95
Когда заработали пушки, всю базу стало сотрясать от дикой вибрации. Горячие гильзы фонтаном полетели за борт, шипя и подпрыгивая на водной поверхности, словно живые.
— Ты мажешь, Байт! Ты мажешь! — заорал сзади рулевой.
— Заткнись, я никогда не мажу! — прерываясь для перенацеливания, ответил бородатый. — Просто у «эстрадеров» шкура толстая… Но не бесконечно…
И тут же пойманный в прицел истребитель взорвался на высоте в тысячу метров, и его обломки полетели вниз. Бен загляделся на эту картину и чуть не забыл про свои новые обязанности.
Метнувшись к панели, которую называли комодом, он выхватил два тяжёлых короба за секунду до того, как пушки лязгнули пустыми затворами.
— Медленно, юнга! Медленно! — заорал Байт.
Бен грохнул короба в углубления стола, пустые короба вывалились на палубу, а им на смену в магазины вошли два полных.
— Не зевать! — крикнул Байт неизвестно кому и снова открыл огонь.
Бен выбросил пустые короба и заранее приготовил новые. Теперь у него было несколько свободных секунд, он посмотрел на небо, да так и замер с открытым ртом. Десятки штурмовиков СВК, проходя над «Галилеем», осыпали его бомбами. Из-за плотного зенитного огня большинство из них ложились мимо, однако то и дело среди поднимавшихся фонтанов воды появлялись облака серой пыли, и огромные каменные глыбы разлетались далеко вокруг. Башня умирала, но она ещё сопротивлялась. Ракеты стартовали в небо, а густые трассы зенитных снарядов летели навстречу врагу.
— Не спа-а-ать! — заорал Байт и лягнул Бена ногой. Тот быстро заменил пустые короба, и пушка снова заговорила.
Теперь Байт вёл огонь почти вертикально вверх, поскольку часть штурмовиков занялась так досаждавшими им плавучими базами.
Бен как раз бросился за очередными коробами, когда в полусотне метров от базы упала бомба. Бена сильно ударило по барабанным перепонкам, в голове зазвенело, а затем высокая волна подбросила базу так, что Бен, оглушённый, чуть не оказался за бортом — его успел подхватить и повалить возле пушки рулевой.
— Не ранен? — крикнул Байт, сорвав с себя маску. Бен не слышал слов, но по губам понял, о чем спрашивает бородатый, и отрицательно замотал головой.
— Тогда давай работать!
Бен кивнул и, подхватив обронённые им короба, поставил в углубления.
Пушка снова стала стрелять, а Бен выбросил пустые коробки за борт и, посмотрев по сторонам, удивился, как все изменилось.
От частых разрывов бомб вода вокруг сделалась мутной и покрылась клочьями желтоватой пены. Повсюду плавали обломки разбитых баз и какие-то тюки — то ли трупы, то ли ещё что.
Горящие самолёты противника в абсолютной тишине обрушивались в воду, поднимая тучи брызг. Если они не взрывались, то окутывались облаками густого пара, который стелился над самой водой.
И снова — бомбы, взрывы и высокие волны, на которых раскачивалась база.
«Но где же Джо?» — забеспокоился Бен. За брызгами, паром и водной взвесью нельзя было разобрать, ведёт ли ещё огонь «томагавк» с номером «три» или уже плавает кучей растерзанных обломков.
— Джо! — позвал Бен, теряя надежду найти друга среди этой какофонии и ужаса. — Джо-о-о! — пронзительно закричал он, чувствуя невыносимую боль в сердце.
Все звуки неожиданно вернулись к нему, и это было похоже на то, как если бы он вынырнул на поверхность.
— Снаряды, Бен! Снаряды!
Бен схватил два полных короба и поставил их на стол. Пустые вылетели на палубу, он заученно выбросил их за борт.
— Смотри, Байт, он идёт прямо на нас! — успел крикнуть рулевой, и в следующее мгновение по базе «один» прошлась очередь из авиационной пушки.
Бен не успел даже испугаться. Несколько мелких осколков впились ему в ногу, и он вскрикнул, больше от неожиданности, чем от боли.
— Ничего, все в порядке! Я могу работать! — заверил он Байта, но, обернувшись, не увидел ни бородатого, ни рулевого, имени которого так и не успел запомнить.
Что-то красное, то ли лохмотья, то ли… Бен даже не мог дать увиденному определения. Все это плавало возле борта и растекалось по палубе, а в посечённую осколками базу понемногу прибывала вода.
