Глава 6
— Встаньте, — шепотом приказал Саймону хмурый человек в сером с лиловыми нашивками мундире. — Вы что?!. Это же администратор первого уровня!
Сидевший за столом — на нем был белый мундир с золотыми нашивками — поднял голову. Встретив его холодный невыразительный взгляд, Саймон, который уже успел, повинуясь приказу, подняться со стула, опять ощутил легкую дрожь.
— Кто это? — спросил наконец пожилой чиновник в белом мундире.
— Некий Родгев Раос с Ниара, ваше превосходительство, — поклонившись, ответил сопровождающий — и наступил Саймону на ногу.
— Кинокритик, — расценив его действие как приглашение объясниться, прибавил Саймон. — За мной гоняется киборг-убийца. Вы должны мобилизовать всех своих людей…
Чиновник в сером опять наступил ему на ногу — так, что Саймон чуть не заорал от боли. Администратор первого уровня смотрел мимо них с каменным лицом.
— Кланяйтесь, идиот! — прошипел сопровождающий.
Саймон согнулся в неумелом поклоне, а когда выпрямился, администратор произнес:
— Кинокритик?.. Все ваше искусство полно разврата! А ваши средства массовой информации утверждают, будто на Манокаре преследуют диссидентов, — это скверная ложь! Мы не преследуем диссидентов, потому что у нас нет диссидентов. Шидал, — это уже относилось к чиновнику в сером, — зачем вы привели его ко мне?
— Он говорит, ваше превосходительство, что Тина Хэдис здесь, на Рошегене!
— Почему мне об этом не доложили?
Шидал замялся, и Саймон перехватил инициативу:
— Она в гриме, выдает себя за проповедницу. Ваше превосходительство, я лояльный кинокритик! Я никогда не хвалю развратное искусство, наоборот, критикую. И я всегда восхищался господином Пенгавом, вашим великим и мудрым президентом, — он еще раз низко поклонился — на этот раз объемному портрету Пенгава, который висел на стене над креслом администратора.
— Что ей понадобилось на Рошегене? — Тон администратора самую малость потеплел.
— «Галактический лидер» нанял ее, чтобы совершить убийство. Ее жертва скрывается где-то здесь. Вместе с ней прилетел человек из «Лидера», он тоже выдает себя за проповедника, его зовут Риган. Он загримирован под седого шиайтианина, а киборг — под черноволосую девушку с белой кожей.
Администратор молчал, глядя перед собой, его глаза напоминали грязноватый лед. Шидал тоже молчал и не шевелился. Обстановка роскошного, но неуютного кабинета действовала Саймону на нервы: громоздкая вычурная мебель темного дерева, позолоченные, украшенные затейливым варварским орнаментом корпуса компьютеров, зеркальный пол (последнее обстоятельство вызывало головокружение и чувство дезориентации — потому он и плюхнулся на стул, едва переступив через порог). Стараясь не смотреть вниз, он переминался с ноги на ногу и наконец, не вытерпев, открыл рот:
— Ваше превос…
Шидал ткнул его локтем под ребра и снова замер.
— Ступайте, Шидал, — заговорил, прикрыв глаза, администратор. — Проверьте информацию насчет Тины Хэдис. И поместите куда-нибудь этого… Раоса.
— Идем. — Шидал больно сжал запястье Саймона и еле слышно прошептал: — Не поворачивайтесь к нему спиной, делайте как я!
Он пятился к двери, через каждые несколько шагов кланяясь, и Саймону поневоле пришлось последовать его примеру — пальцы у Шидала были железные. Наконец оба оказались в коридоре.
— Вы, инопланетяне, самых элементарных норм не соблюдаете, — отпустив руку Саймона, брезгливо процедил Шидал. — Надо все-таки уважать возраст и чин! В присутствии администратора первого уровня никто не смеет садиться без приглашения.
— Вы мне не сказали!
— Вы сами должны были знать.
— Откуда?!
Манокарец оставил вопрос без ответа. Только бросил:
— Пошли. Вам сейчас лучше переждать в безопасном месте.
Против этого Саймон не возражал. Они спустились в вестибюль, вышли наружу. Тележка с багажом выкатилась следом.
— Куда мы идем?
— В отель, — Шидал ответил не сразу, с заметным раздражением. — Наше торговое представительство арендует там целый этаж. Послушайте, Раос, или как вас там… Я — администратор третьего уровня. А вы — кинокритик с грязного Ниара. Это значит, что вас можно приравнять к искусстводелу шестого уровня. Вы понимаете, как вы должны себя вести?
— Н-нет… — выдавил Саймон. (Честно говоря, на такой прием он не рассчитывал; манокарцы нравились ему все меньше и меньше. Но они нужны ему, без них он пропадет!). — Как?
— Вы не должны болтать, когда я размышляю. И называйте меня «ваше превосходительство». Нам сюда.
Двенадцатиэтажное кремовое здание опоясывали горизонтальные темно-коричневые полосы, отделявшие один этаж от другого. Стеклолитовое покрытие растрескалось, кое-где в щели набилась земля — оттуда свисали бледные стебельки с длинными усиками и полупрозрачными лиловыми цветами. На уровне второго этажа парила в воздухе антигравитационная платформа, девушка в рабочем комбинезоне передавала какие-то коробки прямо в распахнутое окно.
— Мерзость… — поглядев на нее, проворчал Шидал.
— Я тоже так считаю, ваше превосходительство, — подхватил Саймон. — Мерзость! Тьфу, до чего грязный у нее комбинезон, а здание-то какое запущенное — здешняя администрация даже не позаботилась все эти сорняки из щелей повыдергать…
— Вы хотите сказать, Раос, что посланцы Манокара живут в третьеразрядном отеле? — злобно осведомился Шидал.
На мгновение Саймон растерялся — он ведь надеялся угодить своему провожатому! — но тут же нашелся:
— Нет, ваше превосходительство, я просто возмущен тем, что они не содержат в образцовом порядке отель, в котором живут посланцы Манокара. По-моему, это открытая демонстрация неуважения к вашей великой планете! Вы же сами сказали — мерзость…
— Я имел в виду девку, — поморщился Шидал. — Она должна сидеть дома, а не показывать всем свою обтянутую штанами задницу. На Манокаре ее бы за это выпороли.
— Ага, правильно, — согласился Саймон. — До чего гнусная девка! Наверное, с космодрома… — говорил он шепотом: девчонка на платформе выглядела крепкой — ему случалось получать от таких по физиономии, и лишний раз нарваться не хотелось.
— Помолчите, — велел Шидал.
Лифт поднял их на шестой этаж. На площадке стояли двое охранников с бластерами в расстегнутых кобурах — увидав Шидала, оба вытянулись в струнку.
— Раос, отошлите эту тележку, — распорядился манокарец. — Мы не впускаем на свою территорию инопланетную технику.
Саймон переставил чемоданы на пол. На маленьком экранчике тут же вспыхнула цифра — стоимость оказанных услуг. Саймон начал шарить по карманам в поисках мелочи, но замешкался, и тележка пронзительно запищала. Шидал и охранники наблюдали за ним с недовольными гримасами. Наконец Саймон выудил монету нужного достоинства и бросил в прорезь, тогда тележка перестала верещать и покатилась по лестнице вниз, подпрыгивая на ступеньках.
— Ниарское разгильдяйство, — проворчал Шидал. — Идем!
