ГЛАВА 19
Пересечь территорию опустевшего завода было делом пустяковым. Форсированные зрение и слух позволяли контролировать все перемещения охраны, которая, кстати сказать, была занята другим делом и не спешила проявлять бдительность. Справедливо рассудив, что раз начальство здесь, пусть оно и думает, сторожа засели в комнате отдыха и, включив телевизор, ждали руководящих указаний. Сами же напоминать о себе не стали, зачем искать приключений на свою голову? И без того служба слишком «стремной» оказалась. Они подписывались совсем не на такую! На других предприятиях если и меньше платят, то уж и не воюют. И охранники не сходят с ума. Так что проявлять рвение никто не собирался.
Филипенко, еще не до конца освоившийся со своими новыми способностями, шел, несколько испуганно озираясь, все-таки очень непривычно чувствовать себя в оппозиции руководству предприятия, на котором проработал столько лет. Рыков же, напротив, держался очень уверенно, раскованно. Теперь, когда он не один, когда он знает, как излечить Лену, когда появилась благородная цель — избавить людей от рабства, — что ему какие-то охранники? Они даже Маная со Степашкой не сильно пугают, а те ведь еще не научились пользоваться своими новыми талантами. Вон, кстати, и один из них!
Вспомнив о своих новых знакомых, Толик усмехнулся. Нашли же черти, где себе убежище устроить! Прямо над тем местом, где их калечили. Хотя, если кого из них и увидят во время вылазок, то последнее место, где будут искать беглецов, это медицинский блок.
Чуть подкорректировав зрение, — помог собственный компьютер, — Рык увидел торчащую на крыше лохматую голову бомжа. Он тревожно всматривался в тех, кто так уверенно шел прямо к его убежищу.
Неожиданно рядом с новым знакомцем Рыкова появился еще один силуэт.
«Наверное, это тот самый Манай», — подумал Толик и успокаивающе махнул рукой, свои, мол, не беспокойтесь! Степашка махнул в ответ и тут же встал во весь рост. Отчаянно жестикулируя, он показал на товарища по несчастью и похлопал себя по животу. Намек был прозрачен — поесть бы! Интересно, а где же их «воскресшая» Марго? Ладно, о ней можно потом узнать, а сейчас действительно подкормить бы бомжиков. Люди все-таки.
— Анатолий Викторович, — спросил Рыков, — а где сейчас можно найти чего-нибудь поесть?
— Поесть? — не понял Филипенко. — Тебе?
— Да нет! — Толик показал на бомжей. — Вон Степашка с Манаем есть просят, они после оживления никак отъесться не могут.
Филипенко недоверчиво посмотрел туда, куда показывал молодой коллега, и действительно увидел тех, кого давно уже похоронили. Несмотря на предупреждение Рыкова, он оторопело застыл на месте, уставившись на воскресших бродяжек. Анатолий Викторович был материалистом, но в этот момент ему страстно захотелось перекреститься. Он уже было поднес руку ко лбу, когда вдруг вспомнил, что он не один, и сделал вид, будто вытирает пот со лба.
— Так как со жратвой? — напомнил Рыков. — Где ее можно сейчас найти?
Филипенко вновь удивленно посмотрел на Толика.
— Где? — механически повторил он. — Ах да! — Филипенко тряхнул головой. — Ну, как я понимаю, столовую они уже объели… А я еще голову ломал, кто мог такой погром устроить? А это наши союзнички постарались! Троглодиты, не могли поаккуратнее! Железные банки зубами прокусывали! Это какие же бивни иметь надо!
— Да, зубы у Степашки будь здоров! — вспомнил Рыков. — Неужели у бомжа могли такие сохраниться?
— Ну если поверить, что они смогли ожить после смерти, — усмехнулся Анатолий Викторович, — то почему не предположить, что у Степашки выросли новые зубы? Вот только применяют они их как-то по-варварски! Сырое и мороженое мясо обглодали до костей!
— Так ведь целых полгода без нормальной пищи! — поспешил заступиться за бомжей Толик. — Точнее, вообще без пищи. Червяками да грызунами питались. Они же как землеройки там все, что могли, перепахали. Наверное, целый подземный лабиринт выкопали. Степашка говорит, то, что обрушилось, — лишь малая часть того, что они прорыли.
