Глава 12

Ливиан неслась по канализации. Татуировка тянула вперед, не давая передохнуть. Любое промедление, даже тень мысли о непокорности тотчас наказывались. После неудачи с оборотнем сестра заподозрила вампиршу в мягкотелости и решила простимулировать. Близкая развязка разбудила в ней параноика. В ту же ночь густая вязь символов на шее девушки обрела другое, более страшное значение. Рисунок стал рабским ошейником.

— Чокнутая тварь, — шепнула вампирша и скривилась от боли.

Горло сдавило так, что будь на ее месте простой человек — упал бы замертво. Заклинание не дремало, наказывая даже за такие мелочи. Мотнув головой, девушка рванула вперед. В ее памяти назойливо всплывали события вчерашнего дня.

Нет, Елена вполне отдавала себе отчет, что мальчик ей интересен, но не более. Даже реакция на его танец уже поблекла в воспоминаниях, и не в последнюю очередь благодаря коварному украшению. Чтобы не сломаться, приходилось контролировать себя в мелочах. Слова, действия, мысли — причиной боли могло служить что угодно.

Предательство неожиданно сильно ударило по очерствевшей, уже год как мертвой душе. Сестренка развязала в Москве настоящую бойню. И все ради власти. В безумной погоне за силой она перешла черту. Даже немертвая не ожидала такой жестокости от той, что оставалась человеком. Идти к цели, сметая все на своем пути. Как так можно? Именно этот вопрос Лена задала сестре.

— Только так и можно. — Холодный ответ ужаснул своей логичной беспощадностью.

И Елена впервые в жизни отказалась играть по ее правилам. Игра. Именно так она воспринимала реальность после обращения. Чужие смерть и страдания — только игра. Им не больно, они не умирают. Притворяются. Понарошку. Именно так на свет появилась Ливиан. К сожалению, реальность оказалась страшнее самой ужасной игры. Уничтожение миллионов жителей — это слишком. Даже ради такой цели. Это не убийство, это почти геноцид.

— Мы заигрались, Эль. Так нельзя. Не надо, сестренка. Я не буду помогать тебе. — И неживой смех, пробуждающий заклинание-ошейник.

— Я знала, что ты меня предашь. У тебя нет выбора. Ты сделаешь то, что я прикажу.

— Лучше умру.

— Врешь. Ты будешь цепляться за жизнь всеми силами. Выцарапываться. Не забывай, я тебя очень хорошо знаю, Лив. Ты все сделаешь. Кроме тебя — некому. И может быть, только может быть, я тебя пощажу. За то, что ты меня почти предала.

В первый раз заклинание проявило себя именно после этих слов. Бросок вампира был быстрее мысли, но не смог опередить ошейник. Голова взорвалась болью, и девушка покатилась по земле. Кожу рассекло по всему телу, землю заливало кровью.

— Гордись, сестренка. Ты первая испытываешь на себе мою новую игрушку.

— Монстр.

Надсадный хрип, вспышка боли — и потеря сознания. Опустившись на колени, сестра ласково погладила ее по лицу со словами:

— Кто бы говорил, Ливиан. Кто бы говорил.

Воспоминание заставило вампиршу издать низкое, протяжное шипение. Уже сутки украшение сопровождает каждую мысль, каждое действие своим хищным вниманием. Все попытки сорвать его упираются в стену боли. Поделка оказалась шедевром. Хищным и коварным. Время от времени рисунок напоминал о своем присутствии короткими приступами. Словно удары кнута, они подгоняли девушку.

Впрочем, сейчас явно не тот случай. Рюкзак жжет спину так, что бежать быстрее Лена просто не могла. Небольшой сверток выглядел безобидно, но на деле являлся страшным оружием. Внутри покоились три невзрачных кокона. Личинки, полученные в мертвом кинотеатре из рук Крыши. Прах Эль — не единственный ужас, выпущенный сегодня на волю.

Только два человека в мире знали, на что способен этот рюкзак. Вампир и монстр, создавший заклинание, по сложности сопоставимое с Печатями всем известного Графа. Лена прекрасно знала, что сестра никогда не полагается на удачу. Мастер-координатор ошибок не прощает, и лишних козырей в игре с этим противником не бывает. Особенно когда ставки так высоки.

Опасное соседство пугало до дрожи. Казалось, от страха у девушки выросли крылья, и переплетения труб проносились со скоростью спортивного автомобиля. Если бы вампирша могла, то страшный груз давно остался бы позади. Инстинкты нежити бунтовали против подобного соседства, тело хотело жить. Все что угодно, лишь бы убраться подальше. И горе тому, кто окажется рядом.

До первой точки оставалось всего ничего, когда девушка отчетливо почувствовала толчок в спину. Эль очень красочно описала, что произойдет, если личинки раскроются раньше срока. Расчет был верен, но что-то пошло не так, и паразиты вылупились до заката. Тьма, тепло и влага канализации создали для них великолепные условия, превратив рюкзак в своеобразный инкубатор. Мысли Елены заметались в поисках решения. Единственная подходящая пища — ее тело. И хотя новорожденные твари не способны сами добыть пропитание, шансов не будет. Ошейник раба просто не позволит сопротивляться. Свяжет по рукам и ногам, превратив в безвольный деликатес.

Эль все правильно рассчитала. Смерть гонца не изменит ничего. Поглотив силу вампирши, зверушки без труда найдут себе следующую жертву.

Тонкие усики прокололи ткань рюкзака и скользнули по ауре Елены. Склизкие, мерзкие и очень опасные. Пробив кожу, они мгновенно присосались к энергоканалам нежити. Мелкими глоточками жизнь потянулась к одному из паразитов. Началась финальная стадия. Счет пошел на секунды. Энергия немертвого — это не самая питательная пища, но если другой поблизости не найдется, то устроит и такая.

Девушка неслась вперед все быстрей, и все же она безнадежно опаздывала. Мысль о том, что ее сожрут заживо, вязала по рукам и ногам. Если бы не ошейник, Елена давно бы сдалась, но боль подстегивала, заставляя метаться в поисках решения.

Лена лихорадочно тасовала варианты и отбрасывала их один за другим. Чертово солнце закрывало выход на поверхность. Прорываться сквозь утыканный блокпостами город смерти подобно, но даже серебро лучше смерти в желудках червей. Да что там говорить, даже сгореть на солнце было бы приятней.