Саймон ждал, что кто-нибудь из охранников возьмет его багаж, но этого не произошло. Нагруженный чемоданами, он еле поспевал за манокарцем — волосы прилипли к мокрому лбу, ноги подкашивались, а коридор все не кончался. Завернув за угол, Шидал остановился перед неприметной дверью с электронным замком. Выпустив чемоданы, Саймон с тихим стоном прислонился к стене.
— Среди инопланетян нет настоящих мужчин, — усмехнулся манокарец и набрал код.
«Да ты бы сам попробовал все это поднять!» — подумал Саймон, а вслух произнес:
— Я больной человек, ваше превосходительство.
— Весь внешний мир поражен немощью, — процитировал Шидал одно из излюбленных изречений Пенгава. — Заходите! Да поживее, не копайтесь…
Поднатужившись, Саймон волоком перетащил чемоданы через порог и рухнул в кресло, но Шидал тут же схватил его за отвороты куртки и поставил на ноги:
— Подождите, пока сядет вышестоящий! Раз уж вы обратились к нам за помощью, вы должны соблюдать естественные нормы вежливости.
Он запер дверь, прошелся взад-вперед по небольшой комнатушке и наконец опустился в заскрипевшее пластиковое кресло. Расценив это как разрешение, Саймон осторожно присел на краешек узкой койки — другой мебели в номере не было.
— Мы проверим вашу информацию, Раос, — как ни в чем не бывало сообщил манокарец. — И после этого еще раз побеседуем. А также проверим, кто вы такой. Вы сейчас загримированы, не так ли? У вас очень примитивный грим, аппаратуру в моем кабинете вам не удалось обмануть.
— У меня даже в мыслях не было вас обманывать, ваше превосходительство. Я загримировался от киборга, чтоб меня Тина Хэдис не узнала.
— Допустим. Так вы утверждаете, что вы кинокритик с Ниара? — Шидал пронизывал Саймона холодным пристальным взглядом.
— Я действительно кинокритик с Ниара! Мое имя там известно, можете навести справки.
Саймон часто пользовался личиной Родгева Раоса — при этом он ругал все фильмы подряд, тонко иронизируя по поводу «назойливой романтики», любовных сцен и компьютерных эффектов, а также отпуская едкие замечания в адрес актеров и «лишенных вкуса потребителей». Все верили, что он и правда кинокритик.
— Допустим, — задумчиво повторил Шидал и поднялся. — Ждите здесь.
Дверь за ним закрылась. Расслабившись, Саймон прислонился к стене. Итак, союзники у него есть, хотя ведут они себя довольно странно для союзников (впрочем, последнее можно списать на счет манокарской нецивилизованности). Главное, чтобы они уничтожили киборга, тогда Саймон сможет спокойно вернуться домой и получить свой мейцан. Если ему очень повезет, на обратном пути он сделает еще один материал… Материал?.. Да ведь у него под рукой лежит готовый материал, нужно только поладить с манокарцами! «Крах тергаронского киборга». — Шеф его за такой сюжет озолотит, то есть осыпет мейцаном. Это будет сенсация почище смерти старого Хемезана.
Саймон поднялся с койки и подергал дверь. Та не открывалась. Непонятно… Убежище должно запираться изнутри, а не снаружи! Потом он сообразил, в чем дело — Шидал его запер, чтобы провести киборга — и успокоился.
Толкнул другую дверь. За ней находилась душевая, совмещенная с туалетом. Здесь было грязно, около вентиляционного отверстия ползали по стене голубые насекомые с длинными оранжевыми усиками. Саймон отвернулся и подошел к окну: оно выходило во внутренний двор отеля; внизу стояло несколько аэрокаров, но ни людей, ни роботов не видно. Подумалось, что отсюда не убежишь и кричать бесполезно, все равно никто не услышит. Хотя зачем кричать?.. Манокарцы — друзья; сейчас главное — завоевать их доверие, чтоб они разрешили ему присутствовать при казни Тины Хэдис. Вряд ли их детекторы способны засечь аппаратуру «Перископа», так что беспокоиться не о чем.
К тому времени как вернулся Шидал, Саймон уже успел обдумать стратегию и тактику своих дальнейших действий. Все-таки он прирожденный эксцессер, от бога! Или от дьявола, как говаривал шеф. Едва дверь начала открываться, он вскочил на ноги.
— Гм… Вы изменились, — смерив его взглядом, заметил Шидал.
— Я смыл грим и снял парик, ваше превосходительство. Раз я тут в безопасности, мне скрывать нечего.
Шидал расположился в кресле и благосклонно кивнул:
— Можете присесть, Раос. Ваша информация подтвердилась.
— Вам удалось убить киборга?
Задавая этот вопрос, Саймон испытывал легкую тревогу: неужели все кончено? С одной стороны, хорошо — Тина больше не сможет ему угрожать, но с другой — первоклассный сюжет пропал… Шидал развеял его опасения:
— Не так быстро. Мы не на Манокаре, Раос. Мы находимся на территории прогнившего внешнего мира, законы которого стоят на страже тоталитаризма, разврата и произвола. Если мы убьем киборга, те выродки, которые служат в Космополе, арестуют нас как самых обыкновенных преступников! У великого Манокара много врагов.
Он умолк. Саймон не смел ничего сказать, хоть его и одолевало нетерпение.
— Почему вы все время чешетесь, Раос? — поморщился Шидал.
— Аллергия, ваше превосходительство.
— Если вас удостоил беседой вышестоящий, вы не должны шевелиться, пока он погружен в раздумья, — это дурной тон, Раос! Ладно, что с вас возьмешь… Тину Хэдис надо захватить и доставить на Манокар живьем, чтобы она ответила за свои преступления. Лучшие манокарские хирурги сделают ей операцию — превратят из киборга в обыкновенного человека. Потом она предстанет перед судом, будет подвергнута телесным наказаниям и побита камнями. Все это должно свершиться публично, в назидание остальным ренегатам. Внешний мир увидит, что с Манокаром нельзя не считаться!
— А я смогу присутствовать при экзекуции, ваше превосходительство?
— Я думаю, для этого нет препятствий. Вы должны подать прошение на имя его превосходительства президента Пенгава и получить официальное разрешение на посещение Манокара. Возможно, я соглашусь ходатайствовать за вас…
— О, пожалуйста!
Саймон готов был ползать перед Шидалом на коленях: манокарец только что изложил потрясающий сценарий, такого сюжета у «Перископа» еще не было!
— Если вы хорошо себя зарекомендуете… — с расстановкой произнес Шидал. — И научитесь уважать вышестоящих…
— Я буду стараться, ваше превосходительство! Вы позволите мне участвовать в охоте?
— Что ж… Руководить операцией буду я и, пожалуй, смогу использовать вас как приманку для киборга…
Саймон судорожно сглотнул: он хотел быть сторонним наблюдателем, а не приманкой! Но возразить не посмел — ведь если Шидал передумает, у него не будет шансов отснять весь материал от начала до конца.
— Собирайтесь, Раос. Ваши вещи останутся здесь, возьмите с собой самое необходимое. Мы выезжаем через час.
— Выезжаем? — не понял Саймон. — Куда?
— Нападем на них за кордоном, — поднявшись с кресла, бросил Шидал. — Захватите с собой теплую одежду. Скоро за вами придут, будьте готовы.
Кордон представлял собой трехметровой высоты стену из гладкого желтоватого материала, возведенную желийцами. К югу от нее простирались плантации, к северу — каменистая равнина, поросшая редким кустарником. Ветви кустарника были основательно перепутаны, вместо листвы их покрывали острые лиловые шипы длиной в человеческий палец и пучки шевелившихся на ветру зеленых нитей. Вдали темнели горы.