— Ну раз полгода терпели, то и сейчас не помрут. Пусть до утра подождут, а там что-нибудь придумаем, — сказал Филипенко. — Ты не забыл про Зырянова? Его еще разговорить нужно!
— Ерунда, — усмехнулся Рыков, — расскажет все, что знает. И даже чего не знает… но подозревает.
Кукловод, увидев Толика и Филипенко, крайне удивился. Рыкова после событий сегодняшней ночи он уже и не ожидал увидеть живым, а начальник отдела автоматизации никогда не входил в число друзей Зырянова. Да еще в предутренний час, самое, наверное, неподходящее время для визитов.
— Не ждал, Владимир Арамович? — многозначительно спросил Анатолий Викторович. — Ты уж извини за поздний визит… или слишком ранний, это как тебе захочется, но дело, видишь ли, не терпит. Да и работа теперь должна доставлять тебе удовольствие, так что, считай, мы пришли порадовать тебя.
— Тем более что теперь мы все здесь почти что родственники, — вставил свое Рык. — По твоей, козел, вине!
Филипенко укоризненно посмотрел на младшего товарища. Пусть Зырянов и козел, но самим не стоит опускаться до такого уровня. Хотя бы потому, что тот намного старше. Эх, ну что за молодежь пошла!
Даже самые лучшие ее представители… Что ж, какие времена, такие и нравы, перефразируя латинскую поговорку.
— Хотя Толик и погорячился, я вынужден признать, что он прав, — неожиданно сказал Кукловод. — Мы все оказались в одной лодке и в новых обстоятельствах должны пересмотреть свои взгляды. Хотите вы того или нет, но мы нужны друг другу…
Рык не выдержал и брезгливо скривился. Если и говорить о лодке, то Владимир Арамович будет рассматриваться только в роли якоря! Зырянов, однако, сделал вид, что не заметил новой демонстрации презрения и хотел продолжать свою речь, когда вдруг ойкнул и захлопнул рот. Это Толик, дабы напомнить ему, кто теперь здесь командует, ударил ультразвуком. Правда, досталось и не ожидавшему этой напасти Филипенко, который замотал головой, зажав уши руками. Но тут часть вины была на самом Анатолии Викторовиче, Рыков же предупреждал его, что необходимо отсоединить свой слух от этого диапазона!
— Господи, прошу вас, прекратите! — завизжал Владимир Арамович. — Умоляю, я не выдержу этого.
Толик «замолчал». Его старший тезка укоризненно взглянул на напарника и украдкой показал кулак. Вполне впечатляющий, нужно признаться. Но не для сегодняшнего Рыка. За последние несколько дней он повидал и много чего покруче.
— Говорить будешь только тогда, когда тебе позволят. — Младший Анатолий вошел в роль «злого» детектива. Поймет ли Филипенко, что он «добрый»? — Мы сейчас зададим тебе пару вопросов, и от того, как ты на них ответишь, будут зависеть наши дальнейшие отношения.
— Ну зачем, зачем ставить вопрос таким образом? — Владимир Арамович едва не задохнулся от избытка чувств. — Я же и так… все, все, что знаю… все расскажу! Они же предали меня! Они… сволочи! А я… просто дурак, который верно служил им!
— Ну так послужи и нам, — вступил Филипенко, — расскажи, откуда поступает на завод эта смесь? Кто производит нано…
Рык наступил на ногу шефу, тот быстро сообразил, что чуть не сказал лишнее.
— Анатолий Викторович, я уже спрашивал об этом, — сказал Толик. — Лучше мы выясним, каким образом ее привозят.
— Рефрижераторами привозят, — мгновенно ответил Зырянов. — Раз в полгода приходят три, бывает, четыре большегруза…
— Откуда? — перебил Рык. — Откуда поставка?
— По документам, это банановый спирт. — Кукловод почувствовал, что если он не будет говорить конкретно, то начнется экзекуция. — Отгружает его офшорная фирма «Батюг»!
— Кто владелец фирмы?
Зырянов бросил быстрый взгляд на одного программиста, потом на второго.
