Глава 8
Выбор оружия
Страсти, вызванные дерзким нападением на покои Зулга, улеглись только к вечеру. Розовый зал осмотрели самым тщательным образом, но выяснить, кто нападал, а главное — кто дал отпор неизвестным налетчикам, так и не удалось. И это несмотря на то, что на месте побоища были обнаружены трое практически не пострадавших свидетелей.
Правда, разбудить их удалось далеко не сразу. Еще труднее оказалось вытянуть из бедолаг хоть какую-то информацию. Ни церемониймейстер, ни ключник, ни смотритель кронмаговских конюшен не смогли вспомнить, как они очутились возле покоев Зулга. Все трое без проблем восстановили в памяти предыдущий день вплоть до того момента, как легли спать. А потом сознание включилось лишь во время тяжелого пробуждения в обгоревшем розовом зале.
Для Базгура прошедшая ночь также выдалась неспокойной. Где-то глубоко заполночь тайный советник почувствовал жжение на руке. Заволновался его перстень, который сообщил бывшему сумеречнику о грозящей правителю Жарзании смертельной опасности. Только вот задание волшебное колечко выдало крайне странное: бежать в центральные конюшни, отыскать стойло белого мерина и забрать висящую на гвозде цепь из красного металла, которую затем немедленно отнести старшему конюшему. На всю процедуру отводилось не более часа.
Пришлось вскакивать с постели и выполнять приказ. Ослушаться перстня с желтым камнем Базгур не мог, будучи связанным родовой клятвой с нынешним кронмагом. Отведенного времени ему едва хватило, и когда советник отдал цепь адресату, тот с такой прытью рванул из дому, что едва не сбил с ног своего ночного гостя.
Прибежавшие с Базгуром в розовый зал щитники и маги личной охраны повелителя увидели там помимо смотрителя конюшен еще двоих слуг его магичества. И больше ни одного человека — ни живого, ни мертвого. Чуть позже трупы щитников были обнаружены в других комнатах. По ним и определили путь продвижения врага — очень сильного и весьма осведомленного. Специалисты магкона уверенно утверждали, что охрану застали врасплох. Следовательно, налетчики знали, где их могут поджидать.
Проведя предварительное расследование, лишь ближе к ночи Базгур отправился с докладом в кабинет кронмага. Конкретных результатов у него не было, но некоторые предположения имелись.
— Садись, советник. Какие новости?
Зулг выглядел скорее озадаченным, нежели напуганным этим странным ночным происшествием. Повелитель сидел в кресле, перед ним на столе лежала кипа бумаг. Донесения, проекты указов, сведения о ключевых фигурах, подготовленные еще Бролгом… Все это требовало времени и внимания.
— Я пришел к выводу, что это была хорошо спланированная акция, цель которой — уничтожение повелителя Жарзании.
— Базгур, твоя краткость, конечно, впечатляет, но сегодня я не против пожертвовать своим драгоценным временем, чтобы узнать все детали ночного происшествия.
— Их немного. Враг появился через северные Врата, полностью уничтожив охрану. Минуя наши посты, проник в Девятиград и через восточное крыло пробрался во дворец. Численность отряда установить не удалось. Полагаю, ночные гости прибыли из Кургстага. Еще меньше информации о тех, кто им противостоял. Пока я могу лишь предполагать, что каким-то невероятным способом малоросликам помешали трое ваших слуг.
— Почему ты считаешь, что нападение совершили малорослики? Как им удалось пройти все наши заслоны? И как трое обычных людей, которые даже не наделены магической силой, смогли их остановить?!
— Вчерашнее донесение Угдура о появлении малоросликов в рядах заговорщиков и полученные ночью сведения от Тича натолкнули меня на мысль, что враг хотел разделаться с нами одним махом. Нападение было запланировано на одно и то же время. Не окажись у генерала под рукой кудыр-мага, а у нас… пока непонятно кого, враг бы сегодня праздновал полную победу.
— Но в розовом зале не нашли ни одного трупа.
— Зато очертания черных пятен на полу весьма напоминают фигуру великана, которого я видел возле стен Гюрограда.
— Базгур, я не вижу логики. При чем здесь великан, если мы говорим о малоросликах?!
