Глава 10
ВЛАСТЬ МЕНЯЕТ ЛЮДЕЙ
Солнце еще не показалось из-за горизонта, но природа уже давала понять, что ее пробуждение близко: черное небо слегка посветлело, один за другим начали гаснуть яркие фонарики звезд, а отдохнувшая за ночь трава оделась бриллиантовыми каплями росы, замершими в ожидании первых утренних лучей, чтобы засверкать во всей ослепительной красе. Ночные насекомые постепенно прекратили свои переговоры, даже не пытаясь состязаться с самыми ранними птахами, берущими первые ноты нового дня. И вдруг тихую музыку зарождающегося утра нарушил топот сотен конских копыт, быстро заглушивший все остальные звуки.
Вереница всадников растянулась по узкой дороге приблизительно на полмили. По осунувшимся лицам наездников было видно, что они проделали немалый путь. Лошади также выглядели уставшими. Ночной поход по холмистой местности даже выносливым животным дался нелегко.
Воин, возглавлявший процессию, съехал с дороги и направил коня на ближайший пригорок. Остановившись, он принялся внимательно вглядываться в сторону восхода. Через минуту впередсмотрящий вернулся в центр колонны.
– Ваше величество, до Гайсама осталось менее получаса пути. Прикажете двигаться дальше?
– Нет, Длойн. Пожалуй, нам не помешает небольшой привал. А ты тем временем вышли вперед разведчиков. Надо прощупать настроение горцев.
– Слушаюсь, мой король.
Командиром отправившегося к Ярханской пустоши отряда был назначен бывалый вояка и учитель фехтования королевских телохранителей. На его кандидатуре настоял сам Ярланд. Длойн имел за плечами богатый опыт общения с горцами. Когда-то он начинал свою военную карьеру в одном из гуртов Гайсама, а потому мог пригодиться.
– Разведчики ушли. – Ехавший рядом с правителем Хиунг соскочил с коня и придержал лошадь регента. – Думаешь, нас могут плохо встретить?
– Вряд ли, но и особой радости по поводу нашего визита от них ожидать не стоит. – Ярланд спешился. – Слушай, мне кажется или удаление от Разахарда действительно ослабляет магию демона?
– Не обольщайся, ваше величество. Я тоже сначала так думал. Но стоит попробовать поступить вопреки воле Еневры, тиски Эрмудага напоминают о себе с удвоенной силой.
– Очень жаль. А то рванули бы на край света…
– Размечтался, – пробурчал Хиунг. – Пока в Разахарде правит эта парочка, мы как миленькие будем плясать под их дудку.
Несмотря на возникшие между ними разногласия, демон с Еневрой составляли смертельно опасный дуэт. Регент и герцог решили попытаться воспользоваться их размолвкой, прекрасно представляя, что их ждет, если целителя к Эрмудагу доставит темная волшебница. Действовать заговорщикам следовало очень быстро и крайне осторожно, подозревая в каждом сопровождающем осведомителя королевы.
– Ты прав, Хиунг. Нам, как дрессированным собачкам, теперь только остается ходить на задних лапках и преданно смотреть в глаза хозяина. Но знаешь, чем мы ближе к Гайсаму, тем сильнее у меня растет уверенность, что момент расплаты наступит скоро. Клянусь утренним бризом, Еневра у меня легкой смертью не умрет! Я ей устрою самые продолжительные проводы в инзгарду.
– Разрешишь поприсутствовать? Я знаю парочку заговоров на крови, повышающих выносливость к мучениям. Боль они не снимают, но подопечный не так быстро отключается.
– Возражать не буду и от содействия не откажусь.
Телохранителям, жандармам, волшебникам и солдатам армейских подразделений, составлявшим отряд Ярланда, было разрешено слегка перекусить. Огонь, правда, разводить запретили, опасаясь спугнуть добычу.
Регент ранее не встречался с южанами, но от Глошара слышал, что они неплохие воины, так что счел за лучшее согласиться с предосторожностями Длойна, хотя свежеприготовленная пища была бы сейчас очень кстати. Правитель дождался, когда слуги накроют небольшой раскладной столик, и без всякого аппетита принялся за еду. Его сегодняшний завтрак составляла копченая птица, сыр и вино.
– Никогда не думал, что буду испытывать такие муки из-за женщины. Ни отдохнуть, ни поесть нормально.
– Нельзя брать в жены слишком умных дамочек.
– Точно помню, что поначалу я и не собирался, а потом… как-то само собой получилось.
