Глава 15
Павел позвонил в дверь третий раз, затем постучал кулаком:
— Глюк! Падла электронная! Я знаю, что ты дома, открывай немедленно!
Повернувшись к Лине, мужчина усмехнулся:
— Не беспокойся, принцесса, это обычное явление. Сейчас откроет, куда он денется.
Будто по сговору, тут же заскрежетал замок, дверь приоткрылась, явив миру голову некоего создания. Основными приметами оной головы были мертвенно-бледная кожа, безумные глаза и повышенная волосатость в сочетании с крайней степенью нерасчесанности шевелюры.
— Паша?
— Нет, тетя Наташа! Пустишь или мы так и будем стоять по разные стороны баррикады?
Дверь раскрылась во всю ширь, Павел отвесил картинный поклон, представляя хозяина квартиры:
— Знакомься, принцесса, это и есть знаменитый Глюк, наш электронный принц.
Лина обвела хакера внимательным взглядом и в восторге не осталась. Невзрачной у него была не только голова, но и все остальное. Спортивные штаны были чудовищно грязными, на коленях провисли настолько, что едва не доставали до носков растоптанных тапок. Футболка пребывала в еще худшем состоянии — ее воротник засалился так, что блестел будто зеркало, а плечи покрывал почти монолитный слой перхоти. В придачу от компьютерного гения распространялся неприятный запах. Принцем, пускай даже электронным, этого человека мог назвать только клинический оптимист.
— Ну чего вытаращился? — поинтересовался Павел. — Ты что, забыл про вчерашний разговор?
Глюк на миг погрузился в себя, тут же улыбнулся, показав потемневшие зубы:
— Тебе обновление к базе ГАИ?
— Я тебе сейчас мозги в уксусе промою! — пригрозил Павел. — Ты что, окончательно тронулся?
Хакер задумался, по-видимому, пытаясь решить для себя этот непростой вопрос. Придя к определенным выводам, он хлопнул себя по лбу:
— Блин! Паш! Да совсем из головы выскочило!
— У кого голова, а у тебя… Не при даме будет сказано. Все сделал?
— А чё там делать? Само сделалось. Пошли, покажу.
Глюк провел гостей в большую комнату. Впрочем, большой ее можно назвать только условно, так как места в ней было не просто мало, а… В общем, его практически не было. Все было загромождено мебелью, разнокалиберными картонными ящиками и компьютерами. Вот компьютеров здесь как раз хватало — они были повсюду и в разных ипостасях. Рядом с широкоэкранным жидкокристаллическим монитором жужжала кулерами материнская плата, опутанная россыпью других устройств, оплетенных проводами, а с ней соседствовал новенький системник в алюминиевом корпусе, на котором, в свою очередь, стоял древний монитор, покрытый окаменевшей пылью. Комната была напичкана разной электроникой, а из-за многочисленных жгутов проводов напоминала гнездо паука или логово каких-нибудь плотоядных голливудских монстров.
Павел нагнулся над огромным принтером, вытащил плотный лист с напечатанной фотографией обнаженной женщины. Хмыкнув, вернул его на место, повернулся к хакеру. Глюк, присев на единственный стул, порхал пальцами по грязной клавиатуре, неразборчиво бубня себе что-то под нос.
— У тебя попить что-нибудь есть? — попросил Павел.
— А? Что?.. А… Наверное… Где… Где… Там… кухня называется. Посмотри, — неуверенно произнес Глюк.
— В холодильнике, что ли?
— Да! Точно! В холодильнике!
— Понятно. — Павел кивнул девушке. — А ты будешь?
— Нет, — твердо ответила Лина.
В этой квартире она бы согласилась что-то выпить или съесть только под угрозой смертной казни.
Глюк забубнил на порядок отчетливее и, быстро мелькая окнами каких-то программ, приговаривал:
— Тупо все… каменный век. Серверы Ордена Файра ломать влом… так, игрушки. И это, если засекут, то сразу отрубят. У них отдельная сеть, все серверы свои, от Инета отрубаются элементарно.
С кухни донесся звон посуды и возглас Павла:
— Эй, Глюк! Что я вижу, ты никак готовить научился?