— Церзол рассказывал, что за сумеречниками, охранявшими вождя, в тот день гнался колдун из малоросликов. Потом он пропал, а взамен появился громадный огнедышащий монстр. И очертания пятен на полу точно повторяют того типа, — второй раз объяснил чиновник.
— Ты говорил, его одолела гигантская змея? Может, она и сюда приползла? — усмехнулся Зулг.
— Вряд ли. — Тайный советник не видел в произошедшем ничего смешного. — Думаю, разгадку стоит искать через ваших слуг. Тех, что остались невредимыми на поле битвы.
— Ты имеешь в виду церемониймейстера, ключника и конюшего?
— Да, повелитель. Дело в том, что ночью мой перстень просигнализировал, что вам опять грозит опасность, но почему-то отправил меня в конюшню за красной цепочкой. Цепочку я был обязан передать смотрителю за лошадками. А когда тот нацепил ее на шею…
— Что, у него крылья за спиной выросли? — Зулг откровенно забавлялся рассказом.
— Не знаю, что и где у него выросло, но скорости, с которой конюший покинул свой дом, позавидовал бы самый резвый рысак.
— Хочешь сказать, эти трое…
— Я беседовал с ними. Никто ничего не помнит. Зато у каждого на шее болтается красная цепочка.
— Странно, я не заметил…
— И никто бы не увидел, но слуг при мне осматривал лекарь. По моей просьбе он спросил каждого об этой вещице. Оказалось, эта цепь передается по наследству от отца к старшему сыну и снимать ее нельзя.
— Может, их направить для изучения к гранмагу? — задумался Зулг.
— Вам решать, повелитель. Но лично я не стал бы посвящать в это дело специалистов магкона. Мне кажется, это что-то ваше личное. Слуги, пусть и неосознанно, вступили в схватку за вашу жизнь и победили очень сильного врага. Если ничего не менять, глядишь — и в другой раз не подкачают.
— Личное, говоришь? — задумчиво произнес кронмаг. — А не сходить ли нам в столовый зал?
— Благодарю вас, я уже поужинал.
— Я тоже. Нет, просто хочу кое-что посмотреть. И тебе показать. — Зулг поднялся из кресла и направился к выходу.
— Вы пришли взглянуть на свой герб? — удивился советник, когда они оказались в зале.
— Видишь треугольную стену за змеей? — Кронмаг стоял прямо перед картиной.
Большое желтое облако, обрамлявшее картину сверху, испускало слева и справа две молнии. Те, пересекаясь, создавали, в свою очередь, некую рамку для центрального персонажа — большой королевской гюрзы, вздыбившейся в боевой стойке. Нижняя часть хвоста певуньи кольцом опиралась на овальный щит, из-под которого виднелись лезвия двух кинжалов и часть боевого топора. В нижней части щита была изображена искривленная в двух местах стрела.
— Вижу.
Сама змея находилась перед треугольной стеной, на которую падала ее тень. Очень своеобразно падала.
— А сейчас внимательно смотри на тень гюрзы на этой стене и сделай три шага вправо. Ну что?
— Этого быть не может! Тень от змеи стала похожа на собачью!
— Точно! А теперь пойдем в левую сторону.
— Их стало сразу три!
— И заметь: каждая тень напоминает фигуру человека, — торжественно объявил кронмаг.
— Вот об этом точно не стоит рассказывать гранмагу, ваше магичество.
— Пожалуй, ты прав. Надо будет завтра покопаться в библиотеке деда. Вернемся к нашим делам. — Зулг не захотел идти в кабинет, предложив присесть прямо в столовой. — Если малорослики сильнее наших волшебников, как говорит Тич, то следует выставить возле Врат усиленную охрану.
— А вот как раз по этому поводу напрячь Холга стоит, — кивнул Базгур. — Пусть выделит самых могучих специалистов, снабдит их артефактами…
— Согласен. И еще… Полагаю, нам в скором будущем понадобится как можно больше титулованных волшебников. Я имею в виду магиров. Не знаешь, сколько в стране кудесников, способных открывать чародеям каналы энергетической подпитки?
— Наверное, не многим больше, чем магических канцелярий в стране.
