* * *
— Вот что… — предупредил Рыбак. — Я под свою ответственность с тебя наручники снял. И не для того, чтобы ты учинял тут всякие фокусы. В случае чего — стреляю без предупреждения.
— Понял, не дурак, — согласился Гай и шагнул в дверь, которую ему услужливо открыл вооруженный «узи» мордоворот.
Вась-Вась оторвался от созерцания событий, разворачивающихся в мерцающем провале экрана громадного ТВ, приткнутого к стене его кабинета, и воззрился на вошедшего. Неприязненная гримаса, украшавшая перед этим его физиономию, неожиданно сменилась радостной улыбкой.
— Господи, какая встреча! — вскричал он. — Каким ветром, Гай, тебя занесло в наши края? Неужели-таки драпанул? С Лун? Или амнистия обломилась? Как меня вычислил? Нет, ей-богу, бывают еще чудеса на белом свете…
Что и говорить. Меньше всего Гай Дансени ожидал увидеть за открывшейся перед ним дверью Васю Града — своего давнего приятеля по Седым Лунам. Именно Вася сосватал Гая в помощники геологам. О чем не пожалел именно Гай, замерзая сам шестеро суток, отыскал на Даршанском плато занесенный снегом вездеход. А в вездеходе том уже готовились отдать Богу души сам Вася и трое геофизиков. Встретиться за миллионы и миллионы километров от снегов Даршана, в совсем чужом Мире, да еще и при столь необычных обстоятельствах… Нет, это, безусловно, было чудом…
— Как я на свободе оказался, это история длинная и темная… Я тебя искал… Точнее, я не знал, что тебя. В общем, ксива мне нужна… Иначе недолго я буду на свободе прохлаждаться…
— Да погоди ты с делами! — замахал на него руками Вась-Вась. — Такую встречу, — он поднялся из-за стола и решительно двинулся к бару, — необходимо, как говорится, обозначить!.. Не боись — я тут тебя пристрою по первой категории Нам тут надежных ребят во как не хватает!..
С минуту он прикидывал, какая бутыль из его обширной коллекции будет попривлекательней, и, остановив свой выбор на армянском (прямая поставка из Метрополии) коньяке, распорядился в селектор:
— Закуску на двоих… А ты… — он наконец обратил внимание на столбом торчавшего у дверей Рыбака, — попридержи своего подопечного часок-другой… Пусть помаринуется…
— Так… — растерянно развел руками шеф службы безопасности. — То ж они и есть… Он указал глазами на Гая.
— Он?.. Так они тебя?..
Вась-Вась грохнулся в стоящее у низкого столика кресло и мелко затрясся от смеха.
— Ты садись, садись… — указал он Гаю на второе кресло напротив. — Ладно, прости моих дурней. Я и сам не просек… Кто ж мог догадаться…
Беззвучно открылась дверь, и очередной мордоворот с пушкой за проймой жилета поставил на столик мельхиоровый поднос со снедью. Тарелочки и вазочки он умело разместил перед шефом и его гостем, хрустальные рюмки достал, похоже, из воздуха и определил на почетные места в общем натюрморте, сотворенном с похвальной быстротой. После чего лихо ретировался, словно его и не было в этой, с претензией на роскошь обставленной комнате. Испарился куда-то и Рыбак.
— Ладно, колись, — шутливо повелел Вась-Вась, разливая коньяк. — Как с Лун выкарабкался? Тебе ж еще трубить и трубить там было…
— Тайна сия великая есть, — вздохнул Гай, задумчиво вертя в руках рюмку. — Ты меня прости, но я уж, как это делают в Одессе, вопросом на вопрос отвечу… Что ты про Копперхеда знаешь? Про Мовлади Достарханова?..
— Ого!..
Вась-Вась неприязненно поморщился и стал рассматривать Гая поверх поднятой на уровень глаз рюмки с коньяком.
— Давай-ка сначала чокнемся за встречу, а потом ты мне расскажешь, на кой ляд он тебе сдался — Копперхед этот…
Звякнул хрусталь, теплая волна прокатилась по груди Стрелка и погасла, растекшись равномерно по всем остальным частям его слегка промерзшего в подполе Лешека Виноградски организма…
Почти молниеносно Вась-Вась налил по второй. После чего сурово воззрился на Гая.
— Ну?
— Видишь ли, Василий, — начал Гай, почесывая левую бровь, — похоже, что это люди Копперхеда выковыряли меня с Лун. И теперь я должен с ними расплачиваться за эту услугу… Только вот меня не устраивает та иена, которую они заломили. Ты понимаешь — дело идет не о количестве баксов…
Вась-Вась задумчиво уставился на Гая, что-то прикидывая и все больше и больше морща низковатый лоб.
— Тебя накалывают! — резко прервал он рассказ Гая. — Водят вокруг пальца. Нет никакого Копперхеда. И никаких «его людей» тоже нет. И быть не может.
— Ты второй человек, который говорит мне, что Копперхед мертв… Тем не менее человек, который себя так называет, мило беседует со мной…
— Термическая пуля… — лениво произнес Вась-Вась, отхлебывая коньяк. — В голову… После такого не живут. Если надо, могу свести с человечком, который при этом присутствовал. Прямо сейчас и здесь… Коппер заигрался в слишком закрученные игры. С одной здешней хитрой конторой. А контору эту, похоже, ведет Комплекс. Или еще кто похлеще… К таким лучше не соваться. А с тем умником, что морочит тебе голову, стоит подразобраться…
Гай мучительно наморщился, что-то припоминая. Потер левый висок.
— А кстати, как зовут эту «хитрую контору», об которую, по-твоему, обломился Коппер?
И без того не слишком светлый лик Вась-Вася омрачился сверх прежнего.
— Зачем это тебе, Гай?..
Он помолчал, с чем-то борясь в своей душе. Потом, морщась, словно от горького лекарства, выдавил из себя:
— Звать эту контору «Биомедицинский комплекс «Абсолютная гарантия»…
С минуту они молчали. Потом Градов махнул рукой, словно отгоняя назойливое насекомое, и переменил тему:
— Ну да ладно… Ты говорил про ксиву… Ксиву выправить несложно… Хотя здесь это обойдется не в пример дороже, чем где-нибудь на Квесте… Ты надумал навострить лыжи? Жалко. Ты бы пригодился мне здесь…
— Понимаешь, — Гай пригубил коньяк, — я еще не решил… Но так или иначе, мне нужен выход из-под той «крыши», что дают мне эти подозрительные ребята. Так что, возможно, вострить лыжи мне рановато. И, возможно, я смогу отблагодарить тебя за ксиву… Если сделаешь ее — эту ксиву, конечно.
— Ты бы пояснее выражался, — неожиданно поморщился Вась-Вась. — Если ты мне свои профессиональные услуги предлагаешь — те, за которые ты на Луны загремел, — то… То ты, оказывается, за дешевку меня имеешь…
Гай тоже поморщился:
— Я действительно могу оказывать услуги. Как профессионал. Но только не те, что ты имеешь в виду. Я — частный детектив. И свое дело знаю А…
— Ты знаешь, — прервал его Вась-Вась. — Я ведь был единственным человеком на Лунах, единственным, кто ни секунды не верил в то, что ты действительно киллер.
В голосе его прозвучало некоторое облегчение. Он решительно прикончил содержимое своей рюмки и принялся за горячую закуску.
— Ты уж прости, — несколько невнятно промычал он, пережевывая что-то весьма аппетитное, — но если бы ты вздумал вешать мне лапшу на уши насчет того, что сможешь запросто провернуть ликвидацию любого клиента «на заказ», то я подумал бы, что ты окончательно скурвился и пробуешь брать на понт старых друзей… Вот что… Твои сыскные способности могут отдыхать. Как ищейка ты здесь пока что полный ноль. Ни Терранову, ни городок этот премилый ты еще не понюхал как следует… Но не бойся — если все устаканится, без дела ты у меня не останешься. Ксиву я тебе выправлю чин-чином. Считай авансом. Но, мыслю, головной боли с тобой поимеем столько, что мало никому не покажется…
Тут Вась-Вась вновь помрачнел и, задумчиво скривившись, нацедил себе новую порцию коньяку. Подождал немного, пока Гай не освободит свою хрустальную емкость, и налил и ему.
— А ведь те хитрозадые ребятишки, что тебя с Лун вытащили, верно, имеют тебя именно за крутого киллера. Стало быть, по этой линии от тебя и услуги требуют… Так?
Он встретился глазами с Гаем и невесело подмигнул ему.
— Да, влип ты основательно… Но не вибрируй. Это чья-то самодеятельность. С этими чудиками мы разберемся конкретно… Эй, что там у вас за…
Вась-Вась резко повернулся в сторону двери, из-за которой вдруг послышался неясный шум и отрывистые, неразборчивые восклицания.
— Не вовремя… — пробормотал он, вытягивая из-под полы пиджака плоский «вальтер-плюс». — У тебя, Гай, пушка есть? Впрочем, прости — глупый вопрос: с пушкой тебя ко мне бы не подпустили…
— Да я и не успел обзавестись… — пожал плечами Гай и, поднявшись, занял позицию сбоку от двери.
В качестве оружия он прихватил со столика початую бутылку коньяка. Крепко сжав ее горлышко, он прикинул силу удара, который мог нанести противнику подобный инструмент. Оценка получилась не то чтобы очень… Все лучше, чем ничего…
Ждать ему пришлось недолго.
* * *
Дверь, чуть не слетев с петель, распахнулась. В открывшемся просвете последовательно возникли весьма непохожие друг на друга действующие лица. Непотребного вида черномазый лет восемнадцати; Рыбак с завернутой за спину правой рукой и совершенно озверелым выражением лица и, наконец, громила на вид лет сорока, совершенно поражающий воображение своими габаритами и мрачностью облика.
Темнокожий парень влетел в комнату под действием мощного тычка, чуть было не сшиб столик со снедью, но вовремя затормозил и замер, раскорячившись, как морской краб. На Вась-Вася он смотрел совершенно остекленелым взглядом, пытаясь выдавить из себя нечто, звучавшее как «Н-не-е-е-е!.. Я не!!!. Н-не-е-е-е я!..»
Рыбак, удерживаемый громилой в полускрученном состоянии, лишь скрежетнул зубами и, выразительно глядя на Градова, вымолвил одно только слово: «Шеф?!!!»
Громила же повел себя страннее всего. Он замер на пороге, раскрыв от удивления рот и поедая глазами Вась-Вася. Левой рукой он машинально выкручивал правую руку Рыбака, а правой удерживал на весу нанизанную на растопыренные пальцы пару пистолетов. Один из них был «браунингом» Рыбака.
Гай перевел недоуменный взгляд на Вась-Вася. Тот тоже выглядел странно. В глазах Вась-Вася застыло немыслимое изумление. «Вальтер» болтался на указательном пальце растопыренной руки так, словно о его существовании просто забыли. Пожалуй, так оно и было на самом деле.
— Гай…
Взгляд Градова перекочевал с физиономии громилы на лицо Стрелка.
— Гай, какого черта?!
— Какого черта — что? — остолбенело спросил Гай.
— Какого черта ты не сказал, что вы приперлись вдвоем?! Гай перестал понимать что-либо.
— Вдвоем с кем? Я пришел к тебе один. Точнее, меня притащили твои…
На лестнице и в коридорчике за дверью поднялся гвалт. В проем двери сунулась кошмарная рожа со свеженьким «фонарем» под глазом и осведомилась, шепелявя сквозь выбитые зубы:
— Шеф, вы?..
— Пошли на хрен!!! — коротко рявкнул Вась-Вась. — Чтоб вам на том свете так жить, как вы меня на этом охраняете, суки!
Он тяжело опустился в кресло у столика, уставленного снедью. Спрятал ствол. Растерянно провел рукой по седому ежику.
— Так вы что — каждый сам по себе?
Теперь он ошалело переводил взгляд с громилы на Гая и обратно. Вид громилы начал вызывать у Стрелка какие-то смутные ассоциации.
— Ты брось эту соплю, Шишел… — Вась-Вась кивнул на Рыбака.