— Я проверял, там был кто-то с вьетнамской фамилией, сейчас не помню… Но самое главное не в этом! Весь фокус заключается в том, что на самом деле нет никакого «Батюга», — сообщил Владимир Арамович. — Я с самого начала не доверял всем этим… международным контактам Должанского и хотел узнать, кто настоящий владелец завода, арабы или вьетнамцы? Искал в Интернете, потом через старые связи задействовал СВР… В итоге полный ноль! Нет такой фирмы! Ни во Вьетнаме, ни на Канарах, где якобы зарегистрирован офшор, вообще ни в одной стране мира.
— Но как же, — растерялся Рыков. — А документы… Ну, не знаю, накладные там…
— Коносаменты, — подсказал Филипенко. — И таможенные… разные бумаги.
Кукловод посмотрел на горе-коммерсантов и усмехнулся.
— Да при нашей технике я вам любые документы сделаю! — заявил он. — А за определенную мзду все чиновники сами будут мне оформлять необходимые бумажки! А я еще буду тыкать пальцем, мол, тут и тут они непохоже на «оригинал» подписались!
— А по машинам… ну, по номерам машин, — нашелся Толик, — по ним разве нельзя определить, откуда они приехали?
— А ты уверен, что номера не фальшивые? — вопросом на вопрос ответил Зырянов.
Программисты вновь переглянулись. Кажется, они зашли в тупик.
— Предвижу ваш вопрос, — не унимался начмед, — и спешу навлечь на себя гнев, но что поделаешь, правда есть правда…
— Короче! — оборвал его Рык. — Что еще?
— Последняя поставка была месяц назад, так что для того, чтобы выследить, придется ждать очень долго. Нет, таким образом их тоже не вычислишь. — Кукловод увидел недоверие на лице вопрошающих. — Вы можете проверить! — добавил он. — Вы же имеете доступ ко всем компьютерам!
— Проверим, не сомневайся! — Рыков старался, чтобы его голос звучал уверенно, но не получилось. — Я, если что…
— Толик, подожди, — остановил его Филипенко. — Наверняка у Владимира Арамовича есть свои предложения. Я прав?
— Конечно! — подтвердил Зырянов. — Конечно есть! Я же на вашей стороне и вы скоро убедитесь, что я очень полезный человек. Может, отстегнете, а? А то неудобно разговаривать, я лежу, вы стоите…
Анатолий Викторович скептически улыбнулся.
— Ничего, мы постоим… Лишь бы вам было удобно! Ну, мы ждем вашего предложения. Если оно будет интересным, я подумаю, не разрешить ли вам встать.
— Будет! — заверил Кукловод. Сейчас он сам верил в то, что говорил. — Это не просто интересное предложение — это единственный правильный путь." — Ну! — поторопил Рык. — Без предисловий!
— Должанский! — быстро ответил Зырянов. — Только он может вывести вас на поставщиков! И уж, по крайней мере, на големов точно!
Программисты вновь переглянулись. После некоторой паузы Филипенко подошел к лежаку и отстегнул правую руку начмеда.
— Заслужил, — сказал он, — Дальше сам действуй. Кукловод торопливо закопошился над своими путами.
— Вы не поспешили? — тихо спросил Толик. — Не верю я этой мрази!
— Ты предлагаешь бросить его здесь? — Филипенко поднял бровь. — Тем более что он теперь действительно нуждается в нашей помощи. Смотри, как обрадовался свободе! Еще не знает, каково это — быть на коротком поводке. Надо бы его еще с зовом познакомить…
Последние слова начальник отдела автоматизации произнес несколько громче и начмед их услышал.
— Не нужно! — взмолился он и, сорвавшись с лежака, рухнул на колени. Толик от удивления чуть не присвистнул: с того момента, когда был отстегнут первый ремень, прошло не более минуты! — Не нужно зова! Прошу вас! Я же и так готов вам помогать! Возможно, я повторяюсь, но это из-за того, что вы продолжаете сомневаться во мне! А вы поверьте, не пожалеете!
— Тебя же освободили, — сказал Рыков. — Чего еще тебе не хватает?
Зырянов сложил руки на груди, просительно заглядывая ему в глаза.
— Я хочу стать таким же, как вы! Я же вижу, вы совсем другие, не такие, как все. А так как к вам применялась стандартная процедура… такая же, как и ко мне, кстати, то, значит, вы нашли способ избавляться от этого кошмара. И даже обратили это себе на пользу.
