26
Город Ливенбрук на планете Тиберия был известен далеко за пределами своей планетной системы, можно сказать, всему цивилизованному миру как город банков.
Он подпирал облака своими пятисотэтажными башнями, и триллионы рандов чистой прибыли оставались на его счетах.
Попасть в Ливенбрук туристу или человеку, не связанному с банковским бизнесом, было невозможно. Каждый обитатель города был многократно помечен невидимыми штрих-кодами, микроскопическими слэш-чипами и оцифрован по десяткам переменных. Ливенбрукские банкиры старательно хранили свои тайны.
Военный корабль Лозианской республики был остановлен сторожевыми судами на границе планетной системы, и далее её финансовый представитель добирался до Тиберии скоростным судном местной транспортной компании.
— Энрике Больцано? — осведомился сотрудник службы приёма посетителей.
— Да, разумеется, — кивнул Больцано, стараясь скрыть раздражение. Ему предстоял неприятный разговор с банкирами. Республика нуждалась в новых займах, ведь борьба за лучшие рудные бассейны разгоралась с новой силой.
— Добро пожаловать в Ливенбрук, сэр. Наш сотрудник проводит вас до лимузина.
— А мой багаж?
— Его доставят прямо в гостиницу.
— Я бы хотел…
— Не беспокойтесь, сэр, — перебил его служащий, одаривая равнодушной целлулоидной улыбкой. — Все будет в полной сохранности. К тому же доставка багажа является одним из требований безопасности.
— Ладно, — буркнул Больцано и, кивнув сотруднику службы приёма, отправился следом за высокомерным лакеем.
Они спустились в прозрачном, словно сделанном из хрусталя, лифте, миновали пустой, без единой пылинки холл и вышли на улицу. Лишь лёгкое дуновение ветерка говорило о том, что Эрике покинул помещение.
— Желаете машину с обезьянкой, сэр? — осведомился лакей.
— С кем? — не понял Больцано.
— Значит, без обезьянки.
Из-за угла неслышно выкатился серебристый автомобиль и, едва он остановился, лакей распахнул перед гостем дверцу.
— Он знает, куда ехать? — на всякий случай осведомился Больцано, имея в виду водителя.
— Ну разумеется. — Губы лакея скривились в презрительной усмешке. Если бы не предстоявший ему серьёзный разговор, Больцано с удовольствием врезал бы этому гусю, чтобы знал своё место. Однако приходилось терпеть.
Лимузин плавно тронулся с места и покатил по идеально ровной дороге. Впереди, словно скалистый остров посреди океана, показался Ливенбрук. Упиравшиеся в небо башни произвели на Больцано потрясающее впечатление, хотя он не раз видел это город на репродукциях.
Каждую из величественных башен венчала, подобно короне, вывеска банка, одна роскошнее другой — было видно, что конкуренты изо всех сил старались перещеголять друг друга.
Тот, что был нужен Энрике, назывался «Бернардино банк». Ему принадлежала темно-синяя, самая красивая башня, на верху которой сияли золотом буквы, составлявшие это название, и эмблема банка — сидящий лев, тоже, естественно, золотой.
Встречные машины попадались очень редко, да и те мало чем отличались друг от друга. Длинные, сигарообразные, по новой моде, лимузины с затемнёнными стёклами.
Весь вид знаменитого города вызывал странное чувство, будто все происходящее — сон. На широких, вылизанных до блеска улицах не было пешеходов, отсутствовали вывески, а когда Больцано вышел возле подъезда «Бернардино банка», он заметил, что воздух здесь не насыщен звуками — чистый и мягкий, он окутывал человека, словно ватное одеяло.
— Добро пожаловать в «Бернардино банк», сэр, — с поклоном произнёс открывший дверку лимузина служащий. На лацкане его пиджака была прикреплена табличка «Боб». — Через семнадцать минут у вас встреча на триста втором этаже.
Больцано молча принял эту информацию к сведению и пошёл следом за служащим.
