ГЛАВА 15
По ушам ударил низкий вой сирены. Вскакиваю на кровати и, еще даже окончательно не отойдя от сна, инстинктивно хватаюсь за лежащий рядом меч.
Сирена воет так, что у меня начинают ныть зубы от изобилия низких частот.
Стоило мне встать с кровати, и окружающий меня интерьер сразу же изменился. Теперь вместо шикарного гостиничного номера я нахожусь в уже знакомом зале с троном в центре. По каменному полу, украшенному мозаикой из кусочков разноцветного металла, нервно вышагивает Дмитрий. Каждый удар подошвы ботинка о пол незамедлительно повторяется стенами и стихает где-то в вышине острого потолка.
- Что случилось? - интересуюсь, сонно потирая глаза. - В честь чего такая какофония?
- Прорыв! - Дмитрий произнес это слово как ругательство.
- Где? - все еще не понимаю я.
- Прорыв нашей реальности, - не прекращая движения, разъясняет он. - Чужие вторглись в один из крайних миров.
- А при чем здесь мы? Все равно им ничем не поможешь. Пока туда доберешься... А откуда ты это знаешь? И почему...
- Сперва решим проблему, потом поговорим! - не дав мне выдать полный список накопившихся вопросов, прервал Дмитрий. - А сейчас собирайся, пойдешь в первой группе.
- Куда?
Я закрываю глаза, надеясь, что после того, как я их открою, весь этот дурной сон закончится и все будет как обычно. Как ни жаль, но я начинаю чем дальше, тем больше чувствовать себя полным идиотом. Я практически ничего не понимаю в происходящем. Какой бы вопрос я себе ни задал, ответ будет один и тот же - "не знаю". Куда исчезли Мичман и Мотор, какие чужие, какая, к черту, реальность?.. Мысли крутятся в голове, как белье в стиральной машине, только вот пользы существенно меньше.
- Не стой ты как столб! - вырывает меня из раздумий голос. - Отправляемся!
Я открываю глаза и с удивлением обнаруживаю, что нахожусь в совершенно другой комнате, заполненной людьми.
Все пространство комнаты занимают вертикальные светящиеся столбы диаметром около метра, упирающиеся в полупрозрачный потолок, сквозь который виднеется ночное небо, усыпанное звездами, и россыпь маленьких, но достаточно ярких лун.
Столбы пульсируют мягким светом, позволяющим рассмотреть стоящих в них людей. Их всего около сотни, может чуть больше. Все окутаны непрозрачной белоснежной пленкой наподобие скафандров. Стоит изменить тип зрения, и сразу же в глаза бросается множество потоков разнообразной энергии, циркулирующей по Храму. Я никогда доселе не видел столько разнообразных энергетических потоков одновременно. Энергия, или, как ее еще называют, сила, здесь повсюду: в пульсирующих столбах, в скафандрах людей, в стенах...
Сильная рука толкает в спину, и я, чуть не упав, оказываюсь в ближайшем пустом столбе. Спустя мгновение мое тело покрывается белоснежной пленкой, ограждающей от внешнего мира. В ней вполне комфортно: не сковывает движений, не мешает обзору. До сих пор я ни с чем подобным не сталкивался. Эта тоненькая пленка является одновременно и физической и энергетической защитой. Так сказать, скафандр двойной защиты. А судя по сумасшедшей концентрации энергии на ее поверхности, еще и оружием.
Вот только зачем весь этот маскарад, я все никак не пойму.
Резкий приступ тошноты ознаменовал бросок. Иначе я никак это не могу назвать. Как будто сработал ракетный ускоритель под ногами, бросив меня вверх. Я как пуля лечу по бесконечному потоку окутывающего меня света. Понятия верх и низ, как и ощущение времени пропали сразу же после старта. Кажется, что я уже лечу целую вечность.
Сквозь пульсирующие стены моего трубопровода я вижу такие же окутанные белым тела, идущие параллельным курсом.
Как пчелиный рой, возникает в мозгу аналогия.
Яркий свет ослепляет, и я зажмуриваю глаза. Ощущение падения, именно падения, а не полета, заставляет их незамедлительно открыть,
- Черт! - вырывается из груди жалобный вопль. - М-мать!
Ощущение меня не обмануло. Я падаю с высоты в несколько километров на стелющуюся внизу степь. Все мои попутчики куда-то исчезли, и падение происходит в полном одиночестве.
- Извини, - зазвучал в голове голос Дмитрия. - Совсем забыл.
На меня обрушился поток информации. В глазах потемнело от обилия навалившихся знаний. Вот теперь я в полной мере ощущаю, что такое информационный удар, и понимаю, почему в свое время маги выражали недовольство по поводу ускоренной передачи данных.
