Книга: Волчьи тропы
Назад: 8
Дальше: 10

9

— Мы движемся вот сюда, — палец конунга, словно молоток выносящего приговор судьи, упал на твердый пластик карты, — судя по всем нашим предположениям, а также основываясь на информации, предоставленной Любимом, именно отсюда, вот из этих двух мест, шахт «Исток-2» и «Исток-3», расположенных на расстоянии менее двух километров друг от друга, начали появляться чудовища. Символичные названия, не правда ли? Сначала многочисленные исчезновения людей, потом целые деревни, потом нашествие… Это меньше двадцати километров на юг, юго-восток, и завтра, приблизительно в полдень, мы будем там…
Инеистая Грива опять гарцевал по темному небу в тщетной попытке догнать своего побратима, Ясную Гриву, дневного скакуна, и на Срединный мир опять опустилась ночь.
Массивный фонарь, включенный вместо внутреннего освещения бронемашины, чтобы попусту не расходовать аккумуляторы, сдвинулся, уводя желтый круг с карты, и Атли поправил луч. За бортом — ночной привал, разогретые в огне консервы, снятые с предохранителей винтовки и взведенные нервы. Внутри машины — совет, последний совет перед решающим завтрашним днем, когда «Слейпнир» в два последних прыжка достигнет самого сердца Утгарда. Торбранд протянул руку, щелкая выключателем, и отсек погрузился во тьму, к которой мгновенно начали адаптироваться звериные глаза сидящих рядом раумов.
Их еще не отпустило. Дрожь и боевое оживление, посетившие хирд при встрече первого жителя пустынных земель Йотунхейма, все еще не проходили. Но дороги оставались пусты, рощи молодых мутировавших осин не качались от топота гигантов и кураж медленно перетекал в тяжелое ожидание, когда как ни силься, но не можешь рассмотреть врага.
— Не волнуйтесь, — успокоила чуть ранее Герд, вместе с Оттаром внимательно изучив тушу йотуна, — органы воспроизводства у этого мальчика на месте, так что не пройдет и одной ночи, как мы еще встретим подобных ему зверей…
Разлагающуюся на глазах тушу не стали предавать священному огню, оставив, как лежала, и двинулись дальше, еще до темноты покинув границы Новосибирской области. А Ивальд негромко поделился с отцом, что однажды уже видел подобного зверя. В Убежище, в книжках по истории Третьей войны, но только вот на картинках тот был гораздо меньших размеров…
И казалось, что сейчас, среди просторных полей, вокруг одинокого костра, догорающего из собранных заранее запасов валежника, кружится целая сотня подобных теней. Земля гудит под шагами великанов, и каждый из них принимает странные обличья, кто зверя, кто птицы, а кто и человека… Что произойдет, когда кровожадный Фенрир, так и не прирученный северянами до конца, вступит в схватку с тем, кто именует себя Суртом?
Ночь стекала с горячих бортов «Слейпнира», струилась по остывающей земле, покидала людей по-летнему быстро и незаметно. Когда из десантного отсека на пыльное поле выпрыгнули ярлы и Торбранд, восток уже был подкрашен, а раумы, встав единым строем, словно перед битвой, зачарованно наблюдали за багровым светом приближающегося рассвета. Валькирии спешили в Мидгард вместе с солнцем, готовясь забирать достойных, где-то за краем мира ворочался в своей пещере связанный Локи, а Мировой Змей, учуявший новую кровь давно забытой веры, перевернулся на другой бок.
Солнце всходило медленно и неохотно, словно оттягивало момент прихода нового дня. Дня, в котором выживут не все. Длинные тени людей черными росчерками бежали на запад по мертвой траве, догорал огонь, просыпался «Слейпнир». С севера шли облака, легкие и невесомые, ветер шевелил волосы и плащи воинов; решившись, солнце наконец взглянуло в глаза людей. Кому-то в последний раз. А далеко-далеко, в длинном доме под крышей из золоченых щитов двигались на скамьях седобородые воины, освобождая место своим детям, так торопящимся в Чертог Героев…
В бронемашину грузились молча и сосредоточенно, убирая ненужные в битве вещи и мешки поглубже в салон. В трясущемся, подрагивающем на кочках салоне машины викинги готовились к битве — заплетали косы, вынимали из кошелей гривны и браслеты. Не скажет Один, что дети бондов-крестьян пришли к нему на пир. Шли по счету патроны, проверялись крепежи сумок и доспехов. Изогнувшись в тесноте отсека, конунг набросил на себя короткую, до пояса, кольчугу, надевая бронежилет уже поверх нее. Бьёрн, откладывая кевларовую каску, проверял кольчужную бармицу-привесь на стальном шлеме с устрашающей полумаской через верх лица. Неслышно шепча тем, кто слышит всегда, надрезал запястье Хельги, кровью вымазывая спешащие по мечу и автоматическому штурмовому карабину рунные письмена.