У ворот дежурил полицейский наряд. Следуя здешним правилам, Тина и Риган дождались, когда массивная створка отъедет в сторону, хотя вездеход с антигравом вполне мог перемахнуть через стену. Зато над равниной Риган поднял машину в воздух, и она стрелой помчалась на север. В небе висел одинокий аэрокар — вероятно, полицейский; других летательных аппаратов не было видно. Вскоре стена исчезла за горизонтом, вокруг расстилалась первозданно дикая местность.
— Мы должны поторопиться, — нарушил молчание Риган. — Кто-то наводил о нас справки на пересадочной станции, совсем недавно.
— Откуда вы знаете?
— Там есть наш человек, он связался со мной и сообщил.
Тина вспомнила: когда обедали в ресторанчике одного из отелей, ее спутника неожиданно пригласили в кабину связи.
— Вы думаете, нами интересовался Гонщик?
— Неизвестно. Гонщик умеет влезать в компьютерные сети, даже если они хорошо защищены. Раз кто-то получил информацию о том, что мы здесь, она и до него дойдет.
— Значит, жмем по прямой к его базе? Я тогда переоденусь.
— Нет, — возразил Риган. — Действуем, как договорились. Если мы его упустили — мы его уже упустили. Он все равно успеет стартовать раньше, чем мы до него доберемся. Попробуем перехитрить: пусть он думает, что мы интересуемся не его персоной, а рошегенскими минералами. Завернем в два-три поселка, вы будете толкать речи, я — покупать камешки… Потом сделаем внезапный бросок и ликвидируем его, если не улизнет.
Тина пожала плечами. План казался ей отнюдь не блестящим, но предложить ничего получше она не могла.
Горы между тем приближались — черные, иззубренные, над ними висели облака. Машина поднялась выше, погрузилась в серый туман. Риган поежился от внезапного холода, но автоматика среагировала, и скоро в кабине стало тепло.
— А вы не мерзнете? — Агент «Лидера» с любопытством поглядел на Тину.
— Я переношу холод и жару лучше, чем люди.
Внизу проплывали еле различимые в тумане горные вершины и ледники, потом машина начала снижаться. Тут было пасмурно, в воздухе кружились снежинки. У северных отрогов хребта виднелся поселок — горстка стандартных модульных домиков. Разноцветные постройки ярким пятном выделялись посреди сумрачной равнины. Вблизи они оказались грязными и обшарпанными, вполне под стать слякотным рошегенским субтропикам.
Тина первая спрыгнула на землю, Риган выбрался следом. Их появление вызвало живой интерес у группы нетрезвых мужчин, сидевших в красно-желтом домике с настежь распахнутой дверью — очевидно, трактире. Пока новоприбывшие озирались, те высыпали наружу. Тина насчитала семнадцать человек. Чуть погодя к ним присоединились две женщины, такие же грязные и пьяные, как остальные обитатели поселка, зато сверх меры накрашенные. У первой были подбиты оба глаза, у второй — только один, левый.
— Ну, проповедуйте, — шепнул Риган. — Мы должны соответствовать своему имиджу!
Старатели смотрели на незваных гостей и вполголоса обменивались впечатлениями. Припорошенная снегом грязь чавкала под ногами, с севера дул пронизывающий ветер. Поскрипывала, болтаясь на проржавевших петлях, дверь трактира.
— Мы — мирные проповедники, — начала Тина, — призванные Космическим Разумом посланцы…
— Ты… потом будешь трепаться… — один из старателей шагнул к ней, ухмыляясь.
— Риган, программа меняется, — вполголоса предупредила Тина — и рассчитанным движением (оставлять здесь после себя кучу трупов она не хотела) рубанула старателя по горлу.
Спустя двадцать минут Риган одобрительно произнес:
— Великолепная работа! Тергаронцы сделали из вас первоклассную боевую машину!
Он держал в опущенной руке парализатор, которым так и не воспользовался. На истоптанной площадке перед трактиром лежали старатели — одни постанывали и шевелились, другие не двигались и не издавали никаких звуков. Обе женщины убежали.
— Едем дальше? — спросила Тина.
— Нет, подождите! Мы должны извлечь максимум выгоды из ситуации.
— По мне, так лучше убираться отсюда. — Скрестив на груди руки, она прислонилась к боку вездехода.
— Смените позу! — тут же потребовал Риган. — И не делайте больше такое зверское лицо, когда деретесь! Вдруг Гонщик ведет за нами визуальное наблюдение?
— Раз он знает, кто мы такие, это несущественно.
Агент «Лидера» раздраженно хмыкнул, но промолчал. Старатели между тем понемногу приходили в себя; когда большинство из них очухалось, Риган суровым голосом спросил:
— Вы на кого руку подняли, несчастные?! На кого покусились? Вы дерзнули обидеть невинное, беззащитное созданье — и вам воздалось по заслугам! А сейчас вы искупите свою вину. Мне нужны рошегенские минералы. Тащите их сюда, цену я сам назначу. Пошевеливайтесь, или это непорочное существо все тут разнесет!
Избитые старатели смотрели на них угрюмо, но протестовать не посмели. Уже в кабине, перебирая ссыпанные в большую коробку камни, Риган довольно ухмыльнулся:
— Неплохо… О, какой экземпляр!.. Тина, я тут прикинул: если делать по нескольку рейдов в день, за полгода можно сколотить приличное состояние!
— Мы прилетели на Рошеген не затем, чтобы заниматься рэкетом, — равнодушно возразила Тина. — Кроме того, фирмы, которые ведут дела со старателями, вряд ли захотят с этим мириться.
— Я пошутил. Я не собираюсь бросать свою работу в «Лидере». Можно ведь иногда помечтать о приятном!
Риган был навеселе. Скупив по дешевке минералы, он заглянул в трактир, отыскал там бутылку дорогого коньяка, неведомо как попавшую в эти края, и на месте выпил, не закусывая. Сразу после этого с ним произошла разительная перемена: сдержанный и подтянутый сотрудник солидной корпорации превратился в распоясанного болтуна. Он чуть не отправился разыскивать женщин, но Тина, не особенно церемонясь, запихнула его в машину и села за водительский пульт. Сейчас вездеход плыл над голой равниной, лишь кое-где оживленной рощицами деревьев с короткой темной хвоей. На севере, у горизонта, виднелись новые горы.
— Почему вы меня к ним не пустили?! Я не могу столько воздерживаться, вы же со мной спать не хотите! А они очень даже ничего, если отмыть их под душем…
— Лучше сами примите холодный душ, — посоветовала Тина. — Быстрее придете в себя.
— Какой чудесный был коньяк!.. — Риган с наслаждением причмокнул. — Жалко, что вы не попробовали… Вы не обиделись, что я вам глоток не оставил?
— Нет.
— В другой раз оставлю… Это… в следующем поселке…
Про себя Тина решила, что больше такого не повторится: обитатели рошегенских поселков не вызывали у нее симпатии, но заниматься грабежом не хотелось. Быстро темнело, она включила фары. Риган наконец уснул прямо в кресле. Тина свернула к ближайшей рощице и запарковала вездеход под сенью деревьев. Потом сняла парик, сбросила забрызганную грязью белую хламиду. Достав из багажа растворитель, смыла краску с кожи, приняла душ. Натянула комбинезон. Риган так и не проснулся.