Они прошли мимо дюжины укрытых в дверях сканеров и оказались в холле, который напоминал настоящий живой мир. За тонким пластиковым барьером росли небольшие деревца и трава. По веткам прыгали райские птички, а из искусно сложенного грота вытекал ручей.
Энрике был поражён: надо же, какие чувствительные люди эти банкиры, коли раскошелились на такой оазис.
— Вам понравилось, сэр? — вкрадчивым голосом осведомился Боб.
— Да, мне показалось, что пахнет лесом.
— О да, — улыбнулся служащий. — Правление банка выложило кругленькую сумму за эту программу. Её имитатор оперирует тридцатью переменными.
— Ах вот в чем дело!
Неслышно разошлись створки лифта, и Боб первым шагнул в кабину.
— В лифтах у нас также существует несколько режимов имитации, но самой лучшей считается «посещение Национального музея искусств» на Фраке.
С этими словами Боб нажал скрытую кнопочку, и Больцано вошёл в один из залов. Только небольшая перегрузка давала почувствовать, что они с Бобом движутся вверх.
— Вот это Франк Дейзель, «Закат у реки». Знаменитая картина. Сейчас её стоимость превышает пятьсот миллионов рандов.
«Цена трехдневного фронтового наступления», — мысленно отметил Больцано.
— А вот Липскер — «Убийство Бонифация». Восемьсот миллионов.
— Хорошие деньги, — произнёс Больцано и подумал, что, захвати они силами лозианской армии такой музей, им не пришлось бы искать деньги на свою войну.
На триста втором этаже, где была намечена аудиенция, створки лифта разошлись, и Больцано вдруг понял, что поднимался довольно долго, убив, таким образом, лишнее время. Служитель Боб намеренно поспособствовал этому, отвлекая гостя лекцией по искусствоведению.
Боб провёл гостя через просторную приёмную с инфантильными секретаршами и, безошибочно открыв нужную дверь, аккуратно втолкнул Больцано в помещение.
— А вот и вы, дружище! — воскликнул Лео Джордж, менеджер кредитного сектора, к которому был прикреплён финансовый отдел Лозианской республики. — Вы удивительно точны — секунда в секунду. Присаживайтесь!
Лео Джордж был полноватым лысеющим субъектом, находившимся в той возрастной поре, когда уже не каждый назовёт тебя «молодым человеком», однако и до «старого пердуна» ещё достаточно далеко.
Больцано опустился в гостевое кресло, в котором неожиданно заиграла музыка, потом застрекотал какой-то аппарат, и из подлокотника выехала бумажка, напоминающая чек.
— Не ожидали, да? — улыбнулся Лео Джордж. — Это наша новинка. Прочтите, что там написано.
Энрике оторвал чек, взглянул в него и недоуменно уставился на менеджера.
— Тут написано, что мне двадцать восемь лет и у меня беременность.
— Что? — Лицо Лео Джорджа стало похоже на неудачный блин. — Дайте взглянуть… Итак, сахар в моче… ага. Эритроциты в крови… ага. Возраст… Беременность… Тут какая-то ошибка. Хотя…
Лео Джордж нажал кнопку селектора:
— Девушки, кто сегодня садился в гостевое кресло?
— Садилась Марж, но она убежала, ничего не объяснив. Сказала, что по срочному делу к врачу…
— Ну ещё бы, — усмехнулся Лео Джордж. — Наверняка это оказалось для неё сюрпризом… Вот только почему её результат повторился…
Лео Джордж задумчиво потёр переносицу и махнул рукой.
— Ну да ладно, — сказал он. — Других дел много.
Достав из ящика органайзер, Лео Джордж открыл несколько документов и, снова посмотрев на Больцано, развёл руками:
— К сожалению, ничем не могу вас порадовать. Ваше предложение отклонено. Переброска метановых рек на Олусе признана нашими экспертами нерентабельной. Метана там много, только некому его потреблять. Бригада пьяных геологов не в счёт.
