Глава 8

Мы достигли придорожного постоялого двора уже в сумерках. Взмыленных коней приняли заспанные конюхи. Не смея возражать в полный голос, они недовольно ворчали. Пришлось заплатить им несколько медяков сверх положенной суммы за беспокойство в столь поздний час. Пустяк, но если учесть, что у меня почти нет денег… Оставшееся серебро пошло на оплату постоя, ужина и завтрака, в результате я остался с пустыми карманами.

— Завтра с рассветом в путь.

— Зачем такая спешка? — удивился Двант. — Сегодня скакали как ошпаренные. Завтра намечается то же самое.

— Есть причины. Поверьте, уважаемый, они довольно веские.

Пересказывать наемникам свой разговор с Сонъером я не собирался.

Быстро поужинав, мы разошлись по комнатам с тем, чтобы встретиться в обеденном зале на заре.

Рассвет едва занимался, посетителей почти не было, но повар уже гремел на кухне посудой. Вот кому приходится вставать на самом деле рано. Когда первые постояльцы спустятся в зал, завтрак уже должен быть готов. Может, повар вообще не ложится спать? Определенно есть в нем что-то героическое. Его работа не видна на первый взгляд, мы привыкли оценивать лишь ее результат, не всегда вспоминая того, кто все это приготовил. Результат, кстати, был весьма неплох.

Отдав должное завтраку, с первыми лучами солнца мы пустились в путь. Выпавший за ночь небольшой снежок хрустел под копытами коней. Какие здесь все же замечательные зимы! Мороз невелик, десять сантиметров снега — норма. Если случится выпасть пятнадцати, зима считается многоснежной. Да и по протяженности зиму не сравнить с нашей российской. Я уже стал забывать, какая она — настоящая зима, да и о том, что я родом не отсюда, вспоминаю нечасто. Семья, многочисленные друзья — все это привязывает. Где наш дом? Наверное, там, где нас ждут. Около семи лет я в этом мире. Так случилось, что количество тех, кто меня ждет здесь, стало значительно больше, чем было на родине. Не сразу. Были и годы скитаний в поисках своего места, и отчаяние, когда опускались руки, и почти смертельная тоска, когда хотелось разом покончить со всем. Был тяжелый труд по добыче хлеба насущного. Я многое знал, но знания эти были никому не нужны. Я менял города, пробовал себя в разных видах деятельности. И так долгих три года.

Все начало меняться, когда я встретил гномов. Они считают, что я спас их долину от набега. Это действительно так, но стоит еще посмотреть, кто кого спас. Я считаю, что обязан гномам не меньшим. Получить достойную цель и вернуть почти утраченный смысл жизни — это ли не достойная плата? Для меня это куда более ценно, чем все финансовые выгоды от дел, затеянных совместно с этим народом. О многочисленных друзьях среди гномов вообще говорить излишне. Слово мастера и верность в дружбе для любого гнома понятия нерушимые.

А затем, как это часто бывает, жизнь, сделавшая поворот, принесла мне новые подарки. Встреча с Найей. С моей амазонкой. Любовь — не побоюсь этого слова, порою дискредитируемая стоящей за словами пустотой. Есть слова, которые нельзя употреблять попусту. Слишком они весомы, слишком значимы. Но когда сердце начинает учащенно биться в груди, стоит лишь представить милый образ, иного слова я не нахожу. Есть и другие привязанности, например, Лесли. Парнишка попросился ко мне на службу в пятнадцать лет, он потерял отца при обороне долины гномов. Тогда люди из ближайших деревень вынуждены были стать плечом к плечу с гномами, чтобы совместными силами отбить набег кочевников. Некоторые из них пали в битве. Гномы помнят об этом и своих соседей встречают довольно дружелюбно, если тем выдается случай заглянуть по делам в долину.

Вообще-то к гномам надо привыкнуть. Тем, кто их не знает, сложно понять их характер, поэтому отношения с людьми у них часто бывают непростыми. Бородачи любят похвалиться, но в этом нет тщеславия. Порой они бывают задиристы, но при этом совершенно беззлобны. К сожалению, все это видно не сразу. Стоит узнать их как следует, и мнение меняется в лучшую сторону. Хорошо хоть с соседями они начали общаться, это обещает некоторые перспективы. Да и активная торговля, которую они с моей помощью ведут последние годы, способствует взаимному общению гномов и людей.

Да, о Лесли. Считается, что он у меня на службе так же, как Сонъер и Манга. Но, право, я слишком привязался к этому парнишке. Почти как к сыну. Чувствует ли он это? Не знаю. Он вырос, с момента битвы в долине гномов минуло четыре года. Иногда я ловлю его на том, что он откровенно копирует мои привычки.