Примостившись на жестком откидном сиденье, Саймон вытягивал шею, пытаясь увидеть экран радара, заслоненный спиной водителя. Шидал, полулежа в удобном кресле, смотрел на горный хребет, который с каждой минутой увеличивался в размерах. Кроме них, в кабине никого не было: остальные манокарцы (человек десять — Саймон с тревогой подумал, что их слишком мало, чтобы справиться с киборгом) расположились в общем салоне вездехода.
На очередном ухабе машину основательно тряхнуло — водитель не включал без необходимости антиграв, экономя дорогие рангоновые пластины. По мнению Саймона, он слишком буквально понимал призыв, висевший над пультом: «Не разбазаривай достояние великого Манокара!» Если великий Манокар заинтересован в том, чтобы Тина Хэдис перестала существовать, ради такого дела вполне можно пожертвовать некоторым количеством рангоновых пластин… Высказывать свое мнение вслух он не стал, опасаясь разозлить Шидала (с того вполне станется вышвырнуть его из вездехода), но после нового толчка, ударившись затылком о стенку, не выдержал:
— Ваше превосходительство, извиняюсь… Вы не позволите мне перебраться в общий салон? Там я не буду мешать вам и смогу пристегнуться.
— Нельзя, — сухо бросил Шидал.
— Там есть свободные места, мне знакома эта модель…
— Нельзя. Там сидят нижние чины. Гражданам четвертого, пятого и шестого уровней запрещены любые контакты с инопланетянами, кроме как в присутствии и по приказу вышестоящих. Неужели вы этого не знаете, Раос? — в голосе манокарца появились едкие нотки.
— Н-не знаю… ваше превосходительство…
— Да что вы тогда вообще знаете! — усмехнулся Шидал.
Саймон не смог ответить — его опять подбросило. Он чуть не прикусил язык и обеими руками вцепился в сиденье. Мягкое кресло манокарца самортизировало толчок; поглядев на Саймона, тот заметил, назидательно и насмешливо:
— Вы, обитатели внешнего мира, слишком изнеженны!
«Чтоб тебя киборг как следует отделал!» — подумал Саймон. Конечно, ему очень хотелось, чтобы Тину постигло заслуженное возмездие, но если перед этим она успеет свернуть шею Шидалу — тем лучше… Шидал — аморальный тип. Саймон обратился к нему за помощью, а тот пытается использовать его в своих интересах и вдобавок издевается. До чего это подло, низменно, отвратительно… Внезапно тряска прекратилась; бросив взгляд на лобовое стекло, Саймон понял, что чертов вездеход все-таки оторвался от земли и поднимается вверх. Снаружи высились, заслоняя обзор, голые черные скалы. Саймон перестал держаться за сиденье и прислонился к стене.
— Мы нападем на них сегодня, ваше превосходительство?
Ему нужно это выяснить, чтобы загодя подготовиться к съемке — сейчас он натянул поверх куртки с аппаратурой другую, теплую, а когда начнется операция по захвату киборга, придется ее сбросить.
— Нет, — на этот раз манокарец не стал его осаживать. — Мы должны захватить их врасплох. Этот Риган из «Галактического лидера» — достаточно опасный тип, с серьезной подготовкой, — на лице Шидала появилось задумчивое выражение. — Его тоже надо убрать.
— Кажется, я знаю как, ваше превосходительство! — Саймон от возбуждения слегка привстал — возможно, Шидал станет лучше к нему относиться, если оценит его совет. — У вас есть стазер?
Однажды он видел стазер в действии. На Кесоле, в Эзешаане, потерявший управление аэрокар врезался в ретрансляционную башню и упал на площадь у ее подножия. Саймон, у которого аппаратура была при себе, сразу же кинулся туда — снимать умирающих, но парень со стазером, невесть откуда взявшийся, чуть все не испортил: он наводил ствол стазера на очередную жертву — и та застывала, как изваяние, не было ни конвульсий, ни судорог, ни стонов. Такой материал дорого не продашь… К счастью, Саймон находился под воздействием мейцана, а потому без труда избавился от этого добросердечного идиота: подставил подножку, ударил в висок (мейцан ускоряет реакцию — ни до кого из зевак не дошло, что происходит) и после без помех заснял крупным планом агонизирующую женщину, делая вид, что пытается оказать ей помощь. Он тогда и смыться успел вовремя, до появления полиции… Если б у него сейчас был мейцан!
— Стазеры — это, Раос, никуда не годное барахло, — холодно возразил Шидал. — Они ломаются на десятый-двенадцатый день после покупки. У нас на звездолете есть целый ящик этого хлама, сможете потом полюбоваться! Сплошное надувательство.
— На каком звездолете? — не понял Саймон.
— Сейчас он в космопорте. Когда мы захватим Тину Хэдис, мы сразу с ним свяжемся, и он заберет нас. По официальной версии, одному из наших граждан понадобится срочная медицинская помощь.
Звездолет — это хорошо… Надежно. Оттуда киборг не сбежит. Саймон немного повеселел: все-таки он не ошибся, выбирая себе защитников.
— Знаете, кто держит монополию на производство стазеров? — добавил Шидал с неприятной усмешкой. — Силарский тоталитарный Храм Познания! Когда кто-нибудь начинает предъявлять претензии, эти прохвосты выдают один и тот же стандартный ответ: стазер — сверхнадежный прибор, но если эксплуатировать его неправильно, он выходит из строя, смотри инструкцию.
— А что в инструкции?
— Там написано, что стазер нормально функционирует при любой температуре, в любой среде и в вакууме. Это все. Если не считать типичного для силарцев трепа о том, что эту штуку можно использовать только для спасения жизни — последнее заявление выделено жирным шрифтом и в рамке. Жулье!
— Жулье, — искренне согласился Саймон. Его возмутило лицемерие кустоподобных негуманоидов: они еще будут рассуждать о «спасении жизни» — после того, что устроили на Тадане! Да они действительно тоталитаристы и насчет своих никуда не годных стазеров всех обманывают. Вспомнив того настырного парня в Эзешаане, Саймон поморщился. Зато Шидал начал вызывать у него симпатию: пусть он неделикатен и не знает, как надо вести себя с утонченными натурами, — зато он не любит силарцев!
— Когда берешь стазер в руки — неизвестно заранее, сработает он или нет, — добавил Шидал. — А с киборгом нужно наверняка, без осечек.
— Вы меня предупредите перед началом операции, ваше превосходительство?
Манокарец молча кивнул, глядя на обзорный экран: внизу, на белом фоне, появилось скопление разноцветных прямоугольников.
— Туда, — приказал он водителю.
Саймон понял, что сейчас опять начнется тряска, и покрепче вцепился в сиденье. Шидал думает, что использует его, — но на самом деле это он, эксцессер, использует недалекого манокарского чиновника! Хорошо, что в свое время он выучил под гипнозом манокарский язык вместе с двумя дюжинами других инопланетных языков. Чтобы манипулировать людьми, надо уметь заговаривать им зубы. Шидалу он, разумеется, выдал версию, будто всегда восхищался культурой великого Манокара и мечтал приобщиться к ней, что и побудило его заняться изучением языка.
Вблизи кучка прямоугольников оказалась поселком. Толпа мрачных старателей с парализаторами сгрудилась на утоптанном пятачке; когда Шидал с бластером и вслед за ним Саймон вылезли из вездехода, все стволы, как по команде, нацелились на них. У Саймона обмякли ноги.