— Я не имею к метановым рекам никакого отношения, — стараясь говорить спокойно, сообщил Больцано.
— Да? — Лео Джордж насторожённо взглянул на гостя. — А разве вы не Доппус Хувертин, предприниматель с Юноны?
— Нет, я…
— Секунду! — прервал Больцано хозяин кабинета. — Я должен вспомнить сам. Я просто обязан вспомнить сам… Слушайте, а может быть, вы тот самый парень, который… Хотя нет, тот с бородой был.
— Я из Лозианской республики, — сказал Энрике, которому надоело идиотское поведение Лео Джорджа.
— Точно! — воскликнул тот и звонко хлопнул себя по лысине. — То-то я гляжу, что мы где-то виделись.
— Раньше мы встречались в других местах. Последний раз — на Сохо, в городе Потстарде… Помните?
— Конечно помню! — обрадовался Лео Джордж. — Я отлично все помню! И тот бар, где я боролся в грязи со здоровенной девахой! Отличная грязь, у меня даже все мозоли исчезли!
— Рад, что вам понравилось. Так что же с нашим делом?
— С вашим делом? Ну давайте ваш бизнес-план.
Больцано достал из кармана тонкий диск и передал менеджеру. Тот вставил его в органайзер и, полистав страницы, сказал:
— Ну-ну.
— Что означает это ваше «ну-ну»? — поинтересовался Больцано, уже начиная терять терпение.
— Это означает, что не очень хорошо у вас все это получается… Вот, сезонное наступление на Капуре. Потрачено триста миллиардов рандов, а итог мизерный. Захваченный рудный бассейн весьма мал. Не окупит и шестой части затрат.
— Зато на Фриндере мы контролируем целый материк! — парировал Энрике. — Это при том, что израсходовали всего сто тридцать семь миллиардов.
— Ну да, конечно, — нехотя согласился Лео Джордж. — При этом провалились на Лохсберге и в астероидном скоплении Диких Свиней.
— Астероидные скопления не наш профиль, и вы это отлично знали, однако навязывали нам это операцию!
— Да потому что в этих астероидах, мистер Больцано, чистые деньги заложены. Могли бы и постараться — сразу бы закрыли тридцать процентов всех кредитов…
— Мы требуем большей самостоятельности. Эти ваши кризисные управляющие ставят нам палки в колёса.
— Они блюдут интересы банка, — развёл руками Лео Джордж. — Если бы мы не брали под контроль таких, как вы, мы потеряли бы значительную часть наших клиентов. Они бы пошли ко дну — в финансовом плане, а так мы держим их на плаву.
Лео Джордж посмотрел на итоговую сумму, которая требовалась лозианской армии для ведение войны в следующем финансовом году, и покачал головой.
— Нет, где вы цифры-то такие научились выписывать, а? Шесть триллионов пятьсот двадцать восемь миллиардов и так далее, и так далее… Реальнее смотрите на вещи, голубчик.
Лео Джордж позволил себе издевательски хохотнуть и, швырнув на стол органайзер, уставил на Больцано иронический взгляд, будто любовался в зоопарке гориллой.
Энрике выдержал эту паузу, однако руки его уже тряслись.
— В прошлом году вы профукали четыре с половиной триллиона и на этом основании собираетесь профукать в полтора раза больше?
— Мы не «профукали», а освоили эти средства. И, между прочим, улучшили свои стратегические позиции на три процента, — завил Больцано, недобро прищурив глаза. — При этом все закупки производились у рекомендованных, а точнее сказать, навязанных нам поставщиков. У них бешеные цены, и мы прекрасно знаем, что банк владеет производством военной техники и амуниции. Также банк владеет и страховыми фирмами, которые страхуют наших солдат. А учитывая, что вы дерёте с нас за кредиты совершенно дикие проценты, получается, что львиная доля этих кредитов оседает на ваших же счетах.