— И садись, выпьем за встречу… Бутылочку-то отпусти, Гай, да налей нам… И себя не забудь. Емкость на третьего — там, в баре…
Громила, поименованный Шишелом, отпустил Рыбака, чуть подтолкнув его вперед, небрежно сбросил с безымянного пальца нанизанный на него «браунинг» и шлепнул его на стол между паштетом и салатом. Свою «беретту» убрал с глаз долой.
Рыбак потянулся было за своим оружием, но получил от шефа по пальцам. Градов процедил сквозь зубы:
— За стволом придешь завтра, урод! И с докладом о том, как это получилось так, что один мужик — пусть и нехилый — прошел сквозь вас, шестерых вооруженных дурней, как сквозь воздух… Пшел вон!!!
Рыбака словно ветром сдуло.
Шишел аккуратно обошел то место, на котором тот только что стоял, не менее аккуратно поддел за штаны парализованного всем происходящим Анхело, вышвырнул его за дверь, дверь прихлопнул, а руки отряхнул. Поискав глазами, он нашел и придвинул к столу свободное кресло, опустился в него и подхватил наполненную и двинутую к нему по столу рюмку.
— Сегодня просто слет школьных друзей какой-то… — не слишком весело пошутил Вась-Вась и поднял рюмку. — Ну, еще раз за встречу!
Проглотив живительную влагу, мягко обжегшую их внутренности, все трое как-то пригорюнились.
— Рассказывай теперь ты, — кивнул Вась-Вась Шишелу. — Ты-то как меня вычислил? И что тебе от меня надо? Нет, ты пойми — ничего личного, но… Ведь не случайно вас обоих сюда принесло — сразу обоих… Вы хоть знакомы?
— Не имел чести… — хмуро буркнул Гай.
— Да и я не имел, — согласился Шишел. — Взаимно, так сказать.
— Ну так поимейте, — мрачновато буркнул Вась-Вась. — Це гарний хлопец Гай Дансени… Он хлопнул Гая по плечу.
— С ним я срок на Лунах мотал. Сейчас у него проблемы… Галлюцинации у парня, видишь ли. Он с твоим лепшим другом — с Коппером покойным на днях повидался…
Услышав урезанную кличку Мавлади Достарханова, Шаленый скривился.
— Ну да об этом после, — продолжил Вась-Вась, убедившись, что только им двоим понятная шуточка задела Шишела. — А вот про этого мордоворота, — добавил он, благодушно похлопывая того по плечу, — ты, Гай, кой-чего слышать должен был. Это тот самый Димарь Шишел-Мышел, с которым мы в самой Метрополии пару номеров отмочили. Хорошие были времена… Ты, Шишел, хоть расскажи, однако, какими снова сюда судьбами? Тут по всей Вселенной шорох пошел, что, мол, ты с какими-то колдунами в Дальний Космос смотался. На какой-то посудине, что от Предтечей еще на Квесте уцелела…
— Вот что… — остановил поток его красноречия Шишел. — Про это про все много чего порассказать можно. Только сейчас в цейтноте я…
Он выгреб из кармана ком кредиток и вывалил его на стол.
— Вот… Это аванс… Мне позарез одного козла здешнего вычислить надо… Я ж Глиста твоего чуть не выпотрошил начисто, чтоб он меня на шефа вывел. На того, кто в Предгорьях над мелкой братвой «крышу» держит… Только вот не знал, что Вась-Вась здешний — это мой старый кореш Васька Град…
Вась-Вась небрежно отодвинул в сторону испачкавшиеся в майонезе кредитки и, скривившись, бросил:
— С друзей за мелкие услуги не беру. И добавил после недолгой паузы:
— Как звать козла-то?
— Козла звать Н’Тама. Погонялово — Фугу… Из залетных. Есть тонкость…
— Личность известная, — усмехнулся Градов. — Оно и верно — из козлов козел… Он и тебя уже достать сумел… Найти не проблема. Проблема, чтоб мокрухи не вышло..
— Базар гарантирую, — снисходительно прогудел Шишел, — Гарантия абсолютная…
Лицо Вась-Вася слегка дернулось. Он глянул на старого приятеля тревожно и как-то искоса. Хотя и сидели они прямо друг против друга.
— И ты про то же? — изменившимся тоном спросил он.
— Про что «про то же»? — недоуменно нахмурился Шаленый.
— Ясно про что, — пожал одним плечом Градов. — Про «Абсолютную гарантию»…
Шишел продолжал удивленно пялиться на собеседника.
— Так я и говорю — гарантия абсолютная. Мочить фуфло это я не собираюсь…
Поняв, что недоумение приятеля вполне искреннее, Вась-Вась вяло махнул рукой:
— Да за тебя я спокоен…
Он покрутил в руках рюмку и кивнул Гаю, чтоб наливал по новой.
— За тебя я спокоен. А вот Фугу твой здесь скверно отметился… Если он тебя на перышко поставить попробует, ты на это как?
— Я сказал, базар гарантирую. У меня к Фугу свой подход. Я его, дурака, наоборот, от колокольни уклонить хочу… Но уже сказал — тут тонкость имеется…
— От колокольни эту мразь отвести — оно, конечно, дело ужас как благородное… — снова усмехнулся Вась-Вась. — Что за тонкость-то?
— Да та, что сейчас нырнул он. На дно лег. И там, где обычно светится, появляться не должен… Так что… Вась-Вась ядовито расхохотался.
— Тоже мне — бином Ньютона… Если напуган твой Фугу, то и искать его негде, кроме как у бабы у евонной…
— Неужто — настолько козел?! — изумился Шишел.
— Настолько, — мрачно заверил его Вась-Вась и потер лоб: — Э-э…
Он дотянулся до столика с массивным блоком связи, высившимся на нем, и рявкнул невидимой секретарше:
— С Люком соедини. Быстро! Что значит в запое?! Пусть поднимут…
С минуту он ждал, возведя очи горе и тихо матерясь в сторонку. Потом зарычал:
— Люк, сукин сын! Языком ворочаешь? Я тут адресок запамятовал… Да б… одной. Как ее… Тин-Тин. Не та, что у Янковски выступает, а… Ага… Усек. Ладно, иди добирай свое…
Он повернулся к Шишелу:
— Запомни адресок…
Шишел адресок запомнил, деньги со стола обиженно сгреб, коньяк свой допил, поднялся и, буркнув: «За мной не заржавеет. Что срочное — в «Ротонде» ищи. Юрий Сатановски», убыл, сопровождаемый недоуменным молчанием сгрудившейся на выходе из дома свиты Вась-Вася.
* * *
Снова Гай и Вась-Вась остались наедине.
— Вот что… — Градов потер лоб, собираясь с мыслями. — Тебя та компания твоя ксивой оснастила? Давай ее сюда— с нее срисовать кое-что трэба… Пока вот с этим где-нибудь перекантуйся.
Гай отдал Градову свой идентификатор. Тот протянул Стрелку потертую карточку. Явно самопальную.
— Это справка об освобождении. Слегка поврежденная. Копам с ней лучше не попадаться. А в Предгорье в любой гостинице примут, глазом не моргнув… Ночь перекемаришь и с утра пораньше дуй на Имси-плаза. Там бар «У Старого Билли». Вот этот Билли тебе и отдаст обе ксивы — эту, — он помахал в воздухе идентификатором Гая, — и новенькую. Можешь ему сотни три подкинуть за срочную работу. Это с видом на будущее…
— Спасибо, Василий, — охрипшим неожиданно голосом поблагодарил Гай. — Тебя, видно, сам Бог мне послал… Уж поверь… За мной не станет…
Градов отсалютовал ему полной рюмкой. Выпили последнюю они молча, и так же молча Стрелок вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.
Некоторое время Вась-Вась сидел задумавшись Не самое, казалось бы, неприятное событие — неожиданное появление двух старых корешей — только усилило воцарившуюся в его душе с утра тревогу. И от тревоги этой не могли его избавить ни спиртное, ни железная логика, твердившая ему, что ничего страшного или даже особо подозрительного еще не стряслось.
Градов потряс головой, допил из горлышка остатки коньяка и поднял брошенный на стол мобильник. Немного подумав, распорядился найти и представить пред свои ясны очи чертова дурня, Рыбака.
Рыбак материализовался в кабинете почти мгновенно.
Вид у него был побитый. Начал он с того же, на чем был грубо прерван десять минут назад:
— Шеф…
Встретив ледяной взгляд Градова, он осекся.
— О том, как ты обделался, поговорим потом… А сейчас у меня другая головная боль Напомни-ка мне: ты ведь был там — на Трассе, — когда Чан и его люди ухлопали Коппера? Ты уверен, что тип действительно откинул копыта?
Рыбак реагировал на вопрос как-то стремно. Снова незримая оса, похоже, не давала ему покоя.
— Д-да как бог свят! — заверил он Вась-Вася. Но голосу его не хватало уверенности. И, словно чтобы убедить себя самого, он торопливо добавил:
— Да у него вся черепушка выгорела… Начисто… Термитный заряд. В глаз…
— Наверно, и рожа у бедняги не цела осталась? — с наигранным состраданием подсказал Вась-Вась.
— Да порядком, признаться, пострадала… Смотреть было… Неприятно было смотреть, одним словом…
— Послушай, Роман… — Голос Вась-Вася стал прямо-таки елейным, — А ты до конца уверен, что жмурик этот обгоревший и впрямь Коппером был? Что вам с Чаном не мешок подсунули?
— Я экспертам отстегнул по-божески… — обиделся Рыбак. — Там и дактилоскопия была, и на ДНК тесты… Они ж — федералы — сами в первую голову о том и подумали…
Что накалывают их… Так нет… Все, как говорится, пучком… Так что у меня уверенность полная… Тогда… Была…
Вась-Вась смотрел на запинающегося шефа своей службы безопасности взглядом тяжелым, как банковский сейф Лицо же его не выражало ровным счетом ничего.
— Тогда — была, — рассеянным, казалось бы, тоном повторил он. — А теперь, что же, уже нет?
— Так…
Вась-Вась смотрел в зрачки Романа Дольски совершенно отрешенным взглядом. Словно на чучело в музее
— То погано… — определил он. — То дуже погано…
Рыбак явно претерпевал некое внутреннее борение. Мелкий пот оросил его чело. Крепкие, покрытые короткой рыжей щетиной пальцы рук сжимались и разжимались, казалось, вопреки воле своего хозяина.
— Понимаете, шеф… Дело в том, что… Здесь, на днях… В общем, он на меня вышел. Покойник-то…
Градов отбил пальцами по столу короткую дробь.
— Во сне или как?.. Рыбак облизнул губы.
— На самом что ни на есть яву… Так что я теперь и думаю — уж не накололи ли меня те эксперты тогда… За мои же денежки… Ведь недаром же они всю эту историю похерили… И от прессы утаили, и…
Вась-Вась смотрел на него прозрачным, ледяным взглядом.
— Ты видел проклятого хряка лично? Вот так, как я тебя?
— В том-то и дело, что он со мной только по звуковому каналу говорил… Черт его знает откуда… Но, по всему судя, здесь он, в столице…
— Почему же ты так уверен, что это не аферист какой-то тебе мозги полирует? — все тем же, полностью лишенным интонаций голосом поинтересовался Вась-Вась.
Судя по совершаемым телодвижениям, безупречной белизны воротничок сделался вдруг тесен господину Дольски. Он хрипло откашлялся и для чего-то воровато оглянулся по сторонам.
— Понимаете, шеф… Он мне напомнил веши, которые только трое знали… Это. Это только я и Чан знали. И он сам — Коппер… Это было большим секретом…
— У тебя есть от меня секреты, Роман? — с искренним огорчением спросил Вась-Вась.
— Так… Я же тогда еще на вас не работал, шеф… А вы ж сами говорите, что уговор дороже денег.
— Говорил, — не очень охотно согласился Градов. И добавил задумчиво: — Выходит, не такие уж и сказки это все… Слушок этот — про «второе пришествие»…
— Выходит… — дрогнувшим голосом признал Рыбак и тут же продолжил торопливо оправдываться: — И потом… Я ж считал, что это дело конченое. И вспоминать его нечего… Чана Господь прибрал сразу почти что… А что уж он никому сболтнуть не успел, так это точно…
— Так чего ж такого он сболтнуть не успел? — В голосе Вась-Вася звенела ледяная злость.
