Глава тридцать пятая
Одним — конец, другим — венец
Генерал ждал возвращения своих доблестных воинов с радостным сердечным томлением. Хоть и пришлось отправить в рейд к древнему захоронению почти всех своих верных людей, зато и уверенность в окончательном успехе приятно грела сердце.
Правда, глупый, хоть и услужливый, полковник попытался заронить досадную искорку сомнения своей последней фразой:
— А если там уже все украли, разграбили до нас?
Но плохие мысли, один из Хозяев Долины Развлечений старался гнать от себя хорошо проверенным способом: заставил вверенное ему войско усиленно маршировать и выполнять учебные построения в бою. И сам занят, и воины не бездельничают. Да и время пролетает стремительно.
Тогда как операция «Гроб» проходила очень успешно. Конечно, успешно с точки зрения энормиан и местных борцов против рабства. Отряд попал в такую мощную, идеально организованную ловушку, что сразу же с первого магического залпа половина его воинов оказалась в небоевом состоянии. Вторая атака оказалась и последней: кто погиб, кто оказался обездвижен, а кто благоразумно и без единого колебания сдался превосходящим силам противника. И на этом фоне тотального успеха очень странной выглядела отчаянная попытка двух воинов из хвоста отряда вырваться из кольца и умчаться к основному лагерю с донесением. Обоим уйти, конечно, не дали, а вот один все-таки оторвался от погони. Загнав коня насмерть, он через полчаса ворвался в расположение основного лагеря с криками:
— Наш отряд попал в засаду! Ведет тяжелейший бой!
Генерал не стал даже расспрашивать. Сразу поднял всех по тревоге и молниеносным марш-броском отправил всю мини-армию к месту трагических событий. Но это для него марш-бросок оказался молниеносным. Разбойникам для завершения их черного дела времени хватило с избытком. На месте недавнего скоротечного боя не осталось даже трупов, а удачливые нападающие с трофеями и пленными уже приближались к перевалу. Никаких монахов или прочих гражданских лиц возле источника тоже не отыскали, хотя и бросались в глаза небольшие пещерки, в которых кто-то проживал до недавнего времени. Вполне естественно, что и никаких следов захоронения не нашли, из чего стало понятно, что вся подстава с древними документами — ловко разыгранная комбинация с заманиванием противника в ловушку.
Ничего не оставалось делать, как срочно возвращаться в брошенный лагерь и уже там решать, какие шаги предпринимать дальше. Обратная дорога прошла под знаком мрачного настроения и аккомпанемент озлобленной ругани между собой.
Потеря сразу шестидесяти человек могла показаться катастрофической для батальона, но с учетом полка наемников такие потери еще не считались большими. Гораздо больше Генерала терзала обеспокоенность, что в засаде пали как раз те, кто его безоговорочно поддерживал. Старый взяточник и мастер закулисной борьбы вполне очевидно предполагал в скором будущем свое очень шаткое положение на посту главнокомандующего. Поэтому еще в пути постарался заручиться безоговорочной поддержкой полковника. Но того постоянно отзывали в сторону его офицеры по весьма важным делам, так что поговорить как следует не удалось. Разве что полковник с какой-то странной тоской успел поблагодарить:
— Хорошо, что я не сотню послал, а только десяток. Спасибо! Иначе бы «псы» меня разорвали за такие потери.
— А мне теперь что делать? — только начал жаловаться Генерал, как подскочил один из наемников и доложил:
— По правому флангу обнаружена зона непроникновения. Очень удобное место для засады!
Полковник сразу направил туда своего похаса со словами:
— Немедленно ударим по этому участку несколькими внушительными валунами! За мной!
Десяток колдунов тут же сорвались за ним следом, а главнокомандующий даже не подумал их остановить. Собственная безопасность прежде всего.
В самом лагере все сразу же пошло не так. Генерал громогласно созвал всех офицеров на военный совет, но только приблизился к занятому им прежде дому, как оттуда вышел Хозяин Змей. Ко всему прочему, вокруг данного участка в вольном порядке выстроились те колдуны, которые были преданы Жирку душой и телом.