– Вот так один раз не подумаешь, а потом страдаешь долгие годы.
– До самой смерти, – грустно улыбнулся Ярланд, уточняя слова герцога.
Не прошло и четверти часа, как первые лучи солнца осветили холмистую местность. Подул легкий ветерок, на небе появились легкие облака. Муж Еневры вздохнул полной грудью:
– Хвала утреннему бризу, вот и рассвет! Сегодня мы должны увидеть нашего дорогого принца и настоятельно пригласить его отправиться в Разахард. Надеюсь, он нам не откажет.
– Если не вмешаются гайсамаки, мы сумеем уговорить наследника, – согласился с регентом седовласый чародей.
Герцог больше всего рассчитывал на новое оружие, которое лишь недавно появилось в арсенале жандармов. Внешне оно выглядело как установленный на древки двух копий лук с несложным приспособлением в центре тетивы, позволяющем фиксировать ее в растянутом состоянии, одновременно являясь емкостью для аккуратно сложенной сетки. В полете сеть расправлялась. Если она накрывала чародея, тот на время превращался в обычного человека из-за вкраплений барыг-камня в волокна сетки.
На вооружении отряда имелось всего пять маголовов и столько же зарядов для них. Из-за дефицита синего камня, трудоемкости его дробления и вклеивания в веревки сетей изготовление сеток было довольно сложным делом.
– С южанами никогда не знаешь, как обернется дело, – согласился правитель, нервно почесывая бороду. – Так выгнал бы их давно.
– Зачем разрушать то, что не стоит ни гроша и при этом исправно работает?
Топот копыт прервал беседу титулованных чародеев.
– Неужели разведчики возвращаются? По-моему, слишком быстро. Наверное, что-то стряслось.
Через пару минут к королю подошел Длойн, вместе с ним прибыл человек в потрепанном костюме королевского гонца. От него сильно пахло гарью.
– Говорит, что сбежал от гайсамаков, – доложил учитель телохранителей.
– Кто такой?
– Посыльный второго ранга Буорг. Согласно приказу я доставил в Гайсам бумаги о налогах, ваше величество.
– И тебя не повесили? – удивился Ярланд. – Странно… Насколько я помню, с теми, кто приносит дурные вести, у горцев строго.
– Меня заперли в каком-то сарае, – побледнел гонец.
– А потом выпустили?
– Нет, ваше величество. Сбежал. Вчера в селение прибыл принц. Гайсамаки его очень весело провожали. Я воспользовался…
– Тарин еще там? – резко перебил служивого регент.
– Нет, отправился после полуночи…
– Куда? – Вопрос Ярланд и Хиунг задали хором.
– В Олзанские степи.
– По какой дороге?
– Говорили о пути через Шилианские леса.
– А не врешь? – засомневался герцог. – Как можно, находясь под замком, узнать о планах своих тюремщиков?
– Я слышал разговор двух женщин. Одна жаловалась другой, что мужа посылают сопровождать важного гостя.
– А потом тебе сразу позволили сбежать? – Хиунг не верил в такое удивительно удачное стечение обстоятельств.
– Никак нет. Провожая наследника, местные устроили грандиозный фейерверк.
– Фейерверк?! – грозно переспросил Ярланд. – Вот мерзавцы! Они провожали его, как короля?!
– Я не знаю. – Голос гонца задрожал. – Только во время светопреставления огненные шары попали на дома, и в Гайсаме начался большой пожар. Мой сарай загорелся, а когда одна из стен начала рушиться, я сбежал.
– Сколько домов горело, когда ты уходил? – продолжал выяснять подробности герцог.
– Я их специально не считал. Около десятка, наверное.
– Надо срочно сниматься. – Ярланд подошел к лошади.
– Отсюда к марлонской границе только одна дорога? – решил уточнить Хиунг.
– Нет, три. Но самая короткая пролегает через Шилианские леса.
– А другие?
– Есть путь вдоль хребта Ларкуза и через пески Жадного поля. Думаю, наследник спешит покинуть страну. Вряд ли он выберет обходной путь.
– А ты бы по какому пути решил уходить, имея под рукой лучших специалистов по горным ущельям?
– Думаешь, Тарин настолько умен?
– Ему могли подсказать, а гонцу навешать лапшу на уши да спектакль с пожаром подготовить. Подумаешь, десять домов. Вот если бы у них полдеревни сгорело, тогда совсем другое дело.
– Предлагаешь бросить коней и лезть в горы?