Буквально через секунду я возвращаюсь к нормальному состоянию, переполненный новыми знаниями. Теперь я знаю, как пользоваться окружающей меня оболочкой, и имею полное представление о поставленной перед нами задаче.
Подчиняясь мысленной команде, оболочка вместе со мной переходит из падения в свободный полет.
Возникший перед глазами полупрозрачный тактический дисплей отражает картину боя в реальном времени. Оказывается, моя группа уже столкнулась с противником в нескольких километрах отсюда.
Ощущение полета пьянит лучше всякого спиртного.
Оболочка реагирует на команды мгновенно, позволяя выполнять любые фигуры высшего пилотажа. Выписываю несколько пробных па в воздухе и, полностью разобравшись в подаче команд, ложусь на нужный курс.
- Сбылась мечта идиота, - говорю вслух. - Стал летчиком!
Подо мной с бешеной скоростью проносится степь, изредка утыканная невысокой растительностью. Испуганно бросилось в сторону маленькое стадо каких-то копытных с огромными головами и неправдоподобно ветвистыми рогами.
Еще чуть-чуть...
А вот и точка назначения.
На тактическом дисплее пляшут сотни разноцветных огоньков, показывающих, что через несколько секунд я окажусь в гуще сражения.
Сперва вижу хоровод разноцветных фигур в воздухе, а потом только замечаю расположившийся под этим кордебалетом городок.
Небольшие глиняные хижины, часть из которых полностью разрушена, окружены аккуратными садиками и огородами. В центре городка виднеется высокое здание, похожее на многоэтажный курятник.
События, происходящие в воздухе, отвлекают меня от созерцания местных достопримечательностей. Похоже, нашим, а под нашими я имею в виду группу в белых оболочках, приходится несладко. Чужаков существенно больше, хотя на первый взгляд они кажутся слабее.
Небо над городом заполнено яркими вспышками и сверкающими лучами.
Недолго думая, я бросаюсь в бой.
Противник для меня нашелся сразу. Черная, масляно поблескивающая фигура свалилась на меня откуда-то сверху, заставив резко дернуться в сторону. Именно это меня и спасает, так как в точке, где я находился, спустя мгновение уже бушует пламя взрыва. Волна воздуха бьет меня в бок и разворачивает на девяносто градусов.
- Ах ты так? - просыпается во мне злость.
Я толком не представляю, кто является нашим противником, но это совершенно не мешает испытывать к ним ненависть. На людей они совершенно не похожи, скорее уж на черных рыб, оснащенных вместо плавников узловатыми конечностями с каким-то оружием. В том, что это оружие, я ни на миг не сомневаюсь, так как прямо на моих глазах из удерживаемого чужаком предмета вырвался вихрь огня и окутал одного из наших. На концах хвостовых плавников расположены маленькие реактивные двигатели, обеспечивающие чужакам потрясающую маневренность.
- Получай, гад! - По мысленной команде оболочка отправляет в стрелявшего в меня чужака огненный шар
Яркая вспышка, и окутанный пламенем чужак, размахивая руками, несется к земле. Но времени на празднование первой победы у меня совершенно нет, так как сзади наваливается еще пара черных рыбок. Чем-то они мне напоминают рыбок-меченосцев. В детстве я пытался разводить их, но благодаря соседскому коту Ваське затея пошла прахом.
Маневр.
Еще маневр.
Выходя из мертвой петли, выбрасываю обе руки вперед, и с кончиков пальцев в сторону противника устремляются две огненные струи. Одного из чужаков поток энергии пробивает насквозь, чуть ли не выворачивая наизнанку, но вот второй оказался проворнее. Он не только умудрился уклониться от удара, но еще и выпустил в меня темное облако какой-то дряни. Один из бойцов в белой оболочке ненароком вскочил в это облако и тут же обмяк. Его тело продолжило полет в прежнем направлении, не подавая признаков жизни.
Отправляю в чужака целую серию энергетических импульсов, надеясь, что хоть один попадет в цель. От нескольких он уворачивается, остальные отражает защитным полем. Готовлюсь к новой атаке, но тут на нас сверху обрушивается копошащийся клубок из десятка воинов, сошедшихся в рукопашном бою. Никогда не мог предположить, что слова "воздух" и "рукопашный бой" совместимы. Но то, что я вижу, иначе никак не назовешь.
Периодически из вращающегося клубка вываливаются то целые тела, то какие-то части.
Забыв о предыдущем противнике, вливаюсь в это месиво, сразу же внося свою лепту в виде отсеченной энергетической ниткой головы чужака.