Кроме самых близких друзей, немало вокруг и тех, кого я с чистой совестью назову приятелями. Тот же барон Людвиг из вольного города Гремена, или оба его сына, или купец Лотус из Родерика. Накоротке мы не сошлись, но встретиться и поговорить с ними я всегда рад.

Вот так и получается, что вокруг меня очень много людей, которым я дорог и которые дороги мне. Сказал бы мне кто-нибудь четыре года назад, что все обернется так, никогда бы не поверил. Жизнь любит удивлять. То ли в награду за то, что не отчаялся, не зачерствел сердцем, не стал равнодушным, то ли по каким-то другим причинам. Несмотря на постоянные трудности, не мне сетовать на судьбу.

— Мастер, а как мы будем искать Допра? — поинтересовался Сонъер.

— У меня есть с собой штук пять его портретов. Раздадим людям и отправим их по тавернам. Если Допр в городе, кто-то должен был его заметить. Личность-то колоритная.

Двухдневный путь мы проделали за день с небольшим и уже к вечеру достигли Рейта. День скачки всех утомил, недовольные наемники ворчали. Но на отдых располагаться было рано.

— Сонъер, у тебя есть деньги? — обратился я к охотнику.

— Четыре золотых и несколько серебрушек, — отозвался тот.

Немного, но у меня не было и того. Все свои деньги я отдал Липецу. Можно было оставить несколько золотых, но доставать и отсчитывать деньги из кошеля… Как-то это несолидно. Что называется, произвел впечатление — бросил кошелек на стол. Оставшиеся в карманах несколько серебрушек оставил на постоялом дворе. Как теперь без денег добраться до Родерика, ума не приложу. Можно было разжиться деньгами на одной из наших почтовых станций, но мы уклонились от маршрута, на котором они стоят.

— Не возражаешь, если я займу у тебя эту сумму? В Родерике все верну.

— Разумеется, мастер. — Сонъер не колебался ни секунды. Отвязав от пояса кошель, он протянул его мне.

— Двант, вот тебя два золотых, — я протянул наемнику монеты, — разменяй их и разошли людей ужинать по разным заведениям. Пусть поспрашивают вот об этом человеке, видел ли его кто-нибудь в городе, здесь ли он сейчас.

Я раздал наемникам имеющиеся в моем распоряжении портреты Допра.

— Два золотых на двадцать человек? Не разгуляешься, — отметил Двант.

— Некогда гулять, надо работать. На то, чтобы поужинать, хватит.

Если быть скромным, хватит и не на один ужин, но говорить об этом я не стал. Ребятам предстоит основательно потопать по городу, так пусть хотя бы удивят себя шикарной едой или не удивляют, а положат в карман по паре серебрушек, ограничившись ужином скромным. Главное, чтобы задание выполнить не забыли.

Мечники рассыпались по городу и вернулись на определенный для ночевки постоялый двор уже затемно.

Сведения были неутешительными. Допра в городе опознали, но, здесь ли он сейчас, было неизвестно. В гостинице, где он обычно останавливался, ответили, что не видели его уже несколько недель. Нельзя сказать, что я был разочарован. Не получилось так не получилось. Не проверить полученную информацию тоже было бы неправильно. Зато теперь ничто не отвлекало от пути в Родерик. В городе мы не стали задерживаться ни часа сверх необходимого, с утра пустились в дорогу.

Отклонившись еще дальше к северо-востоку, мы вышли наконец на дорогу, оборудованную нашими почтовыми станциями. Наемники об этом не знали, как не знали и о том, что обед в очередном трактире нам подан бесплатно, бесплатно накормлены и почищены кони. В кошеле же моем, напротив, появилось десять золотых.

Почтовые станции открывались на наши деньги, но почти все их доходы шли на поддержание функционирования курьерской службы. Получение на станции денег наличными было случаем исключительным, но был предусмотрен и такой вариант — как раз на случай полного отсутствия денег у путешествующего.

Через неделю мы достигли Родерика. Мне приходилось не раз бывать здесь, город почти не изменился. Самое первое наше торговое представительство мы открыли именно здесь. Товары с юга реализовать через него получалось с трудом (в Родерике было достаточно купцов, предпринимающих самостоятельные походы на юг), за исключением стекла. Оно уходило влет по высоким ценам в любом из наших представительств. Стекольный завод в Гремене до сих пор не мог обеспечить своими изделиями всех желающих. Гномы как соучредители производства стеклом грузились без очереди. Как оказалось, это немалое преимущество. Кузнечные изделия бородачей тоже расходились хорошо и пользовались устойчивым спросом.