— В связи с создавшимся положением, — магически усиленным голосом отчеканил Змей, — и по данному мне Высшим Собранием праву я отстраняю тебя от общего командования. До последующих разбирательств ты будешь находиться под домашним арестом.
Такого развития событий Генерал и предположить не мог. Поэтому, возведя вокруг себя магическую защиту наивысшего уровня, с праведным гневом стал возмущаться:
— Я не позволю так ко мне относиться! Ты переходишь все границы…
— Молчать! — рявкнул Жирок. — Иначе тебя сейчас прожарят и с этого момента ты будешь считаться военным преступником! Только покойным! Приказываю немедленно сдаться!
Низложенный главнокомандующий растерянно оглянулся, но ни одного сочувствующего взгляда не увидел. Наоборот, любой офицер готовился запустить в его сторону парализующий или сонный удар. Даже глупого полковника рядом не оказалось, он ретиво умчался собирать своих офицеров для объявленного совета.
Ничего не оставалось, как смиренно сдать именное оружие, все защитные талисманы и артефакты и с ужасом наблюдать, как воспитатели гладиаторов оборачивают его талию специальным магическим ободком. Тот ограничивал многие способности Эль-Митолана, и теперь один, а тем более два колдуна справятся с арестованным в любое время без малейшего труда.
И то хорошо, что подобный ободок не надели на шею, как гладиаторам. В последнем случае кожаный магический артефакт легко доставлял и болевые ощущения.
Когда проштрафившегося Генерала увели, Жирок продолжил свою речь более спокойным тоном:
— Слушайте мой приказ: сейчас немедленно снимаемся с места и двигаемся к перевалу. Разбиваем там новый лагерь, возводим укрепления и лишаем бунтовщиков малейшей попытки проникнуть на освобожденные территории. Все понятно? Вопросов нет?
Последние вопросы были обращены в первую очередь к полковнику, который незаметно появился среди офицеров и теперь вежливо выслушивал новые распоряжения.
— Так точно, — по-уставному доложил тот, — вопросов нет!
— Тогда приступайте! — отдал Жирок команду и сквозь полуприкрытые, заплывшие жиром веки стал наблюдать за организованным снятием лагеря с места. По его расчетам, укрепиться засветло на новом месте даже и пробовать не стоило, но ведь впереди целая ночь, и сейчас очень важно запереть разбойников в их долине. Потом еще помощь подойдет, — значит, совместными усилиями перевал будет взят. После чего останется лишь прорваться к замку и ударить осаждающим в тыл. В общей победе Змей был уверен. И не надо для этого иметь звание генерала, чтобы увидеть самые очевидные и правильные в тактическом плане ходы, а не гоняться по всем окрестностям за мифическими сокровищами. Хоть первые солидные потери и раздражали невероятно, но мысли Хозяина строились вполне оптимистически: «Хорошо, что удалось разоблачить и сместить этого солдафона в самом начале! Пока он еще больше людей не угробил. По большому счету, теперь вокруг меня остались только преданные воины. Ну по крайней мере, в нашем батальоне. Потому что мне ну никак не хочется доверять этому полковнику…»
Знал бы Змей, что и среди его «преданных воинов» имеется парочка, которая со всей яростью желала ему только одного: смерти. Хотя для этой пары подобное желание было вполне естественным: Сестра и Брат Смерти никогда не пожелают своим врагам и противникам получить насморк или проиграть в карты большие деньги.
Внешне Льера и Тау ничем не отличались от избранной касты гладиаторов, которых с возрастом Хозяева начинают приберегать для своих более грандиозных планов. Впрочем, и отличаться было нельзя. Приказали — убил. Вышел на бой, просто вынужден убить, иначе убьют тебя самого. Да и все остальные тесты на жестокость эта девушка и юноша прошли безукоризненно. Благодаря чему и выжили, поднявшись на ступеньку своеобразной элиты.
