос доложил кому-то о выполнении.
Ему нестерпимо захотелось перегрызть похитителям глотки после того, как его ударили несколько раз просто так, без какой-либо нужды, причем удары были не столь болезненными, сколь обидными, но, для того чтобы разобраться с мерзавцами, ему следовало сначала разобраться с наручниками. Он уменьшил ширину запястий, и кровь опять потекла по жилам. Волк почувствовал колючие уколы и мысленно пообещал тому, кто затянул на его руках пластиковые путы, что вырвет ему печенку и оставит его в таком виде умирать.
Везли его куда-то за город, поэтому можно было расслабиться и немного поспать. Ему очень хотелось узнать, кто стоит за этим похищением. Если его новый торговый партнер, то это открывало новые возможности для переговоров, а если кто-то незнакомый, то тем более стоило познакомиться с кем-то еще более мерзким на этой бандитской планете, чем Кот.
Флаер спикировал вниз и опустился во дворе какого-то особняка, окруженного зеленью. Людей здесь хватало — человек тридцать, не меньше, и все с оружием: запах оружейной смазки трудно спутать с каким-либо другим. Его выволокли из грузового отсека, потащили в подвал дома и с размаху посадили на жесткий стул. Оба громилы замерли рядом, чему оборотень только порадовался, так как уже давно решил их убить, а тут даже не придется за ними бегать.
Дженг начал мерзнуть: в подвале было влажно и прохладно, а из одежды на нем только трусы да легкая майка. Пришлось усилить кровообращение и сделать толще кожу, чтобы согреться. Потом он услышал шум шагов множества людей, а еще через пару минут рядом с ним остановился кто-то, пахнущий потом и дорогим парфюмом и обвешанный с ног до головы драгоценными металлами и камнями. Оборотень сразу назвал его про себя «хозяин»: уж больно много в нем было такого, что присуще только вожаку банды, — наглость и скрытая ярость, смешанная с трусостью и подлостью. От него еще пахло женщиной, причем не одной.
— И кого это вы мне привезли? — С Дженга сдернули покрывало, и он увидел толстого мрачного мужчину, сидящего в дорогом кожаном кресле и окруженного толпой телохранителей. Двое из них явно принадлежали к близкому кругу, это было видно по их заинтересованным и в то же время скучающим лицам. Хозяина Дженг явно не знал. То, что это был не его торговый партнер, оборотня порадовало. Теперь он думал, что взять с этого толстяка. Деньги, связи или и то и другое? — Что за цыпленок?
Один из бандитов, повинуясь знаку главаря, ударил Дженга по лицу тыльной стороной ладони, но поскольку на руке были перстни, ударом рассекло кожу и по щеке потекла кровь. Оборотень даже усилил ее ток, чтобы выглядеть более слабым и испуганным, при этом подумав, что мяса этого человека он есть не будет: слишком оно пропахло трусостью и глупостью.
— Говори, — прорычал один из тех, кто стоял рядом с хозяином. — А то еще получишь!
— А что говорить? — жалобно захныкал Дженг. — Я не знаю, меня в первый раз похищают.
— Он не знает, его в первый раз похищают, — передразнил главарь, а вслед за ним засмеялись и другие. — А тебе и знать ничего не надо. Скажешь несколько слов на голограмму для своего папочки — и все.
— А что говорить? — спросил оборотень. — Я же правда не знаю.
— Скажешь, как тебе плохо и тяжело. — Хозяин добродушно улыбнулся, но глаза его остались по-прежнему холодными и колючими. — Попросишь папочку выполнять все, что мы скажем. Он пришлет нам деньги — и мы тебя отпустим.
— А как долго это будет продолжаться? — поинтересовался с несчастным видом Дженг. — Я не могу здесь долго задерживаться...
— Месяц, может, чуть больше, — пожал плечами толстяк. — Сколько это будет продолжаться, зависит только от твоего папашки. Конечно, большого комфорта я тебе не обещаю, мы люди бедные...
Бандиты заржали.
— Обычно похищенных убивают, чтобы они не выдали похитителей, — испуганно пролепетал оборотень. — Такова статистика.
— Какой нам попался умный мальчик, — засмеялся толстяк. — Все знает, все понимает, такого и убивать жалко...
Дженга вновь ударили по лицу, он стал злиться, пора было кончать этот балаган, а он еще не решил, что с похитителей взять за их нахальство.
— Извините, но мне бы хотелось узнать, как вас зовут, — проговорил волк. — Неудобно говорить, когда не знаешь, как обращаться.
— Зови меня своей смертью, — хохотнул хозяин, но потом, подумав, добавил: — Меня здесь все знают как Толстяка.
— Месяц все равно слишком много, — отрицательно покачал головой оборотень, разбрызгивая кровь, отчего рядом стоящий громила брезгливо ткнул его кулаком в щеку, чтобы он не вертелся. — У меня дела на другой планете, да и здесь тоже.
— И какие же у нас тут дела? — удивился Толстяк. — Что-то покупаешь, продаешь? У тебя есть деньги?
— Деньги есть, — прохныкал Алекс Торнтон. — Они нужны для того, чтобы купить редкое оружие, которое продается только на вашей планете. У вас случайно знакомств в этом бизнесе нет?
— Как не быть! — усмехнулся главарь. — Мы все с оружия кормимся. И что ты хочешь купить?
Ионную пушку, — произнес Дженг. — Я уже начал переговоры.
— С кем бы ты ни начал договариваться, ты сделал большую глупость, — произнес Толстяк. Он смотрел на него, прикидывал что-то. — Такое оружие производится только на одном заводе, и его охраняют так, что туда даже дохлая крыса не пролезет. И охраняют его не наши, а имперские десантники и разведка. К тому же пушки делают только на заказ, их производят поштучно, они идут по особому списку, а значит, украсть такую просто невозможно. Одно дело, когда из миллиона штурмовых винтовок потеряется сотня, и другое — когда из трех штук, производимых в год, исчезнет одна пушка. Цифры другие, и счет иной.
— Так и думал, — покивал оборотень, опять разбрызгивая кровь, за что получил очередной подзатыльник. — Я подозревал, что дело обстоит именно так.
— Умный мальчик, — усмехнулся хозяин. — Но для тебя это хорошо.
— Чем? — удивился оборотень и начал освобождать руки и ноги от пластиковых пут. Он бы мог их порвать, но тогда получил бы небольшие ранки, которые пришлось бы залечивать. — Вы мне поможете с покупкой?
— Нет, просто ты заплатишь за свое освобождение как за ионную пушку, — заржал Толстяк. — Даже папочке не потребуется голограмму отправлять, все сделаем на месте. И времени много не потеряешь — у тебя же вроде как его мало?
Бандиты заржали, а оборотень проверил, как быстро он может снять наручники, потом спросил, словно не понимая того, что происходит:
— Но, наверное, можно украсть готовую пушку?
— Украсть готовую? — Хозяин задумался, потом покачал головой: — Мне нравится, парень, как ты держишься, правда, не знаю, это идет от ума или от глупости, лично я склоняюсь ко второму. Но я отвечу. В среднем завод выпускает три пушки в год; после того как их испытают и признают годными, за ними приходит один из военных кораблей, обычно имперский крейсер. На территорию завода опускается космический перехватчик, ему вешают пушку на обшивку, иначе ее не доставить, и он уходит на орбиту. Перехватчик сопровождают два истребителя, готовые открыть огонь по любой цели. Представляешь, какое оружие нужно иметь, чтобы захватить перехватчик и сбить два истребителя?
— Непросто, — согласился Дженг. — Но, думаю, возможно.
— Думает он, — фыркнул Толстяк. — Даже если и собьешь оба истребителя, то наверху висит имперский крейсер, с которым перехватчик находится на постоянной связи, — военный корабль отправит вниз другие истребители и поддержит их огнем. А если ему не хватит огневой мощи, вызовет поддержку. Так что если все и получится, то придется воевать с имперским флотом. Если же спрятать пушку на планете, то на поверхность высадится звездный десант, который здесь все перетрясет, перевернет вверх дном, но найдет похитителей и похищенное.
