С жутким грохотом кусок стены ввалился внутрь строения, подняв в воздух тучу пыли. Тимс, терпеливо дождавшись, пока она хоть чуть-чуть осядет, осторожно переступил через остаток стены, заходя внутрь некогда величественного замка. Впрочем, сделав всего два шага, Тимс настороженно замер, а затем медленно сделал эти же два шага назад, снова перешагнув оставшийся кусок стены.

— Господин Листер, мне не нравится это место, — пожаловался он спутнику. — Оно слишком опасное.

— Хорошо, — равнодушно произнес Листер. — Вернемся обратно, а Первому так и скажем: место опасное, решили не рисковать.

Тимс поначалу несколько нервно рассмеялся и лишь потом ответил:

— Все-таки чувство юмора у вас есть, жаль только, оно, на мой взгляд, очень уж мрачноватое. Ладно, я сейчас.

Вновь шагнув внутрь и сделав два шага, Тимс замер, всматриваясь в лежащий перед ним коридор, конец которого терялся где-то вдали. Пыль уже практически полностью осела. Немного жутковатое свечение, исходящее от камней, позволявшее видеть внутри здания, создавало ощущение, будто находишься в совершенно другом мире.

Почесав переносицу, Тимс приподнял повязку на своем правом глазу и еще раз оглядел окружающее его пространство, после чего уверенно зашагал вперед. Пройдя пяток саженей, он остановился и приложил ладонь к стене, и буквально секунду спустя по коридору покатилась ужасающая по силе волна огня, оплавляя стены, превращая их в сплошной монолит.

— Господин Листер, — повернувшись к оставленной позади дыре, произнес Тимс. — Можете заходить, опасности больше нет.

— Следи за словами, — глухо проворчал Листер. Впрочем, такой голос у него был всегда, поэтому точно нельзя было быть уверенным, что он именно "проворчал", а не просто констатировал факт.

— Следить? — обернулся Тимс. — За словами? — удивленно переспросил он.

— Именно.

Из-за скрытого под капюшоном лица нельзя было сказать наверняка, но весь вид замершего Тимса говорил о его крайней озадаченности. Он не всегда улавливал ход мыслей своего старшего напарника, поэтому частенько оказывался в такой ситуации. Вроде бы, хотел сделать все как можно лучше, а на деле получилось с точностью до наоборот. Немного сдвинувшись в бок и Листера пропуская мимо себя, Тимс всерьез задумался. Спустя пару секунд, в момент прозрения, он с чувством хлопнул себя по лбу, на доли секунды приоткрывая часть лица, и тут же заспешил вслед за напарником, на ходу поправляя немного сползший с головы капюшон.

Древнее здание, пропитанное энергией тысячелетней давности, безмолвно следило за незваными и, видимо, крайне неожиданными гостями. Некогда величественный замок совсем недавно, по меркам Силы, начал развиваться в полностью самостоятельную личность. Еще тысячелетия назад чудовищно мощные и масштабные плетения оставили свой след на стенах этого здания, а вкупе с оставшейся энергией эффект дал совершенно непредсказуемый результат — руины ожили! И не просто ожили, но и начали понемногу, совсем по чуть-чуть, себя восстанавливать.

За свою относительно короткую жизнь бывший замок видел бесчисленное множество разнообразных существ. Некоторые из них даже жили в его оставшихся помещениях, но никого схожего с новыми гостями замок еще не видел. Скрытые в своих странных одеждах, они необычайно заинтересовали развивающийся и оттого крайне любопытный разум.

Вместе с оставшимися плетениями и запасами энергии замок впитал в себя много различных воспоминаний, принадлежавших Видящим тысячелетней давности, и поэтому он знал, что пришедшие существа назывались "людьми"… только один из них не соответствовал образам, извлеченным из памяти. Из-за этих же воспоминаний замок понимал, насколько опасны заявившиеся к нему гости, но толика страха лишь подогревала интерес к этим странным существам. Замку очень хотелось увидеть их лица. По какой-то непонятной для него причине все Искусники, воспоминания которых он в себя впитал, крайне не любили, когда кто-либо прятал свое лицо. Замок надеялся, что он сумеет понять смысл таких чувств, если увидит лица своих гостей, и ему это почти удалось. Один из людей сделав глупый жест рукой, несколько приоткрыл свое лицо, но по вполне обычному подбородку с тонкими губами и ровному белоснежному ряду зубов, ничего нельзя было сказать. Увиденная часть лица ни в коей мере не позволила замку понять смысл ритуала прятанья лица, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как следить за своими гостями дальше.