Но никто не знал о великом благе, которое снизошло на эти юные души несколько лет назад. Благе, называемом любовью. Тогда в одном из полутемных коридоров между казармами Льера и Тау совершенно случайно столкнулись и по счастливому стечению обстоятельств смогли пообщаться между собой четверть часа без помех и догляда. С тех пор они только и делали, что пытались всеми силами скрывать зародившиеся и окрепшие со временем свои отношения. Дело в том, что надеваемый в тринадцать лет магический ошейник очень четко позволял личному воспитателю контролировать все эмоции воспитанников. Даже вспышки неожиданного гнева или желания убить. Благодаря чему вовремя принимались надлежащие меры к наказанию или поощрению. И если между гладиаторами разных полов возникали какие-то любовные симпатии, то, как правило, вскоре они оказывались на арене друг против друга. И ставки на такие бои, после соответствующей рекламы и подготовки, чаще всего удваивались.
Льере удалось вовремя определить это опасное свойство магических ошейников и догадаться, как бороться с выявлением воспитателями скрытых чувств. Как только она видела любимого Тау, так сразу переводила взгляд на своего воспитателя. А то и на любого другого попавшегося рядом наставника. Таким образом, тот с гордостью замечал, что его воспитанница становится с каждым днем преданней любого прирученного животного. Например, шейтара. Потому что только шейтар и ему подобные безмозглые создания все равно продолжают любить, обожать и бояться хозяина, что бы ни произошло. Пусть даже он частенько и наказывает провинившуюся скотинку. В одно из коротких свиданий девушка и своему избраннику успела нашептать, как себя вести. Благодаря чему они не только спаслись, но еще и получили некоторые привилегии от своих личных воспитателей. О паре гладиаторов сложилось самое лестное мнение: ради своих любимых преподавателей и наставников эти воины готовы сами себя на голову укоротить.
Тогда как на самом деле изуродованные шрамами влюбленные страстно мечтали только об одном: полной, неограниченной свободе. Постоянно думали о бескрайних просторах, представляя, как они бегут по траве заливного луга, взявшись за руки. И никого вокруг! Только ветер в ушах да шелест стеблей под ногами. Только Занваль над головой или мерцание колдовской Тройной Радуги, струящейся от Марги и Сапфира.
Несколько дней назад Льера и Тау чуть не умерли от счастья, когда их взяли для зачистки территорий от разбойников. Свои эмоции им удалось скрыть с огромным трудом, мастерски перенаправив их по нужному адресу. Личные воспитатели ничего не заметили.
А сегодня случилось очередное чудо: к отряду искателей сокровищ примазался воспитатель Тау и оказался то ли убит, то ли пленен. Само собой, что еще при сворачивании лагеря гладиатору был придан новый наставник, который сразу окольцевал своего подопечного личным магическим поводком. Но вся суть в том и заключалась, что первые пять дней эмоции практически не считывались, и только к концу второй недели новый воспитатель мог должным образом реагировать на свое дрессированное «животное». То есть если случится бой, то у Тау будет прекрасная возможность уничтожить своего опекуна, до того как он поймет о таких намерениях с помощью логики и простого зрения. А там и до личного воспитателя Льеры останется только два шага. Учитывая количество охранных структур, заложенных в носимые амулеты, и тот необычайный опыт ухода от прямой атаки Эль-Митоланов, парочка гладиаторов имела все возможности уйти с поля боя без особых ранений. Теперь оставалось только дождаться горячей схватки с их участием или другого благоприятного случая. В ожидании скорого решения их судеб сердца влюбленных пели от томительного предчувствия: удача им обязательно улыбнется!
И тут Льера вдруг передала любимому неожиданный сигнал: «Будь осторожен! Среди нас предатели».
Очень странное предупреждение, но Тау привык верить своей избраннице. С того момента как она удачно разгадала свойства магических поводков и придумала систему противодействия, девушка в своих изысканиях и логических размышлениях продвинулась необычайно далеко. По сути своей, оказавшись талантливым человеком, чуть ли не гением, в предвидении и разработке многочисленных моделей для предсказания любой ситуации. По логической тактике и стратегии она уже давно могла соперничать с любым Генералом или Жирком. Например, знала, что в следующее мгновение предпримет соперник на арене, как и куда прыгнет напрягшийся зверь, почему зол очередной наставник и какое он, скорей всего, придумает наказание. Она с ходу определяла в окружающем мире предателей, врагов и личных недоброжелателей. Определяла искренне сочувствующих, замечала благородных и каким-то десятым чувством выявляла очевидные несуразности в поведении любой личности. Умела запоминать любую случайно оброненную фразу и обладала почти магической памятью на любое изображение.