Солнце! Девушка встала как вкопанная, даже прикосновения щупалец на секунду перестали казаться ужасными. Вот он, выход. Елена решительно свернула в сторону ближайшего выхода, на бегу укутываясь заклинаниями. Солнце выжигало все, но сила, свернутая в спирали заклятий, горела дольше. Вампиры, в меру своих способностей, искали возможность если не победить, то хотя бы обмануть своего врага. Чем старше и сильнее становилась нежить, тем дольше она могла сопротивляться свету, а Ливиан недаром считалась одной из сильнейших в роде. Сила обрушилась на сестер в момент катастрофы, которую одна из них не пережила. Унесла жизнь родителей и озлобила девочек, сотворив чудовищ в прекрасных оболочках. Сильных, хитрых и очень живучих. Ливиан решила рискнуть.

Повинуясь жестам вампирши, упругая волна ударила вверх, разрывая чугунную крышку люка в клочья. Закутанная во тьму фигура выскользнула из провала и рванула к ближайшему зданию. Заходящее солнце скрывалось за тучами, но его палящие лучи все равно прожигали до костей. Тело словно погрузилось в расплавленный свинец. Кожа горела, на глазах покрываясь волдырями. Не помогали ни кожаная одежда, ни глубокий капюшон — свет проникал всюду. И все же девушка была счастлива.

Отчетливый скрич, раздавшийся из мешка за спиной, прозвучал сладкой музыкой. Тонкие усики паразита плавились, подобно воску. Даже сквозь ткань Лив чувствовала, что личинка начала окукливаться, стремясь укрыться от жадного солнца. Перемены пришлись ей не по вкусу.

Два квартала. До нужного дома оставалось еще целых два квартала. Девушка неслась изо всех сил, скользя между освещенными участками. Стараясь держаться от них подальше, она ныряла в прохладную тень, восстанавливала защиту и бежала дальше. Время утекало, как песок сквозь пальцы. Если проснется вторая куколка, то они начнут жрать друг друга, а это грозит вампирше смертью. Уже сейчас заклинание активно протестует против такого обращения с ценным грузом. Стоит лучам коснуться рюкзака, как оно начинает сжимать горло. Усиливает хватку до тех пор, пока шея не начинает трещать. Эль четко предупредила, что гибель куколок — это и ее гибель.

Вырвав с мясом панель кодового замка, Лена влетела в подъезд. Заскочив в лифт, девушка нажала кнопку верхнего этажа. Сомкнувшиеся двери отсекли последние лучи, принося долгожданное облегчение. И пробуждая куколок.

Обратившись в слух, девушка напряженно сканировала этажи в поисках жертвы. Ей предстояло убить постороннего человека, но такие действия уже давно не вызывали никаких эмоций. Образ мышления хищника отличается от человеческого, он гораздо крепче и холодней. Ради выживания и пропитания вампир, не задумываясь, переступит через любого. Голод заставит хищника убить даже члена семьи, а нежить — самый опасный зверь на планете.

И все же Елена старалась держать себя в руках. Не давала исчезнуть последним каплям своей человечности. В отличие от многих своих соплеменников, давно погрузившихся в пучину безумия, она не одобряла творящегося в городе. Будь ее воля, Лена давно убралась бы отсюда. Подальше от предстоящего ужаса. И уж тем более держалась бы подальше от этих чертовых личинок. Москве предстояло пережить ночь хаоса, после которой на вампиров будет охотиться каждый. Стоит погаснуть последним лучам, и столица заплачет кровавыми слезами. Дымовая завеса плана Эль.

Стоп, вот оно. Прерывая размышления, палец вампирши ткнул в кнопку. Двери лифта открылись на седьмом этаже. Протяжно втянув воздух, хищница повернулась к массивной железной двери. Перегар и храп — то, что нужно. Заклинание обратило дорогой замок в труху, пропуская в квартиру непрошеную гостью. Приготовившись к солнечному удару, девушка облегченно выдохнула. Тяжелые шторы не пропускали свет в квартиру. Острый запах вел Лену лучше, чем путеводная нить. План сработал. Заставленная пустыми бутылками гостиная и жирное тело хозяина квартиры — явные тому доказательства. Полуголый мужик казался пьяным до такой степени, что уже вряд ли проснется. Особенно, если сделать его сон более глубоким. Девушка провела вдоль тела рукой, и заклинание-анестетик сорвалось с кончиков пальцев. Ударом когтей Лена обнажила дряблое тело, разорвав халат. Человек даже не пошевелился, когда из царапин выступила кровь. Ароматная, с привкусом дорогого коньяка. Из груди Елены вырвался тяжелый вздох. Ее силы были на исходе, но перекусить сейчас не удастся. Личинка все отчетливей барахтается за спиной, а значит — времени все меньше. Ошейник подгоняет. Обернув ладонь в кокон силы, девушка запустила руку в рюкзак. Хищные присоски мгновенно вонзились в защиту, стремительно высасывая последние крохи энергии. Уже не церемонясь, вампирша швырнула склизкую глисту на распростертое тело. Мгновения хватило паразиту, чтобы скрыться в плоти. Мерзкие, хлюпающие звуки сопровождали нежить до выхода из квартиры. Даже тренированная психика зверя не выдерживала этого сюрпанья. Лену воротило от сделанного, но останавливаться она не собиралась. Главное — выжить! Тем более что времени на угрызения не осталось. Запах крови разбудил следующую тварь. Марафон со смертью продолжался.

Полуразрушенное здание кинотеатра обыскивали сверхи. Почти тысяча москвичей исчезла, не оставив ни документов, ни тел для опознания. Тьма вычистила все. Не осталось ни крови, ни останков. В такой ситуации помочь людям не могла даже магия. Только чудо. К сожалению, чудеса случаются все реже и реже. Вот уже полчаса я наблюдал за суетой вокруг оцепления. На душе было пусто. Даже безумие, творящееся вокруг, не вызывало эмоций. Я отстраненно наблюдал, как толпа рвалась сквозь армейский кордон. Крики, плач, тоскливый вой — неизвестность превратила людей в одержимых. Не помогали ни уговоры, ни угрозы. На секунду мне сделалось страшно — я представил, что моя семья тоже погибла в этом хаосе. По телу пробежала судорога, стало холодно.