— Понятно. — Дженг кивнул. — Примерно так я это все и представлял.
— Вот такие дела, парень, — сочувственно покивал бандит. — Так что плати за пушку — и свободен. Будет тебе наука на будущее, будешь знать, что не стоит браться за то, чего не понимаешь. Ты еще легко отделаешься: имперская разведка не отпустит тебя так просто, как мы, они из тебя ленточек наделают, чтобы узнать, кто заказчик. Итак, сколько ты хотел заплатить за пушку? Сто миллионов имперских кредитов, двести?
— Примерно так, — ответил оборотень. — Точная цифра должна появиться после переговоров.
— Хорошо, — улыбнулся главарь. — Молодец! Переведешь деньги на счет, который я тебе укажу, а я тебя избавлю от проблем с покупкой, и жизнь сохранишь. Мы тебе охрану предоставим, сами в космопорт отвезем. Как тебе такой договор?
— Не пойдет, — отрицательно покачал головой Дженг, ему уже надоело получать подзатыльники, поэтому кровь он остановил. — Слишком накладно, да и пушка мне действительно нужна, а вот от денежной помощи в покупке не откажусь.
— Ну ты наглец, приятель, — усмехнулся Толстяк. — Мне это уже перестает нравиться.
Он сделал знак одному из громил, и тот вновь без замаха ударил оборотня, сильно и быстро, на этот раз не открытой ладонью, а кулаком. Правда, его костяшки встретились не с лицом Алекса Торнтона, как он рассчитывал, а с открытой пастью, полной зубов. Дженг сомкнул зубы, потом брезгливо выплюнул то, что осталось от пальцев.
— Так мы договоримся? — прорычал он измененным горлом. Менялось не только лицо, менялось все тело. Когти выдвинулись на пять сантиметров, больше сейчас было не нужно, да и такого размера они были прочнее: ими можно рвать даже железо. Клыки тоже увеличились сантиметра на три — такими уже можно убивать. Волк добавил мышц на спине, прямо со стула прыгнул вперед и оказался среди телохранителей хозяина, его руки замелькали, разрывая глотки бандитам, вспарывая животы и вырывая печень. Дженг убил пятерых, как вдруг почувствовал, что рядом есть кто-то еще, такой же сильный и неутомимый. Сбивал запах крови, который не давал думать, вызывая тот животный голод, который утоляется только горячей плотью, да еще мешали истошные крики и громкие выстрелы из пистолетов и автоматов.
— Оборотень! — орали телохранители, стреляя во все стороны, но имели они в виду не его. Кто-то другой метался среди людей, убивая их ударами когтистых лап и выгрызая куски плоти.
Дженг был даже вынужден прикрыть главаря от смертельного удара и яростно зарычать в ответ. Его, кажется, услышали, потому что больше на Толстяка никто не покушался. Еще пара минут — и в подвале не осталось никого в живых, кроме хозяина. Сладко запахло кровью и разорванной плотью. Огромная серо-черная волчица жадно рвала куски мяса из спины огромного телохранителя, поглядывая искоса на Дженга.
— Джунта? — недовольно поморщился оборотень, возвращая себе уже привычный для него образ Алекса Торнтона. — Как ты здесь оказалась, если я запретил тебе выходить из номера?
Волчица прожевала мясо и, отойдя в сторону, закрутилась, ловя свой хвост, и перед ним появилось огромное мохнатое кольцо, а потом из него возникла обнаженная Джунта. Она суетливо бросилась к лестнице и вернулась оттуда с маленьким рюкзачком, быстро вытащила оттуда комбинезон, мягкие сапожки и переоделась. Дженг так и стоял голым: трусы не выдержали его метаний и бросков и порвались, майка превратилась в кровавую грязную тряпку. Оборотень недовольно поморщился и повернулся к хозяину, который мелко дрожал от страха, от него остро пахло мочой и страхом, на брюках расплывалось мокрое пятно.
— Кажется, ситуация несколько изменилась, — проговорил, улыбаясь самой доброй улыбкой, Дженг, подтаскивая стул и садясь напротив дрожащего главаря. Он не стал втягивать когти, чтобы не потерялся доверительный тон разговора, — все-таки лицо Алекса Тортона не очень подходило для ведения переговоров: слишком оно было добрым и наивным. — Но разговор нужно закончить. Продолжим?
— Я... а... а... — прохрипел Толстяк, глядя на него мутными, ничего не понимающими глазами. Похоже, гангстер пребывал в шоке: только что он был хозяином положения, уже и прикидывал, как потратит ту огромную сумму денег, которую получит за этого молодого, нахального и очень глупого щенка Торнтона, — и вдруг щенок оказывается оборотнем, рвущим на куски его людей. И ему еще помогает откуда-то появившаяся молодая девушка, которая вовсе и не девушка, а нечто ужасное. — Э... м... м...
— Приходи в себя, — недовольно буркнул Дженг и дал бандиту пощечину, от которой его голова мотнулась, глаза закатились, а когда они вновь открылись, в них появилось какое-то осмысленное выражение — дикий страх. — У меня не так много времени, ночь на исходе, и я бы хотел еще немного поспать: день сегодня предстоит трудный.
Он посмотрел на Джунту, которая стояла в паре метров от него и смотрела исподлобья.
— Как ты здесь оказалась?
— Следила за флаером, — ответила девушка, потупив взгляд. — Мчалась за ним от самой гостиницы.
— Как тебе это удалось? — Оборотень посмотрел на девушку немного другими глазами: она сумела его удивить, а это удавалось немногим. — Скорость у флаера километров сто в час, летел он, конечно, в городе с гораздо меньшей скоростью, но все равно не меньше шестидесяти.
— Я могу менять свою внешность... — Джунта отвернулась. — Удлинила ноги, сместила центр тяжести...
— Зачем ты меня преследовала? — Дженг наклонился и посмотрел в глаза хозяину: страх в них почти исчез, глазки бегали, главарь явно искал выхода из своего положения. — Ты нарушила мой приказ.
— Я боялась, что они с тобой что-нибудь сделают. — Девушка вздохнула. — Они же тебе связали лапы, а я по себе знаю, что трудно вывернуться из таких пут: они врезаются в кожу и не дают двинуться, к тому же очень больно.
— Для меня снять любые путы — дело пары секунд, — поморщился оборотень. — Тебя кто-то видел? Если тебя заметили, то это срыв всей операции, ты это понимаешь? Поднимут по тревоге полицию, будут искать оборотня, а после того как сообщат в империю, сюда вылетит целая эскадра.
— На улицах пусто в это время суток, — ответила девушка. — Меня никто из людей не видел, я скрывалась в тени деревьев и домов.
— А видеокамеры? — вздохнул Дженг. — А спутники, беспилотники, которыми пользуется полиция для патрулирования города? Ты вверх смотрела?
— Нет, командор. — Джунта опустила голову. — Об этом не подумала, но я бежала в человеческом облике, просто немного измененном. Даже если меня и видели, то вряд ли поняли, что я собой представляю...
— Это если очень повезет, — с сомнением покачал головой оборотень и повернулся к главарю: — Ну хоть ты меня не разочаруй. Придумал, что мне отдать, чтобы выжить? Мне же тебя придется убить. Ты видел то, чего видеть нельзя, и знаешь то, о чем даже задумываться страшно. В том, что твоих людей больше нет, целиком твоя вина, думаю, ты уже понял. Как только стал расспрашивать, почему я здесь, так сразу и отправил их на тот свет. Теперь меня интересует, кто у тебя работает на заводе, где делают ионные пушки.
Дженг ударил коротко, без замаха, удар был легким, хоть и очень болезненным, но это требовалось, чтобы страх вновь овладел главарем.