— Ну ты и наглей! — возмутился Толик. — Не слишком ли многого требуешь? Морда от счастья не лопнет?
— Но вы же не бросите меня… в беде, больного? — продолжал заискивающим тоном Кукловод. Он твердо знал, что должен добиться исцеления. — Это же… бесчеловечно!
— Твою мать! — рявкнул Рык. — А ты поступал не бесчеловечно, когда людей отправлял на… мобилизацию? Лену, Анатолия Викторовича… меня! А сколько еще было тех, кого мы не знаем!
— Но я же раскаялся! — не сдавался Владимир Арамович, — Я же осознал свою вину! Я же ваш…
— Да возьми ты программу… — начал было Анатолий Викторович, но Рык перебил его.
— Стоп! — закричал он. — Не нужно! Я против! Тот, кто превращал людей в рабов, кто сделал нас киборгами, не имеет права на снисхождение. Если я и проведу ему коррекцию, то лишь после того, как последний искалеченный им человек вернет себе свободу. А до этого пусть походит в рабах, пусть почувствует, каково это — быть в шкуре Маная или Степашки. В конце концов, нам же нужно на ком-то проверять свои методики, вот на этом гаде все и опробуем!
— Сбежит! — махнул рукой Филипенко. — Забьется в какой-нибудь глухой угол…
— Не сбежит! — зловеще пообещал Рык. — Его номер в компьютере, так что если есть желание, пусть попробует… может, получится.
— Ну зачем вы так? — запричитал Кукловод. — Возможно, я по отношению к вам был не прав, даже скорее всего не прав! Но я же…
Договорить он не успел, по коридору загрохотали тяжелые башмаки, и в кабинет валился Степашка.
— Начальник, беда! — закричал он. — Марго убили, Маная тоже подстрелили, но он все равно сумел убежать! Только вот никак оклематься не может! Ему совсем плохо!
— Как подстрелили? — удивился Рыков. — Мы же видели только Марго!
— Его тоже! Они вместе шли… Охранник влепил картечью. Ее сразу с копыт, а Маная в бок, навылет.
Он кустами, кустами… и пришел ко мне. Весь в крови и никак дыру закрыть не может! Она все течет и течет, как бы вся не вытекла!
— Что значит оклематься не может? — спросил Толик, зажимая нос. По кабинету разносилось зловоние, исходящее от давно не мытого тела. — Что с ним?
— Дыра в боку! — повторил бомж. — И глаза тусклые! У него сил не хватает… может не выжить.
— Викторович, я на крышу, а вы поищите поесть! — Рык бросился к двери и остановился. — Черт, как же я не сообразил! Вовочка, где у тебя еда? Могу спорить, что в твоем кабинете непременно найдется съестное.
— Конечно, найдется, — бодро отозвался Зырянов. Он молча проглотил «Вовочку», не время проявлять недовольство, нужно соответствовать имиджу своего парня. — Я сбегаю принесу!
— Один не донесешь, — усмехнулся Рыков. — Степашка тебе поможет.
— Как скажете! — согласился Кукловод. — Сюда нести или…
Он вопросительно посмотрел на Степашку.
— На крышу! Там человек умирает! — рявкнул вдруг бомж. — Тварь подколодная! Думаешь, я тебя, заразу, забыл? Или как ты измывался над нами? Травил своим снадобьем вонючим!
— Стоп! — резко скомандовал Толик. — Не до разборок сейчас! Потом… подожди, что ты сказал про снадобье? Травил?
— Травил, начальник! Травил! — Бомж ударил себя кулаком в грудь. — Измывался над нами как только мог!
— Не начальник я! Меня Толик зовут!
— Не поверишь, Толик, как он…
— Подожди, не время сейчас! Хочешь друга спасти, молчи и слушай! А ты, — Рыков повернулся к Зырянову, — возьми своей дряни… ну, «Авиценны» этой, и введи Манаю!
— Зачем? — не удержался Степашка. — Начальник, зачем? Мало они нас травили, так теперь и ты… А я… а мы… тебе… поверили!