— Что готовить? — не понял хакер.
— Да вон, на плите у тебя суп с галушками стоит. Скажу прямо: галушек слишком много и жирный очень, а в остальном на вид ничего.
— Нет там никакого супа, — ответил Глюк. — В кастрюле я себе пельмени варю.
— Пельмени?!! Это ж сколько лет ты их варил в этой кастрюле?! — воскликнул потрясенный Павел.
— Да нет, — неуверенно возразил хакер, — я мыл ее… Недавно.
— Недавно? Не свисти! Разве что в геологическом смысле… В мезозое ты ее мыл, что ли?
Павел вернулся в комнату:
— Ну что, король хака, как успехи? Только умоляю, говори по-человечески, а не на своем тарабарском.
Глюк оторвался от клавиатуры, развернулся на стуле:
— У меня есть список из семи паролей. Используя их, можно влезть на полных правах и делать там что хочешь. Единственное, вас быстро отрубят от системы, там автономные серверы, их легко отрезать от Инета. Так что на все про все у вас несколько минут, разве что сможете подсоединиться к их сети.
— У нас такой возможности нет, — вздохнула Лина.
— Сами думайте, — буркнул Глюк. — Тут я не помощник. Если нет доступа к их кабелям, поищите по беспроводному соединению, у них там наверняка есть точки доступа, сейчас такие везде есть.
— Что? — не поняла девушка.
— Ну тундра! Ты что, вообще не слышала про беспроводные технологии?
— Слышала, — неуверенно ответила Лина.
— Ну так у них должны быть боссы, а боссы ходят с ноутами. Возиться с проводами им влом, вот и коннектятся без них. Зона действия небольшая, но если сможете подобраться хотя бы на сотню метров к такой точке доступа, то достаточно будет специального КПК. Даже отрезав свою сеть от Инета, выкинуть вас не смогут. Вру, смогут, но не скоро, разве что сами изолируют свои сервера. И вычислить сразу не получится, у них система тупая в этом плане.
— Ладно, — подытожил Павел, протягивая флэшку, — давай пароли, адреса… В общем, все.
Кимов и Зеленман сидели по разные стороны стола, чувствуя себя крайне неуютно. Немудрено — ведь за этим монстром, вмещавшим до сорока человек, они были сейчас в одиночестве. Впрочем, в кабинете находился Ланс, но он и не думал присаживаться, по своему обыкновению медленно прохаживался вокруг. Вот уже пять минут грозный руководитель сохранял молчание, все более усиливая замешательство вызванных людей. Майор уже собрался было спросить что-нибудь сам, дабы развеять эту зловещую тишину, как магистр заговорил:
— Итак, насколько я понимаю, поиски Ветровой зашли в тупик?
— Пока подвижек нет, — признал Кимов.
Зеленман не стал молчать:
— Но мы приложим все силы, и я почти уверен, еще до вечера установим ее местонахождение.
— Вот как? Приятно слышать, но вот только это вовсе не означает успешное окончание вашего задания. Один раз ее местонахождение уже устанавливали, и что дальше? Она ушла с большим шумом. Господин Зеленман, вы уже выяснили все обстоятельства случившегося на Ярославском вокзале?
— Я… э-э-э-э… Но Кимов…
— Насколько я понимаю, это было поручено именно вам. Господин Кимов, я правильно понял распределение обязанностей в вашем скромном коллективе?
— Так точно! Следствие вел Зеленман, а я занимаюсь поисками.
— Ну и?
Зеленман, чувствуя себя явно неуютно, неуверенно произнес:
— Мы еще не закончили расследование…
— Но хоть какие-то выводы уже есть? — перебил его магистр.
— Так точно. Установлено, что Ветровой кто-то помогал. Найдена одна из пуль, пробившая голову нашего сотрудника, построена ее приблизительная траектория. Стреляли с крыши прилегающего здания, из винтовки. Гильз не обнаружено, но нашли свежие следы на парапете, такие могло оставить оружие снайпера.
— Нечто подобное я и предполагал, — произнес Ланс. — Итак, можно сделать уверенный вывод, что Ветрова не одиночка, у нее есть сообщники, или скорее сообщницы. Я с самого начала подозревал, что в вертолете она была не одна.