В банке Родерика у меня было два счета, один — общий, к нему имел доступ не только я, но и гномы. Справедливости ради стоит заметить, что я ни разу не воспользовался общими деньгами в личных целях. Второй счет был скромнее, на нем хранились мои собственные сбережения. Их мне случалось пускать в ход, когда в этом была необходимость.

Родерикское торговое представительство отличала от прочих большая самостоятельность. Делами заправлял местный купец, который по договору имел процент со всех реализуемых товаров. Подворье у Лотуса было крупным. Порой там можно было встретить гномов, приехавших по делам, но чаще бородачи бывали на почте. Слово «чаще» относится к приезжим гномам, так как хозяином почтового отделения здесь был гном. Его самого и его подручных можно было увидеть в городе в любое время. Самое интересное, что никого это особенно не удивляло. Гном и гном — что здесь такого. Да хоть горный тролль. Это вовсе не значит, что проживание здесь спокойное. Нарваться на неприятности тут проще простого — горячий нрав абудагцев общеизвестен. Порой им вовсе не надо придумывать повод для ссоры. Но, скажем так, шанс поссориться с кем-либо из местных жителей у гнома ничуть не больше, чем у человека.

Почтовая станция в Родерике была совмещена с кузней. Туда я и отправился в первую очередь, сразу после того, как мы разместились на постой в одной из гостиниц. Сонъер пошел со мной, пошел сам, так как я его не звал. Вряд ли мне могла здесь угрожать какая-либо опасность, но охотник заявил, что время неспокойное и его долг проследить, чтобы со мной ничего не случилось. Тоже мне следопыт.

Мы остановились напротив вывески «Мастер Троди. Ковка на заказ». Мастер действительно принимал заказы, и клиентов у него было немало — в Абудаге понимают толк в качественных металлоизделиях. Сам мастер занимался только кузней, хозяйство у него было немалое — одна из лучших мастерских в городе (если не самая лучшая). Плавильня, несколько горнов, механический молот (что было довольно необычно для Абудага). Ветряк поставить не удалось, поэтому молот приводился в действие от механизма, который вращал крупный северный бык. Широкий кожаный ремень, передающий усилие на привод молота, проходил на высоте примерно в два с половиной метра, чтобы бык мог свободно перемещаться и не задевать его рогами. Один из мальчишек-гномов управлял рогатым двигателем, погоняя его, когда требовалось привести молот в действие. Ударная часть молота поднималась на высоту два метра и падала обратно под своим собственным весом. Но поскольку вес этот был в добрых пять пудов, воздействие получалось впечатляющим. Механизм был рассчитан так, что молот находился в нижнем состоянии не более пары секунд — очередной зуб цеплял ударную часть и тянул ее наверх. Производительность была не слишком велика — около десяти ударов в минуту. Но это был настоящий механический молот, он мог работать часами, отковывая самые крупные заготовки.

Интересной была и волочилка для изготовления проволоки. Само устройство известно издревле — проволоку протаскивают через пластину с рядом отверстий, делая ее все тоньше и тоньше. Но гномы не были бы гномами, если бы не усовершенствовали этот процесс. Во-первых, сначала проволоку тянули вовсе не через пластину, а через… Как бы вам объяснить. Это было нечто вроде вальцов с полукруглой выемкой. Протаскивать проволоку через них было куда легче, чем через пластину. Пластину использовали лишь на последнем этапе для изготовления достаточно тонкой проволоки. Если вы думаете, что это все, то жестоко ошибаетесь, сама протяжка тоже была механизирована. Проволока наматывалась на деревянный, окованный железом барабан, вращающийся от механического привода. Перед тем как пройти через вальцы или протяжную пластину, проволока проходила над горном, где разогревалась для большей пластичности. Величина нагрева регулировалась скоростью протяжки. Вот лишь два из многочисленных устройств, имеющихся в кузнице гнома. Естественно, он работал там не один, более десятка подмастерий трудились под руководством мастера Троди.

Почтой занимался племянник мастера — молодой гном по имени Бирк. В его ведении находились конюшня с десятком сменных коней, комната приема и сортировки корреспонденции и гостевой дом, где могли остановиться курьеры или те, кто путешествует с помощью наших почтовых станций. Тут часто останавливались приезжие гномы. Вот потому-то именно здесь я рассчитывал найти интересующие меня новости. В первую очередь вести от Нимли. Должен же он был оставить для меня послание о результате своих поисков.

Сердце вдруг учащенно забилось, тревога подступила с новой силой. Найду ли я здесь ответы? Пусть не все, но хотя бы часть из них. Добрался ли Нимли до Родерика? Почему на почтовых станциях ничего не сказали о нем? Найя и Лесли должны были пересечь границу Абудага гораздо восточнее, о них не могли слышать на этом тракте. Но Нимли! Почему он не отметился на дороге, ведущей от Занту к Родерику?