— Так дело вот в чем… Чану ведь кто Коппера заказал?
— Так это ж дураку известно… Его же лучшие друзья из «Абсолютной гарантии» той… — разочарованно пожал плечами Вась-Вась.
Рыбак скривился:
— Так вовсе и нет, шеф…
Он наклонился к самому лицу Градова.
— Он сам… Копперхед заказал сам себя! Вот так, шеф… Такая вот загогулина…
Глава 4
БОГ ПОТЕРЬ
Прежде чем тронуться на встречу с погандем Фугу, Шишел забрел в свой номер в «Ротонде» и, насколько мог. привел себя в порядок. А заодно отдал должное уже самого его начавшей раздражать привычке — чуть-чуть погадал себе на книге, неведомо зачем подсунутой в его багаж. Загадал страницу и строку. Раскрыл в нужном месте. И наткнулся на слово «потери». Привычно уже вернулся к началу абзаца и прочитал:
«Распространено мнение, что за все в этой жизни надо платить, — витийствовал добродетельный Бонни в пору послеобеденного отдыха. — Иные мыслят поэтому, что и любые потери их будут вознаграждены сторицей и являют тем самым некую ссуду, данную Судьбе под неплохой процент. Но меж тем даны нам и потери невосполнимые, неразумием нашим порожденные. Не стоит рассчитывать на вознаграждение за них ни на том, ни на этом свете, ибо нет хуже греха, чем мысль о том, что можно торговаться с Судьбой».
На что Грогги Злобный Свистун неизменно возражал, ожидая, пока поспеет на огне его бобовая похлебка: «От вас самих, дурни, — говаривал он почтительно внимавшим ему, — от вас самих зависит, воздается ли вам за ваши потери и будут ли эти потери для вас малы или велики. А все это потому, что только от вас самих зависит, какую плату вы сможете и захотите урвать у Судьбы взамен нанесенных ею потерь И мера этой платы — это та мудрость, которую вы сможете извлечь из них. Да будут потери малыми. И, желательно, не вашими, а чужими».
Шишел вздохнул.
В том, что потери в предстоящей игре будут, не сомневался ни он сам, ни его внутренний демон.
* * *
Гай уже более или менее представлял, чего ожидать ему от заведения, выбравшего себе названием посмертное прозвище кровавого валахского князя. Подобные пункты общепита давно вышли из моды в старых Мирах Метрополии и влачили там довольно жалкое существование, служа прибежищем для случайных пушеров наркоты и мелких сбытчиков краденого.
Но Терранова еще не опустилась до такого позора. Здешний «Дракула» вполне выдерживал марку. Это был бар, в котором собирались вполне пристойные, хотя порой и склонные к эксцентрике личности. Наличествовали: мрачный, не без скрытой иронии выполненный готический антураж, прилавок с сувенирами загробного пошиба и шатавшиеся между столиками ряженые. Ряженые, разумеется, воплощали в себе образы палачей древности и их жертв и, к счастью, были неназойливы. Соответственной была и затейливая музыка, лившаяся отовсюду и ниоткуда одновременно. Гай оценил вкус и эрудицию здешних музыкантов — отыскать и аранжировать репертуар конца двадцатого столетия было, по теперешним временам, настоящим подвигом.
Гай здраво рассудил, что некто, предвидевший его появление в «Лексе», должен знать его в лицо и выйдет на контакт сам, без лишних церемоний. Поэтому он не стал суетиться. Заказав жаркое «Цепеш», салат «Зелень надгробия» и, разумеется, «Кровавую Мэри», он углубился в рассеянное созерцание публики и развлекавших ее инфернальных скоморохов.
Один из них — заурядный скелет с косой и маятником на длиннющей подвеске — остановился прямо напротив Стрелка и принялся выделывать хитроумные пассы. Гай и не заметил, как коса в руках выходца с того света превратилась сначала в удочку, затем — в уличный фонарь, о который тот непринужденно оперся. Маятник тем временем столь же неуловимо обернулся двуручным мечом — неким подобием знаменитого «Экскалибура». А сам скелет стал любезным кавалером елизаветинской эпохи, разве что немного усохшим в щеках. Потом в руках у ряженого появилось черное, из каменного угля сработанное зеркальце, и его сумеречный зайчик скользнул в глаза Стрелка.
И наваждение кончилось.
Снова между столов болталась обряженная в пластиковые ребра фигура с таким же напяленным на голову черепом и болтала под носом у посетителей золоченым грузиком на серебряной нити. Жестяная, по всему судя, коса то и дело норовила зацепить по носу кого-нибудь из пробирающихся к стойке посетителей.
— Так вы не против, са-а-аг? — тихо прошелестел над ухом у Стрелка официант, наряженный в кафтан валахского, наверное, покроя.
— Против чего, собственно? — озадаченно осведомился Гай, слегка поражаясь тому, как это он так вот упустил нить событий.
— Са-а-аг, — официант кивнул в сторону нежданно обнаружившеюся на свободном стуле у столика Стрелка типа, — спрашивает — не возражаете ли вы против его компании. Все столики, видите ли, заняты, са-а-аг, — добавил он извиняющимся тоном.
Непрошеный гость имел на лбу нашлепку репарирующего геля, но в остальном выглядел вполне пристойно, был собою невыразителен, одет в хорошего покроя вечерний костюм, и только остекленелый взгляд его говорил, что он, похоже, уже успел основательно поднабраться и, как говорится, с трудом слова через губу переплевывал.
— Видите ли… — неуверенно начал Гай, — я хотел бы, чтобы меня сегодня не беспокоили…
«Пожалуй, я переоценил заведение…» — подумал он.
— О! — Официант покосился на зомбированного клиента. — Думаю, много беспокойства этот сааг вам не доставит… — Он со значением приподнял бровь. — Вот, кстати, и ваш заказ…
Официант сноровисто принялся помогать сервисному автомату располагать перед Стрелком немудреные яства, а непрошеный сосед деревянными движениями извлек из внутреннего кармана бумажник, из бумажника купюру федеральной кредитки неплохого номинала и укрепил ее на подсвечнике перед носом у услужливого парня.
— В-вот возьми с-сразу… — с трудом произнес он. — Я м-могу з-забыть…
— Что заказывает са-а-аг? — любезно поинтересовался тот, кошачьим движением смахивая купюру на мельхиоровый подносик, зажатый в левой руке.
Согласие Стрелка, видно, считалось уже делом решенным.
«Сааг» за это время успел полностью уйти в себя, и вопрос потребовалось повторить.
— В-виски, в первую оч-чередь, — соизволил распорядиться тот и, похоже, остался весьма доволен тем, что справился с этой фразой.
— Какое именно? — живо поинтересовался официант, — У нас здесь двадцать два сорта… В том числе…
— Т-такое…
«Сааг» принялся водить в воздухе руками, искренне желая пояснить туповатому парню то очевидное, что он имеет в виду.
«Через четверть часа он будет под столом, — уныло подумал Гай. — Наградил Бог сотрапезничком».
Сотрапезничек тем временем отчаялся объясниться с тупой обслугой с помощью жестов и перешел на некое подобие человеческого языка.
— 3-знаешь, в т-таких б-бадеичках, под платину… Никогда не могу уп-помнить п-породу…
— «Зандердриллер»? — с уважительным восторгом догадался официант. — Должен вас предупредить, что это очень дорогой заказ. «Зандера» нам доставляют прямо с…
«Сааг» глядел на него совершенно стеклянным, неприязненным взглядом, словно тот сморозил отменную глупость. Потом снова извлек бумажник и молча заткнул очередную купюру прямо за отворот кафтана официанта.
Тот откашлялся и осведомился:
— Двойное, со льдом?
Взгляд «зомби» не изменился. Он продолжал созерцать собеседника с неприязненным недоумением. Тот смущенно откашлялся, напоминая о своем существовании.
— Б-бутыль, — пояснил, наконец, свою мысль «сааг». — С-сперва — одну б-бутылочку. А про лед — эт-то верно… Ледика п-принеси — в вазочке…
Он задумчиво смолк, сосредоточился и добавил:
— И п-пинцетик… Щипчики…
— Для чего пинцетик? — несколько остолбенело поинтересовался сбитый с толку официант.
— К-как для ч-чего? — возмутился «сааг». — Д-для ледика…
— Ах да, — спохватился официант. — Разумеется, будут вам щипчики… Закусывать вы будете мясным или рыбой?
— Б-без разницы, — отрубил клиент. — На ваш вкус. Вот к-клгоч от моего автомобиля. Посадите меня в него, к-когда закончится… Т-там выставлен автомат. Он меня до-довезет… Он хихикнул каким-то своим мыслям.
— Я принесу вам шашлык.
— Ш-шашлычок — это хорошо… — согласился тип. — И п-палочку.
— Какую палочку?
— В шашлычок… Вставить…
— Обязательно, сааг… Это все, сааг?
— Все. И н-не забудьте б-бокал для г-господина…
Он сделал широкий жест в сторону Гая, чуть не смахнув со стола половину приборов и тарелок. Обошлось одним только керамическим подсвечником.
— Простите, но я не… — раздраженно парировал Гай.
— Н-ничего, я у-угошаю… — прервал его возражения «сааг» и снова впал в прострацию, созерцая спину проворно удалявшегося официанта.
Гай окинул бар осторожным взглядом. Никто из набившейся в него публики не проявлял к нему особого интереса. Никто не норовил приблизиться к его столику. Он мысленно пожал плечами, залпом осушил «Мэри» и принялся за салат.
— Познакомимся, — несколько неожиданно предложил ему сотрапезник.
— Видите ли, — с раздражением отозвался Гай. — Вы несколько не вовремя присели за этот столик… Я, знаете, ожидаю…
— Вы ожидаете меня, — сухим, без тени пьяной развязности тоном оборвал его непрошеный сосед. — Это я просил вас о встрече. Рад, что вы приняли мое приглашение.
Он протянул через стол узкую руку.
— Лидделл… Эрик Персиваль Лидделл К вашим услугам. Вы можете не представляться. Я знаю о вас все, что мне необходимо.
Гай принял рукопожатие и вернулся к своему салату.
«Интересно, какое именно «все» он обо мне знает?» — подумал он.
— Видите ли, — сообщил Стрелок, приканчивая «Зелень надгробия», — я, собственно, не просил вас ни о каких услугах… Так что было бы неплохо, если бы вы… Ну, для начала, если бы вы объяснили — к чему вы устроили этот цирк с виски, ледиком и щипчиками…
Легки на помине, явились под эскортом парня в валахском кафтане поименованные предметы. К ним добавилось нечто, запеченное в горшочке и источающее ни с чем не сравнимый аромат, и блюдо с чем-то местным, напоминающим скорее грибы, нежели моллюсков. Хотя могло оказаться и ни тем и ни другим. Перед обоими клиентами были водружены солидного объема бокалы.
Взгляд Эрика П. Лидделла мгновенно остекленел.
— С-спасибо, милейший, — с чувством произнес он и скормил официанту третью уже за сегодняшний день федеральную банкноту.
— В-вот, возьми с-сразу… — повторил «сааг» сам себя. — Я м-могу з-забыть…
— Простите, но вы уже… — осторожно напомнил официант.
— Да? — поразился Лидделд. — Раз-зве? Честность… Он хитро вывернул голову, чтобы наградить обслугу полным уважения взглядом.
— Ч-честность должна быть возрагж… вознаржг… воз-наг-раж-де-на…
Он старательно попытался впарить четвертую купюру официанту куда-то в область аппендикса, промахнулся и, обронив бумажку, тут же утратил к ней всякий интерес. Небрежно махнул рукой и принялся изучать этикетку здоровенного фирменного графина с «Зандердриллером». Служитель «Дракулы» почел за лучшее подхватить деньги на лету и раствориться в готическом сумраке бара.
— Цирк, говорите… — Лидделл поднял на Гая вновь трезвый и на редкость пронзительный взгляд. — Вы сами виноваты, друг мой. Слишком людное место выбрали для встречи. Впрочем, понимаю — предосторожность…
Он плеснул немного виски в свой бокал, бросил в него лед и до половины наполнил виски бокал Стрелка.
— Предосторожность… — продолжил он. — Вы, однако, проявили ее недостаточно.
— Это вы про что? — поинтересовался Гай, цепляя щипцами «ледик» из вазочки.