— Укройся. — Кореец, как всегда, подкрался незаметно.

Странно, что при всех моих способностях я не могу учуять его, если он того не хочет.

— Спасибо, но это не тот холод.

Я отрицательно покачал головой. Вместо ответа он просто накинул покрывало мне на плечи. Действительно стало комфортней. Я поглубже закопался в шерсть.

— Как там? — кивнул я в сторону здания.

— Полный голяк, даже Граф не знает. Людей жалко.

— Вампиры…

Кореец отрицательно покачал головой и сказал:

— Марионетки. Нет, Саша, тут что-то пострашней. Эта гадость слизала две группы кровососов, потом оторвалась от наших и ушла. В канализации ее не догнать.

— Понятно. Коста, ты Волкова не видел? — Я пошуршал пакетом, который передал мне Рохля. Вещи Павла не давали мне покоя. — Он остался в подвале, когда я наверх пошел.

— Не видел. Но ты не переживай, майор — мишка ушлый. Он и не из таких передряг выбирался.

Кореец ободряюще хлопнул меня по плечу, но я все же уловил нотки сомнения в его голосе. Самое страшное, что даже новость о возможной гибели Волкова не смогла пробиться через окружающий меня панцирь. Головой я все понимал, но в сердце царила стужа. Перед глазами все еще стояли залы кинотеатра. И Коста это почувствовал.

— Не нравится мне твое состояние, поспать тебе нужно. Значит, так, наши в гостинице собрались, а-ля временный штаб. До заката три часа, приведи себя в форму. Выполняй!

Последнее слово Коста выделил голосом, оборвав мои возражения. Не столько предложение, сколько приказ. Помолчав, я пожал плечами и пошел в сторону гостиницы. Сейчас мне было все равно, где находиться. Только на полпути туда я вспомнил, что так и не попрощался с корейцем.

Гражданская одежда позволила спокойно проскочить через кордоны. Корочки пришлось показать лишь однажды. Заглянув в книжечку, молодой лейтенант козырнул, пропуская меня через ограждения. Больше препятствий не было.

До гостиницы удалось дойти без приключений, даже машина не понадобилась. Как раз успел застать картину всеобщего переселения. Кто-то из руководства экспроприировал здание под нужды «чертей». Возбужденные иностранцы грузились в автобусы, лопоча по-своему.

— Прошу, не задерживайтесь! Необходимо успеть до темноты, — надрывалась девушка в белой униформе.

Заморские гости ворчали и ускоряться категорически отказывались. Особенно выделялся на общем фоне пухлый турист с мощной фотокамерой на шее. Обильно жестикулируя, он размахивал руками. Если мой английский не подводит, мужик грозился подать в суд. На гостиницу, девушку, туристическую фирму и президента одновременно. При этом он совершенно не стеснялся разбавлять свою речь матюгами. Кричал так, что девушка была вынуждена постоянно уходить с линии огня — слюна летела во все стороны. Обойдя иностранца по дуге, я подошел к бедняжке.

— Привет, не подскажешь, где наши собираются?

— А тебе кого? — Кажется, она была безумно рада хоть на мгновение избавиться от заморского грубияна.

— Не знаю, мне бы вздремнуть часок-другой. Устал как собака. Кто там заведует?

— К стойке администратора подойди.

— Угу, спасибо. Слушай, ты Женю-Василька не видела?

Признаюсь, я специально провоцировал иностранца на агрессивные действия. Очень уж раздражал. Я правильно рассчитал, он воспринял мои действия как персональное оскорбление и окончательно вышел из себя. Еще неделю назад мне бы и в голову не пришло вмешиваться в подобные склоки, но я изменился. Мне надоело анализировать каждое свое действие — голова пухла. Буду просто плыть по течению, стараясь не заплывать за буйки. К тому же он сам виноват, верно?

Турист ухватил меня за плечо и с рычание развернул к себе. Сложней всего было удержать на лице меланхоличное выражение, очень уж хотелось рассмеяться. Чтобы человек рычал на оборотня! В тот момент это казалось вершиной иронии. Зато и решение нашлось.

Тем временем мужик распалялся все больше. Не понимаю, чего он ко мне привязался? Не я же его выселял. Хотя логика тут ни при чем, он просто сбрасывал напряжение. Моя пассивность заводила его все сильней, и интурист орал, уже не стесняясь. А я даже не делал попыток вмешаться, разжигая внутри себя огонь. Охватившее меня отупение было опасно, и его стоило побороть как можно быстрее, пока я не утонул в нем, словно в болоте.

Отрешившись от реальности, я сосредоточился на ощущениях. Легкая вибрация зародилась в животе и начала подниматься к диафрагме. Раздавшийся из моей груди рокот, предвестник рычания, иностранец благополучно проворонил. В тот момент он еще мог успокоиться сам и успокоить меня. Потом стало поздно.

В рев я вложил все, что накипело за последние три часа. Весь страх, всю боль и растерянность. Выпустив его наружу, я даже глаза закрыл от удовольствия, полностью отдаваясь этому чувству. Боже, какое облегчение! Внутри меня медленно разжималась стянутая до упора пружина.

Не знаю, сколько это длилось, в себя я пришел от звенящей тишины. Все вокруг смотрели только на меня. Бледный турист выставил перед собой фотокамеру в попытке отгородиться. Я навис над ним в угрожающей позе, мышцы звенели от напряжения. Пришлось их расслаблять одну за другой. И ничего простого в этом не было, тело будто бы превратилось в камень. Уходил, как на костылях, деревянной походкой. Последний автобус уже заворачивал за угол, когда я наконец доковылял до дверей гостиницы.

В холле царил нездоровый ажиотаж. Люди бегали, суетились. После стычки с интуристом сонливость отступила, поэтому я присел на кожаный диванчик и попытался расслабиться. Секунд через десять возле меня из ниоткуда возник бдительный охранник. Пришлось опять предъявить удостоверение. Хорошо, что Рохля отыскался вовремя. Без вещей и документов мне пришлось бы худо. Тем более что сотрудник безопасности попался въедливый и бумаги разве что не облизал. Ругаться не хотелось, дождавшись, пока он удовлетворит свое любопытство, я откинулся на спинку дивана. Собирался позвонить родне, когда до моих ушей донесся разговор. Группа аналитиков за соседним столиком яростно выясняла отношения.