— Да я ничего такого не имел в виду! — догнав Листера, выпалил Тимс. — Я просто хотел сказать, что вам нет необходимости пользоваться своей Силой. Я совсем не подразумевал, что вы неспособны справиться самостоятельно, мне такое даже в голову не приходило!

— Если бы пришло, я бы ее оторвал, — без малейшего намека на шутку, произнес Листер, а затем неожиданно и, главное, крайне резко остановился.

Коридор, по которому они шли, был недостаточно широк, чтобы по нему могли свободно плечом к плечу идти два человека, из-за чего Тимс буквально дышал в затылок своему напарнику. И поэтому нет ничего удивительного в том, что Тимс не успел затормозить, когда Листер столь резко остановился.

— И этот человек является членом Фарцваха, — процедил сквозь зубы Листер.

Вкупе с его вечным "глухим" голосом, эффект был потрясающий. Если бы подобные получившимся интонации услышал неподготовленный человек, то он запросто рисковал грохнуться в обморок. Тимс, уже не впервой сталкивающийся с подобной интонацией, лишь судорожно сглотнул и на всякий случай отступил от своего напарника на пару шагов. Вообще, если бы дело дошло до дуэли Видящих, еще неясно, кто бы победил. Несмотря на свою молодость и пребывание лишь немногим больше пяти лет в рядах Фарцваха, Тимс, тем не менее, был и оставался непревзойденным мастером печатей. Благодаря своим глазам, Тимс мог творить с печатями поистине удивительные вещи. С другой стороны, Листер, любитель экспериментов, достиг не менее поразительных результатов. Ставя опыты буквально на всем и со всем, напарник Тимса считался в Фарцвахе "темной лошадкой". Никто и никогда не знал, что именно может преподнести этот человек… да и человек ли? Мало кто видел его без одежд Фарцваха. Пожалуй, весь потенциал Листера знал только Первый, но, несмотря ни на что, в случае сражения между напарниками победа никому бы не далась легко. Слишком специфические способности имел каждый из них.

— Незачем так резко останавливаться, — хмыкнул Тимс. — Я ведь ваши мысли не читаю.

— Я бы тебе голову оторвал, если бы ты мог читать мои мысли.

— Да чего вас заклинило на этом отрывании голов? Вы сегодня целый день только и говорите: голову оторву за это, голову оторву за то… не надоело еще?

— Когда оторву, тогда тебя мало будет волновать, надоело мне или нет.

— Это была попытка пошутить? — оживился Тимс.

— Это была констатация факта, — буквально прорычал Листер.

Тимс счел разумным воздержаться от дальнейших комментариев, больно уж легко выходил из себя его напарник, буквально-таки моментально, если умеючи его доставать.

— Надо поторапливаться, — неожиданно для Тимса, произнес Листер. — Здесь кругом слишком много странной энергии и, помимо этого, за нами кто-то наблюдает. Мне это не нравится.

— Хорошо.

Тимс мысленно представил себе табличку: "Здесь покоятся наблюдатели". Табличку он в этих мыслях примостил рядом с небольшим кладбищем, всего тысяч на двадцать заросших могилок. Потому как, если похоронить в одном месте всех убитых людей, которых Листер счел за "наблюдателей", как раз выходило примерно такое количество народу, и это только о которых знал Тимс! Сколько же должно быть "могилок" на самом деле, не знал, наверное, и сам Первый.

— Поторопись! — рявкнул Листер.

Тимс мигом очнулся от своих мыслей и стрелой метнулся вслед за своим напарником. Видимо, неизвестные наблюдатели очень нервировали Листера. Столько эмоций за один-единственный день… тут даже слово "редкость" не подойдет. На памяти самого молодого члена Фарцваха, подобное количество эмоций Листер выказывал всего один раз. В тот день они путешествовали по землям Ардана, вернее будет сказать, попытались путешествовать. Через два часа после высадки на берег, завязался бой с очень, очень-очень опасными существами. Еще через два часа Листер несся обратно к берегу, при этом закинув на свое левое плечо полудохлого напарника, правое плечо было разорвано. Тимс невольно поежился и принялся еще внимательнее оглядывать, казалось, бесконечно длинный коридор. Ему чрезвычайно не хотелось освежать подобные воспоминания.