Терзаемый тревогой, я толкнул дверь, которая вела в небольшой дом, игравший роль проходной на территорию мастерской Троди и его кабинета. Ступив за порог, я чуть было не отпрянул назад: гном в полном доспехе целился в меня из арбалета. Что за шутки? Потом я сообразил, что это всего лишь картина, нарисованная на стене напротив входа. Понимание это заставило меня облегченно улыбнуться. Раньше за мастером Троди не водилось подобного юмора.

— Кого там принесло? — раздался ворчливый голос. Могу поспорить, что он принадлежит гному.

— Троди, старый проходимец, ты зачем посетителей пугаешь?

— Хо-хо, мастер Вик! — Выглянувший в коридор гном поспешил стиснуть меня в объятиях.

— Убери свои молотилки, медведь косолапый, — улыбнулся я. — Рад тебя видеть, старина.

— А уж как я-то рад! Пойдем, я покажу тебе новый горн! Только вчера закончили его постройку.

— И это вместо приветствия? Где угощение? Где хваленое гостеприимство гномов?

— Будет! Все будет! Рассказывай скорее, какими судьбами. Проходи, сейчас на стол соберут.

Сонъер рассматривал нарисованного гнома.

— Ты так и не ответил, зачем пугаешь посетителей. — Я кивнул в сторону картины.

— Хо-хо, — рассмеялся гном. — Правда, здорово? Мой племянник нарисовал.

— Бирк?

— Нет, другой. Один племянник для порядочного гнома — это слишком мало.

— Нарисовано отлично, — подтвердил я.

— Вот только местные почти все об этом знают и уже не пугаются. А картину придется, наверное, закрасить, — вздохнул Троди. — Эти хитрые абудагцы повадились водить сюда приезжих.

Я рассмеялся. Похоже, затея гнома превратилась в аттракцион.

— А нарисовал-то ты картину зачем? То есть зачем ее нарисовал твой племянник?

— Как зачем? — удивился гном. — Для того чтобы отпугивать посетителей. Покоя от них нет. И так с заказами не справляемся.

Я рассмеялся снова.

— Напрасная затея. Спросил бы у меня. Все необычное скорее привлекает внимание, в том числе и такая картина.

— Не рассчитал. — Гном виновато развел руками. — Ты садись, рассказывай. Обед сейчас принесут.

Троди притащил меня в свой кабинет. Сонъер шел следом за нами.

— Почему не пойти в обеденный зал?

— Ха, там разве дадут поговорить? Как только все узнают, что приехал мастер Вик, здесь такое начнется…

— Новости расскажу и посмотрю на все твои новинки, но сначала ты мне скажи: здесь Нимли не появлялся?

— Так я и знал, что нам не удастся поговорить. — Троди притворно вздохнул. — Ладно, иди уж к гостевому дому.

— Так он здесь?

— Иди-иди. Сам все увидишь. Но насчет новинок ты обещал, — крикнул гном вслед.

Я поспешил выйти из небольшого здания во внутренний двор и, оставив мастерские в стороне, направился к дому.

Ноги невольно прибавляли шаг, но виконту бежать не пристало. Я, собственно, и не бежал, но передвигался уже довольно быстрым шагом. Шедшему следом Сонъеру с трудом удавалось не переходить на бег. Двери гостевого дома распахнулись и… Такого я даже не ожидал. Не смел ожидать, не мог поверить. Найя! Моя амазонка выбежала навстречу, через несколько секунд она уже висела у меня на шее. Улыбающийся Лесли стоял в стороне. Нет, столько счастья сразу просто не бывает. Два самых дорогих мне человека живы и невредимы.

«Ох уж этот Троди. Как он мог мучить меня расспросами в такой момент? Получит он от меня нагоняй!» — эта мысль мелькнула мимолетно, уступив место радости. Конечно, я не стану ругать старого гнома. Не слишком он меня задержал, да и то лишь потому, что был рад встрече.

С Лесли я, разумеется, обниматься не стал, все-таки он мужчина, лишь придержал его секунду за плечи. Затем подхватил Найю под руку, и все мы направились в большой обеденный зал гостевого дома. Переполнявшая меня радость требовала выхода.

— Рассказывайте скорее! Как вы? Я так волновался.

— И совершенно зря. Леди Найя не какая-нибудь избалованная барышня, — вставил Лесли.

Я бросил на него укоризненный взгляд.