— Но мы нашли только один парашют, — возразил Зеленман.
— Вам дали найти один парашют, — непреклонно ответил магистр. — Что там по сенсам? Есть хоть какая-то надежда обнаружить ее с их помощью?
— Сомнительно, — вздохнул Зеленман. — Самых лучших мы привлечь не можем, согласно вашему же приказу.
— Да, — подтвердил Ланс, — их задействовать нежелательно. Слишком они независимы и неминуемо узнают много того, что на данном этапе знать им вовсе не обязательно. Да и манеры у них… Вся информация немедленно разойдется по Ордену. Нет, обойдемся как-нибудь без них. У нас и без того хватает проблем.
— Мятеж? — настороженно поинтересовался Зеленман.
— Это меньшая из наших проблем, — ответил магистр. — В данный момент мы находимся в сложном положении. С одной стороны, у нас в руках все нити управления организацией, но с другой — использовать их опасно. Орден пока еще не понял, что случилось, и при малейшем давлении мы получим новую серию бунтов. В ближайшее время необходимо провести собрание магистров, оно призвано будет придать легитимность всем нашим действиям, но до этого момента нам придется рассчитывать только на незначительные собственные силы и поддержку государственных структур. К сожалению, операцию пришлось начать гораздо раньше намеченного срока, подготовка завершена не была, а в такой спешке неизбежны ошибки, что и произошло. Тот же Монастырь можно было уничтожить быстро и без проблем. Хотя бы атомным зарядом или с помощью Скуби. Сделанного не вернешь.
Ланс сделал паузу, посмотрел в окно, сфокусировав взгляд на грузовике с грязно-желтым тентом, припаркованным на углу площади перед магистратом. На миг лицо его исказилось в неуверенной, какой-то странной гримасе, будто он пытается вспомнить что-то очень важное, однако момент испортил Зеленман:
— Господин магистр, не беспокойтесь, мы обязательно найдем Ветрову.
— А я и не беспокоюсь, — развернувшись, отозвался Ланс. — Это ваши проблемы. Причем кое-что мне только что пришло в голову. Знаете, что нам надо?
— Что? — хором вопросили Кимов и Зеленман.
— Нам не хватает великомученика. Да, именно великомученика. Мы создали образ врага, повернув заговор ястребов против них самих. Боевые группы, собираемые для захвата власти, объявлены преступниками, вошедшими в сговор с фиболо и нанесшими удар по Монастырю. Глупо и нелогично, неудивительно, что никто толком не поверил в подобную картину случившегося. Но люди не слишком умны, эмоции часто затмевают их разум, так почему бы этим не воспользоваться? Всем объявлено, что чистка продолжается, заговорщиков уничтожат повсюду. И вот, в разгар всего этого объявляется, что честь и совесть Монастыря, знаменитая Ветрова, сражаясь с мятежниками, героически погибает. Как, по-вашему, какова будет реакция Ордена? Господин Зеленман, я спрашиваю именно вас, ведь господин Кимов плохо ориентируется в вопросах, касающихся нашей организации, он ведь лицо постороннее.
Руководитель поисковиков ответил без колебаний:
— Пройдет волна возмущения. Ветрова свежа в памяти, она симпатична многим, причем не только поступками, мужчинам очень понравилась ее внешность, до сих пор можно встретить ее лицо на мониторах компьютеров. С такой точки зрения, это — идеальная кандидатура, она подсознательно вызывает сочувствие, достаточно одного взгляда в ее перепуганные глаза на этой памятной фотографии.
— Да, — кивнул Ланс, — вы говорите в унисон с моими мыслями. Итак, нам надо не просто найти Ветрову, а еще и уничтожить ее таким образом, чтобы это вызвало резонанс в Ордене и не бросило тень на нас. Обвинив в ее смерти наших оппонентов, мы сможем немного расслабиться.
— Это нелегко организовать, — неуверенно произнес Зеленман. — Да и на фоне гибели Монастыря ее смерть не будет столь резонансной.
