Глава 14
НЕЗАКОННАЯ СДЕЛКА
Покалывание в висках могло означать лишь одно: Страж столкнулся с непредвиденными обстоятельствами и просит немедленной связи. Закрыв глаза, Саргонт приложил указательные пальцы ко лбу и четко увидел рундайцев. Один собирался атаковать Михаила, а второй держал связанного бледного паренька.
«Мой „кролик“ в опасности, — доложил призрак. — Какие будут распоряжения?»
«Кроликами» на жаргоне магов-телохранителей Кантилима называли тех, за кем они по долгу службы присматривали, оберегая от неприятностей. Один из волшебников, принесенный в жертву при создании Стража, специализировался как раз на магическом прикрытии и по наследству передал свою терминологию.
В планы дельца от магии не входила смерть нового партнера по бизнесу, поэтому он раздумывал с ответом недолго:
«Себя не обнаруживай. Если „кролику“ станет совсем тяжко — помоги, но чтобы ни он сам, ни рундайцы не догадались о постороннем вмешательстве. И учти: Михаил не должен погибнуть!» — строго приказал Саргонт.
«Как скажете, хозяин», — равнодушно ответил призрак.
Его создатель находился в кабинете один, а потому мог спокойно наблюдать за сражением двух, несомненно, великолепных бойцов.
«Заключив сделку, я сделал правильный выбор. Можно считать, путеводитель у меня в кармане».
Когда на поле боя появились новые соперники Сомова, зритель заерзал в кресле, предвкушая грандиозное сражение, в котором его творению предстояло решить непростую задачу. С одной стороны, сохранить жизнь подопечного, а с другой — представить дело так, словно боец-одиночка сам одержал победу.
«Посмотрим, на что он способен».
Однако призраку так и не довелось выступить в роли ангела-хранителя: с грозным рычанием к схватке подключилось неизвестное чудовище.
«Это еще кто? — удивился Саргонт, пытаясь распознать зверя. — Для медведя великоват. Опять же у тех шерсть бурая или черная, а этот почти белый. А когти-то, когти! Не у каждого в хозяйстве найдется нож таких размеров. И зубов у него более чем достаточно — они даже во рту не помещаются. В Кантилиме такие монстры точно не водятся».
Между тем когтисто-клыкастый боец с ходу бросился сразу на двоих противников Михаила, в одно мгновение завалив обоих. Остальные попытались выстроить подобие обороны, но даже их сила не смогла противостоять звериному напору монстра. Пять секунд — и с рундайцами было покончено. Хищник напоследок оглянулся на Сомова и скрылся за деревьями. Разбираться с конвоиром Марицкого он почему-то не стал.
— Я повторяю свое предложение. — Сомов первым пришел в себя. — Если ты отпускаешь пленного, можешь беспрепятственно убираться.
— Еще не хватало, чтобы неизвестно кто диктовал условия рундайцу, — грубо ответил Ренгид. — Лично я тебе никаких обещаний не давал. А посему…
Убийца лишь успел замахнуться кинжалом… и мгновенно застыл в этом положении, будто внезапно передумал, а затем плавно осел на землю с торчащим из шеи ножом.
— Обещание давал я. Еще увидимся, — донесся из глубины леса знакомый хриплый голос.
Мишка оглянулся туда, где еще недавно лежал оглушенный Шагрид. Там никого не было.
— С тобой все в порядке? — Из-за деревьев наконец-то показались друзья «кролика».
— Если бы вы хоть чуть-чуть поторопились, я бы чувствовал себя гораздо лучше. Замучился чихать.
— Путь оказался почти непроходимым из-за завалов сухостоя, пришлось немного повозиться, — ответил Гравз.
Вся троица и державшийся чуть поодаль деревенский парнишка выглядели явно испуганными.
— А где Барбос? — Сомов заметил оборванный поводок в руке Гоги.
— Убежал…
Скальнов вздрогнул, словно его спросили о восставшем из могилы покойнике.
— Я же говорил: чуть что — сразу по нахальной лохматой морде.