— Я имею в виду ваше неосторожное поведение сегодняшним утром. Вы переполошили всех гусей. За каким чертом было идти торжественным маршем по детективным агентствам? В результате вы сподобились быть приглашенным на ковер к самому господину Градову. Удивительно, что он ограничился только тем, что подвесил вам «хвост».
— За мной шел «хвост»? Лидделл пожал плечами:
— Он и сейчас никуда от вас не делся. Вон, видите того типа за столиком подле плахи. Он вас пасет. Второй — снаружи. Контролирует выходы. Можете, впрочем, не волноваться. Тот, что снаружи, не видел нас вместе. А этот — у плахи… Считайте, что он тоже ничего не видел. С ним сейчас работает наш специалист.
Перед плоховато выбритым детиной, старавшимся быть как можно незаметнее в своем углу, как раз высился ряженый. Тот самый, снабженный косой и маятником, который не так давно поверг мысли Стрелка в замешательство. Коса поблескивала, маятник качался. Детина завороженно смотрел на него.
— Наш лучший полевой гипнотизер, — не без гордости заметил Лидделл.
— Чей это — наш? — поинтересовался Гай. Лидделл не ответил.
— Когда тип выйдет отсюда, — продолжил он, — то будет помнить лишь то, что вы не предпринимали ровным счетом ничего подозрительного. И здешний персонал ничего особенного не припомнит. Ни затесавшегося со стороны артиста с косой, ни чего другого. Пьяные придурки вроде того, что я изобразил, здесь явление повседневное и забудется сразу с концом рабочего дня… Конечно, можно было обойтись и без, как вы изволили выразиться, «цирка», но людям моей профессии надо временами разминаться. Негоже терять форму… Да и ваша реакция меня интересовала. У вас выдержка лучше, чем в среднем по вашей профессии.
— Кстати, о профессии, — живо отозвался Гай. — Ведь я именно с этой точки зрения вас интересую? Так? Вот и перейдемте к делу…
— Перейдемте, — согласился Лидделл. — Мне следовало еще утром встретиться с вами. Прежде чем вы переполошили все здешнее «теневое общество». Помешала идиотская случайность.
Он осторожно дотронулся до нашлепки геля на своем челе.
— Трудно представить, что вы с кем-то не поладили, — заметил Гай.
— С пепельницей, — косо улыбнулся Лидделл, — С довольно тяжелой пепельницей… Они здесь завели манеру летать… Или, по крайней мере, вылетать с балконов с утра пораньше. Как раз в то время, когда я имею привычку делать утренний моцион…
— У вас, видимо, есть здесь доброжелатели? — осведомился Гай.
— Нет. Не думаю. То было просто чье-то хулиганство. К сожалению, я не в том положении, чтобы лишний раз тревожить полицию. И некоторое время был не в том состоянии, чтобы самому предпринять… э-э… расследование. Но не будем о грустном. Поговорим о том, как вам совместить приятное с полезным, Стрелок…
«Господи, — подумал Гай, — да они здесь все как один знают меня как облупленного… Интересно, кто, собственно, облупил? Только, похоже, не знают, кто я на самом деле…»
— Приятное — это?.. — произнес он вслух.
— Это ваша работа на работодателя. Он называет себя Копперхедом. И дает вам возможность заняться, так сказать, любимым делом. Точнее, промыслом, сказал бы я…
«Возможно, господин и впрямь перепил… — подумал Гай. — Или слишком вошел в роль. А может, летающая пепельница виновата. Циничные у него шуточки…»
Но вслух высказан нейтральное:
— Вы, я вижу, очень хорошо информированы о моих делах…
— Всегда нужно быть хорошо информированным о делах человека, с которым собираешься вступить в партнерские отношения… — поучительно заметил Лидделл. — Кстати, о партнерстве. Это как раз то полезное, о котором я упоминал. Выполняя работу на нас, вы получите вдвое больше того, что предлагает вам ваш работодатель. И вам не придется нарушать условий ваших договоренности с… э-э… клиентами.
Нет, такая полная осведомленность собеседника решительно не нравилась Гаю.
— И что же вам известно о том, сколько мне платит Копперхед, и о том, какие условия ставят клиенты?
— Работодатель предлагает вам… Лидделл назвал точную цифру.
— А что до клиентов, то он у вас пока один. Я не ошибся?
— Я не спешу разглашать профессиональные тайны, — косо улыбнулся Гай.
— Хотите назову условия, которые поставил вам господин Мацумото? Они вас, безусловно, поразили… Ведь он «заказал» сам себя. Да еще с условием, чтобы головной мозг его был уничтожен.
— Не стану отрицать того, что вы сказали… Подтверждать тоже не стану…
— Вы, наверное, подумали сразу о пиропатроне или о гранате? Но решили, что это привлечет слишком большое внимание? Совершенно верно решили. Могу только поставить вас в известность, что таких смертей произошло здесь слишком много, чтобы «компетентные органы» не насторожились. Вы не единственный здесь охотник за головами. Так что логичнее всего вам будет стать на путь организации исчезновения и головы клиента, и его, так сказать, тушки… Вам придется только немного изменить обычные приемы… мм… подготовки объекта в последнее странствие. Не менее чем за пять минут до… э-э… конца вы должны внутривенно ввести клиенту пять кубиков препарата, которым мы вас обеспечим. Но и не более чем за тридцать минут… Клиент может думать, что это обезболивающее… Или быть без сознания… Даже если он вам не поверит, это уже не будет иметь никакого значения. Надеюсь, вы сможете организовать дело так, чтобы в нужный момент он оказался полностью в ваших руках. Ну а там… — Лидделл приложился к бокалу. — С тушкой поступайте любым… э-э… достаточно профессиональным образом, а уж о голове позаботимся мы. Уничтожение ее — правда, не немедленное — мы гарантируем. Так что формально вы неукоснительно исполните принятый заказ…
— Боюсь, что только формально… — пожал плечами Гай. — Не всем безразлично то, как поступят с его телом после смерти…
Лидделл рассмеялся тихим, но совершенно искренним смехом:
— Знаете, я совершенно не ожидал, что в вашей, мистер Дансени, профессиональной этике присутствует этот момент…
— Не вижу в этом ничего смешного…
— Однако вы бы от души посмеялись вместе со мной, если бы я объяснил вам, что вовсе не к смерти стремятся эти люди… А, наоборот, к бессмертию. Самому настоящему. По крайней мере к жизни не на десятки десятков лет — это может себе позволить сейчас любой состоятельный человек, — а на тысячелетия… Но не будем спешить, как вы совершенно правильно выразились, разглашать профессиональные тайны. Прозит!
Гремя остатками льда, он опрокинул в глотку виски и принялся тщательно готовить себе новую порцию отравы. Гай выжидательно молчал, потягивая свою дозу.
— Вернемся, однако, — продолжил Лидделл, достигнув, наконец, желаемого сочетания виски со льдом, — к нашим предложениям. Второе из них заставит вас принять и первое…
Он доверительно наклонился к собеседнику:
— Судя по тому, с какого конца вы взялись за дело, господин Дансени, вы не слишком доверяете этому вашему Копперхеду. И собираетесь навострить лыжи… Прямо-таки черная неблагодарность — если учесть, что он вытащил вас из мест не столь отдаленных. Но на вашем месте, признаюсь, я поступил бы точно так же… Скажите… — Тут голос Лидделла стал и вовсе уж доверительным. — Скажите, когда вы поняли, что этот тип надувает вас?
Пожалуй, такой поворот разговора был наиболее скользким. Следовало держать ухо востро.
— Видите ли, — бесцветным голосом пояснил Гай, — сразу несколько человек сказали мне, что Копперхед убит на Трассе, на пересыльном этапе… Они заслуживают доверия..
Если эта фраза и искажала истину, то не намного. Но покуда он ее произносил, какая-то мысль юркой мышью скользнула в его уме и слишком быстро скрылась в темной норке подсознания. Слишком быстро, чтобы быть схваченной за хвост. Мучительно морщась, он попытался сообразить, как выманить ее на свет божий.
— А портретное сходство не переубедило вас? — вернул его к действительности голос собеседника.
— Двойники не такая уж редкость, господин Лидделл, — пожал плечами Гай. — Вполне возможно, что кто-то из родственников Коппера решил воспользоваться ситуацией и занять его место…
— Так вот, вторая часть нашего с вами контракта будет заключаться в том, что вы выясните, кто скрывается под его именем. Если надо — устройте ему допрос с пристрастием. Или просто доставьте его в наши руки… Пока он не клюет на наши приманки… И вообще — дьявольски хитер. Исчезает и появляется внезапно. Вы единственный, с кем он поддерживает хоть какой-то контакт… Кроме того, после того как вы выполните три-четыре заказа (а нам больше и не нужно), вы заслужите у него большее доверие… И профессиональной вашей этики вы не нарушите. С призраками контрактов не заключают…
— Но эти призраки умеют вызволять людей с каторги, платят им деньги, при плохой раскладке могут и живьем шкуру содрать с того, кто возьмется за ними шпионить.
— Мы подстрахуем вас… И обеспечим своевременную эвакуацию с этой прекрасной планетки. Обеспечим документами. И даже пристроим к делу. Специалисты вашего профиля нам пригодятся и за миллионы километров от здешних мест… Я думаю, что вы не откажетесь от этого предложения. Тем более что своей свободой вы, как видите, обязаны нам — знающим все о вас не меньше, чем мнимый Копперхед.
Гай кисло улыбнулся и побрякал льдом, оставшимся на дне бокала.
— Ну что же… Вы прямо-таки завалили меня пряниками… И достаточно деликатно намекнули на кнут… Осталось выяснить — кто такие эти таинственные «мы», от имени которых вы со мной говорите.
— Вам это не безразлично?
— От того, кем является тот, с кем имеешь дело, зависит то, насколько ты ему доверяешь… Это элементарно. Чем больше я могу положиться на вас, тем больше вы можете положиться на меня…
— Интересная точка зрения. Но, простите, странная для профессионала. Насколько я знаю, в вашем деле работают только втемную. Чем меньше вы будете знать о партнере, тем меньше у него поводов подумывать о вашей ликвидации…
— Когда вы меня склоняли шпионить за Копперхедом, вы стояли на несколько другой точке зрения… Лидделл поморщился:
— Копперхед — это случай нечестного партнерства. Совсем другое дело.
Наступила пауза, нарушаемая только позвякиванием льда.
— И наконец, примите во внимание наши возможности… Мнимый Копперхед — одиночка. Может быть, даже гениальный, но одиночка. А мы объединенная сила. Собственно, мы — единственная ваша надежда убраться отсюда живым. И, поверьте, вы отсюда уберетесь. Вопрос только в том — куда? На волю или назад — на Седые Луны. Так что в том, что вы имеете дело с силой, на которую можно положиться, вы можете быть уверены.
— Слушайте, а вы меня, часом, не впутываете в полицейскую операцию?
— Вы где-то видели полицейских, которые провоцируют убийства?
— Во-первых, видел. Как раз на Седых Лунах. И по ту, и по другую сторону колючей проволоки. Во-вторых, кроме полиции и Управления есть немало иных, как говорится, силовых структур. Военная разведка, например. Там нравы будут покруче…
— А вы питаете особую нелюбовь к силовым структурам? Вам ближе мафия? Или Комплекс? Или любая из разведок Дальних Баз? Террористы с Харура? Или, наоборот, охотники за террористами? В Тридцати Трех Мирах спектр таких контор достаточно широк. Выбирайте на свой вкус… И считайте нас теми, кто вам больше по душе… Признаюсь честно, что материалы вашего судебного процесса не дали мне повода думать, что вы столь разборчивы…
— Сколько времени на размышление вы мне даете? Лидделл выпрямился в кресле, свел пальцы рук «в замок».
— Времени на размышления дать вам я не могу, — сухо сказал он.
* * *
Как ни странно, место, которое — если верить Градову — выбрал в качестве своего укрытия Фугу, располагалось отнюдь не в дряхлеющих кварталах Предгорья, а в гораздо более благополучной части города — в Старой роще. Добираться туда Шишел решил не засвечиваясь — в вагончике муниципального монорельса. Был ранний вечер, и народу в городском транспорте было еще маловато.