— Так нужно! — Тоном, не терпящим возражений, сказал Толик. — Манаю сейчас лекарство нужно, а лучше, чем нано… снадобье, вам ничто не поможет. Понял? Это же оно вас от смерти спасает. Иначе как бы вы под землей выжили? Вот и сейчас оно поможет твоему другу. Все, давай-давай, не стой, времени нет!
Выпроводив «группу поддержки», Рыков повернулся к Филипенко.
— Викторович, давайте мы наши дела спланируем. Предложение накрыть Должанского хорошее, но как мы будем его допрашивать? Если он не… киборг, я не смогу им командовать, а пытать людей… Я не смогу, а вы?
— Ты с ума сошел? — возмутился Филипенко. — Нашел палача! Нет уж, раз взялся за командование, сам и решай, как быть!
— Я?!! Я взялся?! — У Толика был оторопелый вид. — Ни за что я не брался! Я не хочу ничем командовать! Я не умею это делать! Меня даже Стэн не слушается!
— Я не знаю, кто такой Стэн… — начал было Анатолий Викторович и осекся. По коридору вновь загрохотали знакомые шаги бомжа. — Ну что еще случилось? Колбасу не поделили?
Степашка влетел в кабинет и с порога огорошил известием: к медблоку направляются те, которые стреляли в Марго. Бедняга, он еще не знал, что на этот раз ее действительно убили.
Толик недоверчиво выглянул в окно. Бомж был прав: растянувшись в цепь, по территории завода шли люди. Они были вооружены.
— Зырянов где?
— Полез на крышу, — сообщил Степашка. — Я его поучил немного, теперь он сам все делает.
Интересоваться, как проходила «учеба», было некогда, нужно было уходить, время для прямых столкновений с вооруженным противником еще не пришло. Но Толик твердо знал, что оно еще придет. И тогда он спросит с големов за все, что они делали с людьми.
— Степашка, знаешь, где выход на чердак? — спросил Толик.
— Там, на лестнице! — Бомж показал рукой. — Но там дверь на замке!
— Ерунда! Давай веди нас на крышу, а дверь я беру на себя.
— Не, не откроешь! — замотал головой бродяга. — Я пробовал… Там замок хитрый!
— Веди! — рявкнул Рыков, — Бегом!
Бомжа как ветром сдуло! Программисты не мешкая двинулись следом. Зрение можно было не перестраивать, достаточно было ориентироваться по запаху, но как раз этим-то методом пользоваться совсем не хотелось. Толик дал себе слово — первое, что он сделает после того, как минует опасность, это заставит бродягу помыться. Это же издевательство какое-то! Хорошо, если вшей от Степашки не набрались.
— Вот! — с удрученным видом показал бомж, когда они достигли лестницы. — Я же говорил, тут такой замок…
Степашка не договорил. Увидев в тусклых лучах дежурного освещения, как палец Рыкова вытянулся в узкую пластину и вошел в замочную скважину, несчастный бомж как был с открытым ртом, так и застыл. Он даже тихонько заскулил от страха, но, встретив жесткий взгляд того, кто стал казаться ему если не богом, то уж точно волшебником, мгновенно утих. Сказать откровенно, состояние Анатолия Викторовича было ненамного лучше, а ведь он был подготовлен к «чудесам» своего молодого коллеги. Что же тогда говорить о Степашке? Бедняга был на грани благоговейного помешательства. Как же, он, бомж — и рядом с таким великим человеком!
Но Рыкову было не до наблюдений. Не успел он открыть дверь и втолкнуть туда своих спутников, как в противоположном конце коридора появились Бронзовый и его големы. Они шли плотной внушительной группой и совсем не нуждались в бестолковых фонариках, которыми освещали себе путь с трудом поспевавшие за ними Должанский и Сериков. Оба они, стараясь угодить Уколову, тыкали лучами фонариков в разные стороны, но когда свет упал на дверь, ведущую на чердак, та уже была закрыта.
— Вам есть куда спрятаться? — спросил Рык у Степашки, когда они всей пятеркой спустились по пожарной лестнице.
— Конечно, начальник! — оживленно кивнул лохматый. — У нас такие ходы под землей прорыты, что все вместе спрячемся!
— Ладно, вы с Манаем давайте туда. — Толик повернулся к Зырянову. — Ты, Вовик, давай назад, на свое ложе. Если спросят, кто отстегнул, скажешь, что я забегал, хотел тебя с собой увести, да големов испугался.