— Говори!
— У меня есть только деньги, я тебе их отдам, — промычал Толстяк. — Больше ничего нет, моего помощника ты убил, а только у него были контакты в промзоне.
— Что ж, жаль. — Оборотень отошел в сторону. — Джунта, он твой. Есть хочешь или ты уже позавтракала?
— Всегда после этого голодна как волчица, так что не откажусь.
Девушка вырастила огромные клыки и направилась к главарю — тот опять мелко затрясся и завопил:
— Я найду другого человека, у которого есть контакты в промзоне, только не ешьте меня!!!
— Хорошо, — кивнул Дженг. — Помни о своих словах. Никому ничего не рассказывай, если хочешь жить. Я запомнил твой запах, а это значит, что я найду тебя, где бы ни спрятался, и сожру вместе с твоей семьей. Хочешь еще что-то сказать?
— Нет, — прохрипел Толстяк, мечтая больше всего о том, чтобы это все кончилось. В этот момент он вспоминал всю свою жизнь, особенно те моменты, когда убивал и издевался над жертвами, и даже решил пожертвовать небольшую сумму всеобщей церкви за свое спасение. Думал еще о том, как выловит этих оборотней и будет снимать с них шкуру, чтобы выяснить, звериная у них кожа или человеческая. — Мне больше нечего сказать. Когда появится информация, сообщу.
— Хорошо, — легко согласился оборотень. — Заплатишь мне двадцать миллионов имперских кредитов и сведешь с человеком, который знает все о том, как охраняется промзона, в частности завод по производству ионных пушек.
— У меня нет столько денег, — ответил главарь. — Тем более налички.
— Займи у кого-нибудь, — предложил Дженг с доброй улыбкой. — Ты пойми, мне так хочется тебя убить, что деньги не имеют большого значения. Нет и не надо, я тебя просто сожру, и мы останемся друзьями. Я буду вспоминать тебя, как вкусную и очень глупую пищу.
Джунта наклонилась над гангстером и облизнула его лицо огромным темно-красным языком, после чего тот вновь затрясся мелкой дрожью, а на почти высохших брюках появилось новое мокрое пятно.
— Ну почему ты его пугаешь? — спросил волк. — Ты же знаешь, испуганное мясо — это горькое мясо.
— Извини, — ухмыльнулась девушка своим измененным лицом, впрочем, она уже стала его менять, возвращаясь к своему обычному человеческому облику. — Об этом я не подумала.
— Так что будем делать, брат? — поинтересовался с отеческой заботой Дженг. — Я слышу мысли, что роятся в твоей голове. Ты всерьез думаешь, что если меня убить, то все закончится? Ошибаешься, брат, сюда прилетят другие оборотни, и они обязательно найдут тебя. Нас же целая планета, и не одна, ты бы подумал сначала, с кем связываешься.
— Я хотел захватить сыночка имперского воротилы-торгаша и потрясти его на деньги, — провыл жалобно Толстяк. — Я ничего не имею против оборотней.
— Так или иначе ты напал на меня, причинил мне боль, и теперь придется отвечать за это, — печально покачал головой волк. — Тебе бы понравилось, если бы тебя связали, увезли из дома, били по голове и другим частям тела и всячески издевались?
— Нет, мне такое точно бы не понравилось, — пробормотал главарь. — Но я бы в такую ситуацию не попал.
— Если ты еще не заметил, то ты уже в такой ситуации, — оборотень ударил бандита по коленным связкам. Главарь повалился на пол и завыл от нестерпимой боли. — Тебя бьют, издеваются. Собираются сожрать. Так будешь платить за моральные потери?
— Да! — выдохнул Толстяк. — Буду, но мне нужно время, чтобы найти деньги.
— Я добрый и дам тебе пару дней. — Оборотень поднял главаря и вновь сунул его в кресло. — И мой тебе совет: в следующий раз, перед тем как кого-то похищать, сначала собери о нем информацию, — а вдруг тебе снова попадется оборотень?
— Его надо убить, — неожиданно заявила Джунта. Он нас видел, он знает, зачем мы здесь, значит, выдаст имперской разведке.
— Он не сделает этого, этот человек не самоубийца, — ответил Дженг, разглядывая корчащегося от боли главаря. — И для этого у него есть несколько весомых причин. Первая — если об этом узнают другие бандиты, то его убьют сразу, так как стукачей здесь не любят, потому что многие связаны с продажей оружия. Торговать им активно мешает имперская разведка, поэтому достаточно распространить слух о том, что он нас сдал, и его не станет. Вторая причина — у него есть хороший незаконный бизнес, которым он не станет рисковать. Третье — разведка не сможет обеспечить ему защиту и даже пытаться не станет: его просто используют для своих нужд, а потом отдадут на съедение. Ну и четвертая, которая будет поважнее остальных: его найдем мы или другие оборотни и сожрем, но есть будем понемногу, маленькими кусочками, растягивая удовольствие на месяц. Так?
— Будет вкусно и очень больно, — согласилась с ним волчица. — Ему обязательно понравится.
— Пощадите, — прохрипел Толстяк, растирая колени. — К имперцам не пойду, это неуважение, а наказание за это — смерть. И с вами ссориться не хочу, простите за то, что сделал.
— Вот так. — Оборотень рывком поднял главаря. — Но если ты отдашь мне деньги и сведешь меня с нужным человеком, то я буду на твоей стороне. — Надеюсь, ты понимаешь, что это значит?
— Нет, — плачущим голосом взвыл Толстяк — видимо, Дженг все-таки не рассчитал силы и повредил связки. — Не совсем.
— Я решу все твои проблемы, — проговорил волк. — Я буду за твоей спиной, а это значит, что с тобой будут считаться все на этой планете, ибо несогласные будут умирать, причем мучительно и больно. Согласен, что это хорошее предложение?
— А куда мне деваться? — поморщился от отвращения к себе главарь. — Банкуешь ты.
— Вот и хорошо. — Оборотень направился к лестнице, девушка бесшумной быстрой тенью последовала за ним. — Через пару дней загляну примерно в это же время — надеюсь, деньги у тебя к тому моменту будут готовы.
— Будут, — обреченно прохрипел Толстяк. — Я постараюсь.
— И ты найдешь нужного мне человека?
— Найду...
— И ты приберешь здесь, чтобы не осталось ни одного покусанного или разорванного тела, так? — спросил Дженг. — Не хотелось бы, чтобы об этом нашем с тобой небольшом инциденте узнал кто-то еще.
— Уберу! — Главарь закрыл лицо руками и заплакал — похоже, унижения в этот час он испытал изрядно. — Уходите...
Во дворе Дженг залез в тот флаер, что его привез, и сел на место пилота, девушка устроилась рядом и проговорила:
— И все-таки его нужно было убить! Он унизил тебя, командор.
— Не знаю, чему учили вас в центре... — Оборотень хмуро покосился на девушку и включил двигатель, по экрану побежали строчки подготовки. Когда загорелся зеленый индикатор, Дженг поднял аппарат в воздух, включил автопилот, а он направил флаер по тому маршруту, по которому прилетел сюда. — Но не думаю, чтобы вам предлагали всех убивать. Сейчас благодаря тому, что я немного поиграл в податливость, мы имеем человека, который поможет нам найти новые контакты и даст деньги, на которые можно купить новое оружие. А ты знаешь о том, что для того, чтобы добыть эти деньги, погибают молодые крепкие оборотни?
— Знаю. — Джунта вздохнула. — У нас была в центре девушка, мы с ней были очень близки, она погибла при захвате торгового судна: оказалось, что это ловушка, которую придумали имперцы, звездолет был оборудован хорошей защитой и мощным вооружением. У нашего корабля практически не было шансов, его расстреляли, как только начался абордаж.
— Значит, мы спасем несколько жизней дорогих нам существ, если получим эти деньги.