– Нет, мы с комфортом поедем через Шилианские леса, но с помощью почтовых заклятий попросим Еневру организовать две встречи на краю Олзанской степи.
– Одну у подножия хребта Ларкуза, вторую на опушке леса. Молодец, Хиунг! А через Жадное поле, я слышал, пройти практически невозможно. Жара, зыбучие пески и магические завихрения на каждом шагу. Туда без провожатого только последний кретин сунется.
– Тем не менее Еневра должна знать и об этом варианте. Вдруг беглецы отыщут проводника?
– Я не возражаю. Только знающие путь через Жадное поле обитают лишь на его восточном краю. Там, если мне не изменяет память, стоит небольшая деревенька. – Ярланд достал карту и расстелил ее на земле. – Вот смотри.
На светло-сером пятне, обозначавшем пустыню, был нарисован красный череп с костями. Поселение на востоке Жадного поля называлось Грулда.
– С черепом все понятно, – присмотрелся к карте Хиунг. – А почему рядом с деревенькой нарисованы красные звездочки?
– Сейчас поглядим. – Регент нашел сноску и прочитал: – Останавливаться на ночь не рекомендуется. Пропадают люди, причина не установлена.
– Да, туда бы я точно не решился идти, – пришел к заключению герцог.
– Будем считать, и гайсамаки не решатся. Наверняка они должны знать окрестности. – Ярланд свернул карту и положил ее в карман. – Одно плохо: если принца схватят до того, как мы появимся, королева наверняка прикажет отправить его в столицу.
– Зря беспокоишься. Если путь через Шилианские леса самый быстрый и самый безопасный, то наследника мимо нас не провезут.
– И то верно, хвала утреннему бризу. – Ярланд вытащил запертое в диск почтовое заклинание. – Пойду доложу королеве последние новости.
– Будет славно, если после твоего доклада Еневра решит, что Тарин перебирается через горы в немногочисленной компании.
– Я постараюсь.
Король отошел за холм и активировал заклинание.
– Ваше величество, – начал он, – гайсамаки пропустили принца через мост. Теперь он движется в направлении Олзанских степей. Что прикажете? Разобраться с горцами или преследовать Тарина?
– Ты еще раздумываешь?! Отправляйся немедленно за своим родственничком. Я постараюсь обеспечить его встречу на другом конце Шилианского леса, а ты надежно перекрой пути отступления. Понятно?
– Конечно. Только Хиунг считает, что наследник мог отправиться на восток и через горы. Вдруг ему удалось нанять кого-то из гайсамаков в качестве провожатых?
– С чего бы это южане вздумали помогать самозванцу?
– Никто еще официально не объявлял Тарина вне закона. Он лишь околдован, хотя до горцев вряд ли доходят указы из Разахарда. Они здесь ведут весьма обособленный образ жизни. Могли и не знать о заговорщиках.
– Раз он там побывал, значит, теперь знают!
– И что, принц на каждом шагу будет трезвонить о том, что его ищут? Он хоть и молод, но вовсе не глуп.
– Хватит зря языком трепать! В это время твой неглупый родственник на месте не стоит. Еще новости есть?
– Важных – нет.
– Тогда действуй.
Изображение Еневры замерцало и исчезло. В тот же момент Ярланд боковым зрением отметил промелькнувшую тень на холме справа. Он резко повернул голову и приготовился отбиваться магией.
«Чтоб тебе в инзгарду провалиться!» – выругался волшебник. На вершине пригорка он увидел мелкого грызуна.
Если бы регент не поленился подняться, заметил бы и другого наблюдателя – вжавшегося в траву гайсамака. Тот на пару минут буквально перестал дышать и, лишь услыхав звуки удаляющихся шагов, позволил себе вдохнуть глоток воздуха. Увиденное представляло немалую ценность, а потому разведчик не имел права погибнуть.
Управление всеми делами Гайсама осуществлял верхний сход, в который входили восемь самых уважаемых мужей, в том числе и гуртовой маг Дровкуч. У горцев вообще к числу восемь относились так же, как в Адебгии к десятку. А все потому, что у гайсамаков издревле в счете не участвовал большой палец руки. Он служил для других целей. В горах, где в тихую погоду любой лишний звук мог спугнуть добычу и пустить насмарку труд не одного десятка добытчиков, охотники-южане научились общаться с помощью жестов. И именно большой палец правой руки, не участвовавший в натяжении тетивы лука, играл в таком общении главную роль. Указание направления, состояние тропы, утверждение и отрицание, даже тип добычи и тот горцы могли объяснить одним большим пальцем.