Они встретили первый отряд йотунов, когда солнце поднялось над горизонтом как минимум на десять своих размеров. В долине, где между разваленными холмами бежала ломаная линия воды. Где над обмелевшей рекой замер массивный деревянный мост с бетонными парапетами и быками. Где скалился развороченный экскаваторами бок одного из холмов за мостом. Где чернел укрепленный балками вход в шахту и ютился пяток домиков, когда-то служивших жильем и складами.
Йотуны сидели на земле и бревнах между строениями прямо у входа в шахту, двенадцать огромных человекоподобных существ, четверо из которых действительно были большими. Остальные казались чуть поменьше, но от того не менее страшными. Они игриво кидались друг в друга старыми автомобильными покрышками и черепами. Неподалеку, обглоданные и растерзанные, кучей были свалены несколько десятков человеческих тел. Тишина, нарушаемая лишь сытым порыкиванием великанов, была неожиданно разорвана ревом двигателя, а затем на гребне холма появился «Слейпнир».
Рычание прекратилось, исковерканные мутациями головы начали поворачиваться на север, звериные зрачки медленно сужались, наливаясь кровью, обнажались клыки, а один из йотунов вскочил на толстые ноги.
— Дюжина йотунов, направление — юг, старая шахта и мост, — отчеканил из кабины Хальвдан, и все невольно удивились такой связности в его речи.
Конунг решительно кивнул.
— Они наши! Выходим и разворачиваемся слева от машины. Хальвдан, двигай через реку к шахте! Оттар, отсекай подкрепление и особо ретивых! Этими же парнями мы займемся сами… — И по лицу вождя скользнула недобрая усмешка. Отсек наполнился клацаньем затворов, лязгнул люк, впуская в машину поток света, и раумы слаженно попрыгали наружу.
— Пошли, ближники! — крикнул Торбранд, вскидывая автомат. — Широким строем к мосту, держать пары!
И они побежали, побежали в бой даже раньше, чем человекоподобные смогли осознать всю дерзость этого человеческого поступка. Йотуны, мгновенно наполнив воздух отвратительными выкриками, повскакивали с мест, хватая в узловатые лапы все, что валялось вокруг. Взревевшая им в ответ машина северян двинулась направо, спускаясь к реке, еще не торопясь бить из орудий. Широкий строй бегущих людей быстро дошел до моста.
— Огонь! — рявкнул Торбранд, и стволы раумсдальцев слаженно выбросили в сторону гигантов смертоносное пламя. Рев, яростное рычание раненых йотунов и полные злобы крики были ответом.
Один великан тут же упал, хватаясь за растерзанную свинцом морду, остальные бросились вперед, скаля огромные клыки и швыряя в людей камни. Покрышки, валуны, балки, бревна и куски стен ударили в неплотную цепь северян, рассыпав ее на пары, но никого не задев. Огромными скачками, перепрыгивая сразу через несколько метров, йотуны в считаные мгновения достигли моста со своей стороны, тяжелым бегом сотрясая его бревна. Трое тут же рухнули в воду, рассчитывая пройти до врага вброд.
Когда отродья приблизились, стало возможным разглядеть, что твари на самом деле различаются между собой. Половина особей, что покрыты бледной, почти белой шкурой, были худыми, высокими, когтистыми, стремительными и невероятно узловатыми уродами. В то время как остальные, что имели по три глаза, бежали грузно и неповоротливо, как катящиеся с холма каменные шары.
Автоматы стрекотали беспрерывно, метко, старательно выцеливая головы великанов. Разбившись на отработанные пары и тройки, викинги растянули оставшихся гигантов, кружа по полю перед мостом и поливая могучие тела мутантов огнем. Вот один йотун осел в воде, так и не сумев выползти на противоположный берег, а Торбранд, Рёрик и Хельги, плотно сбившись вместе, подскочили вплотную, добивая в упор, мечами срубая толстые пальцы турса, все еще цепляющиеся за дерн берега. Массивная туша завалилась в мутную реку, открашивая ее воды в красное, а на людей тут же бросились еще двое.
— Круши, раумы! — кричал Торбранд, змеей проскочив между бледными йотунами, опасно увернувшись от свистящих над головой бревен и изранив противников одиночными выстрелами в бока и спины. Швырнул автомат прочь, позволяя оружию на ремне прокрутиться себе за плечо, и рванул из ножен меч, одним движением подсекая противнику сухожилия.
Сигурд и Рагнар не побежали, искрошив в кашу ноги наседающего на них с дубиной здоровенного толстого йотуна, они повалили его на землю так, что содрогнулась твердь. Вскочили на загривок и, уворачиваясь от похожих на рельсы лап, в два клинка завершили дело, перебив мутанту шею.
А вот Хлёдвиг, ирландец и Герд не смогли ускользнуть от ринувшегося в их направлении не очень крупного, жилистого и бледнокожего великана. Швырнув покрышку прямо в грудь Хлёдвигу, смяв его этим броском как куклу, йотун прыгнул с места, словно паук, стремительно накидываясь на остальных врукопашную. Не обращая внимания на рой жалящих его пуль, длинной когтистой лапой ударил сначала Эйвинда, а потом и Герд.