К сожалению, условных знаков для общения и передачи срочной информации сильно не хватало. По той простой причине, что влюбленным приходилось видеться наедине очень редко, да и то по нескольку минут. Та четверть часа из первой встречи до сих пор оставалась самым продолжительным свиданием, следовательно, оговорить все до мелочей никак не удавалось. Поэтому предупреждение о предателях можно было трактовать как предупреждение о врагах. Оставалось только дождаться второго знака, конкретно указывающего на заподозренного Льерой человека. Каково же было удивление Брата Смерти, когда его любимая вполне отчетливо указала именно на командира наемников.
Тут поневоле задумаешься. Впавшего в транс гладиатора одно радовало: что новый наставник пока совершенно не читает глубинных эмоций. Потому что при размышлении они бы его выдали с головой: «Если он предатель, то кого именно он готовится уничтожить? Про нас полковник знать не может по определению. Если враг, то это и так понятно, не стала бы Льера повторять прописные истины. Значит, сказать она хотела совсем другое. О нас разговор не идет. Кого полковник может предать? Только того, кому служит. Странно, но по логике подходит. Если он им враг — тоже все сходится. Но что из этого следует? Особенно если учесть, что часть батальона уже уничтожена в странной ловушке, которую вполне мог подстроить… кто? Конечно, разбойники! Те самые, которые перехватывают караваны с новым пополнением для казарм. А с кем они в сговоре? Конечно, могут действовать по указке и подстрекательстве наемников. Как мне кажется… Остается только поражаться, как об этом до сих пор не догадался Жирок? ХЛьераотя мне и самому непонятно, с чего это тьера конкретно обозвала предателем именно полковника? Эх! Я-то теперь могу в ее сторону чаще посматривать, а вот ей тяжело — каждый поворот головы в мою сторону просчитывать приходится. Личный воспитатель не дремлет, вон какой настороженный сидит в седле!»
А девушка выглядела довольной, слегка задумчивой и уверенной в собственных силах. Да и нетерпеливое ожидание предстоящего боя легко считывалось с ее ауры. Так думал воспитатель. На самом деле Сестра Смерти спокойно продолжала раскладывать свои наблюдения, допущения и выводы по полочкам: «Кажется, Тау мне поверил и сам додумает остальное. Теперь надо высчитать следующий шаг наших непонятных заморских гостей. Тут достаточно присматриваться только к офицерам и самому полковнику. Вон как на полусогнутых подскочил к карете Жирка. А вид-то какой подобострастный! Переигрывает. Явно! А вот повернулся, взглядом убить может, и не на офицеров смотрит, а на этих подозрительных боларов. В последнее время они мне кажутся очень похожими, даже рисунки по деревянному ободу уже примелькались, а ведь у меня память на рисунки феноменальная! Неужели и в самом деле одни и те же? Скорей всего. Да и тяжеловесные они слишком, наглые, уверенные в себе. Так и кажется, что сейчас грохнутся сверху и распластают по камням любого. Хм, смотри-ка, они и корешками как-то странно то вверх, то в сторону показывают! Да я сама таких сигналов для Тау сотни выдумала. Да… чудеса. Ага, вот полковник только теперь высказал несколько распоряжений своим офицерам. Ух, как они бросились исполнять, словно тысячу раз репетировали. И это — простые наемники, которых собрали по всем баронствам с бору по сосенке? Ни за что не поверю! Если не сто, то уж десять-пятнадцать лет они точно вместе воюют и понимают друг друга с одного движения бровей. Вроде бы и мечутся без толку, а на самом деле перемещаются очень легко, сноровисто и с толком. Такое впечатление, что если захотят напасть скопом, то в любой момент их двойное преимущество над батальоном скажется в любом участке колонны. Я бы на месте Жирка вокруг себя шит поставила из преданных