— Будет, — уверенно возразил Ланс. — Все дело в освещении событий. Информация о гибели Монастыря дана Ордену скупо, без эмоций, на доминирующем фоне обвинений множества лиц в измене. С Ветровой мы поступим иначе, раздуем историю ее героической гибели до небес, сыграем на простых человеческих эмоциях. Сочувствуя девушке, сотрудники поневоле будут ненавидеть тех, кого мы обвиним в ее смерти. Ход беспроигрышный, человечество во все времена поклонялось великомученикам и ненавидело их губителей.
— Для начала Ветрову неплохо бы найти, — отозвался Кимов.
— А вот это как раз ваша задача, — с нажимом произнес Ланс.
Дверь кабинета с грохотом распахнулась, на пороге вырос Свен. Обведя присутствующих холодным взглядом, будто украденным у Ланса, он отошел в сторону, пропуская двух мордоворотов из «Всевидящего ока». Те, сохраняя невозмутимый вид, тащили за собой тело священника в рясе. Бросив свою ношу у стола, она вышли в коридор.
Свен, закрыв за ними дверь, подошел к священнику, пнул его ногой и произнес:
— Знакомьтесь, наш узник замка Иф.
— Да это же Чапай! — охнул Зеленман.
— Да, угадали, — подтвердил магистр.
— Где ты его нашел? — поинтересовался Ланс.
— В своей квартире. Он поджидал меня в засаде, а заодно пытал Робинсона. Ухитрился убить моих телохранителей, я едва с ним совладал.
— Что с Робинсоном? — уточнил Ланс.
— Жить будет, но толку от него немного. Этот ублюдок неплохо над ним поработал.
— От ублюдка слышу, — прохрипел Чапай.
— Господин Бровкин, это когда же вы успели принять сан? — вежливо поинтересовался Ланс.
Рыцарь смолчал, за что получил пинок от Свена:
— Отвечай, когда магистр спрашивает!
— Я с педерастами не разговариваю, — буркнул Бровкин.
— Кто бы говорил, — прошипел Свен.
Вздернув Чапая на ноги, он сорвал с него рясу, издевательски произнес:
— Посмотрите, какое белье носит наш святой отец!
Кимов присвистнул и покачал головой:
— Да, батюшка, как же вы с такой ориентацией в религию подались?
— Прижми свою задницу! — взвыл рыцарь, забившись в мертвом захвате магистра. — Да я!.. Я всю свою жизнь доказываю, что не пидор!
— Должен заметить, получается неубедительно, — холодно произнес Ланс. — Свен, зачем ты его сюда приволок? Мог убить там же, на месте.
— Я подумал, вдруг пригодится. Убить всегда успеем.
Ланс задумался, затем согласно кивнул:
— Да, все правильно. Убить успеем. Пускай пока в подвале посидит. И, Зеленман, отмени его розыск.
— Так точно.
Кимов вытянул руку, указав Свену на грудь:
— У вас на пиджаке дырка, похоже, от пули.
— Да. Этот слизняк выстрелил в меня из ружья. Если б не бронежилет, я бы погиб.
— Сходите к врачу, могут быть переломы, калибр, похоже, немаленький.
— Ничего, — холодно улыбнулся Свен. — Мои кости покрепче свинца. Пойдем, Чапай, тебя ждет уютная камера.
В этот момент вновь распахнулась дверь, на пороге вырос дежурный офицер. Вытянувшись, он четко отрапортовал:
— Прошу прощения, но только что в городе зафиксировано использование кредитной карточки, закрепленной за Монастырем.
— Место установлено? — уточнил Зеленман.
— Да. Группа захвата уже выехала.
— Это Ветрова, — уверенно заявил Ланс.
Лина отошла от банкомата, с гордостью осознав, что впервые в жизни обналичивала деньги и выполнила все без ошибок. Она догадывалась, что эту операцию могли засечь люди Ордена, но понимала, что захватить ее они не успеют. Город большой, пока подоспеет тревожная группа, она будет уже далеко. Да и день будний, в этом потоке их машины быстро не проедут, а вертолету тут не сесть.
Забравшись в машину, Лина весело произнесла:
— Получилось! Павел, быстрее, нам нельзя здесь задерживаться!