Верхний сход был созван сразу по прибытии принца в Гайсам. Обсуждение заняло более двух часов, поскольку вопрос затрагивал судьбы всех поселенцев от мала до велика.
Сразу после исчезновения Глошара гайсамаки решили принять ряд мер, чтобы обезопасить себя в случае изменения отношения власти к военизированному и практически никому не подчинявшемуся образованию. Горцы осторожно приглядывались к действиям регента, но скоро успокоились, видя, что тот ничего кардинального предпринимать не собирается. Ярланд лишь сменил самое ближайшее окружение, не сделав никаких шагов по пересмотру старых соглашений.
Однако в последнее время ситуация резко изменилась. Объявив о заговоре, правитель вдруг рьяно взялся за своих подданных. Вскоре дело дошло и до гайсамаков. Суммы налогов, объявленные в указе, могли разорить выходцев из южных земель всего за пару месяцев. Естественно, грабительские действия властей абсолютно не устраивали поселенцев. Многие начали задумываться о возвращении в Гайсу, хотя на родине предков условия жизни были гораздо суровее.
И тут в поселок южан прибывает сын Глошара.
Дровкуч сразу узнал в Тарине наследника престола и мог без лишних разговоров пропустить его отряд через мост, но гуртовой маг должен был выяснить настроение принца: собирается ли он драться за трон Адебгии и будет ли верен традициям предшественников по отношению к гайсамакам. От этого зависело главное решение обитателей поселка. На сходе рассматривалось три возможных варианта. Первый – задержать парня до прибытия жандармов, горцы знали об их приближении от своих наблюдателей. Второй – полностью дистанцироваться от разборок между регентом и принцем. Третий – поддержать истинного наследника.
Остановились на самом рискованном варианте, выделив его высочеству в качестве сопровождающих два полных ряда воинов. В ряду, естественно, насчитывалось восемь человек, включая старшего – урядника. Более крупное подразделение называлось гуртом. Не сложно догадаться, что гурт состоял из восьми рядов. Руководство этим подразделением осуществляли четыре командира, которых называли рукой гурта.
– Зачем нужно было делить отряд на две части? Почему мы пошли через Жадное поле? В лесу и дышится легче, и спрятаться есть где. – Тарин подъехал к Дрокучу, когда их отряд оказался среди бескрайнего песчаного моря.
– Вообще-то по официальной версии проходимых дорог через эти пески не существует, – спокойно сообщил гуртовой маг.
– Мы рискуем отсюда не выбраться?
– Риск есть в любом путешествии, да помогут нам горные вершины, ваше величество. – Дровкуч старался называть принца именно этим титулом.
– Меня сейчас интересует конкретно наше путешествие. Почему вы считаете его менее опасным, чем поход через лес? Где гарантия, что мы выберемся из Жадного поля?
– Вы задаете вопросы, ответы на которые требуют некоторых предварительных пояснений. Я начну издалека, но постараюсь быть краток. Когда к власти пришел ваш дядя, благополучие Гайсама и его жителей оказалось под большим вопросом. Мы подозревали, что Ярланд или кто-то из его приближенных приложил руку к устранению истинного короля, и ждали больших неприятностей для себя, готовились к ним. И загодя изыскивали пути к отступлению, если правитель Адебгии вдруг решит избавиться от чужаков.
– Какие вы чужаки? Почти век живете на этих землях. Да еще нелегкую службу несете практически даром.
– Во времена смуты многие властители стараются как раз на чужаков списать собственное неумение решать возникшие проблемы. А сейчас в Адебгии проблем – выше крыши.
– Да, я знаю, – вздохнул Тарин. – Одни лергадцы чего стоят, а тут еще заговор придумали, дворян против власти настроили. Того и гляди народ возьмется за оружие.
– Вот-вот. А потому мы заранее рассмотрели все случаи спасения близких. Один из них – побег в Гайсу, минуя Жадное поле и степь.
– А почему через Олзанскую степь? Существует ведь более короткий путь.
– Если от Гайсама двигаться сразу на юг, там три крупных города с гарнизонами по пять сотен солдат, да еще два полка возле самой границы. Нашим трем неполным гуртам с такой силой не совладать, даже если будем двигаться без обозов, а с семьями и скарбом – тем более. Вот мы и разведали путь через непроходимые пески.
– Но зачем понадобилось большую часть нашего отряда отправлять лесом?
