111
Выйдя во двор, Тютюнин увидел Глоссарию, уже без доспехов, но в грубых холщовых штанах и в рубахе, подпоясанной широким мужским поясом.
Перед ней стоял невысокий субъект. Впрочем, рядом с Глоссарией любой человек казался невысоким. Субъект нервно мял в руках свою шляпу с пером и выглядел очень жалко.
Сергей подошёл ближе и, кивнув на перепуганного незнакомца, спросил:
— Кто это?
— Посыльный от марвиля Шонкура, — ответила Глоссария и, тут же спохватившись, метнула в Сергея злобный взгляд и зарычала:
— Что-то ты слишком бойким стал, рыцарь! Я ведь и передумать могу!
— А чего не так? Передумать, Глося, ты можешь, только порядок вещей не пересечёшь. Уважаешь ты порядок, потому как женщина честная и работящая.
Тютюнин и сам не понимал, откуда у него родились такие умные слова, да ещё в большом количестве.
Поражённая принцесса молча взирала на пленника, не зная, что ей теперь с ним делать — убить и разбросать клочья по всему двору или прислушаться к его речам.
— Посыльный от марвиля Шонкура. Братец требует, чтобы ты немедленно вернулся в город и предстал перед судом за предательство. Если не вернёшься, убьют твоего оруженосца Флекса.
— Значит, я должен ехать, — вздохнул Сергей. — Вот только на чем…
— Жеребца ты получишь обратно.
— Но мама! — воскликнул стоявший рядом Гарри. Однако Глоссария не обратила внимания на возглас своего любимца.
— Меч и шлем — тоже.
— Спасибо тебе, добрая женщина. — Сере га поклонился, понимая серьёзность момента. Распрямившись, он посмотрел в упор на принцессу. — За что брат ненавидит тебя? Он ведь знает, что дракон — это ты.
— Знает, — кивнула Глоссария. — Он бы и пальцем не пошевелил, оставайся я прежней Глосей, но принцесса-дракон его пугает. Он боится за свой трон.
Гарик привёл чёрного жеребца и принёс Серегино оружие.
Тютюнин, как в кино, легко запрыгнул в седло и безупречно надел шлем, сразу сориентировавшись, куда нужно смотреть.
Почувствовав крепкую хватку седока, скакун захрапел и попытался встать на дыбы, но Тютюнин резко осадил его и, обращаясь к Гарри, сказал:
— Не дразни больше батю, Гарик. Чти своего родителя. Дайте ему расправить крылья, иначе сгубят его грибы.
Затем Сергей развернулся в сторону Глоссарии и отсалютовал ей мечом.
— Прощай, принцесса!
— Прощай, рыцарь! — ответила Глоссария и отвернулась, чтобы никто не видел её слез.
Сергей повернул коня и, дав ему шпоры, погнал рысью в сторону клонившегося к закату солнца.
— Подождите, рыцарь! Подождите! — заголосил курьер и, нелепо переваливаясь, побежал следом.