— А если он не отдаст денег и не сведет с тем человеком, что нам нужен? — спросила девушка. — Что тогда?
— Тогда он умрет, а мы ничего не приобретем и не потеряем, — пожал плечами оборотень. — А я, по твоим словам, отомщу за свое унижение.
— Но это же действительно так! — воскликнула Джунта. — Ты, командор, уважаемый всеми волк. Ты столь многое совершил, что о тебе рассказывают даже детям в школе, а он всего лишь жалкий бандит, посредник, мерзавец и подлец!
— Ты не слишком меня расхваливаешь? — Дженг недовольно покосился на девушку. — Мне кажется, вас слишком перекачали обожанием ко мне.
— Не слишком: теперь я вижу, что ты на самом деле еще лучше, мощнее и умнее!
— Тогда ты должна понимать, что сегодняшнего своего положения я добился путем унижения, боли и утрат, — горько усмехнулся оборотень. — И еще должна понимать, что за все есть своя цена. Ничто не дается просто так, и великий воин не тот, кто лезет в каждую драку, а тот, кто дерется только тогда, когда нет других вариантов.
— Вы странный, командор, — покачала недоуменно головой Джунта. — Я вас представляла совсем другим. Люди так много принесли нам боли и горечи, они убивают нас, не дают выбраться с планеты, лишают медикаментов и многого другого, что нужно нам для нормальной жизни, а вы их жалеете.
— А вот это тот вопрос, на который ты сама должна найти ответ. — Дженг отключил автоматику и посадил флаер на стоянке возле гостиницы. — Кто ты — полузверь или получеловек? Если полузверь, то тебе придется убивать людей, а они будут искать способ уничтожить тебя и найдут его рано или поздно. Если ты человек, то должна искать возможности жить с ними в мире, несмотря ни на что. Никогда не задумывалась над тем, почему они нас так ненавидят?
— Потому что мы не похожи на них? — спросила девушка. — Потому что лучше их?
— Мы сильнее, быстрее их, но не лучше. — Оборотень вытащил магнитный ключ из замка и встал, потягиваясь. — Хорошая ночка выдалась — жаль, не удалось поспать. Лучше они, потому что они создали нас. А боятся они нас, потому что мы — будущее человечества, и они это подсознательно понимают.
— Мы — будущее?
— Конечно. — Волк внимательно осмотрел стоянку и принюхался. Пахло смертью. Кого-то здесь не так давно убили. — Есть множество планет, которые человечество не может освоить просто потому, что его генотип слаб. А вот оборотни смогут. Не сейчас. Пройдет время, и это станет понятно для всех. Я думаю, что мы пойдем дальше, чем люди: вселенная огромна, и в ней найдется для нас место. Много места.
— Да... — Джунта вздохнула. — Ты романтик, командор, поэтому тебя все любят. И ты думаешь о том, о чем другие даже не догадываются.
— Идем. — Дженг еще раз прислушался к себе — опасности он не ощущал. — Наш номер все еще ждет нас.
— Мне идти через балкон? — Джунта показала на стену, причем по ее лицу было видно, что лезть наверх ей явно не хочется. — Высоко, и я немного устала.
— Пойдем как все, — ответил Дженг. — В конце концов, мы можем ходить, как люди, это они не умеют двигаться, как мы.
Администратор был другим — тот, что так остро пах страхом, исчез. Мужчина удивленно посмотрел на оборотня, который зашел в холл в рваных трусах и грязной майке, схватился было за телефон, чтобы поднять охрану, но оборотень отрицательно покачал головой и проговорил пьяным голосом:
— В этой гостинице меня хорошо знают, поэтому не советую поднимать никому не нужный шум. Да, выпил, да, погулял, да, проиграл все, что на мне было, но это же не возбраняется? Лучше помоги мне попасть в номер, где тебя ждут хорошие чаевые.
— Да, господин, конечно, наши клиенты имеют право отдыхать так, как им вздумается. — Администратор заулыбался. — Я поднимусь вместе с вами и открою дверь запасным ключом. Но как быть с девушкой?
— А что с ней не так? Она одета, нормально выглядит, — ответил оборотень заплетающимся языком, покачиваясь на ногах. — Могу я пригласить в номер мою племянницу?
Конечно, господин, — улыбнулся слащавой, все понимающей улыбкой администратор. — Но если до завтра она не уйдет из номера, я буду обязан потребовать ее выселения.
— А поселить ее разве вы не можете? — нахмурился Дженг. — Она будет жить со мной какое-то время.
— Тогда ее нужно зарегистрировать, — ответил администратор. — Мне нужна ее личная карточка.
— У тебя есть карточка? — Оборотень посмотрел на Джунту — видно было, что ей не нравится тот спектакль, который он сейчас разыгрывал. — Или нет, милая?
Девушка молча протянула карточку администратору, тот провел по считывателю и недоуменно заморгал глазами:
— Разве вы не с этой планеты, леди?
— Я же сказал: она моя племянница! — с нажимом произнес Дженг. — Она приехала утром.
— Но сегодня на космодром не приземлялся ни один челнок, — возразил администратор. — Вы не скажете, как она здесь появилась?
— Заткнись, а? — Оборотень зевнул. — Я устал и хочу спать, а ты задаешь слишком много вопросов для человека, который хочет получить хорошие чаевые. Она приехала вчера или позавчера, я просто не помню.
— Но мы обязаны сообщать в полицию о каждом инопланетянине... — Администратор замер, не зная, что делать: то ли ему продолжать оформление, то ли поднимать тревогу. — Таков порядок.
Джунта молча выложила перед ним на стол купюру, и администратор успокоился.
— Я оформлю ее тем же днем, что и вас, господин Дженг, это будет стоить еще пятьдесят.
— Пошли в номер, я хочу спать! — капризно потребовал оборотень. — Я же сказал, что заплачу.
В номере Дженг сунул администратору еще пятьсот, и тот ушел довольный и счастливый, а оборотень поплелся в ванную смывать с себя кровь и грязь. Когда он вышел, девушка уже спала на диване. Ее милое личико выглядело усталым, озабоченным и недовольно хмурилось даже во сне. Если бы он не видел ее в деле, то решил бы, что перед ним милая и нежная девочка, а не сильная, мощная волчица, обладающая многими качествами его самого.
Оборотень поправил одеяло у Джунты, заметив, что та почувствовала его приближение и заворочалась, но не проснулась, и отправился спать: через три часа у него была назначена встреча, и ему обязательно нужно быть в форме. Впрочем, для волка это не было большой проблемой, можно просто обратиться, и тогда сила и энергия закипят в каждой капле крови вместе с многочисленными гормонами. Правда, делать такое часто не стоит: такие перевертывания истощают организм, и это одна из причин того, что оборотни долго не живут.
Лис выключил коммуникатор и отправился к клетке. Маша вопросительно смотрела на него.
— Поедем дальше, — сказал Лис. — Усыплять больше не будут, но приказали связать.
Кошка угрожающе зарычала.
— Или они используют парализаторы, а потом свяжут. — Макс услышал легкий шум и запрокинул голову: подъемник спускал вниз какую-то пластиковую коробку. — Поверь, второй вариант хуже, болезненнее. Ну что, разрешишь связать?
Маша отошла от прутьев и легла на пол.
— А ты думаешь, мне это нравится? — Лис вытащил из подъемника коробку — в ней лежал новенький армейский комбинезон без знаков различия и связка пластиковых пут. — Пока ты и я — пленники, мы должны делать то, чего от нас требуют, но как только появится хоть какой-то, пусть небольшой, шанс — сбежим. Веришь мне?
Кошка подняла голову, посмотрела ему в глаза и отрицательно покачала головой.