Тем временем истребитель, который обстрелял «томагавк», сделал большой разворот и стал снова заходить на недобитую цель, намереваясь с ней покончить. Вокруг проносились десятки штурмовиков и «эстрадеров», однако Бен без труда узнал убийцу Байта и рулевого. Это был именно он.
— Ну держись, — процедил Аффризи и, встав к пушке, поудобнее упёрся ногами в забрызганную кровью палубу. Прицельная сетка легла на цель, и только сейчас Бен заметил, что «эстрадер» нервничает в воздухе, с трудом удерживаясь на курсе.
Пролетела секунда, другая, и они одновременно открыли огонь. Две дорожки из частых фонтанов стремительно понеслись навстречу базе, однако Бен подавлял противника своей огневой мощью, поскольку не собирался, как Байт, экономить боезапас. Счетверённая пушка извергала мощный поток огня, уносившийся навстречу цели. Пилот «эстрадера» не выдержал, слегка отвернул в сторону и получил в корпус полсотни снарядов.
Истребитель развалился на несколько пылающих кусков, которые полетели вниз. Сработала спасательная автоматика, и пилота вышибло из кабины вместе с креслом.
Белое облачко парашюта раскрылось в небе, Бен попытался его обстрелять, однако покалеченная поворотная стойка не позволила это сделать.
Неожиданно стало как будто светлее и тише — все машины СВК оставили район разрушенного «Галилея» и стали уходить. На тех, кто опоздал сделать это, словно коршуны налетели «G-1A», которые открыли огонь по врагу из своих грозных пушек.
Погоня переместилась дальше на восток, а уцелевшие на базах и катерах солдаты стали подбирать из воды раненых — тех, кто ещё не успел захлебнуться.
Бена подняли с тонущей базы на катер.
— Там дальше упал пилот! Мы должны его найти! — сказал он капралу-республиканцу, который руководил подбором раненых.
— Не суетись, парень! Или помогай, или отойди в сторону. Через час здесь будет десант СВК, поэтому мы должны спешить.
— Десант?
— А ты думал, они просто так бомбами швырялись?
По совету капрала Бен отошёл к другому борту и только там, немного остыв, вспомнил про Джо. Нет, он обязательно должен участвовать в спасении, ведь его друг, если он ранен, нуждается в помощи.
Подбежав к капралу, Бен потребовал, чтобы ему тоже дали работу.
— Где-то здесь должен быть мой друг, понимаете? Джо! Вы не видели его?
— Откуда нам знать, был ли здесь твой друг. Смотри в воду! Видишь, сколько на дне лежит тех, кому уже не помочь. Может, кто-то из них и есть твой Джо… Давай туда, Гэри! — крикнул капрал и махнул рукой в направлении кучи плавающего мусора.
Рулевой газанул, судно пошло вперёд, а Бен стал с надеждой всматриваться в неопознанные предметы, однако это оказались поплавки с корпуса одной из баз, и никаких раненых на них не было.
— Все, больше я ничего не вижу, — сказал капрал.
— И я тоже, — подтвердил солдат в мокром обмундировании, которого самого недавно вытащили из воды.
— Уходим… Гэри — домой!
Катер снова взревел хрипловатым движком и начал разгоняться в сторону ближайшей материковой базы армии Катана. Для всех оказавшихся здесь солдат, катанцев или республиканцев, эта база была единственным пристанищем.
— Эй, парень, а пилот-то твой — вон он впереди, на волнах качается! Добить его, ублюдка! — Рулевой выругался.
— Нет, Гэри. Давай подберём его, — распорядился капрал. — Обмена пленными не избежать, а за пилота, сам знаешь, пятеро пехотинцев полагается.
— Твоя правда, Реми… Хотя стоило бы пристрелить мерзавца. Ссадили его, субчика, с коня стального…
— Это я его сбил, — глядя на пузырящийся под ветром мокрый парашют, сказал Бен.
— Ты? — удивился капрал.
— Да. Он на пушечной базе стрелка убил и рулевого…
Катер замедлил ход возле плескавшегося в воде вражеского пилота в спасательном жилете, и капрал, перегнувшись, ухватил пленника за воротник. Вместе с помогавшим ему солдатом они втащили свою добычу на борт, а затем ножом отрезали мешавшиеся стропы.
Заметив блеснувшее лезвие, пленник заверещал от страха, а Бен, подскочив ближе, с размаха ударил пилота по лицу.
Бедняга вскрикнул и повалился на палубу. Громко икнув, он вдруг начал блевать морской водой, которой наглотался вдоволь, несмотря на спасательный жилет.
Бен хотел добавить, но глядя, как тот дёргается, решил, что ему и так уже достаточно.