— Если бы опасность угрожала только нежным барышням. Найя — настоящая амазонка, но я все равно волновался. Рассказывайте все подробно.

— А как ты, Вик? — спросила Найя с беспокойством.

— Про меня после.

— Да что там рассказывать. Я вижу, что Сонъер с тобой, значит, о нападении на караван ты уже знаешь. В общем, сначала гвардейцы попытались нас захватить, а когда это не удалось, бой разразился в полную силу. Мы решили прорываться. Судя по тому, что все гвардейцы пустились следом за нами, целью нападения был не караван. Несколько часов полсотни гвардейцев висели у нас на хвосте.

— И как вам удалось оторваться?

— Мы разделились. Сонъера я отправила предупредить тебя. Преследователям тоже пришлось разделиться.

— Часть отряда гвардейцев рванула за мной, — подтвердил Сонъер. — Лишь ближе к вечеру мне удалось от них оторваться.

— Лесли и Сонъер — отличные следопыты, — сказала Найя, — они умеют не только читать следы, но и путать их.

Молодой охотник довольно покраснел, когда его назвали отличным следопытом.

— За нами погоня шла до ночи, — продолжила Найя. — Лишь в темноте нам удалось сбить их со следа.

— Не на тех напали, — сказал я. — Многие из гвардейцев остались лежать в поле?

— Нет. Жаркой была лишь схватка у обоза. При погоне пострадавших было не так много, не больше десятка. Мы старались пользоваться луками реже и били не насмерть. С чего вообще гвардейцы напали на наш обоз?

— У меня есть кое-какие догадки, но они требуют подтверждения.

— Мы знали, что ты будешь искать нас здесь, — сказала Найя. — Я хотела отправить сообщение, но не знала, куда его отослать.

— А я боялся надеяться, что встречу вас в Родерике. В лучшем случае ожидал найти здесь известие или Нимли. Кстати, а где же он?

— Здесь он, здесь. Поехал в соседний город по делам. Завтра должен вернуться.

Значит, обоз гномов добрался до Абудага. Я облегченно вздохнул, после встречи с Найей и Лесли это была вторая хорошая новость.

Мы до самого вечера сидели за столом. Правда, поговорить в узком кругу удалось недолго. Вскоре подтянулись все гномы, которые были на подворье. Сам мастер Троди заявил, что работа на сегодня закончена, поскольку по поводу моего приезда объявляются небольшие посиделки.

Предложение это было встречено почти дружным ликованием. Почему почти? Я хотел бы еще поговорить с Найей, но не тут-то было. Столы быстро заставили едой, из погреба прикатили бочонок пива. Все это сопровождалось веселыми шутками и смехом. Хвастливые заявления, дружеские подначки, совершенно беззлобные шутки. Вечеринка гномов — то еще мероприятие, на нее нельзя смотреть без улыбки. Я всегда оттаиваю в обществе этих коротышек.

— А сейчас попросим мастера Вика сказать речь! — торжественно провозгласил мастер Троди, когда все расселись.

Ну, Троди! Я бросил на гнома строгий взгляд, но он сделал вид, что не заметил. Что ж, придется говорить.

— Друзья мои, я рад оказаться здесь и сейчас. — Я действительно был рад, поскольку нашел здесь тот сюрприз, которого не смел и ожидать. — Рад видеть вас всех целыми и невредимыми.

— Ура мастеру Вику! — крикнул кто-то из гномов, и все одобрительно зашумели.

Затем речи принялись говорить гномы. Все по очереди.

Лишь поздно вечером нам удалось ускользнуть с затянувшейся пирушки.

— Вик, а что будет дальше? — спросила Найя.

Я тяжело вздохнул, предчувствуя объяснения и долгие уговоры. Наверняка моя амазонка соберется со мной в поход, а я буду ее отговаривать долго и упорно. Как бы ее переубедить? Она так удачно собралась к родственникам. Княжество Двенское далеко на востоке, я чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы Найя была там. Судя по всему, поход мне предстоит непростой и опасный. Если бы все было так просто, герцог вернулся бы вовремя.

— Разберемся. Время пока есть, — ответил я.

Время действительно было. Надеюсь, что-нибудь придумаю.

— Да, время есть, — сказала Найя, мягкой подсечкой сбивая меня с ног и роняя на кровать. В последний момент я успел ухватить ее за руку, и мы упали вместе.

Нимли появился на следующий день к обеду.

— Вик, дружище, как я рад тебя видеть! — вскричал гном.

Даже его беспокойство на некоторое время исчезло. А гном был встревожен, это сразу бросалось в глаза.

— И я рад тебя видеть, Нимли. Честно говоря, я был озадачен. На почтовых станциях от тебя не было никаких известий.