Поэтому Шаленому не слишком понравилось то, что единственный новый пассажир, вошедший на промежуточной остановке, не выбрал для себя иного места, кроме того, что располагалось точно напротив его, Шишела, сиденья.
Мало того, этот тип не нашел себе лучшего занятия, чем уставиться на своего визави в упор и погрузиться в изучение его физиономии с таким видом, словно узрел на ней по меньшей мере письмена инопланетян. Хотя Шишел не был излишне вспыльчив, незнакомец явно рисковал получить за свое поведение по ушам. Только лишь крайнее нежелание отметиться дракой в общественном месте удержало Шаленого от того, чтобы дать укорот наглому придурку. Он ограничился минимальной из возможных ответных реакций: принялся рассматривать проклятого чудака точно с тем же старанием, с каким тот смотрел на него самого.
Любоваться Шишелу было нечем — физиономия нахального незнакомца не представляла собой решительно ничего особенного. Таких ровно по двенадцать штук на дюжину. Служащий банка или адвокатской конторы. Может быть, врач с не слишком обширной клиентурой. От силы содержатель какой-нибудь фирмочки со штатом в два с половиной сотрудника. Не более того. Единственной приметной чертой правильного, хорошо выбритого лица незнакомца была аккуратная клякса репарирующего геля, украшавшая его лоб.
Игра в гляделки продолжалась минут пять. Затем незнакомец поднялся и пересел, заняв место по левую руку от Шишела.
— Здравствуйте, Дмитрий, — несколько флегматично бросил он. — Ей-богу, вы заставили меня попотеть, прежде чем я смог застать вас, так сказать, наедине… Мисс Д'Арси говорила вам обо мне. Меня зовут Эрик Лидделл. Я должен был встретиться с вами еще утром, но помешала идиотская случайность…
Он осторожно прикоснулся к нашлепке геля на лбу:
— В этих краях пепельницы иногда летают по воздуху. Впрочем, это не имеет особого значения… Я хочу знать главным образом то, насколько вас заинтересовало наше предложение… У вас было достаточно времени, чтобы подумать о нем…
Шишел молча, без всякого выражения смотрел в переносицу свалившегося на него как снег на голову мистера Лидделла. Очень вовремя вагончик мягко притормозил и замер, достигнув очередной остановки. Шишел молча кивнул в сторону открывающихся дверей, встал и вышел на пустынную платформу. Мистер последовал за ним. Оба неспешно пошли вдоль рядов торговых автоматов — чистеньких и ярких, как собравшиеся на воскресный пикник ребятишки.
— А вы мне ничего еще толком не предлагали, господа, — наконец, счел нужным заговорить Шаленый. — То, что мне наговорила мадам, это так… Общие слова. Нечленовыразительно мадам глаголила — уж простите за худое слово… И, кроме того, я уже…
Лидделл остановил его коротким, примиряющим жестом.
— Ну, «мадам», как вы изволили выразиться, и не имела полномочий обсуждать с вами детали нашего предложения. Она только прощупывала вас. И наводила справки о той компании, с которой вы связались. Но смысл того, что мы от вас хотим, вам должен быть понятен.
Он замолк, ожидая реплики собеседника, таковой не дождался и продолжил:
— Собственно говоря, Карло Чолли и те его люди, что завербовали вас на Шараде, надумали разыграть неплохую комбинацию. Можно сказать, взялись разрабатывать небольшую золотую жилу. Только взялись они за дело с совершенно негодными средствами. Та шайка, которая подрядилась добывать для них тот самый специфический товар, который вы должны были перебросить в Метрополию, не стоит доброго слова. Мы были очень удивлены, когда узнали, что среди этого дрека оказались и вы. Видите ли…
Лидделл замялся, подыскивая слова, машинально прикоснулся к пластырю на лбу и болезненно поморщился.
— Видите ли, мы — и не мы одни — отслеживаем ваши… э-э… достижения уже достаточно долго. И, согласно данным из наших досье, вы, как говорится, птица совершенно другого полета, чем вся эта компания уголовников-любителей. Они — Н’Гама, Бюсси… — просто не нужны. Они — лишний балласт. Всю работу можете выполнить вы один. Поэтому на вас одного мы и решили делать ставку.
— Ошиблись, — сухо оборвал его Шишел. — Я не мокрушник. Если вы меня, как вы говорите, отслеживали, то уж это могли бы и знать.
— Насколько известно мне, — возразил Лидделл, — вы специалист довольно широкого профиля и, когда того требуют обстоятельства, не чужды даже самой смелой импровизации… Так что ваш, так сказать, обет имеет не столько техническую, сколько… мм… моральную, что ли, причину… Так вот: чуть попозже у нас будет еще время и возможность объяснить вам, что никакой моральной ответственности вы испытывать вовсе не должны. А пока можете успокаивать себя мыслью о том, что те люди, которых мы вам предложим для э-э обработки, все равно обречены. Считайте их покойниками. В самом буквальном смысле покойниками. Зомби. Он запнулся
— Я просто не понимаю, о чем вы говорите, мистер, — отчужденно пожал плечами Шишел. — И мне…
— Я же сказал — позже… Вы многое поймете позже… В голосе Лидделла стало ощущаться легкое раздражение.
— А теперь главное.
Он остановился на самом краю платформы и резко повернулся к Шишелу. Взялся за язычок замка его полурасстегнутой куртки. Шишел терпеть не мог такой манеры вести беседу.
— Теперь главное, — продолжил Лидделл уже более жестким тоном, — Мы в курсе ваших проблем. По крайней мере, мы прекрасно осведомлены о том, зачем вы хотите заработать деньги. Много денег. Вам обещали помочь найти ваших приятелей. Вместе со звездолетом Предтечей, от которого вы, так сказать, отстали… Не знаю, что именно так связывает вас с этими людьми и с этим древним техно-монстром. Не в этом суть. Главное, это то, что именно стремление воссоединиться с ними — ваша основная движущая сила. Позвольте разочаровать вас: шансы на то, что вы достигнете этой цели, почти нулевые. Если, конечно, вы откажетесь от нашей помощи.
— От какой такой помощи? — с досадой спросил Шишел, аккуратно высвобождая свою застежку из пальцев ставшего чересчур навязчивым собеседника. — И что это за контора такая, что разбрасывается этакими обещаниями?
Он торопливо оглянулся.
— И не будем торчать здесь как два столба. Мы уже три поезда пропустили. Это может привлечь внимание. Давайте хотя бы ходить взад-вперед…
Лидделл скептически хмыкнул и, заложив руки за спину, вновь двинулся вдоль пестрой шеренги торговых автоматов. Пройдя в полном молчании шагов пятнадцать, он снова заговорил:
— Вы должны ясно понять, что те, кто обещал вам помощь за деньги, всего лишь жалкие дилетанты. Мошенники, по сути дела… А у нас есть вот это…
Он извлек из внутреннего кармана объемистый бумажник, а из него — небольшой снимок-голограмму. Над небольшим листком повисло в воздухе призрачное изображение. Причудливый, не людскими руками изготовленный амулет.
Шаленый, словно на столб налетев, остановился, уставившись на эту посверкивающую штуковину, словно на нечто, вынырнувшее из сна о другой жизни.
— Откуда это у вас?
— Это одна из находок экзоархеологической экспедиции Роуфельда… Долгое время считалась простым украшением. Впрочем, теперь уже и вы, и мы знаем, что это такое…
Конечно, Шишел знал. Еще как знал! Но именно поэтому его недоверие и настороженность возросли в десяток раз.
— Вот как… — скептически скривился он. — И что же — проверяли вы эту потеху в деле?
— Ну, в противном случае мы не стали бы затевать с вами этот разговор, — пожал плечами Лидделл. — Эта, как вы изволили выразиться, «потеха» — устройство подпространственной связи. Считается, что с его помощью корабли Предтечей поддерживали связь с группами своих посланцев… Или созданий, им служивших… Словом, в нашем распоряжении находится средство, с помощью которого вы сможете связаться с вашими друзьями. Договориться о месте и времени встречи… Но только после выполнения вами ряда контрактных обязательств…
— А вы, часом, меня за дурня не имеете? — осведомился Шишел. — Если так, то обижаете. Может, я и могу глупость какую спороть, да только не такую, как вы, мистер, от меня хотите. Штучка-то эта, по всему судя, за семью замками, где-нибудь в Метрополии упрятана. Что до снимочка вашего, что ж, хороший снимочек. Только толку мне от него чуть. Такие вещи, которых вы от меня хотите, под честное слово не делают…
Лидделл усмехнулся с каким-то даже удовлетворением.
— Короче говоря, — определил он позицию собеседника, — вы не хотите работать без гарантий…
— Именно что без гарантий не хочу и не буду, — подтвердил Шишел.
Лидделл послушно наклонил голову в знак согласия. И из такого положения внимательно, по-птичьи посмотрел в глаза Шаленому.
— Этот предмет… Будем называть его…
— Амулетом будем его называть, — перебил его Шишел. — На Корабле мы так обычно говорили…
— Прекрасно, — согласился Лидделл. — Пусть это будет амулет. Так вот, он находится здесь. В нашем полном распоряжении. Мы даже готовы продемонстрировать его вам. Вы сможете провести коротенький — пробный, так сказать — сеанс связи с вашими друзьями. Я думаю, это будет хорошим доказательством серьезности наших намерений…
— Да вот как раз и не будет! — развеял в пыль его оптимизм Шишел. — Фокусом все это запросто может оказаться. Нагребаловкой… Мне ваше предложение ох как обмозговать надо…
Лидделл пожал плечами:
— Что ж, никто не требует от вас немедленного согласия. Обдумайте свои условия. Но на размышления я могу вам дать только сравнительно небольшой срок. До восьми часов утра завтра. И вот что вы должны понять хорошо: в случае отказа вы лишаетесь не только возможности воспользоваться… э-э… амулетом. Вы в конечном счете останетесь и без тех денег, которые вам посулили ваши ненадежные партнеры…
— А вот пугать меня не надо, — сурово остановил его Шаленый. — Кстати, о партнерах. Если мне уж из игры этой выходить, то им немалый отступной положен. Неустоечка…
Очередной состав монорельса почти бесшумно притормозил у платформы. С еле слышным шуршанием раздвинулись двери вагонов. Лидделл похлопал Шишела по плечу (для этого ему, правда, пришлось привстать на цыпочки).
— С этого момента, Дмитрий, вы можете забыть про ваших здешних приятелей. Выбросить их из головы. Завтра в восемь мы встретимся. Я сам найду вас — будьте спокойны… Ну, а если понадоблюсь срочно — мисс Д'Арси, как говорится, в полном вашем распоряжении…
Он приятно улыбнулся, повернулся к Шишелу спиной и исчез в проеме дверей вагона. Двери сомкнулись за ним, и поезд стремительно скользнул вдаль. Шишел остался на платформе один — словно и не было тут никаких мистеров Лидделлов. Только снимок амулета остался у него в руке — Шаленый и не заметил, когда его собеседник всучил ему этот кусочек пластика.
Некоторое время он, нахмурясь, рассматривал странный, одновременно похожий и непохожий на лик Лукавого рельефный рисунок, украшавший древнюю вещицу, потом усмехнулся неожиданно посетившей его мысли. Бросив неласковый взгляд вслед унесшему господина Лиддедла поезду, Шишел упрятал снимок поглубже во внутренний карман куртки и стал ждать своего поезда.
* * *
Шишел не очень хорошо представлял себе, как ему придется строить предстоящий разговор с Фугу. Как-никак не так уж и легко объявить партнеру, что выходишь из игры сам, а ему — этому самому партнеру — обещаешь свернуть шею набок в случае выполнения им своих контрактных обязательств. И это при том, что вчера еще совал ему ствол в печень и требовал вещей совсем противоположных. В таких скользких случаях Шаленый привык всецело полагаться на свою способность к импровизации. Конкретные же детали предстоящей встречи сводились к одному-единственному условию: состояться она должна как можно быстрее — пока насмерть перепуганная черная образина не выбралась на охоту за головами.