— Точно! И процедуру эту, насколько мне известно, они могут проводить лишь раз в неделю. На большее сил не хватает.
— К тому же эти кудесники разбросаны по всей Жарзании.
— Ничего, завтра же созову тех, кто находится неподалеку от столицы, а ты организуй в войсках поиск самых способных волшебников. Церзол пусть также пришлет лучших.
— Сделаю.
— Начинаю ускоренными темпами воплощать в жизнь идеи Мадлены. — Кронмаг снова посмотрел на изображение герба. — Кстати, меня тревожит отсутствие новостей из Инварса. Могли бы хоть одного бойца отправить с известием.
— В случае опасности Вирлен сразу бы вернулся. Рисковать женщинами он не станет.
— Ситуация могла сложиться так, что путь к Вратам им отрезали.
— Существуют и другие точки перехода.
— У северных Врат ничего странного не происходило?
— Нет. Разве что само облако немного изменилось. Причем на юге та же картина.
— То есть?
— Дымка приобрела треугольную форму с выпуклыми гранями.
— С чего бы это вдруг?
— Трудно сказать. Чародеи магкона крутятся там с утра до вечера, но внятных объяснений пока не дают. Врата продолжают оставаться активными, их мощность не уменьшается. Я разговаривал недавно с Анвардом, он предлагает направить небольшой караван на Инварс, не дожидаясь возвращения Вирлена.
— Может, и вправду прорыв прорубил постоянно действующие окна в завратную реальность и нам не стоит бояться, что они внезапно закроются?
Новые Врата действительно не требовали активации, но столичные кудесники до сих пор не могли понять принципа их действия. Откуда искрящиеся бесконечными разрядами облака брали энергию? Когда она закончится? И пока чародеи не получили ответов, власти не решались отправлять на Инварс следующую делегацию.
— Вчера с тем же вопросом ко мне подходил Церзол. Он готовит своих людей к переправке в завратную реальность. Но меня вот что беспокоит. Малорослики, скорее всего, попали в наш мир через Врата на севере от Девятиграда. Неужели они проторили дорожку на Инварс? — с тревогой в голосе спросил тайный советник.
— Погоди. Судя по словам Артуна, чтобы начать вторжение, малорослики ждали прорыва. Прорыв состоялся, и они получили доступ в наш мир, но мы пока не знаем… — Кронмаг внезапно прервал речь. — Базгур, а ты не допускаешь, что вход в их мир каким-то образом связан с искрящимися облаками?
— Теперь допускаю.
— Кардыбл их всех забери! — воскликнул Зулг. — А ведь наш посол вместе с Вероникой и Мадленой вполне мог попасть и не на Инварс.
— Но почему тогда он не вернулся?
— С ними могло произойти что угодно. Мы ведь почти ничего не знаем об обитателях Кургстага.
— И как быть в таком случае?
— Базгур, кто из нас советник?! Это я должен задавать подобные вопросы. А ты будь любезен отвечать.
— Разрешите подумать до утра?
— Не возражаю. У самого голова пухнет. Но сначала распорядись усилить охрану Врат.
— Без вашего указа не получится: Холг подчиняется только кронмагу.
— Хорошо, пойдем в кабинет. Бумагу действительно придется составить.
Выяснив, где находится облако, через которое Андрей и женщины попали в Кургстаг, Губерг долго рисовал какие-то схемы на земле, периодически уточняя у Злавадской и Фетрова высоту берега, ширину реки… А потом предложил способ, как без моста добраться до зависших над речкой Врат. Весь предыдущий день хранители ключа работали над сложным приспособлением, а на рассвете Франц, Мадлена и несколько бойцов из племени направились к речке.
К тому времени железнорожники получили важные донесения из столицы. Агент, вхожий во дворец курмистра, прислал подробный отчет разгидов. В нем содержалось много интересных сведений, касающихся Врат. В частности, полностью подтвердились предположения Андрея: из Кургстага облако действительно перебрасывало путника в Жарзанию. Еще сообщалось о невозможности создания чар в радиусе двух миль от Врат. Объяснялось это переносом части Инварса в мир малоросликов. Облако после прорыва действительно соединяло три мира, но, чтобы вернуться назад, используя Врата, требовалось проскочить через не запланированную для посещения реальность. Вот только осуществить это удавалось не всегда.
