121
На другой день утром Сергей Тютюнин позвонил на работу и сказал, что плохо себя чувствует.
Директор «Втормехпошива» Штерн разрешил ему отлежаться дома, тем более что принятого за неделю сырья вполне хватало для производства.
Обрадованный Тютюнин позвонил Лехе, и тот, так же легко, отвязался от своей работы.
— Будем пристраивать лошадок! — бодро сообщил он. — И умножитель испытывать!
Когда жена Люба ушла на свой завод, Сергей наскоро позавтракал и спустился вниз, чтобы посмотреть, как там лошади.
С ними было все в порядке, если не считать, что они съели на клумбе всю зелень и завалили окружающую территорию навозом. Впрочем, жильцы дома не роптали, поскольку лошади были красивые, а в условиях города лошадь — почти такая же редкость, как и слон.
— Твои животные, Серёга? — спросил знакомый автослесарь с четвёртого этажа.
— Одно моё, другое — Лехино.
— Разводить будете?
— Нет. Вряд ли.
— Видать, денег стоят целую кучу, — предположил автослесарь, завистливо закатив глаза.
— Да нет. Они нам по случаю достались.
Из-за угла появился Окуркин. Он, как всегда, был бодр и полон планов. За ним семенил Дроссель в каком-то нелепом собачьем пиджаке.
— Ты ему чего-нибудь вынес? — спросил Окуркин.
— Ой, забыл, — огорчился Тютюнин.
— Ладно, не грузись. Я косточек захватил — почти как куриные.
— Что значит почти? — поинтересовался Серёга, глядя, как Окуркин разворачивает бумажный пакет с угощением для Дросселя.
— Ну, птицы — дети динозавров. Слыхал об этом?
— Нет, — честно признался Тютюнин.
— Ладно, не грузись. У меня сосед, тот, который научный руководитель, в дурке на третий год прописался, а мне на хранение мешок костей отдал. Кости не простые, а от мини-динозавров. Понимаешь?
— Чего-то не очень.
— Ну, миллионы лет им. Сосед их из экспедиций возил, чтобы потом собирать целые скелеты. Я у него дома их видел.
— И что, ты теперь эти миллионнолетние кости Дросселю скармливаешь?
— А чего, думаешь, отравится? — Леха внимательно посмотрел на собаку.
— При чем здесь это? Кости, может, больших денег стоят.
— Что нам эти кости, Серёга! У нас теперь в руках умножитель, а это и есть большие деньги. Кроме того, я звонил Сайду. Этот джигит, как услышал про лошадок, загорелся весь. Скоро здесь будет.
— О цене говорили?
— Я сказал, по пятьсот долларов за лошадь. Сказал, с меньшими деньгами не приезжайте.
— Это ты правильно, — согласился Серёга. — А что это за шмотка на Дросселе? Что за одежда?
— Его хозяин, Толик, у меня о том же спрашивал. Я так думаю, пиджак этот ему на новой службе успели выдать. Никто же не знал, что боевая свинья так быстро исчезнет…
После этих слов Серёга и Леха рассмеялись. Теперь, когда они были дома, переживания недавних путешествий казались им не страшнее детских сказок.
Послышался рёв двигателя, и во двор, пугая утренних старушек и голубей на помойке, ворвался «мерседес» Сайда, на котором он теперь возил овощи.
На этот раз вместо товара машина была набита его земляками.
Автомобиль со скрипом затормозил возле Серегиного подъезда, и Сайд первым выскочил наружу.
— Эй-вай! — прокричал он, увидев лошадей.
— Эй-вай! — закричали остальные четверо его земляков, поражённые видом и статью лошадей.
Почувствовав внимание к своим персонам, лошадки стали бить копытами.
— Ай-яй-яй! Ай-яй-яй! — не переставал восклицать Сайд, восхищаясь животными.
— Смотри, как их проняло, — заметил Леха, подталкивая Серёгу.
— Это у них в крови.
Наконец, после первых восторгов, Сайд вспомнил про торговлю. Он сейчас же напустил на лицо скуку и сделал знак землякам, чтобы те кричали потише.
— Привет, Леха, привет, Серёга, — поздоровался он и, ткнув пальцем себе за спину спросил:
— Это и есть ваш товар?
— Да. Это и есть наш товар.
— Ну… — Сайд пожал плечами. — Лошади красивые, но слишком большие. Даже не знаю, что теперь делать. Поначалу думал, что возьму их, но теперь… — Сайд снова посмотрел на товар. — Теперь даже не знаю.
— Ну что я тебе говорил? — сказал Окуркин, обращаясь к Серёге. — Надо было туркмену звонить. Он собирался за любые деньги взять…
Тютюнин уже хотел спросить, что за туркмена имеет в виду Леха, однако приятель наступил ему на ногу, давая понять, что это блеф.
— Просто я думал, что Сайд наш друг и такой хороший товар мы обязаны предложить ему первому. Но раз ему не нравится…
— Эй, почему не нравится? Очень нравится! — оживился Сайд. — Пятьсот долларов, сказал? Вот пятьсот долларов.
— Сайд, я говорил пятьсот долларов за каждого, — заметил Леха.
— Какой разговор, дорогой. За каждого сказал? Вот за каждого — тысяча.
Окуркин взял деньги и пожал покупателю руку, давая понять, что сделка состоялась.
Земляки Сида подхватили лошадок и, привязав их к заднему бамперу, уселись в машину.
«Мерседес» затарахтел и тронулся с места, таща за собой проданных лошадей.
Когда эта сцепка выехала со двора, Окуркин почесал макушку и сказал:
— Надеюсь, они их не сожрут, а?
— Не должны, — покачал головой Сергей. — Дороговато получится.