— Вот и я сам себе не верю, — вздохнул Макс. — Чувствую, что лезу в ловушку, а ничего придумать не могу. С орбитальной станции не сбежишь, тут бежать некуда, только в космос, а я звездолетом управлять не умею. Если бы со мной был Умник... это мой сводный брат — он голова, многое знает и умеет, — тогда бы я решился, а так... Но даже если мы захватим корабль, что делать дальше? Ты умеешь управлять звездолетом?
Маша подняла голову и кивнула.
— Точно? —Лис недоверчиво хмыкнул. — А как ты мне расскажешь или покажешь? Ты же зверь! У тебя только лапы, а все органы управления сделаны для людей.
Кошка потупила глаза и вновь легла, уронив голову на лапы.
— Но на всякий случай я буду иметь это в виду, — задумчиво пробормотал Макс. — Это уже хоть что-то. Девушка ты умная, сможешь что-нибудь показать, хоть это трудно. Конечно, классным пилотом я не стану, но хотя бы сможем отлететь от станции в космос, а там... может, там что-нибудь и придумается.
Он вошел в клетку.
— Протягивай лапы... — Макс затянул путы сначала на передних, потом на задних лапах, а вот потом, повернувшись спиной к камере, сделал то, что точно не предусмотрено инструкцией: надрезал пластик и шепнул на ухо: — Теперь, если ты сильно рванешься, то порвешь путы, но не делай этого, пожалуйста, без команды или без крайней нужды. Это наша возможность что-то изменить в ситуации. Но если сделаешь это не вовремя, то мы потеряем и так не очень хороший шанс на побег. Поняла?
Кошка кивнула и опять посмотрела ему в глаза. Хороший у нее был взгляд, выразительный, и было в нем что-то, чего Лис пока не понимал.
Через полчаса пришли Крот и Питон в специальных скафандрах, они вошли в отсек, держа наготове в руках парализаторы. Увидев, что кошка связана, оба вздохнули с видимым облегчением. Выглядели они не очень хорошо: глаза у обоих были налиты кровью. Видимо, воспользовались похмелителем — именно он вызывал такие последствия: сначала в желудке разгорается жидкий огонь, а потом бьет по мозгам так, что они сразу встают на место, при этом возникает ощущение, что человека протаскивают через шаровую мельницу. Настроения это не добавляет, скорее наоборот.
Разведчики помогли Лису закрыть Машу пластиковым куполом, уложили хищницу на тележку, и все вместе отправились на выход, правда, дав время Максу на то, чтобы он переоделся в новый комбинезон. Выглядели оба мрачно, были неразговорчивы, и, похоже, им даже материться не хотелось.
Торговый корабль, который должен был их везти дальше, уже пристыковался к дальнему причалу, об этом говорили световые табло на стенах станции. Они прошли по длинному коридору, поднялись на грузовом лифте — и тут впервые Лис ощутил что-то странное: его словно кто-то осмотрел с ног до головы и проверил. Ощущение было не то что неприятным, просто непривычным.
Макс насторожился: что-то происходило в этом мире, и это что-то касалось его. Можно было, конечно, списать ощущение на галлюцинации от перенапряжения, но вся его прежняя жизнь показывала, что он действительно слышит и чувствует то, что недоступно другим, и не раз такое свойство спасало его от беды. Но сейчас он не ощущал опасности, это было нечто другое, вызывающее настороженный интерес.
На выходе к причальному шлюзу процессию ожидали сотрудники безопасности станции, на тележке рядом с ними лежали их боевые скафандры и оружие, недалеко от нее стоял высокий человек с лысой головой и мощной мускулатурой, в простом рабочем комбинезоне, на поясе которого висел ритуальный нож. Долианец. Наемник. У Лиса сразу неприятно сжалось сердце: вот и ответ на его предчувствие. Не зря он почувствовал опасность...
Макс посмотрел на наемника, не зная, что ему делать. Меньше всего ему хотелось сесть на тот звездолет, в команде которого находятся долианцы. Он уже имел опыт общения с этими людьми, они умели сражаться и убивать. А где долианцы, там и Грета. Макс оглянулся на Крота — тот тоже сразу понял, кто находится перед ним, его рука рефлекторно легла на рукоятку пистолета, на что долианец хищно улыбнулся, сделал маленький шажок назад, чтобы иметь свободу маневра, а потом проговорил неожиданно густым басом:
— Вам не потребуются ваши оружие и боевые скафандры на борту нашего звездолета. Мы гарантируем вам безопасность при соблюдении наших правил.
— Мне не сообщили, что корабль принадлежит долианцам, — произнес Крот. — Сказали, что это обычный торговый корабль.
— Так и есть, — вновь улыбнулся наемник, только улыбка эта не была искренней. Макс чувствовал что-то недоговоренное, а еще он по-прежнему ощущал опасность, пусть неявную, но она незримо присутствовала в каждом жесте этого человека. — Этот корабль не совсем наш, мы просто осуществляем его охрану, поэтому настаиваем, чтобы ваше оружие было помещено в закрытый бокс. Мы возвратим его вам на месте высадки.
— Так не пойдет, — покачал головой Крот. Питон придвинулся к нему, хмуро разглядывая долианца. Было видно, что в драку ему лезть не хочется, но, если потребуется, он готов. — Мы военные и служим империи. Скафандры и оружие выданы нам командованием и должны находиться с нами, это наше условие. Если вы не согласны, то мы с вами не полетим и будем дожидаться следующего корабля.
— Я вас понял. — Наемник поднес к губам гарнитуру, которую вытащил из нагрудного кармана, и что-то прошептал, услышал ответ и пожал плечами. — Оружие и скафандры будут размещены на время полета в ваших каютах. Такой вариант вас устроит?
— Устроит, — отрезал Крот. — Но у нас есть пистолеты, и мы их будем держать все время при себе.
— Ради бога, — усмехнулся долианец, неожиданно потеряв интерес к продолжению разговора. — Носите, что хотите и где хотите, купец дал добро. Место для вашего зверя подготовлено в трюме.
— Мой человек должен оставаться с кошкой во время всего полета. — Крот кивнул на Макса. — Он будет ухаживать за зверем, кормить его, убирать за ним.
— Этот? — Наемник с любопытством осмотрел Лиса с ног до головы. Что-то странное мелькнуло в его глазах. Макс был готов дать голову на отсечение, что этот долианец его узнал, хоть он сам видел того в первый раз. Внутри опять что-то сжалось. — Звериная прислуга? Это кстати. Прошу на корабль, господа. У нас немного времени: как только звездолет заправят, мы отправимся дальше.
— Может быть, все-таки полетим на следующем корабле? — спросил Лис Крота. — Не нравятся мне эти наемники, сэр.
— Имперский десантник не боится никого и ничего, это вам должны были вдолбить еще в учебке, — презрительно усмехнулся капитан. — Я сообщил название корабля командованию, и теперь, если мы не появимся в срок на следующей орбитальной станции, объявят тревогу, этот кораблик отыщут, где бы он ни был, а значит, найдут и нас.
— Только нам это уже не поможет, — пробормотал Макс в сторону. — Будет поздно, сэр, я так думаю...
— Что ты бубнишь? — поморщился Крот, двинувшись к шлюзу. — Выполнять приказ командования, рядовой!
— Так точно, господин капитан!
Лис подождал, пока тележка с оружием, скафандрами и кошкой покатится за Питоном, потом двинулся сам, а замыкал шествие долианец. Они прошли шлюзовой туннель и подошли к переходному люку, он открылся, и величественная процессия вошла внутрь. Здесь им пришлось разделиться: разведчиков долианец сопроводил дальше, а Макса и кошку повел к грузовому лифту один из членов экипажа в простом рабочем комбинезоне. После того как наемник исчез за углом, Лис почувствовал себя свободнее, у него даже настроение поднялось. Они спустились в лифте в грузовой трюм, где его ждал отсек, точно копировавший тот, что был на станции.