— Еще бандиты пожаловали! — объявил кто-то, добавив длинное ругательство.
— Мы не бандиты. — Шидал держал бластер наготове — только поэтому старатели не стреляли (известно, что парализованный человек в последнюю секунду вполне может успеть нажать на спуск). — Мы ищем бандитов. Это мужчина и женщина на черном вездеходе. Вы их не видели?
Ответом ему был негодующий ропот. Понемногу Саймону удалось вычленить из потока грязной ругани полезную информацию: двое мерзавцев под видом проповедников заявились в поселок и начали всех подряд избивать, а после отобрали добытые камешки и улетели в северном направлении. Что ж, ничего другого он и не ждал от Тины Хэдис!
— Это наши враги, — опустив бластер, сообщил Шидал. — Хотите забрать у них награбленное и отомстить? Все их имущество, включая машину, деньги и оружие, будет вашей наградой. Мне нужны десять добровольцев.
Желающие нашлись, Шидал выбрал самых рослых и крепких. Салон вездехода разгородили пластиковой перегородкой на две половины: для манокарцев и для старателей. Раздав всей команде сухой паек, Шидал приказал водителю двигаться вперед.
— Эти люди нам пригодятся, Раос, — благосклонно сообщил он, глядя на освещенную фарами неровную черно-белую поверхность за лобовым стеклом.
Саймон смог только кивнуть: его опять отчаянно трясло.
Небо стало слоистым, как срез торта, серые облака чередовались с лиловыми и желтоватыми. Зато внизу пейзаж не менялся: все тот же снег, деревья с толстыми корявыми стволами и темной хвоей, скалистые кряжи. Насквозь промерзший, малонаселенный мир. Изредка попадались яркие модульные поселки, издалека похожие на забытые среди сугробов детские игрушки, но вездеход проносился мимо, не сбавляя скорости. Сейчас за пультом сидел Риган — проспавшись после вчерашнего, он вел себя еще сдержанней и суше, чем обычно.
— Тина, — заговорил он, сосредоточенно глядя на горизонт, из-за которого высунулись вершины новых гор, — я хотел бы попросить вас не распространяться насчет того, что было… Насчет моей реакции на коньяк… Карьера, репутация — сами понимаете… Я выпил его натощак, все дело в этом.
— Хорошо, не буду распространяться.
Тина тоже смотрела на горы — логово Гонщика приближалось.
— Вы зря отвергли мой план. Если по дороге заворачивать в поселки, это будет выглядеть естественней, чем вот так мчаться вперед.
— Но ведь он до сих пор не стартовал.
— Неизвестно, что у него на уме. Кроме того, в поселках можно покупать минералы — на внешнем рынке они стоят намного дороже, чем на Рошегене.
— По-моему, хватит вчерашнего.
Риган вздохнул. Потом наставительным тоном произнес:
— Этот сброд хотел вас изнасиловать, если до вас не дошло!
— Дошло. Как раз поэтому я и не стала вам мешать.
— Тут, на Рошегене, все друг друга стоят. В остальных поселках народ не лучше.
— Знаю. Мне неохота туда лезть.
— Для меня нетипично напиваться, — без всякой связи сообщил Риган. Потом включил автопилот и, нашарив около кресла коробку, протянул Тине. — Возьмите отсюда свою долю.
Необработанные минералы выглядели тусклыми, если не считать продолговатых полупрозрачных кристаллов нибрина, дымчатых и голубых. Тина взяла один дымчатый, один голубой. Потом прибавила к ним крупный кусок розанита и еще два камня, названий которых не знала, — желтый с блестящими коричневыми вкраплениями и бледно-зеленый. Ли это должно понравиться.
— Все, я выбрала, — она вернула коробку Ригану. — Спасибо.
— Закажете себе украшения? — осведомился тот, пряча минералы под кресло.
— Я не ношу украшений. Но у меня есть кому подарить их.
Риган уставился на нее с любопытством, однако ни о чем не спросил. Миновали еще один поселок — тут преобладали бежевые и синие домики.
— Дурачье, — заметил Риган. — Почему они здесь, на севере Иллудау, селятся так далеко от гор? Сколько горючего каждый день приходится тратить…
— У них есть поверье, будто в горах — в тех самых, к которым мы приближаемся, — обитает нечто непонятное. Оно охотится по ночам, нападает не спящих. Якобы там было несколько поселков, и люди бесследно исчезли. — Помолчав, Тина добавила: — Я там была, но меня никто не пытался сожрать. Скорее всего, это выдумки… хотя, может, и не совсем — на Рошегене есть животные, в том числе хищники.
— А вы здесь охотились?
— Нет. Не люблю убивать животных.
Риган хмыкнул и внимательно посмотрел на нее сбоку. Потом заметил:
— Вот не думал, что бывают сентиментальные киборги!
Тина пожала плечами, глядя на горный хребет впереди (у него было целых три названия — Северный, Пустой и Рисахэи; официальным считалось последнее, желийское). Она никогда не испытывала потребности в том, чтобы как-то объяснять или оправдывать свои взгляды. Давняя привычка, еще с Манокара. Она знала, что окружающие все равно не захотят с ней согласиться, — и молчала, а потом, попав во внешний мир, решила, что спорить незачем: пусть каждый думает за себя и идет своим путем; чем больше в жизни разнообразия, тем лучше. Останавливать нужно только тех, кто не дает жить другим. Таких, как Гонщик.
— Знать бы, он там живой и здоровый или его слопало гипотетическое нечто? — словно угадав ее мысли, пробормотал Риган.
— Проверим.
Мимо пронесся еще один поселок. Скорее всего, последний. Хребет Рисахэи приближался.
— А зря вы парик не оставили, — покосившись на нее, заметил агент «Лидера». — Он вам идет. Он лучше, чем ваша прическа.
Тина усмехнулась: видимо, Риган, поделившись с ней минералами, пришел к выводу, что подкупил ее — и теперь ему ничто не мешает расслабиться. Сам он все еще был в гриме, с желтой кожей и седой шевелюрой.
— В последний раз вас подстригал тайный недоброжелатель, — добавил он, направив машину к прилепившимся у подножия гор развалинам — округлые очертания засыпанных снегом полуразрушенных построек выдавали их желийское происхождение.
— Я сама себя подстригала.
Тина вспомнила это место: древние остатки желийского городка, а чуть поодаль начинаются заброшенные шахты… На площадке за куполами стояло несколько вездеходов. Сделав над ними круг, Риган поднял машину вверх и завис в десятке метров над землей.
— Ну-ка, посмотрим… — Он включил радар. — Так, его звездолет — на северо-востоке… С юга приближается еще шесть объектов вразброс — ясно, старатели едут на работу… Все спокойно.
— А самого Гонщика можете засечь?
— Нельзя, — Риган с сожалением поморщился. — Он поймет. Этот сукин сын каким-то образом научился пеленговать, когда его пеленгуют!
— Слишком сложный способ… — вот теперь Тина удивилась. — Раз он даже это умеет — почему до сих пор не избавился от метки?
— Он непредсказуем.
Риган повел машину на восток параллельно отвесному склону, а Тина призадумалась. Для нормального человека избавиться от метки не проблема; другое дело, если это андроид, киборг или клон. Сама Тина обладала «молчащей меткой», активировать которую могли только тергаронцы, — она добровольно согласилась на это, подписав контракт. Сотрудники «Галактического лидера» утверждают, что Гонщик — не киборг. Значит, андроид или клон. Надо полагать, андроид, раз обладает нечеловеческой силой и парализующий заряд на него не действует. Но какого черта ее об этом не предупредили? Испугались, что она не рискнет связываться с андроидом?..