Катер продолжал уходить прочь от гиблого места, а пленник откашлялся и затих. Полежав немного, он осторожно приподнялся и посмотрел сначала на раненых, потом на подобравших его солдат и, наконец, задержал взгляд на Бене.
Заметив это, Бен посмотрел на пилота и выпучил глаза.
— Не может быть, — сказал он. — Мэнни Шканек, это ты?
— Я, Бен. Я… — Шканек всхлипнул, его лицо скривилось, и он заплакал. — Это я, Бен…
— Вы что, знакомы? — удивился капрал.
— Учились в одной школе, — ответил Бен. Подойдя к Мэнни, он присел рядом с ним на палубу. — Как ты здесь оказался?
— Я? — Шканек вытер мокрым рукавом слезы. — Я завербовался в армию Союза Восточных Корпораций. Сразу, как кончил ускоренный курс в нашей лётной школе в Лейм-Роуз. И, ты знаешь, сначала все шло хорошо, но потом меня сбили…
— Это я сбил тебя, Мэнни… Я…
— Ты?! — Мэнни закрылся, словно ожидал удара. — Но зачем, Бен?
— Ты что, идиот? Ты убил Байта и нашего рулевого! А потом сделал заход, чтобы убить меня!
— Что ты говоришь? — отмахиваясь, залепетал Шканек и стал отползать к борту.
— Я был на базе! Я был на этой маленькой базе с зенитной турелью, помнишь?
— Их было две… — пролепетал Мэнни. — Одну я расстрелял целиком, а вторую… Какой ужас, Бен! Я же мог тебя убить!
— Ты! Ты убил Джо, придурок! Ты убил Джо!!! Ты убил Джо-о-о!
Бен кричал и кричал, потеряв над собой контроль, и очнулся лишь возле борта, где его держали за плечи капрал-републиканец и солдат-катанец.
— Успокойся парень, успокойся. Это война. Здесь всякое случается…
Голос принадлежал капралу, и было в нем что-то, от чего Бен стал успокаиваться.
Он огляделся. Возле надстройки, привалившись к её вибрирующим стенкам, с отрешёнными лицами сидели восемь раненых. Им оказали помощь и перебинтовали, однако они до сих пор не отошли.
— Ты в порядке? — спросил солдат.
— Да вроде полегчало.
— Может, тебе лучше держаться от своего землячка подальше? — Нет, все будет в порядке. Я держу себя в руках.
— Ну ладно, раз ты говоришь — в порядке… Бена отпустили, и он возвратился к притихшему Шканеку, забившемуся между ящиками с канатами.
— На первой базе, которую ты потопил, мог находиться Джо, — сказал Бен, словно продолжая прерванный разговор. Он сел рядом со Шканеком и дотронулся до его плеча. Мэнни вздрогнул и робко улыбнулся.
— Второй плот с пушками был правда твой, Бен?
— Правда.
— Ты не представляешь, какое испытываешь удовольствие или… нет, не удовольствие, а подъем, когда видишь эти маленькие суетящиеся внизу точки, которые можно поймать на прицел и уничтожить одним нажатием кнопки, я ведь не использовал ракеты, Бен, потому что экономил их для битвы с самолётами противника или катерами. А тут лишь маленькие плавучие пышечки — им и очереди из пушки достаточно. Так я думал поначалу, но потом понял, какие это злые пышечки…
Мэнни замолчал, глядя перед собой сумасшедшими глазами, прокручивая в памяти те моменты, которые его особенно поразили.
— Ты не представляешь, Бен, как я испугался, когда ты начал стрелять в меня. Ведь это ты стрелял?
— Я, — бесцветным голосом ответил Бен.
— А мне казалось, что это какой-то злой дух, который все-все про меня знает. И про то, что я боюсь, — тоже. Когда первые снаряды ударили в машину, я думал, что это пустяки и «эстрадер» выдержит. Мои снаряды ведь тоже куда-то летели — я видел, какие красивые дорожки фонтанов они выделывают, а потом я заметил огненную лавину, которая неслась прямо в меня, и я понял, что это моя смерть…
— Я бил со всех стволов, — кивнул Бен.
— Поэтому я попытался увернуться, но тут все взорвалось, и я подумал, что уже все — я умер. Даже потерял от страха сознание, но потом очнулся и увидел, что спускаюсь на парашюте в воду.
— Я хотел добить тебя, но поворотный механизм заело.
Шканек тяжело вздохнул и, покачав головой, сказал:
— Ужас какой. Если это действительно я убил Джо, то как мне дальше жить, Бен? Как мне жить с этим?
— Это война. Здесь всякое случается, — повторил Бен слова капрала.