Проводив земляков, Фетров начал готовиться к другому походу. Его путь лежал в столицу Кургстага. Нужно было сначала вытащить из лап курмистра Веронику, а потом заглянуть к некоему Хингу, чтобы позаимствовать у него топор.
Утром к вождю заглянул старший шаман, больше ни на минуту не расстававшийся с подаренным Мадленой посохом. Вот и сейчас первым в юрте появился костяной набалдашник, отодвинувший в сторону лоскут кожи на входе, и только следом в образовавшуюся щель просунулась голова Гзура.
— Приветствую тебя, Вирлен Жизнедар.
— И тебе не болеть, Остроокий. Мы когда выходим?
— К Хингу нельзя идти неподготовленным, — заявил шаман. — Каким оружием ты владеешь лучше всего?
— Кинжалы умею бросать в цель.
— А из серьезного оружия?
— Смотря что у вас таковым считается.
— Любое оружие, которое защищает человека до тех пор, пока у того есть силы. Метательный нож, праща и лук эффективны только некоторое время. Закончатся, например, у лучника стрелы — и он становится легкой добычей для врага.
— Значит, ничем серьезным я не владею.
— Плохо. Каждый железнорожник должен быть хорошим воином, а вождь — одним из лучших. Придется тебе учиться.
— Что, сейчас???
— Да, — не обращая внимания на изумление собеседника, спокойно ответил колдун. — Но сначала нужно найти твой вид оружия, чтобы подобрать учителя. Пойдем.
— Шаман, мне некогда учиться! Человека спасать надо. И чем быстрее, тем лучше. Ее же убить могут!
— Обладатель зеркального взгляда — огромная редкость. С нее пылинки сдувать будут, так что за жизнь девушки не волнуйся.
— Ты не знаешь Веронику. Она сама может создать такие проблемы, что курмистр вмиг забудет про ее уникальность.
— У него очень хорошая память, Вирлен. К тому же мы не собираемся тратить время. Учиться будешь по пути к берлоге Хинга, сейчас нам только нужно определиться с учителем, чтобы взять его с собой.
— Тогда совсем другое дело.
Андрей был уверен: сделать его воином за те дни, что он собирался провести в Кургстаге, не получится. Но возражать не стал. Раз это нужно для визита к Хингу, ничего не поделаешь.
Селение Гзура Остроокого располагалось на нескольких островах, самый большой из которых имел более двух миль в длину и чуть меньше мили в ширину. Он так и назывался: Большой остров. Про себя Андрей окрестил его спальным районом племени, заметив, что тут размещаются только жилища железнорожников. На других участках тверди стояли ремесленные мастерские, велась меновая торговля, проводились состязания воинов, чародеев…
Шаман привел фокусника на один из дальних островов, где собралось чуть больше десятка железнорожников. Они выстроились по кругу, в центр которого Гзур ввел вождя. Сам колдун и его внук остались снаружи.
— У каждого мастера свое оружие. Выбирай, какое тебе по нраву.
Укороченное копье, топор, кистень, меч, шест, дубина, две сабли, парочка заточенных полудисков, трехсекционный цеп, боевой посох и оружие, которое Андрей использовал в качестве лопаты, когда добирался до подземелья. Фетров прошелся по кругу и остановился. Он не мог сразу отдать предпочтение чему-либо, а потому начал мысленно «примерять» на себя смертоносные игрушки.
Кистень фокусник отмел по эстетическим соображениям: украшенные острыми шипами ядра, прикрепленные к древку на цепях, вызывали явный дискомфорт. Землянин не представлял, как можно носить их с собой и не пораниться — при беге, например.
Посох хоть и показался Андрею практичным, но уж очень походил на старческий костыль.
«С тяжелым оружием мне лучше не иметь дела: слишком быстро выдохнусь. Не подойдет и парное: мне хотя бы одной рукой научиться работать. Что там остается: копье, меч и шест?»
— Копье, — наконец решился иллюзионист, мотивируя свой выбор возможностью использовать его еще и в качестве метательного оружия.
— Сейчас мастер покажет простое упражнение. Смотри внимательно, потом попробуешь повторить.