— Ты идиот, причем в третьем поколении. Хоть всю Москву заверни в сетку, чем это поможет? Она против ритуалов третьего уровня и выше. Вампиры проскочат — только в путь.

— Сам ты идиот! Ты графики расхода энергии смотрел? Да, из кинотеатра! Смерч требует от силы половину того, что выжали вампиры. Куда делось остальное? Рассосалось?

— Потери при ритуале наверняка…

— Иди, глянь замеры фона, неуч. Там нулевочка, все высосано подчистую. Учи матчасть! И думай, куда девали остальное. Если жахнет, то в этом районе можно заказывать одно большое кладбище.

— Почему только в районе?

Вопрос заставил собеседника глубоко вдохнуть. Демонстративно закатив глаза, тот хлопнул себя по лбу.

— Слушай, ты когда спал последний раз? Соображай быстрей. Печати на остальных стоят? Стоят! Еще есть вопросы?

— Не факт, откуда кровососам знать, какие области закрыты? Могут впустую бахнуть.

— Не думаю, Паша. Не зря они кинотеатр в открытой части выбрали. Не верю я в совпадения. И Власов не верит, армейцев и магов сюда впятеро нагнали. Прочесывают каждый дом. Надеюсь, до темноты успеем.

Разговор так заинтересовал меня, что я подобрался поближе. А последние фразы парней и вовсе заставили включиться в беседу:

— Здорово, мужики.

Я заранее показал корочки, чтобы отсеять подозрения. В отличие от охранника, они в документы даже не взглянули. Долговязый, что учил напарника уму-разуму, протянул мне руку:

— Привет, Ящер.

Видя мое удивление, парень весело рассмеялся и объяснил:

— Ну а что ты хотел, нам весь город инфу сливает. А ты накуролесил в последнее время, у меня пол-ящика забито твоими параметрами. Оборотень-трешка — это ж нонсенс.

— Ага. Только нам тебя пока не отдают. Опыты там, туда-сюда. — Присоединившийся к разговору второй демонстративно потыкал в мою сторону шариковой ручкой.

Парни смотрели доброжелательно, и я улыбнулся, сам того не ожидая.

— Кыш, вивисекторы. Я вас сам — туда-сюда. Вы лучше скажите, тут Граф не пробегал?

— Прости. Секретная информация. — Долговязый взглядом заставил умолкнуть своего подчиненного. — У тебя, конечно, высокий уровень допуска, но времена сейчас беспокойные.

— Да ладно, не вопрос. А Женю-Василька?

— Тут поможем. Четвертый этаж, номер четыреста второй. Только она спит.

Парни представились. Тот, что подлиннее, — Игорь, тот, что поумнее, — Павел. Ребята вышли перекурить в холл гостиницы, где мы случайно и пересеклись. Удачное совпадение, которым я не постеснялся воспользоваться. Усевшись поудобней, я принялся осторожно подбрасывать им темы для разговора. Да никто особо и не возражал, если честно, парни попались словоохотливые. Хотя некоторые мои вопросы так и остались без ответа. Выбалтывать секреты их отучили.

— Паш, а на черта им это надо?

— Вампирам? Ну у меня две теории. Первая — насмотрелись фильмов, страх потеряли. Их не трогали, вот и вообразили, что все дозволено. А сейчас не девяностые, хаосом и не пахнет. Так что результат вполне прогнозируем. Нежить ударила первой и получила фору, но конец будет тот же. Против системы не попрешь. Хотя крови, конечно, попортят.

— Нет чтоб взять пример с Европы, — добавил Игорь. — Там кровососы сидят тихо-тихо, и дышат через раз. В них почти никто и не верит до сих пор. И всем счастье. У нас все через задницу. Даже вампиры — не вампиры, а уркаганы. Отморозки.

— Стоп, — я жестом попросил Игоря помолчать. — А вторая теория какая?

— Их используют. Втемную. И это чертовски паршиво, Ящер. Потому что в магии другие законы, сила против мозга всегда проиграет. Так что лучше перебдеть, пока ритуал не закроем.

— Не страшно вам? Государственные секреты, тайны.

— Ну ты же в теме. Да кому мы нужны?

— Плюс, нас вроде как охраняют. — Закатав рукав, старший предъявил защитный браслет. — Ладно, Санек, нам пора. Работа. Держи краба.

Ребята ушли, а я остался сидеть. Наблюдать за суетой магов оказалось на удивление интересно. Случайные обрывки информации из разговоров, новые лица, общая увлеченность проблемой — все это было очень увлекательно. Даже не ожидал, что наше сообщество так активно. Никто не сидел на месте, у каждого были свои дела. Люди носились как угорелые, и в этой суете четко просматривалась система. Они знали, что делают. Больше всего гостиница напоминала разворошенный муравейник.

Проголодавшись, я отправился в столовую. Та же картина, только болтают уже с набитым ртом:

— Слыхал, гули уже третью вертушку сбили. Власов их отозвал.

— Да я сразу говорил, чушь эти армейцы. Толку с них.

— Не скажи. Больше сотни упырей хлопнули и вампиров несколько десятков.

— Я когда в оперативный центр заходил, счетчик едва за триста ушел. Из полутора тысяч эти два десятка — капля в море!

Или вот еще, два боевика за соседним столиком:

— Серый, ты семью вывезти успел?

— Хрена лысого, не успел. Думал сегодня вечером. Со Жданом скооперировались, к нему перевез. Я дежурю, он охраняет. И наоборот.

— Серег, моих возьмете? А то меня что-то колотить начинает. Доче третий годик, — как-то потерянно ответил лысый.

— Дурных вопросов не задавай. Что-то я торможу, надо было предложить самому. Ты же рядом живешь? Отпрашивайся давай, адрес знаешь. Я бы помог, но…

— Дежурство. Знаю. Я твой должник.

— Дурак ты, а не должник. Давай. Удачи тебе.

Мужики хлопнули друг друга по спине и разошлись в стороны. Лишний раз порадовался, что успел выгнать своих из города. Сейчас бы тоже метался, не находя себе места. История бритого наголо армейца чем-то меня зацепила, в его голосе сквозила глухая тоска. Наверное, именно она выбросила меня из уютного кожаного кресла.