— Это потому что мы ехали другой дорогой. Мы сразу свернули восточнее, стараясь напасть на след Найи и Лесли, но они быстро ехали. С ними я встретился уже в Родерике. Караван ушел в долину, мы звали с собой и Найю, но она сказала, что будет ждать тебя здесь. И я тоже остался. Вик, надо что-то делать.

— Ты о чем? Если о волоке, то он не пропадет. Надеюсь.

— Не только о волоке. Если все пойдет так, как сейчас, нам придется полностью сворачивать торговлю с империей.

— Рассказывай. — Я был встревожен подобным заявлением гнома. — У тебя есть новости?

— Есть. И новости это невеселые. По соседней дороге должен был пройти караван, я ездил встретиться с гномами, которые его вели. Караван возвращался из столицы империи. Купцы, с которыми мы ведем постоянные дела, отказались брать товары. Самое неприятное, что они даже не объяснили причин.

— Да, компания оказалась более широкой, чем я ожидал.

— Ты что-то знаешь? — встрепенулся Нимли.

— Догадываюсь. Думаю, корни растут из одного центра. Кто-то начал наступление по всем фронтам.

— Император?

— Вряд ли. Кто-то действует за его спиной и прикрывается его именем.

— Нам от этого не легче, — пробурчал гном.

— Поверь мне, Нимли, легче. Этот кто-то, несмотря на все свои происки, имеет далеко не те же возможности, что и император.

— Пфыр! — Гном надулся.

Это он зря. Ясно же, что дольше нескольких секунд дуться не сможет. Гномы вообще очень отходчивы, а здесь еще и причина надуманна.

— Может, и так, — сказал секунд через пять Нимли, — только товары пришлось сбывать в пригороде чуть ли не за полцены, такая торговля себе в убыток. Жили мы раньше без империи и дальше проживем.

— Это так, но мне очень не нравится подобное положение дел. Следующим шагом может быть устройство препятствий для прохода кораблей гномов по Ропе.

— Они хотят отрезать нас от вольных городов?

— Думаю, так оно и есть. Ты посмотри, что происходит. Абудагцев пока оставим в стороне. Кто, кроме них, вел самую оживленную торговлю с югом?

— Знамо кто, твой высокопоставленный дружок герцог Фагуа.

— Нимли, ехидство тебе не идет. Между прочим, наше представительство в Занту до сих пор работает весьма успешно.

— Так-то так, — вынужден был согласиться гном.

— Фагуа исчез. Следующая по грузоперевозкам — наша компания. А по торговле стеклом мы вообще на первом месте. Кто-то решил нагреть руки на налаженном нами деле.

— Не видать мне горна, если это не так! — воскликнул Нимли. — Что будем делать, Вик?

— Ну, от Гремена отрезать нас не получится. В крайнем случае можно будет наладить маршрут через восточные княжества в верховья Хат. Компания, основанная Найей, активно занимается лесозаготовками в тех краях, так что место не совсем пустое.

— А здесь? Все бросить?

— Иногда такой вариант бывает самым выгодным. Но сейчас не тот случай. Методы, которыми действует неизвестный захватчик, вызывают у меня явную антипатию.

— То-то и оно, что неизвестный, — с досадой сказал гном.

— Я кое-что предпринял, чтобы прояснить ситуацию, но для этого необходимо время. Торговлю с империей придется временно сократить.

— Ты же сам говорил, что это не выход.

— Не выход совсем забывать про связи с внешним миром. Торговлю сокращаем лишь временно и только со столичными областями. Ни к чему стучаться в двери, которые намеренно закрывают. Надо выявить врагов и искать союзников. Нашу квоту на стекло пока передадим Лотусу. Думаю, он сумеет ею с умом распорядиться.

— А корабли? — спросил Нимли. — Не дело им простаивать у причала.

— О кораблях будет отдельный разговор. Точнее, просьба. Мне нужны все три наших корабля. Ты прав, Нимли, таких красавцев нет больше на всей реке. Вот потому-то я и прошу гномов отдать их мне в пользование на следующую навигацию. Предупреждаю, корабли могут не вернуться.

— Как не вернуться? — встрепенулся Нимли. — Вик, признавайся, что ты задумал?!

— Поход, друг Нимли. Всего лишь поход.

— Из которого можно не вернуться?

— Риск есть. Только Найе не говори.

— За кого ты меня принимаешь! Но мне-то ты можешь сказать?

— Могу. Я собираюсь разыскать герцога.

— Как — разыскать? Только ветер знает, где его носит!

— Есть некоторые соображения.

— Может, его вообще уже нет в живых.