* * *
Не знаю, сколько по времени длится эта схватка и скольких чужаков я отправил на тот свет. Вершащееся действие увлекло меня полностью.
Белоснежная оболочка реанимирует уже третий по счету ожог. К счастью, незначительный.
Как это ни странно, я получаю удовольствие от происходящего, кровавого месива и испытываю искреннюю радость, провожая взглядом дымящиеся останки врага, летящие к земле.
Наконец противник не выдерживает и начинает постепенно отступать. Тактический дисплей показывает, что они собираются в единую тучу и медленно удаляются.
Белые силуэты вертятся как пчелы вокруг черного скопления, нанося удар за ударом.
Один из наших вырывается вперед, и его тут же рассекает пополам сверкающая плоскость. На теле исчезает защитная оболочка, и я успеваю заметить, что это Дмитрий.
- Ах вы падлы!
Во мне просыпается дух камикадзе, и я, максимально уплотнив фронтальную область защитной оболочки, отчего она сразу же приобрела молочный цвет, врезаюсь в отступающего противника, вертя перед собой два скрещенных потока энергии. Такое расточительство сразу же отрицательно сказывается на моем энергозапасе. Но и противник, совершенно не ожидавший такого натиска и необычного применения стандартного оружия, теряет около десятка боевых единиц.
С трудом вырываюсь из черного кома, чувствуя, что пора утихомириться. Правая рука уже не белая, а черная и совершенно не чувствуется, как будто ее и нет вовсе. Судя по обильно идущей изо рта крови, повреждены внутренние органы. Организм вступает в борьбу с многочисленными ранениями, пытаясь подлатать хотя бы наиболее важные органы.
Самое неприятное это то, что я начинаю терять высоту. Проще говоря, падать.
Стремительно приближающийся городок совершенно не кажется мне удобным местом для такого скоропалительного приземления. Я предпочел бы какой-нибудь водоем, в крайнем случае болото, но не падение на крышу дома или мощеную улицу...
Оболочка совершенно перестала подчиняться на высоте около двадцати метров. До этого она хоть как-то гасила скорость падения, используя остатки энергии. Теперь я падаю, как камень.
От удара крыша дома, укрытая плотно увязанными пучками травы, проломилась, и я рухнул вниз. Приземление оказалось значительно мягче, чем ожидалось. Скорее всего, отделался переломом двух ребер, и все. Значительно больше беспокоит неработоспособность правой руки - результат попадания струи какой-то жидкой дряни.
Несмотря на головокружение, пытаюсь принять вертикальное положение, одновременно отплевываясь от неизвестно откуда взявшейся во рту сухой травы. С трудом, но все же мне удается это сделать. С удивлением обнаруживаю, что застрял в куче сена, которым завалена вся комната. Вот это называется повезло! А мог бы и на землю. Одна мысль о возможном приземлении на что-то менее мягкое вызвала приступ головной боли.
Охая и чертыхаясь, медленно на четвереньках выбираюсь из сена в направлении дверей. Упершись головой в деревянную створку, пытаюсь их открыть. Толчок, еще толчок. Безуспешно, дверь закрыта снаружи. Как бы в ответ на мои мысли снаружи скрипит засов, и двери распахиваются.
- Оп-па! - тихонько говорю, глядя на направленные в лицо вилы.
Похоже, гостей с неба здесь не очень-то любят.
В увиденном меня больше удивляют не угрожающие вилы, а тот, кто эти вилы держит. Это кентавр. Самый настоящий кентавр. Лошадиное туловище увенчано спереди мощным мужским торсом, над которым нависает бородатая голова с крупными некрасивыми чертами лица.
В детстве я такого видел в каком-то сказочном кинофильме. Или не кинофильме... Вот черт, не помню. Хотя какая разница... Факт то, что эти создания существуют и одно из них стоит напротив меня с вилами в мускулистых руках.
Кентавр посмотрел сперва на небо, потом на меня и вскинул свое мирное оружие.
Меня уже столько раз убивали, что пора бы и привыкнуть, но все никак не получается. Внутри все сжалось от ощущения беспомощности. Я и рукой-то с трудом пошевелить могу, не говоря уже о противоборстве с этим мускулистым копытным.
За спиной кентавра бесшумно завис в воздухе воин в белоснежной оболочке, украшенной темными кляксами - следами свежей битвы. Вскинутые руки готовы превратить аборигена в кусок обугленной плоти. И это правильно, ведь он хочет меня убить. Но какая-то часть меня, прорываясь сквозь инстинкт выживания, кричит воину:
- Не убивай его!
Раны и пережитый шок все-таки взяли свое.
Глядя на мчащиеся на меня вилы, я благополучно теряю сознание, с надеждой когда-нибудь в него еще вернуться.