— А ты его морду в тот момент видел?! — возмутился «гном». — Я думал, что веду на поводке пса, а он оказался монстром из ужастика. Зубы — во! Когти — еще больше! — Как заправский рыбак, Топор явно преувеличивал, разводя руки во всю ширь. — И размером со слона будет. Я, глядя на него, забыл, как дышать. А ты говоришь — по морде! Спасибо еще, что он перекусил ремешок, а не руку, которая его держала.
Руена к этому времени справилась с веревками студента и аккуратно освободила его рот от липкой тряпки.
— Мы как раз такого и видели, — произнес Марицкий дрожащими губами. Парня сильно лихорадило от всего пережитого. — Нам здорово повезло, что этот монстр не любит именно рундайцев.
— Давайте вернемся в деревню, — предложил князь. — Эдуарда неплохо бы напоить горячим чаем, совсем на парне лица нет.
На опушке им навстречу выскочил виляющий хвостом Барбос. Пес радостно бросился к хозяину.
— И вы хотите меня убедить, что это жизнерадостное создание может превратиться в ту жуткую образину?
— Может, может, — твердо заявил Гога.
Дружно кивая, его поддержали все трое, включая брата Крилы.
— Ну и ладно! — махнул рукой Мишка. — Монстром он становится лишь для наших врагов. И для сторожевой собаки это весьма полезное качество. Не правда ли?
Друзья почему-то не спешили с ним соглашаться.
«Проверь, что это за пес такой, — мысленно приказал Стражу хозяин. — Только осторожно. Потом доложишь». Волшебник убрал пальцы со лба, прерывая связь.
«Итак, что мы имеем? — Саргонт поднялся со своего любимого кресла. — Трое чужаков появились в Кантилиме из тумана северных лесов, за которыми, по преданиям, вообще ничего нет. Предания, конечно, могут и устареть, но пока еще никто не сумел доказать их ошибочность. Следовательно, парни появились из ниоткуда. Это раз. Пришельцев радушно принимает Гравз, и они соглашаются представлять Сунгим на кантилимских играх. Причем Михаил не отрицает, что прибыл к нам именно из-за этих ежегодных состязаний, а, значит, в его мире знают о нашем. Это два. Дальше еще интереснее. Рундайцы с первых же минут невзлюбили чужаков до такой степени, что желание уничтожить их компанию перевешивает все возможные политические осложнения. Стоит кантилимцам обнаружить в лесу свежие трупы коренных представителей Рундая, и их послу придется отвечать на множество неприятных вопросов. Княжество Гардуш — не какая-нибудь захолустная окраина вроде Сунгима, это почти центр Кантилима, а потому отряд из шести человек не мог случайно заблудиться так далеко от границы. Значит, рундайцы знают о чужаках нечто ужасное для себя. Это три. Каким-то чудом необычной троице удается выживать в ситуациях, в которых все остальные, включая магов, давно бы отправились к праотцам. Четыре… Вполне достаточно, чтобы больше не выпускать этих ребят из своего поля зрения. Тут одного Стража мало. Нужно приставить к пришельцам такого человека, которому они бы доверяли».
Саргонт несколько раз измерил комнату из угла в угол, подошел к креслу и уставился на свой экземпляр контракта.
«Хозяин такой „милой“ собачки, как Барбос, дорогого стоит. До сегодняшнего дня Михаил явно не догадывался о боевых возможностях пса и его способности к перевоплощению. Отсюда следует вывод: зверя приставили к человеку специально. И тот, кто это сделал, знал о замыслах рундайцев. Осталось выяснить, кто именно создал это зубастое существо, и тогда станет ясно, кто стоит за необычной троицей».
Маг снова занял место в кресле и вызвал дежурного.
В комнату вошел тот же чародей, который приводил чужака.
— Пуарт, тебе удалось выяснить что-нибудь новое о происхождении имени Михаил?
— Нет, хозяин.
— Тогда подготовь мне данные обо всех волшебниках, работающих с животными.