— Но…
— Я приказываю! — рыкнул Толик. — Бегом! Вернее, вверх, тем же путем, по лестнице… Замок я не захлопывал, так что дверь открыта.
Кукловод покорно полез на крышу.
— Так, а мы назад, в наш отдел. — Толик потянул Анатолия Викторовича в тень высоких кустов. — Они наверняка уже там побывали.
Наметив план действий, Рыков и Филипенко расстались. Толик поехал избавлять от напасти Лену, его взрослый тезка остался на заводе. Ему предстояло осуществлять контроль за действиями противника Никто не подозревал начальника отдела автоматизации в связях с едва знакомым ему программистом, а потому он должен был стать глазами и ушами заговорщиков. Анатолию Викторовичу предстояло также продумать, как заставить говорить Должанского. Филипенко знал Вадима Александровича как никто другой, а потому мог нащупать струну, на которую можно было бы надавить. Такое распределение ролей устраивало обоих, осторожный Анатолий Викторович хотел быть уверенным в том, что на заводе пока все будет идти по-прежнему, нечего противника настораживать, Рык же спешил домой, он соскучился по Лене и родителям.
Предупрежденный Филипенко о периметре охраны и системе видеоконтроля, он заранее наметил два высоких дерева, расположенных по разные стороны забора. Взобраться на первое не составило труда. Вытянуть руку и притянуть к себе верхушку второго — тоже. Ну а дальше вообще дело пошло так быстро, что для того, чтобы ступить на асфальт по другую сторону забора, у Рыкова ушло не более пяти минут. А у дежурного продолжал гореть зеленый огонек, показывающий, что территория завода остается неприступной для нарушителей.
Вернувшись домой посреди ночи, Толик рассчитывал, что все спят. Он хотел тихо пробраться к Лене и, разбудив ее, подвести к компьютеру. Но не тут-то было! На пороге комнаты, где спала Лена, сильная рука схватила Толика за шиворот и дернула назад. Он еле удержался на ногах и хотел было возмутиться, как вдруг увидел ноги в папиных тапочках. Да и сами ноги тоже принадлежали Максиму Анатольевичу.
— Ты куда это собрался? — свистящим шепотом проговорил отец. — Случаем не заблудился? Балкон у нас в другой комнате!
— Лоджия! — машинально поправил Толик.
— Не важно, что как называется, но спать ты будешь там! — твердо сказал отец.
— Пап, не мешай, — попросил Рык, — мне нужно к Лене!
— Что? — возмутился Рыков-старший. — Ты, часом, не перегрелся? Сначала нахамил всем, разругался с матерью, хлопнул дверью и ушел, а теперь к спящей девчонке рвешься! Больной к тому же! Надеюсь, не забыл, что она совсем недавно отца потеряла? Так я тебе напомню!
— Папа, да подожди ты! — Упреки были несправедливы, и Толик почувствовал себя обиженным. — Я нашел… Анатолий Викторович нашел способ, как ее вылечить. Как всех киб… как помочь всем тем, кого искалечили на заводе.
— Ничего, пусть твое лечение до утра потерпит, — не сдавался Максим Анатольевич. — Небось не скиснет.
— Да и так уже утро! — Толик показал на окно. — Почти!
— Вы чего там раскричались? — спросила появившаяся в дверях Вера Игоревна. — Ребенок больной спит, а вы здесь такой шум подняли!
— Да нет, все уже в порядке! — успокоил ее Максим Анатольевич. — Ложись, мы тоже скоро… И ты, — отец повернулся к Анатолию, — марш на балкон!
— На лоджию! — поправила его Вера Игоревна.
— Это ты на лоджию! — зарычал глава семейства, — А этот балбес на балкон пойдет!
Толик, видя, что с родителями ему не договориться, перешел на ультразвук.
— Лена, — крикнул он, — проснись, ты мне нужна! Лена, ты меня слышишь?
Но вместо девушки ему ответил Стэн. Оглушенный ультразвуком, волк прижал уши и с визгом заметался по квартире. Влетев в большую комнату, он с перепугу куснул Веру Игоревну, пытавшуюся его остановить, и рванул в открытую дверь. Послышался шум падающего тела, сопровождаемый вскриком.