— Простите, я тут случайно ваш разговор услышал.

— Чего тебе? — Настороженно посмотрел на меня армеец.

Эта его подозрительность лишний раз убедила в правильности моих действий. Не может человек с автоматом так смотреть на безоружного пацана.

— Помочь хочу. Вид у вас — словно на эшафот идете.

— Чем? Ты на себя глянь, помощник.

— Не отказывайтесь. Я оборотень.

Черт, в первый раз произношу вслух эту фразу, до чего же глупо звучит. Ну это я так считаю, а вот мужик начал посматривать доброжелательней.

— Сверх? Здорово! — Он протянул мне руку. — Александр.

— Тезка, значит. — Я с удовольствием ответил на рукопожатие.

Армеец сдавил руку так, что, будь я человеком, кисть он бы мне сломал. Но проверку я выдержал легко, даже не пришлось давить в ответ. Просто слегка пожал ему руку.

— Прости, — повинился он. — Время такое, проверка не помешает. Не обиделся?

— Нет. У меня тоже семья. Едем?

— Пять минут в вестибюле подожди. У капитана отпрошусь, и двинем.

Я даже ответить не успел, Александр рванул с места с космической скоростью. Столкнувшись в дверях, он едва не растоптал какого-то бедолагу в комбезе аналитиков.

— Носорог отличается плохим зрением, но при его размерах… — пробормотал я.

Армеец поднял настроение. Перспектива сидеть в четырех стенах меня откровенно не радовала. Надеюсь, прогулка хоть немного отвлечет. Чертов кинотеатр, до сих пор передергивает. Постаравшись отгородиться от подобных мыслей, я зашагал по направлению к вестибюлю.

Ждать тезку пришлось недолго, спустя пару минут его внушительная фигура нарисовалась прямо передо мной.

— Готов? Ну попрыгали.

— Стоять, зайцы. Куда это вы попрыгали?

Холодный тон Василька чуть не заставил меня вжать голову. Вот невезение. Шансы выбраться из гостиницы стремительно падали.

— Женька, а мне сказали — ты спишь. Надо помочь человеку, семью перевезти в безопасное место. Я быстренько, туда и назад.

— Что быстренько, это я верю. Тебя Коста отпускал?

— Нет. Сказал до вечера отдохнуть. Поспать. Жень, какой к черту сон? Меня дергает, как зайца с батарейкой, а у него семья. Надо помочь.

Взяв девушку за локоть, я отвел ее в сторонку.

— Он странный какой-то. Ему товарищ выход предложил, а он будто помирать собрался. А сейчас глянь, как оживился. Может, чутье какое? Я в ваших делах не очень.

Женя замолчала на вдохе и принялась буравить армейца взглядом. Тот даже не пытался делать невозмутимый вид. Чувствовалось, что мужик не в своей тарелке.

— Ладно. Поехали, я с вами скатаю. Раз у вас обоих такая чуйка.

— Да ну, какое у меня чутье. Скучно просто.

— Ага, — делано покивала Женя. — Только он маг, и инициация едва закончилась.

Девушка повернулась к армейцу со словами:

— Александр, вы где были последние полтора часа?

— Здесь. Нас же сразу на прикрытие гостиницы бросили.

— Типично. Вокруг новорожденного шляется полсотни магов, и хоть бы одна сволочь внимание обратила. Неучи. Ладно, поехали. По дороге разберемся.

Машину вел тезка. Женя не зря сказала, что во всем разберется. Бедный мужик сто раз пожалел, что связался с нами. Первым делом Василек конфисковала его документы.

— Ищи тебя потом, — проворчала девушка. — По гарнизонам.

К сожалению, больше ничего выяснить не удалось. В механизме инициации толком никто не разобрался. Теорий было много, но без проверки они таковыми и оставались. Женя сказала, что изредка инициация запускается сама собой, без видимых причин. Видимо, как раз тот случай.

— Или что-то с семьей, — задумчиво добавил я.

— Типун тебе на язык. Я жене звонил, у них все в порядке.

— Ты видишь грядущее. — Замогильный голос мне никогда не удавался.

— Жень, у вас все такие? — Александр покрутил пальцем у виска. — Или он один?

— Такой — точно один.

— Ну слава богу.

Рассмеялись все одновременно. Женя все правильно поняла, и мы вместе как могли забивали дурные предчувствия Александра своей болтовней.

Москва выглядела печально. Теплый летний вечер, а улицы непривычно безлюдны. Давящая тишина и, несмотря на раннее время, наглухо зашторенные окна домов. Люди, как в детстве, стремятся забраться под одеяло с головой в надежде, что монстр из шкафа уйдет к кому-нибудь другому. Грустно, ведь этот монстр никуда уходить не собирается. Телевизоры, радио и уличные билборды настоятельно советуют воздержаться от прогулок. Уверен, народ поголовно сидит в Интернете.

— Нам бы ночь простоять, а днем — продержимся. — Тоскливая обстановка подействовала и на Женю. — Большую часть гулей уничтожили, новых создать не успеют.

— Что мешает этим тварям снова уйти в канализацию?

— Перекрыли завалами, заминировали и ловушек понаставили. Спускаться туда сейчас опасно не только вампирам, но и нам. Делали на скорую руку, разминировать замучаемся. Главное, выдавить этот гнойник, если Печать поставят — будет легче.

— Что за Печать? — вмешался в разговор мой тезка.

— Да так — бухгалтерия.

— Понял, не дурак. Мы, кстати, приехали. Вы в машине посидите, я быстро. Заберу своих и назад.

— Пусть Ящер с тобой сходит, проводит. Обидно будет, если что-то случится.

Армеец особо не возражал, поэтому я пошел с ним. Подъезд оказался стареньким, но опрятным. Лифта не было, и нам пришлось подниматься пешком. Спешили мы напрасно, сборы были в самом разгаре. Количество разбросанных по квартире вещей поражало. Такое чувство, будто в доме устроили обыск и в средствах особо не стеснялись. Одежда на полу, крики и рев. Ребенок категорически отказывался уходить от телевизора, через пятнадцать минут начинались любимые мультики. Поэтому мы с тезкой разделились. Пока он разбирался с женой, я занялся девочкой.

— Привет, меня Саша зовут. А тебя?

— Оксана.

Ребенок смотрел подозрительно, в ожидании подвоха. Надо сказать, не без основания.