Адресок, полученный от Вась-Вася, соответствовал вполне пристойному на вид многоквартирному дому в не самом престижном, но отнюдь и не захолустном «спальном» районе Санта-Финиты. Слухи об идиллически патриархальных нравах Террановы успели, судя по всему, изрядно устареть — подъезды здешних жилищ были оснащены всей домоохранительной электроникой и машинерией. Впрочем, только подъезды. На просторные балконы высоко расположенных этажей все вышеупомянутые меры безопасности не распространялись. Шишел помнил об этом еще со времен своего прошлого — не слишком удачного, надо сказать — визита в этот чересчур, пожалуй, благополучный Мир.
Он с удовлетворением заметил, что деревья (гринзейские эльмы, хорошо прижившиеся в местном климате) порядком вымахали за то время, покуда он обретался в иных пространствах и временах, и тем самым порядком облегчили ему намеченную задачу. Тому же способствовала и павшая на город вечерняя полутьма. Сменившаяся затем и полной тьмой длинной ночи Террановы.
Когда бывало надо, Шишел, несмотря на свои габариты и внешнюю неуклюжесть, мог двигаться с бесшумным проворством пантеры, так что его проникновение в жилище подруги жизни придурошного Фугу прошло без сучка без задоринки. Открыв хлипкую балконную дверь, он осторожно шагнул в полумрак освещенной только мерцанием телевизионного экрана комнаты.
Прислушался.
И решил уж было, что ошибся квартирой. Потому что даже в бреду не мог бы себе представить Фугу, созерцающего трансляцию концерта камерной музыки из зала столичной консерватории.
Но тем не менее именно он — Фугу — расслабленно сидел на полу, привалясь к торцу гидрокровати, прямо перед экраном ТВ, из которого изливались на него сладостное пиликанье скрипок и аккорды клавесина.
— Да ты, брат, успел поднабраться… — с досадой окликнул Шишел своего бестолкового партнера, — Или уже на игле торчишь? — предположил он, заходя так, чтобы видеть его физиономию.
В сумраке ему показалось было, что черномазый мокрушник напялил на лицо какую-то идиотскую, клоунскую маску. И лишь пару секунд спустя, приглядевшись, он понял, что то, что он принял за бутафорскую — от уха до уха — улыбку, улыбкой вовсе не было. Горло Н’Гамы было рассечено одним ударом какого-то очень острого инструмента, и вытаращенные, мертвые глаза его пялились в потолок так, словно их хозяин успел узреть там, в высоте, что-то необыкновенно его поразившее. Ковер под ним был черен от крови и от вина, вылившегося из зажатой в руке покойника бутылки.
Шишел рванул из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и, тихо ступая, обошел комнату по периметру. Заглянул в две соседние и только в ванной обнаружил ту, кто при жизни звалась, судя по всему, Тин-Тин. Кожа у совсем еще молоденькой метиски была посветлее, чем у фугу, а лампы, освещавшие место действия, были поярче, чем мерцание экрана ТВ, поэтому появившиеся уже на теле трупные пятна были хорошо заметны. Стало быть, сыграть на опережение Шишелу не удалось — кто-то опередил его на несколько часов.
Девушку — в отличие от Фугу — отправили на тот свет без кровопролития. То ли приемом карате, то ли просто ударом демократизатора по черепу. Что, в общем, не меняло ситуации. В ванной она, видно, искала спасения, но дверь за собой захлопнуть не успела (да и не помогло бы это). Так и осталась сидеть на полу, подбородком зацепившись за борт джакузи.
«Вот тебе и решение проблемы выбора, — уведомил его внутренний демон. — Никакого выбора у тебя просто не было. С самого начала…»
Но спорить с демоном Шишелу было недосуг.
Надо было ретироваться. И ретироваться как можно скорее.
Шишел уже — задом, задом — протискивался в дверь ванной, когда где-то на прикроватной тумбочке запела трель вызова. Тут же сработал автоответчик. Голосом своей покойной хозяйки он сообщил, что ее нет дома и что в памяти домашнего компьютера можно оставить сообщение неограниченного объема.
Позвонивший абонент запнулся, икнул и хорошо знакомым Шишелу голосом быстро и неразборчиво — как, по замечанию древнего классика, бывает, говорит проснувшийся средь ночи унитаз — затараторил:
— Слушай меня, Фугу, придурок!.. Да здесь ты, здесь! Не дурачь меня!.. Это серьезно, очень серьезно! На нас всех собак спустили, Фугу. На чем-то мы прокололись… Мы все — под колпаком у сук каких-то… Додо отделали так, что мать родная… А ко мне подвалил чудак какой-то… Ты слышишь меня, придурок?! Он меня крепко испугал… Ты слышишь? Нас пока только пугают. Но с меня достаточно. Я сваливаю. Понял? Сваливаю, и не ищи меня… И тебе советую… Ты слышишь?
Движимый каким-то не совсем ему самому понятным порывом, Шишел поправил натянутые на руки перчатки, рывком поднял трубку и резко рявкнул в нее:
— Опоздал ты, Перхоть. Угрохали уже Фугу и бабу его… На противоположном конце канала связи воцарилось молчание. Потом дрогнувшим голосом Бюсси вымолвил:
— Эт-то т-ты, Шишел?
— Нет, — зло ответил Шаленый. — Это дух святой! Призрак Жозе Бернарди. Помнишь такого?
— К-какой Ж-жозе?! — с ужасом переспросил Бюсси. — К-какой п-призрак?
— Жозе Бернарди, это тот парень, которому Фугу по ошибочке башку отсадил, — любезно пояснил Шишел. — И не вешай трубку, дружок! Ты можешь мне понадобиться. Найди способ выйти на меня. В ближайшие сутки. Потому что иначе я выйду на тебя сам. И тогда… Ты меня хорошо понял?
— Я п-понял… Я понял тебя… — заверил его Бюсси упавшим голосом.
— Понял — вот и прекрасно! — отрубил Шишел и с треском бросил трубку на рычаг.
Потом упрятал пистолет от греха подальше в кобуру, потыкал в кнопки автоответчика и стер все записи, которые могли оставаться в его памяти. Прикрыл глаза и прислушался к тишине.
Нет ничего более обманчивого, чем тишина.
Дверь квартиры отворилась совершенно бесшумно. В ее проеме на миг возникли и тут же, шарахнувшись в разные стороны, исчезли в темноте, заполнявшей комнату, две крепко сбитые поджарые фигуры.
Шишел столь же бесшумно развернулся к выходу на балкон и застыл, остолбенев от досады. На фоне слабо подсвеченного городскими огнями неба перед ним маячил силуэт невесть откуда взявшегося типа — приземистый, грузный и увенчанный довольно бесформенной шляпой.
— Осторожно, мсье, — предупредил тип Шишела. — Вам, может быть, плохо видно, но сейчас я как раз целюсь вам в живот…
* * *
Бесшумно вспыхнул свет настенных бра, и участники сцены, разыгравшейся в квартире покойной Тин-Тин, смогли лицезреть друг друга воочию.
Приземистый господин в шляпе не врал — его «люггер» смотрел точно в печень Шишела. Двое других типов тоже держали свои стволы наготове и осторожно приближались к нему, стараясь занять такую позицию, чтобы ненароком не перестрелять друг друга.
— Полиция Санта-Финиты, — уведомил Шишела один из них — типичный представитель племени флегматичных полицейских инспекторов, чей антураж един по всему Обитаемому Космосу (бритая невозмутимая физиономия, плащ, короткая стрижка и быстрая реакция). — Вот мое удостоверение. Инспектор Руттен к вашим услугам, са-а-аг…
— Да вижу уж, что не Армия Спасения, — мрачно ответствовал Шишел. — Вы, вообще-то, вовремя, ребята — я только что собирался звонить «девять-девять-девять». Глядь, а вы уж тут как тут… А все-таки зачем это вы без спросу вломились в квартиру моего приятеля? Жилище-то вроде оно и на Терранове жилище. Неприкасаемое убежише свободной личности…
Пока он произносил эту пренаглую реплику, а инспектор Руттен наливался ядом для реплики ответной, вспомнил о своих обязанностях третий из представителей закона — слегка франтоватый моложавый на вид тип. Если бы не табельный ствол в руке да не ранняя седина на висках, его можно было принять за прибившегося к опергруппе стажера, а то и вообще журналиста. Уж слишком правильными и аристократически отточенными были черты его по-детски чистенького лица.
Действовал моложавый тип, впрочем, вполне решительно. Он обогнул обширное ложе, занимавшее чуть ли не половину комнаты и, натолкнувшись на безнадежно мертвого Фугу, махнул рукой своему коллеге.
— Имеем т-труп, — сухо добавил он в ответ на вопросительный изгиб бровей инспектора Руттена.
Легкое заикание как-то шло к его слегка кукольной внешности. Вносило свой вклад в аристократический шарм.
— В ванной найдете второй, — успокоил его Шишел.
— Дорн, обыщите типа, — распорядился инспектор и решительным шагом направился в указанное Шаленым помещение.
Моложавый коп отвлекся от осмотра скалящегося в потолок Фугу, подошел вплотную к Шишелу и профессионально, не без некоторого изящества даже, обшарил его карманы.
— Ваше разрешение на н-ношение оружия?.. — осведомился он. извлекая на свет божий Шишелову «беретту».
— Не моя пушка, — флегматично парировал его вопрос Шишел. — Я, видите ли, ее на полу подобрал — вот тут — и сам собирался сдать куда следует…
— Вот тут? — уточнил Дорн. — Вместе с к-кобурой?
— Вместе, — не моргнув глазом, подтвердил Шишел. — Я и убрал это хозяйство от греха подальше. Когда увидел, что тут такое дело…
Он кивнул в сторону покойника.
— Ведь черт его знает, кто сюда приспел бы первым, — деловито пояснил он совершенно серьезным тоном. — А ну как те, кто мочилово это тут устроил, вернуться надумали б раньше, чем ваш брат — полицейский — сюда б приспел… То-то хорош я был бы — лопух лопухом, да еще и пистолетик бы бандкжам этим в полное их распоряжение оставил: всего и забот — с полу вещицу подобрать…
Поименованный Дорном элегантный коп в штатском проглотил нахальное вранье, словно и не заметив его. Он бросил беглый взгляд на карточку-идентификатор Юрия Сатановски, повозил по нему щупом полицейского регистратора и молча сунул карточку в свой карман. Потом обменялся взглядом с инспектором, хмуро стоявшим над раззявившимся в счастливой улыбке трупом Фугу, и отрицательно покачал головой — в ответ на молчаливый вопрос начальника.
— Нет, сэр, — произнес он вслух. — Т-тип не убивал. Ничего режущего. И ствол чистый.
Шишел отметил про себя, что хотя бы один, отдельно взятый, коп на Терранове умеет правильно произносить слово «сэр». Это, вкупе с аристократическим заиканием, вызвало у него даже некую симпатию к моложавому Дорну.
— Твое счастье, горилла чертова, что мы засекли тебя, пока ты лез в дом, — зло молвил инспектор, сверля Шаленого неприязненным взглядом. — Будь по гроб жизни нам благодарен, что мы тебе, козлу, алиби обеспечили…
— За «козла» ответите, — хмуро предупредил его Шаленый. — И за «гориллу» тоже. Я законопослушный гражданин…
Инспектор не удостоил его хотя бы тени внимания. Он повернулся к грузному обладателю идиотской шляпы.
— Эти, — он мотнул подбородком куда-то назад, — мертвы уже давно, — Прозевали мы, мсье комиссар…
Мсье не ответил ничего, если не считать досадливого шевеления седыми и довольно обвислыми усами. Усы у мсье были что надо — что уж тут говорить. Те еще усы… Из-под усов на свет божий торчала коротенькая трубка — «носогрейка». Трубка сердито дымилась.
— Так все-таки документик-то верните… — уперся на своем Шишел. — Не имеете права без санкции прокурора…
— Ваш идентификатор личности, — мягко, но в то же время достаточно решительно прервал его Дорн, — вызывает сильнейшие п-подозрения в его подлинности… Вы получите расписку об изъятии… Ну, и вам п-придется дать подробнейшие объяснения вашему здесь присутствию и тому способу, которым…
— А чего тут объясняться-то? — с невозмутимой наивностью парировал этот наезд Шишел. — Чего дела рассупонивать? Дела у меня с господином НТамой… Ну, договорились вечерком собраться у подруги евонной — выпить, закусить… Заодно и обговорить разные дебеты-кредиты… Звоню — нет его… И дверь не отпирает… Ну, думаю — нечисто дело… Я и полез балконом… Благо эльмы эти под окнами во-о-он эк вымахали… Оно, конечно, нехорошо выглядит — так к другу же…
У господина Дорна, судя по иронической мине, которую скроил он, выслушивая эти «объяснения», было что возразить Шишелу.