— Слушаюсь, учитель.
— Особо обрати внимание на магию создания монстров-телохранителей, которые могут принимать вид самой безобидной твари. Например, собаки.
— Будет сделано.
Ученик вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Теперь Саргонту нужно было найти подходящего человека. Он вызвал своего специалиста по людским слабостям — Гарола. Когда дела касались обычных людей, маг всегда советовался с компаньоном по бизнесу. И еще ни разу советы дельца не подводили мага.
Возвращаясь в деревню, Сомов думал как раз о своем четвероногом спутнике. После сегодняшнего сольного выступления «милого домашнего любимца» встреча на трассе, появление Барбоса ночью в квартире, его странное поведение во время визита к колдуну и к ясновидцу в несуществующий дом приобретали совершенно иную окраску.
«Неужели этот друг человека пришел специально за мной? В нашем мире, я надеюсь, нет собак, способных на подобные превращения…»
— Один из рундайцев задал мне очень странный вопрос, — прервал размышления Михаила Марицкий.
— Какой?
— Не являюсь ли я избранным?
— Избранным для чего?
— Неизвестно. Эти ребята не утруждали себя излишними комментариями, — ответил Эдуард. Он уже немного успокоился, но дрожь пока не отпускала парня. — Может, им нужен чужестранец для принесения в жертву? У колдунов все запросто.
— Наши волшебники даже животных не приносят в жертву, — вступилась за своих коллег Руена. — И если они кого-то и умерщвляют — как, например, горного орла, то лишь для того, чтобы использовать его клюв и когти в приготовлении снадобий, повышающих магическую мощь.
— А рундайские маги? Тоже не занимаются жертвоприношениями? — решил уточнить Гога.
— И они, и огарцы — не исключение. В организме людей нет ничего полезного для колдовства. Можете поверить мне на слово.
— Понял, Каланча, насколько ты бесполезен даже по сравнению с животными? — Скальнов по привычке решил уколоть студента.
— Да, тут ты меня действительно обскакал по всем статьям.
— Еще бы! — Гога задрал было нос, но вдруг почувствовал в словах Марицкого скрытый подвох. — Это еще почему?
— Ты от них недалеко ушел.
— Да я тебя сейчас…
— Гога, — Руена положила руку на плечо силача, — не кипятись. Иногда лучше походить на животных, чем на некоторых людей. Ведь сила, ловкость, преданность, забота о детях — это у нас, скорее всего, от них. А вот коварство, предательство и подлость — чисто человеческие качества.
— Что ж, Каланча, — довольно улыбнулся «гном», ободренный поддержкой красавицы. — Получается, ты действительно в большей степени человек, чем я. По чисто «человеческим» качествам.
Эдуард лишь прикусил губу.
В деревне их ожидал неприятный сюрприз. Узнав, что рундайцы захватили заложника, а бывший сотник не придумал ничего лучшего, как броситься в лес его спасать, Ромкуш решил не дожидаться попутчиков и отправился дальше. Он увел и своих коней, временно одолженных северному соседу, предоставив сунгимцам самим решать проблему передвижения.
— Не зря он мне никогда не нравился! — возмущался Гравз на постоялом дворе. — Теперь придется идти пешком. Тех денег, что у меня с собой, едва хватит на двух полудохлых скакунов!
Громоподобные проклятия князя сотрясали стены харчевни, и подошедшая поблагодарить Сомова Крила просто не могла их не услышать.
— Если бы у нас были лошади, мы бы с радостью их вам подарили. Но мы можем дать только это. — Девушка протянула две золотые монеты — все состояние семьи, оставшейся без крыши над головой. — Возьмите, это от чистого сердца. Если бы не вы…
— Спасибо, но деньги забери. Вам они сейчас гораздо нужнее.
— Дяде нужен конь? — подала голос пятилетняя сестричка Крилы, державшаяся за ее руку. — Пусть он возьмет моего.
Девочка протянула спасителю коробочку, размером не больше ее кулачка.