Между тем купола и площадка с машинами остались позади, вездеход нырнул в заваленное снегом ущелье и снизился. Сейчас он почти касался брюхом волнистой белой поверхности. Головокружительно высокие каменные стены уходили вверх, к серо-желто-лиловым слоистым небесам.
— Мы подберемся к нему как можно ближе, — объяснил Риган. — Когда будем около звездолета, я буквально на долю секунды включу пеленг — чтоб узнать, где он. Надеюсь, он не заметит.
Тина кивнула, припоминая все то, что знала об андроидах. Драться с ними ей доводилось всего несколько раз, и притом давно — девять лет назад, во время испытаний на Тергароне. У нее есть шансы справиться с Гонщиком. Покосившись на своего напарника, она мысленно выругалась: если бы конспираторы из «Галактического лидера» не морочили ей голову, а выдали нужную информацию сразу!
Саймон топтался около манокарского вездехода, с неприязнью глядя на облезлые старые машины, покрытые сетью трещин гигантские купола, неприветливых, плохо одетых людей. У него мерзли руки и ноги, но Шидал велел ему ждать здесь, снаружи. Должно быть, из опасения, что Саймон начнет болтать с водителем и заразит его инопланетной «скверной». Сам Шидал пытался нанять проводника, хорошо знающего местность, но старатели не проявляли энтузиазма. Саймон видел, что манокарец понемногу теряет терпение.
— Нам нужно туда, — втолковывал он небритому мужчине в меховой куртке с полуоторванным капюшоном, показывая на северо-восток. — Туда полетели бандиты, человек и женщина-киборг. Они уже ограбили один поселок, и вас всех тоже разорят! Я хорошо заплачу!
— Я согласен, если надо лететь туда или туда, — небритый указал на север и на северо-запад. — А в эту сторону нельзя, там черти водятся.
Шидал с чувством выругался по-манокарски.
— Сколько ты хочешь?
Небритый заколебался — жадность боролась со страхом. Наконец произнес:
— Пятьсот галов, и деньги вперед.
Шидал начал торговаться. Вот идиот, подумал Саймон, энергично притоптывая; пятьсот галов за то, чтоб избавиться от Тины Хэдис, — это же совсем немного! Наконец сошлись на трехстах пятидесяти. Проводник пересчитал деньги и предупредил:
— Вы должны привезти меня сюда до того, как стемнеет! Говорят, что эта самая нечисть нападает на спящих, но это враки — она даже средь бела дня кого хошь слопает.
— Кто-нибудь из вас, дураков, ее видел? — с расстановкой спросил Шидал.
«На эту тему можно поговорить и в машине!» — стуча зубами, мысленно простонал Саймон. У него не было ни теплых перчаток, ни ботинок на меху, как у Шидала и старателей.
— Те, кто видел, уже ничего не расскажут. Один старик только выжил — он малость чокнутый был, просто так по горам болтался. Все трепался, что горы, мол, красивые, а он, мол, геолог и хочет возле них помереть, а не в больнице. Оно у него на глазах троих ребят заглотило, а его жрать не стало — решило, видать, что невкусный. Кидается, говорит, и сразу всего обволакивает…
— Сколько лет было старику? — процедил Шидал.
— Да под двести, наверно… Я ж говорю, он сюда помирать прилетел. И правда скоро помер.
— Значит, маразматик. Мужчина ты или нет? — Шидал, прищурившись, смерил взглядом проводника. — Поверил в дурацкие россказни! Ладно, пошли.
— Он был малость того, но не маразматик, — буркнул проводник. — В камешках разбирался.
— У вас одни камешки на уме… Сюда, лезь живее!
Оказавшись в тепле, Саймон съежился и прикрыл глаза, чувствуя, как выходят из тела ледяные иглы. Сейчас даже твердое откидное сиденье показалось ему не таким неудобным, как раньше. От проводника, устроившегося напротив, неприятно пахло; Саймон, как и Шидал, презирал этого безмозглого суеверного парня. Машина взяла курс на северо-восток.
— Раос, — Шидал говорил по-манокарски, — вы сказали, что Риган и Тина Хэдис преследуют террориста?
— Да, ваше превосходительство. Его кличка — Гонщик, он устроил взрыв на «Сиролле» и насолил «Галактическому лидеру».
— Вот как… — Шидал задумчиво усмехнулся. — Раос, у вас есть шанс доказать на деле свою лояльность!
— Я готов, ваше превосходительство, — стараясь не морщиться — закоченевшие ступни болели, как ошпаренные, — заверил Саймон.
— Я попытаюсь завербовать этого Гонщика, а вы мне поможете. Судя по всему, это разрушительная натура, лишенная руководства… Надо объяснить ему, что нам можно доверять, что манокарцы — его друзья, что он от такого союза только выиграет. Вы оба — люди внешнего мира, вы должны найти с ним общий язык.
— Постараюсь, ваше превосходительство!
Задание не из трудных — Саймон тут же начал прикидывать, что скажет Гонщику: «Ты хочешь развалить этот прогнивший мир? Если будешь действовать в одиночку, тебя в конце концов прихлопнут — но у тебя есть единомышленники, всегда готовые протянуть руку помощи!» Что-нибудь в этом роде… А также стоит добавить, что манокарцы спасли его от киборга-убийцы, то есть продемонстрировали чистоту своих намерений.
— Можете считать, ваше превосходительство, что Гонщик у нас в руках! — заверил повеселевший Саймон своего покровителя. — То есть это… наш человек.
— Хорошо, Раос. Манокар никогда не забывает ни заслуг, ни проступков.
Последняя фраза показалась Саймону пугающе многозначительной, но потом он успокоился: после успешной обработки Гонщика Шидал поймет, что Родгева Раоса (то есть Саймона Клисса) надо ценить, и пересмотрит свое отношение к нему.
Проводник опять начал бубнить, что внизу полно чертей, манокарец велел ему заткнуться. Вдруг водитель издал тихое восклицание. Шидал приподнялся, подавшись к лобовому стеклу, Саймон тоже: посреди небольшого плато стоял звездолет — быстроходная космическая яхта класса DS-014, для маскировки накрытая сверху белым полотнищем. Остроумно — с большой высоты это должно выглядеть как громадный сугроб. Рядом, на утрамбованном снегу, застыл вездеход.
— А, хозяйство террориста… — губы Шидала искривила удовлетворенная усмешка. — На посадку.
Обнаружить Гонщика так и не удалось — то ли он заперся внутри своего корабля, то ли куда-то отлучился. Саймон, которого опять выгнали на мороз, с беспокойством подумывал, что не стоит торчать здесь, теряя без толку время и рискуя упустить Тину Хэдис, — он не смел сказать это вслух, но, к счастью, манокарца посетила схожая мысль. Вызвав из общего салона двух механиков, Шидал приказал им снять с чужого вездехода антиграв. Тут уже Саймон не вытерпел:
— Ваше превосходительство! Вдруг он подумает, что мы его ограбили, — тогда с ним трудно будет договориться!
— Мне его антиграв не нужен, Раос. Мне нужен он сам. Кедлин!
Из салона выбрался манокарец с невыразительным болезненным лицом и замер перед Шидалом, превратившись в живую статую.