Фетрову показалось, что он довольно ловко выполнил задание с копьем, но мастер только покачал головой и сделал шаг назад. С мечом и шестом ситуация повторилась один в один. Дальше — хуже. Ядро кистеня оставило кровавый след на плече фокусника. Топор, выскочив из рук, едва не угодил в одного из мастеров. А когда парень лишь поднял дубину, учитель сразу запретил ею пользоваться. Единственным мастером, которого действия вождя заставили задуматься, оказался владелец цепа. Он подошел к шаману и перекинулся с ним несколькими словами, после того как Андрей закончил с посохом.
— Гзур, я так понял, что являюсь самым бездарным учеником за всю историю вашего племени?
— Дзар мне сейчас сказал нечто иное. Твоя основная проблема состоит как раз в том, что ты слишком хорошо владеешь метательным оружием. И инстинктивно пытаешься воспользоваться своими навыками. Переучивать человека всегда труднее, чем обучить с чистого листа. Поэтому и оружие тебе стоит подобрать особенное. Знать бы какое!
— А давайте привяжем кинжал к веревке, а веревку — к ремню, — грустно усмехнулся фокусник. — Правда, я вряд ли смогу им попасть в цель, зато всегда буду при оружии.
— Неплохая мысль!
— Ты серьезно?
— Более чем. Внучок, сходи за пастухом Нзогом.
— Пастухом?! — удивился Фетров. — А зачем? Меня отдают в свинопасы?
— В мирное время старик присматривает за скотом, но в бою, несмотря на возраст, способен десятку врагов противостоять.
Прибывший действительно выглядел пожилым человеком, о чем свидетельствовало изборожденное морщинами лицо, хотя фигура, походка и голос скорее соответствовали среднему возрасту.
— Ты звал меня, Остроокий?
— Да, Длиннорукий. Хочу, чтобы ты посмотрел на одного мужчину. — Гзур указал на вождя. — Не возьмешь его в ученики?
— Мой инструмент требует особого подхода. Думаешь, этот здоровяк на что-то годен?
— Не мне решать, Нзог.
— И то верно. Сейчас поглядим.
Старик кивнул владельцу копья, и тот воткнул свое оружие в землю. Взмах рукой, щелчок — и копье устремилось к пастуху. Андрей только теперь заметил в руке прибывшего плеть. В другой он уже держал копье.
— Сможешь повторить? — обратился шаман к фокуснику.
— Ловко! — Трюк пастуха очень понравился Фетрову. Он, конечно, не рассчитывал на столь же чистое исполнение, но руки так и чесались взяться за кнут. — Попробую.
Старик воткнул копье в землю и передал свое орудие землянину. Ученику освободили пространство для упражнения.
Иллюзионист не стал сразу же выполнять задание. Сначала он провел рукой по бичу, от древка к кончику плеть плавно утончалась. Будучи у основания в два пальца толщиной, на конце она едва достигала пяти миллиметров в диаметре. Парень взвесил на ладони гирьку-утяжелитель, привязанную на самом конце.
«Хлыст длиной чуть больше двух метров плюс моя рука… Итого получается три метра. Значит, расстояние до цели не больше четырех шагов. Веревка должна попасть на древко сбоку, чтобы гирька закрутилась вокруг. Вроде так, по теории».
Практика несколько подкачала. Хлыст вернулся и норовил ударить «умельца» в лоб — благо с реакцией у Андрея было все в порядке. Он сделал вторую попытку и на этот раз получил удар древком пойманного им копья, однако выглядел сияющим. У него получилось!
— Что скажешь, Нзог?
Старик задумался, оценивая чужака пристальным взглядом.
— Я берусь обучить этого неумеху. Как его величать?
— Вирлен Жизнедар.
— Так это он у нас нынче числится вождем?
— Да, Длиннорукий.
— Ты только ему втолкуй, что вождем он может быть где угодно, кроме моих уроков. Когда приступаем к занятиям?
— Сегодня, учитель! — уверенно заявил Фетров. — У нас слишком мало времени, чтобы сделать из меня хоть какое-то подобие воина.
— Будешь меня слушаться — сделаю. Плеть тебя приняла, теперь все зависит от усердия. Сколько дней у нас имеется?