— Твой конь такой «огромный», что может жить в этом маленьком домике? — улыбнулся «дядя», принимая подарок. — Взглянуть-то на него можно?
— Ага! — В глазах ребенка появилась хитринка.
Михаил понял, что дарительнице очень хочется, чтобы он открыл «домик». Парень решил подыграть маленькой озорнице. Не успел он поднять крышку, как из коробка выпрыгнул маленький серебристый кузнечик и, выпустив крылья, вылетел в окно. «Прямо миниатюрный рундаец», — сделал заключение Сомов: те тоже сначала высоко подпрыгивали, а затем выпускали крылья.
— Ускакал мой конь, — без тени огорчения пожал плечами новый хозяин серебристого «жеребца».
— А вот и нет, — запрыгала довольная собой девчушка. Она достала еще одну коробочку. — Смотри, что сейчас будет…
Внутри другого «домика» находилась какая-то клейкая масса с едва уловимым сладковатым ароматом. Для беглеца она оказалась самым настоящим магнитом: не прошло и минуты, как кузнечик уже сидел на лакомстве.
— Здорово у тебя получается. Спасибо за дорогой подарок.
Сомов погладил ребенка по голове, и обе коробки перекочевали в карманы его куртки.
— Пожалуйста, — задорно ответила дарительница. — В нашем лесу таких лошадок много. Я себе сколько хочешь поймаю!
Крила еще раз поклонилась спасителю и, взяв сестричку за руку, покинула харчевню.
— Гравз, а правда, что южнее Сарга рундайцы не могут летать? — Михаил вдруг вспомнил разговор с Харзом.
— Есть такое дело. Ромкуш рассказал?
— Не совсем, но суть не в этом. Как в таком случае убийцы нас нагнали? Мы двигались по ровной дороге практически без остановок, а им приходилось скрываться от людей, пробираясь окольными путями, и тем не менее в деревеньке рундайцы оказались одновременно с нами, если не раньше.
— Точно — лошади! — обрадовался князь. — И они, скорее всего, остались в лесу. Надо вернуться и хорошенько поискать.
Поручив Марицкого заботам охранников, сунгимцы отправились на место недавней схватки. Как ни странно, трупов возле высокого дерева не оказалось.
«Вот и доказывай после этого, что здесь было сражение», — подумал Мишка и приказал собаке:
— Барбос, ищи!
Пес несколько раз обежал место схватки, взял след и довольно быстро привел людей к свежевскопанному холму.
— Это не то, что нам надо. Ищи дальше. — Недовольный голос хозяина заставил пса продолжить поиски.
Собака обошла могилу и двинулась дальше. Через минуту до слуха людей донесся конский топот.
— Надо бы поторопиться, — заволновался князь, опасаясь лишиться столь необходимого трофея.
Пробежав метров тридцать, Барбос радостно залаял, и вслед за ним следопыты выбрались на небольшую полянку, на которой мирно паслись шесть стреноженных лошадей. «На седьмой только что ускакал Шагрид», — понял Сомов.
— Вот и транспорт появился.
Гога смело направился к одному из коней.
— Подожди! — остановила его Руена. — Сначала нужно их проверить.
Она по очереди подошла к каждому коню, осмотрела сбрую, седло и даже копыта. «Сюрприз» оказался на последнем скакуне, которого как раз собирался взять себе Гога.
— Вот такой шип под седлом за минуту приводит коня в бешенство.
Охотница много слышала от отца, страстного любителя лошадей, об этих благородных животных. И о том, как беспощадно их используют люди: о боевых колесницах, применяемых в грунзонской армии, о смертоносной амуниции скакуна тяжелой кавалерии и о «сюрпризах», которые обнаруживали кантилимцы во время войны на захваченных лошадях противника.
— Похоже, мы успели вовремя, — облегченно вздохнул Михаил.
Только на следующее утро существенно поредевший отряд сунгимцев двинулся дальше на юг. Гравз отправил почти всех стражников обратно, оставив с собой только одного слугу. Шесть всадников и собака быстро продвигались по ровной дороге. Не останавливаясь, они за день проскочили сразу два княжества. И Михаил, и Эдуард уже вполне прилично держались в седле и не задерживали остальных.