людей, а тут все так перемешано… Опа! Опять ротация среди этих боларов. Поменялись местами, словно одни отстали, а другие просто прилетел и поглазеть на колонну. Но уж этого я точно запомнила, он мне раз двадцатый на глаза попадается: три ромба И четыре половинки окружностей на корпусе мелькают. Скорей всего, эти движущиеся черточки у зеленушек вместо особенностей лица. И кто-то мне говорил, что рисунок у всех разный, неповторимый. О-о! А вот и авангард резко ушел вперед, вообще пропал из пределов видимости. И Сразу вон там далеко стайка боларов за ними погналась. Уж не те ли, что отстали вдоль дороги? М-да, видимо, в пути пока ничего кардинального не произойдет, но вот в новом лагере надо будет держаться настороже. Сомнут, и меч достать не успеем. А и вообще, надо постараться уговорить воспитателей на изолированную от соседей площадку. Попробую… Так, темнеет, а мы только к перевалу подошли… И место здесь для лагеря очень неудобное, обороняться непросто будет. Что из этого следует? Надо будет площадку выбрать самую в этом плане перспективную: и защититься в случае чего, и чтобы воспитателей наших перерезать было сподручно. Ага, а потом и уйти при возможности… Вон там лучше всего…»
Девушка чуть приостановила своего похаса, посмотрела на тайно любимого Тау и быстро перевела взгляд на своего личного воспитателя. Тот сразу вскинулся от ярких и горячих эмоций в свой адрес и довольно улыбнулся:
— Ну что, как настроение?
— Боевое, наставник! Только вот боя до сих пор нет, а тренироваться все равно надо. Может, ты хоть со стороны за моими ошибками при разминке проследишь?
— Да, ты права. Не стоит так расхолаживаться. — Опытный наставник, который в походном коллективе считался за старшего, всегда приветствовал инициативу лишней тренировки, поэтому стал оглядываться по сторонам: — Но тут сейчас такое начнется! Будут защиту и ловушки строить.
— Тогда давай вон туда, — предложила девушка. — Там между камней мы никому мешать не будем.
— Отличное место. Эй, все! — обратился он к коллегам. — Давайте расположимся отдельной кучкой вон там! Надо немного гладиаторов погонять, а то совсем расслабились.
Воспитатели не возражали, как и две юных Сестры Смерти. Зато самая старшая из гладиаторов, Несущая Мрак, вдруг воспротивилась:
— А я предлагаю вместо разминки приблизиться к крепости перевала и вызвать десяток врагов для поединка. Вот и будет лучшая тренировка. Заодно вырежем немного, поголовье разбойников подбавится.
Такое в подобных случаях не возбранялось, но совсем не соответствовало планам Льеры. Поэтому она довольно тихо напомнила своему наставнику:
— Змей огласил приказ: никому лагерь не покидать. Но ее кровожадная коллега услышала каждое слово и, злобно ощерившись, зашипела:
— А ты, мелкая тварь, закрой свою пасть и не вмешивайся, когда я разговариваю! Хочу крови! Хочу кого-то порубать на кусочки! Но могу и тебя, сопливая маленькая Сестричка. И, если никого не вызовем на дуэль, буду тренироваться с тобой.
Связываться с такой сильной соперницей у более молодых не было ни малейшего смысла. Даже ссориться не следовало. Поэтому Льера лишь притихла, не спуская влюбленного взгляда с воспитателя. Тот коротко посоветовался с коллегами и все-таки подтвердил свое прежнее предложение:
— Двигаемся на выбранное мною место. И запрещаю любые ссоры между гладиаторами. Сразу безжалостно накажем за неповиновение! Мне кажется, завтра здесь будет жарко и свою удаль еще успеете показать. Вперед строем!
Во все времена наставники не рисковали на близком расстоянии поворачиваться спиной к своим воспитанникам. А то ведь можно и не успеть среагировать, задействовав парализующий удар боли, если гладиатору вдруг втемяшится в башку совершить спонтанное нападение и перерубить своему благодетелю шею. Бывали случаи, бывали…