— Очень приятно. Оксана, давай заключим сделку?

— Я никуда не поеду, мне обещали «Смешариков».

— Хм… а если я предложу кое-что получше?

— Лучше «Смешариков» ничего нет, — отрезала девочка.

— Максималистка ты, прям как моя сестренка. Милый ребенок, ты волшебников видела когда-нибудь? Всамделишных.

— Я не маленькая, и знаю что таких не бывает.

— А вот и бывают. Ты мультик про огра смотрела? Там еще принцесса после заката превращалась в великана. — Судя по блестящим глазам, Оксана знала мультик наизусть. — Так вот, этот злой волшебник заколдовал и меня. После заката я тоже превращаюсь.

— В огра?! — радостно воскликнула девочка.

— Нет. Пока только в ящерицу. Но в ОЧЕНЬ большую, — рассмеялся я и демонстративно посмотрел на настенные часы. — До заката осталось всего ничего, так что ты вполне можешь успеть меня рассмотреть.

— И покататься? — хитро прищурилась девочка.

— Нет. Меня недавно заколдовали, я еще неловкий. Покататься — потом. Договорились?

Девочка серьезно протянула ладошку, которую я с удовольствием пожал. Честно признаюсь, она мне понравилась. И даже мысль покатать ее не показалась кощунственной. Оксана убежала в комнату родителей, откуда раздался ее требовательный голос:

— Вы чего так долго? Едем быстрей, мне Саша превращение обещал.

Ответ родителей я не расслышал. С улицы донеслись едва слышные хлопки. Странные такие, никогда подобных не слышал. Тезка как раз зашел в комнату, может, он знает, что это такое?

— Слышал?

— Ты о чем?

— Звук. Будто ладошкой по воде хлопают. Вот, еще два раза.

— Вроде тихо все.

— Ладно, вы поторопитесь, а я пока спущусь — проверю.

Прятаться было не от кого, дом словно вымер. Никого не стесняясь, я выпустил когти и нарастил броню. Тренировки давали о себе знать, с каждым разом это получается все быстрей. Хотя я прекрасно понимал, что, несмотря на свои рефлексы, если есть возможность, то вооружиться стоит заранее. При нашей работе даже секунда — это очень много.

Держась настороже, я осторожно сканировал дом. Заклинаниям меня никто не учил, но звериный слух и нечеловеческое обоняние с лихвой компенсировали недостаток обучения. По крайней мере, я на это очень надеялся.

Пусто. Предчувствия тезки дали сбой?

Как бы то ни было, на улицу я выходил с опаской. Спрятанные за спину когти не привлекали внимания, но от чешуи пришлось избавиться. Увидев меня, Женя успокаивающе махнула рукой, подзывая. Девушка облокотилась о машину и демонстративно зевала. Ей я доверяю — опасности нет. Одно непонятно, откуда на асфальте взялись маслянистые пятна? Когда мы заходили, их не было. На мой вопросительный взгляд Василек тихо шепнула:

— Вампиры. — И оттопырила четыре пальца. — Подранки. Хотели спрятаться и переждать облаву. У твоего нового друга отличное чутье.

Я пожал плечами:

— У него хорошая семья, я бы тоже переживал.

— Дело не в этом. Узнав, что мы отправимся с ним, он мгновенно успокоился. Это уже не переживание, больше похоже на неосознанное знание. Новорожденный, он еще не доверяет своей интуиции. Из Александра получится отличный аналитик. — Василек кивнула на пятна. — Хорошо, что мы его не потеряли.

Тезка появился через несколько минут. Беспокойство пропало с его лица, что лишний раз подтверждало нашу теорию. Быстро рассевшись, мы лихо рванули с места. Пока ехали, зашло солнце, пришлось мне выполнять свое обещание. Ребенок сидел у мамы на коленях и громко требовал шоу. Все прошло удачней, чем я думал. Полностью оборачиваться не пришлось, хватило чешуи по всему телу. Спустя мгновение Оксана с визгом устроилась на моих коленях. Я переживал за Сашину жену, но женщина отреагировала спокойно. Наверное, свою роль сыграла близость Александра к сверхам. По долгу службы он часто пересекался с конторой и не мог не насмотреться всякого.

В любом случае, не стоит заставлять их нервничать дольше необходимого. Все-таки это ребенок. Тем более, у меня как раз возникла идея.

— Слушай, принцесса, а ты не хочешь меня расколдовать?

— Да! — Визг оглушил всех в машине.

Всем своим видом девочка показала, что ради моего спасения она готова меня поцеловать. В щечку. Театр удался, и я с чистой совестью убрал лишнее, снова став человеком. Все вздохнули свободней. Тема для разговора определилась до конца поездки.

— Идем. Я вас провожу и быстренько назад, — сказал я, когда мы приехали.

Машина у моего тезки была старенькая, без кондиционера. Скрыться от духоты под предлогом охраны было очень соблазнительно, а как известно, соблазны до добра не доводят.

Неладное я почуял, как только за нами закрылась дверь. В подъезде было темно. Органы обоняния оборотня превосходят человеческие во много раз, но в этот раз они мне не пригодились. Запах вишни. Самый обычный, но такой насыщенный, что маленькая Оксана закашлялась. А вот скрывавшийся за ним привкус крови никто, кроме меня, не почувствовал.

— Тезка, — негромко шепнул я, привлекая внимание, — хватай своих в охапку и дуй на улицу. И Василька сюда. Живо.

Уровень адреналина в крови резко подпрыгнул, и тело само начало принимать боевую ипостась. Не прошло и нескольких секунд, как мои спутники оказались лицом к лицу с огромным ящером.

Странный запах вздыбил мои инстинкты. Сейчас мне было плевать, что обо мне подумают. Хвост дернулся в раздражении, срывая пласт штукатурки. Из горла рвануло раздраженное шипение — вы еще здесь?! Первым оцепенение стряхнул Александр. Схватив родных, мужчина сломя голову выскочил из подъезда. И вовремя.

Я хотел дождаться Евгению, но обстоятельства сложились по-другому. Меня ждали. Стоило мне завернуть к лифту, как меня отшвырнуло в сторону. Всю мою тонну живого веса непринужденно подняли и швырнули в стену. Как результат: оглушенный ящер, внушительная вмятина в бетоне и клубящийся в воздухе цемент.