Орм и Ивальд, вытянув одного из трехглазых великанов на открытое место, вдвоем сумели чуть ли не окружить его, без устали перемещаясь вокруг неповоротливого чудовища и ускользая от взмахов железных труб. А затем огнем отрубили тому лапы, повалили в траву и добили пулями в затылок, на всякий случай скрамасаксами закончив дело. Тем не менее, дверг, во время стычки не сумев уйти из-под очередного замаха на своих коротких ногах, получил рваную рану поперек левого бедра.
Выхватив из-за грубого, сшитого из грязных шкур пояса автомобильную рессору от грузовика, заточенную под страшный длиннющий тесак, один из уцелевших йотунов бросился на Атли и его брата, бегущих к реке. Сразу двое великанов, укрывшись за толстыми парапетами моста, пытались камнями уязвить Бьёрна и Торкеля, пули которых лишь жевали бетон. Ярл и хевдинг подались назад, расстреливая нависающую над ними громаду, израненную, но, тем не менее, заставившую их немного отступить.
Отогнав викингов от моста, вооруженный тесаком враг все продолжал и продолжал наступать на северян, не обращая внимания на многочисленные раны, продолжавшие покрывать его четырехметровое тело. Каждый новый шаг давался чудовищу с большим трудом, из приоткрытой пасти хлестала кровь, взмахи рессорой становились медленнее и слабее, но йотун все шел на людей. Его сородичи, до сих пор прячущиеся за парапетами, бросали валуны с каждым разом все метче и метче, заставляя снайпера и пулеметчика раумов постоянно маневрировать, не давая сосредоточиться на стрельбе.
Но вот йотун с рессорой остановился, его лапы безвольно повисли, и он зашатался, вот-вот готовый рухнуть. Арнольв, мгновенно рванувшийся, тому навстречу, словно хотел поддержать, будто только того ждал — ухватился за толстое скользкое запястье, выхватил меч и одним резким ударом, крякнув от натуги, перерубил руку чудовища, оставшись стоять с ней посреди поля, словно вернувшийся в Мидгард Беовульф. Йотун захрипел, отшатываясь, и с грохотом упал, поднимая пыль.
Бронемашина, двумя короткими очередями разворотив череп атаковавшему ее великану, перешла реку, заняв позицию напротив входа в шахту. Атли, Арнольв, Орм и Ивальд, придя на помощь забросанному камнями Бьёрну, мощным рывком взяли жалобно скрипящий под чудовищами мост, каждый выстрел в оскаленную морду сопровождая ударом меча. Забрызгивая себя кровью йотунов с ног до головы, викинги завалили гигантов, так и не успевших вскочить из-за парапетов, и превратили сражение в бойню, в несколько секунд мечами до неузнаваемости разделав массивные тела трехглазых.
Белый турс, так уверенно раскидавший сразу троих северян, склонился над стонущим Хлёдвигом, слишком медленно пытающимся дотянуться до сорванного с пояса меча. Но тут с другого берега грянули орудия «Слейпнира», и голова великана перестала существовать. Туша покачалась на конечностях, словно из ведра заливая лежащего под ней викинга кровью, и завалилась прямо на Хлёдвига.
Сигурд и его побратим, присоединившись к конунгу, Рёрику и Хельги, полукругом прижали раненую, еще пытающуюся сопротивляться, швырять камни и дико реветь пару великанов к берегу реки и исчертили чудовищ автоматными очередями, буквально изломав белокожие тела красными росчерками. Тогда на поле битвы появился последний, двенадцатый противник, осторожно вышедший из-за домиков возле шахты. Ивальд, обернувшийся к новому противнику, только и ахнул. Когда-то он уже видел подобное, но тогда еще даже не мог себе представить…
Прикрываясь снятой с одного из домов цельной крышей, словно огромным щитом, йотун направился к мосту, на ходу швыряясь в северян короткими, в метр длиной, толстыми поленьями. В жестяную крышу ударили пули, посыпались искры, обломки стропил, но мутант все двигался к реке. «Слейпнир», пробуксовывая на утоптанной великанами земле, начал с ревом разворачиваться, заходя тому со спины. В это мгновение вперед на несколько шагов выдвинулся Арнольв, отстегивая с заплечных карабинов компактный гранатомет.
Йотун дошел до моста, высунул из-за щита морду, прикидывая новые цели и скаля клыки, и в эту секунду Арнольв выстрелил, бросив над речкой дымный след гранаты, а «Слейпнир» рванулся вперед. Взрыв переломил крышу в лапах великана, отбросил его, окровавленного, назад, и спиной мощно впечатал прямо в бампер разогнавшегося бронетранспортера. Машину с лязгом подбросило, когда железный нос врезался в окутанную дымом великанскую плоть, потом она навалилась на упавшего врага и с натугой всеми восемью колесами переехала отродье, выворачивая на мост. За покрышками «Слейпнира», замершего у парапетов, тянулись зловещие кровавые разводы следов.
Последний обломок крыши рухнул в воду, подняв шумный фонтан бледно-красной воды, и на поле битвы опустилась тишина.
Назад: 8
Дальше: 10