— А я была уверена, что карточка блокирована, — хмуро произнесла Нина.
— Ты просто пессимистка, — рассмеялась Лина. — Разве не знаешь, какая неразбериха у нас в Ордене? Впрочем, откуда тебе знать… Я сталкивалась на выпускной практике. Бывают вообще вопиющие истории, так что про карточки попросту забыли.
— Много сняла? — поинтересовалась Юля.
— Сколько лимит позволял, со всех трех выгребла максимум. Должно хватить на все.
— Зачем вообще было рисковать? — буркнул Павел. — Игорь Владимирович дал бы тебе столько денег, сколько потребуется.
— Зачем? Как видите, я и без него могу их добыть. Куда вы нас везете?
— Сейчас, встретишься кое с кем.
— Нам некогда.
— Ничего, для этой встречи можно выделить несколько минут.
— Павел, я не люблю загадки! — возмутилась девушка.
— Да какие загадки, как раз с отцом и встретишься. Здесь, рядом, офис наш один…
Павел не обманул, это оказалось действительно рядом. Город он знал превосходно и, пользуясь не слишком популярными дорогами, а то и вовсе спрямляя путь через дворы, миновал самые оживленные трассы, через десять минут повернул к нужному зданию. Однако, подъехав к стоянке, промчался мимо, уйдя в скопище пятиэтажек хрущевской постройки. Понимая, что дело нечисто, Лина настороженно произнесла:
— В чем дело?
Павел ответить не успел, запиликал телефон. Поднеся его к уху, он выслушал собеседника, ничего не сказал, выключил трубку. Кивнув, будто с чем-то соглашаясь, он спокойно произнес:
— Ждут нас там, причем только что подъехали. Я машины чужие засек.
— Кто ждет? — не поняла Лина.
— Спецура какая-то. Вас ищут, без вариантов.
— Орден?
— Откуда я знаю? По телефону сказали, чтобы я линял как можно дальше.
— Но как они могли нас найти? — изумилась девушка.
— Очень просто, это их работа… искать. Где-то засветились или еще что. Игорь Владимирович пару месяцев назад бучу поднимал, когда тебя разыскивал, могло сейчас аукнуться. До этого никто не знал, что ты его дочь. Если взялись серьезно, то…
Павел ловко вскрыл телефон, вынул аккумулятор.
— Так, по трубе уже не засекут, но машину вычислить недолго.
— Ладно, нам надо уходить, — заявила Лина. — Остановите, пожалуйста.
— Потерпи, дело еще осталось.
— Какое дело?
— Раз шеф с тобой встретиться не смог, то мне самому решать. Он хотел сперва поговорить, может, ты откажешься, но раз так… Надо делать.
— Да что делать? — возмущенно поинтересовалась Лина. — Прекратите говорить загадками!
— Ты оружие просила?
— Просила.
— Вот за ним и съездим. Плохо, что с документами ничего не успели, но соваться туда нельзя, сгорим как свечки, — нервно хохотнув, Павел весело произнес: — А вы ничего, девочки… С вами не соскучишься. Плохо только, что переться далековато. Если эта тачка засвечена, то номера могут скинуть ментам… Как по-твоему, принцесса, ради вас могут всех на уши поставить?
— Могут, — уверенно ответила Лина.
При очередном шаге под ногу вновь подвернулась крупная кость, преломившаяся с громким треском. Пошатнувшись, настоятельница не сдержала возмущенного возгласа:
— Лилит, ты куда светишь?!
— На потолок.
— А идем-то мы по полу! Опусти фонарь пониже, а лучше Старковой его отдай, нашей главной коротышке.
— Здесь опять эти символы, на потолке, — задумчиво произнесла смотрительница.
— Да мне плевать на всю эту египетскую письменность! — вскипела Нельма. — А вот ломать ноги не хочется. На этом трижды проклятом кладбище и шею недолго свернуть, не то что ногу.