— Заночуем в доме моего старого друга, — объявил князь, когда путешественники оплатили въездную визу в город Рансим — второй по величине на территории княжества Ланшаг. — Мне в последнее время что-то надоели гостиницы и харчевни.
— А мы его не стесним? — спросил Сомов.
— Ты что! У Карса, как у любого процветающего торговца, огромный дом. Там сотню разместить можно и каждому хватит места.
Отряд около получаса петлял по улицам, пока не оказался перед большими настежь распахнутыми воротами.
— Странно, — заволновался Гравз. — Что еще за день открытых дверей устроил мой старшина?
Во дворе копошились какие-то люди, вынося из дома ящики и мебель.
— А ну, всем стоять! — закричал князь. — Что за разбой вы тут устроили, негодяи!
Спутники сунгимского повелителя приготовили оружие к бою.
— Гравз, не кипятись. Это не разбойники… — Мужчина небольшого роста с окладистой бородкой и внушительных размеров животом вышел из дома им навстречу.
— Карс, дружище! Рад видеть тебя в добром здравии! — Князь соскочил с лошади и убрал меч в ножны. — Что у тебя за бардак? Меняешь мебель в доме? А почему на ночь глядя?
— Это уже не моя мебель, — вздохнул торговец. — И дом тоже не мой.
— Как так?
— Заходи, расскажу. — Хозяин привел гостей сначала в конюшню. — Извините, со вчерашнего дня у меня слуг нет, так что лошадей устраивайте сами.
— А где же твои славные жеребцы?
— Продал, как и все остальное.
— А жена твоя нас почему не встречает? Я уже, наверное, забыл, как она выглядит.
— Я ее к матери в деревню отправил. Не хочу, чтобы она видела мой позор.
В опустевших комнатах огромного дома было неуютно. Карс сам спустился в погреб за припасами, вместе с Руеной и Скальновым они приготовили скромный ужин. Только за столом, который из-за треснутой ножки продать не удалось, хозяин начал излагать свою грустную историю.
— У меня долго не было никаких проблем в делах. Вот я и расслабился, старый дурак. А в торговле это недопустимо.
— Не в жизнь не поверю, чтобы кто-то сумел обвести тебя вокруг пальца, — удивился Гравз.
— Я тоже раньше так думал. Выходит, зря. А все началось с одного чрезвычайно выгодного предложения от человека, которого я до недавнего времени считал другом. Даже своему младшему предлагал взять в жены его дочь.
— И что друг? Оказался подлецом? — Гравз никогда не отличался сдержанностью в беседе и часто перебивал рассказчиков своими предположениями.
— В нашем ремесле такие сделки, которую он провернул со мной, называются грязным бизнесом. Хотя о том, как купец зарабатывает свой первый капитал, быстро забывают. Потом он все равно становится уважаемым человеком. Если, конечно, не разорится, как я, — вздохнул толстяк. — Самое обидное — мне всего дня не хватило, чтобы расплатиться с долгами. Как вспомню, за какие гроши пришлось все распродавать, тошно становится. Думал, я все учел, а тут выползает этот пройдоха и предъявляет долговую расписку на сотню монет. Если бы я мог предположить это заранее, может, поторговался бы при продаже дома. Хотя… сто золотых — это слишком много.
— А что будет через день? — подключился к разговору старых друзей Михаил.
— Послезавтра вернутся с товарами сыновья. Я, когда прогорел на сделке с тем прохвостом, на последние деньги снарядил небольшой караван на восток Кантилима. Мои парни сообщили птичьей почтой, что торги прошли успешно, но уже сегодня после полуночи я потеряю торговую лицензию и буду вынужден с утра отправиться в долговую тюрьму. А весь товар, который привезут в город, сразу будет конфискован.
— У меня с собой сорок золотых, — пересчитал наличность Гравз. — Можно еще лошадей продать.