— Может, и так. Но прежде чем отказаться от этого варианта, я хочу убедиться в этом сам.

— Это может быть опасно, — сказал Нимли.

— Не больше, чем наше первое плавание к Хат. Тогда низовья Ропы тоже считались непроходимыми. Пройдет еще два года — и нас станут вытеснять и из Занту. Возвращение герцога разом решило бы многие вопросы. К тому же поверь, Фагуа не так плох.

Нимли пару минут недовольно бурчал и, наконец, спросил:

— Когда отплываем?

— Я ухожу весной. Тебе идти со мной вовсе не обязательно.

— Вот еще! Отпусти тебя одного — точно в какую-нибудь переделку попадешь.

Я улыбнулся.

— Так ты решишь вопрос с кораблями? У меня нет времени на то, чтобы строить новые.

— Думаю, никто не будет возражать. А кого ты собираешься набрать в команды?

— Гребцов наберу в империи, десант — из наемников в Абудаге.

— Этих неумех?

Я пожал плечами.

Нимли еще пару минут недовольно ворчал, после чего заявил:

— Я должен съездить в долину.

— Если должен, то, конечно, езжай.

— Вик, обещай, что дождешься моего возвращения.

— Если обстоятельства не изменятся, я собираюсь дождаться здесь прихода весны.

— Этого вполне достаточно. Я вернусь раньше.

— Тогда до встречи.

— А может, и ты со мной? Тебе будут рады.

— Я бы рад, но не могу.

Нимли уехал в тот же день. Он не стал дожидаться каравана, поехал налегке в сопровождении нескольких молодых гномов из курьерской службы. Я же на следующий день отправился в банк — пришла пора выплатить людям барона Липеца оставшуюся часть аванса.

Рассказывать об этом отдельно не стоит. Человек Липеца появился вовремя, Сонъер передал ему деньги, и на этом все. Пока все. Я надеялся, что нужные мне сведения будут предоставлены. А если нет? Что ж, не дело складывать все яйца в одну корзину. Тогда буду действовать по-другому.

Следующая неделя выдалась на удивление мирной, и я наконец смог выполнить данное мастеру Троди обещание — посетить его мастерскую. Не то чтобы у меня не было раньше возможности туда заглянуть, но под словом «посетить» мастер Троди подразумевал совсем не то же самое, что под словом «заглянуть». «Посетить» предполагало подробный осмотр всех новинок, обсуждение их плюсов и минусов и многочасовой разговор на любимую тему гномов — техническую. Так уж совпало, что именно это посещение позволило мне повторно изобрести то, о чем я давно думал, но так и не решил, как это можно реализовать. Вещь простейшая и гениальная в своей простоте. Точнее две вещи — болт и гайка, поскольку одно без другого бесполезно, как ручка без топора.

Нарезать резьбу резцом при наличии токарного станка не представляет большой проблемы. Проблема в том, чтобы обеспечить равномерное поступательное движение резца вдоль заготовки, причем точность здесь требуется такая, что на глазок это сделать никак не получится. Что может обеспечить такую точность? Каретка, двигающаяся по резьбе. Получается замкнутый круг — чтобы изготовить резьбу, необходима резьба. Вопрос этот из разряда, что было первым: курица или яйцо? Меня всегда волновало не столько это, сколько то, откуда это самое первое появилось. Но начну, пожалуй, по порядку.

Мастер Троди с гордостью водил меня по мастерской, показывая новый горн и рассказывая о его устройстве. Я не преминул похвалить гнома. Осмотрев горн, мы пошли дальше.

— А это что? Раста научил?

Естественный вопрос вызвал токарный станок. Точно такой же, как и тот, что стоял у меня в поместье.

— Да, мастер Раста рассказал, как устроена эта полезная вещица. Надеюсь, мастер Вик, он не нарушил обещания хранить секрет этого устройства в тайне?

— Нет, я с него такого обещания не брал. От друзей у меня нет секретов.

— Отличная штуковина! Просто замечательная!

Я вздохнул.

— К сожалению, я не смог довести станок до совершенства. Система подачи резца оставляет желать лучшего.

— Да, требуется большая сноровка, чтобы работать с этой штукой, — согласился гном.

— Ладно, пойдем дальше. Расскажи, чем вы сейчас занимаетесь.

— Проволоку тянем. Один из абудагских купцов разместил заказ на кольчуги. Предлагал ему панцирь, так нет, кольчуги, говорит, хочу.

Процесс изготовления колец для кольчуги был следующим: разогретая проволока наматывалась на ровный металлический пруток, затем один из подмастерьев надрубал кольца зубилом. Кольца получались со смещением, напоминая своим видом известную шайбу Гровера. Смещение это устранялось при проковке уже вплетенных колец.