Настоятельница была права — вот уже около часа они продвигались по настоящему кладбищу. Сперва им попался одиночный скелет, через несколько минут другой, а вскоре они перестали обращать на них внимание. Останки лежали кучами и отдельно, возле стен или прямо посреди коридора, отдельные фрагменты или отлично сохранившиеся костяки, достойные анатомического музея. Ничего, кроме них, не было: ни одежды, ни оружия, никаких предметов, носимых обычно людьми. Только однажды под протезом Матвея по камню заскрежетал железный крюк, похожий на изогнутую кочергу — других посторонних вещей так и не заметили.
Поначалу путники обсуждали увиденное, строили разные предположения, пытаясь понять назначение столь странного кладбища, но в конце концов это надоело. Всех мучила сильная жажда, и выдавливать слова из пересохшего горла не хотелось, так что последние полчаса продвигались в тишине. Настоятельнице временами уже начинало казаться, что этот путь бесконечен и в итоге все они лягут здесь, пополнив своими скелетами местную коллекцию. В самых жутких монастырских легендах ей не попадалось упоминание подобного места. Что ни говори, а за последние два дня она узнала о нижних уровнях больше, чем за всю предыдущую жизнь, и, надо сказать, не слишком радовалась этому знанию. С превеликим удовольствием Нельма бы от него отказалась, но деваться некуда — у нее не было выбора. Надо идти, доверяя нечеловеческому чутью Лилит, кто знает, может, этот странный бесконечный ход и выведет их к одной из новых галерей. По всем расчетам до надземного комплекса отсюда далеко, а значит, и бомбардировка здесь была не столь интенсивной и должна пощадить даже приповерхностные ходы.
— Стойте! — неожиданно произнесла Лилит. — Впереди новое ответвление.
— Уверена? — уточнила настоятельница.
— Да, я его чувствую. Берегите глаза, сейчас включу фонарь.
Чутье смотрительницу не обмануло, но только частично. Ход был, но его давно замуровали — по левой стене коридора отчетливо светлел кирпичный прямоугольник с дугообразной верхней частью, повторяющей очертания каменной арки.
— Слава тебе господи! — вздохнул Матвей. — Не зря тащили.
Да, настоятельница уже не раз порывалась приказать оставить инструменты, захваченные в зале. Она тащила на плече увесистую кувалду, а старик с воспитанницей лом. Лилит шла без груза, освещая дорогу и сканируя пространство своим невероятным чутьем, но по ней было видно, что она сдерживает себя, стараясь идти медленнее. Обессилевшим путникам и столь невеликий груз был в тягость, а если учесть, что двое из них калеки, то удивляться низким темпам продвижения было нечего.
Нельма сбросила кувалду с плеча, размахнулась, отвесила солидный удар. Грохнуло неслабо — будто по исполинскому барабану. Лилит тут же произнесла:
— Кладка тонкая, в один кирпич, мы ее разберем быстро.
— Не так быстро, — вздохнула настоятельница. — Тут цемент, а не сопли, раньше делать умели.
— Стойте! — воскликнула Лилит после второго удара.
— В чем дело? — удивилась настоятельница.
— Там, за этой стеной… Там люди…
Лина уже не верила, что когда-либо эта странная дорога закончится. Павел вел машину по гаражному комплексу, причем это был не просто комплекс, а настоящий лабиринт. Судя по всему, вначале строили без особой системы либо впоследствии слилось несколько систем, но, как бы то ни было, результат налицо — они кружили уже минут десять, делая по три поворота за минуту. Как здесь ориентируется их водитель, оставалось загадкой: Лина начинала сомневаться, что вообще найдет дорогу назад в случае необходимости.
— Сто лет здесь не был, — пожаловался Павел.
— Вы вообще уверены, что едете правильно? — уточнила Лина.
— Поживем, увидим… Вот! Вроде оно.
Машина притормозила у невзрачного гаража, одного из бесконечной вереницы. Возле ворот, на стопке из трех покрышек сидел плюгавенький мужичок в рабочей спецовке. Лениво взглянув в сторону машины, он достал пачку сигарет, прикурил, вновь отвернулся. Несмотря на его неказистую внешность, Лина почему-то поняла, что он крайне опасен, да и наверняка вооружен. Откуда пришла подобная уверенность, она не знала, но своим предчувствиям привыкла доверять.
Павел вышел из машины, кивнул мужичку, лениво процедил:
— Соленый на месте?