— После захода солнца у нас не торгуют. Запрещено законом.
— А долги отдавать не запрещено? — Сомов решил выяснить все детали.
— До полуночи я имею право вернуть долг, даже если для этого придется разбудить судью, — ответил Карс.
— Насколько я понимаю, вы уже заняли у всех, у кого было можно… — В Мишке проснулась коммерческая жилка.
— Конечно. Неужели вы думаете, что я сидел сложа руки?
— Сколько в вашем городе стоит лошадь? — Кулачный боец Гравза начал в голове составлять план операции под кодовым названием «Возмездие».
— Не абы какая — двадцать монет, а за ваших можно и тридцать без особого труда сторговать. Только завтра утром, когда будет уже поздно.
— А у вашего прохвоста деньги имеются? — Сомову очень захотелось наказать подлеца.
— Да он за грош удавится! — Купец не мог понять, что задумал парень. — Но к нему я не пойду.
— А вам и не надо туда ходить. Далеко он живет?
— Рядом. Его дом как две капли воды похож на мой, — уныло произнес разорившийся торговец. — А сколько я убытков из-за этого терпел, ничего не подозревая!
— Это еще почему? — не понял Гравз.
— Некоторые мои клиенты по ошибке заглядывали сначала в его дом, а Орсан, выступая от моего имени, их попросту переманивал. Как я потом узнал, он представлялся моим управляющим, а проезжим торговцам говорил, что хозяин болен и выйти к ним не может.
— Вот подлец! Я прямо сейчас пойду к нему и вытрясу или все деньги, или все мозги!
— Гравз, не надо. Только себе хуже сделаешь. Городская стража не посмотрит, что ты князь. Сначала схватят, а разбираться будут потом, дня через три. И то если повелитель Ланшага соизволит быстро приехать для рассмотрения твоего дела.
— И стражников ваших побьем, если они против справедливости, — продолжал петушиться князь.
— Ты хочешь развязать войну из-за какого-то ничтожества? Орсан того не стоит, — попытался успокоить друга Карс.
— Войну развязывать не будем, а вот наведаться к нему стоит… — Сомов по привычке взъерошил затылок.
— Зачем?! — удивленно посмотрел на него торговец.
— Для совершения сделки.
— Он не станет торговать на ночь глядя. Кому охота терять лицензию?
— Вы же сказали, он за грош удавится.
— И могу повторить.
— А за полсотни? — спросил Мишка.
— Маму с папой продаст, — не задумываясь, ответил Карс.
— Тогда наверняка клюнет…
Орсан уже собирался ложиться спать, когда раздался громкий стук в ворота.
— Эй, в этом чертовом доме кто-нибудь есть?
— Кто нужен? — отозвался один из слуг возле ворот.
— Торговец Карс здесь живет? У меня к нему срочное дело.
— Минуту, сейчас позову его управляющего. — Привратник ответил, как было приказано хозяином.
Орсан накинул куртку и вышел во двор. Сначала он хотел отправить громкоголосого визитера куда подальше, но затем передумал. До полуночи оставалось еще два часа, вдруг кто-то принес его конкуренту недостающие монеты? Тогда все пропало. Потратив уйму времени и сил на разорение бывшего партнера, купец не мог допустить, чтобы в последний момент все сорвалось.
— Впусти, — приказал он охраннику.
— Ты, что ли, будешь Карсом? — В дом ввалился крупный мужчина с медальоном князя на груди.
— Чего изволите, господин? — залебезил хозяин.
— Спешу я очень. Засиделся в вашем кабаке за картами и проигрался в дым какому-то заезжему магу. Чтоб я еще сел за один стол с чародеем! Хотел долг лошадьми отдать, а ему, видишь ли, деньги подавай. Сколько дашь за шестерых отличных скакунов?
— Ночь на дворе… — начал было отнекиваться купец, не желая рисковать.
— Так и скажи, что у тебя даже жалкой сотни нет. Придется искать другого. Эх, только время на тебя зря потратил.