— Ну, давайте п-придумаем что-нибудь посерьезнее, — начал он. — И делать это б-будем не здесь, а в комиссариате…
Но усатый мсье комиссар прервал его коротким и унылым взмахом руки.
— Послушайте, Дмитрий Евгеньевич, — повернулся он к Шаленому. — Кончайте вы клоуна из себя лепить. Лучше поговорим серьезно…
Он вынул трубку изо рта и повернулся к инспектору:
— С вашего позволения, я заберу задержанного. Для конфиденциальной беседы… И верните пока ему его «липу», Орест Иоганныч… Никуда он этот «вещдок» не денет. Ему и самому деваться по таким делам некуда…
Эти слова повергли душу инспектора в смятенное состояние, которое отозвалось непроизвольным подергиванием кончика мясистого носа и парой нечленораздельных междометий, предшествовавших окончательному вердикту.
Вердикт этот дался инспектору, по всему судя, нелегко.
— Под вашу ответственность, мсье комиссар…
Он разрешающе кивнул Дорну, и тот молча протянул Шишелу его идентификатор.
Шишел, не говоря худого слова, забрал карточку и повернулся уж было совершенно машинально к выходу на балкон, но мсье ласково попридержал его за локоть.
— Давайте уж спустимся в лифте, господин Шаленый, — добродушно предложил он. — Как все люди… А то мне, в моем возрасте, не с руки лазать вслед за вами по веткам. Вверх еще куда ни шло. Но вниз очень уж неудобно. Приходится смотреть на землю, а я, знаете, временами боюсь высоты…
В кабинке лифта мсье, тяжело вздохнув, предъявил Шишелу красивый жетон с золотым гербом.
— Комиссар Роше, — представился он. — Жан Роше. По-тшния Объединенных Республик системы Прерия —… Совместная операция с органами Террановы…
* * *
Всеобщий сбор Градов, как это было у него заведено, объявил за полночь. И, разумеется, как тоже было заведено, сбор происходил в не самом удобном для проведения совещаний месте — в бильярдной, размещенной по прихоти шефа во втором, подземном, этаже его главного городского дома. Заведено было также и то, что все приглашенные смиренно занимали свои места на скамьях и стульях вдоль довольно унылых стен бункера. Сам же шеф раздумчиво расхаживал вокруг бильярдного стола и высказывал свое мнение по разным, как правило, весьма неприятным для его безмолвной аудитории проблемам. Приглашены (это слово, применительно к вызову пред светлы очи Вась-Вася, звучало весьма иронически) для разговора сегодня были только четверо — но зато четверо самых посвященных.
— Кто-то из вас, ребята… — начал большой шеф, задумчиво подкидывая на ладони тяжелый бильярдный шар, — Кто-то из вас уверял меня, что та история, в которую нас втравил покойный Копперхед, это уже дело прошлого и стоит забыть наши делишки с ним и с «Абсолютной гарантией». И знаете, по-моему, это был ты, Любимчик…
Выбрав на зеленом сукне стола какую-то заветную точку, он поместил на нее занимавший его внимание шар и, подумав, неторопливо взялся за второй.
Любимчик — в миру Морис Меликов, коммерческий директор полудюжины фиктивных и полуфиктивных отмывочных контор — кличку свою подцепил где-то явно по недоразумению. Трудно было представить, что эта самодовольная и основательно раскормленная туша могла внушить кому-либо не то чтобы любовь, но хотя бы элементарную симпатию.
Сейчас, впрочем, самоуверенности в ней поубавилось.
— Вы хотите сказать? — с беспокойством привстал он со своего места.
— А ты, ты сам ничего не хочешь нам рассказать?
Казалось, Вась-Вась не был занят ничем другим, как поиском места для второго и третьего шаров на зеленом поле бильярдного стола. Любимчик промокнул платком покрывшийся испариной лоб.
— Шеф, вы сами предупреждали нас, что шею свернете тому, кто попробует возобновить эти игры… Я лично своей шеей дорожу…
— Вот как? То, что я прикрыл все делишки с яйцеголовыми ребятами из «Гарантии», вовсе не означает, что я запретил присматривать за ними! И особенно за теми из них, кто запускает ручонки в наши дела на нашей территории. Город поделили я и Носарь. Все. Никаких разговоров больше быть не должно! И что же я вижу сегодня? Как снег на голову объявляются один за одним, в одночасье очень интересные ребята… Сюда — в Санта-Финиту — слетаются сразу двое моих закадычных друзей. И одному из них позарез сдался дешевый фраер Фугу, а другому — наш любимый покойничек-Копперхед… Вам это что-нибудь говорит? Тебе, например, Фредди?
Аркадий Арестов кличку свою получил по наследству от кого-то из своих предшественников на посту штатного и особо доверенного ликвидатора. Тот был, видно, схож с любимым героем древнеамериканских триллеров. В ответ на вопрос шефа он пожал плечами с таким видом, словно речь шла всего-то о просроченном откупе держателя какого-нибудь заштатного казино.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, шеф… И Фугу и Коппер отметились в свое время в каких-то аферах этих медиков. Но… Бывают совпадения… Еше и не такие… Фугу, шеф, работает, вообще, на любого, кто больше заплатит… Когда ему платили люди из «Гарантии», он и для них обделал пару делишек. Но те быстро поняли, с кем связались, дали пинка под зад и… Ничего удивительного в том, что теперь он чем-то насолил кому-то из твоих друзей… Из тех, кто заплатил ему за какие-то дела здесь и потерял денежки… Что до Коппера, то его уже с годик как нет на свете. Так что и говорить не о чем.
Вась-Вась, закончивший наконец расстановку шаров, оторвал взгляд от дела рук своих и уставился на Фредди.
Взгляд его выражал глубокую скорбь по поводу состояния умственных способностей своего штатного ликвидатора
— Есть, — сказал тихо, с большим ядом в голосе — Есть о чем говорить… Ладно, один человек случайно копошится в делах, которые напрямую связаны с «Гарантией». Но делает вид, что ни о чем таком не слышал. Ладно, второй тоже. Но все они — в один день — собираются у третьего типа, который тоже связан с этой историей! У меня! Таких совпадении не бывает! И буквально в тот же день с того света возвращается Копперхед и шатается по Санта-Фините как ни в чем не бывало. Нанимает киллера. Звонит старым знакомым…
На лице Любимчика отразилось искреннее изумление. Рыбак молча, без всякого выражения на лице, разглядывал свои ногти. Фредди же, однако, позволил себе мрачную — под стать своему прозвищу — остроту.
— Что поделаешь, — заметил он. — Сегодня аккурат пятница, тринадцатое…
Вась-Вась даже скрипнул зубами:
— Уместная шуточка. Ничего не скажешь… Реакция четвертого участника ночного сбора не читалась в тени дальнего угла бильярдной.
— Вот что… — продолжил Вась-Вась, вновь отворачиваясь к бильярдному столу. — Что-то там у них не сложилось… Что-то они там не согласовали… Ведь не нарочно же они оба сошлись у меня. Не спугнуть же хотели…
Он прихватил с полочки мелок и уставился на него с таким видом, словно усомнился в его подлинности.
— Так или иначе, но я буду не я, если яйцеголовые снова не зашевелились. И сдается мне, что скоро снова на сцене у нас появятся всадники без головы и наездники без всего остального… А главное, снова полетят довольно большие денежки… И полетят мимо нас. Вас радует такая перспектива?
Он принялся обрабатывать мелком кончик кия.
Присутствующие молча созерцали это священнодействие.
Закончив подготовку инструмента, шеф, так и не сказав ни слова, стал выбирать позицию у бильярдного стола. И только примерившись к удару, счел нужным бросить через плечо:
— Пока что я попросил Несфирату отправить присмотреть за обоими моими голубками твоих людей, его людей… Уж извини, что пришлось оторвать их от выпивки…
— Ничего, шеф, — отозвался забравшийся в самый дальний угол бильярдной и почти не видный в тени тезка известного вампира. — Я не в обиде…
Интонацией своей реплики он дал понять, что, разумеется, оценил тонкую иронию шефа.
Собственно, с легендарным кровопийцей он не имел ничего общего, кроме легкого внешнего сходства. И в миру носил гораздо менее громкое имя — Девид Уитни. Из всех собравшихся только этот — сутулый и худой, как щепка, — человек не смахивал на того, кем был на самом деле. На бандита то есть. Он и его команда выполняли обычно роль внешней разведки Градова, а потому больше нуждались в мимикрии, чем прочие смертные, нашедшие пристанище под сенью столичных криминальных группировок. Это вызывало двойственное — составленное из уважения, смешанного в причудливой пропорции с насмешливым презрением к «интеллектуалам», — отношение к нему подельников.
— Ну, спасибо тебе за понимание в этом вопросе…
Градов дуплетом отослал в лузу первые два шара, и голос его стал менее сварлив. Скорее уж в нем засквозил ядовито-приторный елей.
— Твои люди ведь справились с работой, Деви? — осведомился он, — Они все рассказали тебе?
Он наклонил голову, приглядываясь к плохо различимой физиономии своего подручного.
— А ты, Несфирату, конечно, все рассказал мне. Как на духу…
— Какие могут быть сомнения, шеф?
— Ну так и доложи ребятам результаты… Те самые, что ты принес мне в клювике полчаса назад. А там мы уж и потолкуем о том, как нам не упустить своего… И о том, как нам вообще быть в сложившейся ситуации…
— Боюсь, что ситуация за эти сутки сильно похреновела _ честно признал Несфирату. — Вы, шеф, правы насчет того, что напрасно мы расслабились, когда Коппер загнулся. На сто десять процентов правы…
— Хорош с комплиментами! — подал голос с места Фредди. — Ближе, как говорится, к…
К чему именно следовало быть ближе, осталось, в общем-то, неизвестным, поскольку в кармане у Несфирату несколько неожиданно запел мобильник.
Все — и сам Вась-Вась в том числе — уставились на него так, словно он публично, в присутствии дам, испортил воздух.
И дело тут было не только в том, что таскать с собой радиопередающие устройства (даже такие вот пустяшные — для связи с домашним коммутатором) на Терранове считалось серьезным нарушением закона об «электронном смоге», что приносить всякую электронику на совещания столь высокого уровня было основательным нарушением криминального этикета. На то, судя по всему, имелась санкция шефа.
Нет, дело было в том, что звонок этот явно имел отношение к той каше, которую начинал заваривать шеф. И важно было не упустить момента…
«Бери… бери трубочку…» — жестом разрешил Вась-Вась, и Несфирату нервно поднес микродинамик к уху.
Звуки, доносившиеся из аппарата, явно не доставили ему большой радости. Он дернул щекой, поправил темные очки, украшавшие узкое, слегка неправильное лицо, и коротко бросил в микрофон:
— Не стоит… Не упустите… О. ч-черт! Это большой прокол, Вилли! Постарайся исправить положение… Как сможешь! Я сказал! Все!..
Теперь всем стало понятно, что положение и в самом деле похреновело.
Несфирату снова поправил очки и, хрипловато выругавшись, сунул мобильник в карман.
— Шеф…
Он повернулся к Градову, словно пытаясь поймать его взгляд.