Тарин был рад избавиться от Ширада, но вместе с ним гуртовой отправил и охранников Озурга, и полный ряд горцев. Руам с Фергуром также пошли через Шилианские леса, поскольку юноше поручили исполнял роль наследника.
Другой кандидатуры просто не оказалось, а убедить сопровождавших в том, что они охраняют принца, было крайне важно: попади кто-нибудь из них в руки врага – и подмена тут же откроется.
В результате с наследником осталось менее дюжины человек, включая двух женщин.
– Нельзя недооценивать врага, ваше величество. Наши разведчики заметили, что в последнее время люди Ярланда стали очень активно пользоваться почтовыми заклинаниями. Я не исключаю, что на краю Олзанской степи нас уже поджидают.
– Тогда тем более распыление сил на руку лишь нашим врагам.
– Не думаю. Представьте себе: отряд с человеком, которого ищет регент, подходит к опушке. Организовать засады вдоль всего Шилианского леса невозможно, так что наших людей обнаружат, когда они выберутся за его пределы. Тут и начнется преследование. Понятное дело, беглецы повернут обратно, а жандарм начнут стягивать силы со всей округи. Я предупредил Груаба, чтобы один из подчиненных Озурга обязательно попал в плен. Из него вытянут сведения о наследнике, а потом туда соберут и бойцов, и волшебников. Всех, кого смогут. Поэтому возле Жадного поля к моменту нашего появления никого не будет. Уверяю вас.
– Может, вы и правы, – пожал плечами принц. – Надо подумать.
– Подумайте, ваше величество, я мешать не буду. – Волшебник пришпорил коня, догоняя ехавших впереди отряда горцев.
Наследник погладил гриву своего коня. Молодого человека не покидали тревожные мысли. Впервые он, пусть и по совету других, отправил людей на верную гибель.
«Да, непростое это дело – быть правителем. Но надо привыкать. Мягкотелость в управлении губительна».
Тарин спокойно отнесся к отъезду проводника. С одной стороны, сапожник, безусловно, облегчал доступ к источнику, и в контакте с Руамом любые пасы получались необыкновенно мощными, но с другой… Принц не любил зависеть от кого-либо, а тут еще и растущая приязнь между телохранителем и Илингой. Чего доброго, сестричка решит выйти за него замуж. Адебгии от этого никакой пользы. А Ярланд как-то упоминал, что на нее засматривался наследный принц Марлона. Чем не пара?
Последняя мысль вдруг неприятно поразила Тарина. Он понял, что рассуждает так же, как ненавистный регент.
«До чего я докатился? Сестра, которую я люблю, должна стать орудием в политической борьбе? Но как по-другому получить поддержку Марлона? Не отдавать же ему и вправду Олзанские степи. Эдак каждый сосед вздумает оторвать от Адебгии по жирному куску. И что останется от страны? Разахард с пригородами?»
– Брат… – Принцесса словно угадала, что думают о ней. – Ты уверен, что поступаешь правильно?
– Ты о чем?
– Неужели твоих телохранителей нельзя было кем-нибудь заменить?
– Думаешь, мне это решение далось легко? Ошибаешься. Сама знаешь, как я ценю проводника. Да и барон очень опытный боец, таких еще поискать. Но Дровкуч привел убедительные доводы, к которым нельзя не прислушиваться.
– Их убьют? – мрачно спросила девушка.
– Почему сразу убьют? – возразил принц. – В лесу опытного воина поймать непросто, а мои телохранители одни из лучших. Полагаю, с помощью Ширада и мага-оружейника у них довольно неплохие шансы выйти невредимыми из любой передряги.
– Тантасия себе места не находит, и мне неспокойно. Скажи, что с ними все будет хорошо.
– С ними все будет хорошо, – послушно повторил Тарин, отчего на душе у него стало еще противнее.
– Спасибо. Ты, наверное, все сделал верно. Как настоящий король, но… – Илинга запнулась.
– Я напомнил тебе Ярланда? – закончил мысль сестры наследник.
– Немного, – смутилась принцесса.
– Видать, власть меняет всех людей. И далеко не в лучшую сторону.
– Знаю, но ты сопротивляйся. Я не хочу потерять тебя так же, как и отца.
Всадники впереди замедлили ход. К принцу вернулся гуртовой маг и с тревогой в голосе доложил:
– Впереди оазис, чтоб его лавиной прихлопнуло!
– Так это же прекрасно!