Я смотрел, как ровно, виток к витку, наматывается проволока на пруток. Так вот же оно! Как я раньше не догадался! Передо мной был болт с абсолютно одинаковым шагом в толщину проволоки.

Я чуть было не воскликнул: «Нашел!» — подражая Архимеду.

Вот так и бывает, нужная нам вещь есть рядом, мы просто не замечаем ее до поры, а стоит лишь немного сместить угол зрения — и вот оно. А потом мы удивляемся, как могли не видеть очевидного.

— Вот чего не хватает токарному станку.

— Кольца? — удивился мастер Троди.

— Кольца. Вместе с прутком. Мастер, у меня будет к вам одна просьба. Надо вот так же намотать проволоку на пруток, но тщательно закрепить каждый виток. Например, припаять.

— Зачем? — удивился гном.

— Увидите.

— Сейчас сделаем.

Троди подозвал одного из подмастерий и объяснил ему задачу. Молодой гном кивнул и отправился выполнять поручение. Через час первый в этом мире болт длиной примерно полтора метра был готов.

— Теперь наматываем проволоку в получившуюся канавку, — объяснял я, — и спаиваем ее в одно целое.

Еще через полчаса была готова гайка. Резьба получилась закругленная, слишком большую нагрузку на нее я бы давать поостерегся, но это была настоящая резьба с одинаковым шагом по всей поверхности.

— Теперь ставим этот резьбовой вал вот сюда, крепим к нему шкив и соединяем его ремнем с приводом станка.

Модернизацией станка Троди занялся сам, не доверяя это дело подмастерьям. Крепление вала, изготовление шкива — работы затянулись, и испытать новинку мы смогли только на следующий день после обеда. Зато как испытать…

Выставив резец клиновидной конфигурации в нужную позицию, я подключил привод резьбового вала, и резец начал свое поступательное движение, снимая стружку и оставляя на заготовке ровную клиновидную канавку — настоящую резьбу.

— Это же замечательно! — воскликнул гном. — Мастер Вик, позвольте мне.

— Первым делом сделай болт и гайку для подачи каретки. Точность подачи будет гораздо выше, чем с помощью эксцентриков. Смотри, чтобы нарезать резьбу на гайке, резец должен быть вот такой конфигурации.

— Этому изобретению просто нет цены.

Я улыбнулся:

— Думаю, ты даже представить себе не можешь всех возможностей применения резьбового винта.

— Вот еще. Очень даже могу представить, — напыжился гном, но через секунду размяк и повторил: — Замечательное изобретение.

— Согласен. Когда разберусь с ситуацией и вернусь в поместье, закажу вам, мастер несколько резьбовых винтов для своего токарного станка, чтобы не делать винт с помощью проволоки.

— Сколько угодно, мастер Вик, сколько угодно. Если хотите, я даже соберу новый станок и отправлю, куда скажете.

— Договорились. Но не сейчас.

Вот так понемногу и шагает технический прогресс. Я подарил этому миру еще одну маленькую деталь. Думал ли я о вознаграждении? С чего бы? Пусть люди пользуются. И гномы тоже. С недавних пор я осознал: все, что даришь, возвращается к тебе сторицей. А если не возвращается? В таком случае не о чем печалиться. Все-таки винт и гайка не мое изобретение. Этот мир и так дарит мне слишком много, чтобы я сравнивал счета.

Неделя прошла очень спокойно, днями я пропадал в мастерской у Троди или на почте, вечера проводил с Найей, радуясь затишью. Но краткая передышка закончилась, причем самым неожиданным образом.

— Мастер, к вам пришли, — позвал меня один из гномов.

— Кто?

— Наемник. Говорит, что вы его знаете. Он ждет в приемной.

В приемной Троди сидел Двант, опасливо оглядываясь на изображение гнома с арбалетом. Ага, на него эта картина тоже произвела впечатление.

Наемники. Я почти забыл о них.

— Какие будут распоряжения, виконт? — поинтересовался командир наемников. — Время, на которое вы нас нанимали, еще не закончилось, а от вас неделю нет никаких распоряжений. Парни в недоумении.

— Все в порядке. Претензий с моей стороны не будет. Все это время будет засчитано в срок контракта.

— Это хорошо. А что с тем человеком, портреты которого вы нам раздавали?

— А что с ним?

— Один из моих парней видел его в Родерике.

Я чуть было не подскочил от неожиданности. Допр здесь! Не рано ли я успокоился.

— Ты уверен?

— Такую личность трудно с кем-нибудь спутать.

— Подожди меня здесь. Я лишь надену броню, и мы идем в город.