— Около недели, — сообщил шаман.
— Что ж, придется работать по ночам. Мы когда выходим? — Пастух знал о том, что вождь отправляется на поиски берлоги Хинга.
— Через пару часов.
— Тогда пойду собираться в дорогу. — Пастух развернулся и двинулся прочь с острова.
— Ваша плеть, учитель! — окликнул его Андрей.
— Теперь твоя. Будешь беречь ее, как женщину, даже спать с ней, — не поворачивая головы, ответил Нзог.
Фокусник был рад, что ему оставили новую игрушку.
«Елки-метелки! Кто бы мог подумать, что пастушья плеть здесь считается серьезным оружием?»
Сурдга привели в Коростан связанным и бросили в подвал. Всю дорогу до столицы он мысленно проклинал свою неосмотрительность, но попыток к бегству не предпринимал.
Кэпраз решил подстраховаться и оставил в Скьордах небольшой отряд бойцов с четким указанием: с почестями сопроводить победителей или под конвоем доставить неудачников. Как только разгид спустился с уступа по веревке, его схватили, не дав раскрыть рта. По поводу этого агента имелись особые распоряжения Гарсама.
У малорослика отобрали котерза, поставили ему печать, блокирующую доступ к энергии, и оставили дожидаться своей участи. В том, что она будет печальной, сомнений не оставалось. Тем не менее разгид еще надеялся увидеться с командиром. Даже переговорить с ним. Наверняка Гарсам захочет выяснить, из-за чего провалился план уничтожения кронмага. Только вот знать всю правду ему не стоит. Следует придумать что-то такое, чему бы он поверил, но самому докладывать курмистру было бы несподручно.
«Обозвать, что ли, Лирсанга предателем? Нет, может не сработать. Кэпраз — мужик неглупый, враз раскусит подвох. Ведь всем известно, как эти двое ненавидят друг друга. Надо придумать что-то более хитрое. Нужно упомянуть вхожее в высокие круги лицо, чье имя еще не затерто. Из тех, кого мало кто знает. И уж наверняка неизвестное разгидам второго ранга».
Сурдг с трудом поднялся на ноги и принялся мерить камеру шагами. Ничего подходящего на ум не приходило. В свое время диверсант слишком прилежно изучал важных персон чужого мира, а вот своих упустил из виду.
«Если я ничего не придумаю, он мне гибели Жранза не простит… Секундочку!»
Пленника озарило. Он вспомнил, как в отряд приезжал какой-то дотошный инспектор, а буквально накануне Сурдг случайно подслушал разговор командира с дальним родственником. Гарсам предупреждал агента первого ранга о том, что проверяющий является глазами некоего Пролза и будет землю рыть, лишь бы выявить в отряде недочеты.
«Пролз? Это имя я точно ни разу не слышал. Если у кэпраза с ним контры, он должен ухватиться за наживку. А меня, скорее всего, отправят к карангам. Шансов выжить там мало, но здесь вообще никаких».
На допрос его позвали ближе к полудню.
«Кормить не стали, значит, после разговора с кэпразом самого отправят рыбам на корм».
— Вот все и прояснилось, Сурдг! — Когда ввели пленника, командир заканчивал завтракать. — Вытащите кляп изо рта и оставьте нас! — приказал кэпраз.
— Нет, не все! — дерзко ответил разгид.
— Вполне достаточно, чтобы вздернуть тебя без суда и следствия.
— И вы даже не хотите узнать, кто виновен в провале операции?
— Виновный стоит передо мной.
Гарсам пребывал далеко не в худшем расположении духа. Несмотря на провал миссии, ему все-таки удалось опередить своего основного конкурента. Лирсанг тоже провалил задание, потерпев неожиданное поражение на западе от Девятиграда, но у кэпдиза не нашлось чем загладить свою вину.
Командир разгидов, наоборот, преподнес такой подарок курмистру, что о неудавшемся покушении на кронмага больше не было сказано ни слова. Еще бы! Иметь под рукой обладателя зеркального взгляда мечтал каждый волшебник. Гарсам торжествовал, а потому не особо расстроился, узнав о гибели дальнего родственника.