В клубах пыли мелькнуло что-то очень быстрое. Противник двигался с такой скоростью, что сквозняком тянул за собой повисшую в воздухе муть. Именно это спасло мне жизнь. Ориентируясь по движению облака, я практически наугад ударил хвостом. Тело изогнулось, добавляя инерцию разворота, но замах ушел впустую. Удалось лишь отогнать противника. Он замер, чтобы увернуться, и мой взгляд прилип к мерзкой твари. Глаза отказывались верить увиденному. На ум приходило одно — передо мной распластался клубок длинных белых червей. Мерзкие отростки шевелились, безостановочно ощупывая все вокруг. Ни головы, ни рук, только десятки щупалец с острыми когтями на концах. И одуряющий, сладковатый запах вишни.

Тварь замерла прямо напротив лифтовой шахты. Металлические створки дверей смяты, как пластилин, в глубине виднеются плетеные тросы подъемника. Такое чувство, будто кто-то изо всех сил цеплялся за проем, когда его вытягивали из шахты. Глубокие борозды на полу подтверждали мою теорию. Это какой силой надо обладать, чтобы сотворить такое? Человек на такое не способен. Тварь поужинала чем-то сверхъестественным.

Медленно тянулись секунды, а мы продолжали изучать друг друга. Ставлю всю свою зарплату, он сейчас прикидывает, как забраться мне под броню. Не удивлюсь, если оно воспринимает меня как один большой, хрустящий бутерброд. С мясом.

Я! Не! Добыча!

Тело рвануло вперед раньше, чем я уяснил мысль. Зверь внутри меня не мог смириться, что его воспринимают в качестве главного блюда. Челюсти сомкнулись, перекусывая щупальце пополам. Пасть обожгло кислотой. Плевать! Словно копье, хвост устремился вперед… чтобы поразить пустоту. Уходя из-под удара, тварь сместилась в сторону. Она двигалась быстрее быстрого, и за ней взгляд не успевал. А уже в следующую секунду я горько пожалел о своих необдуманных действиях. У моего врага оставалось слишком много конечностей, так что потерю одной он даже не заметил. Удар остальных был страшен. Меня едва не освежевали. Острые кинжалы его многочисленных «рук» прошлись против шерсти, вспарывая броню, словно консервным ножом. Поднимая и выламывая чешую, он встопорщил мою защиту, сделав меня уязвимей. Боль вызвала такую ярость, что я без оглядки рванул вперед, надеясь стоптать, смять эту мерзость.

Ближний бой. Подмять и уничтожить. Но все оказалось гораздо сложнее. Существо прыжком скрылось в лифтовой шахте и, шустро перебирая конечностями, начало взбираться наверх.

— Врешь, не уйдешь! — зашипел я, бросаясь в погоню.

Если враг бежит — он слаб, верно? Но не в моем случае. Он заманивает в ловушку, уводит от помощи и готовится сожрать. Кабинка лифта, зависшая под крышей дома, преградила нам дорогу. Чудесно, здесь все и закончится. Я гнался за тварью, не обращая внимания на боль. Вонзал когти глубоко в стены, уверенный в скорой победе. И совершенно напрасно! В пылу битвы я слишком поздно почувствовал распространяющийся от ран холод. Он сковывал, не давал набрать скорость и мешал двигаться. Яд от проникших в тело шипов действовал очень быстро. В какой-то момент я просто понял, что больше не могу двигаться. И ощущение, как меня нежно обхватывают десятки щупалец, осторожно проникающих вглубь, — оно не было приятным. Полная беспомощность и чувство, что тебя пожирают заживо, — вот что я испытал в тот момент.

Тварь висела, прицепившись к лифту, и питалась. На ее теле проклевывались десятки новых отростков, они множились прямо на глазах. Перерабатывая меня, существо росло. Ценой неимоверных усилий мне удалось вонзить лапы в ее тело, но оно даже не обратило внимания на мои действия. Лишь плотнее прижало меня к себе, и теперь у меня осталась свободной только одна конечность. Яд продолжал действовать. Я плавал в тумане, чувствуя, что начинаю медленно терять сознание, уплывать куда-то далеко-далеко. Туда, откуда не возвращаются.

— Врешь!

Медленное движение. Пальцы на лапах дрожат от напряжения, но воля зверя сильнее наркотика в жилах. Когти щелкают, словно ножницы, и стальной трос рвется с басовитым гудением. Сначала медленно, а потом все быстрее кабинка лифта начинает скользить вниз. Перед затуманенным взором проносятся этажи и двери, ошметки проводов. Балки старого здания повело от времени, и аварийные тормоза не остановили кабинку. Выскочив из пазов, она со скрежетом встала набок. Сильнейшим ударом нас оторвало от лифта и бросило вниз. Вместе со мной тварь било о стены, отрывая щупальца и размазывая по стенам. Сознание отстраненно наблюдало, как мое тело вопит от боли. Ударами из меня выворачивало питательные иглы вместе с кусками мяса. Лапа, запущенная глубоко внутрь врага, проникала все глубже, вспарывая его тело. Моей заслуги в том не было, но все равно было приятно. Из-за действия яда болевой порог отодвинулся очень далеко, и ощущения притупились. Будто со стороны, я наблюдал, как ломает мои кости, выталкивая их прямо сквозь чешую.

Боли больше не было, лишь туман и странное ощущение забытья. Даже удар о землю не смог погасить сознание, хоть и практически выбил остатки жизни. Тварь лежала рядом, и ее конечности подергивались в судорогах. На них не осталось ни единой целой иглы. Живучая мерзость шарила своими обрубками по моему телу, но проникнуть внутрь ей было уже нечем. У меня не хватало сил даже на злорадство. Я мог только наблюдать за существом и ждать прихода Василька. Она не могла не появиться.

И все же девушка едва не опоздала.

Я слишком поздно заметил, что обрывки щупалец не просто тыкаются в меня, они слизывают капли крови с моего тела. Не в силах проникнуть вглубь, они собирали то, что было на поверхности. А крови было много. Ее хватило, чтобы из переплетения изломанных щупалец проклюнулось новое. С шипом. Словно кнутом, оно выстрелило мне в шею, легко вонзившись в плоть. Кровь побежала по бледному щупальцу, окрашивая его в темно-красное. Отросток был тонкий, в палец толщиной. Но даже такого хватит, чтобы меня прикончить. Сил уже не было. Падение обошлось мне слишком дорого.