— А что за товар? — Орсан не удержался от соблазна, услышав удивительно низкую запрашиваемую цену. Он сообразил, что продавец действительно торопится убраться из города. А сделки, заключаемые в спешке, могут принести солидные барыши.
— Товар со мной, прямо за воротами. Пошли, покажу.
Гравз уверенно зашагал со двора, купец — за ним.
— Вот мои красавцы, смотри.
Даже в наступивших сумерках было видно: лошади стоили как минимум в полтора раза дороже. От ожидаемой прибыли у Орсана даже дух захватило, однако торгашеская натура не позволяла ему согласиться на первую названную цену, и он завел обычную в таких случаях песню:
— В доме всего восемьдесят золотых.
— Ну ты и пройдоха. Это же настоящий грабеж!
— Если бы вы пришли завтра, я бы нашел всю сотню…
— Ладно, хватит болтать. Неси свои деньги. Я еще четверть часа назад должен был выехать из вашего проклятого городишки.
Пять минут, и деньги перекочевали в руки князя.
— Орсан, вы трижды нарушили закон города Рансима! — как гром среди ясного неба прозвучал голос помощника судьи. Он стоял возле одного из коней, скрывая лицо под капюшоном. — Совершение сделки без оформления купчей — раз, в месте, не предназначенном для торговли, — два, после захода солнца — три. Арестуйте преступника!
Остальные слуги «проигравшего в карты» князя оказались городскими стражниками. Орсан от испуга начал задыхаться. Хорошо, князь это заметил и добрым хуком справа исправил положение.
— Преступник до вынесения приговора находится под защитой закона, — сделал ему замечание помощник судьи. — Рукоприкладство запрещено.
— Так я же из медицинских целей, — не растерялся Гравз. — Видите, как ему сразу полегчало.
Михаил все точно рассчитал, сделав ставку на жадность купца. Сомов не стал бы преуспевающим бизнесменом, если бы в каждом деле не вникал в мельчайшие детали. Вот и сейчас он постарался выяснить все вопросы в этой истории с внезапным разорением. Прежде чем начинать действовать, парень решил выяснить, кому, кроме «друга», было выгодно разорение Карса. Сам купец в разговоре упомянул, что по городу упорно ходили слухи о крупном долге главного судьи. Якобы в Рансиме появился ловкий игрок в карты, которому блюститель закона проиграл не одну сотню.
— Он же судья, второй человек в городе. Что ему какой-то игрок? — удивился Гравз.
— Говорят, тот игрок оказался не из простых смертных. А с магом никто не рискует связываться, — пояснил Карс.
— Значит, сейчас вашему судье выгодно вести дело, связанное с конфискацией имущества. И немалого.
— Верно. Я почти уверен, что мой дом сам судья и приобрел. Продаст, получит огромную прибыль.
— А ему известно о ваших товарах с востока?
— Об этом караване не знает никто. Я всем говорил, что дети уехали на кантилимские игры.
— Значит, если Орсан нарушит закон…
Дальнейшее оказалось делом техники. Гравз встретился с помощником судьи и предложил проверить законопослушность одного подозрительного типа. Слово сунгимского князя, подкрепленное пятью золотыми, стало весомым аргументом для того, чтобы подозрения закрались и в душу служителя закона…
В итоге долг Карса был уплачен в срок, а в тюрьму посадили того, кто заварил всю эту кашу.
— До чего же неблагодарные люди у вас в городе! — возмущался Гравз, когда глубокой ночью они с другом вернулись в опустевший дом. — Я думал, судья на радостях вернет нам лошадей, а он: «Кони после сделки, пусть и незаконной, стали собственностью преступника, а потому подлежат конфискации в пользу города». Разве это по-людски? Мы же ему обеспечили за эту ночь огромную прибыль!
— Главное, мы сохранили мою лицензию и свободу, — радовался купец. — А о лошадях не беспокойся. Через день все будет в порядке.
Сыновья Карса вернулись в Рансим уже на следующий вечер, а еще через день отряд снова был в пути. На тех же скакунах.