— Кедлин, вы — администратор четвертого уровня девятнадцатого ранга, мой младший заместитель. Я хочу поручить вам ответственное задание. Вот это — имущество террориста по кличке Гонщик. Вы останетесь здесь и дождетесь его. Когда он появится, скажете, что антиграв мы забрали временно. Подчеркиваю, временно, потому что хотим контакта. Скажете также, что мы, манокарцы, — его братья по духу, предлагаем ему поддержку и финансовую помощь. Пусть он придет к нам за антигравом, тогда поговорим. Еще скажите, что мы готовы субсидировать его будущие теракты, направленные на расшатывание дрянного внешнего мира. Как только наш звездолет приземлится, я с вами свяжусь и сообщу координаты, куда ехать. Все запомнили? Повторите!
Кедлин повторил. Механики тем временем демонтировали и утащили во чрево манокарского вездехода антиграв. Саймон опасался, что Шидал оставит его здесь вместе с Кедлином — уламывать Гонщика, — но этого не случилось, и он с облегчением вздохнул, вновь устроившись на своем месте в кабине.
— Вы с ним побеседуете потом, Раос, — бросил Шидал. — На борту нашего звездолета, когда Гонщик придет за антигравом.
— Ваше превосходительство, вы просто замечательно все придумали! — Саймон искренне восхищался изобретательностью манокарца: пожалуй, из него получился бы эксцессер. — Этот парень обязательно клюнет!
Шидал сдержанно усмехнулся: видно было, что лесть инопланетянина ему приятна.
— Вашего человека съест оно! — опять подал голос проводник. — Здешние черти! Оно уже съело парня, у которого вы уперли антиграв.
Побледневший от бешенства Шидал повернулся к нему, старатель сменил позу и напрягся. Саймон рывком распахнул теплую куртку (сработали рефлексы эксцессера: назревает драка — значит, надо приготовиться к съемке), но тут же спохватился: ссора между рядовым манокарским чиновником и рошегенским бродягой никого не заинтересует. Дешевка. Овладев собой, манокарец отвернулся и развалился в кресле.
— Здешний народ — последняя сволочь, ваше превосходительство, — извиняющимся тоном произнес Саймон по-манокарски. — Этот тип не заслуживает тех денег, которые вы ему заплатили!
— Деньги заберем потом, — вымолвил Шидал, на скулах у него играли желваки. — Сейчас нам все еще нужен проводник. Он посмел обвинить манокарского гражданина в воровстве, и он за это ответит. Весь ваш внешний мир — выгребная яма!
Ну конечно, дурак-старатель, который не знает манокарского языка, просто не понял, что они не «уперли» чужой антиграв, а взяли на время, чтобы пригласить Гонщика на переговоры. Саймон подумал, что перед стартом Шидал, наверное, пристрелит проводника — или же бросит замерзать в горах, одного, без транспорта, — и ощутил согревающее душу злорадство.
Дойдя до конца ущелья, Тина оглянулась: черный вездеход застыл посреди черных валунов, под нависающим скальным козырьком. На снегу виднелась одинокая цепочка следов. Ее следов. Погода стояла безветренная, туманный морозный воздух слегка размывал очертания гор, и самые дальние из них казались блеклыми, полустершимися. На западе, на фоне полосатого желто-лилового облака, ползли по небу две темные точки — чьи-то машины.
Выбравшись на склон и осмотревшись, Тина увидала тропинку, протоптанную Гонщиком, — та вела к заброшенной желийской шахте. Вероятно, террорист добывал здесь минералы, которые потом сбывал на внешнем рынке. По словам Ригана, пеленг показывал, что сейчас он находится в шахте, и Тина направилась в ту сторону. Ради маскировки она надела белый комбинезон и белый шлем, на бедре висела кобура с бластером, тоже белая. Подошвы ботинок «Счастье альпиниста», выпускаемых «Галактическим лидером», легко скользили по плотному насту, и Тина подумала, что на этот раз реклама не врет. На поясе болтался брелок — пульт управления ботинками: подчиняясь команде, те меняли коэффициент сцепления — когда надо, намертво прилипали к поверхности или же, наоборот, скользили. Тина спросила у Ригана, что произойдет, если микропроцессор брелка выйдет из строя. Агент «Лидера» ответил, что чудо-подошвы тогда автоматически отвалятся и на их месте останутся обычные, рифленые. Пришлось поверить на слово, но пока усовершенствованные ботинки оправдывали свою репутацию.
Тина лихо — как на лыжах — обогнула торчавшую впереди скалу и чуть не проехалась по «одеялу», которое еле успело убраться в сторону. Еще одно, лежавшее поперек тропинки, проворно отползло, уступая дорогу. Она сбросила скорость, не желая давить этих безобидных тварей.
«Одеяла» (так их про себя называла Тина — ей до сих пор не удалось выяснить, есть ли у них научное название) были местной формой жизни. Обитали они в горах, поблизости от заброшенных шахт. Впервые Тина наткнулась на колонию этих существ случайно, во время своего прошлого посещения Рошегена. Полупрозрачные, на первый взгляд лишенные каких бы то ни было органов чувств, они инертно лежали на снегу или на камнях и действительно напоминали расстеленные одеяла. Каковы они на ощупь, Тина так и не узнала — при попытке физического контакта они уворачивались, отдергивались, уползали, демонстрируя завидную скорость реакции. Чем они питаются, тоже оставалось загадкой (надо полагать, каким-нибудь воздушным планктоном или рассеянной энергией).
Никто из тех, кто жил в городке около космопорта, об «одеялах» ничего не слыхал. Местный инженер и заезжий торговец, с которыми Тина однажды разговорилась, склонялись к мысли, что в горах Рисахэи, скорее всего, есть какие-то хищники, об этом все старатели в один голос твердят; они сообщили ей несколько леденящих душу легенд о неведомой твари, которая пожирает спящих, и о поселках, обезлюдевших за одну ночь. В желийской энциклопедии «Система Раксы: Рошеген» нашлось упоминание о неком хищнике из шестимерного пространства, который «в трехмерном пространстве — область Рисахэи — находится лишь частично и кормится охотой на спящий разум» (с пометкой: «гипотеза Силсакэйра, основанная на непроверенной информации; точных данных нет»), — но ни слова об «одеялах»!
Старатели, наверное, могли бы много чего порассказать о рошегенской живности, но наладить с ними контакт Тине так и не удалось — препятствием для нормального общения был ее пол. Впрочем, это ее не расстраивало: она хорошо переносила одиночество и не считала, что плохое общение лучше, чем никакого. Она бродила по горам Рисахэи, лазила по заброшенным шахтам и нередко натыкалась на «одеяла»; поведение последних позволило ей сделать вывод, что никаких хищников — ни шестимерных, ни обыкновенных — тут нет и в помине: безобидные, неагрессивные животные не чувствовали бы себя так вольготно, если б у них имелись естественные враги.
За поворотом открылась скальная стена, посреди которой темнела громадная арка — вход в шахту. Здесь тропинка обрывалась. Из недр скалы доносились отдаленные звуки работающего механизма. Значит, в распоряжении у Гонщика имеются автоматы-бурильщики и прочая дорогостоящая техника… Изменив сцепление подошв, Тина вошла в туннель. Она неплохо видела в темноте и потому не стала включать укрепленный на шлеме фонарь. Заметив мерцающий впереди свет, направилась туда.