«Все. Помираю», — подумал я, когда кусок бетона размером с письменный стол размазал существо по земле. Скосив глаз, я увидел в дверном проеме женскую фигуру. От истощения зрение отказывалось работать как полагается. Темнота снова стала темнотой, и я практически ничего не видел.

«Женя. Пришла. Наконец», — промелькнула вялая мысль.

Фигура рухнула вниз, неловко приземлившись и вскрикнув от боли. Это была не Василек. Рядом со мной, держась за лодыжку, сидела Елена. Я едва узнал ее. Бледное подобие цветущей девушки. С торчащими клыками и горящим взором, в истерзанных лохмотьях, она больше походила на привидение. Зато я понял, кто искорежил двери лифта.

— Привет, Ящер, — сказала девушка, облизнув губы.

Хищный взгляд, которым она осматривала мое тело, мне совсем не понравился. Женя, мать твою, где ты? Не успел я додумать, как вампиршу отшвырнуло к стене и распяло на кладке.

— Сашенька, ты как? Что эта сучка с тобой сделала? — Голос Василька отразился от стен и эхом ушел вверх.

Действие яда начало проходить, и вместе с им появилась дергающая боль. Легкий, едва уловимый ее призрак. Первый признак надвигающейся лавины. Мелкие вздохи подбрасывали грудную клетку, говорить получалось короткими фразами, в ритм дыхания. Иначе боль начинала захлестывать сознание. Так или иначе, я смог произнести:

— Напала. Тварь. Под камнем. Вампирша. Помогла. Она. Ничего…

— Все-все, успокойся. Поняла.

Женя не зря получила свою должность мастер-лекаря. Никакого пафоса типа «держись, я тебя спасу». Стоило ей увидеть мое состояние, как она спрыгнула вниз и принялась за работу. Молча и сосредоточенно. Наблюдать за ее действиями было сплошным удовольствием. Во-первых, они прогоняли боль, а во-вторых, больше я все равно ничего делать не мог. Девушка управилась за пять минут. Хуже всего было, когда она сращивала кости. Собственная неподвижность убивала, хотелось кататься по полу и орать в голос. Сил хватало только на негромкое, булькающее шипение. Черт, да у меня даже сглотнуть не получалось. В горле застрял ком, и организм захлебывался в собственных слезах и соплях.

— Все, земноводное, немного осталось. Сейчас. — Меня дернуло в последний раз, и я обмяк на обломках. — Все-все. Расслабься. Лежи — регенерируй, а я пока займусь твоей зубастой.

Женя повернулась к вампирше и смерила ее взглядом:

— Будешь отвечать — выживешь. Это понятно? — нейтральным тоном спросила ключница. Дождавшись кивка, она продолжила: — Умница. Как тебя звать? Очень приятно, а меня Женя. Саш, — девушка повернулась ко мне, — это о ней ты Графу рассказывал? Моргни, если я права.

Правда в том, что меня влечет к Ливиан. Это чувство — гремучая смесь секса, голода, желания и жажды. Мое сердце требует вступиться за нее, но я не верю, что она здесь случайно. А еще мне стыдно. Эту мысль я прячу даже от самого себя, но я рад, что не могу двигаться. С нашей последней встречи ничего не изменилось — я не смогу выбить из нее правду. Сможет Василек. Прости Лена, ты сама влезла в эту историю. Я прикрыл глаза.

— Понятно. В дом зашла случайно? Ага, совпадение. Верю, бывает. И татуировка у тебя интересная. Я посмотрю поближе, ты не против?

Ни секунды не сомневаясь, девушка запустила пальцы под кожу вокруг татуировки. Не обращая внимания на вопли, она вырвала из шеи вампирши порядочный кусок мяса. Окровавленный ошметок шлепнулся на землю и вспыхнул под внимательным взглядом мастер-лекаря.

— Отличный ошейник, очень красивая работа. Не познакомишь с мастером? — Женя демонстративно поморщилась. — Да не визжи ты так, скоро затянется. Чтобы убить вампира, ее надо располагать ниже и глубже. В отличие от людей, вы — твари живучие. Поверь моему опыту, я достаточно упырей выпотрошила и знаю, о чем говорю.

Организм боролся с интоксикацией, но я все еще не мог двигаться. Василек живо отреагировала на мои попытки вмешаться:

— Ты тоже не дергайся, ничего я ей не сделаю. Будет себя хорошо вести — поедет на полигон или в академию. В качестве наглядного пособия. Отпускать ее нельзя.

Женя отмахнулась от моего бульканья и вернулась к допросу.

— Слушай внимательно, кровосос. Сейчас ты хорошо подумаешь, а потом внятно и подробно расскажешь мне следующее: что это за тварь, кто твой хозяин и зачем ты лезла к Саше. Можешь начинать.

— Я не знаю, о чем вы говорите.

Рана на шее начала затягиваться, но вампирше все еще было очень больно. Лицо усеяно капельками кровавого пота, говорит отрывисто, короткими фразами. Лена старалась не шевелить головой и челюстями. От этого складывалось впечатление, что она цедит сквозь зубы.

Неверный ответ. Я мысленно покачал головой. В ответ на очевидную ложь Василек просто положила ладонь на лицо распятой и слегка повернула сначала в одну, потом в другую сторону.

— Тварь. Слушай меня внимательно. Такие, как ты, убили Золушку и десятки тысяч других людей. У меня нет к вам ни капли сочувствия, вы — мерзость. Я не буду убивать тебя, но легко сделаю твою жизнь невыносимой. Соврешь еще раз, я сожгу твое лицо. Поверь, я сумею сделать так, чтобы ты проходила со шрамом несколько столетий. Я добьюсь, чтобы тебя засунули в клетку, а толпы студентов-магов каждый день тренировались на тебе в боевых заклинаниях. Я вижу тебя насквозь, ты совершенно напрасно считаешь меня наивной дурочкой. Итак. Тебе повторить, что меня интересует?

— Нет. Я все расскажу. Вам надо торопиться. — Она поверила.

И, словно услышав вампиршу, город вздохнул. Последняя Печать встала на свое место, отсекая магию.