Макс завез тележку внутрь клетки, снял защитный колпак, срезал путы с Маши, выпуская ее на волю. Она обнюхала клетку, потом вопросительно посмотрела на него. Лис пожал плечами:
— Обнюхай заодно и весь отсек, пока я насчет тебя никаких приказов не получил. — Он вывел тележку из клетки, отвел ее к створу ворот, а сам пошел осматривать небольшую клетушку в углу отсека — там находился противно — перегрузочный матрац, небольшой стол, над которым висел экран коммуникатора, обычный вакуумный душ, туалет и больше ничего. Лис вымылся и лег на кровать отдохнуть. Кошка обошла отсек, потом расположилась на полу, глядя на него огромными желтыми глазами.
— Что ты на меня смотришь? — спросил Макс. — Ты же видела, там был долианец, а с ними я воевать стану только в самом крайнем случае. Я уже бывал в бою с ними несколько раз. Они двигаются в два раза быстрее обычного человека, да и силища огромная. При мне наемник тащил на спине трехсоткилограммового зверя и даже не вспотел. И они здорово владеют любым оружием. Их же обучают с детства: как только ребенок начинает ходить, он получает свой первый пистолет, а чем старше становится, тем более сложным вооружением его учат пользоваться. Они на звук стреляют лучше, чем другие через прицел. Это же наемники, у них бизнес такой — убивать людей.
Кошка внимательно его слушала.
— Думаешь, ты сильная и они тебе нипочем? — Лис вздохнул. — Полагаешь, справишься с наемниками? Ошибаешься. На нас напали как-то оборотни — так наемники всех уложили за пять секунд. Стреляют они здорово, да и быстрые очень. Кстати, а почему ты кошка, а не волчица?
Маша фыркнула и положила голову на лапы.
А... вспомнил. — Макс улыбнулся. — У тебя изменен генотип. Эксперимент. Правда?
Кошка подняла голову и кивнула, не сводя с него глаз.
— А потом с тобой что-то произошло, и ты никак не можешь обернуться в человека. Так?
Маша вновь кивнула.
— Я тебя понимаю. — Лис грустно усмехнулся. — Меня как-то превращали в зверя. В кармака. Знаешь такого?
Кошка опять приподнялась и кивнула, но на этот раз настороженно, даже с некоторым страхом, ее хвост нервно застучал по пластику пола.
— Вижу, что знаешь. — Макс вздохнул. — Я тогда убил много оборотней и больше всего на свете боялся не вернуться обратно в человеческое тело.
Корабль вздрогнул и начал движение.
— Сейчас возникнет ускорение, будет тяжело, — проговорил Лис, чувствуя, как наливается тяжестью его тело. Но он все-таки лежал на специально сконструированном для космического полета матраце, который при ускорении упруго сминался, гася тем самым нагрузку, а вот кошка находилась на полу. — Если управляют наемники, то они любители стартовать на огромной скорости. Сами выдерживают больше двадцати G, поэтому с другими людьми не считаются. А у меня есть ощущение, что управляют кораблем они.
Это было последним, что он сказал. В легких перестало хватать воздуха, тело едва качало тяжелую кровь, в глазах потемнело. Когда ему стало совсем невмоготу, в мозгу вновь засияла серебристая сфера, и ему стало легче. Наступило какое-то странное состояние: его тело было словно само по себе, а душа, или что-то там у людей вместо нее, — отдельно. Он даже смог подняться над телом и взглянуть на себя сверху: бледное лицо, посиневшие губы, слезы на глазах. Кошке было не легче, она лежала на животе и жалобно поскуливала, пытаясь лапами компенсировать возросшую силу тяжести. Но получалось у нее плохо, из открытой пасти от напряжения на пол капала прозрачная слюнка, тело тряслось мелкой дрожью.
Хорошо, что длилось это состояние недолго: скоро звездолет полетел с устойчивым ускорением, и дышать стало легче, чернота перед глазами исчезла, а вместе с ней пропало и необычное состояние, которое напоминало ему то, что пришлось пережить когда-то с темноволосой колдуньей по имени Грета. Ее он вряд ли когда-нибудь забудет. И сделает все, чтобы никогда с ней не встречаться, потому что с ней всегда очень страшно. И никогда не знаешь, что произойдет в следующее мгновение, — она многогранна, как толпа людей: в ней есть все, и каждый раз она разная.
Он вздохнул и перевел взгляд на кошку — та уже пришла в себя и теперь недовольно смотрела на пол, где набежала целая лужица слюны. Маша отодвинулась, по-человечески тяжело вздохнула и посмотрела на него огромными желтыми глазами, которые заставляли его сердце биться неровно.
— Ну, вот мы и летим. — Лис грустно усмехнулся. — Конечно, плохо, что нам не удалось захватить этот корабль и мы снова пленники, но кто знает, что будет дальше? Может, когда-нибудь нам повезет? Вот бы тебе встретиться с той девушкой, что превращала меня в кармака. Она бы тебя вернула в человеческое тело. Грета — настоящая колдунья, она даже с богами разговаривает, правда, с уже забытыми... Хотя, если честно, я ее боюсь.
Маша смотрела на него внимательно, не моргая.
— Да, у нас с ней много чего было, даже спали вместе. — Макс грустно усмехнулся. — Только до сих пор не могу понять, как это произошло, — наверняка не обошлось без каких-нибудь ее колдовских чар. Я сбежал от нее и буду очень рад, если никогда с этой милой барышней больше не встречусь. Поверь, она молодая девушка, но страшнее ее я никого не встречал. И ведь внешность у нее обычная, она пугает людей именно своей внутренней сутью. Как правило, люди знают, что им нужно, а она — нет. У нее внутри огромная сила и пустота, ей ничего не нужно, у нее все есть. Она, мне кажется, многим занимается просто от скуки. Влезает в неприятности, ищет беду...
Кошка лениво зевнула и отвернулась, но тут же приподнялась и уставилась неподвижным взором на двери, ее уши повернулись в ту сторону, а хвост нервно забарабанил по пластику пола. Прошла минута, потом еще одна, дверь распахнулась, и в трюм вошел долианец. Макс его узнал — это был как раз тот самый, что встречал команду на станции, он приподнял квадратик пластика на полу и, манипулируя кнопками, стал поднимать прутья. А еще через минуту в трюм два других наемника втащили связанных и избитых разведчиков, сунули их в приготовленную клетку и ушли.
В трюме остался только тот, что встречал их на станции, он подошел к Максу, не обращая внимания на кошку, хоть та прижалась к полу, настороженно рыча и явно готовясь к нападению. Вероятнее всего, наемник делал вид, что не видит, провоцируя Машу на нападение, его парализатор лежал в кобуре, но она была открыта и привести оружие в действие долианец мог мгновенно.
— Так, парень, — наемник остановился перед ним, глядя ему в глаза, — зверья у тебя добавилось. Этих двоих тоже кормить и поить. Еду для них будем присылать. Правда, если они сдохнут, мы не расстроимся, поскольку нас интересуют только кошка и ты сам.
— Что происходит? — спросил Лис. — Объясните.
— Для тебя и зверя — ничего. — Долианец повернулся к кошке и присел на корточки, глядя такими же желтыми, яростными глазами. Маша зарычала, готовясь прыгнуть, в последний момент, когда она уже стала отрываться от пола, Макс положил ей руку на голову, успокаивая, и кошка нервно забила хвостом. Наемник усмехнулся: — А вот это правильно. Мне очень хочется проверить, кто из нас быстрее. Думаю, у твоего зверька нет ни единого шанса — я быстрее, и я вооружен.
— И все-таки что происходит? — Макс посмотрел в яростные глаза долианца. Выдержать этот прямой взгляд было нелегко, но отводить глаз Лис не стал, ему уже надоело казаться рохлей и мямлей. Правда, он осознавал, что потом об этом пожалеет: все-таки казаться неопасным всегда лучше, чем вызывать настороженность. — Вы знаете, что кошка — ценный груз?