Хоть она и двигалась бесшумно, застать Гонщика врасплох не удалось — он ее ждал. Он стоял посреди просторной, тускло освещенной пещеры, точь-в-точь такой, как на голограмме, которую Тине показывали в офисе «Галактического лидера»: худой, длиннолицый, в круглом шлеме с поднятым щитком. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Тина прыгнула вперед, целясь в горло. Гонщик успел отклониться и одновременно попытался достать ее боковым ударом, но Тина вовремя среагировала. То, что этот тип способен двигаться в таком же бешеном темпе, как она, тергаронский киборг, ее не удивило: он ведь андроид. Она знала, как устроено большинство андроидов: электронный «мозг», защищенный бронированными пластинами, спрятан в груди, а не в голове. Поэтому, даже лишившись головы, андроид будет драться вслепую. Зато в голове находятся сенсоры, определяющие местоположение окружающих объектов, расстояние, скорость и т. п.
В течение некоторого времени противники кружили по пещере, не сближаясь; потревоженные «одеяла» в панике шарахались от них то в один угол, то в другой. Вдруг Гонщик метнулся к Тине — та нырнула под удар и, выпрямившись, полоснула его по предплечью лезвием, выскочившим из ребра ладони. Она рассчитывала повредить его нейрокабель, но Гонщик увернулся, так что лезвие всего лишь разрезало ткань куртки и рассекло кожу. Через несколько секунд рукав потемнел от крови. На мгновение Тина растерялась: в квазисосудистой системе андроидов циркулирует не кровь, а бесцветный геларонин; значит, она заблуждалась и Гонщик — не андроид! Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы террорист атаковал. Мощный удар швырнул ее в угол, прямо на «одеяло». Извернувшись, Тина приземлилась на четвереньки, а «одеяло» брызнуло в разные стороны. Именно так, в разные стороны: она очутилась в центре кольца, которое через секунду разорвалось, и напуганное животное кинулось наутек.
Вот теперь удивленным выглядел Гонщик. Тина усмехнулась: он что же, рассчитывал, что падение на пол окажется для нее смертельным?.. Она вновь бросилась в атаку, противник отпрыгнул назад.
— Почему ты хочешь меня убить?
Это были первые произнесенные им слова. Голос звучал хрипло, глуховато. Тина не ответила.
— Давай разберемся, в чем дело! — Он парировал очередной удар. — Ты же вполне разумный человек! Тебя нанял Генлаор?
— Да. Но я бы сделала это и бесплатно.
— Почему?
— Ты убил людей на «Сиролле».
Тина наступала, лезвия тускло сверкали в свете зависшего под потолком пещеры мобильного прожектора.
— Я никого не убивал на «Сиролле». Настоящий убийца — Генлаор!
Она совсем уже изготовилась полоснуть по горлу, но Гонщик, отскочив, схватил валявшийся на полу металлический лоток и подставил ей под руку. Тина еле успела втянуть лезвия обратно: еще не хватало затупить их здесь, вдали от тергаронских лабораторий… Лоток загудел от удара, эхо отразилось от сводов пещеры, и паника среди «одеял» усилилась.
— Послушай, тот взрыв устроил не я!
Тина молчала. Теперь они переместились в самый темный угол пещеры. Белки глаз Гонщика блестели за прозрачным щитком шлема.
— Тебе заморочили голову!
Она почти достала его, но он опять увернулся, да еще и врезал ей ребром подошвы под колено. Сломать сверхпрочную кость киборга он не смог, но этого оказалась достаточно, чтобы Тина на секунду потеряла равновесие. Гонщик нанес новый удар, и опора ушла из-под ног. В тот момент, когда Тина приземлилась, наверху что-то лязгнуло. Наступила полная темнота. Осознав, что произошло, она сквозь зубы выругалась: Гонщик столкнул ее в один из колодцев дополнительной вентиляционной системы и закрыл люк. Не будь наверху крышки (их функция состояла в том, чтобы перекрывать доступ воздуха, если в шахтах начнется пожар), она выбралась бы отсюда одним прыжком, но сейчас ей придется карабкаться по отвесной стене и в придачу резать металлическую крышку лучом бластера.
— Эй, счастливо оставаться! — долетел до нее голос Гонщика.
Что ж, он выиграл время… Тина выпрямилась, ощупала стенки колодца: совершенно гладкие, никаких скоб, рассчитанных на людей. Впрочем, желийцы ведь не люди. Опустив щиток своего шлема, она вытащила из кобуры бластер, отступила к противоположной стене и нажала на спуск. В темноте заплясали искры, брызнуло раскаленное крошево. Тот участок, куда упирался луч, налился малиновым светом. Тина вырубала в каменной поверхности выступы — методично, один за другим. Скоро в колодце стало жарко, и пришлось сделать передышку. Остывающий камень тихо потрескивал. Наконец малиновое свечение погасло, и Тина опять взялась за работу.
Ей не давала покоя мысль: а вдруг Гонщик сказал правду и взрыв на «Сиролле» — не его рук дело?.. Тогда получается, что она подрядилась убить ни в чем не повинного человека (и хорошо еще, что не преуспела!). Но он мог и обмануть… Работая, она одновременно припоминала подробности схватки: пожалуй, Гонщик не уступал ей ни в скорости, ни в силе (что само по себе непонятно — при условии, что он обыкновенный человек, а не киборг) и когда заговорил с ней, не просил пощады (в этом просто не было необходимости), а только пытался убедить ее в своей невиновности. Неужели он прав?.. Тина решила, что ничего больше не предпримет, пока не выяснит точно, в чем тут дело, — даже если из-за этого придется вернуть аванс «Галактическому лидеру».
— Она где-то здесь, — Шидал озирался, сжимая рукоять бластера. — Вот ее следы!
— Д-да, ваше превосходительство, — выдавил Саймон, стуча зубами от холода.
Он мерз, но теплую куртку не застегивал: а вдруг сейчас появится киборг? Десять вооруженных парализаторами манокарцев в одинаковой блеклой униформе топтались около вездехода, ожидая приказов. Издалека, из-за скал, доносились выкрики — там старатели, которых Шидал нанял в поселке, сражались с напарником Тины Хэдис. Проводник нервно оглядывался — видимо, ожидал, что того и гляди объявятся «черти».
— Всем быть в готовности, — распорядился Шидал и, сунув бластер в кобуру, исчез в кабине вездехода. Через минуту вернулся с желийским биосканером. Замер, сосредоточенно глядя на экранчик, и наконец сообщил: — Два человека находятся внутри скалы. Так… Один ближе, другой значительно дальше… Тот, что ближе, двигается в нашу сторону… Внимание! Встать сюда, шевелитесь! Стрелять всем одновременно, по моей команде!
Он опять вытащил бластер, а его подчиненные выстроились полукругом перед аркой и подняли парализаторы.
Через минуту в проеме появился человек в белом комбинезоне. Саймон узнал за прозрачным щитком лицо Тины Хэдис.
— Пли! — приказал Шидал.
Тина пошатнулась, но устояла на ногах и попыталась достать из кобуры бластер.
— Пли! — снова крикнул манокарец.
Киборг упал. Шидал приблизился, держа бластер наготове, склонился над неподвижным телом. Потом бросил через плечо:
— Кандалы, живее!
Манокарцы засуетились, а Саймон смог наконец расслабиться: он спасен, с киборгом покончено! Тину втащили в машину, Шидал приказал своим людям стрелять в нее из парализаторов, как только она начнет приходить в себя. Вездеход поднялся в воздух и полетел на восток; миновав зигзагообразное ущелье, опустился на плато рядом с темной громадиной тяжеловесного дизайна. Манокарский звездолет, догадался Саймон.