— Кто-то упал! — сказал Толик.
— Это же Лена! — воскликнула мама, которая после того, как ее цапнул Стэн, с удивительной прытью выскочила в коридор. Ей совсем расхотелось успокаивать Стэна. Пусть эту почетную обязанность выполняют мужчины…
— Ты меня звал? — не обращая внимания на Веру Игоревну и Максима Анатольевича, Лена подошла к Толику. — Я пришла.
Лена была в рубашке Рыкова-младшего; за неимением другой одежды мама Толика дала ее девушке вместо ночной рубашки. Сейчас эта предусмотрительность Веры Анатольевны оказалась очень кстати.
— Лена, я знаю, как помочь тебе! — выпалил Рык. Он чувствовал, что если он не приступит к делу прямо сейчас, то родители своими нравоучениями доведут его до истерики. По крайней мере, лечение они угробят. — Идем, нужно включить компьютер.
Толик схватил Лену за руку и потащил к своему ноутбуку. Как здорово, что он додумался купить его! Ошеломленные родители молча двинулись за молодежью. Последним робко шел Стэн. Что он наделал, укусил свою кормилицу! В порыве раскаяния Стэн подошел к Вере Игоревне и виновато лизнул ее в укушенное место. Совсем не ожидавшая этой ласки женщина, с любопытством следившая за манипуляциями сына, испуганно взвизгнула — ощущение от укуса было еще слишком свежо — и отпрыгнула в сторону, наступив при этом на ногу мужу и всем своим нехудым телом толкнув его в бок Грохот двух падающих тел был не слишком приятным сюрпризом для соседей снизу. Зато волк, решив, что двуногие веселятся, с радостным лаем запрыгал вокруг упавших. Толик с недоумением обернулся на шум, и его взору предстала весьма миленькая композиция: постанывающая мама, выбирающийся из-под нее отец и с лаем прыгающий вокруг них Стэн.
— Вам третьего не надо? — спросил Анатолий. — Или четвертого? Давайте, не стесняйтесь! А можем и Лену пригласить! Больному ребенку такая терапия как раз не повредит!
Вера Игоревна поднялась и с оскорбленным выражением на лице направилась в сторону кухни.
— Мог бы матери и руку подать, — проворчала она на ходу. — Не сумела я воспитать в тебе галантность… и благородство.
Максим Анатольевич, не говоря ни слова, отправился следом за женой. Стэн, предатель, поплелся туда же. Он всегда был за тех, кто шел на кухню!
Пожав плечами, Толик вернулся к прерванному занятию. Он подключил компьютер к телефонной линии и вошел в Интернет. Найдя подготовленный к этому времени системным администратором ФАЗМО заранее обусловленный сайт и войдя в программу, Толик посадил девушку перед дисплеем.
— Теперь действуй по инструкции! — приказал он. — Делай все так, как там написано! А я пойду на… балкон воздухом свежим подышу!
Но дышал он воздухом недолго. Едва только он успел задремать, как к его щеке прикоснулось что-то холодное. Первым побуждением Толика было закричать, чтобы Стэн проваливал ко всем чертям, но что-то его остановило. Он медленно открыл глаза… и увидел Лену! Его Лену! Ту, которую он любил. Ее глаза лучились любовью!
— Толик! — прошептали ее губы. — Толик, я знала, что ты у меня самый… самый…
— Нет, — перебил ее Толик, — это ты у меня самая-самая! И я очень тебя люблю!
— И я! Я тоже тебя люблю! — Наконец-то Рык услышал наяву слова, которые мечтал услышать все это время. — Я люблю тебя и горжусь тобой!
Сказать, что Толик был счастлив, значило бы ничего не сказать! В приливе чувств он сгреб девушку в охапку и, прижав к себе, поцеловал. Нежные губы ответили ему, и Толик почувствовал, что если сейчас не сядет, то упадет. В голове звенело от радости, казалось, еще чуть-чуть — и он взлетит! Он даже не сразу понял, что говорит та, которая сделала его самым счастливым на Земле человеком. А поняв, сразу посерьезнел.
— Толик, я хочу увидеть маму, — грустно проговорила Лена. — Ей сейчас очень тяжело.