— Вы считаете, что такой агент, как я, мог помешать Жранзу выполнить задание? Ошибаетесь. Постарался явно кто-то другой. Тот, кому с точностью до минуты все было известно о наших планах. Во дворце группу ждала тщательно подготовленная засада.
— И конечно все погибли, а тебе чудом удалось выжить. Правильно я понял? — Слова командира сочились сарказмом.
— Своей жизнью я обязан Жранзу. И только ему.
— Как интересно! Неужели мой родственник заслонил тебя грудью? При всем уважении к памяти павшего героя, я в это не верю.
— Он приказал сторожить выход из восточного крыла, а в засаду остальные попали у самого входа в покои кронмага.
— Откуда ты знаешь? Нарушил приказ?
— Да. Услышав рев монстров, я кинулся на помощь.
— Ну конечно! Как я мог забыть, что дворец кронмага просто кишит монстрами! Это уже похоже на бред сумасшедшего. Ты так трясешься за свою жалкую жизнь, что тронулся умом?
— А как еще назвать тварь, которая уничтожила семь эзгудов?
— Врешь!!! — не сдержался Гарсам. — Их нельзя уничтожить!
— Тогда как вы сами объясните провал нашей миссии? Я, что ли, изловчился и в одиночку перебил две дюжины первоклассных бойцов?
— Не знаю, как ты это сделал, но, если хочешь легкой смерти, ты мне сам расскажешь! Говоришь, побежал к ним на помощь? А потом? Передумал помогать? Или ты опоздал? Как там все предатели объясняют свою трусость? «Я пришел, когда с ними было покончено!»
— Нет, я пришел, когда схватка только подходила к концу, и своими глазами видел, как погибли последние четверо эзгудов. Наблюдал, чем стала тварь, их уничтожившая. И, самое главное, я слышал, о чем говорили люди, прибывшие на место этой бойни.
— Думаю, специально для всех подслушивавших шпионов они поделились планами нападения на курмистра?
— Никак нет, господин Гарсам. Они благодарили своего Нгунста и малорослика по имени Пронз, который так вовремя предупредил об опасности.
— Пронз? — удивился кэпраз. — Кто такой?
Сурдг специально немного исказил имя чиновника.
— Откуда я знаю? Докладываю только то, что слышал.
Гарсам устремил взгляд куда-то далеко за спину пленника и замолчал. В комнате на несколько минут воцарилась тишина. Затем командир разгидов налил себе полный бокал вина и осушил его залпом.
— Сегодня я услышал от тебя, Сурдг, на редкость увлекательные сказки. Не знаю, есть ли в них хоть крупица правды, но разбираться самому нет ни желания, ни времени. Этим займутся другие люди. У которых и опыта побольше, и торопиться им некуда. Соображаешь, о ком я говорю?
— Никак нет!
— Тогда это будет сюрпризом, но не надейся, что приятным. — Гарсам сотворил плетение вызова, и в комнату вошли два воина. — Уведите!
Пленника снова посадили под замок, но сначала развязали и угостили похлебкой. Разрешили справить нужду и лишь затем снова скрутили руки за спиной. Сквозь небольшое окошко камеры он увидел, как умчался кэпраз.
«Наверняка поехал во дворец курмистра. Если я не ошибаюсь, после обеда за мной приедут»
Сурдг все-таки ошибся. Черная карета прибыла в лагерь через час, а через полтора агент второго ранга уже находился в казематах повелителя.
— Ты точно слышал имя Пронз? — Человек, проводивший допрос, стоял за спиной пленника.
— Я мог и не до конца расслышать: говорившие находились довольно далеко.
— Так оно и было, — тоном, не терпящим возражения, произнес незнакомец. — Речь шла о Пролзе. Запомнил?
— Да.
— Смотри не перепутай снова, когда тебя спросят еще раз. От этого зависит твоя жизнь.
Сказал и ушел. Вскоре пришли другие. Освободили от веревок, разместили в довольно просторной камере и оставили в покое.
«Кажется, я встрял в игру очень больших людей. Неужели этот Пролз какая-нибудь важная шишка? То-то будет смеху, если он рухнет из-за выдумки такого ничтожества, как я. Но тут уж извините! Я спасаю свою шкуру, и она мне дороже сотен всяких Пролзов и Гарсамов».