— Конечно, — одобрительно кивнул наемник — Поэтому мы его захватили.
— Решили вступить в конфликт с империей? — удивился Лис. — Не боитесь?
— Нет. — Долианец усмехнулся. — Мы свой страх теряем в детстве. Трусливые у нас просто не выживают. И это не конфликт с империей, а всего лишь маленькое недоразумение, которое мы благополучно разрешим позже. А тебе, парень, нужно знать только одно: маршрут следования немного изменился, но твои задачи остались прежними — кошка должна быть сытой и здоровой, за это ты отвечаешь своей головой. Понятно?
— И все-таки что происходит? — Макс задал тот же вопрос уже в третий раз, внутренне ежась, потому что знал, как долианцы не любят лишних вопросов. — Вы нас захватили?
— Ну если тебе обязательно нужно это знать, то — да. — Наемник усмехнулся. — Мы перехватили этот груз и собираемся доставить его другому заказчику, нам за это заплатили. Твоя доставка тоже входит в условия контракта, так что за свою жизнь можешь не волноваться, а вот твои друзья... — долианец кивнул на клетку, в которой лежали Крот и Питон, — нам не нужны, поэтому об их сохранности можешь не беспокоиться.
Неожиданно зазвучал зуммер тревоги.
— Что это? — спросил Лис.
Не знаю. — Долианец нажал кнопку включения внутренней связи и, увидев на экране мрачного пожилого долианца, одетого в темный походный комбинезон, спросил: — Что случилось, командир?
— Ловушка. — Наемник посмотрел куда-то вниз и переключил пару кнопок. — А сыром в ней были эти двое. Имперский линкор и крейсер появились из-за планеты и начали преследование. Иди на мостик, ты мне будешь нужен для переговоров, если они, конечно, состоятся.
— Получается, за нами следили? — На лице наемника появилась задумчивость. Он посмотрел на разведчиков, которые мрачно смотрели на него сквозь прутья решетки. — Если это ловушка, то мне лучше поискать жучков, пока есть время.
— У тебя десять минут, — коротко ответил командир наемников и отключился. — Сейчас пришлют детектор.
Долианец сурово посмотрел на Макса:
— Тебя мы не допрашивали. Может быть, ты несешь на себе передатчик?
— Могу раздеться. — Не дожидаясь ответа, Лис начал стаскивать с себя комбинезон. Через секунду он стоял голым перед наемником, тот скептически осмотрел его тело и хмыкнул:
— Чисто. А твоя зверюга может снять с себя все? Мне сказали, что это оборотень...
— Не может, — коротко ответил Макс. — Она не одета: шерсть — ее естественная защита от холода и жары, так что можешь ее осмотреть, если, конечно, не жалко своих рук.
— Я могу сделать проще. — Наемник выхватил парализатор. — Не обязательно осматривать живое тело, можно и полуживое.
— Не надо. — Лис закрыл своим телом кошку. — У нее не может быть никаких устройств. На теле ничего нет и внутри тоже, я проверял.
— Может, скажешь, почему я должен тебе верить? — Долианец скептически посмотрел на Макса. — Итак?
Возможно, мне верить и нельзя, но в кошку стрелять не стоит, — сказал Лис. — Она плохо переносит выстрелы из парализатора, а наша аптечка для нее не подходит. Я уже раз откачивал ее — второй раз вряд ли получится ее оживить.
— Ладно, пока поверю. — Долианец бросил хищный взгляд на разведчиков. — Никто не хочет ни в чем признаться? Поверьте, станет легче, а главный приз признавшемуся будет в том, что вы останетесь живы.
Крот и Питон переглянулись. Дверь шлюза открылась, показался еще один долианец с каким-то электронным прибором, он обвел все пространство пластиковым раструбом, приблизился к клетке, где находились разведчики, показал на Питона и буркнул:
В нем.
То, что произошло дальше, Макс едва смог заметить, настолько быстрыми стали движения наемника. Еще мгновение назад он стоял рядом с ним и неожиданно оказался рядом с клеткой, а еще через мгновение Питону вскрыли грудную клетку и желудок, а потом выбросили остатки огромного разведчика в утилизатор, который зачмокал, засасывая куски тела в себя. Крот ненадолго пережил его — он умер так же быстро, только долианец не стал его вскрывать, а просто сбросил мертвое, еще бьющееся в конвульсиях тело в раструб.
— А вот и датчик. — Долианец поднес к прибору окровавленный кусок плоти, глянул, как отклонилась стрелка прибора, и раздавил его сапогом. После этого оба наемника отправились к двери. Перед тем как выйти, долианец оглянулся и приказал: — Убери здесь все. Срок — пять минут, не успеешь — отправишься за своими дружками на тот свет.
Макс мрачно проводил его взглядом.
— Видишь? — Он погладил Машу по голове. — Долианцы очень быстрые. Они убивают не раздумывая. Их так научили. Они сильные и ловкие, но не бессмертные. Умирают так же, как и другие, а их дети получают за это страховку. Когда долианцы встречаются с оборотнями, победа зависит от того, где происходит схватка. В лесу побеждают оборотни, в городе — наемники. Понимаешь? Корабль — это тот же город, шансов у тебя немного, поэтому потерпи.
Кошка гневно зарычала на ворота, потом лизнула ему руку, а когда он посмотрел ей в глаза, едва заметно кивнула, показывая, что поняла. Лис вздохнул с облегчением:
— Выпадет нам еще шанс, обязательно выпадет. Может, не сегодня, может, завтра или послезавтра...
В это время корабль содрогнулся, двигатели взревели, и их бросило к правому борту.
— Или нет, — пробормотал Макс. — Если влепят торпеду в борт, мы погибнем, правда, у меня еще останется шанс выжить, а вот у тебя даже надежды нет — на дикую кошку скафандра еще не придумали. Задохнешься.
Маша вскочила и понеслась к дверям.
Неужели ты думаешь, что они откроются? — спросил Лис и сам себе ответил: — А ведь могут и открыться. Если произойдет разгерметизация, то электрозамки начнут работать в аварийном режиме.
Он побежал за кошкой. Дверь шлюза была закрыта и не открывалась, как бы он ее ни толкал и ни пинал ногами. Маша помогала ему, скребла когтями и толкала пластиковое полотно всей массой своего тела. Долгое время ничего не происходило, но вдруг в какой-то момент, когда корабль вновь задрожал от близкого разрыва торпеды, освещение замигало, дверь стронулась с места, и ему удалось открыть ее примерно наполовину. Маше этого хватило, она проскочила мимо него, и тут же послышался чей-то испуганный крик. Когда Лис пролез вслед за ней, он увидел человека в комбинезоне техника, над которым стояла кошка, яростно рыча. Макс подбежал к ним.
— Где находятся спасательные капсулы? — закричал он. — Отвечай, или эта зверюга тебя сожрет!
То, что он увидел на корабле долианцев обычного человека, его нисколько не удивило. На планете Доли выращивали воинов, а не механиков, инженеров и простых работяг. Так устроено в империи: каждая колония производит что-то свое, а если на ней ничего не растет или недра пусты, то на таких планетах строят учебные заведения. А если на планете жизнь к тому же трудна и опасна, то на ней выращивают воинов.
Такая судьба предназначалась и планетам оборотней, только с ними ничего не получилось, потому что перевертыши в силу своего двойного происхождения не смогли адаптироваться среди людей: в критических ситуациях в оборотнях просыпалось животное начало, и они начинали убивать всех, кто находился с ними рядом и представлял для них хоть небольшую опасность. А насилие — главный инструмент империи, на нем она стоит, как и любое государственное образование. Только как его осуществлять, если на простое требование полиции провести дактилоскопический анализ ей отвечают диким ревом?