— Проверь, — лениво ответил курильщик, даже не повернувшись к собеседнику.
Павел костяшками пальцев постучал по металлу двери. Лина досчитала до тридцати шести, прежде чем она открылась. На пороге вырос мужчина огромных габаритов, причем максимум приходился на живот, отвисший чуть ли не до колен. Примостив на своем брюхе обе руки, он внимательно осмотрел все окрестности взглядом глубоко посаженных микроскопических глаз и, смешно глотая окончания слов, произнес:
— Паш? Чё не звонил? Не предупредил? А?
— Телефон сдох, в смысле разрядился. А что, какие-то проблемы?
— Да нет, просто всю тему обсосали, а ты не объявляешься. Я уж было решил, что ты передумал, а предупредить позабыл.
— Да нет, все в силе. Ты как, готов?
— А мы как пионеры, всегда готовы, — ухмыльнулся мужичок, сидящий на шинах, и противно хохотнул.
— Заткни хайло, Прапорщик, — просипел Соленый и кивнул Павлу: — Проходи, гостем будешь.
— Я не один, со мной три девочки.
— Биксы в тачке посидят, не облезут, тут наши дела.
— Да не совсем, — усмехнулся Павел, — дела как раз их.
— Ты чё, серьезно? — изумился толстяк.
— Серьезнее некуда. Считай, что клиентки они, а я так, водитель. Да не таращи глаза, все нормально будет, никто не обидит. Тебе-то что? Лишь бы платили, и меня знаешь, не обману. Что, так и будем тут пыль трамбовать?
— Ладно, мне-то какая разница? — кивнул Соленый. — Эй, козы, пойдемте в гараж, я вам кое-что покажу.
Девушки дружно покинули машину. Прапорщик, повернувшись в их сторону, криво усмехнулся и, ткнув пальцами в сторону Лины и Юли, принялся похабничать:
— Этой и этой я бы вдул без вопросов, а этой, — он указал на Нину, — с вопросами. Страшна, как мой бывший комполка, вообще по ней не понять, мужик или баба. Хоть бы юбку нацепила для ясности.
Лина с Юлей дружно покраснели, а Нина ехидно произнесла:
— Зато с тобой не ошибешься! И без юбки понятно, что ты баба.
— Ша! Кончай базар! — гукнул Соленый. — Нечего тут лясы точить, дело не ждет. А тебе вообще молчать надо, у тебя… только поссать поднимается.
— Ничё! Приласкать с умом, так заработает.
Тут уж покраснела даже Нина.
К счастью, в сумраке гаража этого видно не было, к тому же словоохотливый Прапорщик остался на улице, прикрыв дверь. Внутри все было устроено неплохо — обстановка напоминала мастерскую Гайки. Машины не было, так что места хватало, все стены сплошь покрыты полками, заставленными разными коробками, банками и железяками, у дальней стены протягивался длинный верстак с кучей всевозможных приспособлений, в углу, на высокой подставке установлен небольшой телевизор, с экрана кто-то в сверкающей одежде орал современную песню.
Подойдя к нему, Соленый убавил звук до минимума и, не оборачиваясь, буркнул:
— Паш, чего надо, конкретно?
Павел кивнул Лине:
— Ну? Принцесса, определяйся, что тебе здесь надо?
Соленый покачал головой:
— Так ты чё, серьезно? Стволы биксам нужны?
— Серьезнее некуда, — подтвердил Павел.
— Это чё за фигня?
— А тебе не все равно, кому что достанется? Не бойся, девочки хорошие.
— Хорошие девки в ювелирном отовариваются, а не у меня. Ладно, это пустой базар. Ну козочка, чего тебе надо от Соленого?
— А что у вас есть? — ответила Лина, раздумывая, стоит ли ей обижаться на «козочку» и другие эпитеты.
— У меня все есть, — ухмыльнулся Соленый.
— Отлично. Мне потребуется тактическая ядерная боеголовка XURK44-Т и носитель к ней. Хорошо бы в придачу штурмовой снайперский комплекс с коллимационным прицелом, желательные модификации…
— Ладно, можешь не продолжать, — буркнул Соленый и покачал головой: — Ну и биксы пошли! Паш, ты где их нашел?