— Не нравится — не кушай, мой зайчик, — облизнув толстые губы, произнёс Лео Джордж.
Не помня себя от бешенства, Больцано рванулся через стол и, выдернув менеджера из кресла, швырнул его о стену. Лео Джордж отскочил от неё, словно мячик, и тут же получил в живот.
— Ох! — выдохнул он и сложился пополам. Больцано хищно сверкнул зубами и врезал менеджеру ботинком по лицу. Лео Джордж повалился мешком на пол, и тогда Энрике начал его остервенело топтать.
Свершиться смертоубийству не позволил пожилой благообразный джентльмен, который вышел из боковой двери и, с минуту понаблюдав за действиями гостя, произнёс:
— Ну и хватит с него, мистер Больцано. Энрике остановился и, обернувшись, спросил:
— А вы кто?
— Управляющий сектором Паркер. Считайте, что ваше требование удовлетворено на восемьдесят процентов. Годится?
— Ну да, — кивнул Энрике, тяжело дыша. Он поправил галстук, одёрнул пиджак и тут заметил, что недостаёт одной запонки. — Вот дерьмо!
— В чем дело? — спросил Паркер, глядя, как гость что-то ищет на полу.
— Запонку обронил.
— Дорогую?
— Двадцать тысяч рандов за пару.
— Ну, тогда возьмите запонки Лео Джорджа. С этими словами Паркер самолично снял с бесчувственного менеджера запонки и протянул Больцано.
— Спасибо вам, — искренне поблагодарил Больцано.
— Какие пустяки, — доброжелательно улыбнулся Паркер. — Всего вам хорошего.
Чувствуя необычайное облегчение, Больцано вышел в приёмную и тут же поймал на себе любопытные взгляды двух девиц.
— До свидания, — сказало он.
— Приезжайте к нам ещё, — ответили девицы и захихикали.
Оказавшись в коридоре, Больцано взглянул на настенные часы. Его аудиенция продлилась лишних полчаса.
«Все из-за этого урода», — подумал Энрике. Теперь он уже жалел, что не сдержался.
Тем временем Лео Джордж очнулся на полу своего кабинета и, открыв глаза, увидел Паркера.
— О-о… сэр… — простонал он, протягивая руку к начальнику.
— Лежите, Лео Джордж, лежите.
— Я не могу лежать… Мне больно… — захныкал пострадавший. Он с трудом приподнялся и сел, привалившись к стене.
— Что с вашим лицом, Лео Джордж? Вас, кажется, били?
— Били?! — Менеджер всхлипнул. — Да меня практически убивали! Я требую лишить этих ублюдков кредитования! Я требую!
— Конечно, друг мой, конечно лишим, — с готовностью ответил Паркер.
— Или, по крайней мере, снять с них по сто миллиардов за каждый удар по моему телу!
— Уже сняли, друг мой. Уже сняли, — заверил его Паркер.
— Стойте, а где же мои запонки?! Где мои запонки?! Я заплатил за них сто тысяч! Сэр! Вызовите охрану! Остановите его, это он украл, Больцано!
Лео Джордж зарыдал и в поисках утешения на четвереньках пополз к Паркеру.
— Ну-ну, дорогой мой, — сторонясь от наползавшего менеджера, произнёс Паркер, — не стоит принимать так близко к сердцу какие-то запонки. Вы ведь так молоды, в вашей жизни будет ещё столько запонок.
— Почему, почему мы кредитуем их? — Лео Джордж снова сел и отёр с лица кровь. — И этих лозианцев и их противников — Катан? Я сделал прикидочные расчёты, так у меня получилось, что мы на них практически не зарабатываем или зарабатывает совсем немного. Есть более выгодные проекты, ведь так?
— Это решаю не я, — развёл руками Паркер.
— А кто?
— Те, кто выше нас, — загадочно произнёс он.
— Неужели те, кто на пятисотом этаже?
— Хм, на пятисотом. — Паркер улыбнулся. — Есть этажи и повыше, друг мой.