К сожалению, найти какое-нибудь лекарство от этого не удалось, так как ген ярости был вшит в животный участок ДНК, и тогда император запретил оборотням покидать свою планету, тем самым обрекая их на медленное вымирание или вырождение, с чем оборотни, естественно, были не согласны. Но память людей об оборотнях осталась на генетическом уровне — возможно, этому поспособствовало множество фильмов с участием известных актеров.
Именно поэтому техник трясся от страха и не мог выговорить ни слова. Пришлось Лису оттащить Машу от человека, хоть сделать это было трудно: та отходить не хотела.
— Говори! — потребовал Макс. — Или я тебе ничем не смогу помочь.
Человек посмотрел на рвущуюся к нему кошку и, что-то проблеяв, показал на правый угол трюма, — туда Лис и отправился, прихватив техника с собой. Правда, тот никуда идти не хотел, но Маша была чертовски убедительна и отправила его вперед ударом мощной лапы. В углу нашелся грузовой лифт.
— Вам на самый нижний уровень, — пролепетал техник. — Спасательные капсулы там.
— Кто их охраняет? Сколько человек?
— Никого, — взвизгнул техник, когда кошка ухватила его за ногу острыми зубами и слегка сжала. — Сейчас никого! Все занимаются отражением атаки имперцев.
— Кто вас нанял? — Лис не мог упустить удобного момента, чтобы хоть немного понять ситуацию, в которой они с Машей оказались. — На кого работаете?
— Нас наняла одна женщина, колдунья, — ответил техник. Он периодически взвизгивал, когда кошка брала зубами его ногу. — Из высшей касты. Мы должны были отслеживать интересы имперцев, а те искали какого-то парня. Этот человек очень интересовал эту женщину, он был вроде ее любовником, но потом сбежал.
— Ее звали Грета?
— Да, кажется. — Техник посмотрел на Макса и, побледнев, пробормотал: — Так ты и есть тот парень? Это тебя взяли на станции?
Лис посмотрел выразительно на Машу и пошел к лифту, сзади раздался короткий взвизг. Оглядываться не стал: кошка его поняла правильно — этого человека нельзя было оставлять в живых, он слишком много узнал, и если кому-нибудь расскажет, то проблем у Лиса будет выше крыши, а их и без того немало. Мертвые молчат, да и Маше следовало подкрепиться перед дальней дорогой: меньше всего ему хотелось бы оказаться запертым с голодной кошкой в спасательной капсуле.
Конечно, выброситься с корабля было авантюрой, причем с огромной вероятностью смертельной, но и оставаться на звездолете было глупо по многим причинам. Если корабль не захватят имперцы, то они его просто уничтожат. А если все-таки кому-то из наемников удастся остаться в живых, то вряд ли они будут с ним так же любезны после того, как поймут, что Макс с кошкой являются приманкой. Да и вообще нужно что-то делать, чтобы изменить ситуацию, иначе так его с кошкой и будут таскать по всей галактике, ловя всех, кому они нужны, а таких, похоже, много набирается.
Он немного постоял у лифта, дожидаясь Машу, та подошла через пару минут — и то после того, как ее позвал: похоже, никак не могла оторваться от свежего мяса.
— Наелась? — Кошка посмотрела на него как на идиота, и Лис понял, что нужно было дать Маше еще немного времени. — Что ты на меня смотришь? Как ты считаешь, сколько еще этот корабль продержится? Пока ты ела, я насчитал семь попаданий. А когда имперцы подойдут ближе, уже не смоешься, десантники будут контролировать все пространство вокруг. Это сейчас они заняты, а потом у них много времени будет на то, чтобы нас обнаружить.
Кошка взяла его руку, легко сжала и отпустила, соглашаясь с ним.
— Да и вообще! — Лис потер руку, особенно те места, где отпечатались звериные клыки. — У нас впервые выдался шанс что-то изменить в нашей судьбе, и надо воспользоваться тем, что пока никому до нас нет дела. Может, я глупость делаю, собираясь отправиться с тобой в спасательном модуле, но ничего другого просто в голову не идет. Челноком я управлять не умею.
Маша опять взяла в зубы его руку и крепко сжала, словно пытаясь что-то сказать, и Лис понял.
— Ты хочешь сообщить, что умеешь управлять челноком?
Кошка закивала.
Но ты находишься в теле зверя...
Маша боднула его головой в живот.
— Хочешь, чтобы управлял я, а ты будешь подсказывать?
Он получил еще один увесистый удар в живот.
— А ты уверена, что у нас получится?
Кошка так фыркнула, что Макс даже улыбнулся.
— Ты права: что будет, то будет. — Лифт остановился. — На челноке у нас немало шансов на выживание, у него больше горючего и запас хода, да и установка поддержания жизни рассчитана не на одного, а на двоих как минимум.
Лифт остановился, двери открылись и Маша выскочила из кабины раньше, чем Лис успел ее остановить. Но кошка знала, что делает: прежде чем он начал понимать, что происходит, хищница уже сбила с ног какого-то парня и набросилась на долианца, который осматривал челнок. Видимо, и наемникам пришла мысль о том, что неплохо бы подготовить средства спасения. Мешать ей Макс не стал, а прошел мимо, только врезав пытающемуся подняться технику. Помогать Маше он тоже не собирался, зная, что это бесполезно: сила и скорость движений у наемника были несравнимы с его, только оборотни да дикие звери имели шансы с ними справиться, а он к ним не принадлежал.
Зайдя в кабину челнока, Лис начал осматривать пульт управления. Кое-что понял сразу: из трюма корабля шаттл выводила автоматика, а значит, заморачиваться по этому поводу не стоило, следовало только запустить все системы. Правда, с этим как раз и возникли проблемы. Макс понимал, что автоматику нужно запускать в определенном порядке, только не знал в каком, поэтому пошел посмотреть, что происходит в трюме. Кошка, на его удивление, победила долианца и теперь вгрызалась в его внутренности, техник очнулся и смотрел на происходящее глазами, полными ужаса.
Макс подскочил к нему и вздернул его вверх:
— Жить хочешь?
— А... мм... — промычал ошарашенный техник. — Да...
Лис потащил его за собой, не давая опомниться. Втолкнув его в кабину, он приказал:
— Начинай предполетную подготовку!
— А... мм... — Техник посмотрел на свои руки, которые тряслись крупною дрожью.
— Если не сделаешь того, что я прошу, — Макс дал ему пощечину, чтобы тот хоть немного пришел в себя, — то сейчас позову кошку, и она сожрет тебя. Быстро заводи шаттл, у меня времени нет на твои уговоры. Не зли меня!
Техник ткнул в несколько клавиш, приборы замигали красным, потом — успокоительно зеленым цветом.
— Готово, — проговорил он. — Теперь осталось только нажать вот эту кнопку, тогда закроется люк, втянется трап, и автоматика потащит челнок к шлюзу.
— Молодец, а теперь пошел вон отсюда. — Лис потащил его к выходу, выбросил парня с трапа на пластиковый пол и громко прокричал кошке: — Маша, быстро на борт, мы улетаем!
Кошка недовольно покосилась на него, но тут в очередной раз корабль вздрогнул от мощного удара, переборки заскрежетали, и все незакрепленное оборудование в трюме поползло к правому борту. Маша одним прыжком заскочила в шаттл, Лис нажал кнопку втягивания трапа и метнулся в кабину. Там он запустил автопилот, и, когда замигала красным надпись «Закройте входной люк», нажал нужную кнопку, упал в кресло, и челнок покатился в сторону шлюза. Через мгновение кошка залетела в кабину и остановилась, вперив взгляд в приборы, так простояла минуту, потом толкнула его лапой и одобрительно кивнула.
— Устраивайся как-нибудь, а то сейчас начнется. — Лис кивнул на второе кресло пилота, сам отслеживая на экране, как челнок движется к выходу. Тот уже дополз до ворот шлюза, дождался, пока они откроются перед ним, потом заполз внутрь. — Понимаю, кресла не для тебя устроены, но ничем помочь не могу, терпи.