– Вовсе нет, ваше величество. На Жадном поле только песок не вызывает опасений, и то не всякий. А оазис – это очень серьезно. Предупредите своих людей, чтобы они ничего не трогали и не позволяли лошадям щипать траву.
– Давайте лучше его просто объедем, – предложила Илинга.
– Ничего не получится. Этот магический островок кажущегося благополучия преследует путников до тех пор, пока они не пройдут через него.
– Значит, сворачивать с пути не будем, – твердо сказал принц.
– Прикажите всем спешиться и взять лошадей под уздцы. Идем строго друг за другом. Если животные вдруг начнут брыкаться, не пытайтесь их успокоить пусть лучше сразу убегают.
Чародей выглядел взволнованным. Он подошел к каждому из своих людей и лично отдал распоряжения. Урядника маг поставил в конце вереницы.
– Волчун, тебе самая важная задача. Каждые три удара сердца будешь оглядываться назад. Заметишь любую странность – дай знать.
– Слушаюсь.
Оазис и на людей, и на животных подействовал сразу. Повеяло легкой прохладой, стало легче идти, исчезло напряжение, которое угнетало всю дорогу по пескам. Так и хотелось плюнуть на проблемы и упасть в шелковистую траву.
– Дровкуч! За мной дерево идет. Что делать? – Тревожный голос Волчуна заставил расслабившихся людей вздрогнуть.
Гуртовой маг тут же оказался в хвосте вереницы. Он воткнул свой посох в песок, сплел пальцы обеих рук, затем резко выбросил их вперед, как бы отталкивая от себя воздух навстречу гуляющему растению. Дерево замерло и, рассыпавшись, обратилось в зеленого тигра. Разоблаченный хищник прекратил преследование, укрывшись в зарослях. Но это оказался лишь отвлекающий маневр.
Крик, раздавшийся во главе колонны, заставил мага кинуться в обратную сторону. Лиана, которая оплела ноги горца, еще не успела затащить его в густые заросли. Еще один пас с использованием посоха – и теперь уже пятнистая змея отпустила добычу. Почти сразу исчез и сам оазис.
– Осмотрите бойца, – скомандовал гуртовой маг. – На теле не должно быть ни царапины, забери ее лихорадка.
Подошедший Тарин с интересом присмотрелся к пострадавшему:
– Что с ним? Я чувствую странную магию, исходящую из парня.
– Значит, ему не повезло, – тяжело вздохнул Дровкуч, вытаскивая кинжал из ножен.
– Чуть ниже колена очень странный знак! – доложил один из горцев. – Парень говорит, что раньше его не было.
– Плохо дело. Надо срочно отрубить ему ногу и сжечь ее.
– Погоди, – остановил гуртового мага наследник. – Я целитель. Думаю, смогу справиться.
Тарин присмотрелся к рисунку на ноге. В том, что это была руна, он не сомневался. Однако на привычные рунические знаки она походила мало. Угловатые контуры, рваные края и ореол из прерывистой линии принцу раньше не встречались.
– Будьте осторожней, это очень древняя магия, – предупредил гайсамак.
Принц пошевелил пальцами над раной. Разряд молнии, возникший между ладонями волшебника, полностью подтвердил слова Дровкуча.
– Парень чист, – с трудом произнес брат Илинги. – Никогда раньше не встречал такого заклинания.
– Мне говорили, что колдовство Жадного поля умирает лишь со смертью плоти, на которую было направлено. И только в том случае, если ее уничтожить в течение часа после нанесения знака.
– Похоже, это действительно так. Я его не уничтожил, а забрал себе. – Наследник закатал рукав, демонстрируя руну чуть ниже собственного локтя. – Первый раз сталкиваюсь с заклинанием столь огромной жизненной силы. Мне удалось его блокировать. Будет время, постараюсь изучить.
– Не боитесь, что магия случайно вырвется наружу и уничтожит вас?
– Я обезопасил себя от случайностей, – отмахнулся принц. – Давайте выбираться отсюда поскорей.
– Разрешите доложить? – Несколько растерянный голос урядника заставил насторожиться.
– Чего у тебя?
– По-моему, нас выбросило чуть ли не в начало пути. Помните, мы уже обходили этот желтый холмик.
Взгорок, выделявшийся на сером фоне, нельзя было не заметить, как и огибающие его следы копыт.
– А вот теперь нам нужно очень поторопиться. До ночи мы обязаны быть на другом конце Жадного поля. Да помогут нам горные вершины!
Потерпев неудачу, оазис решил отомстить строптивым путникам другим способом.