— А тебе зачем? Понравились? — усмехнулся здоровяк.
— Скорее наоборот. Надо держаться подальше от тех мест, где обитают такие козы. Ладно, уговорила.
Толстяк прошел к верстаку, пригнулся, тяжело дыша, поднял большой фанерный ящик, снял с него крышку. Развернув слой плотной промасленной бумаги, он начал выкладывать различные смертоубийственные предметы.
— Можно посмотреть? — попросила Лина.
— За погляд денег не беру, — буркнул Соленый.
Девушки моментально обступили толстяка и, чуть ли не вырывая оружие у него из рук, принялись деловито лязгать затворами, заглядывать в стволы, на весу проводить частичную разборку. Нина деловито поинтересовалась:
— Почему у «вальтера» нарезка сбита?
— А я откуда знаю? — буркнул толстяк.
— А есть еще такой же, но с неповрежденным стволом?
— Найдем, — кивнул Соленый и вздохнул — Нет, от вашего района точно подальше держаться надо. Паша, я знал, что ты в Сахаре снег можешь найти, но сейчас меня попросту убил. Сколько видел, так крутые мужики из десятка один столь ловко в этом деле сечет, а этих-то где учили?
— Любопытствуешь? — уточнил Павел.
— Нет, просто мыслю вслух. Любопытство в нашем деле вреднее холестерина.
— Правильно мыслишь, держи так и дальше, только тогда сможешь спокойно помереть от ожирения, а не от других причин.
— Чтоб у тебя язык сгнил, — буркнул толстяк.
— Послушайте, — спросила Нина, — а у вас есть что-нибудь более серьезное, чем пистолеты и пистолеты-пулеметы?
— У нас все есть… Почти все. Паш, помоги.
Мужчины подняли на верстак длинный ящик, Соленый извлек из него ручной пулемет, поинтересовался:
— Сойдет?
Нина деловито осмотрела оружие, покачала головой:
— Старый сильно, ствол немного изогнут, а приклад с трещиной. Нет, на него надежды мало.
— Есть два калаша и две снайперские винтовки.
— Армейские?
— Нет, охотничьи. Но очень хорошие, с СВД слизаны. Доставать?
— Да.
Павел удивленно покачал головой:
— Вы что, действительно хотите взять винтовки?
— Почему бы и нет, — ответила Нина. — Если хорошие, возьмем.
Соленый не удержался от рекламы:
— Новехонькие, можно сказать, прямо с завода.
Павел погрозил пальцем:
— Смотри, оптовым покупателям скидка!
— Фауст, поставь Мэйсона, что ли… Может, повеселее станет.
— Рог, ты ж на измене сидишь даже без музона, а с таким так точно копыта отбросишь.
— Копыта я отброшу не от музона, да и ты тоже. С ним или без него долго мы здесь не просидим. Тут даже парковка вон запрещена.
— Так все кому не лень паркуются.
— Так ведь не на КамАЗе.
— Остынь, здесь контора Ордена, к ней близко ни один гаишник не приблизится. Тут у них свой закон, чужих в своих владениях они не терпят. Им по барабану, хоть на БелАЗе становись.
— Фауст, а ты не забыл, какой у нас груз?
— Так ведь в кузов никто и не заглядывает.
— Рано или поздно заглянут, примелькаемся мы здесь.
— Слушай, Рог, мысли позитивно, и все будет хорошо. Ведь третий час здесь стоим, и ни одна собака внимания не обратила.
— И сколько это будет продолжаться? День? Нет, сгорим мы, без вариантов сгорим. Ты хоть представляешь, какая здесь охрана?
— Стараюсь не представлять.
— Вот и я о том же. Монастырские псы и сучки, им все по барабану, хоть поезд с демонами пожалует. Будут крошить, пока всем расчлененку не устроят.
— Ну ты и нудный! Хрен с тобой, поставлю твоего Мэйсона, только не плачь.
— Так бы и сразу. Только звук убавь, а то вся площадь услышит, а тут это не приветствуется.
— Да по барабану им все. Ладно, не зыркай так сурово, убавлю, а то как бы стекла не вылетели.