— Докладывай по порядку, — жестко оборвал его Вась-Вась — Мы уже поняли, что кто-то из твоих снова спорол-с… Так что не гони коней… Несфирату шагнул в круг, очерченный светом софитов, нависших над зеленым сукном бильярда, вцепился сухими, как палочки бамбука, пальцами в край стола и стал говорить отрывисто и коротко:
— Я отправил три группы. Янко и Читтера — за тем парнем с Седых Лун… Кошак и Цыган — они народ поопытнее — сели на «хвост» Шишелу. А Циркач и Луиджи отправились приглядеть за Фугу… Ну, и подсуетиться, если Шишел вознамерился открутить ему голову…
— Ну, и…
— Гай Дансени благополучно пошатался по городу… хвост не заметил… Заходил к Вернону из «Арены» и к людям Шумана — то есть продолжал вентилировать народец, причастный к сыскному делу… Поужинал в «Дракуле». Потом затоварился съестным в супермаркете. По нашей карточке снял номер в «Заставе». На ночь. В скрытые контакты вступать ни с кем не пытался. Сейчас, видимо, спит без задних ног…
— Ты, как я понимаю, начал с хороших новостей?.. — все с тем же елеем в голосе подтолкнул его забуксовавший было рассказ Градов. — Переходи к плохим. Теперь объясни, пожалуйста, как это Шишел этак запросто, в два счета, стряхнул с хвоста этих твоих людей поопытнее…
Вопрос этот, видимо, был проявлением латентного садизма Вась-Вася. Кому уж, как не ему, было не знать о том, что финты с «наружкой» Шишел умел крутить почище многих других. Сказывался навык работы в Мирах Периферии. На Терранове же, с ее запретами на радиосвязь, монополия дистанционного наблюдения всецело принадлежала государственным структурам, а еще только нарождающимся пролетариям криминального труда приходилось вспоминать поколения назад забытые навыки топтунов и филеров. Так что у Шишела в этом вопросе имелась фора — бесспорная и огромная.
Несфирату, насколько ему позволили его дипломатические способности, дал объяснения по этому иккотливому эпизоду. Потом тяжело вздохнул.
— А с Фугу совсем плохо вышло… — продолжил он. — На «хазе» у Тин-Тин его сперва не было. Была только сама Тин-Тин. Злая, как бешеная гадюка. Ребята устроились неподалеку — поджидать придурка. Цыган и Кошак к ним присоединились — исходя из того, что Шишел получил наводочку от вас, шеф, лично и, рано или поздно, к Фугу заявится… Но все очень плохо обернулось, шеф…
— Не тяни кота за хвост… — попросил Вась-Вась, примеряясь к следующему удару кием.
— Они и впрямь дождались Фугу… Тип появился на прокатном каре и явно при денежках. Но сильно напуганный. Судя по всему, часа полтора его «чистила» Тин-Тин. Потом… Потом ничего не прослушивалось… И света в окнах не было. В общем, наблюдение было затруднено. Ну… Ну, вы знаете, шеф…
— Короче, дорогой…
— Если говорить короче, ничего подозрительного никто из ребят не заметил. До наступления темноты… А вот тогда, как и ожидали, пожаловал в гости к Фугу и Шишел. К сожалению, неясно, где он мотался до этого времени. К Фугу он пошел не напрямую — через лоджию полез… Должно быть, чтобы застать врасплох. Знаете, ребята просто поражены были, как такая туша… Умеет тип карабкаться по веткам да по стенам. Ну, чисто шимпанзе…
Градов недвусмысленно кашлянул.
— Одним словом… — быстренько поправился Несфирату. — Пробыл Шишел в квартире минут пять — не больше. Кошак и Читтер двинулись было в дом — прослушать, что там за разговоры происходят. Ну, косили под ремонтников… И тут — как черт из бутылки — легаши! По всей видимости, они ситуацию отслеживали…
Еще два шара легли в предназначенные им лузы. Вась-Вась снова погрузился в созерцание зеленого поля бильярда, ничем, кроме мрачной, скептической гримасы, не выдавая своего отношения к словам Несфирату.
— Хуже всего… — выдавил из себя тот. — Хуже всего то, что полиция начала с того, что замела наших. Всех четверых. Как назло, ни один не успел сбросить с себя оружие и липовые ксивы. Так что придраться к ним могут по полной программе… Но я принял меры. Кай уже вытащил задницу из своего адвокатского кресла и сейчас торчит на месте действия — в комиссариате… Это он и звонил…
— Получается, — возмущенно прервал его Любимчик, — что они с самого начала были под колпаком у легавых и даже не подозревали этого? Это… Это называется…
— Потом… — не отрывая взгляда от кончика кия, бросил Градов. — Потом ты объяснишь нам, как это называется… А пока что… Пока примите, ребята, во внимание такую вещь — легавые раньше нас зацепили Фугу на чем-то серьезном. Серьезном, я подчеркиваю. И у них сейчас крупная фора. Если Фугу расколется, — а он расколется, — то…
— Он не расколется, шеф… — успокоил его Несфирату. — Кай… Вилли только что сообщил: там, на квартире у Тин-Тин, два трупа. Она и Фугу… Вроде как удушение и ножевое…
Наступила тишина.
— Похоже, Шишелу — крышка… — задумчиво заметил Фредди. — Странно. Это не похоже на то, что я о нем слышал… Кстати, ему не удалось уйти?
— Кай этого не знает. Ему, знаешь, не докладывают. Он пока еще только с нашими людьми разбирается — их, похоже, под утро отпустят под залог… Вот тогда и узнаем… Но Шишелу это дело навесить трудно будет. Как выяснил Вилли, Фугу с его девицей угрохали еще днем. Вскоре после того, как он вернулся из города…
Градов оторвался от созерцания полированных шаров и воззрился на Несфирату недобрым взглядом.
— Здесь кому-то морочат голову! — резко определил он. — Четверо дурней не спускали глаз с квартиры, и в ней тем не менее спокойно душат и режут двоих…
— В-возможно, кто-то пустил в дело робота-киллера… — неуверенно предположил Несфирату. — Могли заранее подкинуть в дом кибер-эмбрион…
— Чушь! — заорал Вась-Вась. — Кибер тебе эмбрионы!.. В Санта-Фините их нет — уж поверь! Просто нет! Если и есть, так только у армии или у спецназа. Я уж не говорю о том, что Луиджи уж точно усек бы такую штуку…
— А может, — Любимчик впился взглядом в зрачки Несфирату, — твои мальчики сами все это и учинили? На Фугу почти у каждого в городе зуб имеется. Могли его просто-напросто заказать. Как раз Янко и Кошак за такие веши брались в прошлые времена… К тому же, говоришь, прибыл фугу при денежках…
Несфирату буквально онемел от обрушившегося на него обвинения.
— К-какая с-сука!!! — возопил он, обретя, наконец, дар речи. — Ты п-понимаешь, что тут городишь?! Мои люди никогда…
— Брэк! — выкрикнул Градов, досылая предпоследний шар в лузу. — Вы еще морду друг другу набейте — здесь же, не отходя от кассы. Будет здорово… Спокойнее, ребята, спокойнее…
Он принялся примеряться к удару по последнему шару.
— Твоих, Несфи, людишек зацепили по поводу, в общем-то, пустяковому… Если за ними и вправду ничего не числится, то скоро явятся в целости и сохранности.
Он задумался, фиксируя шар гипнотическим взглядом.
— Понимаешь… То, что они к делу не причастны, это, с одной стороны, хорошо… А с другой — именно это и плохо. То плохо, что вне игры мы… Ясно одно, — продолжил он, не удостоив общество даже взглядом, — вокруг «Гарантии» снова дельце заваривается. И дельце денежное. Аж со всей Федерации народец сюда собираться начал… А мы ни сном ни духом… Ни ухом ни рылом… Плохо это…
«А ведь знает он что-то такое, чего не знает никто из нас… — подумал Рыбак, присматриваясь к шефу. — Знает… Оттого и взъерепенился этак… Знает, но нам рассказывать не торопится…»
Градов неожиданно поднял глаза на обступивших стол подручных и решительно распорядился:
— Рыбак… Раз уж тебе, а не кому другому Коппер с того света весточки шлет, то тебе и карты в руки — выходи на покойничка. Прощупай, как говорится, почву… И результат доложишь мне не позднее завтрашнего… Сегодняшнего, впрочем, уже вечера. Сможешь раньше — флаг тебе в руки.
Нервный тик, пробивший неподвижную физиономию Рыбака, был, видимо, знаком безусловного согласия решить поставленную перед ним задачу.
— Ты…
Кончик кия уперся в узел галстука, с трудом охватывающего накачанную шею Любимчика.
— Ты поднимаешь все банковские и — главное — страховые файлы, связанные с «Гарантией». И если не найдешь хоть какой-нибудь — пусть даже самой дерьмовенькой — зацепки, то я сильно, ты понимаешь, сильно в тебе разочаруюсь…
Разочаровывать Вась-Вася Любимчик не пожелал бы даже худшему врагу своему. А поэтому затараторил нечто убедительно-успокоительное, долженствующее означать крайнюю степень уверенности в том, что уж какая-то зацепка, проливающая свет на затеи конкурентов уважаемого шефа, да сыщется. Если бы еще его глаза не бегали испуганными тараканами, норовя ускользнуть от ставшего сверлящим взгляда Градова, то его словам вполне можно было бы и поверить.
— Вы — «сладкая парочка»… — повернулся Вась-Вась к Фредди и Несфирату, которые, чуя предстоящий расклад ролей, уже заранее придвинулись друг к другу. — Вы образуете оперативную команду. Будете готовы действовать немедленно по моей команде или… Или по обстоятельствам. Сейчас команда такая — вычислить Шишела. Хоть на том, хоть на этом свете. И аккуратно — я повторяю, — аккуратно дать ему понять… Первое — то, что я хочу его видеть. С глазу на глаз, без свидетелей! И как можно быстрее. Второе — ему без этого разговора конец. Причем конец нехороший. Это не угроза. Не дай бог, если он этак вас поймет. Просто влез он в дело смертельно опасное. И тут один ему помощник — Вася-Град. Не таращите глазки. Он знал меня еще под таким погоняловом… Там… Далеко отсюда.
Он снова повернулся к столу и стал примеряться для последнего удара кием.
— И еще вот что… — произнес он, не поворачиваясь к почтительно замершим слушателям. — Чтобы говорить с Шишелом, вам сперва надо определиться с тем, на кого он работает здесь. Но определяться надо грамотно — «хвоста» ему не подвешивайте. Не тот человек. Заметит и ощетинится. Тогда говорить с ним будет много тяжелее. Так что головой поработайте… Особенно ты, Несфи… Работай с ним лично. Пока он у копов или в бегах — номерочек в «Ротонде» проверь. Снят на имя Юрия Сатановски. И не забывай все время думать, что делаешь.
— Я-я думаю, — живо отреагировал на оказанное ему таким способом доверие Несфирату, — что надо прокачать тех, с кем Фугу корешился последнее время… Ну вот, например, у кого он срубил бабки сегодня… И — о господи! — в первую очередь надо брать за жабры проклятого пижона Додо! Он всегда крутится в «Веселом Роджере»… И частенько с Фугу на пару. Я просто не придавал этому значения…
Градов продолжал гипнотизировать взглядом полированный шар, словно тот был хрустальным шаром гадальщика-ясновидца.
— Ну что же… — бросил он куда-то в пространство перед собой. — Похоже, что голова у тебя заработала в нужном направлении…
Он приладился для удара кием.
— Чего ждем, ребята?
«Ребята» с пониманием отнеслись к намеку шефа и, деликатно покашливая и пятясь задом, в считанные секунды убыли с места действия. Градов, теперь уже в одиночестве, мрачновато насвистывая что-то древнее как мир, долго целился кием и наконец послал его в лузу.
Промазал.
Это была скверная примета. Донельзя скверная…
Предстояли потери.
Градов зло бросил кий на бильярдный стол, подошел к угловому шкафчику и некоторое время созерцал его содержимое. Для богатого дома посреди столицы богатого Мира оно казалось просто смешным. Великое множество каменных, металлических деревянных, из керамики исполненных изваянии богов, бесов и демонов Пестрой Веры смотрели на нею с резных полок. Казалось, эта компания только что озорно и ернически резвилась и кривлялась за закрытыми дверцами шкафа и вдруг застыла, застигнутая врасплох
Кто же, впрочем, принимает Пеструю Веру всерьез?
Вась-Вась остановил свой выбор на небольшой, нарочито примитивной статуэтке Прихватив ее и один из разноцветных свечных огарков, сваленных тут же, под полочками с ликами выдуманных богов, он затеплил малое пламя, вытащил из заднего кармана и скормил Неверному Богу Потерь федеральную купюру в десять баксов Подсвеченный коптящим огоньком лик Нет-ин-Тана не обещал ему ровным счетом ничего.
