107

Первые два часы пути были для Сергея и Лехи самыми тяжёлыми. Их не радовали живописные виды с озёрами и зелёными рощами, не удивляли маленькие предгорные деревушки и вовсе не интересовали стройные девушки, которые попадались на обочине дороги и окликали солдат, предлагая им отдых и своё внимание.

Позже задницы рыцаря Сирэя и его оруженосца полностью онемели и уже не чувствовали боли, однако интерес к девушкам, цветам и озёрам так и не появился.

Когда начало темнеть, отряд, пройдя по глубокому ущелью, поднялся на небольшое плато, где повсюду были видны следы прежних стоянок.

— Помогите рыцарю Сирэю сойти с лошади, — сказал Кант Дорнье, видя, в каком тот находится состоянии.

Трое солдат с трудом отделили стонущего Серёгу от седла и перенесли на большой камень возле старого очага.

— И… Леху, — пробормотал Тютюнин. — Моего оруженосца Флекса…

Люди в чёрном посмотрели на старшину Дорнье. Таскать из сёдел оруженосцев считалось делом недостойным, однако Кант кивнул, и Окуркина сняли с Трубадура.

Получив облегчение, мул с удивлением потряс головой и отреагировал в своём стиле — громко и протяжно.

— Серёга… я дальше не поеду, — тихо произнёс Леха, глядя на вьющийся из очага дымок.

— Они убьют нас… — таким же слабым голосом ответил Тютюнин.

— Пусть убивают. Но только здесь…

К ним подошёл Дорнье, однако ни Сирэй, ни его оруженосец на старшину даже не посмотрели, поскольку пребывали в шоковом состоянии.

— Я дам вам хороший бальзам, — сказал Дорнье. — Это поможет вам полностью оправиться к утру.

— Ладно, — сказал Сергей и взял протянутую старшиной бутылочку.

— Натрите ягодицы и пах.

— Ладно, — снова сказал Сергей бесцветным голосом.

— Если я не вернусь, Ленка меня живого убьёт, — сказал Леха. — Она ведь меня уже давно не била.

— Меня моя Люба тоже давно не прикладывала… скалкой…

— Ну давай, Серёг, натираться этой дрянью. Может, нам ещё повезёт с этим драконом, а?

— Повезёт, Леха. Обязательно повезёт, — со вздохом проговорил Сергей. — Дуракам всегда везёт, а мы с тобой, Леха, дураки. В третий раз вляпались. Вот чуял я, что не надо больше пить…

— Ну скажешь тоже — пить нельзя. Совсем, что ли?

— Может, и совсем, чем такую смерть принимать.

— Ты же рыцарь, Сирэй, чего разнюнился. Да и не дураки мы с тобой, а просто любознательные люди. Пионеры. В смысле первопроходцы. Мы с тобой как Белка и Стрелка.